Архимаг с Терры

Глава 15 Ловушка захлопывается

Едва прозвучал призыв Мастера Пустоты к осторожности, как я ощутил появление Ксантиппы неподалеку. Странное чувство: обычно сердечная связь заблаговременно сообщает мне, что девочки где-то близко, — там ведь нет четко обрезанной границы, там все происходит постепенно, с градиентом. А тут все случилось иначе: вот ее не было, вот она появилась. Телепортировалась, не иначе.

Точно! Телепортировалась же.

Но зачем? Хотя…

— Саня телепортировалась сюда, — сказал я. — Кажется, из тех, кто сейчас на Мегаплатформе, она единственная это умеет?

— Да, — подтвердил Аркадий, — там кроме нее сейчас Вальтрен и Оникс.

Поскольку я старался держать в голове успехи экипажа в самых важных магических дисциплинах, то сразу же припомнил: у Валя проблемы с математикой, у Оникса — хрен знает с чем, просто пока не дается. Впрочем, как и большинству обучаемых! Бореат заявляет, что это абсолютно нормально, наоборот, его очень удивляют столь быстрые успехи нашей самой успевающей пятерки, включая меня (как я уже сказал, телепортация у меня пока не выходила, зато как-то сразу получилось сворачивание пространства)!

— Сейчас, вероятно, доложит, что люди Мастера Стратига заблокировали Платформу в гавани, — спокойным, даже несколько отрешенным тоном проговорил Аркадий. — Или уже начали штурм?.. Нет, маловероятно. Тогда наши ребята подняли бы шум, а не послали бы гонца.

— Странно, — заметил я, стараясь так же хорошо не показать душащей меня ярости. — Они с Жизнелюбом только-только закончили торговаться. Когда успели?

— Так ведь торг был ненастоящий, — напомнил мой заместитель. — Ликаон Стерарий все решил заранее.

— Именно, — подтвердил Амон Бореат. Поглядел на нас с тревогой. — Что вы собираетесь делать?

— По обстоятельствам, — скупо сказал я. — Возможно, проще всего будет вызвать Ликаона на Суд Творца.

— Опять все веселье себе забираешь, — с ровной улыбкой произнес Аркадий. — Я уже года два никого не убивал. Соскучился.

— Он с тобой драться не станет. Ты же вроде как раб.

— А мы его не спросим.

— Любезные господа, боюсь, что вы слегка недооцениваете Ликаона! — с тревогой произнес Мастер Пустоты. — Вы легко одолели двух его учеников, и думаете, что они все примерно такие! Однако Ликаон славится своим оригинальным подходом к обучению, и даже среди его свиты уровень учеников может быть предельно разным! А сам он…

В этот момент дверь распахнулась и в рубку рыжеволосым вихрем ворвалась Ксантиппа — в черном полетном комбинезоне, собранная и злая. Точно как рассчитывали: ее «якорная точка» — наша спальня, оттуда как раз примерно столько и идти быстрым шагом. Бежать она, скорее всего, не рисковала, чтобы не посеять панику. И по той же причине не хотела говорить по коммуникатору.

— Кир, люди Стратига заблокировали Мегаплатформу в гавани! А, впрочем, ты уже догадался, — конечно, она поняла это по моему эмоциональному фону. — А как вам такое: там сейчас вокруг Цветка еще дохрена драконов кружит, со всадниками и без! Я даже не знала, что их тут столько есть разом!

— Они умеют впадать в спячку, — поморщился Амон Бореат. — По команде вожака. И пробуждаться также по команде. Видимо, Ликаон поднял свой резерв.

— Серьезно подошел к делу, — отметил я. — Что ж, Саня, тогда очередность действий ясна. Сейчас я поговорю с Муратом, он будет здесь за главного. А мы с тобой и с Аркадием отправимся к Рузону, выкатывать предъяву за полицейский беспредел. Ты же нас сможешь утащить назад телепортацией в случае чего?

— Тебя — точно, — нахмурилась Ксантиппа. — А Аркадий, уж извини, немного великоват! Вдвоем вас точно не заверну.

Она имела в виду кокон свернутого пространства, через который и происходила телепортация.

— Я смогу телепортироваться и сам, — заметил Аркадий.

— От дворца Мастера Равновесия у тебя предельная дистанция до якоря, — возразил я. — А у Сани с запасом. Лучше вместе. Общий кокон на троих я сделаю. А ты, Сань, ведь сможешь потом через мой кокон пробить канал для твоего якоря?

— Мы такое еще не пробовали, но, думаю, смогу, — весело сказала жена. — На что еще нам дана сердечная связь, как не для опасных магических экспериментов?

— Нет, мы сначала попробуем, а потом уже пойдем, — решил я. — Вот сейчас как раз я сделаю кокон на нас с тобой, а ты доставишь его обратно в комнату. Заодно и переоденусь.

— Во что? — с удивлением спросила Саня.

Я ведь возвращался с охоты и был одет в стандартный наш черный полетный комбинезон.

— Как во что? В мой главный дипломатический костюм, — хмыкнул я. — Футболку с трениками.

— А мне предлагаешь надеть мундир? — уточнил мой зам.

— Нафиг, — махнул я рукой. — Я переодеваюсь по одной только причине: уж слишком по-боевому сейчас одет, не хочу, чтобы Стерарий подумал, будто я его испугался. Вы с Саней идите так, как вам удобнее.

— Мне удобнее черная балаклава и полный боевой развес, но, пожалуй, пойду так, как сейчас, — ухмыльнулся Аркадий.

А одет он был по-террански, в брюки и черную рубашку. Большинство наших разгуливало по крепости либо во взятых из дому шмотках, либо в купленных здесь прикидах. Но Аркадий, насколько я заметил, на сувениры не налегал.

— Я тоже! — кивнула моя жена. — Все равно потом в скафандр переодеваться. Ведь будет драка, так?

— Так, — кивнул я. — Но мы попробуем все же избежать всеобщей бойни.

— Кирилл, я все пытаюсь сказать вам, что ваш план не выгорит! — воскликнул Амон Бореат. — Мастер Стратиг не станет драться с вами, ему это невыгодно! И раз он рискнул выступить так открыто, значит, знает, что Рузон на его стороне!

— Мастер Равновесия не зря называет себя мастером Равновесия, — покачал головой я. — Он не может открыто поддержать одну сторону. Если я передам вызов на драку через него, Стратиг вынужден будет его принять! А Рузон не сможет воспрепятствовать такому бою, иначе будет выглядеть совсем беспредельщиком — а он ценит свою репутацию. Заметьте, драконы Стратига блокировали Мегаплатформу — но не нападают. Значит, какие-то границы Стерарий соблюдает.

— Если примет вызов, он может выйти на бой на драконе, — угрюмо предупредил Бореат. — Опять же, вы убили одного, но обычный стайный дракон и дракон-вожак, как у Стратига — совершенно разные уровни опасности!

— Тогда я возьму Ксантиппу, и посмотрим, кто кого, — усмехнулся я.

— Да! — засмеялась моя жена. — У Рины ты на спине катался, а чем я хуже?

— Лучше все-таки в этот раз поступим наоборот, — ласково сказал я. — Иначе представляешь, как это ужасно будет выглядеть в учебниках истории?

— Это будет выглядеть эпично, — усмехнулся Аркадий, — полностью в моем вкусе! Особенно если позволить Вальтрену подобрать вам подходящую пику.

— Кто такая Рина? — нахмурился Бореат. — У вас тоже есть ездовые звери?

— Рина — это еще одна моя жена, — пояснил я.

— И нам ее ужасно не хватает, — вздохнула Ксантиппа. — Насколько было бы проще, будь она тут! И остальные.

— И остальные, — эхом откликнулся я. — Если Амон прав насчет объединения резервов, мы бы тут просто все тут к лешему разнесли парой-тройкой «светлячков»!

— Да нет, десяток бы понадобился, — серьезно поправил Аркадий. — Или два. Я уже считал. Не совсем ясна кратность роста мощности при объединении резерва, поэтому такой разброс. Но, учитывая обилие на станции непричастного и даже лишенного свободы воли рабского населения, я бы все-таки рекомендовал не лелеять такие фантазии. Зная тебя, Кирилл, они очень легко могут воплотиться в жизнь, когда тебя действительно прижмет!

— Принято, — кивнул я. — Договорились, не буду лелеять. Просто пойду и урою Стратига.

Амон Бореат обводил нас взглядом, словно пытаясь понять, с чего это мы взялись дурака валять и перешучиваться, когда такое серьезное дело.

— Прошу прощения, Кирилл, — начал он, — верно ли я понял, что у вас несколько жен? Или только две? А как насчет сердечной…

— Это потом, — перебил я его. — Расскажу вам в подробностях, а если нам всем повезет, то и познакомлю. Сейчас время дорого. Пока мы с Саней экспериментируем с телепортацией, пожалуйста, расскажите Аркадию все, что знаете о Мастере Стратиге. И его реальных возможностях. Чем подробнее, тем лучше.

— Я знаю о нем много, — скривился Бореат, — больше, чем кто-либо еще из живущих на Цветке, полагаю! У меня есть даже карта его Лепестка — тех его участков, где он не смог как следует заблокировать пространство от сворачивания.

— Отлично! — обрадовался я. — Не знаю, пригодится ли нам это прямо сейчас, но если будет махач все на все — то лишним не будет.

— Но не думаю, что это очень вам поможет, — покачал головой Пустотник. — Мне же не помогло.

— Тут мы разберемся… Заранее спасибо! Саня, пошли. Аркадий, мы вернемся где-то через полчаса.

На самом деле нам потребовалось чуть больше. При этом фокус с транспортировкой общего кокона удался сразу, переоделся я тоже буквально за две минуты — нет, Ксантиппа мне не помогала, и вообще мы не стали «пользоваться моментом», время было, мягко говоря, неподходящим! Моя жена занялась сбором в дорогу и фотографированием своих черновиков: любит она писать на бумаге. Говорит, математические расчеты иначе и не сделаешь, даже планшеты с функцией рукописного ввода не так хорошо подходят. Все остальное у нас в комнате было изначально предназначено на выброс. В смысле, все важное мы держали на Мегаплатформе, включая подарки для детей, а тут, в крепости — только то, что не жалко бросить. Ну и то, в чем нуждались каждый день, вроде оружия и снаряжения.

Все остальное время я давал инструкции Мурату, которого оставлял за главного. Кроме того, какое-то время занял разговор с Лалией:

— Мастер Пустоты предлагает убежище для всех нас. Я не собираюсь принимать его предложение — это тупик. Мы не можем сложить лапки и ждать спасения. Но спрятать детей и некомбатантов — совсем другое дело. Кельна, Платову и Лилию я попросту собираюсь отправить к Пустотнику своей властью, — она не успела открыть рот, как я продолжил: — Да, я имею такое право в отношении Лилии, даже будь она уже оформлена как твоя дочь — юридически. А сейчас она просто беженец под моей защитой, формально я ее опекун, а не ты. Насчет тебя — решай сама. Объективно говоря, ты у нас один из слабейших бойцов. Если хочешь отправиться вместе с дочерью, чтобы стать последней линией защиты для троих наших «чистых» гражданских, — я одобрю это решение. Но при этом мне нужно учитывать твои другие уникальные навыки. Во-первых, ты наш лучший инженер. Во-вторых, только у тебя и у Ифигении Александровны есть умение хоть как-то ориентирования в Метакосмосе. Возможно, мы обойдемся и без этого. Возможно, нет.

Лалия даже не колебалась.

— Я буду с основным составом экспедиции, — коротко сказала она. — Это мой долг.

На этом и закончили.

После чего мы с Аркадием и Ксантиппой отправились на переговоры.

Никого больше в свиту решили не брать: по той простой причине, что кокон на троих — это был предел моих способностей на настоящий день. К тому же кроме Сани только Аркадий имел хотя бы шанс самостоятельно телепортироваться из дворца Мастера Равновесия до нашего странноприимного замка. У всех остальных, освоивших телепортацию, — то есть Виктора Саврасова и Дмитрия Соколова — предельная дальность была намного меньше.

…Замок Мастера Равновесия за те три с небольшим месяца, что мы провели на Цветке, не изменился. Все та же причудливая пряничная архитектура снаружи, все те же мраморные полы и витражи изнутри. Все те же отлично вышколенные лакеи, открывающие перед нами двери. Однако если в прошлый раз мы пытались вести себя вежливо и любопытно оглядывались по сторонам (то есть я-то старался держаться в образе, но Саня точно вертела головой туда-сюда!), то теперь мы шагали тяжело и целеустремленно, не скрывая гнева и раздражения. Да и глефу я нес самостоятельно, потому что у Сани в руках был ее собственный пистолет, а у Аркадия — серп. И вместо целой делегации разнообразных Мастеров нас ждали всего четверо: Мастер Равновесия, Мастер Растений, Мастер Плетельщик (Жизнелюба почему-то не было) и Мастер Стратиг.

Еще я узнал делегации Лепестков, принадлежащих не мастерам, а иномировым кланам и альянсам: господа с Синего и Фиолетового Лепестков. Ну что ж, хоть какое-то подобие «независимой публики»! Было бы лучше, если бы присутствовала и делегация с Розового, они, вроде, в контрах с Мастером Равновесия, — но увы, мы пока не обзавелись на Цветке достаточными связями, чтобы вот так по щелчку выдернуть на встречу потенциальных союзников.

Мастер Стратиг выглядел точно так же, как на «видеофиде» Пустотника, даже переодеться не успел. Разве что теперь, вблизи, я рассмотрел его получше, и решил, что такая разбитная и лукавая одновременно рожа в терранских реалиях обычно бывает у бывших сидельцев и текущих уголовных паханов. Что отлично сочеталось со всей уже полученной информацией о Мастере Стратиге!

Еще стало видно, что на одежде Ликаона Стерария все-таки имелось несколько амулетов — но совсем неброских, едва заметных. Я бы даже сказал, замаскированных.

— Архимаг Кирилл, — благосклонно, я бы даже сказал, благостно, произнес Мастер Равновесия, поглаживая седую бороду. — Что привело вас сюда?

— Я возмущен! — резко бросил я, поднявшись на помост и встав напротив кресла Мастера Равновесия. Тот и не подумал меня остановить. — По какому праву ученики Мастера Стратига позволили себе окружить мой корабль⁈

— А не спросить ли тебе об этом у меня, мальчик? — усмехнулся слева Мастер Стратиг. — Там нет моих учеников. Только моя стая. Те драконы, которые подчиняются моему собственному зверю.

Я развернулся к нему, всем корпусом, максимально угрожающим жестом.

— Так вели им убираться прочь! Одного из твоих я уже уничтожил. Уничтожу столько, сколько понадобится, чтобы впредь не лезли!

— Не горячитесь, архимаг Кирилл, — миролюбиво произнес Мастер Равновесия. — То, что вы видели, это не угроза. Это, напротив, жест доброй воли и признак оказанной вам чести!

— Вот как? — Я продолжал сверлить взглядом Стратига. — В наших краях честь оказывают не так!

— У меня свои правила, — усмехнулся Стратиг. — Варваров с так называемой «Старой Терры» я не спрашивал!

Я сцепил зубы и не стал ловиться в ловушку, объявляя варварами уже их. Вместо этого пристукнул глефой по полу и сказал:

— Что же это за честь такая? Объясните варвару.

— Вы недолго пробыли на Цветке Равновесия, но уже показали себя мощными и смелыми магами. Так что я решил взять вас в ученики, — весело произнес Мастер Стратиг. — Совершенно бесплатно, прошу заметить! Всего лишь за ученический контракт сроком на двадцать лет — сущие пустяки по любым меркам, можете спросить кого угодно!

Ни хрена себе.

Нет, ученичество у Мастера Стратига сроком хоть на двадцать лет, хоть на двадцать дней, хоть даже на двадцать часов не входило в мои планы, но я все-таки завис на секунду, не совсем понимая — это что за притча такая? Впрочем, Стратиг тут же пояснил:

— Одна ма-аленькая загвоздка! В ученики ко мне попасть не так-то просто. Мы — сплоченная семья, и мои старшие ученики и подмастерья ревнивы, как тому и следует быть! Надо либо дорого платить за обучение — либо доказать свою годность всем тем, кто пришел раньше вас! Так что я объявляю дуэль. Вас там сколько, двадцать семь вместе с двумя новыми рабами? Ладно, пусть двадцать два без учета женщин. Двадцать два моих новых ученика нападут на вас завтра. Если отобьетесь, то всех, кто останется жив, приближу к себе! Рабы пройдут обучение в моей личной гвардии, свободных посажу рядом с собой за высокий стол!

Говоря это, он настолько нагло ухмылялся, что я понял: выжить, по его мнению, не светит никому. Или, если и оставит кого в живых, этого несчастного ждут такие унижения, что мертвым он позавидует точно.

— Ликаон Стерарий, я отказываюсь от твоей чести, а тебя самого вызываю на Суд Творца, как наглого проходимца! — процедил я, глядя прямо в глаза этому типу.

Кстати, обычные такие глаза. Карие, с чуть желтоватыми белками — то ли печень себе подлечить нормально не может, то ли перепил недавно, то ли вообще просто индивидуальная особенность.

В этот момент я ощутил укол беспокойства Ксантиппы по связи. До этого она полыхала примерно теми же эмоциями, что и я, а тут разразилась четким: «Кир, обрати внимание!» Аркадий же сказал вслух, причем на орденском:

— Кир, эхолокация на Стратига!

Своевременное, но избыточное предупреждение: я не выключал эхолокацию с момента, как вошел во дворец. Поэтому отлично «увидел» кокон свернутого пространства за спиной этого ублюдка! Он соткал его в момент, едва я начал говорить — возможно, у него имелся соответствующий амулет. И, похоже, готов был в случае нападения моментально слинять отсюда.

— От моей чести отказаться нельзя, пацан, — сквозь зубы сказал Мастер Стратиг, игнорируя реплику Аркадия. — Я в своем праве, как один из старших мастеров Цветка! А вот если выживешь после испытания — милости просим, я тоже не отказываюсь от поединка!

И звучал так нагло, как будто не праздновал труса в этот момент.

Несколько долей секунды я прикидывал, не сбросить ли на него с глефы что-нибудь быстрое и убойное. Твердый фрактальный снег — объемная атака, Саня может не успеть защититься; огонь — гарантии мгновенной смерти не дает, Стратиг успеет сбежать. Циркулярная пила — не хватает дальности, воздушные пули — легко увернуться. Когти не достанут, «светлячок» слишком долго кастовать… Да и рискованно на такой малой дистанции!

Короче, атаковать я не стал. Возможно, зря. Потому что через секунду Стратиг действительно воспользовался своим порталом и исчез: очевидно, сработала чуйка на опасность. У таких вот проперченных мужиков уголовного вида и повадок, которые на публику изображают из себя Творец знает что, а внутри гниловаты, чуйка всегда четко предупреждает, когда могут поджарить зад.

Но оставил за собой последнее слово, молодец, блин!

— Рузон, это действительно законно? — теперь уже всем корпусом я развернулся к Мастеру Равновесия. — Он имеет право вот так, — я щелкнул пальцами, — провести захват моих людей⁈ И зачем⁈ Свободных при мне не так много, а ты ж сам говорил, что рабы, которые давно под запретами, никому не нужны!

— Он не захватывает ваших рабов или подчиненных, а берет их на обучение, архимаг Кирилл, — вздохнул Мастер Равновесия. — Да, я понимаю, как это выглядит! Но… У Мастера Стратига свои методы. И у меня действительно связаны руки. Я… Мог бы попробовать договориться с ним. Быть может, он согласился бы, если бы испытание проходили не двадцать два ваших человека, а, скажем, только десяток?

Я смерил Рузона взглядом с ног до головы.

— Нет уж, — хмыкнул я. — Все вместе — значит, все вместе. И женщин он зря выключил из расчета, так можешь ему и передать. Все должно быть по-честному. Когда, говоришь, испытание начинается? И как оно будет выглядеть? Они просто нападут на нашу так называемую крепость?

— В полночь. Но… Вы можете мне не верить, архимаг Кирилл, однако я сомневаюсь, что нападение последует сразу. Мастер Стратиг и его лучшие ученики только что вернулись с боевой миссии, помогали нашим союзникам на одной из дальних планет Ойкумены. Им нужно отдохнуть. Не думаю, что они явятся на бой раньше завтрашнего утра, а то и полудня. Испытание длится три дня, так что время у них есть.

— Ясно, — хмыкнул я. — То есть устроят пирушку и будут праздновать?

— Может быть, — Рузон погладил себя по бороде. — Так что… Вы тоже можете подготовиться. Или все же прибегнуть к моим посредническим услугам, если передумаете.

— Любой компромисс с вами — невозможен, — бросил я. — Вы отказываетесь говорить с нами, как с равными, не уважаете свои же принципы, понимаете только силу. Что ж… Значит, силу вы получите.

Лицо Фалея Рузона не изменилось: все та же благожелательная снисходительность к способному, но варвару. Даже тени сомнения не мелькнуло в спокойных глазах. Он все еще уверен, что вот так запросто раздавит нас и принудит к покорности! После всего, что мы тут продемонстрировали!

Эх, зря я Вальтрена послушал — мол, если поведем себя по-другому, добьемся устраивающего нас результата! Надо было сразу же, еще два месяца назад не пытаться тут изображать ничего, а бежать!

Правда, тогда не спасли бы Кельна с Лилией и Пустотник не перешел бы на нашу сторону. А без Пустотника бегство с Цветка и укрытие вблизи Афины — под вопросом. Так что ладно, не буду уподобляться Аркадию в плане самобичевания. В рамках имеющихся у нас сведений я поступал наиболее рациональным образом. И собираюсь продолжать в том же духе.

Я повернулся к Рузону спиной, окинул хмурым взглядом остальные делегации, не проронившие ни слова. Затем сбежал с помоста, подошел к моим спутникам, одновременно создавая вокруг нас кокон свернутого пространства на троих. Саня поняла меня без слов — еще секунда, и мы все трое стояли в нашей с ней спальне.

— Во мудак! — моя рыжая супруга первой озвучила общие мысли. — Самодовольные… Старые… Мудачиллы!

Она добавила еще несколько крепких эпитетов.

— Согласен по всем пунктам, — заметил Аркадий, оглядывая нашу опустевшую комнату. — А еще кофе у вас не найдется на дорожку?

— Почему на дорожку? — спросил я.

— Разве мы не начинаем сейчас прорыв? — приподнял он брови. — После того, разумеется, как эвакуируем всех наших некомабатантов к Мастеру Пустоты.

— Нет, — сказал я. — Подождем полуночи. Выспимся. Отдохнем. Заодно и видимость законности соблюдем.

— Зачем… А! — Аркадий понимающе поморщился. — Другие планеты Ойкумены, да?

— Да, — подтвердил я. — Ты меня сам научил всегда учитывать этот фактор. Сейчас они не играют особой роли в Орденской политике, но нельзя просто взять и махнуть на них рукой. Рано или поздно — скорее, рано — мы с ними столкнемся. Их там, — я махнул рукой вокруг, имея в виду весь Метакосмос, — как минимум с десяток, как максимум — неизвестно сколько! И у большинства есть контакты с Цветком, откуда они получают сплетни, знания и версии происходящего! Нам, в смысле Ордену, репутация беспредельщиков нужна еще меньше, чем Рузону. Так что подождем несколько часов, заодно и подготовимся получше. Если этот Равновесный Мудак не соврал, с нас не убудет. А если соврал, все равно разница невелика. И еще один момент: к началу этого гребаного испытания Мастер Стратиг наверняка отзовет всех своих учеников и рабов из увольнительных в город, или как там это у него называется. Сконцентрирует их на Алом Лепестке под защитой своих заклятий и стационарных амулетов. Нам это на руку.

— И что, будем просто так пробиваться, в лоб? — спросила Саня.

— Нет, — ответил я, — воспользуемся нашим секретным оружием.

— Каким? — заинтересовалась моя жена. — Пустотником? Так он, вроде, не особо секретный. Или ты имеешь в виду искровые гранаты?

— Нет, — я поглядел на моего зама. — Я имею в виду Смеющегося Жнеца.

После этого, удерживая с Аркадием контакт глаза в глаза, сказал:

— Иди и убей их всех.

И увидел, как его зрачки расширились, словно от шока.

В следующую секунду произошло сразу несколько неожиданных событий.

Во-первых, мой зам натурально отпрыгнул от меня, разрывая дистанцию, насколько хватило комнаты — мы все трое стояли почти вплотную после телепортации, чуть ли не в обнимку. И вскинул руку с серпом.

— Ты что, сейчас гиас на меня наложил? — спросил он таким низким рычащим тоном, которого я вообще никогда от него не слышал.

— Охренел, что ли⁈ — чисто машинально я тоже сместил центр тяжести, принимая боевую стойку. Нет, я не собирался бить, реакция была почти машинальной! Но увидел, как перед Аркадием возник щит силового поля.

Чего⁈ Он реально серьезно⁈

— Аркадий Весёлов! — рявкнула Саня Ксюшиным лучшим учительским голосом. — Кирилл Ураганов! Ну-ка, прекратили! Родителям скажу!

Я машинально представил маму и Андрея Васильевича сидящими бок о бок перед директорским столом в Ксюшином кабинете — и не смог удержаться от ржача. Аркадию, похоже, пришла в голову похожая картина. В его глазах мелькнуло удивление, затем невероятное облегчение. Он выпустил серп, который со стуком упал на пол, закрыл лицо руками в двойном фейспалме и захихикал, как школьник. Есть у него хихиканье, которое особенно по-дурацки звучит от этакой орясины!

Саня посмотрела на него, на меня, вздохнула и сказала:

— Знаете что, пойду я. А вы тут… Побеседуйте спокойно. Но имейте в виду: родителям реально нажалуюсь, если что!

После ее ухода минут пять мы, наверное, просто ржали, не в силах остановиться. Аркадий даже на пол сел, привалившись к стене, я — на кровать. Наконец, вытирая слезы, мой зам сказал.

— Прости. Сам не знаю, что на меня… Нет, вру. Отлично знаю. Когда ты сказал «убей их всех», это… Очень здорово срезонировало. Я прямо почувствовал, как что-то внутри меня на место встало. Было невероятно похоже на гиас, как я его ощущаю. Извини. Если бы я был в нормальном состоянии, а не как сейчас, во-первых, сообразил бы, что ты такого не сделаешь без моего прямого разрешения. Во-вторых, понял бы, что у тебя не было физической возможности. Тебе бы пришлось плести гиас все время, пока мы были у Рузона!

— Ну да, — кивнул я. — Хотя, в твое оправдание, если бы я правда хотел тебя незаметно загиасить, я бы как-то так и поступил. В смысле, начал бы процесс, когда ну вот совсем нельзя заподозрить, что я этим занят! Но хрен тебе, а не снова быть пешкой в чужой игре! Сам, все сам.

Аркадий снова захихикал.

— Нет, серьезно, — продолжал я. — Я все мозги сломал, что с тобой происходит. Хорошо, что вы с Вальтреном оба такие прошаренные, все мне рассказали. Он говорит: Аркадий на Смеющегося Жнеца похож. Ты говоришь: я переживаю за свои ошибки. Ну, все сошлось. Ты страдаешь, что допустил якобы кучу ошибок. Оставляя за скобками, реальных или нет, ясно же: тебе кажется, что в бытность Смеющимся Жнецом ты решал проблемы эффективнее. В конце концов, он-то добился, чего хотел! Вот и скребется теперь у тебя внутри, просится на волю. А сам ты его выпустить опасаешься, и, в принципе, правильно делаешь. Так что его выпускаю я, и я же беру на себя всю ответственность. Самое время.

Аркадий поглядел на меня так, словно я действительно выпускал его откуда-то из застенок.

— Пожалуй, мне бы надо сказать, что ответственность все равно на мне, — медленно произнес он. — Но… Знаешь, надоело. Может быть, я действительно слишком долго пытался тащить этот груз в одиночку. Так что ладно, договорились.

— Вот! Речь не мальчика, но мужа, — фыркнул я. — В смысле, не мальчика-волшебника, но мужа Леониды Весёловой… Имей в виду, именно ей я тебя отдам на растерзание, если вдруг ты посмеешь во время этой рутинной миссии помереть. Думаешь, вдвоем мы с ней не придумаем, как тебя оживить?

Аркадий снова усмехнулся, уже по-нормальному, искренне, и улыбнулся мне очень тепло, совсем как в прежние времена.

— Страшная угроза! Хорошо, мой командир! — Он отдал слегка разухабистую версию орденского воинского приветствия: к пустой голове и сидя. — Есть всех убить и остаться в живых!