Баннерет

Глава 12 «Военный совет»

Внутри моего шатра царило небывалое оживление. Вокруг стола нервно расхаживал Бернард, то и дело бросая взгляды на какой-то рисунок, выведенный углём прямо на грубых досках. Один из разведчиков сержанта водил по изображению пальцем, что-то тихо рассказывая. Второй молча кивал, лишь изредка поправляя своего товарища. Айлин сидела чуть в стороне, тоже стараясь прислушиваться к разговору, но по её растерянному выражению лица было видно, что она не совсем улавливала суть происходящего.

— Так, смотрю, все уже в сборе, — хмыкнул я, закрывая полог шатра, — Какие новости?

— Плохие, — сплюнул Бернард, — Я бы даже сказал — дерьмовые. Но ты лучше присядь, прежде, чем их слушать.

— Что, прям настолько плохие? — поинтересовался я, водрузив свою задницу на стул и беглым взглядом окинув мазню на столешнице. Мешанина чёрных квадратиков и чёрточек, конечно, складывалась в какой-то замысловатый узор, но толком ничего мне не говорила, — Или просто в ногах правды нет.

— Настолько хуёвые, — покачал головой сержант, нервно пройдясь взад вперёд по комнате.

— Да я уж понял, что не пиздатые, — хмыкнул я, откинувшись на спинку стула. Бернард смерил меня раздражённым взглядом и покачал головой.

— Ты сначала выслушай, а потом уже можешь хохмить, — бросил сержант и кивнул своему разведчику, — Одрин, выкладывай.

Боец ненадолго замешкался, пытаясь сообразить, продолжать ему свой рассказ или же начать всё с начала. Затем прокашлялся, бросил короткий взгляд в мою сторону и начал свой рассказ:

— Значит так. Эти бандиты соорудили себе лагерь в десяти милях ниже по течению, на самом берегу реки, — разведчик указал на толстую чёрную линию, проходящую через весь стол, — Большая расчищенная от деревьев поляна, система волчьих ям и частокол, за которым четыре дома и нечто вроде небольшого донжона, — боец продолжал водить по импровизированной карте пальцем, указывая то на один чёрный прямоугольник, то на другой.

— Волчьи ямы? — поинтересовалась Айлин, пытаясь хоть немного вникнуть в суть разговора.

— Яма, прикрытая сверху ветками и листьями. Иногда дёрном — пояснил я, — Дно утыкано острыми кольями, которые кто-то поэтично сравнил с волчьими клыками. Вот только результат падения в такую яму выглядит совсем непоэтично. И заканчивается как правило всегда одинаково.

— Помимо хижин и донжона в лагере так же есть конюшни, несколько нежилых пристроек, псарня и яма, где держат пленников, — продолжил разведчик.

— Людей нам удалось насчитать около четырёх дюжин, — кивнул его напарник, — Но близко к лагерю подобраться не получилось, так что их может быть и больше. Шестеро — на карауле. Остальные либо спят, либо отдыхают, либо околачиваются по округе занимаясь мелкой работой.

— Погоди, — прервал его я, — Ты упоминал конюшни. Не запомнил, много у них лошадей?

— Сложно сказать, — покачал головой разведчик, — На первый взгляд что-то около дюжины. Может чуть больше. Но точно меньше двух десятков.

— Скорее всего они используют их для налётов или чтобы хватать небольшие группы путников на тракте, — добавил второй разведчик.

— Ага… — я почесал бороду а затем вопросительно посмотрел на Бернарда, — А сколько у нас бойцов умеют сражаться верхом?

— Один, — покачал головой сержант, — И то, если найдется нормальный боевой конь. На тех клячах которые тащат наши телеги я мало что смогу сделать.

— Понятно. И испанскую терцию выстроить у нас тоже не получится, чтобы отразить кавалерийскую атаку. Остаётся надеяться на лес, вот только преимущество знания местности тоже на стороне противника. А ещё их в два раза больше и наверняка есть боевые собаки. Боевого опыта у них, может быть и немного, но… Что есть у нас? Три десятка хреново снаряженных солдат из которых настоящую войну видела, дай боги, дюжина? — я откинулся на спинку стула, обвёл взглядом всех собравшихся и вынес вердикт, — Хуёво, господа и дама. Крайне хуёво, я бы даже сказал. И какие будут предложения?

— Ну, есть два варианта, — Бернард уселся на стул напротив, и пристально уставился на меня, скрестив на груди руки, — Только сначала хотелось бы понять, что за «испанская терция» такая. Быть может…

— Нет, не получится, — перебил его я, — Терция тип боевого построения по форме каре (квадрат). Снаружи пехота с длинными тяжелыми пиками, в три-четыре ряда, организующие лес копий, через которые не может продраться конница, а внутри построения — аркебузиры. Но, раз сюда огнестрел не завезли и не собираются, их вполне можно было бы заменить арбалетчиками. Вот только всё равно нихрена не выйдет. В нормальной терции три тысячи бойцов. А чтобы создать хотя-бы её отдалённое подобие — нужно минимум три сотни. У нас же даст боги — наберётся три десятка солдат.

— Три тысячи… — удивлённо посмотрел на меня Бернард, — Ничего себе сила. Такую не каждый грандлорд может собрать то. Не говоря уже о более мелких феодалах.

— Мы отвлеклись от темы, — поправил его я, не особо желая выслушивать лекцию о масштабах местных армий. Нас этот вопрос должен беспокоить сейчас в самую последнюю очередь.

Бернард хотел было что-то добавить, но в следующий миг полог шатра распахнулся и внутрь вошли трое. Вернон, Роберт и Тур. Точнее вошёл Вернон. А вот Роберт, заграбастанный за шкирку лапищей здоровяка, на которой не хватало одного пальца, буквально волочился по полу, вслед за ним. И судя по недовольному лицу Тура, на то были весьма веские причины.

— Проблемы? — поинтересовался я, кивнув парням, чтоб тоже присаживались.

— Угу, — прогудел здоровяк, тряханув барда, словно тряпичную куклу. Тот лишь безвольно мотнул головой и глухо выругался, — Проблемы. Представляешь, этот паскудник залез под юбку дочке корчмаря. И он, естественно, пришёл к нам с претензией.

— Да не успел я толком залезть, — сплюнул Роберт нервно потирая щёку, по которой начинал расплываться чёрный синяк, — Этот дуболом ворвался когда мы только начали.

— На твоё счастье, — прогудел Тур, — Если бы ты успел лишить её невинности, претензия была бы куда серьёзнее.

— Я между прочим работал, — неожиданно зло прошипел Роберт. Бард ловко крутанулся, одним движением вырвавшись из хватки здоровяка. Сделал шаг вперёд и слегка приобнял опешившего Тура за поясницу. Секунду постоял, глядя тому прямо в глаза, ухмыльнулся и отступил. А в следующий миг здоровяк согнулся пополам, схватившись за живот и сдавленно выдавил:

— Ох тыж сука ёба… — договорить он не смог. Начал судорожно хватать ртом воздух. Бернард вскочил со стула. Его рука рефлекторно потянулась к мечу. Я тоже поднялся с места и сделал шаг вперёд, демонстративно сложив пальцы в щёпоть. Но Роберт никак на это не отреагировал и лишь укоризненно покачал головой.

— Сейчас отпустит, — сказал бард, примирительно выставив раскрытые ладони перед собой, — Яж не хотел ему навредить. Просто доходчиво объяснил, что фраза «я сам дойду», означает отнюдь не то, что мне нужна в этом помощь. Тем более в такой грубой форме.

— Я тебе сука дам… — простонал Тур, пытаясь разогнуться.

— В ближайшие пару часов ты никому ничего не дашь, — ухмыльнулся бард, — И вообще, постарайся не напрягаться. Это сейчас крайне вредно для твоего здоровья и благополучия.

— Ты что, мать твою, натворил, — процедил Бернард, буквально подскакивая к барду и хватая того за грудки. Тот лишь подался вперёд, широко улыбнулся и развёл руки в стороны, как бы намекая, что сержант может прямо сейчас разделить участь Тура. Вот только в этот раз он явно переоценил свои силы. Разжав одну руку, Бернард одним резким, коротким движением зарядил ему в челюсть, отправив бедолагу на землю.

— Скажи, спасибо, что зубы оставил на ме… — договорить Бернард не успел. Я поднялся со стула и со всей силы грохнул кулаком по столу. Бедолага натужно застонал, тонко намекая мне, что ещё одна такая выходка и он просто развалится. На несколько секунд в шатре повисла напряженная тишина.

— А ну прекратить! — рявкнул я во всю мощь своей глотки. К третьему месяцу командования отрядом с командирским голосом у меня уже был полный порядок, — Вы что, вашу мать грязным хером драть, тут устроили? Ещё раз — и все трое пойдете ямки для сортира копать, я ясно выражаюсь?

Ответом мне была лишь тяжелая тишина. Вся троица сверлила меня раздражёнными взглядами. Чтож, хоть командирский голос я и выработал, но вот статус авторитета, которого слушаются беспрекословно, мне ещё только предстояло заслужить.

— Сели, — скомандовал я, указав им на стулья.

Троица неохотно подчинилась. Усевшись, Роберт и Тур продолжили сверлить меня раздражёнными взглядами. А вот Бернард, примостив свою пятую точку на табурет, неожиданно мне подмигнул. Аккуратно. Так, чтоб не видели другие. Похоже, экс-капитан решил преподать мне какой-то урок. Или устроить что-то вроде небольшого экзамена. Или дал возможность подзаработать того самого авторитета, которого мне всё ещё сильно не хватало. А может и вовсе — всё сразу. Надо будет поинтересоваться при случае. Так или иначе, он легко мог погасить этот конфликт в зародыше. Вот уж что-что, а пресекать такие разборки Бернард умел, как никто другой. Но не стал. Напротив, влез в него сам и нарочно усугубил ситуацию.

— Значит так, вы двое, — я кивнул Туру и Роберту, — Говорить будете по очереди и когда вас спросят.

— Ты… — я повернулся к Бернарду, и подмигнул ему в ответ. Так, чтобы бард и плотник не видели, — Вообще сиди и помалкивай. С тобой потом будет отдельный разговор.

Сержант состроил показушно-скорбную мину и тяжело вздохнул, всем своим видом показывая, что полностью отдаёт себя на мою милость. Клоун блин. Такой спектакль имел бы смысл, еслиб делался на серьёзных щах. А так, когда любой человек у которого больше, чем одна извилина, может понять всю саркастичную природу этих кривляний, они только усложняют дело. Впрочем, мне и так никто не обещал, что будет легко.

— Так, сначала ты, — я ткнул пальцем в сторону Роберта.

— А что я? — пожал плечами Бард, — Я работал, как ты и сказал. Добывал нам информацию.

— Мне, кажется, я немного не этим тебя послал заниматься, — я скрестил на груди руки, и смерил барда выжидающим взглядом, — Речь шла о вербовке новобранцев.

— Ну да, — кивнул Роберт, — Именно об этом. Ты мне сказал, вербовать. Я и пошёл вербовать. Но ты не уточнил, как именно, вот я и…

— Решил залезть дочке корчмаря под юбку, — прогудел Тур.

— Отставить! — рявкнул я, лишь покосившись на здоровяка, — С тобой поговорим позже.

Здоровяк сплюнул, всем своим видом демонстрируя раздражение. Я так же демонстративно не обратил на это никакого внимания, снова повернувшись к Роберту.

— … и решил начать с добычи сведений, — ухмыльнулся бард, — Прежде, чем кого-то вербовать, нужно ведь понять, с кем мы тут имеем дело и чем именно их можно завлечь. А дочка корчмаря — так. Побочный эффект. В конце-концов должен же я получать удовольствие от работы.

— Ага. До первого триппера.

— До чего? — не понимающе уставился на меня Роберт.

— До того момента, пока тебе местные яйца не открутят, — ухмыльнулся я, а затем нахмурился и добавил, — Или я сам тебе их откручу вместе со всем достоинством, когда селюки придут к нам с претензией. Откручу, нанижу на ниточку и отдам им, как оберег от злых духов.

— Но…

— Ещё раз ты полезешь к местным бабам — и я лично тебя оскоплю. Вопросы есть? — бард открыл было рот, чтобы вставить своё веское слово, но я тут же его перебил, — Вопросов нет! Так, Тур, теперь ты.

— А что я… Ну решил я значица прогуляться в деревню, — Тур как-то неуверенно посмотрел на меня и почесал затылок, — Потолковать со здешним плотником насчёт древесины для щитов. Ну, прохожу мимо корчмы, а там крик стоит, что аж на другом конце села слышно. Мне стало интересно. Остановился посмотреть, а тут, значит, корчмарь этого на улицу за шкирку выволакивает и в грязь кидает. А потом смотрит на меня и спрашивает, ты мол из этих? Отвечаю — из этих самых.

Мда уж. В нашем мире вопрос, да и ответ восприняли бы совсем по-другому. Впрочем, здесь такое явление в принципе очень большая редкость, так что не удивлён, что они поняли друг-друга с первого раза.

— Ну, а он ко мне с претензией, мол чего это ваши тут девок лапают и насильничать пытаются. Ну а я то что? Я, что ли насильничать пытался? Сказал, мол, отведу к капитану, он разберётся. Ну и вот.

Мда уж. Как говорили классики «одна история охуительнее другой». И за что мне всё это… Ладно. Назвался груздем — полезай в кузов. Пора заканчивать с этой хернёй — нас ждут куда более серьёзные дела.

— И тебя даже не смутило, что мастерская плотника и корчма находятся в прямо противоположных концах деревни? — я скрестил на груди руки, и осуждающе посмотрел на здоровяка, — Так бы сразу и сказал — пошёл бухать.

— Пошёл проводить внутреннюю дезинфекцию, — хмыкнул Вернон, толкнув в плечо здоровяка. Тот едва заметно поморщился от боли. Похоже, бард перестарался. Интересно, что он вообще такое сделал? Это иглы с ядом, спрятанные в рукава? Или секретная техника здешних суньхуйвчаев? Нет уж. Если негра в псевдоевропейском средневековье мой внутренний расист ещё пережил… Тем более его сожгли, как одержимого бесами, что, в общем-то вполне аутентично и с точки зрения местных — единственно верный выбор. Но вот узкоглазые были бы явным перебором.

— И кстати, никого я не насильничал, — вставил свои пять копеек бард, — Она чуть ли не сама меня потащила в постель, а ведь я хотел просто поговорить. Ну знаете, перекинуться парой слов. Сочинить балладу, воспевающую её красоту.

— Да-да, знаем. Нассать ей в уши, что она та самая единственная, и что ты готов вытащить её из этой провинциальной дыры в столицу и ввести в высший цвет, — скучающим голосом добавила Айлин, — Молодые девушки очень падки на сказку про благородного рыцаря на белом коне, который в один прекрасный день прискачет в её края, влюбится в неё без памяти. А затем — увезёт туда, где она будет танцевать на балах, пить вино и где ей больше никогда не придётся оттирать блевотину с пола. И судя по тому, что я тут видела, ей очень повезёт, если она нарвётся на обычного балабола, а не на настоящего рыцаря.

Это она ухватила самую суть. Право первой ночи… Да и вообще любой ночи, было конечно мифом. Но не думаю, что какой-нибудь рыцарь удовлетворился бы обычным отказом от понравившейся ему сельской девки. Особенно, если у него под рукой есть собственная дружина или, на худой конец — полное рыцарское копьё (группа оруженосцев, лучников и слуг — 10-12 человек в общей сложности).

— Да ничего я не балабол, — надулся Роберт, — Я, между прочим, сын барона и наследник земель. А это поважнее рыцаря будет.

— Ага. Мы уже поняли, — скривился я. Разговор о похождениях барда и алкоголизме здоровяка начинал уже откровенно надоедать. Пора было с этим заканчивать.

— Значит так, ты, — я ткул пальцем в Роберта, — Ещё раз и…

— Я понял, — скривился бард.

— Это хорошо. Значит за целостность своего мужского естества можешь не переживать, — ухмыльнулся я и перевёл взгляд на Тура, — А ты… Прекрати бухать вместо работы. Нам, быть может, завтра в бой идти. И чем больше у нас будет щитов, тем больше жизней мы сможем сохранить. А ещё — не нужно показывать людям, что между нами могут быть распри. Ни врагам, ни здешним кметам, ни нашим нанимателям. Последним — особенно.

— Понял, — кивнул Тур, — Но…

— Мы позже это обсудим, — оборвал я здоровяка, — Теперь давайте вернёмся к делу. Бернард…

Внезапно перед моим взглядом вспыхнули строчки лога.Навык «Полководец» достиг 18 уровня. Получено 50 опыта.Навык «Дипломатия» достиг 30го уровня. Получено 45 опыта.Получен перк «изворотливый». Шанс перевести стрелки, если вас припёрли к стенке в споре возрастает на 30 процентов.До следующего уровня персонажа осталось 275 опыта.Авторитет командира повысился на 1. Сейчас ваш авторитет составляет 4 пункта.

Опа. А вот это что-то новенькое. Странно даже. Командую отрядом я довольно давно, а такая фигня ни разу не всплывала. Ну-ка, подсказка.

Авторитет командира отвечает за отношение к вам бойцов в отряде. Чем он выше, тем более охотно бойцы выполняют ваши приказы. Повысить его можно решением конфликтов в отряде, выплатой повышенного жалованья, военными успехами. Понижается он военными неудачами, отсутствием жалования, и самодурством. Следите, чтобы он был всегда в положительной зоне, иначе одним прекрасным утром, вы можете обнаружить подарочек у себя в глазнице оставленный вашими собственными солдатами.

Ясно-понятно. Что-то вроде репутации, только не в поселении, а в собственном отряде. Странно, только, что оно раньше ни разу не всплывало. Хотя раньше я всё-таки спихивал все конфликты на Бернарда, да и с жалованьем было всё сложно. Ладно. Понятно…

— Генри, не спи, — раздался над самым ухом голос Айлин, и чья-то рука аккуратно потрясла меня за плечо.

— Не сплю, просто задумался, — кивнул я девушке и снова уставился на Бернарда. Сержант выдержал паузу, убедился, что на этот раз его слушают все и продолжил.

— Придётся прибегнуть к диверсии. Это единственный вариант, благодаря которому мы можем уравнять наши шансы. Я возьму несколько своих ребят. Под покровом ночи мы проберёмся в лагерь и постараемся нанести им столько ущерба, сколько сможем. В лучшем случае — спалим укрепления дотла. В худшем, хотя-бы потравим овёс у коней, чтобы к утру они уже все передохли.

— Не пойдет, — покачал я головой, — Я иду с вами. Айлин — тоже.

— Это ещё зачем, — Бернард смерил меня подозрительным взглядом, — Мы и без вас прекрасно справимся. Тем более, что ни у тебя, ни у неё нет опыта в таких делах.

— Так же, как и у вас — опыта в борьбе с магами, — покачал головой я, — Ты забыл, что среди них может находится как минимум один человек, обладающий даром. И заранее почувствовать его можем только мы с Айлин, да и противопоставить ему хоть что-то тоже. Ну, а если его там не будет — несколько огненных шаров, попавших в крыши их хижин или конюшен, делу точно не помешают.

— Рискованно, — сержант почесал заросший щетиной подбородок, — Без обид, но вы какой-нибудь глупостью можете нам всё засрать в самый ответственный момент, — Бернард немного помолчал, сначала просверлив меня своим колючим взглядом, а затем скользнув им же по Айлин. Девушка нервно поёжилась, — Но в твоих словах доля правды тоже есть. С магиком мы не справимся. Значит, поступим так. На время вылазки я беру командование на себя. Вы двое подчиняетесь беспрекословно. Это понятно?

— Понятно, — кивнул я, нахмурившись. Для порядка. На самом деле этот расклад меня более чем устраивал. В конце-концов в таких делах я действительно не разбирался, да и заниматься подобным должны профессионалы. И вообще — отличный способ переложить ответственность. За возможный проёб — в том числе.

— И ещё одно, — продолжил Бернард, — Надо подготовиться к завтрашнему бою.

— Завтрашнему? — удивлённо переспросила Айлин.

— Именно, — кивнул сержант скрестив на груди руки, — Нельзя дать им возможность оправиться, так что нападём поутру. Но перед этим нужно решить ещё несколько вопросов. Раненные. Покалеченные. И дезертиры.

— Раненные, это по твоей части, — кивнул я лекарю.

— Вот только один я не справлюсь, — покачал головой тот, — Особенно, если их будет много. К тому-же надо будет как-то вытащить их с поля боя и донести до лагеря. Тех, кого можно будет донести, само собой, — Вернон ненадолго замолчал, обведя всех присутствующих тяжелым взглядом, вздохнул и добавил, — Более тяжелых лучше прикончить прямо на месте.

— Идея не из лучших, — покачал головой я, — Убивать своих это…

— Милосердно, — прервал меня Вернон, — Я лекарь, а не чудотворец. Причём лекарь, не в стенах столичного университета, а в чистом поле. Я, конечно, могу продлить жизнь бедолаге, у которого вываливаются кишки из распоротого живота. Но спасти не смогу. Это лишь умножит его страдания, да и лекарства мы растратим зря. Лучше уж быстрая смерть, чем вот так.

Мда уж… Зараза, сколько я уже тут небо копчу, а здешний суровый мир раз за разом находит, чем меня можно удивить. Резать глотки своим… С таким смириться непросто. Вот только Вернону сейчас мне возразить попросту нечего. Преложение звучит меркантильно и жестоко, но… Парень прав.

— Ладно. Убедил. По поводу раненых — обратись к квартирмейстеру. Пусть выделит деньги на закупку мешковины в деревне. Возьми маркитанток. Пусть к утру соорудят носилки. Хотя-бы дюжину, а лучше — пятнадцать. Раненных может быть много. А что за вопрос по поводу искалеченных?

— Что с ними делать? — в упор посмотрел на меня Бернард, — Если человек потеряет руку или ногу, сражаться он больше не сможет. А значит — станет бесполезен для отряда. Самый простой вариант — выгнать такого. Вот только сомневаюсь, что это сильно воодушевит остальных парней.

— Можно оставить ему половину жалования и приставить к какой-нибудь работе в лагере. Если потеряет ногу — он вполне сможет работать на кухне, да и нашим мастерам думается мне, не помешал бы подмастерье. Если руку… Придумаем что-нибудь.

— А ещё можно дать им выбор, — флегматично продолжил за меня Вернон, — Ампутация или быстрая милосердная смерть.

— Доктор Менгеле, ты издеваешься? — я смерил парня подозрительным взглядом, пытаясь найти на его лице ухмылку, а в голосе уловить нотки сарказма. Но тот, похоже, был абсолютно серьёзен.

— Кто такой «доктор» я понятия не имею, — пожал плечами лекарь, — Кто такой Менгеле — тем более…

— Да был у нас такой… «злой колдун», — хмыкнул я, — Тоже специализировался на «милосердных» и не очень смертях.

— Я серьёзно, — нахмурился Вернон и едва заметно повысил голос, — Ты представляешь, каково это — жить без руки? Без пальцев? Без ног?

— Очень неудобно. Наверное, — немного неуверенно ответил я. По правде сказать посмотреть с такой стороны на этот вопрос мне попросту не пришло в голову. Забыл, что у нас тут не «светлое будущее», где при желании и должном количестве бабла тебе сделают неплохой бионический протез. А при наличии большого количества этого самого бабла — напечатают из стволовых клеток такую руку, которую и от оригинала то отличить будет невозможно. А тут. Придётся ходить с культёй. И то — если повезло и не начался сепсис.

— Мягко сказано. Но это их жизнь. Так что пусть выбирают сами, — с нажимом продолжил Вернон.

— Ладно. Идёт, — не стал спорить я.

— Дезертиры, — напомнил Бернард. И вот по их поводу двух мнений быть уже не могло. Если щадить дезертиров, сбегающих с поля боя — рано или поздно от отряда останется три человека. Остальные свалят при первой же опасности.

— Все желающие уйти могут сделать это до боя, — кивнул я, — Их отпустим без жалования и снаряжения. Но вот те, кто побежит во время битвы: их мы казним. У всех на глазах. В назидание остальным. Так ладно… — я встал со стула и помотал головой, с хрустом вставляя затёкшие позвонки на полагающееся им место, — С вопросами вроде закончили. Вернон, Тур — у вас есть работа. Роберт — посидишь в лагере. Сегодня тебе в деревне лучше не показываться. Бернард, Айлин — а мы с вами прогуляемся, посмотрим, что от нас хотел староста. Кроме того… — я ухмыльнулся, — У меня появилась идея, как мы можем получить численное преимущество.