Атлантика

Глава 37

— Ты, наверное, полагаешь, что «Барон Самди» — могущественная корпорация, разбросавшая свои филиалы по разным измерениям. Или срезам, это более точная терминология. Всё выглядит так, что мы интересуемся только деньгами и ресурсами, бесконечно расширяя свое влияние. Берем под контроль миры, подобные Пустырю. Руководим через структуры-ширмы и подставных политиков…

— Разве нет? — вырвалось у Дениса.

— Конечно, — согласился Егор. — Мы так и делаем. Технокомитет — порождение «Барона Самди», я даже скрывать это не собираюсь. Твой сопровождающий и те, кто стоит выше, проводят нашу линию. У нас имеются свои люди в окружении властителя.

— Но не в Конфедерации, — догадался Денис.

— Нет, — покачал головой Егор. — Пока нет. Это одна из причин, по которой потребовалось реквизировать ваш модуль и вмешаться в текущее положение вещей. Но об этом ты узнаешь чуть позже, это часть общего задания. Так вот, однажды наступает момент, когда денег слишком много и они перестают иметь значение. А еще наступает момент, когда крутой корпорацией начинают интересоваться силовые ведомства родного мира. Мы благополучно прошли эту веху в своем развитии. Сменился совет директоров. Ряды зачищены. И вот, встречайте «Барона Самди» версии два точка ноль. Полувоенная организация, бросившая все силы на оборонные цели.

— Даже так, — хмыкнул Денис.

— Что поделать, — менеджер развел руками. — Трудные времена требуют трудных решений. Нам угрожали, оказывали давление. Лучше тебе не знать, сколько топ-менеджеров лишились своих тел и отправились в виртуальные тюрьмы на бессрочное заключение. Одним словом, нас взяли под контроль и выставили сверхзадачу. Защитить человечество.

— Пафосно звучит.

Егор и бровью не повел.

— До поры до времени, Денис. А потом лозунги обрастают плотью и становятся вопросом выживания.

— Против кого вы сражаетесь?

— Начну с Пустыря, — Егор задумчиво посмотрел на террасу. Взгляд большого босса подернулся пеленой воспоминаний. — В местной истории ты успел разобраться. Водородный апокалипсис, Большая Волна, появление мути. Чтобы осознать происходящее, надо разобраться в природе этой самой мути. Вы видите перед собой чуждый биологический вид. Врагов, которых следует уничтожать любой ценой. И это правильно. Ты или тебя. Я же воспринимаю всех этих мегов и кракенов в качестве инструмента. Оружия, если угодно.

— Оружия? — переспросил Денис.

— Созданного теми, о ком ты не имеешь ни малейшего представления. Да, я бы назвал муть биологическим оружием. Вся эта дрянь выводится искусственно на подводной фабрике и распространяется по миру. Идея в том, чтобы подготовить планету для новых жильцов. Очистить Пустырь от вас, ребята. По замыслу тех, кто стоит за всем этим, человечество занимает чужую нишу и должно исчезнуть. Поэтому атаки мути координируются и носят системный характер. Животными манипулируют их создатели.

Денис посмотрел на Двойку.

— Комитет знал об этом?

Функционер молча кивнул.

— Хорошо, — оператор вновь повернулся к Егору. — Предположим, я поверил в эту легенду. И кто эти неведомые кукловоды? Я так понимаю, враги «Барона Самди»?

Егор ответил с неожиданной жесткостью:

— Мне плевать, веришь ты или нет в эту историю, Денис. С тобой заключают сделку. Участие в операции Комитета взамен на пропуск для тебя и твоей семьи. К мяснику ты подрубишься в любом случае. И будешь сражаться на нашей стороне. Но я трачу своё время, чтобы объяснить тебе кое-какие вещи. Будет круто, если проявишь немного уважения.

Один-один.

Денис поднял руки в знак капитуляции.

— Больше не перебиваю.

Егор продолжил:

— Около ста семидесяти лет назад… наших лет… в один из параллельных срезов прибыли чужие. Эту реальность мы не контролировали. И вообще редко там бывали. Причина проста — отсутствие населения. Что там случилось и когда, мы не знаем. Планета имеет свою экосистему, но разумная жизнь там не возникла. Пришельцы прочно обосновались на ничейной территории, построили форпост и вывели его в межсрезовое пространство.

— Как это? — не понял Денис.

— А вот так, — Егор иронично посмотрел на собеседника. — Если рассматривать альтернативные реальности как ветви одного древа миров, будет логичным предположение, что между этими ветвями имеются пустоты. Чем они заполнены — это уже другой вопрос. Важно другое. Порталы — это тоннели между ветвями. Тоннели прокладываются через межсрезовые пространства. Чем дальше по хронологической шкале отстоят точки бифуркации, тем больше дистанция между ветвями. Тем сложнее поддерживать портал в рабочем состоянии — потребуется много энергии. Если срез не представляет практической ценности, а сотрудничество с местными жителями не окупает энергетические затраты, портал закрывается.

— Гавань, — вспомнил Денис.

— Один из примеров, — кивнул Егор. — Так вот, точка бифуркации между моим миром и вселенной чужих относится к эпохе валдайского оледенения. Так мы предполагаем. Это почти двенадцать тысяч лет назад. Как ты понимаешь, лезть туда мы не планировали. Слишком дорого. Добыча ресурсов перестала быть в моем мире определяющим экономическим фактором. Высоко ценится информация, технологии. А этот товар добывается посредством культурного обмена.

— Вам нужны другие люди, — догадался Денис. — Примерно равные вам по силе. Но с собственным набором технологических наработок.

— Верно, — Егор обрадовался пониманию со стороны собеседника. — Так что мы узнали об угрозе вторжения сравнительно недавно. Узнали опосредованно, собирая и анализируя информацию из других миров. Это произошло около века назад. Чтобы сформировать полную картину происходящего, потребовалось два десятилетия. И с этого момента началось противостояние.

— Кто они такие? — не выдержал Денис. — Откуда прибыли?

— Я же сказал — чужие. Их звездная система расположена примерно в тысяче световых лет от Земли. И, насколько мы успели понять, в реальности твоей Земли, Денис, этой расы не существует. В срезе Пустыря их тоже нет. Казалось бы, ничто не мешает осваивать ничейную планету, развивая колонию сообразно своим критериям. Но наши пришлые друзья поступили иначе.

— Как вы их называете?

— Бионики, — фыркнул Егор. — Не надо сарказма и комментариев в твоем стиле. Идея принадлежит какому-то умнику из правительства. Видишь ли, их любимый прием — модернизация живых организмов, обнаруженных в захваченном срезе. Эволюция не везде протекает одинаково, так что поле для экспериментов у чужих обширное. Мы познакомились с их тактикой и стратегией после того, как сумели захватить и допросить одного бионика.

— Допросить пришельца? — не поверил своим ушам Денис.

— Поначалу это и нам казалось фантастикой. Были задействованы такие ресурсы и механизмы… В общем мы достали одного из них. Сумели наладить контакт и поговорить. Поработали над средой обитания, наладили выпуск еды, к которой он привык. А потом вдруг поняли, что эти существа адаптируются к нашим условиям. Перестраивают свои организмы, если возникает необходимость, представляешь? Это даже не эволюция, речь идет о сумасшедшей приспособляемости. Бионик за несколько недель выработал иммунитет к нашим бактериям и вирусам, спокойно перешел на нашу пищу, выучил жестовый, а затем и метакитайский языки. Начинали мы, к слову, с пиктограмм. Его мышцы укрепились в соответствии с гравитационным земным стандартом. Перестроился метаболизм. Эти ублюдки делают со своими телами всё, что вздумается.

Денис допил остывающий кофе.

— Перейдем к их стратегии, — Егор откинулся в кресле и скрестил руки на груди. — Выбирается планета для вторжения. В данном случае — Земля. Строится форпост. Или корабль-матка, как его называют некоторые ученые. Форпост перебрасывается в межсрезовое пространство и дрейфует там, между ответвлениями наших миров. Обнаружить и уничтожить такую штуку очень проблематично. Близко к понятию «невозможно». Из этой точки начинается экспансия. В срезы метавселенной забрасываются разведгруппы, а потом и десантные корабли. Система базируется на самовоспроизведении. Корабли расширяются и достраиваются, синтезируют самих биоников, а те приступают к следующей фазе вторжения. Для каждого мира — свой сценарий.

— Примеры есть? — поинтересовался Денис.

— Есть, — вздохнул Егор. — Их тактику с использованием мути ты уже знаешь. Человечество будет вытесняться силами подводных и летающих тварей, но это — ранняя фаза. Бионики уже вывели амфибий, скоро на континенты полезет сухопутная фауна. И это они еще не взялись за смертельные вирусы.

— Интересно, почему? — удивился Денис.

— Последствия непредсказуемы, — вступил в разговор Двойка. — Этим ребятам тут жить. И они не хотят разрушить всю экосистему. Вирусы мутируют, контролировать их даже пришельцы не научились.

— Вот тебе другой пример для размышлений, — Егор решил вернуться к утраченной нити диалога. — В одном из срезов чужие столкнулись с последствиями ядерной зимы. Генетического материала для экспериментов им не хватило, поэтому переделывались сами люди. Те, что спрятались под землей и в отдаленных горных анклавах. По сути, речь шла о зачистке территории. Учитывая низкий процент выживших.

— Прелесть, — буркнул Денис.

— Есть и более экзотические решения, — ухмыльнулся менеджер. Взять, например, саранчу.

— Да ладно.

— Почему бы и нет? Бионики начали создавать полуразумные рои, атакующие не только растения на полях, но и самих людей. Те сведения, что нам удалось собрать, навеяли жути. Саранча имела нечто среднее между насекомыми и наноботами. Эти твари даже вступали в симбиоз, формируя сложные боевые структуры. Жрали всех подряд…

— Я понял, — по спине Дениса пробежал холодок. — Не углубляйся в детали.

— Как скажешь, — собеседник пожал плечами. — В общем, они зачищают планету от нас. Убирают конкурирующий вид. А затем приступают к экоформингу, чтобы сделать среду обитания максимально комфортной. Если надо — меняют себя.

— Сколько срезов захвачено?

— Мы не знаем. Чтобы провести системный анализ, надо представлять общее количество реальностей в метавселенной. А это переменная величина. Ветвление происходит постоянно, новые точки бифуркации порождают новые миры. Очень выгодно, знаешь ли. Зачем порабощать Галактику, покрывать громадные расстояния на звездолетах, поддерживать колонии, отдаленные на десятки, сотни и тысячи парсеков? Ты просто внедряешься на пригодную для жизни планету, возводишь форпост и начинаешь методично оккупировать все аналоги этого мира. Бесконечные аналоги, если верить гипотезам некоторых умников, работающих на правительство.

— И что вам с этого? — удивился Денис. — Разве нельзя договориться с биотиками? Разделить сферы влияния и не пересекаться в будущем. Места всем хватит. Тогда не надо будет сражаться за Пустырь и другие обреченные срезы.

— Логично, — согласился Егор. — Эта версия нами прорабатывалась. В итоге отсекли.

— Почему?

Менеджер вздохнул.

— С ними нельзя договориться.

— Ты шутишь?

— Вовсе нет. Это нечеловеческий разум. Мы так и не сумели разобраться в основах психологии биотиков. Одно ясно: раса древняя, опытная и не терпящая конкуренции. Если они встречают потенциального противника, то стараются его уничтожить. Никаких переговоров. Возможно, срезы всё-таки ограничены в пространстве и времени. Либо ограничены реальности, пригодные для колонизации. По их мнению.

— Или они смоделировали будущий конфликт, — высказал свою гипотезу Двойка. — Просчитали, что через миллион лет в метавселенной станет тесновато.

— У них мог быть прецедент, — поддержал функционера Денис. — Война, через которую прошли их предки. И четкое понимание, что этого нельзя повторять. Никаких шансов, и всё такое.

— Мы тоже так думаем, — согласился Егор. — Сейчас эта концепция доминирует в высших эшелонах власти.

— Продолжай, — попросил Денис.

— Что продолжать… Мы имеем враждебную расу, угрожающую человечеству во всех ипостасях, формах и проявлениях. Тотальная экспансия — всё, что их интересует. Договориться нельзя. Слабые точки мы не могли нащупать на протяжении многих десятилетий. Бионики знают о существовании «Барона Самди». Они в курсе, что наши спецслужбы захватывают представителей их вида. В некоторых срезах начались войны. В других реальностях идет подготовка к горячей фазе. Что касается Пустыря, то здесь всё неоднозначно. И в то же время, мы сумели в деталях восстановить схему вторжения.

— Любопытно.

— Еще как. Выбирается поворотный пункт истории человечества, обычно — мировой конфликт. Люди занимаются взаимным истреблением, облегчая задачу пришельцев. Те спокойно наблюдают за происходящим. Выживших добивают тем или иным способом. Если господствующие культуры не спешат запускать ракеты или наполнять пространство бактериями, внедряются агенты влияния. Это бионики, которые ничем визуально от нас не отличаются. Чужие проникают в правительственные и военные структуры, их задача — ускорить принятие судьбоносных решений. Или самим нажать на кнопку. Как получится. Так вот, согласно одной из версий, бионики присутствовали в советском правительстве. Мы подозреваем около десятка влиятельных партийных функционеров, пару-тройку генералов и одного ученого. Времени прошло много, до агентов не добраться. Поэтому версии ничем не подкреплены.

— Вы хотите сказать, — Денис не поверил собственным ушам, — что водородную войну на Пустыре начали пришельцы?

Егор покачал головой.

— Нет доказательств, — напомнил он собеседнику. — Мы просто не исключаем такого развития событий. С большой долей вероятности, так и случилось. Так или иначе, первая фаза прошла для биоников успешно. Планета превратилась в Пустырь. Воды поглотили большую часть цивилизованных западных стран. Азиаты и русские впали в дикость, из которой поднимались очень медленно. Поэтому нам пришлось вмешаться.

— Оказать помощь, — прокомментировал Двойка.

— Наверное, это можно назвать прогрессорством. Есть такой термин в некоторых мирах, — ухмыльнулся Егор. — Мы помогли восстановить часть технологий, а что-то доставили из параллельных срезов. Вывели в своих лабораториях вакцины против мутировавших бактерий и вирусов. Удержали этот мир на краю, помогли ему выстоять. Бионики раскрыли наш план. И перешли ко второй фазе вторжения — запустили муть. Сейчас эта дрянь плодится самостоятельно, так что им даже глубинная фабрика не нужна. Проектируются новые виды — экспериментальные, они пройдут апробацию в ближайшие месяцы. А потом начнется война. Биологическая, в которой никому из ваших предшественников не удалось выстоять.

Егор умолк, собираясь с мыслями.

Чашка Дениса опустела. Функционер к своему напитку даже не притронулся. Похоже, Двойка владел всей прозвучавшей информацией, но счастья ему это не прибавило. Всё, что было рассказано в офисе «Барона Самди», лежало тяжким грузом на плечах серых кардиналов Технокомитета.

— Значит, — Денис решил подвести промежуточный итог, — с порождениями биоников люди уже сталкивались. И все войны были проиграны?

— Мы знаем о четырнадцати столкновениях, — не моргнув глазом, сообщил Егор. — Да, во всех случаях наша раса терпела поражение.

— Выходит, Пустырь обречен.

— Не факт, — во взгляде менеджера скользнуло что-то зловещее. — Мы ведь тоже обучаемся, Денис. И делаем выводы. У нас было столетие, чтобы разработать стратегию и предпринять эффективные шаги. Взять, к примеру, АБСУДы. Это наша технология, как ты уже догадался. Раньше бионики не сталкивались с подобными машинами, это для них неприятный сюрприз.

— Вы используете Пустырь в качестве полигона.

— И да, и нет. Мы собираемся начать решающее сражение на Пустыре и выиграть войну. Уничтожить биоников.

— Даже так?

— С этой целью, — гнул свою линию менеджер, — несколько десятилетий назад был запущен проект под названием «Солдат». Идея в том, чтобы создать генетически модифицированных бойцов, в совершенстве управляющих мясниками. При этом глубоководные локации и межпространственные барьеры не должны останавливать таких операторов. Идеальная нейросовместимость, как же без этого. ДНК мы умеем редактировать очень хорошо, но долгое время действовал запрет на модификацию человеческих эмбрионов. Угроза масштабного противостояния с чужими заставила власти пересмотреть установленные ограничения. Чтобы диверсифицировать риски, мы построили лаборатории в нескольких срезах, значительно удаленных друг от друга по точкам бифуркации. Один из этих срезов — твой.

Денис нахмурился.

— Лаборатория твоего мира произвела на свет двадцать четыре ребенка. Аналогичный сценарий был применен еще к десятку вселенных. План сводился к формированию армии мясников, которая атаковала бы форпост пришельцев извне. Впоследствии мы пришли к заключению, что затея рискованная, и нашли способ проникнуть внутрь корабля-матки. А тут уже совсем другие ресурсы и сроки реализации. Мы можем ударить в ближайшее время и преуспеть.

— Постой-ка, — Денис выпрямился на своем стуле. — О чем ты толкуешь? Искусственные солдаты, редактура ДНК… а я тут каким боком?

Егор выразительно посмотрел на собеседника.

— Нет, — Денис покачал головой. — Ерунда. Бред сивой кобылы. У меня есть свидетельство о рождении, паспорт, медицинская карта. Я знаю, в каком роддоме появился на свет. Я помню своих родителей, бабушку, дедушку… Тетю троюродную… Вы меня не проведете. Это вранье.

— Внедренные воспоминания, — пожал плечами Егор. — Нет ничего проще, технология успешно опробована в разных мирах. Мы добыли этот метод редактирования памяти в одной тоталитарной технократии. Там у всех граждан счастливое детство и они пускают слюни на Большого Брата. Жуткая культура, но их нейровмешательства по-своему изящны…

Захотелось швырнуть чашку прямо в это улыбающееся молодое лицо.

Денис сдержался.

— Я тебе не верю.

— Твое право. Лови передачу.

В ментальный интерфейс пришло уведомление. Денису пересылали заархивированный пакет данных. Требовалось разрешение на скачивание.

— Что это?

— Проект «Солдат». Презентация, подготовленная генетиками для простых смертных. То есть, для своих кураторов. Адаптированный, упрощенный до предела отчет. Даже я всё понял, красота.

— И что мне с этим делать? — Денис открыл канал для скачивания и перебросил архив в блок памяти. Процесс занял несколько секунд.

— На досуге изучишь. Сейчас у меня нет времени на твои сопли и причитания. Мы уже наелись всей этой хренью. Не может быть, я помню маму и папу, да пошли вы куда подальше… Двадцать похожих как две капли воды диалогов. Только на этой неделе. Вам, ребята, придется усвоить эти факты. Искусственный набор генов, суррогатные матери, внедренные воспоминания. Вот что ты из себя представляешь, дружок. Ты — часть проекта. С некоторой долей самостоятельности.

— Мрази.

— И это мы слышали. Но, сам посуди, всё могло обернуться гораздо хуже. К примеру, мы подавили бы центр принятия решений. Вживили бы в твою голову микрочип для полного и безоговорочного подчинения приказам. И сейчас я не тратил бы время на этот бессмысленный разговор. Никого бы не уламывал, ничего не обещал. Но есть проблема. Ты, Денис, окажешься в чуждой и непонятной среде, которую невозможно смоделировать. Мы вообще не представляем, что там делается внутри форпоста биотиков. И от операторов потребуется способность быстро сориентироваться и действовать на свой страх и риск.

— Им не нужны рабы, — пояснил Двойка.

Денис осмыслил новые сведения.

Правда обрушилась на него тысячетонным прессом. Вся прошлая жизнь рухнула в одночасье. Воспоминания оказались ложью, детство рассыпалось в пыль… Что он должен чувствовать? Видимо, отчаяние и яростное неприятие услышанного. Поступь предопределенности. Неведомые кукловоды распределили судьбу по знаковым отрезкам. Наметили контрольные точки и провели по ним, словно крысу в лабиринте. Полное отсутствие свободы выбора. Ты должен был оказаться на Пустыре — и ты здесь. Хорошо это или плохо? Это факт, против которого не попрешь. Но отдельные фрагменты не укладывались в паззл.

— Родители, — тихо промолвил Денис. — Пусть они оказались вымыслом, если верить вашим утверждениям. И где границы вымысла? Я помню своих родителей на протяжении длительного отрезка времени. Это не ранние воспоминания, они достаточно зрелые. Отец развелся с матерью, когда мне было четырнадцать. А три года назад мама умерла от рака. Как с этим быть? И… что с моей семьей? Жена, дети?

Его голос дрогнул.

— Успокойся, — отмахнулся Егор. — Всё не настолько плачевно. Ты хочешь знать, есть ли в твоей жизни что-то настоящее. Безусловно, есть. Катя, Максим и Олеся — настоящие. А вот родители — полная фальшивка. Мы не стали целиком перекраивать карту твоей памяти. Просто наняли людей. Они вступили в игру, когда тебе было пять. До этого действовали наши инсталляции. Развод и болезнь помогли вывести наемных родителей из игры, когда у них закончились контракты.

— Что?

— Ты чувствовал их любовь, разумеется. Мы внедрили этим людям искусственный эмоциональный фон. Временные привязанности. Они искренне верили, что воспитывают собственного ребенка. Разница в том, что у них есть собственная память, Денис. Загнанная глубоко в импланты и запакованная нашими шифровальщиками. Когда завершается срок действия контракта, приемные родители вновь становятся собой. И возвращаются в срез, из которого прибыли. Не волнуйся, контракт предусматривает омоложение организма на соответствующее количество лет. Они ничего не потеряли и заработали огромные деньги.

— А я? — не выдержал Денис. — Меня они помнят?

Егор покачал головой.

— Это секретный проект. Все участники добровольно согласились стереть информацию об искусственно выведенных детях после завершения своей части работы.

Так.

Держись, ничего не делай. Никого не бей, спокойно. Тут есть одна деталь — самая важная. Твоя нынешняя семья. Они настоящие. Олеся и Макс. Катя, их первое свидание, бессонные ночи, когда у детей резались зубки или болели животы.

Всё, что у тебя есть — настоящее.

И ради этого стоит сражаться.

Поэтому не раскисай. Успеешь просмотреть эту долбаную презентацию и полить слезы над несуществующим прошлым.

Не сейчас.

— Итак, — сдался Денис, — меня разработали, воспитали и притащили сюда ребята из «Барона Самди». Мы сидим и разговариваем. Что дальше? Раз уж на данном этапе я обладаю некоторой свободой воли, заставить меня сражаться с биотиками ты, Егор, не можешь. Поэтому через Технокомитет озвучено предложение. Сформулировано всё нечетко, надо сказать. Так что давай приступим к деловой части. Если миссия, которую вы затеяли, будет успешно выполнена… Что я получу взамен?

Егор ухмыльнулся.

— Так бы сразу. Наши возможности… весьма обширны, дружище. Ты ведь сюда летел, имея некий план, верно? Выдвигай свои требования.

— Хорошо, — с легкостью согласился Денис. — Я хочу вытащить свою семью с Пустыря. Но и привычная реальность мне не нравится. Это дилемма. И выход я вижу лишь один.

— Давай, — подбодрил менеджер.

— Я получаю бессрочный доступ ко всем вашим порталам. В любых точках метавселенной. У моей семьи должно быть право на свободное перемещение куда угодно по собственному усмотрению. Захотим вернуться на свою Землю — вернемся. Не захотим — отправимся еще куда-нибудь.

— Здорово, — похвалил Егор. — Еще что-нибудь?

— Конечно. Иммунитет от преследования. Никаких представителей спецслужб, идущих по нашему следу с целью зачистки неудобных свидетелей. Подумай над тем, какие гарантии меня убедят в том, что «Барону Самди» можно доверять. И третье — деньги. Сумма будет оговорена дополнительно. Но этого должно хватить на безбедное существование моей родни в течение остатка жизни. Перевод сделаете в банк той реальности, где мы захотим обосноваться. Думаю, это мелочь, если учесть мои потенциальные заслуги перед человечеством во всех возможных и невозможных мирах.

— Я ждал чего-то подобного, — заявил Егор. — И скажу так: всё это мы предоставим. Кроме того, в качестве прощального подарка ты получишь своего мясника. И межсрезовый катер, который вообще не привязан к транспортной сети «Барона Самди».

— Что еще за катер?

— Машина, — пояснил Егор, — которая сама пробивает порталы. С жилыми отсеками.

— Странствующий дом, — предположил Двойка.

— Хорошая аналогия, — похвалил Егор. — Странствующий дом для тех, кто нам больше никогда не потребуется.