Атлантика

Глава 47

У подлодок эпохи завершения «холодной войны» допустимый предел погружения не превышал тысячи трехсот метров. Для выполнения тактических задач хватало и километра, поэтому никто не страдал. С приходом на Пустырь мути ситуация изменилась. К счастью, Технокомитет добыл технологию АБСУДов, и статус-кво был восстановлен. Иномирные машины не плющились чудовищным давлением и не нуждались в системах жизнеобеспечения. Но одна проблема долго оставалась актуальной.

Видимость.

Полтора километра — зона абсолютной тьмы для живых организмов. Поэтому у глубоководных рыб огромные глаза — это усовершенствование позволяет максимально улавливать слабые световые потоки. Глаза пещерных и сверхглубоких обитателей становятся редуцированными, то есть — максимально упрощенными. Хрусталик, радужка, глазные мышцы — всё это исчезает за ненадобностью. Ведущее положение занимает первичный пузырь, но даже он у некоторых видов атрофируется и не имеет прямой связи с мозгом.

Конструкторы «Барона Самди» подошли к проблеме комплексно. Вся обшивка мясника на глубине в полторы тысячи метров превращалась в светочувствительную мембрану с прозрачной внутренней «подложкой». Еще ниже, там, где свет полностью отсутствовал, подключалась эхолокация. Никто не мешал задействовать и дополнительные источники освещения — те же автономные ксеноновые прожекторы. Вот только с «Ионы» был получен приказ не обнаруживать свое присутствие слишком рано. Так что мясники были вынуждены погружаться с черепашьими скоростями в условиях плохой видимости. Многие операторы активировали инфракрасное зрение, но за отметкой в два километра ничто живое не светилось. Тут попросту не было теплокровных существ. Логика подсказывала, что единственным источником тепла станет Царь Левиафанов. Биомеханоид наверняка имеет кучу скрытых механизмов, систем жизнеобеспечения и энергетических узлов, которые сформируют на сетчатках боевых оболочек четкое изображение. Во всяком случае, так полагал куратор проекта.

Интересно, кто вообще способен выживать на таких глубинах? Без светящегося фитопланктона, в вечном холоде и под тысячетонным водным прессом? «Справка» любезно подсказала, что звено Дениса достигло условно афотических зон, которые в нормальных условиях прилегают к океаническому дну. Здесь очень мало кислорода, зато хватает питательных веществ. Теоретически тут можно встретить миксин, лопаточных нетопырей и других весьма своеобразных тварей. Все они не представляли угрозы до водородной войны. А сейчас — поди угадай, что там навыдумывали бионики. Одно радует — кракены не заплывают ниже тысячеметровой отметки, а харибды предпочитают тепленький морской шельф. Если что и беспокоило Дениса, так это светящиеся горы со щупальцами, от одной из которых он чудом ушел во время последней схватки. Бионики, похоже, не волновались за достоверность своих порождений, спустив эволюцию с цепи.

Погружение казалось бесконечным.

Рейд проводился в полной тишине. Даже эфир безмолвствовал — переговоры между операторами были запрещены во избежание прослушки. Денис переписывался со своим звеном в онлайн-чате. После двухкилометрового рубежа сигнал стал пропадать — даже мощные передатчики мясников сбоили в столь экстремальных условиях.

Денис доверился сверхчувствительным датчикам и просто отслеживал положение машин своего звена. Связь с «Ионой» была временно недоступна. Сонар превратился в главный локационный инструмент. Впрочем, оператор пользовался этим оборудованием умеренно, без фанатизма.

Мясник морфировал в длинную иглу, острие которой было сориентировано в направлении дна. Давление при такой конфигурации было минимальным, но следовало учитывать и сжатие. К счастью, корпус был защищен полевой структурой и отлично держался на большой глубине.

Четыре тысячи метров.

Погружение замедлилось, началось рассеивание ударной группы. Никакой централизованной координации. Звеньевые просто следовали алгоритму, разработанному нейросетью крейсера. Каждое включение движка имело хронологические рамки, а потребляемая мощность и направление выброса реактивной струи были рассчитаны до сотых долей процента. Денис относился к подобным предосторожностям с некоторой долей скептицизма. Крупные объекты легко засечь даже на такой глубине, а на заблудившихся китов мясники не похожи. Впрочем, стратегия разрабатывалась умными людьми и искусственным интеллектом, так почему бы временно не отключить в себе критика…

Погрузившись на четыре с половиной километра, Денис подрубился к «Ионе» и получил доступ к корабельным передатчикам. Другие звенья сделали то же самое. Толщу воды пронзили направленные лучи, по которым устремились информационные потоки. Ударная группа скорректировала свое положение, выстроила точные координатные сетки, отчиталась о пройденном пути.

Мясники шли без потерь.

Слишком просто.

Тварь не могла их не заметить. Даже с учетом рассеивания… В абсолютной океанской тьме не происходит ничего масштабного. И уж точно стаи неведомых существ не погружаются каждый день в тридцатикилометровые впадины.

Стоило оператору подумать об этом, как утроба Атлантики зашевелилась. Эхолокатор зафиксировал около десятка крупных объектов, стремительно окружающих рой мясников. Довольно крупных объектов, способных соперничать по своим габаритам с «Ионой». Органы восприятия Дениса не сумели воссоздать точный облик монстров — в дополненной реальности картографической сетки они походили на размытые кляксы. В инфракрасном спектре твари не светились. Классификатор безмолвствовал. Еще ниже, в шестистах метрах по линии спуска, выдвигалось нечто невообразимое. Массивное, округлое, переливающееся желтым, красным и оранжевым. С фиолетовыми и голубыми пятнами. Похоже, бионики ухитрились вывести холоднокровных хищников, неприметных для тепловизора, но скрыть от стороннего наблюдателя Царя Левиафанов не смогли.

Прорываемся.

Приказ поступил от куратора всем звеньевым.

Канал ожил. Ругань, маты, обмен наблюдениями, обсуждение боевых конфигураций. Всё это заняло несколько секунд, а потом закипел бой. Никакого руководства, каждый сам за себя.

Сражение в абсолютном мраке океана, на глубине в пять километров — это как сошествие в ад. Ничего не понятно, ни одному датчику нельзя доверять до конца. Денис перестроился в диск с заостренными кромками, резко повысил мощность движка и устремился вперед. Корпус мясника улавливал глубинный свет Царя Левиафанов и выстраивал картинку окружающей реальности. Чем ниже опускалась машина, чем больше тепла и свечения улавливали датчики, тем явственнее очерчивались атакующие твари. Эти создания отдаленно напоминали миног, только быстрых и сильно разросшихся. Громадные трубчатые тела, завершающиеся обрубком с черной пастью и концентрическими кругами зубов. Кажущаяся неповоротливость была иллюзорной — двигались миноги стремительно, проявляя чудеса маневренности. Теперь не кляксы, а смертельная угроза.

Миноги устремились к ядру машинного роя — туда, где собрались основные ударные звенья. Те, кто отвечал за прорыв обшивки левиафана. И кому следовало обеспечить прикрытие.

Конвойные звенья ринулись в атаку.

Денис уклонился от гигантского хвоста миноги, нырнул вниз и, ускорив вращение, врезался в плоть ближайшей твари. Режущая кромка заскреблась по броне мутанта, но не сумела причинить ей вреда. Диск отскочил выше, поврежденная кромка вновь заострилась.

Смена тактики.

Бионики основательно укрепили группу поддержки, но есть же у них уязвимые места? Да и мясники проекта «Солдат» отличаются от обычных машин…

Диск сменил титановое покрытие на алмазное и вновь устремился к противнику. Звено повторило маневр своего лидера, вот только действовали ветераны умнее. Пока Денис пытался прорубить костяную броню с керамическими накладками, Снежана выпустила парочку торпед, а Киви и Бармаглот попытались оглушить миногу акустической волной. И это им удалось. Хищник на пару секунд оказался парализован, не в силах сориентироваться в круговерти схватки. В этот момент прилетели торпеды Снежаны и оторвали мутанту хвост, покрытый рядами сверхпрочных чешуек. Денис проскочил вперед и вспорол плоть чудовища алмазным диском. Вряд ли он сумел нанести ущерб столь громадному зверю, но первая кровь была пущена. Минога конвульсивно задергалась — всё это происходило в жуткой тишине и при минимальном освещении, отраженном от поднимающегося левиафана. Развернувшись, Денис выпустил торпеду в зияющую пасть, окруженную несколькими рядами клыков. Хищник попробовал уклониться, но сработало автоматическое наведение. Взрыв раскрасил пространство во все оттенки желто-красного спектра.

И тут появились голубоватые огоньки.

Тьма озарилась призрачным сиянием — это приближались твари, с которыми Денису хотелось встречаться меньше всего. Исполинские «горы», владеющие странными навыками.

Выставить защиту от акустических ударов.

Бармаглот откашлялся.

У нас ее нет.

Вырубите датчики.

Через корабельную локалку Денис предупредил об опасности другие звенья.

Твари атаковали синхронно.

На общем канале операторы матерились, фиксируя повреждения навигационных цепей. Перед внутренним взором Дениса плотный строй мясников сбился, точки рассыпались по всему экрану. Свернув вкладку, он занялся собственными проблемами. Датчики уцелели, но глубинные создания стали бить по машинам своими отростками. Миноги тоже перегруппировались и под прикрытием флюоресцирующих щупалец устремились в атаку. Звенья рассредоточились по обширному участку океана. Никто не держал строй, не координировал действия. Начался хаос взаимного истребления.

Следующие двадцать минут прошли словно в горячечном бреду. Денис менял конфигурации, выращивал и разбирал оружие. Резал, кромсал, пробивал и уклонялся. Прикрывал своих, действовал в связках, затем отрывался и снова начинал что-то отсекать. Он плохо представлял анатомию тварей. Бил в светящиеся области, ориентировался по датчикам движения, полагался на реакцию и интуитивное восприятие. Пару раз проходил через что-то мягкое и податливое. Соприкоснулся с неким полем, едва не лишился трети своих нанитов, но сумел разорвать контакт. Кто-то из операторов применил «Водоворот» — это случилось в одном из дальних углов сектора вторжения. Денис отвел звено на пару километров, чтобы не угодить в завихрение.

Океан казался живым и агрессивным. Самое неуютное место на Земле… На всех мыслимых и немыслимых Землях.

А потом всё закончилось.

Твари не отступили, вовсе нет. Просто генетически усовершенствованные операторы сумели расправиться с врагом. Это казалось невероятным, но флюоресцирующие ошметки безымянных монстров и то, что осталось от миног, опускалось в неведомые глубины.

Количество задействованных в операции машин тоже уменьшилось. Около трети мясников не сумели пережить схватку. Звено Дениса уцелело лишь чудом — он даже представить себе не мог, что этот бой вытянут обычные люди.

Сгруппировавшись, они двинулись к громаде Царя Левиафанов. Кластер управления биологическими фабриками застыл посреди черной бездны и заполнил эфир блупами. Где-то у самой поверхности океана орды чудовищ услышали этот зов и начали погружение. Теперь муть спешила на помощь своему покровителю.

Ударное ядро мясников врезалось в борт Левиафана. Денис наблюдал за действиями специально подготовленных звеньев издалека. Его основной задачей было сканирование пространства — не хватало еще пропустить незваных гостей.

Монстр был воистину огромным. Раздутый пузырь, наполненный внутренней жизнью. Километры то ли живой плоти, то ли биомеханических напластований, имитирующих кожу, броню, артерии и скелет. В теле этого существа прорубался тоннель. Ошметки органики заполнили глубину — их сияние постепенно меркло. Туловище Левиафана содрогалось, но животное было слишком неповоротливым, чтобы покинуть небезопасный участок океана.

Зверь ухнул вниз.

Денис последовал за остальными машинами, непрерывно отслеживая показания эхолота. Пять тысяч триста метров. Если верить предположениям экспертов «Барона Самди», дно разлома очень далеко. Тридцать километров — в это трудно поверить. Интересно, способен ли корпус мясника выдержать столь чудовищное давление? И будут ли запускаться трансформации, не откажут ли бортовые системы?

Общий канал огласился радостным воплем — штурмовики вскрыли обшивку Левиафана. Вода хлынула в пробоину, но туловище монстра тотчас окуталось призрачным сиянием. Похоже на активацию силового поля, вот только хватит ли энергии на длительное поддержание кокона?

В какофонию отрывистых реплик звеньевых вклинился голос куратора:

Проламывайтесь. Игольчатые формы, скорость в пятнадцать узлов. Насколько мы знаем, поле способно противостоять только давлению воды.

Мясники устремились в светящуюся пещеру.

Денис озвучил приказ и последовал примеру остальных. Звенья проникали внутрь агонизирующей твари по очереди, придерживаясь заранее отработанной схемы. Если в недрах кластера что-то и происходило, снаружи это нельзя было увидеть. Связь с нырнувшими в брюхо Левиафана звеньевыми на некоторое время прерывалась. Поле заглушало сигналы, но не во всех доступных диапазонах.

Денис принял игольчатую форму.

И поплыл к зияющей дыре.