Берсерк 2: Расплата

Глава 19 Возвращение

Незадолго до отправления Деменса в преисподнюю. Окрестности Чёрного Храма мира Эбис.

Архимага Маркала и командора Авелия редко можно было увидеть в растерянности или пребывающих в состоянии чувства вины. И даже в этот раз они старались сохранять достоинство, несмотря на то, что сейчас их отчитывал лично кронпринц Сигимар — первый сын императора, высший претор империи и главный претендент на трон своего отца.

По тому, что личность такого веса сейчас находилась здесь, можно было понять, что произошло нечто очень серьёзное. И именно из-за этого желваки принца сейчас напрягались от гнева:

— Императору решительно неясно, как вы двое смогли допустить подобное! Ваш раб не просто сбежал! Не просто едва не сровнял с землёй целый город и организовал восстание! Он убил трёх преторов, среди которых была моя дражайшая кузина! И ко всему прочему вы так до сих пор и не нашли панацею! Как такое произошло, я вас спрашиваю⁈

Маркал учтиво поклонился:

— Ваше Величество, этот диссидент сумел не только выжить, но и каким-то образом…

— Впрочем, неважно! — перебил его Сигимар, взмахивая руками.

Принц подошёл к парапету и посмотрел вниз на стройные ряды императорской гвардии, готовящейся к военному маршу:

— Тем не менее это оказалось правдой. Кто-то действительно открыл путь через Чёрный Храм.

— Да, Ваше Величество.

— Хорошо. Значит, я сделаю то, что пора было совершить уже давно. Командуйте марш. Мы идём в бездну. Кто бы там ни был, они заплатят за всё.

Я напряг все органы чувств. Запаха крови не было.

Сняв один из мечей со спины, я медленно, так, чтобы не издавать лишнего шума, зашагал вперёд. Как ни странно, большинство личных комнат ребят были заперты. Проверив хранилище, я обнаружил, что немалая часть артефактов там отсутствовала. А также значительно уменьшились запасы расходников. Можно было бы подумать, что нас ограбили, если бы припрятанные кристаллы не остались на месте. Да и следов борьбы также не было замечено.

Оставалась лишь одна непроверенная комната. Комната Орифа.

Я подошёл к двери и попробовал её открыть. Она оказалась запертой, но магический замок был настроен на меня в том числе, и вскоре проход открылся, позволив мне увидеть здесь хоть одну живую душу. Почти живую.

Ориф лежал на кровати, окружённый каким-то мерцающим магическим полем. Я сделал шаг вперёд, и тут в меня ударила молния. В глазах на несколько секунд потемнело, но вскоре я смог рассмотреть несколько рун на земле. Это же надо. Так нелепо попасть в простую руническую ловушку. Однако энергии в неё было влито не очень много, и особого урона она мне не нанесла.

Я более внимательно осмотрел окружение, но больше подозрительных рун выявить не смог. Кроме тех, что обеспечивали работу магического поля. И было не совсем понятно, что это.

Я решил рискнуть и медленно протянул в него руку. Как ни странно, никаких негативных эффектов я сразу не ощутил. Вот только, попытавшись подвигать пальцами, я обнаружил, что еле-еле могу ими пошевелить. Они двигались, но как-то уж очень медленно и нехотя. Будто само время противилось мне.

Выдернув руку обратно, я задумался. Судя по всему, эти руны наложила Чих. Больше просто некому. Вот только, что они делают?

У меня возникла догадка. Я нашёл на полу небольшой камешек и бросил его в Орифа. Как и ожидалось, камень застыл в воздухе, практически не перемещаясь в пределах поля.

— Стазис? — спросил я сам у себя.

И как его теперь снять? Можно было попробовать повредить руны, но не приведёт ли это к какому-нибудь магическому выбросу или ещё чего? Хотя можно попробовать руны истощить!

Я засунул обе руки в поле и начал как можно активнее ими двигать. Хоть я и прилагал немало сил на перемещение конечностей в пространстве, двигались они с трудом. Поэтому я засунул туда и ногу. В конце концов, снаружи осталась лишь моя голова. Выглядело всё это весьма комично, но через минуту цель была достигнута. Постепенно истощавшиеся руны полностью лишились энергии и поле исчезло.

Я проверил нашего провидца и обнаружил, что он спит. Причём разбудить его мне не удалось никакими силами.

Ничего иного не оставалось, и я достал из подсумка флакон, вручённый мне Шассом. Я хотел медленно влить в Орифа это зелье, но оно оказалось даже никаким не зельем. Стоило открыть сосуд и поднести его к губам парня, как алая субстанция, будто дым, вылетела наружу и устремилась в рот провидца, частично находя себе путь и через ноздри.

Ориф дёрнулся и сделал глубокий вдох, даже немного приподнимаясь с кровати. Но он тут же обмяк и снова завалился, оставаясь спать смертным сном. Но уже более спокойным. Буквально пару секунд назад он даже сквозь дремоту постоянно дёргался, будто мучаемый ночными кошмарами. Сейчас же он был в абсолютно умиротворённом состоянии.

Я пока не стал его больше трогать. Ещё более тщательно обследовав сектор, я понял, что все проклятые просто ушли, забрав с собой лишь всё самое необходимое.

Куда теперь идти и где их искать, было решительно непонятно. Даже спросить некого. Хотя… Можно спросить у сертифицированного провидца. Надо было лишь дождаться, пока он проснётся.

Чтобы скоротать время, я решил заняться приведением себя в порядок. Артефакты, отвечающие за воду и её обогрев, работали исправно, поэтому я, наконец, помылся и посмотрел на себя в зеркало.

Черноты больше не было. Волосы на голове тоже успели отрасти. На Земле с рецептом такого отвара, который за пару суток отращивает шевелюру, можно было бы не хило разбогатеть. Не говоря уже про почти исчезнувшие шрамы от ожогов. Лишь свежие, полученные в недавних схватках, покрывали всё моё тело.

Долго любоваться собой я не стал, так как живот призывно заурчал, даже несмотря на то, что я вдоволь наелся ещё во дворце Шасса. Отправившись на поиски провианта, я нашёл лишь отложенные на чёрный день сухпайки в хранилище.

Вскоре кристаллы освещения под сводом пещеры начали постепенно гаснуть, и я, усевшись на удобное кресло в центральном зале, также начал проваливаться в сон. Но даже он не принёс умиротворения. Во сне я снова рвался вперёд, сражался, убивал. Не только врагов или солдат, но и гражданских. Я ощущал себя безудержной яростной стихией, желающей лишь поглотить всё вокруг.

В какой-то момент эмоциональный накал достиг своего пика, и я вскрикнул, дёргаясь во сне. Открыв глаза, я увидел склонившегося надо мной Орифа, который пристально смотрел на меня.

Мы молча уставились друг на друга. Он будто изучал меня, а я не мог понять, пришёл ли провидец в себя.

— Ориф. С тобой всё в порядке? — наконец спросил я.

— Я-то в порядке. А ты?

— И я тоже. А что? Есть сомнения?

Провидец помотал головой, будто сбрасывая наваждение, и ответил:

— Нет. Забудь. Всё норм. Просто показалось. А где все? И что вообще произошло? — заозирался парень.

— Ну. Честно говоря, первый вопрос я хотел задать тебе.

Однако сначала пришлось поведать Орифу обо всём произошедшем после битвы с синдикатом. Чем дальше уходил мой рассказ, тем шире открывались глаза провидца, и в какой-то момент он сказал:

— Если бы я не видел, что ты говоришь правду, ни за что не поверил бы… Так значит… Ты принёс лекарство для меня из самой преисподней?

— Да. Оттуда.

Ориф замялся, будто не находя что сказать, но всё же ответил:

— Спасибо. Не каждый на такое бы пошёл.

Я пожал плечами:

— Ну. Ты оказался в этом состоянии из-за меня, и я не мог просто так это оставить. Да и вообще, в первую очередь я старался для себя. Так что, не благодари.

Ориф вновь взглянул на меня своим сканирующим взглядом и покачал головой:

— Ты можешь обманывать себя, но провидца трудно обмануть.

— Ты о чём?

— Ты уже был готов отдаться смерти. Стать её жнецом. В надежде, что всё это закончится. Ведь так?

Я тупо уставился в пол и задумался. Вскоре я вздохнул:

— Я устал, Ориф. Просто устал. От всего. Стоит мне разобраться с одной проблемой, как подваливает куча новых. Все эти синдикаты, предательства, новые и новые враги… Всему этому нет конца. И ни лучика света в этой чёрной бездне. Сплошная боль и страдания. Если у моей судьбы есть сценарист, то он явно меня ненавидит. Даже сейчас… Вернувшись из преисподней, нужно вновь идти на поиски ребят.

— Ну. Значит, мы пойдём искать их вместе. Вот только сначала мне нужно сходить к оракулу. Точно не знаю зачем, но чутьё подсказывает, что меня там что-то ждёт.

С провидцем шансы разобраться, что происходит, резко возросли. Но сначала мы заглянули в пещеру с оракулом, и Ориф соединился с ним ментально. Через несколько минут выражение его лица изменилось на удивлённое, и я спросил:

— Что там?

— Мне доступен новый класс!

— Это как? У тебя же он уже есть.

— То средство из преисподней. Оно открыло ещё и новую специализацию.

— Что за она?

— Призыватель рока. Что-то вроде того же провидца, но теперь я буду отчётливее видеть негативные варианты будущего и повышать шансы реализации плохих сценариев для врагов.

— То есть будешь буквально уменьшать их удачу.

— Угу. Сто́ит брать?

— Непонятно, конечно, как это вообще возможно. Изменение класса, я имею в виду. Но наверное, штука стоящая.

Ориф ещё некоторое время обдумывал своё решение, но всё же принял новый класс. Когда он отошёл от оракула, я спросил его:

— И как это вообще работает?

— М-м-м. Ну вот возьми камень.

— Взял.

— Видишь вон ту черепушку? — провидец указал пальцем на череп метрах в пятидесяти от нас.

— Допустим.

— Прицелься, но не бросай.

Я замахнулся камнем и сконцентрировался на цели.

— Вероятность попадания у тебя сейчас примерно девять из десяти. Но я сделаю так, что ты не попадёшь. Пробуй.

Я бросил камень, но в последний миг, мышцу в моей руке подёрнуло лёгким спазмом, и я промахнулся буквально на пару сантиметров.

— Воу! — уставился я на череп, переваривая произошедшее.

— Да. Удивительно, конечно. Но постоянно так делать не получится. Чем ниже вероятность негативного результата, тем больше мне приходится тратить сил на его призыв. Твоя ловкость позволяла попасть в цель довольно легко. И чтобы призвать неудачу, мне пришлось постараться.

— Интересно, конечно. Но обдумаем это позже. Ты чувствуешь наших?

— Да. Они на более высоких этажах. Какой точно, пока не скажу, но чувствую, что нам надо идти наверх.

И мы пошли. С провидцем под боком это было не столь сложно. В большинстве случаев он чувствовал монстров заблаговременно, и лишь один раз пропустил засаду каких-то прямоходящих крыс. Но были они не особо опасны, поэтому Ориф их и не распознал заранее.

Когда мы оказались на десятом этаже Ориф поднял палец вверх и сказал:

— Ещё выше.

Я молча напрягся. На девятом находился Гомморах. Уж не горожане ли их схватили? Например, во время какого-нибудь рейда.

— А ты как на них вообще настраиваешься? — уточнил я у провидца. Точнее, уже у призывателя рока.

— Я на Дину настраиваюсь. Она больше всего обо мне думает, — ответил Ориф и тут же покраснел, понимая, что ляпнул лишнего.

— Не удивительно, — пожал я плечами. — Она больше всех о тебе заботилась, пока ты невменяемым был. Волнуется, наверное.

Мы поднялись на девятый, и к моему облегчению, Ориф скомандовал идти дальше. Однако на путь мы и так уже убили практически целый день, так что пришлось сделать привал. Я бы легко мог двигаться дальше, но вот провидец не обладал моей выносливостью, и ему требовалось хоть немного подремать.

Я устроился на одном из валунов повыше, беря охрану на себя. И уже засыпая, Ориф внезапно завёл разговор:

— Знаешь? А ведь о тебе там тоже кто-то думает.

Я пожал плечами:

— Мало ли. Я ведь типа гарант безопасности теперь.

— Не-ет. Кто-то думает о тебе по-особенному.

Я задумчиво промолчал и решил сменить тему:

— С каких это пор ты вообще начал на расстоянии ощущать, кто о чём думает?

— С тех самых пор, как кукушкой поехал. Да и не то чтобы я прям мысли на расстоянии читать могу. Просто пока в невминозе был, вокруг меня постоянно эти эманации кружились. Их я помню. Вот и наложил их на сеть вариантов, вычисляя, где их источники. Второй раз я такое вряд ли повторю.

— Отдыхай. Нам ещё топать и, скорее всего, сражаться.

Но топать нам осталось на самом деле не много. Уже на седьмом этаже Ориф застыл, закрывая глаза:

— Где-то здесь. Точнее сказать не могу. Лишь вижу, что мы скоро их найдём.

— Ну, значит, давай искать.

И помогло на этот раз [Чутьё на кровь]. Двигаясь по тоннелям и узким каньонам, мы вышли на тропу, ведущую к центральному проходу, представляющему обширную скалистую равнину. От неё явно веяло кровью и большим количеством ран. Это было то место, через которое можно было проще всего дойти до ближайшего города — Мазарака.

— Видишь что-нибудь? — спросил я у Орифа, когда мы оказались в паре шагов от центра.

— Да. Скоро будет бой. Возможно. Но наше появление всё может изменить.

Мы аккуратно вышли из тоннеля и оказались на возвышенности, находящейся ровно возле равнины. И Ориф оказался прав. Там уже стояли две армии. Их штандарты мне ни о чём не говорили. Кроме одного — чёрной окружности с завихрением. Далее, рассмотрев группу справа, я напрягся.

Это была вымуштрованная, организованная и хорошо экипированная армия рыцарей. Нет. Не Ордена Стражей. Эти были ещё более матёрыми. Если стражи были, по сути, просто солдатами, хоть и элитными. То это были настоящие воины. Они явно старались, чтобы их броня выглядела в едином визуальном коде, но достигалось это в первую очередь за счёт гербовых накидок, изображающих корону. В остальном же, рыцари были экипированы разнообразными артефактами.

И я уж не знал, радоваться мне или огорчаться, когда по левую сторону среди толпы разномастных ополченцев бездны я увидел проклятых.

Марис стоял в первых рядах вместе с остальным ближним кругом. За ними находились и новички. Все они были распределены по фронту и должны были встретить первый удар армии рыцарей.

Воины чего-то ждали, не спеша начинать атаку. Но вскоре стала ясна причина промедления. От двух армий отделились фигуры. От жителей бездны вышел массивный балам, в котором я узнал главу стражи Гоммораха. Ему навстречу вышел какой-то мужчина в доспехах.

Они стали друг напротив друга, и я уже было думал, что состоится дуэль. Но они начали о чём-то переговариваться. Не знаю, о чём шла беседа, потому что их вскоре прервали.

Точнее, прервал их я. Глядя на то, как проклятыми бессовестно прикрываются, я уже не смог сдержать гнев и уверенно спустился на поле боя, направляясь к баламу. Я собирался задать ему несколько вопросов, пока рыцарь с поверхности не снёс ему голову. Наивный житель бездны, наверное, ещё не сталкивался с преторами и не знает степень их превосходства.

Парочка недоумённо покосилась в мою сторону, когда до них оставалось метров сто. Рыцарь задал какой-то вопрос баламу, но тот лишь пожал плечами в ответ.

Когда я приблизился, человек подобрался и окликнул меня:

— Стоять!

Я проигнорировал его приказ, вперив взгляд исподлобья в балама и продолжая движение.

— Я граф Лигуриан Да…

— Да плевать мне, кто ты! — рыкнул я в ответ, мимолётом бросая ненавидящий взгляд на рыцаря. — Я здесь не ради тебя.

Граф, если и оскорбился, но не подал вида. Вместо этого он недоумённо наблюдал за тем, как я подошёл к баламу и задал ему вопрос:

— Что здесь делают мои люди?

Балам сложил руки на груди и посмотрел на меня сверху вниз:

— Помогают разгрести то дерьмо, что натворили.

— Да? И что же они натворили?

— Привели сюда целую армию подсолнечников, которые вырезали половину Бухарима.

— И поэтому зелёные бойцы теперь стоят в первых рядах?

— Пусть кровью смывают свои ошибки.

Я не выдержал. Дозированный удар в челюсть подкосил балама, и тот упал на землю. Я склонился над ним и закричал:

— Это мои люди! И никто не вправе с ними так обращаться! Ты понял меня⁈

Несколько секунд понадобилось баламу, чтобы прийти в себя. Вытерев кровь с подбородка, он посмотрел на меня уже снизу вверх:

— Ну, и что дальше, проклятый? Убьёшь меня? И отдашь подсолнечникам ещё и Мазарак?

Я ничего не ответил и повернулся к ожидающему рыцарю:

— Какой предмет переговоров?

— Я всего-то требую, чтобы они убрались с дороги, пока им предоставляется такой шанс. Неохота марать руки о всякую подземную шваль.

Я повернулся обратно к баламу:

— Мы стоим или отступаем?

Глава стражи поднялся на ноги и ответил:

— За нами Мазарак. Их войска уже рыскают по всем тоннелям и теснят нас везде. Нельзя отходить.

Я вновь обратился к графу:

— Тогда я выступаю на стороне сил бездны и вызываю тебя на дуэль.

Граф одарил меня надменной усмешкой:

— Велика честь для какого-то залётного проходимца.

— Для залётного проходимца, имевшего твою мамашу и весь твой благородный род, — я сплюнул ему под ноги. — А ещё я тот, кто поимел ваш приграничный к бездне город и трёх ваших преторов.

Моя провокация возымела эффект, и Лигуриан обнажил свой палаш с изысканной витой гардой. В левую же руку он взял длинный кинжал.

— Неужели это ты⁈ Ты будешь умирать медленно за подобную дерзость! — воскликнул граф и ринулся на меня.

Претор в среднем был чуть слабее, чем та троица, что мне уже встречалась. Но даже так его ловкость была чуть выше моей. Сила, конечно же, не дотягивала, но он и не делал на неё упор, скорее полагаясь на быстрые выпады своего клинка, которым он орудовал на манер рапиры.

И ему повезло, что у него была не она. Так как узкое лезвие костюмного меча, тут же переломалось бы от моего удара [Истязателем]. Я как-то отвык в преисподней контролировать, какой меч у меня в руке и немного перепутал. Поэтому палаш хоть и со скрипом, но выдержал мой первый удар. Взмах же [Дробильщика] претор принял на свой кинжал, демонстрируя возможности повышенной ловкости, и его лезвие тут же переломилось от воздействия эффекта легендарного меча.

Лигуриан отпрыгнул назад и мазнул по клинку недоумённым взглядом. Кажется, он всё понял. Я же, в свою очередь, понял, зачем ему повышенный интеллект. Потому что, выбросив сломанный клинок, он тут же материализовал в руке полупрозрачный короткий меч, будто сотканный из воздуха.

И как раз вовремя. Потому что ему срочно требовалось чем-либо блокировать удар моего меча, и призванное оружие уже не ломалось.

Претор пожалел также и свой палаш, отбрасывая его в сторону, за неимением возможности вернуть его в ножны. И в его руке тут же возник ещё один, но более длинный призванный клинок.

Я обрушил на противника шквал ударов, и тот начал отступать, но в какой-то момент он изобразил укол, метя мне в грудь. Я не сразу понял, что произошло дальше, так как длины призванного меча явно не хватало, чтобы меня достать. Но он тут же удлинился и поразил меня в основное сердце.

Претор победоносно усмехнулся, но мне пришлось его разочаровать. Этот успех выиграл ему лишь пару секунд, потребовавшихся мне на активацию второго сердца. Да и потратил он их лишь на ликование.

— Какого демона⁈ — воскликнул он, когда я, чуть осев, тут же вскочил на ноги.

Я вновь ощутил, как подскакивают мои характеристики, ведь удар был едва ли не смертельным.

— Ну, теперь держись! — прорычал я, бросаясь в безрассудный натиск.

Спас претора лишь поднявшийся вокруг него воздушный вихрь, помешавший как следует приложить его по голове.

— Чего вы стоите⁈ В атаку!!! — услышал я его возглас, и войска за его спиной пришли в движение.

Но это не спасло избранного воина Эбиса. Войдя в клинч, я принял его удар вскользь и ударил претора в голову эфесом меча, выбивая все передние зубы. Выносливость графа позволила ему устоять на ногах, но расфокусированный взгляд свидетельствовал о том, что его можно брать едва ли не голыми руками. Что я и сделал.

Воткнув [Дробильщик] в землю, я схватил графа за шею и приподнял вверх. Приблизившиеся войска лишь успели поближе узреть, как шея их командира ломается в моей руке и, его бездыханное тело мешком оседает вниз.

Я взревел и ринулся вперёд, врываясь в строй противников. Оцепенев от [Устрашающего рёва], они тут же позволили мне начать свою серию убийств, идущую в зачёт [Исступления] и [Бесконечной резни].

Но это были элитные и хорошо экипированные воины. Поэтому вокруг меня вскоре заплясал хоровод заклинаний и магических эффектов, которые то и дело наносили мне урон.

Но убить меня уже не так-то просто. Тем более, вскоре мне на подмогу подоспели проклятые.

Варгал ревел в форме тигра, что, похоже, действовало как и мой [Устрашающий рёв], порою заставляя уже единичные цели бросать оружие от страха.

Вокруг начали кружить призраки, призванные Беллой, и ледяные заклинания Дины.

Кажется, ополченцы бездны также вступили в бой, и в них уже полетели заклинания с той стороны, где стояли маги Эбиса. Это также были элитные заклинатели, визуально отличающиеся от хранителей, как минимум, наличием брони. Но вскоре по их рядам уже орудовал Локи с пятёркой новичков, сея сумятицу и вскрывая незадачливые глотки.

Маги, конечно, были не лыком шиты и тут же сконцентрировали свои заклинания на них, но Локи изобразил руками непонятный жест, и та часть поля боя окуталась туманом.

Я же вспомнил про [Массовую истерию], что придало сил рядовым бойцам с нашей стороны и уменьшило количество магических явлений с вражеской. Рыцари на некоторое время потеряли организацию, и я понял, что хоть и экипированы они были лучше, но в опыте уступали даже тому же Ордену Стражей. Как ни крути, пограничные войска Эбиса имели какой-то опыт действия в бездне и обращении с её обитателями.

Эти же воины, хоть и умирали куда менее охотно и могли напоследок преподнести какую-нибудь неожиданность, но чувствовался недостаток навыков сражения в подобных условиях. Поэтому вскоре я услышал команду от одного из вражеских командиров:

— Отступаем! Щит молний!

Маги разогнали туман Локи с помощью ветра, после чего по броне гвардии заплясали разряды молнии, образуя единую цепь. Это заклинание отбросило бойцов с нашей стороны, и рыцари смогли перегруппироваться для организованного отступления. Что, конечно же, было мне не по душе, ибо я только вошёл во вкус, опустив свою мудрость до нуля и упиваясь резнёй.

Поэтому я обогнул бойцов со своей стороны и взревел, бросаясь вперёд:

— Я вас не отпускал!

Когда я врезался в отступающие ряды рыцарей, меня поразило защитной молнией, но [Дитя презрения] позволило сломать шею еще парочке бойцов, прежде чем один из них не ткнул меня своим мечом, и я не почувствовал, что больше не могу пошевелить ногами из-за сковавшего меня паралича.

— Все назад! Отходим! — командовал их командир.

Я же лишь смотрел на бегущих врагов, злобно скрипя зубами от бессилия.

Далее, хоть паралич довольно быстро перестал действовать, маги смекнули, что я представляю самую большую опасность, и сконцентрировали прикрывающий огонь заклинаний на мне.

Моя ярость и глупость заставляли меня рваться дальше, но выставленная Диной ледяная стена охладила мой пыл.

Я кое-как взял себя в руки и тяжело дыша, обернулся.

— Командир!!! Живой!!! — услышал я.

В мою сторону метнулась полутораметровая серая молния и, не сдержав порыва радости, обняла меня за пояс.

Я опустил свои мечи и украдкой улыбнулся:

— Я тоже рад тебя видеть, Чих.

Бойцы ближнего круга подходили один за другим, радуясь моему возвращению. Разве что кроме Дины. Она уже заключила в объятья Орифа. Когда же мы встретились глазами с Аской, я понял, что она хочет повторить вслед за Чих, но сдерживается на людях.

И даже на лицах новичков я увидел радостные улыбки, пробивающиеся сквозь боль от ран.

Этот факт заставил меня вновь напрячься:

— Марис!

— Да, командир.

— Скольких мы потеряли за это время в боях?

— Семерых, — с сожалением ответил щитоносец.

Облепившие меня проклятые отступили на шаг назад, когда выражение моего лица резко приобрело хищные черты.

Я отыскал глазами главу стражи Гоммораха и, перехватив один из мечей, направился к нему.

Балам заметил моё внимание и также напрягся, но не стал предпринимать каких-либо действий, понимая нашу разность сил.

Ударом ноги я заставил упасть его на колени и выставил в сторону правую руку:

— Росим! Одолжи-ка мне на пару минут свой кинжал!

Прежде чем моя ладонь вновь ощутила поверхность рукояти [Кровожора], Балам успел ухмыльнуться и каким-то фаталистским тоном прокомментировал мои действия:

— Делай, что хочешь, берсерк. Но я лишь пытался защитить альянс городов и ни о чём не жалею.

Я взглянул в глаза начальника стражи и процедил:

— Кровь за кровь, балам. За семерых моих людей умрут семеро ваших. И начну я с тебя.

Когда ополченцы городов услышали мои слова, по их рядам пробежала лёгкая паника, но остановила её Аска.

Она мягко взяла меня за руку с поднесённым к горлу балама кинжалом и посмотрела мне в глаза:

— Не надо, Деменс. Уже пролито достаточно крови и ещё больше прольётся. Идёт война, и сейчас мы все на одной стороне.

— Плевал я на стороны. И на Гомморах я плевал, как и на прочие города, где меня собираются казнить.

Балам покачал головой в ответ на эти слова:

— Тебя оправдали. Мой помощник провёл более тщательное расследование. Одна из куртизанок, работавшая на синдикат, свидетельствовала в твою пользу. Как и последний оставшийся в живых заместитель Чернорука.

Тут к нам приблизился Марис:

— Командир, послушай Аску. Мы сами согласились примкнуть к ополчению, и нас почти не заставляли.

— Почти? — я вопросительно поднял брови, взглянув на Мариса.

— Ну-у-у. Там сложно, — улыбнулся он, почёсывая затылок.

— Расскажи обо всём, что произошло после моего ухода.