Бессмертный двор

Глава 10 Если в доме нету денег…

Увы, ничего действительно полезного кобольд не рассказал. Он ныл, выкручивался, переваливал вину на подчинённых, делал вид, что понятия не имеет, зачем нужна взрывчатка. Постепенно Эдрик, пугая кустом, его дожал. Выяснилось, что заказ пришёл в тайную общину кобольдов Бос Туроха. Хотя официально вход в город им запрещён, но этот народец просачивается буквально везде.

Неприхотливые, низкорослые, хитрые и отлично умеющие прятаться кобольды довольствуются заброшенными подвалами, старыми катакомбами, да хоть канализацией, быстро наводя связи в криминальном мире, без которого не обходится ни один крупный населённый пункт. Они берутся за такие дела, на которые не подрядятся даже самые безбашенные отморозки других рас, за что их ценят разные специфические заказчики. Однако, зная, что кобольдов так же легко перекупить, как нанять, никакой важной информации им не доверяют.

Бокбаку велели найти путь в подземелья под латифундией и отыскать там «железную ходулю». Под землёй с кобольдами мало кто потягается, умения искать, прятаться и вынюхивать у них в избытке, так что в конце концов они сумели пробраться по древним тоннелям и отыскать потайную дверь. Доложив об этом в Бос Турохе, получили деньги и новый подряд — натаскать «много-много бум-бума», сложить его под «железной ходулей» и сунуть туда магический детонатор. Пришлось изрядно побегать туда-сюда, взрывчатку кто-то завёз в старое подземелье за городом, довольно далеко от поместья, но обещанный куш с лихвой оправдывал труды. Увы, на последней ходке кобольды попались.

— Не видать нам теперь наших денег, — сетует Бокбак.

— Зато живы, — пожимает плечами Эдрик. — Думаю, заплатили бы вам не звонким золотом, а холодным железом. Свидетели в таких делах не нужны.

Марвелотта расстроилась:

— Ничего мы в результате не узнали!

— А вот и нет, — успокаивает её брат. — Узнали, и немало. Во-первых, что кто-то знает о поместье больше, чем мы сами, и этот кто-то сильно заинтересован в том, чтобы уничтожить ту махину. Во-вторых, сроки. Кобольды сначала искали махину, потом таскали свой «бум-бум». Много им не утащить, поэтому таскали долго. Понимаешь, что это значит?

— Что?

— Кобольдов наняли, когда родители ещё были живы. Кому-то очень не нравилось то, что они делали. У тебя есть идеи, зачем родителям эта «ходуля»?

— Единственное, что мне приходит в голову, — Жендрик.

Жендрик — центральная часть Дулаан-Заха, обширная низменность, словно след от гигантской миски. Огромная и совершенно не населённая территория скудно освещена мерцающим над головой Краем. Унылая однородность её разбавлена только каменными столбами-«спицами», которые остались там со времён великанов. Не то чьи-то жилища, не то подставки для чего-то, не то вытяжные трубы — теперь уже не понять. Археологические экспедиции оттуда не возвращались так часто, так что вскоре их и посылать перестали.

Главная причина того, что Жендрик не населён, — ядовитые испарения, которыми сочится каждый метр почвы. Тамошняя земля теплее, чем на окраинах Дулаан-Заха, и могла бы стать настоящей житницей кифандира, но из-за яда растут только странные злые колючки, а люди, попав туда, вскоре начинают сильно болеть и умирают. Не чувствительны к яду кровные Могой (дракониды, змеелюды и кобольды), но они не слишком гостеприимны. Отважные и слегка безумные исследователи утверждают, что защитные костюмы с масками и воздушными баллонами неплохо защищают от газа, однако оснащённые ими экспедиции не вернулись точно так же, как все остальные. Возможно, это связано с тем, что, хотя на поверхности Жендрика жизни нет, его подземная часть стала убежищем народа драу — тёмного колена эльфов, которые во время эльфийского восстания против великанов встали на сторону хозяев. Выведенные, по слухам, специально ради охоты на соплеменников, тёмные так и остались для всех врагами. За пределами Жендрика этот народ, скорее всего, ожидал бы геноцид, но ядовитые испарения и глубокие подземелья защитили тёмных от желающих свести старые счёты. Как им удаётся выживать в глубине наполненных ядом земель, никто не знает. Возможно, со временем они приспособились к отраве, а может быть, их изначально сделали нечувствительными к ней. Великаны были искусны во многих странных ремёслах.

Драу на Дулаан-Захе все ненавидят, и те отвечают полной взаимностью. Известно о них крайне мало: даже изгнанники, изредка встречающиеся в других землях, не любят распространяться о тамошней жизни. Народ этот имеет тёмную, с отливом в синеву, кожу, белые волосы, которые иногда красит, прекрасно видит в темноте, имеет склонность с собственной мрачной магии, но сражаться предпочитает железом. Полукровки драу, в отличие от остальных полуэльфов, крайне редки, так что Нетрис Тенебрис, наследница латифундии, была удивительным исключением. Исключением, которое всем поперёк горла.

Неудивительно, что замуж она вышла за такого же изгоя, Теодана «не-того-Колловски». Был ли этот союз «браком по расчёту», или же присутствовали искренние чувства, теперь спросить не у кого.

— Жендрик… — задумчиво повторил Эдрик. — В этом есть смысл. «Ходуля» высокая, ядовитый газ не достал бы тех, кто внутри.

— Она ещё и герметично закрывается, братец, — кивнула Марва. — Все люки уплотнены эластичными валиками. Кроме того, внутри есть хранилище защитных костюмов, с масками и воздушными баллонами.

— То есть родители что-то искали в Жендрике. Интересно, нашли?

— А ты как думаешь?

— За неудачные поиски не убивают. Скорее всего, мама как-то договорилась с драу, а папа построил «Ходулю». Они отправились в глубины Жендрика и что-то оттуда привезли… Но что?

— В махине большой грузовой трюм, но он пуст.

— Очень странная история, Марв. Святые нефилимы, как же не хочется ехать в Бос Турох! На меня там все смотрят как на немытую деревенщину, так бы и врезал по этим спесивым ондорским харям…

— Я бы поехала с тобой, братец, но не могу бросить поместье. Почему-то все считают, что я должна утверждать любой чих. «Мадмуазель Марвелотта, нам нужно начать сев. Мадмуазель Марвелотта, нам нужно убирать урожай. Мадмуазель Марвелотта, надо отправлять продукты в город. Мадмуазель Марвелотта, поставщики требуют расчёта…» Кстати, мы банкроты, если ты не знал. Единственная надежда на счета в банке, если на них пусто, нам конец. Латифундия приносила немного, но даже эти деньги неизвестно куда делись. Кстати, спасибо тебе за Пухоушку — эта табакси настоящий эксперт в бумажном делопроизводстве. Тебе надо её выслушать, прежде чем ехать в Бос Турох. Я даже наполовину не представляла себе, как всё плохо, пока она не взялась за бухгалтерию. Правда, от её котят столько шума!

— Это всё Шмыгля, — рассмеялся Эдрик. — Царап парнишка тихий и серьёзный, но она веселится за двоих. Её уже снимали с крыши, доставали из погреба, ловили в полуннице, вытряхивали из мешка с моркофе, сгоняли с дерева и спасали из колодца. Вылитый отец, скажу я тебе!

Теперь в родительском кабинете за столом, к большому облегчению Марвелотты, сидит Пухоушка. Табакси зарылась в бумаги: достаёт из пыльных папок, раскладывает, что-то выписывает, собирает, достаёт следующие. Аккуратная белая шёрстка испачкана в пыли, иногда кошка чихает, но не прекращает своего занятия.

— А, это вы, — замечает она Эдрика. — Простите, увлеклась.

— Что вы, сестра вам очень благодарна за помощь.

— Это я вам благодарна, — отмахивается смущённо Пухошка. — Вы приняли нас как дорогих гостей, условия шикарные. А главное, вы терпите бесчинства Шмыгли!

— Очень непоседливая кошечка, — смеётся Эдрик. — Но такая обаятельная! Слуги её обожают. Так что вы нашли в бумагах? Марвелотта сказала, что это важно.

— Да, — кивнула табакси, — так и есть. Делопроизводство в поместье велось настолько неаккуратно, что мне начинает казаться, что это специально. Доходы с расходами не сходятся практически никогда, товарные позиции появляются и исчезают, за какие-то поставки нет расчётных документов вовсе, а за некоторые почему-то заплачено слишком много. Я вижу в этом все признаки «чёрной бухгалтерии», Эдрик. Если бы приходно-расходные документы отражали реальную картину, латифундия давно должна была разориться, но между тем мы наблюдаем обратное: рос севооборот, шло строительство, закупались материалы, в том числе весьма дорогие, вашу сестру отправили в престижную школу, платили за её обучение сполна и без задержек, ваши родители не были чужды роскоши, приобретая дорогие наряды и коллекционные вина. Неожиданно много тратилось на металлические сплавы в слитках и прокате, магические артефакты и алхимические реактивы. Несмотря на все попытки размазать эти суммы и замаскировать их в других расходах, я могу с уверенность сказать, что латифундия по закупкам индустриального сырья могла потягаться с иным заводом Жерла.

— Но зачем металлопрокат сельскохозяйственному поместью? — удивился Эдрик.

— Я не знаю, — ответила Пухоушка. — В бумагах этого нет. В Жерле у дварфов было закуплено много оборудования: винторезательные и фрезеровальные станки, паровой кузнечный пресс, устройства для алхимического травления металлов и так далее. Всё это было доставлено в Бос Турох за немалые деньги в трюмах грузового краехода. Задекларированы они по минимуму, чуть ли не по цене металлолома, но даже эта сумма превышает официальный доход поместья за пять лет.

— Так что у нас в итоге с деньгами? — задал главный вопрос Эдрик.

— Если верить бумагам, то родители оставили вам в наследство одни долги. Латифундия задерживала выплаты поставщикам, не исполняла обязательства по поставкам, неаккуратно и не в полном объёме платила налоги. За время, прошедшее со смерти ваших родителей, претензии к ней накопились у многих.

— Но вы не верите этим бумагам?

— Нет. По куче косвенных признаков, денег было в избытке. Откуда ваши родители их брали, где хранили и куда дели — вот важнейший вопрос сейчас. Потому что, как только вы вступите в права, к вам выстроится очередь из кредиторов.

— Мне всё меньше и меньше хочется ехать в Бос Турох, — с тоской вздохнул Эдрик. — Может, взять Вас с собой?

— Нет-нет, — отказалась табакси, — лучше я продолжу копаться в бумагах. В отношении нашего народа много предрассудков, Ваша репутация может пострадать. Кроме того, я боюсь оставить без присмотра Шмыглю.

— Да, веский аргумент… Похоже, придётся всё-таки ехать одному.

Если тепло одеться, то путешествие до Бос Туроха на полуне не представляет большой сложности. Латифундию связывает с городом широкая мощёная дорога, обозначенная каменными стелами, на горизонте видны городские светила, заблудиться сложно. Дорога заметена снегом, однако видны следы тележных колёс и тягловых животных, так что путник не чувствует себя совсем уж одиноко. Ночевать в степи, конечно, холодно, но и это не очень большая проблема, если есть правильная степная палатка, аккумулирующая идущее от почвы тепло. Даже сейчас, когда воздух стал сильно холоднее и снег не тает, земля Дулаан-Заха остаётся довольно тёплой. Если разгрести сугроб и поставить палатку с простейшим заклинанием «демон максвелла», наложенным на матерчатое днище, то внутри будет не то чтобы комфортно, но достаточно тепло, чтобы переночевать без риска замёрзнуть насмерть. (Кстати, ни одного демона при наложении этого заклинания не пострадало, это просто название, происхождение которого никто не помнит. Дес всегда ругается, когда его слышит; считает, что оно унижает профессиональную квалификацию.) Впрочем, Эдрик не планирует ночевать в степи, от латифундии на резвом полуне можно спокойно доехать за день.

Десять лет назад движение по Окружному тракту, огибающему Бос Турох по большой дуге, связывая между собой пригородные латифундии, было куда более активным. Ехали запряжённые баранозаврами телеги с продовольствием, спешили верхами путники, брели неторопливые охотники, скакали отряды наёмников-рейнджеров, патрулирующих границу Жендрика. Сейчас Эдрик едет в полном одиночестве, болтая только с Десом.

— Пустовато тут, — жалуется скучающий демон. — Даже выстрелить не в кого. Куда все делись?

— Видишь столбы? С круглыми медными штуками сверху? Это светильная сеть. Система зеркал на стенах Бос Туроха направляла в них лучи от светил. Свет и тепло передавались от столба к столбу, дорога была освещена и обогрета. Сейчас городу не хватает энергии для себя, зеркала развёрнуты вовнутрь, про дорогу забыли, многие едут напрямик, через степь, ориентируясь на огни. Впрочем, от латифундии всё равно по дороге ближе, нам углы срезать смысла нет.

— А что будет, если светила совсем погаснут? — спросил демон.

— Не знаю. Наверное, все умрут. Ну, может, кроме драу и других подземников, в глубинах же тепло. А может, все переберутся под землю, почему нет. В Корпоре, я слышал, до того, как зажгли своё солнце, обогревались горячими подземными водами. Подавали их по трубам в дома. В самых старых особняках до сих пор висят медные радиаторы. Потом недра стали остывать, пришлось идти на поклон в Бос Турох, чтобы ондоры поделились опытом создания светил. Правда, имперцы не могли не выпендриться и вместо того, чтобы сделать несколько маленьких, как у нас, забабахали огромное светилище, одно на весь кифандир. Подвесили над Корпорой, поэтому там было очень жарко, зато на окраинах вечный сумрак и холод. Теперь, когда оно ослабло, в Корпоре прекрасная погода, но вокруг все вымерзают. По-дурацки, в общем, сделано, на Дулаан-Захе лучше.

— Да ты, я смотрю, патриот? — хмыкнул демон. — Мы с тобой много где побывали, но родная степь милее?

— Ну, Всенощна, конечно, потрясает, — признал Эдрик. — По сравнению с ней Бос Турох — унылая провинция. Но эти башни… Шея затекает смотреть вверх. В театры я не ходок, а так всё мраково дорого и живут жуткие снобы. Корпора тоже по-своему красива, но там тесно, шумно и все думают только о деньгах. Порт Даль — помойка с претензией, как все порты, от воров не протолкнуться. Пиво отличное, но что ни кабак, то драка. Жерло — есть на что посмотреть, но слишком по-дварфийски сурово и пьют они жуткую дрянь, изжога начинается от одного запаха. Кисгодоль — суетливо, бестолково, куча механургического самоходного железа, всё в дыму и воняет солярием. Нет, всё-таки Дулаан-Захские просторы мне привычнее. Где ещё на Альвирахе можно целый день ехать по тракту и никого не встретить?

— Кстати, нас кто-то догоняет, — заметил Дес.

— Уверен? Я не вижу.

— Потому что у тебя нет оптического прицела. Зато есть я. Я всегда уверен. Один всадник на полуне, скачет быстро. Ещё не поздно застрелить его издали.

— Что за замашки, Дестинар Интендерис? Мы приличные наёмники и не стреляем в людей задаром.

— Это драу.

— Ты уверен?

— Хм… Белые волосы, тёмно-синяя кожа, красные глазки и ушки вразлёт… Уверен ли я? Даже не знаю… А какие ещё варианты? Предлагай.

— Не язви, Дес. До этого я за всю жизнь не видел ни одного драу, а тут уже второй раз. Странное совпадение.

— Не думаю, что это совпадение, хозяин. Он конкретно чешет по нашим следам. Дальнострела не вижу, только меч, так что можем завалить, пока не поздно.

— Зачем?

— Эй, это ж тёмный. «Увидел — убей!», как говорится.

— Я не ондор, у меня нет тысячелетней вендетты с драу. Я сам на четверть тёмный.

— Наш преследователь может этого не знать. Догонит и зарежет.

— С какой стати?

— Они всегда так делают, разве нет? Драу — убийцы, это все знают.

— Никто ни мрака не знает, на самом деле. Уверен, у них полно других занятий, кроме убийств. Иначе Дулаан-Зах давно бы обезлюдел.

— Как скажешь, хозяин, но в ближнем бою я на тебя не поставлю, извини. Они те ещё живорезы, а ты стрелок, не мечник.

— Если бы он хотел меня убить, то не скакал бы открыто. Драу — мастера засад и ударов в спину. Давай притормозим и подождём.

Всадник приблизился и натянул поводья, замедляясь. Разгорячённый полунь затоптался на месте, клацая когтями лап по брусчатке. Крупный, породистый зверь, такие хороших денег стоят. «Интересно, где он его взял? — подумал Эдрик. — Вряд ли тёмные разводят полуней, те бы не выжили в Жендрике».

Драу спрыгнул на землю и зашагал пешком. Пришлось ответно спешиться и тоже сделать шаг навстречу, иначе было бы невежливо. Руки, впрочем, тёмный не подал, остановился в паре шагов, кивнул и представился:

— Дарклин Мракорис.

— Звучит как неприличное ругательство, — буркнул тихо Дес.

Демон умеет говорить так, что его слышит только Эдрик, однако драу как будто угадал реплику и пояснил:

— Это имя ничего не значит.

— Я Эдрик Колловски. Это тоже ничего не значит.

— Не скажи, — покачал головой тёмный, — для многих тут фамилия «Колловски» значит очень многое.

— Поэтому ты за мной гнался?

— Да, — прямо ответил тот. — Хотел поговорить до того, как ты окажешься в Бос Турохе.

— Не слишком ли много народу в курсе моих планов? — недовольно спросил Эдрик.

— Только те, кому очень надо. Но их тоже хватает. Твоих родителей убили крайне не вовремя, за ними тянется большой шлейф обязательств, который поневоле стал твоим.

— Боюсь, меня забыли поставить об этом в известность.

— Поэтому я здесь. Рад, что ты не хватаешься за ружьё, не часто встретишь разумного, способного спокойно разговаривать с драу. Враньё ондоров создало нам не лучшую репутацию. Она отчасти полезна, мы не ищем дружбы и не любим гостей, но иногда возникают неудобства. Но ты достойный сын своей матери.

— Спасибо на добром слове. Итак, зачем ты за мной гнался? Тёмному возле Бос Туроха небезопасно, любой патруль убил бы тебя сразу, как увидел. Так что повод должен быть веским, я полагаю.

— Видишь ли, Эдрик, я брат твоей матери.