Архимаг с Терры

Глава 21 Эпилог-2. Разнообразные интерлюдии + краткое послесловие от Кирилла

Интерлюдия. Михаил и Виктория Бастрыкины. 849 год, за две недели до второго рейса «Первопроходца»

Михаил Николаевич отложил очередную аналитическую сводку и потер лоб. В кои то веки ранний вечер, надо бы лечь спать пораньше — но, смешно сказать, не давало любопытство. И беспокойство. И даже неприятный такой червячок страха под сердцем, который он, однако, старался задавить.

Впрочем, охрана доложила, что теперь уже скоро…

И в самом деле, не прошло и двух минут, как дверь кабинета отворилась. Виктория, почти такая же юная, как в день их встречи, по-кошачьи мягко перешагнула порог, элегантным, но при этом естественным движением скинула лакированные туфли и в одних чулках, на цыпочках прошла по мягкому ковру. Присела на подлокотник мужниного кресла, поцеловала Михаила в лоб, словно кошечка головой боднула. Ласковая кошечка, способная закогтить любую птичку… Замечательная порода!

— Ну как? — спросил он. — Ты поговорила с Меланиппой Селивановой?

— Поговорила, — задумчиво подтвердила Виктория. — Право, очень странно, что она прежде не попадала в поле моего зрения! Агриппина Ураганова — да, Ксантиппа Зорина — да, даже Ксения Гранина, де-факто директор их школы — тоже да… А эта дама… Мне всегда казалось, что в их семействе она аналог, как бы это сказать, эксцентричного ученого, с чьими причудами мирятся, любя.

— А теперь твое мнение? — нетерпеливо спросил Бастрыкин.

— Очень меня утомила! — вздохнула Виктория. — Ты знаешь, как я привыкла разговаривать, ведь так?

— Намеки на намеки на намеки, — усмехнулся Михаил. — Знаю. А она, значит, не ловит?

— Хуже! — засмеялась его жена. — Она говорит: «Ой, мне кажется, вы пытаетесь сказать мне то-то и то-то? А можно прямым текстом, а то вдруг я в следующий раз не пойму!» Если честно, немного обескураживает.

— И каков твой вердикт?

— Абсолютно адекватна. Довольно прямолинейная логика, которая для остальных иногда выглядит странными скачками интуиции, но, скажу я тебе, на мой взгляд эта девушка, если бы ее подучить, могла бы составить конкуренцию Весёлову или Колганову в качестве аналитика!

— То есть этот ее кит действительно разумен?

— Тут я ничего не могу тебе сказать. Но Селиванова в это верит. И точно так же в это верят те, кто с ней прилетел. Ну… процентов на семьдесят, я бы сказала, но верят. А ее собрачницы верят на все девяносто восемь.

Михаил Николаевич нетерпеливо кивнул: это он тоже уже понял.

— Тогда, пожалуй, первая идея этих юных сумасбродок действительно не так уж глупа… — пробормотал он. — Дадим млекопитающему гражданство Ордена — и дело с концом.

— Может, ты его еще и на военную службу отправишь? — с иронией поинтересовалась Виктория Афанасьевна.

Бастрыкин хмыкнул.

— А почему нет? В качестве служебной командировки оформим его полет в сопровождении «Первопроходца». Раз Селиванова и ее команда уверены, что экспедицию нужно срочно выручать, так будет проще всего.

— То есть «Первопроходец» готов к выходу? — удивилась Бастрыкина. — Я думала, он еще на испытаниях, именно поэтому Весёлов с Урагановым полетели на этой хлипкой конструкции, а не на нем…

— Не совсем так, — покачал головой Бастрыкин. — Корабль действительно еще не завершил испытательную программу к моменту их отлета, и мы не хотели форсировать. Ведь эти полгода могли оказаться критически важными. А лететь без зверя-горы было нельзя — ориентироваться в метакосмосе мы не умеем, сами дорогу не найдем. Плюс наши метакосмозоологи были почти уверены, что зверь-гора, будучи гигантским метакосмическим монстром, не потерпит рядом с собой корабль, которого может принять за конкурента! И, кстати, задним числом Селиванова этот вывод подтвердила: «Первопроходец» относительно велик, кит поначалу воспринял его как угрозу — пока она ему все не объяснила. Ну а теперь у нас есть возможность пообщаться с китом, он может проводить корабль, и сам «Первопроходец» уже полностью готов. Даже выступил на свою первую миссию — расставлять буи для метакосмических течений в непосредственной близости от Терры.

— Так, погоди, — нахмурилась Виктория Афанасьевна. — Ты знаешь, я гуманитарий по складу ума и совсем ничего не понимаю! Как это он полетел на миссию, когда систему навигации так и не доработали?

— Для того, чтобы расставлять буи, не нужно удаляться от Терры слишком далеко, наши инерционные навигаторы вполне справляются. «Первопроходец» полностью снаряжен для дальнего похода, но находится совсем рядом, может вернуться в родную гавань буквально в течении пары суток. Неделя-другая на откорм кита — и они могут выступать, если я верно понял Селиванову.

— Повезло им, что все можно так быстро организовать… — задумчиво произнесла Бастрыкина.

— Ураганов и везение? — Михаил Николаевич хмыкнул. — Помнишь, у нас был уже об этом разговор.

— Да, действительно, — Виктория Афанасьевна вздохнула. — Бедный ты бедный! Как ты все это будешь разруливать на международной арене? Я даже не представляю! Метакосмический кит как гражданин Ордена! Это же такой… я даже не знаю, козырь в рукаве или чемодан без ручки?

— Я пока тоже не знаю, — проворчал Бастрыкин. — Надеюсь, Ураганов вернет мне двуличного хмыря в целости и сохранности — пусть тоже думает! Хватит уже меня бросать в самые напряженные моменты! Вроде как обещанную лодочку сделал — и снова слинял! У нас тут новый виток обострения международных отношений, того и гляди ракеты полетят — а он где-то там… манкирует своими обязанностями!

— Вообще-то, ты сам его отправил, — напомнила жена. — И, помнится, с некоторым облегчением…

— Я рассчитывал, что Ураганов останется тут. Ну ладно, дело прошлое… — Бастрыкин вздохнул. — Если я верно понимаю, сейчас у нас будет больше чем достаточно возни с колонизацией других планет. В горизонте пятидесяти-ста лет. Если эти идиоты нас окончательно достанут — всегда можно позволить меня сковырнуть в пользу того же Ураганова… не смотри так на меня, я же сказал, в горизонте пятидесяти лет!

— А я не смотрю, — покачала головой Бастрыкина. — Я только не думаю, что Кириллу интересно чем-то править.

— А, кто его спрашивает. В таких случаях оно всегда само: либо ты, либо тебя… Так вот, можно будет отречься, основать маленькую буйную колонию, объявить о независимости и развязать с Орденом колониальную войну!

Бастрыкина ласково улыбнулась мужу и снова крепко его обняла.

— Я тебя обожаю, дорогой, — промурлыкала она.

Интерлюдия. Ретар Финн, глава Королевского разведывательного агентства Истрелии, и Силло Арис, его любовница

Силло проснулась от истеричного смеха. Встряхнула мутной от недосыпа головой, подумала: «Опять обдолбался с утра, придурок! В жопу, небось, захочет, а у самого не встанет. И что он сделает? В воду не гляди, таблетку сожрет и опять до крови измочалит, к проктологу топать придется!.. Ну нахрена я с ним связалась вообще, на бабло и статус польстилась… Но от таких мужиков добровольно не уходят: злопамятный, что пипец, и власти у него хоть жопой жуй… Может, организовать, пусть супруге стукнут обо мне, хоть скандал ему устроит?.. Да нет, фигня, наверняка она и так в курсе…»

Думая все это, она накинула темный кружевной пеньюар и, нацепив на лицо самую сладкую улыбку и вышла из спальни в гостиную, где ее так называемый «возлюбленный» сидел на диване, обхватив голову и раскачиваясь из стороны в сторону.

— Дорогой, что случилось? — проворковала она. — Что-то хорошее?

— Дура! — Ретар снова истерично, со всхлипыванием расхохотался. — Бастрыкин только что меня уволил!

— Ба… ба-сы-трыкин? — переспросила Силло с нарочитым акцентом, хотя в университете учила орденский язык и вполне сносно могла на нем объясняться. — Это же… Это же глава Ордена, да? Как он может тебя уволить?

— Он! Только что! Взял на службу! Разумного хищника метакосмоса! Прикинь⁈ Его официальная пресс-служба передала! А я! Ни сном! Ни духом! — он снова зашелся в мелком хихиканье. — Уволил! Так и есть!

Силло позволила напускной нежности сползти с лица и уставилась на главу КРА с естествоствоиспытательским интересом.

— И знаешь, главное, кто ему этого кита подогнал⁈ Любовница Ураганова, его фаворита!

— Стой-стой, у него же любовница — глава ММИТ? — Силло на миг забыла, что ей нужно изображать неинформированность.

— Не, та вроде как нет… А вот глава Ассоциации магов тоже его любовница! Даже ребенок есть! У него там вообще… — он зашелся новым приступом смеха. — Целый гарем! И он ему пользу приносит! А ты с меня только деньги сосешь! — он обвиняюще уставился на Силло.

Она вновь нацепила на лицо улыбку.

— О! — сказала она. — Если тебя уволят, дорогой, я тут же перестану брать с тебя деньги, начну тебя материально поддерживать и увезу жить в мой родной дом в маленькой деревеньке…

— Что, правда? — пораженно спросил Ретар.

— Нет, конечно, — фыркнула Силло. — У тебя галлюцинации. Налей мне там того же, чего ты с утра набрался, и давай будем думать, как продать твой промах начальству. Или в самом деле гони меня взашей уже, надоело, блин, дуру изображать.

Интерлюдия. Небесный Владыка Священной Оросской Империи и его тесть

— Слушай, какое гениальное решение… — пробормотал император, разглядывая новости от своей аналитической службы на экране позолоченного смартфона, инкрустированного рубинами и жемчугом. — Хромой Гусак взял на службу метакосмического кита — и тот ему заменит половину метакосмического флота по цене содержания всего лишь одного средних размеров крейсера!

— С вашего позволения, ваше величество, там выходит чуть побольше, — дипломатично проговорил его Первый Министр, по совместительству императорский тесть по любимой старшей жене господин Льсольдиан Эрмет. — Примерно как содержание всего нашего дворцового аппарата, включая традиционные подарки к Новому Году и Дню Успения Первого Пророка…

Император задумчиво хмыкнул.

— А может быть, и нам поймать метакосмическую тварь, которая способна одна заменить всех моих придворных? Что там нужно, способность жрать на халяву и красивые перышки? Уверен, искать долго не придется. Зато как экзотически будет смотреться!

Льсольдиан Эрмет мрачно улыбнулся.

— Мне нужно выполнить предварительные расчеты, но… На первый взгляд не вижу ни одного недостатка у идеи вашего величества!

Интерлюдия: Тун Мирмикаон, старший секретарь Директората внешних отношений Республики Фали

Конверт не прибыл с дипломатической почтой, а был передан послом Ордена на официальном приеме — в обход дипломатической почты, под личные гарантии. Однако Мирмикаон и не подумал его вскрывать, пока он был со всей тщательностью не проверен его собственной службой безопасности. Возможно, надежнее было бы передать директорату Внешней разведки, однако Тун, поколебавшись, решил, что не собирается доносить до них столь сочные сведения, как личное послание Великого магистра Ордена!

Однако своего начальника охраны он все равно спросил:

— Что там?

— Похоже, это личное, господин старший секретарь, — ответил тот. — Вы ведь изволили иметь личное знакомство с нынешним Великим магистром?

Тун поморщился.

— Разумеется, хотя не сказать, что мы расстались друзьями… Эх, знал бы, что он в итоге займет такой высокий пост, поменьше бы его дразнил проигрышем в гонках!

— По всей видимости, это касается как раз того случая.

— Ну-ка, ну-ка…

В конверте оказалась большая, красиво оформленная фотография — либо сделанная на обычный пленочный фотоаппарат, либо очень хорошая подделка. На ней красовался сигарообразный силуэт странного аппарата — то ли подводного, то ли летательного — среди разноцветных облаков Междумирья. С надписью на орденском вдоль всего бока, который Тун с некоторым скрипом (из иностранных языков он куда лучше знал истрелийский и оросский) расшифровал как «Идущий впереди».

Мирмикаон кисло поморщился. О том, что орденцы первыми сделали собственный атомоход для путешествия через Междумирье, он уже знал: они «любезно» передали эти сведения по непубличным каналам за несколько дней до официального оглашения. А его Директория, кстати говоря, это проморгала — они до последнего были уверены, что Орден просто расширяет сеть атомных электростанций в связи с отменой Проклятья и резким сокращением числа детей-волшебников — мол, территории надо лучше прикрывать.

Но втирать этот проигрыш солью в раны — это так… по-детски.

Он перевернул фото. Там по-истрелийски (а этот язык Тун знал, как родной, не даром половину детства прожил в Истрелии!) было написано: «Не явился на старт — проиграл! Привет от Мишки и Аркаши».

Тун сжал зубы.

Ну, блин, два клоуна! Погодите! Вы еще не знаете, какой проект секретно готовят Истрелия и Фали!

Интерлюдия. Леонида Весёлова и другие лица, 849 г., на следующий день после прибытия «Первопроходца» к Цветку Равновесия

Вот когда Леонида порадовалась, что Гаврилкин отмахнулся от ее робких возражений и сразу, еще на пути к Цветку Равновесия, отвёл ей большую «представительскую» каюту! Официально двухспальных кроватей на «Первопроходце» не имелось, но на той, что была встроена в нишу в ее каюте, даже вдвоем с таким мощным мужчиной, как ее муж, они легко поместились! Сначала просто для разговора. Сидели, обнявшись, не в силах выпустить друг друга, и рассказывали, взахлеб, перескакивая с темы на тему — она о детях и делах ММИТ, а он… а он тоже, неожиданно, — обо всем!

Леонида знала — точнее, думала, что знала, — как Аркадий будет подавать их, с позволения сказать, «приключения». В смысле, лютый конченый ужас, который, с ее точки зрения, постоянно творился вокруг ее мужа, Кирилла и других молодых магов. Ожидала, что будет шутить, жонглировать словами, несколько раз заставит ее рассмеяться, о других вещах скажет вскользь, а что-то так виртуозно обойдет молчанием, что она узнает о самом неприятном или тяжелом спустя полгода от Ксантиппы или Меланиппы, после случайной обмолвки, и у нее волосы встанут дыбом…

«Да и ладно, — говорила она себе, упрямо утрамбовывая боль в душе. — Пусть ведет себя как хочет, пусть будет таким, если иначе не может! Главное — чтобы он в принципе был! Чтобы принимал от меня хоть какую-то поддержку!»

А Аркадий неожиданно сказал серьезным голосом, усталым и хриплым, пряча лицо у нее на плече, для чего ему пришлось согнуться в три погибели:

— Это была жуть. Я чуть с ума не сошел. Еле держался. Дошло до того, что к маленькому ребенку, приемной дочке Лалии Татье, подойти боялся — знал, что если представлю, как ее хотели ящеру скормить, все, сорвусь! Я чуть не сорвался в тот день, когда думал, что тебя убили. Дети удержали. Орден удержал. Думал о том, что если полечу кошмарить истрелийцев, солью себя как политическую фигуру, на всех проектах крест поставлю… А тут этих сдержек не было. Я даже Кириллу командование в основном поэтому уступил — он все-таки поспокойнее меня, хотя все обычно думают наоборот…

— Почему, я согласна, — тихо сказала Леонида, поглаживая мужа по спине. — Ты — бешеный. Кирилл — просто импульсивный. Ну… был. Сейчас повзрослел.

— В итоге сам Кирилл меня и науськал… Ну, Саня тебе покажет видео, я уверен, — Аркадий хмыкнул. — Они это все записали, идиоты молодые. Было бы чем гордиться. Ты там… не очень пугайся, ладно? Это была исключительная ситуация.

— Не испугаюсь, — тихо сказала Леонида. — Я давно хотела посмотреть на твою другую работу. Не знаю, почему ты решил, что это меня напугает? Я же все-таки на Болосе служила.

— Вот именно, — пробормотал Аркадий ей в шею. — Воинственные детки могут восхищаться бодро перерезанным горлом. Ты — знаешь, как это потом пахнет. И каково тем, кто вынужден все… разгребать. И вдовам. Мне не хотелось, чтобы ты считала меня бандитом.

— С ума сошел! — Леонида то ли теснее прижала его к себе, то ли сама прижалась к нему: при их разнице в размерах, скорее, последнее. — Ты — самый этичный человек, которого я знаю! Даже если весь мир объявит тебя чокнутым психом, я скорее поверю, что это весь мир сошел с ума!

— Спасибо… — он поцеловал ее в шею. — Моя опора. Ужасно по тебе скучал. Держу сейчас — и кажется, что вот-вот ты исчезнешь…

Леонида обхватила его лицо ладонями, чуть отдалила от себя.

— Против этого есть отличное средство, — сказала она нарочито игривым тоном. — Кажется, до завтра мы совершенно свободны?

Аркадий просветлел лицом, но, вместо того, чтобы поцеловать ее, зачем-то потянулся к своему подбородку.

— Отличная идея! Погоди, сейчас уберу бороду…

— Оставь, ты что! Еще одна твоя дурацкая мысль, будто мне не нравится твой более взрослый облик!

— А он нравится? — удивленно спросил Аркадий.

— Очень! Приятно, что ты для разнообразия смотришься старше меня! И вообще, как-то очень странно заниматься сексом с человеком, который кажется чуть ли не ровесником моего сына! Понимаю, что при новом укладе придется привыкать, что все вечно молодые — но я-то женщина традиционная, ты знаешь!

— Очень традиционная! — засмеялся Аркадий, и все-таки поцеловал ее, так жадно, как будто она действительно могла исчезнуть в любой момент.

Леонида проснулась первой — настолько редкое событие, что впору заносить в личный дневник! Чувствовала она себя… честно говоря, не очень. Аркадий несколько перестарался. Правда, в процессе она совсем не возражала! К тому же он добросовестно подлечил ее магией перед тем, как они оба отрубились. Но все равно проснувшись она чувствовала себя как после юниорских танцевальных соревнований на кубок Лиманиона — ну когда сначала две недели непрерывных репетиций, потом адский денек самого фестиваля, потом все шляются по городу до утра и даже участвуют в Танцах на Набережной, потому что — а почему бы нет, а потом ты просыпаешься… и чувствуешь, что мышцы превратились в желе и не можешь даже доползти до холодильника!

Серьезно, настолько он не увлекался даже сразу после свадьбы, всегда чувствовал границы. А теперь наконец-то отпустил себя. Как же хорошо!

«И я даже не могу сказать, что наконец заслужила его полное доверие, — думала она, разглядывая смешно стиснутое подушкой лицо мужа, такое милое, сонное. — Он мне доверял с самого начала. По большому счету. Просто… теперь как будто действительно поверил, что я не испугаюсь? Не сбегу без предупреждения, если он где-то разок потеряет берега? Или поверил себе — что никогда не перейдет черту настолько сильно, чтобы я собрала вещи?»

А ведь Леонида с самого начала пыталась сказать ему, что ничуть его не боится! Просто не способна. Даже если бы он правда явился к ней весь в крови и держа серп обратным хватом, она бы только подумала: «Творец, как бы все это половчее собрать для химчистки!»

По-настоящему она испугалась Аркадия только в самом начале, когда впервые увидела. Нет, ее не пустили в палату неподготовленной, она сначала на фото посмотрела. Но все равно… реальность запредельно тощего, похожего на скелет ребенка с очень усталыми, но цепкими карими глазами, которые, кажется, только одни и жили над кислородной маской, чуть было не заставила ее выскочить из комнаты, хлопнув дверью! Вот тогда было страшно. «И Григоровский собрался ЭТО оперировать⁈ — она отчетливо помнила свою мысль, завернутую в ужас и благоговение перед научным руководителем. — Неужели я когда-нибудь достигну той же квалификации⁈»

При первой встрече они ни слова друг другу не сказали: он не мог, а у нее все слова в горле застряли. У нее была заготовлена приветственная фраза: «Здравствуйте, уважаемый Аркадий, я хирург-стажер Леонида Романова, буду ассистировать на операции, потому что у меня очень маленькие руки…», — но она не смогла ее произнести. Была уверена: он умрет под ножом или не выдержит наркоза, и на этом ее стажировка у Григоровского закончится!

А он выжил.

И жил сейчас, и смеялся, и целовал ее, и мог поднять одной рукой безо всякой магии.

Да, наверное, в этом дело. Она видела его ребенком, видела, как он рос, сама вскрывала его грудную клетку не раз и не два. И вроде как знала умом с самого начала, что он намного ее старше — но подсознанию не объяснишь. Человека, который вырос на твоих глазах, которому было так плохо и которого ты помог выхаживать, опасаться попросту невозможно, каким бы физически опасным он ни стал со временем!

Особенно когда этот человек — твой муж, которого ты видишь хорошо если пару часов в день, и привыкла стараться впихнуть в каждую минуту наедине как можно больше физического контакта и общения… О чем он думает вообще, как может не понимать, насколько он ей дорог и как сильно она ему доверяет?

Или теперь понял наконец-то? Надо будет как-то прояснить этот вопрос.

Как ни странно, Аркадий все еще даже не думал просыпаться от ее взгляда, хотя Леонида разглядывала его уже минут двадцать. Ну да, магическое истощение так легко не проходит, хотя пациенту после накачки чужой энергией частенько кажется, что все в порядке. Он еще дня три будет спать крепко и много… В кои-то веки!

Пользуясь возможностью, она тихонько поцеловала мужа в щеку, погладила по виску. Он и от этого не проснулся, только завозился во сне и сложил губы трубочкой — очень умильно! С улыбкой Леонида начала вылезать из кровати… и тут снова вспомнила о мышцах-желе! Ах чтоб ты!

В итоге до столовой она не доползла, ограничилась кают-компанией. Она была ближе, и туда повара всегда выставляла корзину с какими-нибудь кексиками или булочками для желающих попить чаю или кофе — на завтрак достаточно. По корабельному расписанию был пересменок, каюта пустовала — если не считать Ланочки Урагановой… В смысле, Селивановой, конечно, но Леониде всегда, заполняя документы, приходилось делать эту мысленную поправку.

Та сидела с чашкой кофе у видового экрана, на который сейчас был выведен закольцованный ролик с бегущим по камням горным ручьем, и с задумчивым видом смотрела в никуда.

— Доктор Лёнечка! — обрадовалась ей Меланиппа, немедленно выходя из прострации. Ее нежное личико из почти отрешенного и лишенного возраста вдруг сделалось юным и улыбчивым. — Здравствуй! А я думала, мы вас еще сутки не увидим.

— Ну уж, сутки… — чуть морщась от неприятного ощущения в мышцах (реальной боли не было, но тупая усталость чувствовалась), Леонида присела рядом с Ланой на диван. — Мне, знаешь, и так хватило!

Лана хихикнула.

— Ага, Аркадий по тебе очень сильно соскучился. Это еще видно было, когда мы экспедицию разделили! А уж теперь, наверное, вообще…

— Я, скорее, удивлена, что ты показалась, — заметила Леонида. — Думала, Кирилл вас точно сутки от себя не отпустит — это минимум! Или у вас… — Леонида хотела сказать «очередь», но тут же себя оборвала. Несмотря на близкие отношения с Ураганными девочками и несмотря на то, что они порой позволяли себе откровенно по-женски пошутить друг над другом, она никогда не спрашивала реальные подробности их интимной жизни. Из опасения, что и правда расскажут.

— А вот это — преимущество коллективного брака! — хихикнула Ланочка. — Мы, конечно, и по Кириллу, и по Сане очень сильно соскучились, и они по нам. Но их двое — а нас вообще четверо! Так что Кирилл сейчас с той, кому больше всех нужнее, кто сильнее всех переживал.

— Это Рина? — попыталась угадать Леонида.

Если бы она была сейчас беременна, то точно переживала бы за Аркадия еще вдвое сильнее!

— Не-а, Лёвка, — Лана помотала головой. — Представляешь, она так за него волноваться стала, когда я вернулась и все рассказала, что у нее даже молоко пропало! Хорошо, что Милочка с Таней уже давно на прикорме, им не так важно, сколько там молока, у Ксюши на двоих хватило… Рина очень волевая, она сказала себе не переживать — и не переживала. Ксюша из нас самая занятая была, со школой еще больше дел, чем с фермой, так что ей некогда было особо мучиться. Ну а я просто знала, что Кирилл точно останется в живых, а со всем остальным мы справимся, — она улыбнулась. — Саня тоже по Лёвке соскучилась, и Лёвка по ней, но втроем они… — Лана с сомнением взглянула на Леониду, явно решила не смущать ее подробностями и закруглила: — Короче, сейчас Саня с Риной и Ксюшей детские фоточки смотрят и друг другу все-все рассказывают! А я… — она вздохнула. — Я немножко интроверт, ты же знаешь. Иногда, как бы сильно ты ни любила кого-то, очень хочется одной побыть.

Леонида кивнула. Она как раз это очень хорошо понимала. Просто Аркадий бывал дома так редко и мало, что ситуации, когда ей бы захотелось отдохнуть от его общества, она просто не могла себе представить! Даже спустя пятнадцать лет брака.

— Да… — пробормотала она. — В принципе, вот так если посмотреть, я начинаю понимать некоторые преимущества группового союза.

— Ну, тебе это еще лет пятнадцать не светит, — махнула рукой Меланиппа.

— Что?.. — Леонида машинально подобралась. Только что была совершенно расслабленная и довольная, и вот вдруг зазвенели колокольчики тревоги. — А что случится через пятнадцать лет?

Лана посмотрела на нее с недоумением — мол, странно, что приходится объяснять очевидное!

— Полное человеческое клонирование лет через пятнадцать доработают, — сказала она. — Это же твоя собственная оценка!

— А при чем тут?..

— Ну так кто еще согласится жить с Аркадием, кроме тебя!

— Да кто угодно!.. — начала Леонида. — Он же такой… — и осеклась.

Потому что на этом месте развитый интеллект и привычка к честному анализу подставили, какой именно у нее Аркадий.

— Угу, — сочувственно сказала Меланиппа. — Вот именно.

— Знаешь… — пораженно произнесла Леонида. — А мне вот до сих даже в голову не приходило… казалось, что я с ним чисто случайно. Просто потому, что добросовестный работник с твердыми моральными принципами. Будь на моем месте другая женщина с теми же характеристиками — он бы и ей предложил брак… У него ведь тогда была такая напряженная ситуация!

Лана засмеялась — такой чистый хрустальный звук, чудо, а не смех.

— Вот я тебя уверяю, никто другой бы не согласился! Ну или согласился бы — и сбежал через месяц! То есть сбежала бы. Ксюша не зря Аркадия маньяком зовет. Ты, доктор Лёнечка, его считаешь идеальным мужем — но только потому, что сама маньячка и любишь его до безумия. Очень хорошо, что вы взаимно нейтрализовались, а то я представляю, какой бы он термоядерный взрыв уже всем устроил… — Меланиппа со вздохом покачала головой.

— От кого я это слышу! — воскликнула Леонида. — Я точно то же самое иногда думаю насчет тебя и Кирилла! И Сани, если честно. И Рины. И…

— Ксюша с Лёвкой тоже страшные, но по-своему, — кивнула Лана. — Нам, конечно, всем сказочно друг с другом повезло. Но разве могло быть иначе? — она солнечно улыбнулась Леониде.

И Леониде тоже показалось, что — нет, не могло.

Осталось рассказать совсем немного, чтобы полностью закрыть начало нашей замуты с древними магами. В смысле, там потом еще много всего происходило и продолжает происходить — но об этом рассказывать можно бесконечно. Одна наша с Аркадием «турпоездка дикарями» на Железную Терру чего стоит! Но это случилось уже намного позже, когда он у нас дома одного высокопоставленного идиота чуть не прибил, и мы как-то синхронно поняли, что пора опять Смеющегося Жнеца выгулять. А тут и дело одно очень удачно подвернулось… Или вот приключения Варды с Гидеоном, тоже молодцы парни, конечно. Но это все как-нибудь потом, если руки дойдут.

Начну, конечно, с подарков детям!

С подарком Лёшке я замучился, конечно, но в итоге дело выгорело. Просьбу Кеши насчет планеты тоже выполнил, и не моя вина, что эта планета уже имела собственное население с собственным названием! В лоциях Ордена ее в итоге стали писать через косую черту: «Афина/Железная Терра». Терёшке амулеты мы просто купили в лавке, а для Сергея книгу презентовал Мастер Пустоты — труд об истинной природе пространства собственного сочинения! С картинками. Все, как заказывал. И если вы думаете, что я издеваюсь над сыном, таща ему нечто заведомо нечитаемое, то ничуть! Это была специальная книга «детского» формата, которую он когда-то составил для Гидеона — и парень, как видите, отлично по ней выучился, юный гений, блин…

Короче, Серёге осталось только подтянуть древнеоросский — и дело будет в шляпе.

Дальше начинались сложности.

Насчет оружия для Вани и Данилы ничего так толком и не поменялось: ну не было на Цветке в продаже ничего достаточно качественного. Однако мы в рамках жеста доброй воли немного помогли с восстановлением Алого Лепестка — ну и нашли там в остатках арсенала всякое интересное… Тащить детям заколдованное оружие из вражеского загашника я, конечно, не стал, однако с помощью Вальтрена разыскал изготовившего некоторые образцы кузнеца — он оказался жив! — и честь по чести заказал ему две «растущие» алебарды. Ну чтобы сперва под детскую руку, а потом засовываешь древко в расплавленный металл — и они сами собой растут.

А вот с питомцем для нашего первенца дело было кисло.

Я уже думал, что придется оставлять Федю без подарка или в качестве утешительного приза какое-нибудь редкое растение из сада Мастера Растений притаранить — как тут выручила Ланочка. Она пришла в ужас из-за условий содержания драконов на Алом Лепестке и, ничтоже сумняшеся, конфисковала весь молодняк и несколько взрослых самок!

На мой вопрос: «А как мы доставим их на Терру⁈» — она только плечами пожала.

«Своим ходом, любимый, как же еще?»

Так что обратный путь занял на несколько дней больше: мы пасли драконов.

И, конечно, Феде был обещан первый же драконенок, которого удастся адаптировать к подчинению через нейрорезонанс — без этой ужасной кровавой связи!

Но это еще не самое смешное.

Самое смешное, связанное с Ланочкой, последовало потом. Уже после того, как мы вернулись, Бастрыкин, мило улыбаясь, сказал моей самой маленькой жене: «Ну что ж, с вашей подачи, Меланиппа Никитична, у Ордена появился новый гражданин — а все граждане Ордена обязаны получить среднее образование! Так что как хотите его уговаривайте, но кит должен учиться!»

Если он думал, что Лана стушуется, то не на ту напал. Она пожала плечами и сказала: «Ну, он, конечно, не очень поместится в нашей школе… Зато школа отлично поместится на ките!»

Так что с тех пор несколько недель в семестр мы действительно брали старшие классы прокатиться на Ките в метакосмосе — Ксюша еще и государственные гранты под это выбила! Детям, понятное дело, такое полевое обучение очень понравилось, а Кит счел это все дополнительным развлечением и без нареканий писал контрольные на огромных ватманских листах с помощью своих щупалец. Программу для него, конечно, адаптировали, но в плане подачи, а не фактажа. Например, по истории: давали дату основания Ордена, а из всех сопутствующих событий оставляли только то, что Киту более-менее понятно, с трактовкой типа «чудовища сожрали всю нашу еду, мы пошли отбили у них территорию и стали добывать новую». Его оценки регулярно публиковались и по телевизору, и на всех новостных сайтах. Мамы всего Ордена пеняли своим детям: «Смотри, даже Кит сдал программу за пятый класс без троек — а ты⁈»

В остальном все шло нормально. Наши приемные дети понемногу приживались — не без проблем, не без конфликтов, но в каких семьях их нет? Кельн вообще оказался Вальтрену замечательным помощником, тот просто нарадоваться на парня не мог. Мастер Пустоты тоже быстро адаптировался. Свой Желтый Лепесток определил на постоянную стоянку в заливе рядом с Лиманионом, сам поступил в тот самый университет, где училась Саня, — и буквально за полгода перестал собирать толпы желающих полюбоваться на «настоящего древнего мага»: переоделся в цивильное да избавился от акцента, так что узнавать его перестали. А вот его жена, оказавшаяся очень милой дамой, наоборот, подчеркнуто носила исторические наряды, говорила в утрированном архаичном стиле и открыла на Желтом Лепестке парк «исторических аттракционов» — надо же, мол, как-то зарабатывать. Кстати, хороший парк, мы с детьми были.

И еще в плане бизнес-проектов отчудил Аркадий. Оказывается, он принял близко к сердцу мои слова о том, что в отставке, мол, парикмахерскую открыть может кто угодно — а ты попробуй так! Так что ж? Он думал-думал и придумал, как это сделать даже со своей занятостью. И открыл. И появилась в одном из старых квартальчиков Лиманиона крошечная парикмахерская «Весёлый Стриж». (Да, я тоже чуть не сдох от сумиранского стыда, когда услышал это название!)

Так вот, шесть дней в неделю это была парикмахерская как парикмахерская, обычная, умеренно пафосная, с наемными мастерами и маникюрщицей в отдельном кабинете. Но раз в неделю всего на час по предварительной записи появлялся сам хозяин — этот самый Весёлый Стриж. То есть попросту Аркадий с какой-нибудь причудливой прической и заплетенной косичками длинной бородой — причем никто его не узнавал в таком прикиде, что самое странное! И вот в течение часа он стриг-брил-укладывал десять успевших подать заявки счастливчиков — магией, по пять минут на каждого. Все, говорят, оставались страшно довольны! Несмотря на то, что час этот был плавающий: записавшиеся должны были приходить к девяти утра и сидеть до полудня, ждать, когда Стриж почтит их своим присутствием. Для облегчения ожидания бесплатно предлагались чай и печеньки. Ну а стоимость самой стрижки там была заоблачная.

Самое удивительное, что этот бизнес-проект взлетел, оказался прибыльным и таки приносил Аркадию свою копеечку! Вот где чудеса, а не эти все наши приключения…