Баннерет

Глава 6 «Хуже рабов»

Я неспешно встал. Повернулся к нему лицом. Улыбнулся своей «очаровательной улыбкой». А затем вытащил из ножен меч и кинжал. Игрок, направлявшийся к нам, остановился и замер в нерешительности.

— Ну что, он? — переспросил другой, оставшийся на берегу. В руках он сжимал взведённый тяжёлый арбалет. Рядом на речной гальке лежала козья нога. Если ему удастся попасть — однорядная кольчуга меня не спасёт.

— Да вроде похож, — бросил третий, тоже оставшийся на берегу. Из оружия он предпочёл двуручный бродекс, вроде того, что постоянно таскал с собой Тур.

— Он-он, — кивнул тот, что рискнул ступить на пирс. Из всей троицы только он предпочёл меч. Длинный фальшион. Видать на что-то более приличное, вроде того же бастарда (полуторный меч), денег не хватило.

Одеты нападавшие были неважно. Двое носили лишь потасканные гамбезоны, да шапели. Третий, помимо этого, где-то умудрился раздобыть кольчугу с короткими рукавами. Впрочем, и на ней, в районе брюха, зияла дыра, пробитая то ли клевцом, то ли узким лезвием бродекса. Впрочем, несмотря на говёную броню у них оставалось одно существенное преимущество. Их было трое. А я был один.

— Вам, господа хорошие, чего собственно… — начал было я, но договорить не успел. Мимо, с шипением рассекая прохладный воздух, пронёсся огненный шар. Пронёсся… И растаял в воздухе прямо перед носом у того бандита, что был в кольчуге.

— Фокусы вам сейчас не помогут, — он достал из-за шиворота плоскую отполированную костяшку на верёвочке и показал нам, — Видишь? — он кивнул на вырезанный на кости символ. Глаз, от которого в разные стороны расходились три линии, — Вот эта херулька нейтрализует всю вашу магию.

Так, понятно. Ситуация существенно осложняется. Впрочем, она всё ещё не безнадёжна, по крайней мере, для одного из нас. Если мне удастся отвлечь этих уродов на себя, то у Айлин будет шанс убежать. Надо только потянуть время, чтобы она успела натянуть сапоги обратно.

— Вы же в курсе, что она работает в обе стороны? — поинтересовался я, — Да, магия не может нанести вам вреда, но и у вас самих не получится её применить.

— У нас и без того есть, чем закончить работу, — ухмыльнулся бандит, кивнув в сторону арбалетчика, уже нацелившего на меня своё оружие.

— И хорошо платят? А то, быть может я смогу перебить цену?

— Ты? — игрок с подозрением покосился на меня, — И в чём же ты можешь нам заплатить? Доллары? Евро? Юниты?

— А что, рубли уже не канают? — поинтересовался я, краем глаза посматривая на арбалетчика. У него наверняка такой же кулон, как и у этого хера, так что магией навредить ему не получится. Но, может, удастся что-то сделать с его оружием? — И что вообще за юниты такие?

— Не канают, — покачал головой тот, — Уже месяца три как. Юниты — валюта восточноазиатского альянса.

Айлин поравнялась со мной. Я покосился на неё, чтоб убедиться, что всё в порядке, а затем одними губами шепнул:

— Когда начнётся — беги.

— Россия, Китай, Индия и ещё с десяток стран поменьше, — продолжал игрок, — Это было…

— Да он тебе зубы заговаривает, — рявкнул тот, что с секирой, — Время тянет, сучёныш. Кончаем их и дело с концом.

Я сконцентрировал всё свое внимание на болте, заряженном в арбалет. Если подгадать момент и сделать всё правильно — у меня будет время до следующего выстрела. Арбалет тяжелый, перезаряжать его долго. Да и сомневаюсь, что эти говнюки хорошо поднаторели в стрельбе из него.

— И то верно, — кивнул игрок в кольчуге, — Эй Вован. Петуха пускай в расход, а с его шлюшкой мы немного поиграем.

— Не слишком ли круто? — поинтересовался бандит с арбалетом, — Нам платят за то, что мы их на респаун отправим, а не за то, что изнасилуем.

— Просто ради удовольствия, — пояснил урод с секирой, — Расслабься. Всё равно они после перерождения нихрена не вспомнят.

У меня внутри начала закипать злость. Эти куски говна нас вообще ни во что не ставят. Сука, да они нас за людей даже не считают. Мы для них рабы. Или даже куклы с которыми можно поиграться, сломать и выбросить. Всё равно они никуда не смогут пожаловаться, ведь корпорация заботливо сотрёт им память. Поразвлечься, вы сука, хотите? Получить острых ощущений? Ну, я, блять, вам сейчас организую острые ощущения!

— Знаете господа… — я ещё раз улыбнулся своей «очаровательной» улыбкой, мысленно концентрируясь на стреле в ложе. Протягивая от пальцев к ней тонкие, невидимые нити. Оплетая ими тяжелое, черное древко, — У меня есть другое предложение. Сейчас я отрежу тебе обе руки. Каждому поотрубаю руки. И пока вы будете валяться на земле,истекая кровью, у вас появится время подумать, как и в чём вы были…

Щёлкнула спущенная тетива. Я дернул руку вниз. Вместе с ней дёрнулись и тонкие, невидимые нити, связывавшие пальцы с толстым древком болта. Послышался свист. Плеск воды. Стрела упала в реку далеко за пирсом. Тот, которого называли «Вован», растерянно посмотрел на свой самострел.

— Знаешь, за что я не люблю такие арбалеты? — ухмыльнулся я, обращаясь к уроду, стоявшему на пирсе. И не давая ему времени ответить, продолжил, — Потому, что их слишком долго перезаряжать! — сказал, и сорвался с места.

Шаг. Другой. Бандит выставляет перед собой меч, пытаясь защитится. Тот, что стоит на берегу с арбалетом, наклоняется за козьей ногой. Удар. Сталь бьётся о сталь. Клинки уходят чуть в сторону. Бандит хватается за рукоять своего меча второй рукой. Пытается перебороть меня. Выйти из клинча. Хватается и открывает мне свой фланг. Досадная ошибка. Досадная для него. Мгновение. Узкое, трёхгранное лезвие кинжала входит ему в подбородок, пробивает челюсть и погружается внутрь черепа. Парень ещё секунду смотрит на меня, не понимая, что сейчас произошло, а затем… Его взгляд внезапно потухает. Стекленеет, становясь безжизненным. Будто «с той стороны» кто-то разорвал соединение. Облачённая кольчугу туша с грохотом валится на мокрые доски пирса.

Второй бандит растерянно смотрит на своего мёртвого дружка. На то, как я одним движением вырываю из его тушки окровавленный кинжал. Краем глаза замечаю, что арбалетчик уже взвёл тетиву и сейчас укладывает болт в ложе. Дерьмо. Взмах. Бросок. Кинжал со свистом рассекая воздух, летит к своей цели. Мгновение. Другое. Арбалетчик, увлечённо возящийся со своим оружием, не замечает опасности. Узкое трёхгранное лезвие входит ему в плечо. Раздаётся щелчок спущенной тетивы. Короткое чёрное древко болта втыкается в доски пирса далеко позади меня.

Ноги снова срываются на бег. До берега остаётся совсем немного. Два или три шага. Ублюдок с секирой отступает чуть назад и перехватывает своё оружие поудобнее. Тут надо быть осторожнее. В дистанции и силе у него явное преимущество, да и мне с таким противником ещё сражаться не доводилось.

Взмах. Серая сталь свистит перед самым лицом. Бандит с бродексом отступает на шаг и начинает размахивать своей секирой, пытаясь удержать меня на дистанции. Ну-ну, засранец. Надолго ли твоих ручек хватит, при таком-то темпе?

Начинаю обходить бандита по широкой дуге, пытаясь подгадать время для удара. Столкновения с узким лезвием бродекса моя кольчуга скорее всего не выдержит. Урод, продолжает размахивать своим топором, пытаясь сохранять дистанцию. Внезапно, он, не останавливаясь делает шаг вперёд. Короткий выпад. Пытаюсь отойти назад. Отвести выпад в сторону. Но не успеваю. Банально не успеваю.

Предплечье левой руки что-то неприятно колет. Под гамбезоном начинает расползаться мокрое и липкое пятно. Зараза.

Бандит самодовольно ухмыляется и отступает назад, вновь начиная раскручивать свою секиру. А я краем глаза замечаю, что «Вован» наконец-то бросил свой самострел, умудрился выдрать из раненного плеча кинжал и теперь идёт прямо сюда с фальшионом наперевес. Дерьмо. Вот теперь я действительно в жопе. Если сейчас не успею разобраться с этим херовым вентилятором, то два урода разберут мою тушку на запчасти в момент.

Отступаю назад, чтобы говнюк не мог до меня дотянуться, и сосредотачиваю, своё внимание на нескольких небольших камушках из речной гальки, которой щедро усыпан берег. Арбалетчика и меня разделяет несколько метров. Ещё пара секунд и его клинок вонзится мне в спину. Бандит с топором ухмыляется, и делает шаг вперёд, пытаясь зажать меня с двух сторон. Он ещё не понимает, к чему идёт дело.

Я едва заметно дёргаю рукой. Камешки отрываются от земли, и со свистом рассекая воздух, летят ублюдку прямо в лицо. Два впиваются в щёку, а один попадает прямо в правый глаз. Бандит дёргается. Отводит в сторону топор и машинально тянет руку к лицу. Лишь на мгновение. Но и его мне хватает, чтобы рвануться вперёд. Удар. Остриё кацбальгера с лёгкостью вспарывает гамбезон, рубаху и брюхо урода. Он удивлённо смотрит, сначала на рукоятку меча, торчащую у него из живота, затем на меня. Его лицо начинает искажать гримаса боли, но в следующий миг взгляд стекленеет и безжизненное тело оседает на землю.

Рву меч на себя. Разворачиваюсь к последнему, оставшемуся на ногах противнику. Перед лицом свистит лезвие фалишиона. Удар. В ушах звенит. Нот и щёку обжигает боль. По заросшему щетиной лицу начинают стекать горячие струйки липкой крови.

Бандит отступает на шаг. Замахивается. Удар. Клинки входят в клинч. Его лицо прямо рядом с моим. Он подаётся вперёд, пытаясь повалить меня на землю. Но внезапно дёргается. На губах проступают кровавые пузыри. Из шеи торчит остриё кинжала. Через мгновение отключается и он.

Тело последнего нападающего упало на речную гальку, заливая её горячей, тёмной кровью. За ним стояла Айлин. В одной руке она сжимала кинжал. Рукоятка второго торчала у бандита из затылка.

Я тяжело выдохнул и убрал клинок в ножны. Бой дался мне нелегко. Предплечье левой руки глухо ныло. Лицо жгла боль. По щекам, усам и бороде катились струйки горячей крови. Воздух вязким комом застревал в глотке. На лбу выступили крупные капли пота.

— Генри… — с трудом выдавила из себя Айлин, глядя на меня. Её лицо побледнело. Руки тряслись. Пальцы до побелевших костяшек впились в рукоять кинжала, — Я… Я…

Да уж. Похоже, первое настоящее боевое крещение произвело на девочку впечатление. Всё-таки кидаться издалека огненными шарами и собственноручно втыкать железяку в тушку врага — две принципиально разные вещи. Надо бы её успокоить. Вот только психолог из меня такой себе. Особенно в нынешнем состоянии.

— Всё в порядке, — я сделал шаг вперёд, переступив через тело поверженного противника, и попытался легонько её приобнять здоровой рукой, — Ты всё правильно сделала. Он всё равно не почувствовал боли почти. Да и все последствия для этого ушлёпка — потеря его сраного персонажа, которого он фармил два месяца.

— Ты… — девушка всхлипнула, чуть отстранилась и посмотрела на меня, — У тебя кровь!

— Да, ерунда, — попытался отмахнуться я.

— Ерунда? — она отстранилась и зло посмотрела на меня, — Ты лицо то своё видел?

— Что, всё так плохо? — попытался ухмыльнуться я, но тут же скривился от боли. Стянул с руки латную рукавицу и потрогал лицо. Через левую щёку и нос в сторону лба пролегал глубокий порез. Удар пришёлся по касательной. Должно быть, этот урод хотел раскроить мне череп одним ударом. Но попал по шлему и лезвие его клинка оставило за собой лишь глубокий порез. Чтож… Одним шрамом меньше — одним больше. Глаза на месте, и ладно.

— Не трогай! — скомандовала Айлин, — Ещё заразу сейчас занесёшь, — она повернулась куда-то в сторону. Я проследил за её взглядом и с удивлением для себя обнаружил, что возле пирсов собралась уже целая толпа крестьян. С десяток мужиков, дюжина баб и несколько детей с интересом наблюдали за происходящим. Нашли, блять себе представление.

— И херли вы встали? — крикнула на них девушка, — За лекарем ни у кого не хватило ума послать? Бегом, иначе мы с каждого из вас потом по три шкуры спустим!

Толпа начала потихоньку рассасываться. Призыв Айлин позвать за лекарем крестьяне, судя по всему проигнорировали. Они просто расходились, дабы не попасть под горячую руку. Конечно, вояки из нас сейчас были так себе, но, судя по всему, недавняя схватка произвела на местных серьёзное впечатление.

— Уроды, — сквозь зубы прошипела девушка, а затем повернулась ко мне, — Так, сядь и постарайся не шевелиться. Вернон успел научить меня кое-чему, так что перевязать я тебя тут сумею. А дальше уже он осмотрит раны.

Я подошёл к какому-то старому ящику, и, морщась от боли уселся на него сверху. Снял шлем. С ремешками подшлемника вышла заминка. Они были скользкими от крови и у меня никак не получалось распутать узел под подбородком. На помощь пришла Айлин. Девушка развязала узел, стащила с головы набитую овечьей шерстью «шапку», отошла назад и ещё раз критически осмотрела лицо. Затем достала из сумки бинт.

— Пояс, — сплюнув кровь бросил я, — Там кровоцвет. Пара пузырьков. Должно хватить.

— Уверен? — переспросила Айлин, — Это будет…

— Больно? Не больнее, чем когда меня урсолак подрал, — хмыкнул я, — А так заживёт быстрее, да и заражения не будет. Хер его знает, в какой такой жопе этот утырок мечом ковырялся.

Девушка пожала плечами, затем откупорила один из флаконов и щедро смочила чистую тряпку красноватой жидкостью. Отёрла мне лицо, убирая начавшую засыхать кровь. Щёку прострелила жгучая боль, когда лекарство попало вглубь раны, но я лишь покрепче стиснул зубы. Может, это, конечно, мой бзик, но демонстрировать слабость окружающим откровенно не хотелось. Так что приходилось терпеть молча. В конце-концов, никто не обещал, что будет легко.

Закончив с промыванием, Айлин приступила к накладыванию повязки. Пока она возилась с бинтами, у меня перед глазами бежали логи прокачки:

Навык «Атлетика» достиг 17го уровня. Получено 25 опыта.Навык «Одноручные мечи» достиг 22го уровня. Получено 30 опыта.Навык «Кинжалы» достиг 4го уровня. Получено 15 опыта.Навык «Метательное оружие» достиг 5го уровня. Получено 15 опыта.Навык «Телекинез» достиг 5 уровня. Получено 15 опыта.Навык «Лёгкая броня» достиг 13го уровня. Получено 20 опыта.Навык «Тяжелая броня» достиг 6го уровня. Получено 20 опыта.

Получен перк «Сильный бросок». Теперь, кидая что-нибудь тяжелое, вы можете нанести противнику лёгкую травму, даже если попали тупым концом.Получен перк «Телекинетический взрыв». Теперь вы можете создавать область гравитации, которая будет отталкивать все предметы, которые в неё попадут.

Внимание, вы повысили уровень и получили 1 очко характеристик. Распределите его на один из следующих параметров:Сила,Ловкость,Выносливость,Проницательность,Харизма.

Ну, хоть что-то приятное. Ладно, надо бы подумать, что будем повышать. По-хорошему бы надо проницательность. Магия никогда не бывает лишней. Вот только против таких противников она почти бесполезна. Сила? Пока, вроде хватает. Конечно, если дело дойдет до по-настоящему тяжелых доспехов, то этот параметр придётся подтягивать, но когда это дело ещё до них дойдет… Значит ловкость или выносливость. И то и то нужно. Ловкость позволит немного проворнее двигаться в бою, уменьшая риск нарваться на вражеский удар, выносливость — выдерживать более долгий бой и уходить в оборону, изматывая противника. Сложный выбор. Зараза…

Я попытался вспомнить свои предыдущие схватки. Большинство из них длились не дольше минуты и заканчивались за четыре-пять ударов. Я либо наступал, заставляя противника открыть уязвимое место, либо он ошибался сам. Значит всё-таки ловкость.

Ловкость повышена.Сила: 3Ловкость: 3Выносливость: 2Проницательность: 4Харизма: 2Количество жизней: 47/114Запас сил: 28/76

До следующего уровня персонажа осталось 480 опыта.

Внимание: персонаж получил травму «колотая рана предплечья». До заживления ловкость снижена на 1 пункт.Внимание: персонаж получил травму «порез лица». До заживления максимальное количество здоровья снижено на 10 пунктов. Харизма снижена на 1 пункт.

Ну, снова здорова. Стоило, блин прокачивать ловкость, чтобы тут же её лишиться. Оно, конечно, справедливо. Рана на то и рана, чтобы мешать двигаться. Но всё равно как-то обидно.

— Готово, — подытожила Айлин, затянув последний узел на повязке. Бинты теперь закрывали мне правый глаз, но чтобы смотреть — хватало и левого, — Так, теперь раздевайся.

— Что, прямо тут? При всех? — хмыкнул я, покосившись на зевак, которые снова собрались возле пристани. Никто из этих говнюков лекаря так и не позвал, — Не думал, что тебя настолько возбуждает вид свежей крови.

— Юморист херов, — скривилась девушка, но затем смягчилась и добавила, — Ладно, шутишь — значит, жить будешь. Но в следующий раз за такие приколы схлопочешь по-морде.

С кольчугой и гамбезоном пришлось повозиться. Каждое движение отдавало болью в раненой руке. А из-за крови ткань успела прилипнуть к телу и никак не хотела отрываться.

— Зараза. Надо было всё-таки подыскать кольчугу с длинными рукавами, — сплюнул я, — Не пришлось бы сейчас мучиться.

— Это тоже снимай, — Айлин указала на пропитанную потом и кровью рубаху.

— Зачем? — непонимающе уставился на неё я.

— Уж точно не за тем, о чём ты подумал, — хмыкнула девушка, — Она сейчас будет мешать. Да и осмотреть тебя надо. Мало ли где ещё тебя эти уроды умудрились достать.

Я спорить не стал. Не было ни сил, ни желания. Хотел пошутить про то, что штаны тоже можно снять и внимательно осмотреть, всё ли в порядке там, но в последний момент передумал. Всё-таки это уже немного перебор. Айлин не заслужила такого отношения. Как-никак она не бросила меня в бою, хоть я и сказал ей — бежать. Наверняка ей было страшно, но, тем не менее, она нанесла тот самый удар, который, возможно, спас мне жизнь. Да и сейчас не растерялась. Сам себя я бы вряд-ли сумел подлатать, а тащиться в таком виде до Вернона — крайне сомнительное удовольствие.

Рука не отняла у нас много времени. Рана там была неглубокая, пусть и колотая. Так что Айлин промыла её всё тем же отваром и перевязала чистым бинтом, остановив кровь. Отошла на пару шагов назад, окинула меня оценивающим взглядом и молча кивнула. Мол, можешь одеваться.

— Как думаешь, зачем им это? — девушка кивнула в сторону одного из трупов.

— Сама же слышала, — прокряхтел я, с трудом натягивая на раненное плечо гамбезон, — Им заплатили.

— Но кто и зачем? — Айлин присела на корточки возле берега реки, смывая с рук кровь. И мою, и этих любителей подпускать к себе с тыла.

— Понятия не имею, — я покачал головой, пытаясь сообразить, как надеть кольчугу, имея лишь одну рабочую руку, — Могу сказать одно — на это дело он нанял законченных идиотов.

— Не знаю… — девушка с сомнением посмотрела на меня, — Дрались они не так уж и плохо. Думаю, у них были все шансы нас тут прихлопнуть.

— Были, — согласился я, — Да вот только они ими не воспользовались.

— А как бы ты…

— Поступил, если б охотился на нас? — продолжил за неё я, — Очень просто. Не стал бы привлекать к себе внимание. Подходить и чесать языком. А взял бы арбалет и всадил бы болт прямо в спину с безопасной дистанции. Предварительно смазав его в навозе.

— Зачем?

— Заражение крови. Даже если жертва не умрёт сразу от выстрела, она довольно быстро загнётся от сепсиса. Распространённая практика у лучников реального средневековья — перед боем втыкать стрелы в ту же землю. Только эти бараны, историю, видать не учили.

— На наше счастье, — хмыкнула девушка, помогая мне с кольчугой, — Но я всё равно не понимаю, зачем? Зачем кому-то платить за наше убийство.

— А ты никогда не думала, как по-настоящему устроен этот мир? Я не о той пурге, которую прогнал нам Ансельм. Конечно, в ней может быть доля правды. Про то же стирание памяти и личности после смерти, к примеру. Но в остальном, похоже, это — брехня несусветная. Правда же куда прозаичнее. И страшнее.

Айлин молча посмотрела на меня, явно ожидая продолжения.

— Видишь ли… Дело в том, что этот мир довольно трудно отличить от реального. Почти невозможно. За маленьким исключением. Всё то, что в том, верхнем мире наказуемо: изнасилования, пытки, охота на людей, убийства и всё в таком духе, всё это вполне легально здесь. Есть только одна загвоздка. Люди воспринимают их, — я кивнул в сторону небольшой толпы с любопытством глазевшей на нас, — исключительно, как виртуальных болванчиков. Да, нам с тобой трудно… Может быть даже почти невозможно отличить их от живых людей. Но им, тем, кто наверху, этого мало. Ощущения, понимаешь ли, не те. И вот тут на сцену выходим мы с тобой.

— Те, кто когда-то действительно были живыми людьми, — продолжила за меня Айлин.

— Угу. Но самое главное, то, что там, наверху, нас воспринимают почти, как настоящих, живых людей. За одним маленьким исключением. За наше убийство никому ничего не будет.

— А платить деньги за это зачем?

— Не знаю. Могу лишь предположить, что ради того, чтобы устроить шоу. Вроде игр на выживание. Повесить на нас приличный ценник и посмотреть, сколько мы продержимся. И заработать при этом куда больше на ставках, трансляциях и прочем подобном дерьме. Да и корпорация, уверен, не остаётся в стороне. Думается мне, весь этот конфликт с «волками» создан ею искусственно, но не ради той херни, про которую рассказывал нам Ансельм. А ради «живого мира», и «живого конфликта». За которым интересно следить, и который привлекал бы в игру ещё больше тех, кто готов на регулярной основе заносить в неё деньги.

— Звучит так, как будто мы — рабы, — зло процедила Айлин. Её кулаки непроизвольно сжались.

— Хуже рабов. Их хоть убить можно всего один раз. А нас… Можно «почистить» от воспоминаний, пережитого опыта и изменений, произошедших в личности за время «предыдущего сеанса». А затем запустить сюда снова. Для нас это равносильно смерти. Для них — обычная процедура.

— Интересно, куда при этом смотрит комитет по правам человека, — Айлин устало опустилась на ящик рядом со мной, — Где все эти горлопаны из ООН, которые вроде как тоже должны регулировать такие вопросы. Сука… Нас тут держат в натуральном аду, а никто ведь даже и не почесался чтобы что-то сделать.

— Комитет по правам человека занимается правами человека, — покачал головой я, вновь попытавшись её легко приобнять. Ничего путнего из этого не вышло. Девушка, как назло уселась с той стороны, с которой у меня была больная рука, — А мы с тобой, если говорить откровенно, уже не люди. По крайней мере — в привычном понимании и трактовании этого слова. Так что надеяться на то, что однажды какая-то правозащитная организация придёт и вытащит нас отсюда — дело гиблое. Нет. Мы теперь сами по себе. И наша судьба зависит исключительно от нас же самих.

— Я… — девушка как-то растерянно посмотрела на меня. В уголках её глаз начали проступать слёзы, — Я просто поверить не могу, что наши родные обрекли нас на это.

Мда, похоже не стоило вываливать ей всё вот так, напрямую. Не каждый человек готов услышать суровую правду, особенно, если она оказывается настолько дерьмовой. Впрочем, наверняка она, рано или поздно, сама бы до всего дошла, и эффект был бы точно таким же. У меня просто паззл сложился чуть раньше. Жаль только вечер, похоже, испорчен уже окончательно и бесповоротно.

— Они и не обрекали. Они пытались спасти нам жизни. Как умели, — я немного помолчал, глядя на отряд стражи, спускающийся к реке от дома старосты, — Были бы у них большие деньги, нас бы может поместили в мир для богатеньких буратин. Виртуальный эдем, или как он там назывался. А так… им приходилось выбирать из доступных вариантов. К тому-же, ты ж вроде на юриста училась? Сама должна понимать, как можно красиво нассать человеку в уши и заставить его подписать договор, о скрытых условиях которого он не догадывается. Уверен, родные даже не подозревают о том, что продали остатки наших мозгов в виртуальное рабство.

— Да просто… — Айлин тяжело вздохнула, — Как-то всё это безнадёжно. Зачем вообще тогда барахтаться, если всё равно всё закончится стиранием личности.

— Не всё так плохо, — хмыкнул я, — Как минимум, мы всё ещё живы и всё ещё можем ответить этим ушлёпкам. Испортить им всё веселье, как тому херу из Деммерворта. Прикинь, как у него горело, когда мы грохнули его персонажа, которого он наверняка раскачивал не один месяц.

— Да уж, это точно, — улыбнулась девушка.

— А как максимум… Всё тоже зависит от нас, — я посмотрел на лежащие неподалёку трупы, — Главное не опускать руки даже тогда, когда кажется, что выхода из ситуации нет.

— Мне бы твой оптимизм, — хмыкнула Айлин, глядя на то, как отряд деревенского ополчения неспешно выходит к пирсам.

Всего бойцов было два десятка. В шлемах, стёганках и с копьями наперевес. Следом за ними, неспешно вразвалочку шёл и сам деревенский староста. Судя по выражению его лица, Пешик был явно сильно недоволен тем, что его оторвали от дел.

— Ну, и чего за скандал вы тут устроили? — поинтересовался он, растолкав своих людей в стороны, и окинув взглядом поле недавнего боя.

— Ты знаешь, — я хищно улыбнулся, и кивнул в сторону трупов, — У меня к тебе тот же вопрос. Почему на нас напали какие-то бандиты прямо посреди деревни? Где была твоя «удвоенная стража» всё это время? Почему никто из ваших не послал за лекарем, хоть видел, что я ранен?

— Мне-то почём знать, что вы с этими не поделили… — начал неуверенно отбрёхиваться староста.

— А мы ничего и не делили, — моя улыбка начала напоминать хищный оскал, — Мы просто сидели вот там, на пирсе. А эти «добрые господа» так же просто подошли к нам и попытались нас убить. Посреди ТВОЕЙ деревни. На глазах у ТВОИХ людей, которые ничего не сделали, чтобы им помешать. Так что тут происходит, староста? Стоит ли нам воспринимать это как досадное недоразумение, — я встал, демонстративно вытащил из ножен окровавленный меч и сделал шаг вперёд. Ополченцы напряглись, и покрепче вцепились в копья. Но нападать я ни на кого не собирался. Лишь ткнул ближайший труп мечом, и глядя на Пешика, спросил — Или, быть может, нам следует подумать, что они вам дали на лапу, дабы вы закрыли на это глаза?

— Уверяю тебя, ни о чём подобном я не знал, — Пешик примирительно выставил руки перед собой, — А что касается стражи — я поговорю с капитаном. Уладим этот вопрос, — он повернулся к ополченцам, — Ладно парни, тела убрать. Можете прикопать их там же, за околицей. А сира Генри сопроводите до лагеря, дабы не было больше никаких недоразумений.

— Ага. А заодно твои парни могут наложить лапу на добро этих дерьмоглотов, — я убрал меч скрестил на груди руки, но тут же поморщился от боли. Само по себе предплечье уже почти не ныло, но стоило только им пошевелить, как оно тут же о себе напомнило, — Ну уж нет. Всё что у них есть — военная добыча. Наша военная добыча. И сначала мы их обыщем, а потом уже вы можете делать с телами что хотите. До лагеря тоже как-нибудь сами дотопаем.

Пешик раздражённо кивнул и скрылся за спинами своих ополченцев. Те удивлённо смотрели на нас и нерешительно переминались с ноги на ногу, явно ожидая разрешения забрать тела. Ладно. Не будем их сильно долго мучить.

— Ну, — кивнул я Айлин, — Пойдем что ли трофеи собирать?

Девушка глядя на изуродованные и залитые кровью трупы брезгливо поморщилась.

— А это точно необходимо? — поинтересовалась она.

— Точно-точно, — кивнул я, — Казна у отряда, знаешь ли, не резиновая. У нас половина парней до сих пор без кольчуг ходит, а у трети — даже шлемов нет. А тут всё это добро бесплатно валяется. Бери — не хочу.

Добыча и впрямь оказалась неплохая. Три новеньких шапели, лишь на одной из которых виднелась вмятина. Тяжелый арбалет, с колчаном болтов и козьей ногой в комплекте. Два фальшиона разной степени потрёпанности и одна неплохая секира. Такая вполне подошла бы Туру, взамен его самодельного бродекса.

А вот с деньгами у них было не густо. С трёх кошельков удалось набрать лишь горсть железных, да одну бронзовую монету. Должно быть, засранцы спустили все сбережения на экипировку, перед покушением.

Я присел возле одного из трупов. Немного помедлил. Затем распустил несколько верхних завязок на стёганке и сорвал с шеи защитный амулет. Перед глазами тут же выскочила подсказка:

Простой магический оберег . Нейтрализует все заклинания первой и второй ступени в непосредственной близи от владельца. Не защищает от косвенного урона заклинаний.

Полезная вещица. Ребятам очень даже пригодится, если придётся иметь дело с противником, владеющим магией.

Все три амулета почти сразу отправились в сумку. И, наконец-то настал черёд главного блюда этого праздника щедрости.

— Романтично — пиздец, — прокомментировала ситуацию Айлин, помогая мне стягивать дырявую кольчугу с окровавленного трупа.

— Терпи, — хмыкнул я, — Никто не обещал, что будет легко. Такая зараза стоит несколько медных монет, если брать её новую. А эту лишь немного подлатать надо и пойдет в дело.

Закончив возится с кольчугой, мы уже хотели было двинуть в сторону лагеря, но тут у меня возникла ещё одна интересная идея.

— Погоди немного, — кивнул я Айлин, — Надо кое-что проверить.

— Ну что ещё? — недовольно уставилась на меня девушка.

— Увидишь.

Я присел рядом с одним из трупов и разжал ему челюсти. Все зубы были свои. Мимо.

— Фу! — Айлин поморщилась, — Прекрати сейчас же! Это отвратительно!

Я лишь молча покачал головой и продолжил осмотр тел. У второго тоже никаких инородных тел в челюсти не оказалось. А вот с третьим мне повезло куда больше. Вместо верхнего переднего резца у него красовался золотой «имплант», если это нелепое недоразумение можно было вообще так назвать. Впрочем, всё лучше, чем дырка, как у меня.

Я покрепче ухватился пальцами за добычу и попробовал одним движением его выдрать. Но зараза сидел на удивление крепко. Ладно. Придётся прибегать к радикальной терапии.

Я сжал руку в кулак, выдохнул и со всей силы засадил латной рукавицей трупу по лицу. Голова мертвеца дёрнулась. Раздался хруст ломающейся челюсти. Из разбитых губ потекла кровь. Я разжал их, ещё раз ухватился за «имплант» и потянул его на себя. Зуб зашатался, но выпадать не захотел. Зараза. Немного помедлив, я упёрся в него большим пальцем и навалился сверху всем весом. Раздался хруст разрываемой плоти.

— Вот, гляди, — я показал окровавленную добычу девушке, — Если я приду со своим, наверняка мне сделают скидку!

Лицо Айлин позеленело. Она зажала рот рукой и отвернулась. Да уж, похоже, сейчас я всё-таки переборщил с юмором.

— Ладно, — хмыкнул я, убирая добычу в кошель, — День был долгий, да и мы тут задержались порядком. Пошли. Парни нас уже наверняка заждались.

— Угу, — промычала она, подбирая с земли шапели и кольчугу, — Но чтоб больше я такого не видела. Мерзость какая, — её передёрнуло, — До сих пор аж воротит.

— С волками жить — по-волчьи выть, — пожал плечами я, — Привыкнешь. Придётся рано или поздно. В конце-концов, как сказал один наш общий знакомый: «Ну а что ты хотела? Это ведь игра не для слабых.»