Я резко ушёл в сторону, уворачиваясь от возможного удара и в развороте пытаясь достать неизвестного мечом. Но моё оружие лишь рассекло воздух.
В пяти метрах от меня стоял молодой на вид мужчина и изучал меня пронзительным взглядом. В руке он держал большой меч, размерами не сильно уступающий моим, но имеющий какие-то более грациозные очертания.
Проклятые начали окружать его. Но неизвестный, казалось, совсем не обращал на них никакого внимания, сверля меня взглядом.
Я же изучал его в ответ и не мог поверить тому, что доносил до меня оракул. Уровень характеристик незнакомца заставил напрячься даже меня. Основными из них были сила и выносливость, находившиеся на среднем легендарном уровне. Ловкость была на среднем эпическом. Разум и мудрость — редкий высокий и редкий низкий соответственно. С этим уровнем сил он мог бы вырезать всех проклятых на раз, но он обращал на них внимания не больше, чем на жужжащих вокруг мух.
Но это всё были лишь цветочки. Самое удивительное то, что у него был класс. И я хотел было даже переспросить оракула, не ошибся ли он с выдачей информации. Потому как класс его именовался — берсерк.
— Уже изучил информацию обо мне? — усмехнулся мужчина. — Ведь наверняка границы бездны расширились с вашим приходом и тем, что вы тут натворили.
Берсерк подошёл к трупу Аурелии и изучающе его осмотрел, после чего вновь повернулся ко мне:
— Не подумай. Я не осуждаю. Война есть война. И даже пытки пленных — это в порядке вещей.
— Может, представишься?
— Действительно. Где же мои манеры? А! Точно! Их же и не было никогда. Ну а вообще, зовут меня Сигимар. Не факт, что это имя тебе что-то говорит. Всех обычно больше волнует мой статус — наследный принц империи Эбис, –последнее он вымолвил с каким-то пренебрежением.
Сигимар небрежно забросил свой клинок на плечи и начал обходить меня вокруг:
— А вот я наслышан о тебе, Деменс. И о твоих подвигах. Я мечтал встретиться с тобой ещё с того момента, как ты убил трёх наших преторов. Меня огорчает смерть Эурастины, но больше интригует твоя сила.
— Значит, Эурастина Тисалай твоя кузина, так?
— Верно.
— И ты пришёл мстить?
— Отец хотел бы этого. Но я не вижу причин для мести, хоть мне и нужно свершить её для семьи. Эурастина погибла на войне. Хоть она тогда ещё и не была объявлена. И всех, кто выбрал эту стезю, рано или поздно ждёт такая судьба. Мне же больше интересно столкнуться с достойным противником. Но никто из преторов не может поспорить со мной за первенство в силе. И тут я узнаю, что где-то появился очень сильный проклятый. И не просто сильный. Очевидцы утверждают, что его силы подобны моим! Так интригующе, не находишь?
— Есть такое, — ответил я, украдкой оценивая обстановку.
— Поэтому, когда с началом вторжения в бездну, мне не удалось тебя встретить, я даже немного огорчился. Я уже было подумал, что ты где-то погиб на нижних этажах. Поэтому, когда Аурелия сообщила мне, что на лагерь напали, я сразу всё понял! Никто, кроме тебя, на такое не отважился бы!
— И как же ты оказался здесь так быстро?
Сигимар пожал плечами и бросил перед собой какой-то овальный предмет.
— Камень возвращения. К сожалению, они одноразовые и очень редкие. Но в этот раз оно того стоило.
— Значит, ты пришёл за мной? Хорошо. Я сражусь с тобой. Но ты дашь моим людям уйти.
Сигимар покачал головой:
— Не пойдёт. Я не могу отпустить врагов, которые потенциально могут очень сильно вырасти. К тому же… берсерк лучше сражается против толпы.
Когда он это произнёс, я тут же сорвался вперёд, пытаясь предотвратить непоправимое. Потому что я лучше всех понимал, что он сейчас будет делать.
Но я не успел. Противник в одну секунду оказался возле ближайшего проклятого со щитом. Парень даже успел им прикрыться, но меч принца прошёл свозь защиту и тут же срубил голову моего человека.
Ближайший к нему товарищ попытался уколоть Сигимара копьём, но принц играючи ушёл от удара, будто предвидя его заранее. И это заставило меня кое-что заподозрить.
Когда я настиг противника, мой первый удар хоть и был стремительным, а Сигимар находился в неудобной позиции, он также легко увернулся и от моего выпада.
— Все назад! Не подходите к нему! — закричал я.
Это предвидение. У поверхностников нет оракулов в головах, но, видимо, бездна выдала ему не только такой же, как у меня класс, но и навыки ему перепали из такого же набора. Вот только направление было другое. Я выбрал путь [Исступления]. Сигимар же пошёл по направлению [Сосредоточенности], что позволяло ему предвидеть атаки врагов. Вот только работало это лучше всего против толпы.
Белла же в этот момент скастовала свою «лужу» с руками, которая чуть замедлила противника, позволяя проклятым отступить.
Я встал между ними и принцем. Пользуясь заминкой врага, я попытался рубануть его наискосок. Сигимар взмахнул своим мечом в ответ, и я думал, что сейчас наши клинки высекут искры друг из друга, либо же [Дробильщик] расколет его оружие. Но произошло нечто невероятное. Его клинок прошёл через мой насквозь и ударил мне в ключицу. Спасло меня то, что она была «стальной». От моего же удара принц просто увернулся, освобождаясь из пут Беллы.
Отскочив на пару метров, Сигимар поднёс свой меч к губам и обмакнул их в кровь на клинке. В мою кровь. После этого он скорчил недовольную мину:
— Я языг обзог! Сто за елунда⁈
Я пытался тянуть время, пока все не проследуют к порталу. Поэтому я не стал мешать принцу, когда он откупорил зелье регенерации, обильно полоща им рот.
— Ну, и гатость! — ругался он.
— Откуда у тебя класс? — спросил я.
Кажется, принц был даже рад мне об этом рассказать. Вытирая губы, он поведал мне:
— То, что я сын императора, меня никогда не вдохновляло. С детства я себя больше чувствовал воином, нежели придворным хлыщом. Поэтому при первой же возможности я отправился с экспедицией в бездну. Ну, а дальше, я думаю, не сложно догадаться, что произошло. Я сражался и убивал всех порождений тьмы. Но однажды наш отряд попал в засаду жителей подземелий. Все мои воины были убиты, и остался я один против десятка врагов. Ох, какая это была схватка! Первое сражение против превосходящего числом противника, когда твоя гибель неминуема, оказалось лучше, чем первый секс. Я упивался танцем битвы, отдаваясь ему весь. И когда я убил последнего из врагов, бездна одарила меня классом. И это дало старт моему росту. Прочим преторам кристаллы эссенций преподносят на блюдечке. Большинство же своих я добыл сам в бесчисленных битвах.
— Не в той семье ты родился, значит, — покачал головой я.
— Возможно. Поэтому мне нужна панацея, дабы мой отец и дальше сидел на троне, а я мог сражаться, как того и желаю. Если ты скажешь мне, где она, возможно, я пощажу твоих людей.
— Если бы я знал.
— Жаль. Тогда продолжим.
Мы вновь схлестнулись в безумной рубке, которая усугублялась тем, что мы не могли парировать удары друг друга. Его меч проходил сквозь неживые объекты как призрак, то и дело, жаля мою плоть. От большинства же моих ударов он то и дело уворачивался, и я не мог понять, как он это делает. Да его ловкость после активации навыков берсерка стала куда выше моей, но мне казалось, что дело тут в другом.
— Как ты это делаешь⁈ — тяжело дыша, воскликнул я, когда мы разошлись.
— А разве оракул не показал тебе все возможные навыки? Мне не доступны названия и описания. Но на легендарном уровне сил я получил возможность предвидеть атаки одного противника длительное время, если вкушу его кровь.
Вот как значит? Видимо, это легендарный навык из ветки сосредоточенности, который мне не доступен из-за другой ветки развития. Таким образом, получалось, что он имел огромное преимущество передо мной. И не только по характеристикам, которые теперь превосходили мои даже под навыками берсерка. Проблема в том, что он больше, чем я, заточен на сражение один на один. А значит, мне нужно было хотя бы задержать его до отхода моего отряда. А там уже посмотрим.
И мы вновь ринулись друг на друга. Я давно так отчётливо не чувствовал дыхание смерти на моём затылке. И это заставляло меня сражаться лишь яростнее, как в последний раз. Но всё же Сигимар меня то и дело теснил назад, и через некоторое время мы оказались за стенами рынка.
Спасала меня [Подкожная броня] и [Стальные кости]. Потому как его клинок хоть и проходил сквозь предметы, но какими-то особыми прорубающими свойствами, как например [Истязатель] не обладал. Но всё равно его победа была лишь вопросом времени.
Я смог удивить его лишь своими мутациями, которые, похоже, не были доступны без внедрения оракула, либо же особых мутагенов.
Пробив моё первое сердце, он уже собирался праздновать победу. Но я вновь притворился на секунду мёртвым, после чего смог нанести ему более-менее ощутимую рану.
Сигимар покачал головой, коснувшись пальцами крови на своей ране:
— Интересно.
Я же тем временем украдкой бросил взгляд за спину и обнаружил, что мой отряд уже проходит сквозь портал. А значит, всё было не зря. Обречённо улыбнувшись, я применил [Очистку], окропляя врага кровью. Но принца это не так сильно впечатлило, как прочих врагов до этого. Вытерев мою кровь с лица, стирая с неё и верхние слои кожи, он рванул вперёд, нанося укол, который должен был пробить моё второе сердце. Ведь первое уже было ранено. Так же, как и израсходованы заряды амулета.
Багровая пелена ярости несла меня вперёд. Я с диким рёвом рванул ему навстречу, готовясь к смерти, но тут передо мной возникла преграда, не позволившая мечу Сигимара добить меня. Ни один из нас не ожидал, что между нами окажется Марис.
Активировав [Бастион] прямо перед носом Сигимара, он резко развернулся ко мне и со всей силы толкнул меня щитом, отбрасывая в сторону портала. Но до прохода ещё оставалось пару десятков метров, поэтому щитоносец прокричал:
— Дина, Сильвия, заберите его!
В эту секунду по всему моему телу пробежал холод. Буквально. Лёд сковывал меня по рукам и ногам, а глаза смотрели на то, как Марис поворачивается к уже пробившемуся через преграду принцу и встаёт у него на пути, прикрывая наш отход вместо меня.
Но шансов выстоять у парня не было. И он это прекрасно понимал. Меч Сигимара проигнорировал как щит, так и броню щитоносца, и Марис застыл с остекленевшими глазами.
Сигимар также был поражён произошедшим. Поэтому Марис сумел обернуться через плечо и посмотреть мне в глаза, прошептав напоследок одними лишь губами:
— Уходи. Ты нужен им.
Я хотел кричать во всю глотку, но лёд, сковавший меня, сжал даже горло. В тот момент, когда я, собравшись с силами, разломал ледяные оковы, уже другая магия подхватила меня и забросила в портал как безвольную куклу.
Следом за мной в проход запрыгнула Дина со своими магами.
Мы оказались в штабе Мазарака. Проклятые смотрели на меня озабоченными глазами, но не решались что-либо произнести, видя моё состояние.
Весь истекающий кислотной кровью, прожигающей пол, я осел наземь подрагивая от холода и обнимая свои мечи. Слёзы предательски текли из глаз, поэтому я опустил лицо в землю. Не хотелось, чтобы меня видели таким. Но и сдержаться я не мог.
— Деменс. Где Марис? — услышал я голос Варгала.
Я покрепче сжал челюсти, боясь, что если попытаюсь произнести хоть слово, из меня вырвутся лишь безудержные рыдания.
Благо на помощь мне пришла Дина:
— Он мёртв, — ответила она также дрожащим голосом.
Повисла гробовая тишина. Все поняли, что произошло. Марис пожертвовал собой ради меня и ради проклятых, чтобы они не лишились своего командира.
Аска уже молча суетилась надо мной, исцеляя раны и останавливая кровь.
Через пару минут в помещение вошли представители военного совета:
— Как всё прошло? Вам удалось уничтожить склады? — спросили они.
Я взял себя в руки и мрачно ответил:
— Да. Мы всё сделали.
— Хорошо. Вы получите свою награду, как мы и договаривались.
Когда мы вернулись в расположение, ко мне подошла Дина и неуверенно вымолвила:
— Прости.
— За что? — переспросил я подавленно.
— Ты сам знаешь.
— Мне не в чем тебя винить, — пожал я плечами. — Это была воля Мариса.
— Его тоже не вини. Он поступил верно. Ты нужен нам.
Я вздохнул:
— Марис тоже был нужен.
— Ты понял, о чём я, — Дина легонько толкнула меня кулаком в грудь. — Так что не смей умирать. Я не знаю, какие демоны грызут тебя изнутри, но ты нужен этим людям. Ты обещал вернуть их домой. Так что живи.
Я пристыженно кивнул. Слова Дины заставили меня переосмыслить всё происходящее. Всё это время я старался держаться особняком и насколько это возможно, не привязываться к остальным проклятым. Но теперь я как минимум должен Марису, который любил всех этих людей.
Также я внезапно вспомнил Торвальда. Малознакомого парня, который спас меня на турнире, при этом погибнув сам. Неужели не все люди сплошь лжецы и предатели? К своему стыду, даже после всего того, что для меня сделали ребята, я всё ещё подсознательно ждал подвоха. Но теперь…
Я обвёл взглядом проклятых, и во мне возникло давно забытое чувство доверия к кому-то. Марис доверял им и обменял свою жизнь на мою ради них же. А значит, моя жизнь отныне принадлежит им. И неужели я могу положиться на всех этих людей? Неужели никто из них не вонзит мне нож в спину, когда это ему будет выгодно? Как минимум Марис в это верил. А значит, и мне следовало бы.
Отсыпанные КЖК не стали для нас особо радостными. Мы все сидели по углам нашей своеобразной казармы, и каждый думал о своём. Прежде чем я подоспел, Сигимар успел прикончить троих новичков. Но больше всех проклятых поразила смерть Мариса. Ведь за это время он стал не просто членом ближнего круга. Даже новички относились к нему как к старшему брату, который всегда поддержит и придёт на помощь.
Внезапно тишину нарушила Таф. Она встала посреди комнаты и уверенно подняла голову:
— Мы сами выбрали свою судьбу. И смерть настигнет всех нас рано или поздно. Но павшие всегда будут с нами. Они будут жить в нашей ненависти к врагу, которая будет жечь их, пока не сгорим мы сами. Таков путь проклятых.
На этих словах она уверенно вышла за дверь.
Мы все переглянулись, и печаль на лицах людей сменилась решительностью и гневом.
В этот вечер мы не праздновали, как положено порядочным наёмникам. Подлатав раны, мы узнали, где находятся ключевые точки обороны этажа и отправились на фронт.
Последующие дни и недели для нас пролетели как в бреду. Мы стали этаким «летучим отрядом», который командование городов толком и не контролировало. Но появлялись мы всегда именно там, где нужно. Наш призыватель рока хорошо чувствовал те направления ударов эбисальцев, где будет жарче всего. И мы возникали там в самый ответственный момент, зачастую становясь переломным фактором в большинстве сражений.
Среди ополчения всё шире начала ходить молва о наших подвигах. И стоило нам явиться даже посреди самой безнадёжной схватки, как боевой дух подземников резко поднимался. Ведь они знали, что пришли безжалостные убийцы. И они на их стороне.
В этой череде насилия и сражений я мог забыться так же, как и остальные. Были в этой войне и значительные плюсы. Мы набили изрядное количество даров бездны. Да такое, что я смог взять ещё один легендарный навык.
[Второй шанс] повысил мою и без того невероятную выживаемость, что даже успело пару раз спасти меня за этот период, когда я в очередных безрассудных атаках врезался в целые отряды преторов и гвардейцев.
Как-то после такого случая ко мне подошла Белла:
— Для того, кто так упорно ищет смерть, ты слишком хорошо цепляешься за жизнь.
— Это плохо?
— Нет. Просто странно. Ты будто сам не можешь определиться чего хочешь.
Я задумчиво замолчал на пару секунд, но вскоре изрёк:
— Наверное, потому, что не всегда то, что мы хотим, является тем, что нам действительно нужно.
Белла как-то грустно улыбнулась и ответила:
— Скорее всего, да.
Наши отношения за этот период изменились. Если всё происходящее лишь усугубляло мои внутренние проблемы и противоречия, Белла, казалось, что-то поняла и разобралась в себе. Все перенесённые ужасы сделали её более спокойной и уравновешенной. А ещё она перестала оказывать мне знаки внимания, переключившись на внешне щуплого мага из новичков.
Задевало ли это меня? Наверное, где-то в глубине души — немного. Но, а чего я хотел? Столько времени морозить девушку. И не то чтобы она мне не нравилась. Скорее даже, наоборот. Но я понимал, что заведи мы отношения, ничем хорошим это в итоге не кончится. Тогда зачем тратить время друг друга, лишая возможности найти себе кого-то более подходящего? Что Белла в итоге и сделала.
Я же украдкой взглянул на занимающуюся лечением товарищей Аску и тяжело вздохнул. С ней тоже всё было не до конца понятно. Нас тянуло друг к другу. И она даже принимала ту тьму, что живёт во мне, хоть и не разделяла её. Но что-то не давало ей сделать шаг навстречу ко мне. Я же не хотел навязываться, понимая, что в этих условиях подобные отношения могут лишь принести ещё больше боли нам обоим. Поэтому я привычно оставался один, что лишь делало меня сильнее, позволяя без страха смотреть смерти в лицо. Причём буквально.
После нескольких активаций [Второго шанса], период нахождения между жизнью и смертью увеличивался, и я на доли секунды начал видеть что-то, что не мог понять или объяснить сам себе. Поэтому мне пришлось обратиться за помощью к Игосу.
— Ещё раз. Что ты видишь в эти секунды? — задумчиво переспросил маг.
— Огромное строение. Без каких-то чётких очертаний. Всё расплывчатое. Его шпили устремляются вверх в серое небо какого-то полупустого мира.
— М-м-м… Трудно сказать. Но…
— Но?
Игос вздохнул:
— Никто оттуда не возвращался, чтобы рассказать о том, что увидел. Но это похоже на обрывочные сведения о плане смерти.
— Места вроде преисподней?
— Ну, вроде того. Вот только, если ад довольно «гостеприимен» в своём роде. То про план смерти ничего сказать конкретно нельзя. И то, что ты его видишь, это очень странно.
— Может, дело в нашем с ней договоре?
— Возможно. Ну, и в целом я не знаю никого, кто был бы с ней более тесно связан, чем ты.
— А Афеллио? Он же поднимает скелетов. Это разве не некромантия?
— Нет. Это просто магия, как и всё, что делают остальные маги. С планом смерти это никак не связано. Напитать неживую плоть движущей силой — это что-то сродни големостроению. Не более. Как такового класса некроманта я ни разу и не встречал.
Помимо [Второго шанса] «на сдачу» я также приобрел [Стальные связки], о которых думал уже давно. Так что теперь, даже если в моей руке взорвётся граната, фаланги не разлетятся по всей округе. Да и руку или ногу мне теперь не оторвать. Что уже пытался предпринять один маг из преторов.
Последние хотя по-прежнему представляли для нас опасность, но после усиленной прокачкой проклятых, уже не были столь страшны. Даже новички, действуя сообща, могли завалить и парочку таких бойцов империи.
Гвардейцы же хоть и были усилены всякими артефактами и даже имели превосходящие характеристики по сравнению с обычными людьми, сражались на чужой территории, что существенно осложняло им жизнь.
Однако, как бы радужно всё не выглядело, ситуация оставалась сложной. Условный фронт был растянут по всему этажу и на контролируемых поверхностниками территориях уже были переходы на более глубокие уровни, что ставило под удар и остальные города. Поэтому, когда агенты Искателей сообщили о том, что отдельные отряды были замечены уже на девятом этаже, нас очень попросили тут же отправиться в Гомморах для его защиты от потенциального нападения.
— Нет, — отрезал я, глядя на членов военного совета. — Я вообще не против того, чтобы этот городишко сгорел к чертям.
Начальник охраны города многозначительно на меня посмотрел, но ничего не сказал.
— Деменс, послушайте, — лепетали члены совета. — Гомморах является важной стратегической частью альянса. Вы ведь знаете о лаборатории господина Вертляка?
— Конечно.
— Тогда вы в курсе, как помогают его зелья бойцам на передовой. Сырьё для их производства добывается на нижних этажах и также доставляется в город, являясь опорной базой для сборщиков ресурсов. Также там находится госпиталь для тяжелораненых. Если что-то случится с городом, это нанесёт непоправимый вред всей кампании.
Я скривился. Совет был прав. Гомморах был важен, и только наш отряд мог малыми силами эффективно его защитить в узком перешейке прохода в город. Тем более, если туда заявится Сигимар, который то и дело кошмарил наши силы на разных участках, то справиться обычным горожанам с ним будет трудно.
Сам же я Сигимара не искал. Для начала нужно было достаточно прокачать своих людей, дабы они смогли ему что-либо противопоставить. И теперь они уже что-то да смогли бы.
— Ладно, — согласился я. — Но Гомморах выплатит нам особую премию из своей казны.
Главы городов согласились, даже несмотря на кислую рожу бургомистра Гоммораха, который с недавних пор лично решил присутствовать на военных собраниях. И от вида этого асма меня аж корёжило. Чванливый высокомерный ублюдок. Иначе я его охарактеризовать не мог.
— Дело наёмника молчать и слушать, когда говорят достойные, — как-то попытался он меня осадить на одном из совещаний.
Я же не стал ему перечить. Поэтому щелбан, едва не приведший к сотрясению мозга асма, я ему сделал молча. После чего ушёл и увёл своих людей на отдых после череды боёв.
Бургомистру потом объяснили, что не стоит со мной так себя вести, но обиду он затаил глубокую, то и дело, бросая на меня презрительные взгляды. Поэтому содрать сейчас с него три шкуры в виде огромной горы КЖК я был очень рад.
Большую часть получаемых средств мы тратили на прокачку характеристик. Свою силу и выносливость я подтянул до высокого эпического уровня, вновь подойдя к отметке легендарного ранга. Но этого было мало, чтобы догнать Сигимара.
Поэтому, когда мы прибыли в Гомморах, я решил, что пора бы найти какого-нибудь толстого легендарного босса и прокачать на нём немного силы или выносливости. Вот только для начала, оказавшись в уже знакомом окружении архитектуры Гоммораха, я решил наведаться в один дом, который ножом резал по моим воспоминаниям.
Лаборатория Вертляка просто кипела от развернувшейся в ней деятельности. То и дело к дому подъезжали целые повозки со всяким сырьём. И трудился алхимик там уже не один.
Когда я открыл двери дома, снующие туда-сюда помощники мастера удивлённо расступились, и я вошёл внутрь.
— Анк, сколько раз я тебе говорил не смешивать лазурную пудру с…
С чем нельзя смешивать лазурную пудру, я так и не узнал. Заметив меня, возвышающегося на первом этаже, Верляк застыл, раскрыв рот и не находя что сказать. Видимо, он был в курсе произошедшего между нами с теневой охотницей.
— Мариш. Где она? — спросил я сурово.
— Д-деменс. Послушай. Не стоит…
— Вертляк. При всём уважении, я задал тебе простой вопрос.
— Её здесь нет, — дрожащим голосом ответил алхимик.
— Правда?
— Тогда ты не против, если я проверю второй этаж?
В человека, будто кол всадили. Он метался между тем, чтобы сохранять видимое спокойствие, начать паниковать или попытаться хоть как-нибудь меня остановить. Но даже попробуй все здесь присутствующие хоть что-нибудь сделать, вряд ли бы у них удалось помешать мне попасть на второй этаж.
Поднявшись по лестнице, я повернул направо и прислушался. Сделав пару шагов, я заглянул в ближайшую комнату, и к моему горлу подкатил комок. Но отогнав эмоции, я произнёс:
— Ну, здравствуй. Мариш.