Атлантика

Глава 38

Поднявшийся ветер шумел в кронах деревьев. На небе горели яркие тропические звезды. Денис задумчиво смотрел на перевернутый серп луны, оба края которого загибались кверху. Он сидел, уютно устроившись в плетеном кресле, с кружкой горячего чая в руке. Никаких суррогатов в бутылках. Настоящий травяной чай, заваренный по всем правилам в обычном чайнике. Простые вещи успокаивают.

Ветер, звезды и лунный серп.

С террасы открывался прекрасный вид на бухту, защищенную крепостной стеной. Лишнее напоминание. Человек больше не властен над своей планетой. Зверье слетело с катушек и готовится к войне.

Денис выпил уже третью кружку. Хотелось бы чего-то покрепче да компании не нашлось. А пить в одиночку оператор не привык. Сразу тянет на задушевные разговоры и накрывает неизбывной тоской.

В голове прокручивались образы из презентации, которую он просмотрел дважды. Всё, сказанное Егором, оказалось правдой. Из записей становилось понятно, что история Дениса — это стандартный сценарий. Дети, выращенные в рамках проекта «Солдат», имели общий генотип и были созданы исключительно для управления мясниками на высшем пилотажном уровне. Сама технология АБСУДов была позаимствована военной разведкой «Барона Самди» в одном из водных миров, где высокотехнологичные корпоративные группировки сражались за каждый клочок суши. Нет ничего удивительного в том, что любой человек мог стать оператором при удачно проведенном хирургическом вмешательстве и последующем нейролингвистическом программировании. Посредственным оператором, которому недоступен функционал, разработанный специально для борьбы с пришельцами.

Поэтому требовались кое-какие улучшения.

И эти улучшения были внесены в тела будущих операторов на генетическом уровне. Дальше шли ролики с брифингами, отчетами и прочей ерундой, которую Денис просматривал по диагонали. Его интересовали подробности реализации проекта на стадии рождения модифицированных воинов. Условия, в которых должны были расти дети. Легенды, внесенные в память «родителей» и самих операторов. Сроки заключения контрактов, механика исчезновения статистов.

Всё совпадало.

Большинство наемных родителей подписывали двадцатилетние контракты. Те, кто хотел заработать побольше, заключали договора на двадцать пять или тридцать лет. Если один из исполнителей намеревался соскочить досрочно, в реальности ребенка происходил развод. Или трагедия, о которой рассказала «мать». Дескать, папа отправился на заработки и ушел в другую семью. Или попал в аварию. Или сгинул в горячей точке, героически защищая Родину. Вариации зависели от культуры, в которой рос ребенок. Схемы согласовывались заранее, поскольку в назначенный час к наемным родителям возвращались исходные воспоминания.

Жестоко, но эффективно.

Досье операторов в архиве отсутствовали. По понятным причинам. Не хватало еще, чтобы кто-нибудь мстительный организовал сопротивление бесчеловечной Системе. Никаких личных контактов. До выполнения миссии, во всяком случае.

В подлинности материалов сомневаться не приходилось. Всё это было отснято на неведомом языке, отдаленно напоминавшем смесь китайского с английским. Вшитая подпрограмма любезно переводила монологи ученых на русский, адаптированный для восприятия Дениса. Записи явно предназначались для внутреннего пользования и не были постановочными. Пожалуй, Денис мог бы попробовать отыскать отца, который никогда не интересовался своим внедренным сыном. Но это привело бы его к пустым городским архивам, пожимающим плечами соседям и подозрительным милиционерам. Мама говорила, что отец перебрался куда-то под Минск. В Борисов, кажется. А что дальше — одному «Барону Самди» известно.

Стоило ли проводить такое расследование в будущем?

Денис полагал, что не стоит. Отца он давно вычеркнул из жизни. А теперь получалось, что и не было никакого отца. Интересно, как они провернули похороны матери? Чье тело лежало в морге, кого он оплакивал на поминках? Наверное, это несущественные детали.

Ты появился из ниоткуда, Ден.

Конструкторское решение.

Думать о том, имел ли он право называть себя человеком, не хотелось. Видимо, имел. Мыслю, следовательно, существую. Чувствую, люблю жену и детей, страдаю. Значит — человек. Пока остановимся на этом допущении.

За спиной остался трудный и во многом неприятный день. Двойка выполнил свое обещание и подбросил Дениса в «ТрансБанк». Посодействовал в открытии кредитной линии на остров, формально не подключенный к спутниковым коммуникационным сетям. Пришлось пережить лютый формализм, пройти несколько сканирований, сдать образцы ДНК и обменяться кодами активации с банковской компьютерной системой. К счастью, присутствие Двойки волшебным образом снимало любые претензии к идентификации личности. А эти претензии возникли вполне обоснованно, учитывая тот факт, что Денис даже не родился на Пустыре.

Выяснилось, что в Гавани имеется крохотный филиал «ТрансБанка». Арендованная комнатушка на первом этаже старого двухэтажного дома. Рядом с продуктовым магазинчиком и парикмахерской на углу. Денис сотни раз проходил мимо этого места и даже не обращал внимание на вывеску. А ведь это, по сути, единственное место на острове, имеющее связь со спутниками.

Дениса заверили, что перевод успешно отправлен. Его жене забросят в почтовый ящик уведомление, так что она сможет получить кругленькую сумму в наличных рублях. Двойка на выходе из банковского отделения заметил, что всё сработает, как часы. Никаких поводов для беспокойства.

И вот он сидит в плетеном кресле с опустевшей чайной кружкой в руках. Смотрит на закат и размышляет о человеческой природе.

А потом раздаются тихие шаги.

Кто-то садится рядом — в точно такое же кресло. Денис поворачивает голову и встречается взглядом со Снежаной.

— Сюрприз, — угрюмо произносит девушка.

Вот кто заселился в соседний номер.

Денис кивает.

Общаться с кем-либо из своего звена — вот что в его планы точно не входило на сегодняшний вечер. Они смотрят друг на друга, и Денис понимает, что девушка пьяна. В руках у звеньевой вместо чая самая что ни на есть бутыль из темного стекла. Пахнет из бутыли ромом, но этикетка почему-то изобилует иероглифами. Не потому ли, что все карибские плантации тростника смыло большой волной полвека назад? А свято место пусто не бывает…

Снежана перехватила его взгляд.

— Будешь?

Денис молча протянул руку.

Судя по весу, бутыль опустошена на треть. Денис приложился к горлышку и сделал обжигающий глоток. Ром был неплохим. Можно сказать, даже хорошим.

— Это ром, — на всякий случай уточнил Денис.

— Поразительная наблюдательность.

Он сделал второй глоток, не обращая внимания на сарказм. Похоже, звеньевая тоже собиралась провести вечер в одиночестве. И прокачавшийся за счет Технокомитета выскочка из параллельного мира тоже не входил в ее планы.

Квиты.

Вернув бутылку, Денис откинулся на спинку стула. Кружка стояла у него под ногой, не задеть бы.

— У вас ром азиаты делают?

— А кто ж еще, — удивилась Снежана. — Это «Олд Монк», между прочим. Добротное индийское пойло. Теперь они его и в Тае производят.

— Здорово.

Посидели молча.

В плечо Дениса уперлось что-то холодное и твердое. С благодарностью кивнув, он снова приложился к горлышку.

— У меня еще есть, — зачем-то сообщила Снежана. — У тебя, кстати, тоже. Заполненный бар входит в пакет услуг этого дома.

— Не знал.

— Проверять надо такие вещи.

Они продолжили прикладываться к ромовой бутыли, перебрасываясь пустыми фразами. Редкими и скупыми, никто ведь не был настроен разговаривать.

— Ладно, — первым сдался Денис спустя четверть часа. — Не похоже, что у тебя праздник. Случилось что-то?

Он задал этот вопрос, по-прежнему рассматривая перевернутую луну и звездные россыпи в бездонном небе. Теперь хотелось выговориться. Или выслушать чью-нибудь историю, чтобы отвлечься от собственных проблем.

— Случилось, — последовал ответ. — Но не сейчас, а много лет назад.

— Прямо как у меня.

— Рассказывай.

— Ты первая.

Переглянулись.

Снежана протянула своему подопечному бутылку «Олд Монка». Без лишних колебаний Денис сделал внушительный глоток, подождал, пока тепло разольется по жилам, и приступил к невеселому повествованию. Рассказал всё по порядку, начиная с переделки мясника и завершая визитом к Егору. Периодически Снежана задавала уточняющие вопросы. По мере развития истории ром подходил к логическому завершению.

— А что с презентацией? — вспомнила девушка.

— Просмотрел.

И Денис поведал звеньевой о проекте «Солдат», контрактах с наемными родителями и масштабе развернутой операции. Похоже, ему удалось удивить своего куратора. По репликам Снежаны было ясно, что звеньевая ни с чем подобным раньше не сталкивалась.

Завершив историю, Денис отправился заваривать чай. Снежана пошла к себе, чтобы «сварганить каких-нибудь бутербродов». Каждому хотелось осмыслить услышанное и немного размяться.

Давали о себе знать первые признаки опьянения.

В углу террасы обнаружился плетеный столик, который Денис подтащил к балюстраде. Снежана принесла тарелку с бутербродами, сложенными горкой.

— Колбасы не нашлось, — извиняющимся тоном произнесла звеньевая. — Так что я намазала на тосты авокадо. Ну, и фрукты кое-какие.

— Это фруктовые бутерброды?

— Вроде того. Зато хлеб цельнозерновой.

Для Дениса этот аргумент фитоняшек никогда не был значимым. Но пришлось смириться. Не тащиться же в магазин посреди ночи на чужом острове в параллельном мире. Сходив к себе, оператор вернулся с подносом, на котором стояли две кружки, наполненных душистым чаем, заварник и бамбуковые подставки в виде плетеных квадратиков с картой острова.

Терраса погрузилась во тьму. Чтобы видеть кружки и тарелку, Денис оставил в номере вечернюю подсветку — голубоватое свечение, идущее по всему периметру оконного проема.

Снежана без спроса взяла кружку и подставку.

— Где ты добыл этот чай?

— Секрет фирмы.

Девушка хмыкнула.

Вечер надвинулся на операторов влажной прохладой, запахами океана и цветов, смехом и разговорами случайных прохожих. Шорохом листвы, скрипом двери на соседней вилле, стрекотом насекомых.

Романтично.

Денис надкусил бутерброд.

— Ты знаешь, неплохо.

— А то.

Доев бутерброд, он взялся за чай. Время близилось к полуночи, а впереди маячила еще одна история.

— Твой черед, — напомнил Денис.

Снежана вздохнула.

— У меня всё прозаичнее. Шесть лет назад, день в день, я встретилась на этом острове со своим парнем. Теперь он мертв, а мы снова здесь. Вот так.

Денис сделал глоток.

Он решил не торопить собеседницу. Такие вещи не вытягивают насильно. Это сокровенное, не всякому и откроешь.

— Ладно, слушай. Сам напросился. Тебе наверняка рассказывали, что я вживила себе нейровыводы в Новосибе, а потом познакомилась с Вилкасом на чужом модуле. Про меня и Вилкаса много всякой ерунды рассказывают. Да, операцию мне делали в Новосибе, клиника была очень крутой. Я не хочу сказать ничего плохого про Бориса, но у него случаются порой косяки. А те ребята оперируют и настраивают нервную систему без ошибок. Но стоит это удовольствие сумасшедших денег.

— Они у тебя были?

— Поначалу — нет. Ты ведь и представить себе не можешь, о каких суммах идет речь. Я же не избранная, вроде тебя. Посредственный индекс. Сомнительные перспективы. Так что требовалось серьезное вмешательство. Укрепление волокон, системный разгон, азиатские адаптеры. Всего и не перечислишь. Когда тебе выставляют прайс за такие модификации, волосы встают дыбом.

— Давай по порядку.

— Не спеши, — чайная кружка опустела, и Снежана извлекла из-под стола припрятанный сосуд с иероглифами. Плеснула себе и предложила Денису. Тот, подумав, добавил немножко рома в недопитый травяной чай. — Тут всё довольно запутано. История, как я сказала, начинается в Джорджтауне. Парня моего звали Андреем, и он ходил в море на азиатском модуле. Бывает и такое. Я сидела в Новосибе и обеспечивала Технокомитету бесперебойную спутниковую связь. Мы целый год встречались с Андреем в виртуальных конструктах, нас разделяли десятки тысяч километров.

— А потом вы решили организовать свидание, — догадался Денис.

— В точку. Но ты же понимаешь — на остров Вознесения просто так не попасть. Да и рваться сюда незачем, если ты не полный камикадзе. Сам знаешь, окрестные воды кишат мутью, а стратолеты… кто ж меня пустит на них. Так я думала тогда. А судьба иначе распорядилась. Комитет начал расширять свою спутниковую сеть, перезапускать старые армейские антенны и снабжать всю эту красоту дата-центрами. Потребовались специалисты. Много специалистов высокого и среднего класса. Мне, можно сказать, повезло с командировкой. Летала на такой высоте, что никакая перепончатокрылая тварь не достанет. Первым делом связалась с Андреем. Его модуль сопровождал конвой из четырех контейнеровозов в Южную Америку. Планировался заход в Джорджтаун. Что скажешь?

— Выглядит как рояль в кустах, — хмыкнул Денис.

— Здоровенный такой «Стейнвей», — грустно улыбнулась Снежана. — Он приехал. И мы были счастливы. Жили вот в этой самой гостинице, представляешь? Только на первом этаже. Я не смогла взять наш номер. Это… больно. Можешь понять?

Денис кивнул.

— Вечер был… как сейчас. Такие же звезды, и ветер в кронах, и этот океан за окнами. Мы еще ходили купаться в четыре утра. Пьяные и сумасшедшие…

Девушка надолго умолкла. Ее взгляд подернулся пеленой воспоминаний. Казалось, Снежана совершает путешествие во времени, и вокруг нее разрастается конструкт тех далеких дней.

Каждый задумался о своем.

— Ладно, — прервал затянувшуюся паузу Денис. — Всё это прекрасно. Но что было дальше? У меня предчувствие трагического финала.

Снежана вернулась в реальность.

— Ты хочешь знать, какое к этому имеет отношение Вилкас. И почему я сменила офисное кресло в Комитете на нейровыводы.

— Удивительно точная формулировка.

— В общем, с первой частью всё банально и предсказуемо. Операторы не бросают своих мясников. Поэтому я решила оставить спутниковые коммуникации. Клинику оплатил Андрей. Мы уже строили планы совместной жизни, собирались накопить побольше деньжат и перебраться куда-нибудь из Новосиба. В теплое и уютное местечко наподобие Гавани. Муть туда практически не добирается. А если у тебя имеется собственный мясник, то вообще ничего не страшно. Дома продаются за копейки, еда и одежда дешевые, с отоплением проблем нет. Ты даже вообразить себе не можешь, сколько стоит благоустроенная «двушка» в столице. Двум крутым удаленщикам пахать на это удовольствие лет двадцать. А мы не собирались разбрасываться годами, потраченное время никто не вернет.

Денис кивнул.

Умная мысль.

— Так что я сделала операцию, вживила себе эти чертовы штуки. Андрей был очень крут и свободно менял бригады, если возникала необходимость.

— Он выкупил АБСУД?

— Не просто выкупил, а прокачал до предела возможного. Но с азиатского модуля ему пришлось перейти на еврусийский.

— Это же всё условно. Мы говорим о Независимых Армиях, разве нет?

— Как бы да. Но тиски на яйцах капитанов Конфедерации зажимает не только Комитет. Там у них жесткий тоталитаризм, почище нашего властителя. И вот, пошла такая тема — избавляться помаленьку от операторов из Евруси. В смысле, у китайцев такое началось, просекаешь? Прямо не говорили, но отжимали из коллектива. Резали премии, атмосферу нагнетали.

— Мерзко, — скривился Денис.

— Согласна. В общем, Андрей забрал свою машину и разорвал контракт с китайцами. Мы подыскали крепкую бригаду в Новосибе…

— «Барракуды»?

— Нет, — девушка покачала головой. — Пока еще нет. Это был переделанный круизный лайнер с кучей роскошных кают, бассейнами на верхних палубах, казино и кинотеатрами.

— Ты шутишь?

— Вовсе нет, — рассмеялась девушка. — «Черноморец» — вот как назывался корабль. Спроси у Бармаглота, это мощный экипаж. Андрея взяли с удовольствием, а потом он сумел и меня протащить. Это было трудно. Опыта никакого, зато есть крутые железки от лучшей клиники страны. «Черноморец» не набирал рекрутов, но для меня сделали исключение.

— И?..

— Вот там мы и пересеклись с Вилкасом. Он еще не был настолько силен. Середнячок, один из многих.

— На «Черноморце» много операторов?

— Куча. Сам понимаешь, кают предостаточно. Так что их капитан отказался от рельсотрона и других крупнокалиберных игрушек. Он просто нанял орду крутых ребят, начал перебивать у конкурентов сочные заказы и стимулировать прокачку отстающих. Уровень операторов там гораздо выше, чем у Фишера. На зачистки очереди выстраивались. Мы прикинули, что за десяток рейдов сможем выкупить и модернизировать моего мясника, а еще через пару лет выйдем на пенсию.

— Хороший план.

— Да, но случился Вилкас. Из-за этого ублюдка Андрей и погиб.

Денис насторожился.

— Это случилось примерно через год после моего оморячивания, — продолжила девушка. — В рейде мы сопровождали каких-то ученых. Из тех психопатов, что готовы на край света плыть ради классификации какого-нибудь птероса.

— Это еще что?

— В обучалку их забыли внести, — ответила Снежана. — Опасные гады. По размеру как парочка аэрокаров, но очень быстрые и с костяной броней в нужных местах. А еще умеют сбивать наши радары ложными сигналами. Держатся стаями по полсотни особей. Если стая атакует корабль — пиши пропало. Еще хуже с воздушным транспортом. Известны случаи нападения на мясников и дирижабли Технокомитета.

— Я понял, — Денис решил прервать лекцию куратора. — Продолжай свою историю.

Птеросы его сейчас не волновали.

— А что продолжать, — в словах Снежаны прозвучала горечь. — Не только наши умники заинтересовались колонией птеросов. Кстати, эти твари селятся на необитаемых скалистых островках. У них там кладки яиц и некие подобия гнезд. Координаты одного из таких островков нам были известны. Не только нам, как оказалось. Туда же своих ребят направила Конфедерация. По иронии судьбы — тот самый модуль, на котором раньше служил Андрей.

Дениса кольнуло предчувствие.

— На бумаге мы относимся к Независимым Армиям, Ден. На практике интересы государства или Технокомитета всегда ставятся выше. Наш капитан получил прямой приказ от властителя — собрать информацию любой ценой. И помешать тем, кто будет препятствовать исследованию. То есть — азиатам.

— У меня дежавю…

— И у меня. Так вот, бывшие коллеги Андрея появились, как и следовало ожидать. С крупнокалиберными пушками, рельсотроном и мясниками. Если рассматривать палубное вооружение, у них дела обстояли лучше. А мы доминировали по количеству и качеству операторов. Так что силы оказались примерно равны. Было решено провести переговоры. Капитаны назначили встречу на острове, отстоящем от объекта изучения на полсотни километров. Там целый архипелаг подобных обломков. Наверное, мы бы в итоге заключили сделку — это лучше взаимного уничтожения. Но кое-кто сорвался на патрулировании. Открыл огонь по мяснику Конфедерации.

— Вилкас, — осенило Дениса.

— Он самый, — кивнула Снежана. — Никто толком не знает, что произошло. Облет периметра, ничего необычного. А потом Вилкас вдруг набрасывается на того парня. Расстреливает его из турелей. А там целое звено, начинается бой. Естественно, диспетчерские получают телеметрию. Модули и другие экипажи включаются в мясорубку. Это привлекает птеросов. Милые птички подключаются к пиршеству. Каждый против каждого. Ничего не разобрать. Полное отсутствие нормальной координации. Кто выжил, тот и прав.

Денис потрясенно молчал.

— В общем, капитан принял решение отступать под прикрытием уцелевших мясников. Ученых мы эвакуировали с плавучей платформы на «Черноморец», это стоило еще двух машин…

— Подожди, — перебил Денис. — Вы теряли АБСУДов, это понятно. Но почему гибли операторы?

— Зришь в корень. Помнишь, я говорила про рельсотрон и всякую-разную артиллерию у азиатов? Так вот, они пошли на сближение и применили всю свою коллекцию. Рельсотрон у них послабее нашего. Ну, того что Фишер установил на авианосце. Но по каютам правого борта эта хрень била очень хорошо. Вот мы и стали терять операторов. Тех, кто лежал в подключке. Одним из них был Андрей.

— А ты?

Снежана вздохнула.

— Я была не в его звене. Моя смена для патрулирования еще не наступила. Всё это произошло неожиданно, знаешь ли. Когда прозвучала тревога, я находилась в другой части корабля. Если быть совсем точной — на носу. Оттуда до нашей каюты добираться минут двадцать с учетом заполненных людьми палуб. Начался такой кошмар, что и думать было нечего быстро подключиться.

— Ты была на носу, — очередной инсайт. — Это же лазарет.

— Верно, — на девушку стало больно смотреть. Она вся съежилась, словно выставила броню против мира. — Задержка. Я пошла к врачу и выяснила, что беременна.

— Извини…

— Не извиняйся, — отмахнулась звеньевая. — У нас с тобой истории одна почище другой. Думаю, ты и сам дорубил, что ребенка я потеряла в тот день. И будущего мужа. В один миг — когда увидела развороченные останки нашей каюты. Я потеряла всё, что любила.

Денис выпрямился, подошел к ограждению террасы и уставился в ночь. Перед его глазами плавились игольчатые формы мясников, гремели взрывы, текла кровь. На краткий миг он ощутил чужую боль. Непередаваемую боль матери, потерявшей ребенка. Что ты сделал бы, лишившись Максима или Олеси? Потеряв их вместе с Катей? Наверное, положил бы жизнь на вендетту. Вот только кому мстить — парням, разгонявшим алюминиевую болванку? Это война, парень. Так бывает.

— Мы спасли остатки экипажа, ученых и с десяток боевых машин, — продолжила девушка, приложившись к бутылке. Денис услышал, как булькнула жидкость. Повернуться и взглянуть на боевую подругу он все еще не мог. — Оторвались от преследования. Спрятались в какой-то занюханной гавани Шотландского архипелага. Сидели там тише воды ниже травы. И выясняли отношения. Разбирались, кто прав, а кто виноват. Вилкаса взяли под стражу, начали допрашивать.

— И что он сказал?

— Отвертелся, как видишь. Навешал всякой ерунды, дескать, его провоцировали опасными маневрами. Собирались атаковать. Но я знаю — никто его атаковать не собирался. Мы же вели переговоры, понимаешь? А даже если бы и провоцировали… Мужик ты или нет?

Тут не поспоришь.

— Переговоры могли быть отвлечением, — задумчиво проговорил Денис. — Они уже собирались напасть. Нужен был повод. Нашли слабака.

— Я думала об этом, — кивнула Снежана. — Вероятно, так всё и было. Специально затевать бойню Вилкас не стал бы. Тут нет практического смысла. В общем, начали голосовать. Ему оставили жизнь, но с позором отчислили из бригады. Без права возвращения на «Черноморец». Забрали АБСУД. Удалили из памяти кучу дорогого софта. На этом я настояла. Это меньшее, что ублюдок мог заплатить за смерть Андрея.

Про ребенка она не сказала.

Не хватило сил.

— Теперь мы ненавидим друг друга, — подвела черту звеньевая. — Он — за откат, потерю мясника и модификаций. Я — за дело.

— А как вы на одном корабле оказались?

Девушка пожала плечами.

— Просто не повезло.

Фатум.

Неприятный тип, этот Вилкас. Даже если не знать всю подоплеку его конфликта со Снежаной. Душой компании такого парня не назовешь. И вообще, хочется держаться от него подальше.

А ведь признайся, сказал себе Денис, хочется навалять мяснику Вилкаса, воспользовавшись своими новыми возможностями? Расквитаться за тот спарринг в джунглях? Хочется — и в этом проблема. Потому что этот чувак — просто эпизод в твоей жизни.

Вдруг Денис понял, что пьян и чрезвычайно одинок. А Снежана незаметно покинула свое кресло и стоит сейчас рядом, опираясь на ограждение. А вокруг — тропики, океан и вечное лето.

Красоту и сексуальность куратора Денис оценил еще во время их знакомства в лазарете. Стройная, гибкая — о такой кошечке мечтает каждый мужчина.

Они стояли рядом, практически касаясь друг друга локтями. Денис мог обнять эту красотку и, вероятно, индийский ром помог бы им справиться с отчуждением. Но никто не шелохнулся. Каждый из операторов подавил в себе нахлынувшие чувства.

Каждый любил своего человека.

Он — живого.

Она — мертвого.