Бессмертный двор

Глава 19 На четырех ногах

У «Ходули» оказался на удивление ровный ход. «Ход — у „Ходули“, смешно», — думает Марвелотта, сидя за рычагами. Она ожидала раскачки, тряски, рывков, но нет — механизм идеально отбалансирован, отцу было чем гордиться. Впрочем, её небольшой вклад тоже не лишний — девушка успешно привела в рабочее состояние ходовые узлы. Всё-таки отец был скорее учёным, чем техником, а механизмы требуют регулярного обслуживания.

«У „Ходули“ ход, это шагоход» — крутится бессмысленный рефрен в голове у девушки. На самом деле ей страшновато. Брат задержался в Бос Турохе, и она приняла решение ехать без него. Приняла, как сама отлично понимает, на эмоциях: детям драу нужен йодомагин, нужен срочно, ждать больше нельзя, «Ходуля» — единственное средство доставки, именно на ней отец пересекал ядовитые пространства Жендрика. Высокие «ноги» позволяют оставлять внизу тёмную, слегка зеленоватую дымку испарений, которыми наполнена пологая чаша огромной, составляющей половину Дулаан-Заха, низменности. Бесполезную половину. То, что здесь растёт, нельзя есть, а то, что ухитряется выжить, охотно съест вас само. Поэтому Жендрик считается необитаемым, а драу… А что драу? «Да пусть они все сдохнут!» — официальная позиция властей Бос Туроха и не только их. Но драу вот он, сидит рядом живой-здоровый и с интересом смотрит в окно. Марвелотта поёжилась — если вдуматься, то она доверилась совершенно незнакомому тёмному. Доверилась драу, которые считаются воплощением коварства и подлости. Дядя? Это она знает только с его же слов. Но даже если это и правда — в кисгодольской школе она наслушалась историй о том, какая взаимная «любовь» царит в благородных семействах Кеффиль-Мора. Яд, кинжал, наёмные убийцы, дуэли и прочие развлечения просвещённой аристократии. А тут настоящий драу! Чем дальше «Ходуля» продвигается к центру Жендрика, тем сильнее Марва чувствует себя малолетней дурочкой, ввязавшейся под действием душевного порыва в идиотскую опасную авантюру. Бросила поместье на Крагу и Пухоушку на фоне кучи проблем! Уволившаяся друидка, работники, которые собирают вещи, чтобы сбежать в город, злодеи-поджигатели, гаснущее светило, сгоревший склад, отсутствие денег, загадочные подземелья и таинственная башня… Что сказал бы брат, узнав, что Марва оставила доверенную ей латифундию и умчалась в Жендрик на древнем шагоходе с каким-то драу? Он там, в Бос Турохе, бьётся за их наследство, а она… Эх…

Но даже же это не самое плохое. Хуже, что если аппарат сломается, то это станет полнейшей катастрофой. Драу как-то выживают в Жендрике, так что дядя, скорее всего, не пропадёт. Кованый, который сопровождает её в поездке, тоже никак не пострадает от яда, он железный. Даже у Марвы есть некоторый шанс выбраться — она взяла защитный костюм с баллонами, он позволит какое-то время идти пешком в отравленном тумане низины. Но Шмыгля…

Кошечку обнаружили на второй день поездки, когда та проголодалась и соскучилась. До этого она, как выяснилось, играла в шпионку-лазутчицу и успешно пряталась где-то в пустой каюте. Непоседливая, пронырливая и гиперактивная Шмыгля проследила за Марвой, нашла «Ходулю», восхитилась, но никому не сказала, а продолжила «разведку», воображая себя отважной героиней дешёвых рисованных лубков про «Суперкошку», популярных у детей табакси. Заметив, что Марвелотта собирается в поход (скрыть загрузку десятков мешков йодомагина, ящиков с продовольствием и других грузов было трудно), она решила, что непременно отправится с ней, потому что пропустить такое приключение невозможно! Если бы она поделилась идеей с братом, то разумный и осторожный Царап отговорил бы её, но именно потому она и промолчала. Просто залезла, затаилась в каюте, пригрелась, заснула, проснулась, проголодалась, соскучилась, вылезла.

— Шмыгля, но зачем! — застонала, услышав эту историю Марва.

— Это же приключение! Это интересно! — заявила кошечка.

— Но я не могу повернуть назад, чтобы отвезти тебя обратно! Мы уже половину пути проехали!

— И не надо! Я с вами!

— Шмыгля, у меня нет защитного костюма, подходящего для маленькой табакси! Если «Ходуля» сломается…

— Не сломается! — отмахнулась кошечка. — Ой, а что вот это за рычаг? А что будет, если его дёрнуть?

— Шмыгля! Лапки прочь!

— Ладно, ладно, я только спросила!

— Представь, как волнуется твоя мама!

— И ничего не волнуется! Я записку оставила: «Не волнуйся, мама!»

— И она, конечно, тут же перестала волноваться… — скептически прокомментировала Марва.

— Ну да, — кивнула Шмыгля. — Всё же будет хорошо! Ну что со мной может случиться-то?

В общем, настроение у Марвелоты Колловски так себе. Сидит, вцепившись в рычаги, и пилит себя за доверчивость, легкомыслие и безответственность под ехидным взглядом дяди. Отчего-то ей кажется, что для него эти терзания очевидны и смешны. «Заманил дурочку в Жендрик, — мрачно думает она, — а теперь ухмыляется». Одно радует — «Ходуля» пока ведёт себя хорошо. За два дня они углубились далеко в пустоши, движутся быстро и уверенно, все механизмы работают в штатном режиме, а загадочное голубое топливо в прозрачном цилиндрическом баке как будто и не убывает. Но Марва всё равно взяла ещё две банки в запас, заперев их в хранилище. Мало ли что?

Дорогу ей показывает дядя, Дарклин Мракорис, тот самый «драу, зловещий убийца», про которых рассказывали страшилки ученики кисгодольской школы. Ох она понаслушалась ночами в интернате от других девочек! Одна история страшнее другой, мало кого так боятся, как таинственных ночных убийц, тёмных эльфов! «Если ты увидел драу, то это последнее, что ты увидел в своей жизни!» — зловещим шёпотом звучало при свете одинокой свечи в ночном дортуаре. Но она до сих пор жива, и логика подсказывает, что убить её можно было и без таких сложностей. «Может, и обойдётся», — думает она.

— Смотри, — внезапно показывает пальцем в окно драу, — видишь гору?

Марва приглядывается. Зрение у неё не такое острое, но на фоне слабого серого свечения неба действительно можно разглядеть острый пик с обломанной верхушкой, что для Жендрика, похожего на отпечаток огромной миски, с космической силой вбитой в середину Дулаан-Заха, довольно необычно.

— Это, наверное, одна из «спиц»? — похвасталась эрудицией девушка. — Я нашла в отцовской библиотеке отчёты старых экспедиций. Ну, тех, которым хватило ума быстро вернуться, прогулявшись по окраинам, а не полезть в центр, как сейчас мы, и пропасть.

«Спицы» — высокие каменные образования, местами нарушающие скучную однородность низины. Происхождение их неизвестно.

— Нет, — покачал головой драу. — Спицы гораздо меньше. Это развалины шпиля Ясан Кхот. Просто он далеко, поэтому кажется не таким большим. Вблизи размеры потрясают, поверь.

— Вы там были?

— Я много где был, — уклончиво ответил драу.

— Интересное, наверное, место. Там же никто не живёт, да?

— Как сказать… Почти никто. Но место и вправду интересное. Практически не изменилось за те тысячи лет, что прошли со Дня Скорби. В отличие от Бос Туроха, заселённого и перестроенного ондорами, Ясан Кхот был просто заброшен, потому что желающих селиться посреди Жендрика не нашлось. Конечно, великаны и те, кто штурмовал дагинский город вместе с ними, растащили всё самое ценное, но там и без этого есть на что посмотреть. Дагинские мозаики великолепны.

— И не уговаривайте, — мрачно буркнула Марва. — Мы не поедем любоваться на шпили. Это может плохо кончиться.

— Ладно, — легко согласился драу. — Не в этот раз. Однако не зарекайся, для механурга и учёного дагинский шпиль — настоящее сокровище. Твои родители, например, провели там немало времени.

— Они посещали Ясан Хот? Зачем?

— Знания, племянница. Дагины такие же Древние, как перинары, и их могущество было велико.

— Почему же тогда великаны их разнесли? — рассеянно спросила Марва, подправляя движение «Ходули» рычагами.

— Кто знает? Это было так давно, что даже эльфы не помнят подробностей.

— А эльфы тогда уже были? Я слышала, что вы потомки дагин…

— Так считают ондоры, — уклончиво ответил драу. — Но имеют в виду в основном себя. События такой древности каждый старается трактовать в свою пользу. Скажем так, у драу другой взгляд на события Дня Скорби и его последствия.

— Я слышала, — мстительно сказала Марва, — что вас создали великаны. Вывели, как орки охотничьих варгов. Так что вы природные убийцы, натасканные для охоты на своих.

— Ондоры нам не «свои», — мрачно произнёс Дарклин. — И причин для кровной вражды хватает без всяких великанов. Да, при великанах драу были охотниками, талхары — пастухами, а ондоры — прислугой. Но когда время великанов ушло, между теми, кто считал себя их наследниками, пролилось слишком много крови. И не мы это начали.

— Ондоры говорят иначе.

— Ондоры процветают в Бос Турохе, а мы вымираем в Жендрике. Историю пишут победители.

На место прибыли к концу третьего дня. Хотя Марва делала перерывы в движении, чтобы отдохнуть и поспать, но всё-таки сильно вымоталась (больше всего от нервного напряжения, осознавая, что цена любой ошибки будет слишком высока). Наступит «Ходуля» своей ходулей в незаметную яму, сломает её — и что? Но обошлось. Драу уверенно указывал путь, заверяя, что её отец проехал по нему не раз и не два, маршрут настолько безопасен, насколько это вообще возможно в Жендрике.

— Успокойся, племянница, — смеётся Дарклин, — самая большая опасность Жендрика тебе не грозит.

— Это какая? — сопит Марва, вцепившись в рычаги, пока «Ходуля» огибает очередную «спицу».

— Это мы. Драу пропустят в глубину своих владений далеко не всякого.

— А что, много желающих? — удивилась девушка, глядя на мрачную туманную землю под тёмным, слегка светящимся небом. — Тут ведь даже дышать без маски нельзя!

— Многих это не останавливает. Защитные костюмы, баллоны с воздухом, герметичные повозки, магические сферы — да мало ли придумано способов избежать отравы в воздухе! Разумные Дулаан-Заха мраково изобретательны, ведь жизнь тут никогда не была лёгкой.

— Но зачем?

— Наследие перинаров. Наследие великанов. Наследие дагин. Жадность и любопытство, как всегда. Ядовитые земли Жендрика не удержали бы желающих поживиться ценными древними артефактами, но самых упорных находим мы.

— И убиваете? — мрачно спросила Марва.

— Нет, встречаем как дорогих гостей и дарим подарки! Сама-то как думаешь? Знаешь, сколько раз Бессмертный Двор высылал войско, чтобы добраться до наших поселений и уничтожить их? Жендрик не всегда был таким ядовитым. Раньше провести по нему солдат было тяжело, но возможно. А когда токсичный туман окончательно затянул низины, то вместо армий стали отправлять диверсантов, пытаясь взрывать кобольдовским гром-зельем «спицы».

— А «спицы»-то им чем помешали?

— На их вершинах воздухозаборники. Они выше уровня ядовитого тумана, так мы получаем чистый воздух. Ондоры хотят, чтобы наши дети задохнулись в подземельях. А ещё нас сотни лет пытаются уморить голодом, запрещая любую торговлю с драу. У нас есть причины не любить гостей.

— Неужели нельзя жить мирно? — возмутилась Марва.

— Только не с Бессмертным Двором. Вот, нам туда, — драу показал направление, — это погрузочная площадка, остановись на ней. Пора познакомить тебя с бабулей.

Самой сложной задачей оказалось убедить Шмыглю, что ей придётся остаться на «Ходуле», а не играть в «Суперкошку» в недрах таинственных подземелий драу.

— Это такое приключение, такое! — топает лапками кошечка. — Как вы не понимаете? Я хочу!

— Ну, Шмыглечка, ну, пожалуйста, пойми! — уговаривает её Марва. — Там опасно!

— Я храбрая! Очень!

— Ты самая храбрая на свете Шмыгля, — соглашается девушка. — Но снаружи ядовитый воздух. Дядя Мракорис драу, они привычные, я пойду в защитном костюме с маской, а для тебя такого нет.

— Я задержу дыхание! Я уже второй день тренируюсь, смотри! — кошечка вдохнула, надула щёки и выпучила глаза. Даже моргать перестала, для убедительности.

Хватило её примерно на минуту, потом начала тихонько посапывать носом, но щёки держит надутыми, а глаза — выпученными. Как будто не дышит. Марва нажала ей пальцем на носопырку, сказав: «Бип!» Шмыгля не сдержалась и захихикала.

— Так нечестно! Я могу ещё не дышать! Долго!

— Сколько дней? — уточнила Марва.

— Дней?

— А вдруг мы задержимся? Послушай, Шмыглечка, у тебя ведь будет самая важная миссия!

— Правда? — недоверчиво спросила маленькая табакси. — А какая?

— Ты будешь охранять «Ходулю»!

— По-моему, вы меня обманываете. Думаете, что раз я маленькая, то глупая! Тут будет скучно, а все приключения достанутся вам!

— Вовсе нет. Наоборот, это самое главное приключение! Представь себе, что, пока нас нет, в «Ходулю» попытаются проникнуть вражеские лазутчики. Они думают, что тут никого нет, и захотят узнать наши секреты, а то и угнать шагоход. Если на борту не будет отважной Шмыгли, которая им помешает, как мы доберёмся домой? Представь, влезают они такие, потирают ручонки, а тут…

— А я как выскочу! Как выпрыгну! Пойдут клочки по закоулочкам! — воодушевилась табакси. — Ладно, уговорили. Пойду готовить засаду…

Дядя объяснил, что в жилых помещениях почти везде чистый воздух, поступающий в подземелья по воздуховодам с вершин «спиц», но вентиляция очень старая и работает неидеально. Чем ниже под землю, тем теплее, но тяжелее дышать. Поэтому защитный костюм и дыхательное устройство обязательны. Марва послушно натянула плащ с капюшоном, нацепила на лицо медную маску, вопросительно посмотрела.

— Готова? Пошли! Будешь одной из очень немногих разумных, увидевших подземный город драу!

Ворота в каменном выступе, за ними сразу вторые. Сначала закрываются внешние, шум вентиляторов в трубах, небольшой тамбур продувает тёплый ветер, затем открываются внутренние. Каменный пол, каменные стены, высокие своды, холодный голубой свет магических светильников.

— Разочарована? — спросил наблюдающий за Марвой дядя.

— Ожидала чего-то… более необычного. А это похоже на наш подвал.

Из-за маски её голос еле слышен, но острый слух драу не подводит.

— Это и есть подвал одного из древних замков, стоявших тут ещё в эпоху великанов. Ваша латифундия выстроена на руинах такого же, вот и похоже. Всё интересное ниже, пойдём. Маску пока не снимай, вентиляция работает, но яд понемногу сочится через стены. Жилой ярус ниже.

Длинная лестница привела их в другие коридоры, более похожие на тот, где Марва с Крагой отслеживали трубу с персопом. Крупные тёсаные камни, металлические вставки, круглые светильники, медные трубопроводы вентиляционных каналов.

— Здесь уже можно дышать без маски, — подсказывает дядя. — Даже тебе. Но не очень долго.

Девушка послушно снимает дыхательное устройство. Без него резко накатывают запахи — озона, нагретого металла, персопа, какой-то химии. Словно неподалёку расположился механургический завод. Марва чихнула и потёрла нос.

— К этому привыкаешь, — утешил дядя. — Пошли, нас ждёт бабуля.

— Бабуля?

— Твоя бабуля, моя мамуля. Она тебе понравится. Только надо привыкнуть.

— Как к запаху?

— Почти.

— Мне её так и называть? Бабулей?

— О мрак! Нет, конечно. К ней следует обращаться «эрзе». «Эрзе Меллириан».

Назвать эльфийку «бабулей» у Марвы язык бы не повернулся. Это, пожалуй, последнее слово, которое придёт на ум при взгляде на эрзе Меллириан. К тому, что мать её матери не будет выглядеть старой, девушка была готова, всё-таки долгоживущая раса. Тёмная кожа с отливом в синеву, красные глаза, длинные тонкие пальцы с чёрным маникюром и открытое платье, не скрывающее превосходную фигуру, её не смутили: драу есть драу. Но то, что её бабушка по матери оказалась совершенно лысой, Марву шокировало.

— Дочь моей дочери, — констатировала сияющая безволосым черепом эльфийка нейтральным тоном.

— Меня зовут Марва. То есть Марвелотта, хотя Марва мне нравится больше, но вы можете…

— Подойди, — перебила её Меллириан.

Девушка приблизилась к креслу, скромно кивнула.

— Мать не рассказывала тебе о нас.

Это не был вопрос, но Марва кивнула.

— Я так велела. Ты отправлялась во внешний мир, ты была мала, знание было лишним. Пришла пора узнать.

— Я готова!

— Нет, ничуть. Но твои родители убиты, и выбора у нас нет. Тебе придётся стать чуть больше драу, чем ты рассчитывала. Иначе ты не выживешь. И не выживем мы.

— Я готова попробовать, — поправилась Марва.

— Дарклин, — обратилась эрзе Меллириан к дяде.

— Да, бабуля?

— Ещё раз так меня назовёшь, отрежу уши.

— Разумеется, бабуля. Как всегда.

— Вы привезли?

— Йодомагин и продукты. Они наверху. Я распоряжусь о разгрузке.

— Тогда покажи ей.

— Всё?

— Да. Глазки вроде умненькие…

— И это всё? — злится Марва, пока они с дядей идут по коридору. — «Глазки умненькие»?

— А ты чего ожидала? Горячих родственных объятий?

— Ну, не прямо так… Но хотя бы сказать: «Привет, внучка, я рада тебя видеть, сочувствую, что ты теперь сирота, как твоя жизнь, как твой брат?» Мрак, она же моя бабушка!

— Бабуля тебе не рада, не сочувствует, не интересуется твоей жизнью и не говорит того, чего не думает.

— Но моя мама — её дочь!

— Мамуля родила… не помню точно, сколько детей. Кажется, меньше ста, но ненамного.

— У меня столько дядей и тёть?

— Нет. Только я.

— Но…

— Высокая смертность, — пояснил Дарклин, — мало кто доживает даже до второго десятка лет. Ты совсем ничего не знаешь ни о драу, ни о Жендрике. Это не твоя вина, родители ничего тебе не рассказали, убрав подальше от Дулаан-Заха. Надеялись, что к моменту твоего возвращения всё закончится. Но вышло как вышло, тебе придётся взрослеть прямо здесь и сейчас.

— И становиться драу?

— Нельзя стать драу, не родившись им, но даже четверти крови достаточно, чтобы иметь проблемы. Давай пройдём в мои покои, я распоряжусь, чтобы тебя покормили, и расскажу то, что тебе следует узнать прямо сейчас. До того, как ты увидишь то, что увидишь.

— И что же такого я увижу?

— Имей терпение. Вот, это моё жилище.

Тяжёлая резная металлическая дверь, каменные стены, простая кровать, мишени для метания ножей, тренировочный манекен — комната воина. Но при этом одна стена полностью занята книгами.

— Присаживайся, — указал он на кресло, — сейчас принесут обед. Итак, рассказать тебе надо так много, что я всю дорогу думал, с чего начать. Начну, пожалуй, с предыстории. Скажи, племянница, ты когда-нибудь слышала о Жозефе Медвуль?