Атлантика

Глава 23

Звено Денису понравилось.

Парень по прозвищу Киви, юное дарование с механическим протезом вместо ноги. По-настоящему его звали Урфаном. На момент знакомства с Денисом Урфану едва исполнилось шестнадцать. Поговаривали, что родом паренек из Азербайджана, который нынче представлял собой неконтролируемую территорию, раздираемую междоусобными войнами. Имя Урфана в переводе с его родного языка означало «знание, искусство». И действительно, подросток достиг впечатляющих высот в пилотировании, уступая лишь Вилкасу, Снежане и еще парочке матерых операторов.

В двенадцатилетнем возрасте Урфан лишился ноги, родителей и родного дома. Деревня, в которой жил будущий оператор, подверглась карательному набегу мощной группировки. Никого не щадили. Парня завалило обломками, это его и спасло. Как он попал на модуль, не помнит. Говорит, вытащил какой-то странник в капюшоне, залечил ногу и доставил в один из каспийских портов. Дальше — «Барракуды», чудесное вмешательство Дока, протезирование и вживление нейровыводов. События тех недель подернулись дымкой боли, отчаяния и лютой ненависти к тем, кто отнял семью. Но сделать Урфан ничего не мог — месть не вписывалась в замыслы акционерного общества.

С первых же дней у него стали возникать технические проблемы. Нога долго не синхронизировалась с поврежденными нервными окончаниями. Подсознание заблокировало часть трансформаций мясника, так что мальчик не умел летать. Тогда у него и появилось прозвище Киви. В Новосибе Док удаленно подключил парнишку к ментальному психологическому центру — очень крутому, насколько все слышали. Тамошние спецы умели влезать по проводам в мозги пациентов, перебирать, словно четки, сны и давние воспоминания, залечивать невидимые раны. Денег на ментальную операцию не хватило бы даже у Фишера, поэтому Док обратился к своему закадычному другу и сокурснику. Никаких имен, разумеется. И мальчик пошел на поправку. Перестал биться в истерике по ночам, бояться каждого шороха и сидеть в темноте, уставившись в стену. Отрастил крылья своему АБСУДу, взмыл в небо и почувствовал вкус жизни. Платой за исцеление стали отдельные фрагменты воспоминаний, удаленные столичными умельцами. Все знали, что Киви мечтает вернуться в родные степи и поквитаться с обидчиками. А для этого нужно максимально прокачать и выкупить мясника…

Второй оператор звена — Бармаглот. Дениса приятно удивил факт, что на корабле присутствуют знатоки классической английской литературы. Вот только смысл прозвища суровый ветеран Гоша Кунцевич расшифровывать отказался. Наотрез.

В реале этот пятидесятилетний мужик был добродушным гигантом с внешностью оплывшего тяжелоатлета. Здоровенные волосатые ручищи, седеющая шевелюра, выцветшая тельняшка. Так, наверное, должен выглядеть боцман, но Гоша заполнил собой пробел в стереотипах. То был один из старейших обитателей модуля. Бармаглот ходил на корабле, когда тот еще был авианосцем — одним из последних в мире. Кунцевич помнил двух предшественников Фишера, парочку локальных войн и первые столкновения с мутью в Атлантике. В общем, живая легенда.

Снежана шепнула по секрету, что Бармаглот — ведущий эксперт по истреблению глубоководных мутантов. Дескать, топил таких тварей, что даже Мортенсену в кошмарах не снились. Шутка не зашла, ибо Денис ничего не знал о Мортенсене. Лучше тебе и не знать, заверила наставница. А еще не столкнуться бы с ходильщиком, которого Бармаглот завалил в позапрошлом году. Это еще кто? Хмыкнув, Снежана напомнила о ментальном интерфейсе и разделе «Справка». Естественно, Денис отправился за информацией в тот же вечер. И выяснил, что ходильщики обитают на пятидесятиметровой глубине и годами терпеливо подстерегают жертву. На поверхность выдвигается зрительный отросток. В случае необходимости тварь всплывает, выпрямляется во весь рост и обрушивается на корабль, распахнув необъятную пасть. И да, это единственная разновидность мути, умеющая ходить по волнам. Пока никто не дорубил, какие особенности строения организма ходильщика сделали возможным подобный фокус. Собственно, после встречи с существом почти никто не выживал, так что людям было не до научных изысканий.

Третьей была Снежана.

Командир звена с внушительным боевым стажем. И темной историей, о которой никому не хочет рассказывать. Впрочем, были подозрения, что только Денис не в теме конфликта своего куратора с Вилкасом. Известно, что девушка родилась в Новосибирске. Или Новосибе, как его принято называть у «Барракуд». Модифицировала себя по доброй воле — в одной из частных клиник. Долгое время служила на другом модуле, где и познакомилась с Вилкасом. Но это — из области неподтвержденных слухов, которые удалось собрать Денису. Опыт позволял Бармаглоту возглавить звено, но ветеран отказался от повышения в пользу Снежка. Похоже, ударник труда не любил ответственность и держался подальше от руководящих должностей. Такие люди встречаются, хоть и крайне редко.

Снежана была двадцатичетырехлетней красоткой — из тех, кого в реальности Дениса называли «фитоняшками». Вот только мышцы девушки были функциональными, а походка — мягкой и внушающей опасения. Словно у тигрицы, изготовившейся к прыжку. Веяло от Снежка чем-то нехорошим — подобное чувство испытываешь, находясь в обществе бывшего афганца. Человека, повидавшего всякое.

Четвертым был Денис.

Самое слабое звено.

Точнее — его часть.

Приказы транслировались напрямую в слуховой нерв. Маневры казались несложными, но их следовало выполнять синхронно с остальной тройкой мясников. И реагировать молниеносно. У всех это получалось на автомате, а Денис постоянно запаздывал.

Подкачало и знание местной терминологии. Взять, к примеру, бреющий полет. Операторы между собой говорили «на бритве» — этимология схожая, но потребуется некоторое время, чтобы сообразить. Или скоростные режимы. Скорость звука в воздушной среде измерялась Махами, отсюда пошли многочисленные веселые словечки. «Не махай» означало «лети медленно, не превышай звуковой барьер». Глагол «отмахать» — быстро домчаться куда-либо, удвоив или утроив порог в 1M. Самое интересное, что верхней планки не существовало. Оператор мог ускоряться хоть до бесконечности, поскольку перегрузки воздействовали на машину, а тело удаленного пилота находилось в полной безопасности. Естественным ограничителем служили технические характеристики мясников. И только.

Другие операторы снисходительно относились к ошибкам Дениса. Всех предупредили, что в звене будет летать новичок. Под водой тоже пробыли некоторое время. Среда другая, всё медленнее. Приходилось учитывать видимость, границы преломления, множество других параметров. Все это обрабатывалось нейросетью мясника практически мгновенно. Денису казалось, что он поумнел и обрел вселенское могущество. На деле, его человеческие способности просто усилились благодаря слиянию. Во второй раз все получилось естественно, без подсознательного отторжения. АБСУД не обладал машинным разумом — его можно было сравнить с механическим зверем. Не роботом даже, а системой, заточенной на удаленное подчинение чужой воле.

— Восстания не жди, — сказал Бармаглот, когда они сидели вчетвером в операторской столовой и уплетали за обе щеки свои порции. Денис полностью отошел от вчерашнего приступа и ел с аппетитом. — Эти штуковины не способны самостоятельно развиваться.

— Что радует, — буркнула Снежана.

— Ты и мясников не любишь? — поинтересовался Денис.

Девушка покачала головой.

— Не в этом дело. Сам посуди: на Земле два доминирующих вида…

— Это кто? — перебил Киви.

— Муть и мясники. Кто же еще?

Паренек чуть не подавился супом.

В столовой было немноголюдно. К этому моменту Денис уже выяснил, что модуль «Бешеных Барракуд» несет сорок восемь АБСУДов и два десятка менее экзотичных аппаратов, включая аэрокары. Операторов кормили в две смены, так что сейчас под сводом из тусклых панелей дневного освещения собралось максимум двадцать четыре человека. Гремела посуда, слышались разговоры и громкий смех. Люди радовались новому рейду — пахло хорошими деньгами.

— Ты кушай, — Бармаглот добродушно толкнул Киви в плечо. — Снежок у нас известный человеколюб и гуманитарий. Не тварь дрожащая и право на свои взгляды имеет.

Ноздри девушки расширились.

Снежок.

Но Бармаглоту всё прощалось — здоровяк относился к когорте давних друзей и соратников.

Денис помалкивал, вслушиваясь в беседу.

Затем пришла его очередь.

— Бери пример с Дениски, — прогудел Кунцевич, расправляясь с перловкой и котлетами. — Сидит, никого не трогает. Накапливает компромат. А вдруг он шпион инопланетный?

— Еще какой, — буркнул Денис. — С детства готовили. Вторжение планируется уже триста лет, но вы здесь натворили всякого… Муть эту расплодили… Вот мы думаем теперь, нужно ли колонизировать планету. Рабов мало, в океане радиация, фауна агрессивная опять же.

— И как? — заинтересовался Бармаглот. — Будете оккупировать?

— Подождем, — Денис придвинул к себе стакан с компотом. — Послали запрос к родной звезде. Сигнал только в один конец идет триста лет. Если и нападем, то нескоро.

Снежана фыркнула.

Киви настороженно прислушивался к словам Дениса. Неужели поверил в этот бред?

За столом спешки не было. Звено свои часы отлетало, можно и расслабиться, байки потравить. Ближе к вечеру — индивидуальная подготовка. Симуляторы, погружения, палубные бои. Смысл последнего термина от Дениса ускользал. Что ж, надо будет расспросить об этом куратора, если информация не обнаружится в «Справке».

После обеда операторы разбрелись по каютам.

У Дениса был небольшой перерыв, после которого намечался палубный спарринг. Противник неизвестен, как и следовало ожидать. Фишер обожает рандом.

Воспользовавшись паузой, Денис заперся в собственной голове и принялся изучать раздел «Умений». Шкала опыта заполнилась на сто процентов, так что пробил час самосовершенствования. Ветка «Управление» преподнесла сюрприз — перед глазами Дениса мерцал синим цветом шарик с молнией внутри. Повышенная скорость нервных импульсов. Больше ничего «вкусного» не предвиделось. Денис вытянул вперед виртуальную руку и сорвал «запретный плод». Оставшийся в пространстве фрагмент абсолютной тьмы начал пульсировать и медленно заполняться белой субстанцией. Появились цифры обратного отсчета. Тридцать минут на изучение.

Возврат.

Шкала опыта вновь пустовала, лишь на самом дне плескалось немного зеленой жижи. Здорово. Если забыть, что всё это происходит в реальности, можно «подсесть» на игровой антураж. Вот только любая ошибка приведет к фатальному исходу.

Рука потянулась к томику вселенской мудрости.

Почему-то захотелось познакомиться с монстрами, которых придется безжалостно истреблять в обозримом будущем. К формату подачи информации Денис уже начал привыкать. Где-то — банальный текст и трехмерные видеоролики. А где-то — полноценное погружение в вирт. Стопроцентный эффект присутствия.

Над монстрами создатели потрудились основательно. Жуткий бестиарий, в котором охотник ощущает себя жертвой уже на первых секундах. Группировка — по степени опасности. Денис начал самообразование с относительно безобидной зверушки — плотоядного ската. Существо обитало в тропиках и субтропиках, оно здорово расплодилось в прибрежных водах Южной Америки. Приплюснутость сохранилась, хвост усилился мощным костяным отростком, прокалывающим жертву и пропускающим через нее ток высокого напряжения. Увеличился размер, появилась жуткая пасть с двумя рядами острейших зубов. Скаты атаковали добычу, вырубая ее электрическим разрядом. Затем поедали. Человек великолепно встроился в пищевую цепочку.

Пока закадровый голос озвучивал характеристики твари, Денис завороженно смотрел на плоское округлое туловище, черные пятнышки электрических желез на спине твари и хвост, отдаленно напоминающий гарпун пещерных жителей. В пасти создания спокойно могла бы уместиться средних размеров собака.

Дениса передернуло.

Взяв себя в руки, он переключился на следующего зверя.

Белая акула.

Ничего хорошего от этих пятиметровых хищников и раньше ждать не приходилось. Денис, как и многие представители его поколения, смотрел «Челюсти» и похожие триллеры, но об анатомии кархародонов ничего толком не знал. Невидимый лектор сообщил, что белые акулы — это основная ударная сила мути. Твари научились общаться между собой, объединяться при необходимости в стаи и взаимодействовать с другими мутантами. Появились достаточно крупные виды, нападающие на яхты, рыбацкие шхуны и катамараны. Ареал обитания стремительно расширяется. Пути миграции никто не берется предсказывать. Есть признаки коллективного интеллекта.

Прямо на Дениса мчался исполинский монстр, широко распахнувший черную пасть. Словно проваливаешься в бездонный тоннель. Неприятное ощущение.

Мясники с ними расправляются, заметил лектор, без особых проблем. Но в последние годы поступают сигналы о бронированных особях. С внешним костяным скелетом. Точной информации ученым собрать не удалось.

Дальше — веселее.

Перед мысленным взором Дениса проносились создания воистину кошмарные — гигантские удильщики, кракены, дредноуты, харибды. Некоторые твари представляли опасность для рыбаков и ныряльщиков, но до смерти боялись мясников. Другие могли топить корабли и субмарины, разрушать нефтяные вышки, плавучие исследовательские базы и автономные платформы. Двоякодышащие превратились в бич островных поселений и портовых городов. Одни мутанты промышляли в открытом океане, другие — в прибрежных водах. Третьи никогда не поднимались на поверхность, предпочитая охотиться на километровых глубинах. Четвертые отрастили конечности и научились карабкаться по стенам человеческих укреплений. Пятые мутировали из пернатых хищников, что давало им определенные преимущества в воздушной среде.

О некоторых видах мутантов сведения практически отсутствовали либо считались противоречивыми. Моряки травили байки в кабаках, но достоверной информации предоставить не могли. Пропал, к примеру, сухогруз в заданном квадрате. Никто ничего не знает, но куча предположений. Дескать, видели длинные конечности, высунувшиеся из воды. Или слышали утробный рев. Примерно так и обнаружили первую харибду, окопавшуюся на венесуэльском шельфе Боливар. Тварь месяцами пожирала танкеры и оставалась невидимой, пока с аэрокара кто-то не приметил странный водоворот. Присмотрелись и ужаснулись. Существо открывало пасть и формировало воронку на два-три километра в диаметре — выбраться из этой круговерти никто так и не сумел. В итоге забросали глубинными бомбами — животное разнесло в клочья. Несколько дней гниющие ошметки и воняющую слизь прибивало к пляжам и набережным.

Встречались и монстры, способные расправиться с мясником. Резкие, покрытые броней, атакующие стаями. Или громадные, с необъятными пастями и странными способностями. Бьющиеся электричеством, плюющиеся кислотой и прочей невообразимой дрянью. Только успевай классифицировать.

Но это — всего лишь звери.

Гораздо хуже, если фауна начинает объединяться в экосистемы, абсолютно враждебные человеку. Во-первых, муть стремительно эволюционировала — каждое последующее поколение вырабатывает защитные механизмы против доступного людям оружия. Взять, например, броню. Поначалу это были костяные пластины, затем появились металлизированные вставки и даже керамика. Какие органы все это вырабатывали — поди разбери. Вылазки тварей все чаще были скоординированными. Словно нечто управляло ордами мути прямо из сердца океана.

И эти блупы.

Низкочастотный рев, который прокатывался в первобытной тьме — там, куда даже операторы АБСУДов предпочитали не соваться. Если кому и удалось расшифровать эти сигналы, информация держалась в секрете. Но в портовых городах распространялась собственная мифология. Поговаривали, что муть объединяется для последней войны. Что остатки людской цивилизации сметут с лица Земли, расчистив место для собственных потомков. Что мы — это динозавры, а они — следующий виток. И пора бы уже на покой. Сами виноваты, доигрались своими водородными хлопушками.

Злая воля.

Так говорили безумные морские волки, чудом вернувшиеся на берег после схватки с чудовищами.

Отделить вымысел от правды было сложно. Человечество восстанавливается после апокалиптической катастрофы. Целые отрасли научной деятельности заморожены либо полностью закрыты. Одни направления курируются правительственными структурами и засекречены, другие запрещены Технокомитетом. Никакой благотворительности. В прошлом остались симпозиумы, конференции и международное сотрудничество.

Мутью заинтересовались в последнее десятилетие. Увеличились бюджеты. Ихтиологи и экзобиологи получали в свое распоряжение корабли, дирижабли и дрейфующие платформы. Неслыханное расточительство по нынешним временам. Впрочем, это легко объяснялось. Руководство Конфедерации и Евруси до смерти перепугалось. От новой формы жизни веяло экзистенциальной угрозой.

В Новосибе правительство зашевелилось с опозданием. Китайцы уже снаряжали экспедиции в Атлантику, пробовали погружаться в тихоокеанские разломы. Потеряв несколько дорогих батискафов, азиаты успокоились. И перешли на атмосферные и надводные исследования. Властитель Евруси узнал об этих операциях от службы внешней разведки. Быстро оценив ситуацию, Черныш выделил средства на основание собственных научных подразделений. Именно подразделений, поскольку ученые работали в связке с военными ведомствами. Иногда сочные куски перепадали наемникам. Пять лет назад «Барракуды» сопровождали платформу, целью которой было изучение глубоководных тварей. С некоторыми из хищников Бармаглоту и еще парочке ветеранов пришлось познакомиться очень тесно.

Так или иначе, раздел «Справка», посвященный всяческой мути, имел в своей основе рассекреченные научные данные и факты, собранные Независимыми Армиями. Гиперссылки на байки и сомнительные легенды присутствовали для общего ознакомления. С обязательной отметкой «Не проверено». К последней категории относились морские монахи и левиафаны. Первые умели приманивать к набережным или ограждению корабельных палуб людей, а затем утаскивать своих жертв под воду и там пожирать. Вторым приписывались исполинские размеры, зачатки разума и умение общаться блупами. Многие операторы верили, что именно левиафаны издают этот жуткий утробный рев, распространяющийся на сотни и тысячи километров по всему океану.

Согласно легенде, левиафаны не представляли опасности для людей, поскольку обитали на дне и крайне редко всплывали на поверхность. Почему этих животных при подъеме не разрывало давлением, оставалось загадкой. Впрочем, версии были. Самой логичной представлялась теория, согласно которой левиафаны произошли от китообразных, находившихся неподалеку от эпицентров водородных взрывов. Те, кто выжил, не попав под первичное излучение и ударную волну, мутировали. Следовательно, у них имелся рудиментарный плавательный пузырь, в который выдавливался свободный азот при погружении. Кровь таких существ насыщалась углекислотой и не закипала при всплытии.

Вишенкой на торте был миф о Царе Левиафанов — вымышленном существе, которое непонятным образом могло годами и десятилетиями покоиться на дне океана. Чем тварь питалась, как ориентировалась в пространстве, насколько была подвижна, где накапливала кислород — эти вопросы повисали в воздухе. Планы существа были неизвестны, механизмы воздействия на других хищников — тоже.

К слову, муть не ограничивалась хищниками. После войны началось массовое перерождение пищевых цепочек. Новые виды планктона, панцирных рыб, водорослей и кораллов, моллюсков и бактерий. Эпидемии долго сотрясали американский континент — люди не были готовы к борьбе с неведомыми доселе микроорганизмами. Пошатнувшийся миропорядок спасли гуманитарные конвои из Шанхая и Новосибирска, а также с Альпийского архипелага. Разумеется, помощь оказывалась не бесплатно. Ресурсы, фрукты, кофе, табак, дешевая рабочая сила — у новообразованных сверхдержав хватало личных интересов. Что уж говорить о полевых испытаниях лекарственных препаратов. Вакцины нужно было на ком-то тестировать, так почему бы не на жителях чужой страны? Случается всякое — зараза может пристать и к родным берегам.

Земля перестала быть густонаселенным миром.

Превратилась в Пустырь.

Безлюдный и наполненный всякой дрянью.

Отключившись от ментального интерфейса, Денис выпал в пространство каюты. Хотелось отлежаться, переварить увиденное и освоенное. Шторм все еще бушевал, серость искажала представление о горизонте. Несколько минут Денис постоял, глядя в окно.

Впереди — спарринг.

Но сперва ему предстояла загрузка в симулятор и сражение с виртуальным монстром.

Вздохнув, Денис лег на койку.