Берсерк 2: Расплата

Глава 25 Это еще не конец

Сделав ещё один шаг, я увидел на полу Чих. Тело её лежало на животе, а вот голова была перекручена на сто восемьдесят градусов, позволяя мёртвым глазам смотреть в потолок подвала.

Моё дыхание перехватило. Руки задрожали, а ноги перестали слушаться, так и норовя подкоситься. Но я сделал ещё пару шагов, и передо мной предстала картина, которая не могла присниться даже в самом кошмарном сне.

Варгал висел на дыбе. Его конечности все были в разрывах и переломах. Одна ладонь была окровавлена из-за превращённых в когти ногтей. Видимо, перевёртыш успел провести частичную трансформацию, когда нас схватили. Таким образом, он и оставил для меня путеводный шлейф из запаха крови.

Дина находилась в решётчатой конструкции с многочисленными острыми шипами, смотрящими вовнутрь. Эдакая бюджетная вариация «железной девы».

В последний миг её жизни Ориф пытался до неё дотянуться, потому как он лежал на полу с протянутой в её направлении рукой. Огромная рваная рана зияла из его спины, и оставалось лишь догадываться, каким вообще образом её нанесли. Как будто кусок плоти просто вырвали с неимоверной силой.

Белла была полуобнажена. А та одежда, что ещё сохранилась, имела обугленные следы. Её руки сковали и подвесили под потолок. Под её ногами я видел тлеющие угли лишь недавно потухшего костра. Во что превратились её ноги, не хочется даже упоминать.

Видимо, мучителям особенно нравилось издеваться над девушками, либо они рассчитывали, что те быстрее расскажут им то, что они хотели. Потому как Хилу просто отрубили голову. А Локи проткнули несколькими пиками в живот.

Не хватало только Игоса. Видимо, мага решили забрать с новичками. Наверняка, у Маркала на него особые планы.

Зато была та, которую я боялся сейчас увидеть больше всех.

Пережатые цепями руки и ноги Аски были сломаны в различных местах. В окровавленном рту не хватало зубов. Но на её прекрасном лице не было и тени страха. Как и ни на чьём-либо из присутствующих. Все умирали либо со спокойным осознанием неминуемой гибели, либо со злостью в глазах, обещая вернуться к своим мучителям из самых тёмных уголков ада.

Лишь в уголках глаз Орифа засохли слёзы, от того, что он видел смерть Дины прямо перед своей.

Я же не кричал. Я просто не мог. Моё горло перекрыл комок таких размеров, что было сложно не то, что кричать, но даже дышать. Несколько минут я стоял в оцепенении, пытаясь осмыслить произошедшее. Сознание не хотело верить в то, что ему показывали глаза.

Может это очередная иллюзия? Может, Аурелия выжила и запихнула меня в уже кошмарный сон, чтобы сломить мою волю?

Но, к сожалению, всё это было реальным. Я понимал, что рано или поздно мы все увидим смерть друг друга. Но я рассчитывал насмерть в бою. Как в древних эпосах и легендах. Вроде трёхсот спартанцев, сдерживающих превосходящие силы персов. Или поднявших восстание гладиаторов, противостоящих римским легионам. Я думал, мы умрём бок о бок, сражаясь в последний раз вместе, и нашу смерть запомнят, а имена наши ещё долго будут произносить с опаской.

Но сейчас я думал даже не об этом. Ноги сами подошли к бездыханному телу Аски. Даже в побоях и синяках она была прекрасна. В голове всплыл её ярко отпечатавшийся в памяти образ, когда она склонилась надо мной ещё в самом начале моего проклятого пути. На арене. Смелая, решительная, готовая прийти на помощь другим и готовая рвать зубами за справедливость. За это я её и полюбил.

Да. Только сейчас я осознал, что она мне не просто нравится. Я действительно её полюбил. Находясь рядом всё это время, она и без менталистики проникла в мой разум, плотно поселившись в нём. А я, как дурак, избегал близости, боясь вновь раскрыть своё сердце. Свои два сердца.

Наконец я закричал. Слёзы смешались с криком и рыданиями, от которых, казалось, задрожали сами стены этой проклятой крепости, которую я собирался вот-вот разрушить до основания.

— Почему?!! Я же успел!!! — кричал я, сжимая в кулаке панацею.

Дурацкая надежда вспыхнула в моём сознании. Панацея! Может, ещё не поздно⁈

Судорожно поднеся горлышко сосуда к окровавленным губам Аски, я влил в её рот пару капель и запрокинул её голову, чтобы божественная влага попала внутрь. Но ничего не произошло.

Я попробовал ещё раз, но эффект оставался таким же. Ни Ориф, ни Локи. Никто так и не поднялся на ноги.

Я исступлённо взглянул на флакон и воспылал к нему необоримой ненавистью. Столько проблем из-за этой маленькой вещицы! И зачем только Игос её взял с собой⁈

Жилы на предплечье правой руки напряглись, и, казалось, вот-вот лопнут от натяжения. Со злости я сжал мифический артефакт, который так и не помог воскресить моих друзей.

Друзей. Мы так часто называем друзьями товарищей, приятелей, хороших знакомых, часто забывая, какой сокровенный смысл таит в себе это слово.

Друг — это человек, за которого ты готов умереть. И я бы с радостью отдал жизнь за каждого из тех, кто прошёл со мной через этот путь.

Но всё было напрасно.

Я схватил ржавый нож, валявшийся на полу, и в отчаянии проткнул своё основное сердце. Я не знал, зачем я это делаю. Просто больше не хотелось чувствовать нахлынувшую боль, перекрывшую даже гнев и ненависть.

Из-за этой ненависти я вновь схватился за бесполезную панацею двумя руками, пытаясь её раздавить, совершенно забывая о свойстве неразрушимости артефакта. Мне было просто плевать. Мой гнев наполнил мои руки силой, и я вновь закричал во всю глотку. В глазах потемнело. Я ничего уже не соображал, просто пытаясь выплеснуть боль наружу, и она ответила мне. Я вновь упал на колени, предаваясь нахлынувшему безумию, перемешанному с отчаянием. В глазах всё помутнело, и я ударился лбом об пол пыточной, ещё больше перекрывая свой взор. Теперь уже кровью. Кровь и слёзы перемешались, заполняя мои глазницы, которые и так не воспринимали ничего вокруг. А я лишь сжимал ненавистный бесполезный сосуд с панацеей.

Разрезанная кожа на ладонях не смогла привести меня в чувство. Я находился в полуобморочном состоянии, когда всё помещение заполнилось золотистым свечением, медленно исходящим из моих рук.

Миллиарды светлячков заполнили пыточную, распространяясь во все стороны. Но я не видел этого, просто свернувшись калачиком на каменном полу. Не видел я также, как это свечение окутало каждое тело, находящееся здесь.

Как лопаются верёвки дыбы от того, что конечности Варгала возвращаются на место. Как плавятся шипы «железной девы», покидая плоть Дины. Не видел я также, как голова Чих перекручивается, возвращаясь в нормальное положение. А ещё более сюрреалистичную картину того, как светящиеся жгуты с шеи Хила протянулись к его голове, подтягивая её к телу, я бы, наверное, предпочёл и не видеть.

Всё это время я лежал в полуобмороке, лишь краем сознания подмечая, что стало уж как-то слишком светло.

Наконец, чья-то фигура заслонила собою этот свет, и я почувствовал касание тёплых рук на своих щеках. Открыв глаза, я прошептал, пустым взглядом всматриваясь перед собой:

— После всего, что я сделал, я не мог попасть в рай.

Фигура улыбнулась и ответила:

— Тебе ещё рано умирать. Это ещё не конец.

Я схватил её за руку и прошептал:

— Не уходи. Забери меня с собой.

— Фигура усмехнулась и погладила меня по волосам:

— Я никуда не уйду. А ты вернись к нам. У нас ещё много работы.

— О чём ты…

Я медленно привстал и ошарашенно обвёл взглядом уже тёмное помещение. Проклятые стояли на ногах, окружив меня и потирая только что зажившие раны.

Передо мной на коленях сидела Аска, держа меня за руку:

— Ты снова совершил невозможное, Деменс. Порою только безумцы на такое способны.

Я вновь не верил своим глазам. С отвисшей челюстью я смотрел на абсолютно целых друзей, не находя, что сказать. Подняв руку, я увидел на ладони осколки флакона панацеи.

— Но как? Он же был неразрушимым! — прошептал я.

— Неразрушимость — это условность, Деменс, — услышал я голос Афеллио. — Достаточно крепкая воля способна разрушить всё.

Повисла задумчивая тишина, в ходе которой я кое-как привёл мысли в порядок. После этого я поднял злобный взгляд вверх и произнёс:

— Значит, пора разрушить всё.

— Подождите здесь. Я пойду один. Аска, возьми Афеллио на всякий случай.

— Ты уверен? — обеспокоенно переспросила девушка.

— Нет. Но пора всё это закончить. А также спасти остальных. И теперь я чувствую, что только у меня есть достаточно сил на это. Я освобожу Разрушителя.

Не слушая возражений, я вошёл в тоннель, ведущий к сектору с вратами. Пришлось ещё некоторое время пройтись, прежде чем я попал в него. Но это лишь пошло на пользу, позволяя мне сосредоточиться.

За столь непродолжительное время, которое меня тут не было с последнего посещения, трещины на вратах стали лишь крупнее. Кое-где уже начал осыпаться камень, ложась мелкой крошкой на землю.

Я кончиками пальцев провёл по трещинам и покачал головой:

— Что же на тебя влияет?

Но философствовать было не время. Сжав кулак, я со всей силы ударил по каменному барьеру, разделяющему сущность бездны и этот мир.

Но врата сопротивлялись, не желая падать. Поэтому я ударил вновь. И вновь. Я бил по трещинам со всей силы, оскалившись от злости. Но всё было бесполезно. Даже [Дробильщику] врата не поддавались. Неужели я ошибся, и не мне суждено выпустить Разрушителя?

Но внезапно я услышал насмешливый голос, эхом отразившийся от стен вокруг:

— А ты стал ещё более упрямым дятлом, чем раньше.

Я резко обернулся, вставая в боевую стойку, и прорычал.

— Кто здесь?

Ответом же мне стал укол кинжала в грудь, поразивший моё основное сердце. Перед этим сработало предупреждение от амулета, но удар был столь стремительным, что я лишь успел немного податься назад. Опустив взгляд, я ошарашенно уставился на чёрную рукоять клинка, торчавшую у меня из груди.

В этот момент на рукояти появилась тоненькая изящная рука с длинными пальцами, достойными порхать над клавишами фортепиано. Размытый прозрачный образ, сжимающий кинжал, начал приобретать краски, и я увидел карие глаза, смотрящие на меня с непередаваемой смесью ненависти и сожалений.

— Ти? — простонал я, отхаркивая порцию крови.

— Здравствуй, солнце моё. И прощай, — прошептали её губы.

Выдернув из меня оружие, она сделала два шага назад, грустно глядя на то, как я падаю на одно колено, глядя на неё снизу вверх.

— Ты же не думал, что Маркал так просто тебя отпустит? — покачала она головой напоследок, ожидая мою скорую смерть.

— Ну, да. В конце должна быть ты. Та, с которой всё началось.

— Да. Это тебе за Сергея, — выплюнула она со злобой.

— Какого ещё Сергея?

— Того, что вы убили в тоннелях, устроив резню с Зеной.

— А. Твоего последнего хахаля? Я понял.

Ти лишь вновь злобно скривилась и занесла надо мной свой кинжал:

— Что-то долго ты умираешь!

Я улыбнулся правой половиной рта и, в свою очередь, взглянул на неё с насмешкой:

— А кто сказал, что я умираю?

Всё, что успела Ти, это удивлённо расширить зрачки, когда я рванул на неё, нанося удар кулаком в грудь.

Девушка отлетела на десяток метров, но, прежде чем успел занести над ней свой меч, она исчезла, и клинок врезался в камень, высекая искры.

— Я недооценила тебя, — вновь разнеслось вокруг.

— Как и всегда.

— Действительно. Удивительно, как ты смог раскрыть себя здесь. И чего ты только точишь зубы на Эбис? На Земле ты был неудачником и слабаком. Сейчас же хоть на мужика стал похож.

— Я даже на Земле был больше на мужика похож, чем твой плюгавый ухажёр! — рассмеялся я.

Моя провокация возымела эффект. Короткий клинок рассёк воздух прямо за моей спиной, и разогнанный с помощью [Дитя ненависти] я успел уйти от удара. Мой ответный выпад по широкой дуге прочертил пространство там, где должна была быть Ти. Но он прошёл сквозь неё, тем не менее, показывая её фигуру на глаза.

Торжествуя, я попытался достать её тут же посланным вдогонку первому вторым клинком, но он просто рассёк расплывчатое марево.

Чёртовы призраки! Я то думал, менталисты самые паскудные противники.

— Ну и что дальше? — выкрикнул я, разводя руки с мечами в стороны. — Так и будешь бегать⁈

Ти появилась в тридцати метрах от меня:

— Нет. Я заставлю побегать тебя.

Она поднесла лезвие кинжала к глазам и провела по нему ладонью. В этот момент её рука будто бы размножилась на несколько десятков, и от её фигуры начали отделяться многочисленные копии, окружая меня со всех сторон.

— Ты же не любила аниме! Что ещё за теневые клоны? — фыркнул я.

Девушка не одарила меня ответом. Вместо этого её копии как по команде сорвались с места и ринулись в мою сторону.

Я же не стал стоять на месте, смещаясь в сторону и врезаясь в толпу клонов. Когда мой меч настигал подобный силуэт, он проходил через него, как сквозь марево, заставляя его рассеяться. И на первый взгляд казалось, что опасности они не представляют. Вот только порезы от их кинжалов ощущались в полной мере. Видимо, дело было именно в кинжале, который сохранял режущие свойства, даже будучи просто призрачной копией.

Я же подобно льву отбивался от стаи набросившихся со всех сторон гиен. Спасали меня всплески [Кислотной крови], которые позволяли выводить из строя сразу по несколько вражин.

Но я прекрасно понимал, что настоящей Ти среди них не будет. Скорее всего, она прячется где-то неподалёку, ожидая моей ошибки.

С призраками бесполезно драться напрямую. Это я уже понял. Нужно было спровоцировать Ти. Заставить её появиться. А для этого нужно показать слабость.

Я сделал вид, что пропустил один из ударов, специально подставившись под укол в спину. Это было рисково, потому как [Бесконечная резня] не активировалась от убийства копий. Зато оставался заряд амулета, который позволил мне выжить, после очередного смертельного удара, и я вновь притворился умирающим.

Проредив окружившие меня копии всплеском крови, я прохрипел:

— Тебя не было там. В тоннелях. Ты не видела, как умер твой ухажёр. Зато я видел.

Это был блеф. В тот момент я даже не думал ни про Ти, ни уж тем более про её парня. Из головы даже как-то вылетело, что они оба в этом мире. Но я продолжал:

— Лично свернуть ему шею было очень весело.

Наверное, она всё же к нему что-то чувствовала, потому как за моей спиной из ниоткуда появилась её летящая фигура, заносящая кинжал для последнего удара.

Я вовремя прикрылся скрещёнными мечами и активировал [Массовую истерию]. Я придержал её, потому что не был уверен, что Ти находилась достаточно близко. Теперь же легендарный навык подействовал, приводя девушку в исступление и заставляя атаковать безрассудно.

Но безрассудство было моей стихией. И я купался в нём, как рыба в озере. Помимо прокачанного интеллекта, Ти обладала эпической ловкостью, дарующей ей реакцию и скорость мангуста. Но я, находясь на пике навыков берсерка, превосходил даже её. Немало ловкачей уже пытались меня прикончить. Так что я был готов к этой финальной схватке, прежде чем всё решится.

Да. Я пропускал удары. Но с каждой полученной раной я лучше понимал манеру моей противницы и всё чётче читал её движения, готовясь к одной решительной контратаке.

Проблема ловкачей была в одном. Если ты переживёшь их многочисленные быстрые атаки, в большинстве случаев было достаточно лишь пары удачных ответных ударов, чтобы закончить битву в свою пользу.

Так случилось и на этот раз. Неудачно извернувшись, Ти получила удар [Дробильщиком] себе в бок. Я ожидал, что это станет концом. Но её что-то спасло. Возможно, какой-то артефакт.

В тот момент, когда мой меч должен был разворотить ей бок, на его пути возникло белое мерцание, которое тем не менее полностью не защитило Ти от удара.

Она вновь, как тряпка отлетела, упав прямо возле врат в суть бездны. Сломанные рёбра никому не добавляют мобильности, поэтому она скривилась, попытавшись встать. Но у неё это вышло с трудом.

Я же схватил её за горло и прижал к потрескавшейся поверхности камня.

— Почему⁈ — Прорычал я её в лицо. — Что я тебе сделал⁈ Откуда столько ненависти⁈

Я не смог понять, что за эмоция промелькнула в её глазах, но Ти просто плюнула мне в лицо и прошипела:

— Потому что ты сраное ничтожество. Слюнтяй. Обиженный ребёнок. Всегда был и таким же остался.

Её слова подняли во мне целую волну всех тёмных эмоций и воспоминаний, которые, как я надеялся, уже были забыты. Больнее всего ранят не клинки. Не стрелы. Не магические явления и не удары врагов. Больнее всего ранят слова некогда дорогих и близких тебе людей.

Разозлившись, я занёс кулак для удара, метя ей в голову и намереваясь, наконец, покончить со всем этим. Но в последний момент Ти просто растворилась в моей руке, и удар пришёлся по вратам, заставив всё вокруг задрожать.

Сеть трещин начала увеличиваться и разрастаться. В это же время я нутром почувствовал движение воздуха позади себя и повернулся в ту сторону, вновь хватая нападавшую Ти за одежду.

Перебросив её через себя, я припечатал её тело в разваливающуюся стену.

Врата были распечатаны. Позади еле стоящей на ногах девушки открылась бескрайняя тьма и всепоглощающая пустота, жаждущая сожрать всё, до чего только дотянутся её щупальца. И мне стало страшно. Какую бы напускную ненависть я не испытывал в ответ к девушке, вот так я всё заканчивать не хотел.

Поднявшаяся за её спиной чёрная лавина сумела напугать даже меня. И этот испуг подействовал отрезвляюще.

Я протянул руку к девушке:

— Ти! Иди ко мне. Не стоит больше продолжать. Давай всё забудем. Есть путь на Землю. Я отведу тебя домой, и мы разойдёмся. В этот раз навсегда.

Услышав про Землю, Ти изменилась в лице, и её расфокусированный взгляд посмотрел на меня без злобы.

— Правда? Можно вернуться домой?

— Какой смысл мне сейчас врать?

— Я… Я…

Девушка была ошарашена подобным поворотом. И я был ошарашен не меньше её. Узрев воочию суть бездны за её спиной, я понял, как она влияла на меня всё это время.

Я ведь не всегда был таким. Не всегда лишь ненавидел. Не всегда лишь таил обиды и гнев. Я умел прощать и идти дальше. Сейчас, обретя настоящих друзей и отделив внешнее влияние враждебного плана, я понял, что нет смысла мстить Ти. Всё, что было между нами, осталось в прошлом. И нужно его в прошлом и оставить.

Почувствовав мою искренность, Ти протянула ко мне руку. Но едва мы коснулись друг друга, из пролома тут же высунулось чёрное щупальце и обвило девушку, уволакивая её в самые тёмные глубины бездны.

— Не-е-ет!!! — закричал я.

Но было поздно. Всё, что я увидел, прежде чем она исчезла, на этот раз навсегда, — это её испуганные глаза, с мольбой глядящие на меня.

Я сделал несколько шагов назад, отпрянув от хлынувшей наружу тьмы. Пришло время пророчеству свершиться. Не зря ведь мне всё это время являлись знаки и видения.

Надежда была на то, что Разрушитель не убьёт меня на месте, а позволит присоединиться к его орде, и нам удастся попутно вызволить всех проклятых, несущих тёмные оракулы. Не станет же бездна убивать своих детей? По крайней мере сразу.

Волна тьмы окутала меня со всех сторон, и я почувствовал ликование тёмной силы. Она так давно этого ждала. Того, чьи обиды и злоба достигнут достаточного накала, чтобы сломать завесу. Всё это время она усиливала мои негативные эмоции. Она подначивала окружающих, чтобы сделать мою жизнь невыносимой. В то же время она лелеяла во мне упрямство и гнев, позволяющий мне не сломаться.

Я стал той последней песчинкой на весах, которая приведёт к гибели этот мир. Эбис был обречён уже давно. Алчность и злоба его жителей создала благоприятную почву для взращивания Разрушителя.

И когда десятки потусторонних щупалец подняли меня над землёй, после чего тьма заполнила меня через глаза, ноздри и рот, я понял. Я осознал, что Разрушителем буду именно я. Бездна готовила меня к этому.

Я услышал строки пророчества, эхом разнёсшиеся по стенам:

Во тьме ночной,

Из бездны ада

Ведомый гневом, он придёт.

И ярость станет вам наградой.

И мир пред ним падёт.

Высокомерие взрастило

То, что погубит этот мир.

И Разрушитель станет явью!

И да начнётся бездны пир!

После этого я услышал сообщения оракула:

Внимание. Идёт адаптация носителя к форме [Разрушителя].

Наложен эффект [Проводник силы] — ваше тело становится проводником сил плана бездны. Вы можете использовать силы плана в неограниченных масштабах.

Наложен эффект [Вестник бездны]. Все убитые с помощью сил бездны переходят на план бездны.

Внимание! Попытка наложения эффекта [Безумие бездны] перервана навыком [Благословение безумия]. Принять эффект?

Здесь подействовал подарок Шасса. И я, не долго думая, отклонил столь щедрое предложение Вечножаждущей, сохранив свою волю.

Когда мои ноги вновь коснулись земли, я осмотрел себя. Всё моё тело было покрыто тьмой. Аура же представляла собой нечто невообразимое. Вместо привычных цветов характеристик она представляла собой сплошную чёрную дыру. Я был божественно силён, ловок, быстр, живуч. Мой мозг обрабатывал огромные потоки поступающей информации, позволяющей мне сохранять концентрацию при контроле целой стихии, которая уже готова была прорваться.

Всё ещё пребывая в шоке от смерти Ти, я колебался, глядя в зияющий пролом врат. И пока я смотрел в бездну, бездна смотрела в меня. Буквально. В голове вновь пронеслись терзающие душу воспоминания. Но сжав зубы, я сохранил контроль, не поддаваясь нахлынувшей ярости. Но всё же вскоре я решился.

— Пора, — кивнул я и взмахнул рукой.

Из недр врат наружу вышло множество монстров, всё это время скрывающихся в истинной бездне. Они были многочисленны и крайне разнообразны.

Когда я двинулся на выход из сектора, они единой волной последовали за мной.

Проклятые встрепенулись и встали в боевой порядок, когда я показался.

Подняв руку, я произнёс:

— Не бойтесь. Это я.

— Д-Деменс? Что с тобой? — ошарашенно спросила Аска.

— То, что должно было произойти. Моя судьба… Наша судьба. Я верну вас домой, как и обещал. Всех. Просто идите за мной.

Когда я уже собирался двинуться дальше, меня окликнула Белла:

— Эй! А можно мне так же?

Я окинул девушку задумчивым взглядом и подумал: «Хм. А почему бы и нет?»

От моей фигуры в её сторону метнулся сгусток тьмы, расползаясь по телу ведьмы. Белла залилась безумным хохотом, принимая свою форму упыря. И стоит отметить, была она куда более внушительной, чем обычно.

В усиленной форме Белла ударила по камню рукой, и тот разлетелся на крошки.

— Ай! Чёрт с ним! — воскликнул Варгал. — Я тоже хочу!

Вместо тигра он превратился в громадную, размером со слона, чёрную мантикору.

Глядя на это, остальные проклятые также приняли эту заимствованную силу. Локи стал подобен ветру, по своему желанию, как уже самый настоящий призрак тьмы, появляясь там, где захочет.

Чих могла призывать руны просто силой мысли прямо в воздухе. Дина вся покрылась льдом, оказываясь внутри огромного ледяного голема. Хил также увеличился в размерах, став больше похож на какое-то ходячее дерево.

Лишь Ориф покачал головой, в ответ на предложенную ему силу:

— В этом нет нужды. К тому же мой класс теперь частично связан с планом преисподней. Возникнет диссонанс от такого несбалансированного смешения сил.

Когда я подошёл к Аске, она также отказалась:

— Нет, Деменс. Это не правильно. Мы не должны этого делать.

— Да, Аска. Вы не должны. Это должен сделать я. Я поклялся ещё в самом начале, что отомщу. Не только за себя. За Торвальда. За Балу. За Гелу. За всех проклятых, что умерли, пойдя за мной. Этот мир обречён. И я лишь стану тем, кто прекратит его гниение.

Опустив взгляд, Аска задумалась, но вскоре обречённо улыбнулась:

— Предупреждала меня мама, не связываться с плохими парнями. Хорошо. Мы сделаем это вместе.

Я улыбнулся и взял её за руку, передавая часть сил.

Глаза девушки стали полностью белыми, и она посмотрела сквозь меня, левитируя над землёй.

— Покончим же с этим, — сказала она голосом, который будто смешался с десятком других.

Но, прежде чем выйти на поверхность, мы подошли к вратам Гоммораха. Нужно было отплатить этому городу сполна.

На подходе в нашу сторону уже полетели первые снаряды, выпущенные из баллист, но Дина коротким движением руки превратила их в глыбы льда. Волна подконтрольных мне тварей просто смела врата вместе с охранявшими их стражниками, и мы вошли внутрь.

Поднялась тревога, и в нашу сторону двинулось несколько отрядов стражи, которые совершенно не стали никакой проблемой. Локи и Варгал вырезали их за несколько секунд, и волна монстров заполонила улицы.

Хотелось сравнять этот город с землёй, но тут в моей голове всплыли недавние события. Не все в этом городе были предателями и подлецами. Когда нас схватили, его жители попытались выйти на нашу защиту. И пусть это было бесполезно тогда. Но сейчас это спасло им жизнь.

Я не стал убивать гражданских. Выйдя на центральную площадь, я остановил всех своих монстров, и те раскрыли многочисленные пасти, возвещая мою волю:

— Жители Гоммораха! Мы — проклятые! И мы пришли, дабы принести возмездие этому городу! Приведите нам его руководство, если хотите жить.

Испуганные жители долго колебались, боясь даже высунуться из своих домов. Но когда я лишь силой мысли направил парочку огромных тварей к башне стражи, втаптывая её до состояния руин, они поняли, что пора что-то делать.

Видя, что порождения бездны застыли и не пытаются причинить им вред, гомморахцы хлынули на улицы, выкрикивая проклятья в сторону бургомистра. Молва о его предательстве уже разнеслась по городу, и люди поняли, кто стал виной всех бед.

Вскоре высшее руководство города стояло на коленях на центральной площади, испуганно озираясь по сторонам. Гнев жителей сменился опаской, когда я сделал пару шагов в их направлении и протягивая два договора Шасса.

В руководстве города было лишь двое, кого я видел на военном совете альянса. Бургомистр и глава стражи. Балам и асм смотрели в мои чёрные глаза. Один с мрачным ожиданием. Другой с ужасом.

Я сделал знак рукой, и Белла молнией метнулась к стоящим на коленях, разрывая в клочья одного из чиновников.

— Я буду убивать самым страшным способом по одному жителю города, пока вы двое не подпишете кровью эти договора. После выполнения моих требований мы покинем это место. Навсегда.

Бургомистр что-то умоляюще залепетал, но я его не слушал. По моему знаку Варгал растерзал второго чиновника, смачно хрустя его костями в окровавленной пасти.

Глядя на это, балам встал на ноги и подошёл ко мне, обнажая меч. Он посмотрел мне в глаза и сделал надрез на ладони, окропляя адский пергамент своей кровью.

— Я лишь действовал в интересах города, — мрачно вымолвил он.

— Благими намерениями вымощена дорога в ад, — ответил я ему. — Способ достижения цели также имеет вес.

Когда пергамент вспыхнул, свидетельствуя о принятии договора, я кивнул:

— Ты свободен.

Бургомистра пришлось поуговаривать. Но уговаривал уже не я. Когда проклятые расправились со всеми чиновниками, жители не слабо так испугались, что теперь дело дойдёт до них. И засыпав асма проклятиями, вынудили подписать того свой пергамент.

Вновь удовлетворённо кивнув, я развернулся, намереваясь уйти. Но меня окликнул какой-то старик из толпы:

— А что теперь с ними? — имел в виду он бургомистра и начальника стражи.

Я пожал плечами:

— Делайте с ними, что хотите. Их судьба меня больше не волнует.

Участь бургомистра после этого была незавидна. А вот начальника стражи жители пощадили. И, кажется, он даже продолжил исполнять свои функции, ожидая своей смерти, после которой гарантированно отправится во владения Шасса.

Прежде чем уйти из Гоммораха, я наведался ещё в одно место. Оставив свою орду и проклятых за пределами города, я подошёл к дому Вертляка и вошёл в его двери.

Первый этаж был пуст. Казалось, наполняла его теперь лишь печаль и отчаяние.

Поднявшись на второй, я обнаружил алхимика, сидящего сгорбившись на табуретке и смотрящего внутрь комнаты с прозрачной дверью.

Человек встрепенулся, когда я навис над ним. Но обернувшись, он уже не выказал страха. Ведь порою отчаяние сильнее. Просто потому, что уже нечего бояться.

— Вот и пришёл конец, — вздохнул он.

— Да, Вертляк. Пришёл, — ответил я и вошёл в комнату.

Мариш косилась на меня, обнимая Кас. Из уголков её глаз текли слёзы, когда она обнимала сестру. Оная же почти не подавала признаков жизни. Лишь поверхностное дыхание указывало на то, что ещё не поздно.

Я больше не сказал ни слова. Просто молча поставив маленький пузырёк со светящейся жидкостью, припасённой заранее, на стол, я развернулся и направился к выходу.

Ошарашенная Мариш, не веря своим глазам, взяла пузырёк и обратилась ко мне:

— Неужели это оно?

Я остановился и, не оборачиваясь, кивнул.

Слёзы из глаз охотницы хлынули с новой силой:

— Спасибо, — лишь сумела выдавить из себя она дрожащим голосом.

Я ничего не ответил. Пройдя мимо такого же ошарашенного Вертляка, я просто вышел из дома, и некая сила погнала меня прочь. После этого я осознал, что больше никогда сюда не вернусь.

По дороге на поверхность мы наведались в Десад и Мазарак, устроив там те же представления, что и в Гомморахе. Испуганные жители сами выдали нам глав военного совета, пополняя список подписанных с преисподней договоров.

Задумчиво взглянув на последний оставшийся, я сжал его в руке.

— Приберёг для кого-то особенного? — спросил меня возникший рядом Локи.

— Да. Для Маркала.

Покидая Мазарак, я понял, что рядом нет Аски, но вскоре она появилась, нагоняя нас и ведя под руку испуганную Гелу. И я мысленно поругал себя за то, что почти про неё забыл.

Закончив дела в бездне, мы повели орду к выходу на поверхность через Чёрный Храм, просто мимоходом разрушив аванпост на четвёртом этаже. Немыслимый поток монстров, следовавший за нами, казалось, совершенно не кончался. Всё новые и новые твари являлись из врат где-то на пятнадцатом. К тому же местные обитатели секторов чувствовали зов бездны, покидая свои пещеры и присоединяясь к орде. В какой-то момент я также заметил среди потока стаю аресинов. Встретившись со мной взглядом, их старейшина даже коротко кивнул мне, после чего решительно направился вместе с остальными монстрами.

Но когда мы оказались в пирамиде, мне пришлось остановить свою армию.

Одинокая фигура стояла прямо на выходе из храма и бесстрашно смотрела прямо мне в глаза.

Я вышел вперёд и подошёл к незваному гостю, также всматриваясь в его немигающие провалы на подобии лица. Я мазанул взглядом по антрацитовому лезвию его косы, и [Касание смерти] ответило мне приветственным отблеском.

Жнец выдержал паузу в пару минут, после чего протянул в мою сторону костяную руку.

— Договор, — услышал я голос, будто поднявшийся из самой могилы.

Смерть требовала соблюдение условий, принятых мною ещё в преисподней.

— Воспротивиться бездне? — задумчиво пробормотал я. — Ладно. Как скажешь.

Когда я дотронулся до руки жнеца, оракул в моей голове чуть ли не завизжал:

Внимание! Вторжение иного плана! Попытка снятия эффекта [Вестник бездны]! Попытка наложения эффекта [Вестник смерти]!

Моя голова чуть ли не взорвалась от того, что начало происходить. Одна фундаментальная сила пыталась вытеснить волю другой и взять бразды правления. Но бездна слишком долго ждала момента, чтобы поглотить этот мир. Она не могла так просто сдаться. Она была готова скорее убить меня, чем отдать этот куш плану смерти. И именно это и произошло бы, если бы среди всего хаоса, творившегося у меня в голове, я не начал чувствовать тепло.

«Борись! Это твоя воля! Ничья иная! Они лишь гости, и решать тебе!» — это был голос Аски. Обхватив мою голову за виски, она помогла мне совладать с хаосом в сознании, и я смог вытолкнуть бездну из своей головы.

Эффект [Вестник бездны] снят. Принять эффект [Вестник смерти]?

— Да! — простонал я.

Меня резко отпустила боль, и я смог приподняться с земли, на которой лежал всё это время.

— Ты в порядке⁈ — обеспокоенно спросила меня Аска, помогая встать.

— Да. Всё нормально.

Жнец же посмотрел на меня с интересом, и когда я ответил ему тем же взглядом, просто исчез.

— Что это было? — спросила Аска.

— Мы немного меняем вектор.

— Поясни?

— Если вкратце, то теперь души убитых нами будут отправляться не в бездну, а туда, куда и положено. На план смерти. После чего уже распределяться в ад или рай.

— Хм. Мне кажется, так даже справедливее.

— Наверное, да. Вот только как отреагирует на подобное бездна?

— Не думаю, что это ей понравится. Поэтому, мне кажется, нужно побыстрее убраться из этого мира.

Конечно же, наверху нас уже ждали. Крепость у храма просто бурлила от развернувшейся в ней деятельности. Преторы, гвардия, хранители, стражи. Все были здесь, незадолго до происходящих событий используя бастион как перевалочную базу. Но их прорицатели сообщили о надвигающейся волне, поэтому на защиту мира встали все, кто мог.

Оказавшись наверху, я шумно втянул воздух Эбиса и выдохнул:

— Вот и настал час расплаты.

Всего лишь отпустив незримые поводки с орды, мы с проклятыми просто медленно зашагали в направлении стены. Потоки магических заклинаний и снарядов упали на полностью заполонившую долину орду, но нам так ничего сделать и не смогли. Даже если что-то и попадало в тело кого-либо из проклятых, повреждение моментально восстанавливалось под действием сил Хила. Меня же и вовсе никто не мог пробить.

Поэтому отмахнувшись от влетевшей в меня огненной глыбы, как от чего-то несущественного, я бросил взгляд на скастовавшего заклинание человека.

Я видел Маркала насквозь. Внешне он старался сохранять спокойствие, но я чувствовал, как трепещет его разум, анализируя развернувшиеся перспективы. И боялся он отнюдь даже не разрушения мира. Он всё ещё до конца не осознавал, что сейчас происходит, просто воспринимая эту атаку, как очень сильную волну из бедны. Боялся же он, что если волна прорвёт оборону, то учитывая прошлые неудачи, он лишится своего положения и милости при дворе.

Я даже внутренне усмехнулся от его глупости.

В один прыжок оказавшись на стене, я быстро очистил её от защитников. Проклятые последовали моему примеру, помогая собирать жатву смерти и приближая падение бастиона. Я же стоял напротив архимага и смотрел ему в глаза.

В меня полетели десятки заклинаний разом. Самых разнообразных стихий. Маркал пытался меня жечь, резать, сковывать. Но всё мне было нипочём. Я лишь тянул время, ожидая, чтобы он потратил как можно больше сил.

Наконец, когда я заметил испарину на лбу мага, я покосился на прекрасный алый закат вдалеке, озаряющий нависшую над нами чёрную тучу. Вот-вот должен был грянуть гром, возвещающий о приходе апокалипсиса.

— Всё бесполезно, Маркал, — небрежно покачал я головой.

— Нет! Я остановлю тебя, монстр! — не унимался маг.

Отбив его очередное заклинание мечом, я оказался с ним лицом к лицу и протянул адский договор:

— Ты же любишь договора, маг? У тебя есть выбор. Долгая и мучительная смерть здесь, или ты примешь пари.

— Какое ещё пари⁈ — огрызнулся старик.

— Магическая дуэль. Но не простая. Мы сравним магические силы. Если ты победишь, то твоя душа останется при тебе, и ты сможешь уйти. Если проиграешь, то попадёшь в ад. Всё просто.

Я провёл ладонью по пергаменту, и озвученные условия отразились на его поверхности. Да. Если Маркал победит, вместо его души Шасс получит мою.

Пробежавшись глазами по строчкам и обведя взглядом окружение, где силы бездны уже вовсю громили защиту бастиона, Маркал решился:

— Хорошо! Я согласен! Даже в этой форме я сильнее тебя в магическом потенциале, Мальчишка!

На этих словах он окропил договор своей кровью.

Я усмехнулся:

— Так я же и не спорю. Вот только соревноваться ты будешь не со мной.

— Что? Тогда с кем?

— Позволь тебе представить. Афеллио де Саргас!

На этих словах я продемонстрировал на всеобщее обозрение жезл и свободной рукой схватил мага за плечо. С помощью резкого движения моей руки Афеллио оказался внутри архимага именно там, где мы ранее с ним и обговорили.

— Так ты не шутил⁈ — услышал я удивлённый голос Афеллио.

— Я что, на шутника похож? Начинаем!

Глаза архимага вылезли из орбит то ли от неожиданности, то ли от неимоверного напряжения магических сил. Но сейчас зрение Разрушителя позволяло мне видеть магические потоки. И, похоже, что Маркал быстро понял, что происходит, концентрируя энергию там, где он обычно этого не делал.

Афеллио сделал то же самое, и два магических источника столкнулись, пытаясь выдавить друг друга.

Вот только, конечно же, Маркал не был к такому готов. Он понимал, что если нарушит договор, то автоматически проиграет. Но оказавшись в столь нелепом положении, он не мог нормально совладать со своими силами.

Афеллио же, напротив, вся эта ситуация забавляла, и вскоре я увидел, как его магический потенциал возрос и перевесил над уже подисчерпанными силами Маркала.

Грянул взрыв, и ошмётки архимага разлетелись по округе.

Я задумчиво стряхнул с себя содержимое его кишечника и произнёс:

— М-да. Снаружи человек — говно. И внутри то же самое. Ты просканировала? — спросил я у Аски.

Девушка вылетела из-за угла одной из башен и ответила:

— Да. Башня магов. Возле самой столицы. Главный портал находится там. Там же держат и Игоса с ребятами.

— Отлично. Значит, наш марш только начинается.

И это был истинный марш смерти. Обречённый мир страдал тысячей голосов людей, погибающих под когтями орды. А она и не думала уменьшаться. Триллионы тварей всё ещё выходили из Чёрного Храма, распространяясь во все стороны по миру.

Рабы умирали вместе со своими хозяевами. Как я уже говорил, предпочтя рабство вместо смерти, обретёшь и то и другое.

Не зная усталости, мы шли к столице несколько дней, пока не узрели башни величественного города.

— Он прекрасен, — восхитилась Аска. — Даже жаль его уничтожать.

Я кивнул:

— Ты права. Но Рим должен быть разрушен так же как и Карфаген. Внешняя красота ничего не стоит, если ты прогнил изнутри.

Я натравил орду на город. И пока монстры занимались своим делом, мы с проклятыми вошли в башню магов.

Спустившись в её казематы, мы обнаружили множество решёток, выломать которые стало пустяковым делом. За ними же нас встретили испуганные глаза землян. Избитые, измождённые, они ждали своей участи, но мы принесли им избавление.

— Я всегда держу своё слово, — сказал я, и на лицах бывших рабов возникло понимание, когда они увидели за чёрной маской своего лидера.

По подземелью пробежали удивлённые возгласы:

— Командир? Ребята⁈

В отдельной темнице сидел окровавленный Игос. Увидев мой силуэт в проёме дверей, он улыбнулся измученной улыбкой:

— Ты всё-таки смог.

— Да. Пора возвращаться домой.

Мы сломали кандалы, спутывающие проклятых, и пред нами встал отряд из двадцати семи человек, которые прошли этот путь вместе с нами. Те, кто не побоялся поставить свою жизнь на кон ради свободы.

Вперёд вышла Таф и, гордо подняв голову, произнесла:

— Проклятые готовы сражаться, командир.

Я одобрительно кивнул, и мы вышли в основной холл.

— Туда. На самый последний этаж, — указал Игос на богато украшенную лестницу.

Пара отрядов магов попыталась нам противостоять, но обозлённые узники башни разорвали их голыми руками, и вскоре мы оказались возле массивной двери хранилища, по габаритам способной пропустить через себя грузовик.

— Нужен ключ. Он был у Маркала, — сообщил Игос.

Я безразлично пожал плечами:

— Надо было раньше сказать.

Подойдя к двери, я просто выломал её, и мы оказались в просторном зале, посреди которого стояла мраморная арка, испещрённая магическими знаками.

— Я разберусь, — бросила Чих.

И вскоре могущественный артефакт засветился от наполнившей его магической энергии.

Игос подошёл к оракулу, находившемуся здесь, и сообщил:

— Я смогу настроить его на Землю. Пару минут,

— Мы же не вернёмся домой в таком виде? — спросила меня Аска.

Она была права. Не стоило тащить эту дрянь домой. Я смог освободить друзей от их усиленных форм, но сам остался в виде Разрушителя. Так просто от этой формы было не избавиться.

На меня уставились десятки пар глаз, ожидая моих действий.

— Ты же не собираешься участвовать в продолжении всего этого? — вновь подозрительно спросила меня Аска.

— Наверное, нет, — неуверенно покачал я головой и снял со спины [Истязатель].

Взявшись за клинок, я резким движением пронзил свою грудь, разрушая сразу два своих сердца. Это была авантюра чистой воды, но она сработала. Точнее, сработал [Второй шанс], возвращая меня к жизни и снимая все временные эффекты. В том числе и эффекты формы [Разрушителя].

Я вновь вернулся в своё обычное состояние и, встав с колен, взглянул в глаза Аски.

— Наверное, нам стоит обсудить кое-что, — прошептал я.

Девушка поняла, что я имею в виду, и она, махнув рукой, отошла подальше от всех.

— Ты, наверное, хочешь обсудить то, что происходит между нами?

Целительница была в подавленном состоянии, не смотря на то, что вот-вот вернётся домой.

Я упёрся спиной в стену и сложил руки на груди:

— Угадала.

Аска не решалась заговорить. Но, закрыв лицо ладонями, она вскоре вымолвила:

— Ты мне нравишься. Очень. Всё, что ты сделал для нас. Для меня. Я очень тебе благодарна… — тут она замолчала.

— Ты изменила своё поведение, когда узнала про путь на Землю.

— Да. Я не решалась тебе сказать. Дома меня ждёт муж. И я не знала, что мне делать. Я думала, что навсегда останусь в этом мире. Но теперь…

Я подавленно улыбнулся и ответил:

— Не стоит, Аска. Я всё понимаю.

Я подошёл к девушке и, обняв, поцеловал её. В последний раз. Вытирая слёзы, текущие по её щекам, я смотрел в её глаза и улыбался.

— Спасибо за всё, — прошептал я и, отстранившись, вернулся к порталу.

Игос ждал меня.

— Всё готово к отправлению. Входите в арку.

— А ты?

— Кто-то должен активировать перенос. Это сделаю я.

— Значит, ты останешься здесь?

Игос посмотрел сквозь меня и ответил:

— Все, кто мне был дорог там, уже давно мертвы. Я пообещал себе, что покончу со всем этим и разорву порочный круг призыва. И я сделаю это.

Я подошёл к оракулу и задумчиво почесал подбородок:

— Как он активируется?

— Осталось просто нажать на вот эту руну, и портал заработает.

— Понятно, — кивнул я и схватил Игоса.

Лёгкий удар заставил мага поплыть, и забросить его в поле перехода не составило для меня труда.

Остальные проклятые уже были там.

Я нажал на руну активации, и вокруг арки появилось силовое поле. Артефакт загудел, наполняясь энергией, и я подошёл к нему вплотную, всматриваясь в лица друзей.

— Деменс! Нет! Пойдём с нами! — кричала Аска, и ей вторили десятки голосов проклятых.

Я вновь грустно улыбнулся, ощущая, как по моей щеке катится слеза. А ведь я обещал себе, что мои слёзы будут литься лишь кровью врагов. Видимо, я ошибался.

Покачав головой, я ответил:

— Посмотрите на меня, ребята. Я монстр. Я убил тысячи разумных своими руками и самолично приговорил целый мир. Мне не место среди нормальных людей. Идите и забудьте всё, что здесь происходило. Живите нормальной жизнью. Забудьте меня.

Проклятые застыли в оцепенении. Из большинства их глаз текли слёзы. И меня позабавил тот факт, что сильнее всех плакал Варгал.

Первым к барьеру подошёл Росим и положил ладонь на поле:

— Нет, командир. Мы тебя не забудем. Ты наша легенда. Мы будем её помнить всегда.

Пока ещё оставалось время, каждый подходил к барьеру и благодарил меня за всё, что я для них сделал.

— Ещё раз спасибо за Орифа, — хлюпая носом, вымолвила Дина.

— Ты настоящий мужчина, брат! — воскликнул Варгал, — Жаль обнять тебя не могу!

Локи просто посмотрел мне в глаза и благодарно кивнул. Чих, заливаясь слезами, прохныкала:

— Это несправедливо!

Ориф, сохраняя своё обычное самообладание, свойственное провидцам, коротко сказал:

— Спасибо ещё раз за всё.

Хил же опустил взгляд, поблагодарил и лишь грустно добавил:

— Жаль, что Мариса с нами нет.

— Думаю, он радуется за нас, находясь в эдеме. Теперь мы знаем, что он точно есть, — улыбнулся я в ответ.

Даже Гела отбросила свой трепет передо мной и сказала:

— Спасибо за всё. Прости меня за арену.

— Ты не виновата. Виновные уже понесли наказание.

Пока продолжались долгие прощания, Аска стояла в оцепенении и смотрела на меня широко раскрытыми глазами.

Я ответил ей весёлым взглядом и, улыбнувшись, помахал рукой.

На этом моменте арка набрала свою полную силу, и меня отбросило силовой волной, сопровождаемой ослепительной вспышкой.

Очухавшись и поднявшись на ноги, я осознал, что остался в помещении совсем один. Непреодолимая грусть поселилась в моей груди, и я вышел из хранилища.

Найдя путь ещё выше, я оказался на крыше башни. Усевшись на парапет, я свесил ноги вниз, обозревая развернувшийся подо мной апокалипсис. Город не горел лишь из-за рек крови, текущих по его улицам. Оставшись без предводителя, орда лишь более яростно продолжила свой разрушительный марш, уже справляясь без самого Разрушителя.

Я задумчиво смотрел вдаль, вспоминая всё, что осталось позади. Теперь я был свободен. Абсолютно свободен. От обязательств, от договоров. И самое печальное, что я стал свободен от долга перед близкими.

Почувствовав движение за своей спиной, я и не подумал дёргаться.

— Ну вот мы и встретились вновь, берсерк, — донеслось из-за моей спины.

— Ну вот и встретились, — ответил я с каким-то безразличием.

Сигимар приблизился и также как я уселся на парапете в паре метров от меня.

Достав флягу, он сделал пару глотков и протянул сосуд мне. Я не стал отказываться. Не знаю, что это было. Но по вкусу, я бы сказал, что это был чистый спирт.

— Будем драться? — спросил я, возвращая флягу.

— Не сегодня, — покачал головой уже бывший принц.

— Почему? Неужели ты не хочешь отомстить мне за гибель своего мира?

Поплескав жидкостью на дне фляги, Сигимар ответил:

— Эбис был уже давно обречён. Как тот, кто из своего народа больше всех провёл времени в бездне, я понимал, это лучше всех. Жаль, что ни придворные, ни маги, ни даже отец, не слушали мои предупреждения, забыв о пророчестве. Мы упивались своей властью, безграничными возможностями и силой. Но совсем позабыли о чести.

Вновь воцарилась задумчивая пауза, после которой Сигимар встал и направился к выходу. Напоследок он бросил мне на прощание:

— Это ещё не конец, берсерк. Мы ещё встретимся. Встретимся и сразимся, как настоящие воины.

Не оборачиваясь, я вскинул руку в прощальном жесте:

— Я буду ждать.

Принц хмыкнул и удалился, оставив меня наедине со своими мыслями.

Я выудил из кармана пачку сигарет и достал последнюю «раковую палочку».

— Вот теперь пора, — прошептал я себе под нос, чиркая зажигалкой.

Затянувшись ядовитым дымом, я сбросил вниз последнее напоминание о Земле в виде пустой пачки и зажигалки.