Адовы (*60 иллюстраций)

Глава 27 Как у вас тут все запутано

Стройплощадку можно было принять за декорации к фильму о конце света. Эта часть улицы Садовой словно вымерла. Посреди площадки виднелась огромная воронка, как будто угодил снаряд. Бетонные плиты раскурочило. Башенный кран лежал на боку, проломив заграждение стрелой. Вагончики были смяты, как картонные коробки.

Разруха, одним словом.

Рабочих сначала попытались перевести на другие объекты, а затем просто отправили в отпуска. Те, кому повезло остаться в своём уме после увиденного, напрочь отказались возвращаться к работе.

Самые впечатлительные сотрудники даже заняли места в психиатрической лечебнице, потому что по утверждению главврача «несли какой-то бред о восстании машин».

Ближайшее здание для душевнобольных на Садовой переполнилась. Главврач Пипеткин лишь разводил руками, когда узнал, что целое отделение людей прибыло именно с одноименной улицы и обещал сделать к выходным по этой теме определённые выводы. В пору было открывать отдельное отделение «Садовая» и писать по этому явлению научный труд на тему «я, Садовая и прочие психи».

Участковый Афанасий Петрович с грустью в глазах окинул взглядом постапокалиптический пейзаж. И с досады махнул фуражкой. Улик куча, заявлений ещё больше, а виновных и тем более, виноватых, нет.

— Вот ведь как бывает, — участковый с тоской посмотрел на безоблачное небо и снова перевёл взгляд на землю. — И что делать? Списывать на стихию?

Здесь по проекту должен был вырасти современный торговый центр. А по факту — пыльно и не убрано.

Там, где остался грустный экскаватор, должны были ходить жильцы новеньких высоток из стекла и бетона. Те построили бы на месте ветхих пятиэтажек на Садовой, что стоят без лифтов и мусоропровода. Так во всяком случае сказало начальство в лице Михалыча, когда сдал ему лист происшествий. Остановили, мол, реновацию. Вставили палки в колёса прогресса.

Ну как, лист? Это раньше он был листом, где из всех происшествий за месяц разве что терялась собачка. Или кота снимали с дерева раз в квартал, а то и само деревце ломали раз в год по весне. Теперь же это была кипа дел, которые появились после пачки заявлений. И лист эволюционировал в папку.

После разговора с начальством участкового терзали двойственные чувства.

Переводиться? А как это? Ездить в соседний район, что ли? Или полностью переезжать? Ещё хуже. Переезд как два пожара. Да и привык он к своему участку. Каждого подопечного знал, как облупленного.

С другой стороны, не каждый день предлагают прибавку к зарплате. И звание, если всё разгребёт до переезда, пообещали повысить. Это прибавка к пенсии. Можно и удочку новую взять.

Это Вольф Михалыч за пенсию не сильно переживал. Передвижной ларёк с шаурмой приносил ему неплохой доход. Катается по району, подозрения не вызывает. Таких масса. И все приносят ежемесячно прибавку к пенсии, если катаются без лицензий.

Но после массовых отравлений весь бизнес уличного фастфуда оказался под угрозой. После странных симптомов, вызванных предположительно шаурмой, передвижной ларёк терпел убытки, и начальник заставлял Петровича землю носом рыть, но до причин проблем на районе докопаться.

У Петровича было два выхода. Либо он больше не прикрывает начальника от проверок и его подопечным придётся соблюдать нормы СанПин. Либо второй — бизнес переезжает на новый участок уже без Петровича. Так как служить он в таком случае будет только дома… Жене.

Петрович вздыхал, потому что торговый центр должен был заменить расположенный рядом уродливый рынок. Участковому никогда не нравились эти хаотично расположенные палатки и ларьки. Нужны красивые бутики, где мясо будут в пакетик с бантиком заворачивать.

«А всё этот передвижной ларек с шаурмой» — решил Петрович: «С него крах начался. И заявления посыпались. Всё это неспроста! Произошедшее — далеко не случайность. Это не что иное, как диверсия».

Умышленная, хорошо спланированная диверсия против участкового, подработок и малого бизнеса в целом. Петрович догадывался, кто мог организовать эти беспорядки. Мирные жители хрущёвок не способны к серьёзным действиям. Район у него тихий. А вот люди с рынка ­– пожалуйста.

— Конкуренты проклятущие, — пробурчал участковый. — Пирожками своими всю районную шаурмонополию порушили.

Конечно, у участкового не было никаких доказательств, но была зацепка — продавец мяса. Он же единственный поставщик на районе — Леонид. Со своей мясной лавкой.

Что подозрительно, хозяин мясной лавки отказывался мясо со скидкой «честному предпринимателю» продавать. Мотивируя тем, что тухлятинкой не торгует, а старое мясо просто выкидывает.

«А выходит, торгует, раз люди травятся!» — решил Петрович, снова осмотрел развалины и перевёл взгляд на старые пятиэтажки.

Серые и скучные, они должны были простоять не больше 25 лет. А стояли все 5–70. Так что давно считались просроченными не хуже мяса.

«Какие люди могли тормозить прогресс, не желая переселяться?» — не понимал Петрович.

— Вот же неблагодарные хрущёвщики! — бормотал себе под нос участковый, садясь в служебную машину. — Мэрия им, значит, район для переселения предложила. Всего-то в полусотне километров от черты города. Подумаешь, дорога там разбита. Так чего им в город-то ездить-то? Шаурмой травиться? А район в «зелёной зоне». Комфортабельные апартаменты на цокольных этажах. Участочек опять же новый будет. Эх, заживём… Банк еще надёжный реализует программу. «Упырь и сыновья».

Под фуражкой зачесалось.

— Кстати, почему у него филиалов в других районах нет? — спросил у самого себя в зеркале заднего вида Петрович и поехал на рынок.

Предстояло лично разобраться с Леонидом.

Михаэль припарковал свой трофейный автомобиль незадолго до визита участкового на рынок. Поход по магазинам занял у оборотня немало времени. Чего только люди на бумагу не меняли.

Зато теперь в багажнике покоились: садок, удочка, несколько спиннингов, рюкзак, котелок, прикормка всех видов и вкусов. Хоть сам ешь. А ещё провизии на неделю, блёсны сверкающие, палатка, и даже надувная лодка.

Закупился Адов старший по полной. Так как жил по принципу: «дают — бери, бьют-беги».

На рынке оборотень направился прямиком в мясной павильон. Прошёл в подсобку, где рубил мясо. Навстречу вышел Леонид. Произнёс с удивлением в голосе:

— А я думал, ты завтра только придёшь.

— Да чего время терять? День удачный. Может и на рыбалке повезёт, — Михаэль широко улыбнулся и неожиданно предложил. — Поехали, а?

— Как? Уже? — удивился низкорослый оборотень-кот. — Я думал это разговор на ближайшую перспективу. Ну там, на следующий год.

— Так удача уйдёт, — удивился сотрудник. — Чего ждать?

— А что, приходила? — решил полюбопытствовать хозяин мясной лавки.

— Ну сама удача форм не имеет, а с банка ко мне приходили, — объяснил торопливо оборотень, не желая терять ни минуты клёва. — Ну, с того, где я ипотеку брал.

— И что ж в этом удачного? — не совсем понял Лёня, не раз имеющий дело с кредитами.

Тут уж как котиком не прикидывайся, всё равно оберут как липку.

— Да как же, вот! — Михаэль вытащил из кармана ключи от обретенного автомобиля. — Машину мне подарили. Акция там у них была или вроде того.

— Бонусы за проживание в ветхом жилье? — прикинул котик-оборотень. — А есть такие?

— Не знаю, но денег тоже оставили прилично. Карточки там всякие на предъявителя ещё. Покупать по ним, правда, можно только мелочёвку. За раз кассовые аппараты много не отдают. Глупая техника — жадная, — посетовал медведь-оборотень. — А вот бумагу люди охотно меняют. С циферками. Это правильно. Что им с той бумаги? Ни пожарить, ни одежды сшить, как со шкур на обмен. Дикие люди, первобытные.

— Дикие, твоя правда, — рассмеялся хозяин лавки. — Это что ж за банк такой? Я бы тоже там что-нибудь взял, раз дают.

— Да кто их разберёт? Риелтор, говорят, чёрная была. Или грязная. На границе её где-то поймали. Наверное, отмывают, — пожал плечами простодушный оборотень. — Теперь не спросить. Даже у коллекторов. На связь не выходит.

— А коллекторы откуда взялись? — спросил наниматель. — Из банка того же?

— Да кто их разберёт? Для меня ведь все люди на одно лицо. Их младшенькая моя насквозь видит. Наложила проклятие шаурмы на парочку. Я даже поговорить с ними не успел. Копыт бы хоть отсыпал в благодарность, — Михаэль запустил пятерню в бороду. — Хотя у них и так копыта были. И рога.

— Проклятие шаурмы, говоришь? — прищурился котик. — Просил тут у меня один такой мясо испорченное. Чтоб дешевле было. От такой шаурмы и безо всякого проклятия скопытишься.

— А ты чего?

— А я не дал.

— А он чего? — поинтересовался оборотень.

— Ну… может с помойки забрал? — прикинул кот. — Не поставлю же я туда охрану. Кто этих людей разберёт, что им нужно? Я за ними не слежу.

— Твоя правда, — кивнул оборотень оборотню. — Так что? Едем? Я бы один сгонял, только вот места здешние пока не знаю. А машина умнее меня намного. Спрашиваю её, спрашиваю. А та молчит в ответ. Только подмигивает.

— Ха, — Леонид хлопнул Михаэля по плечу. — Так я тебе места сейчас такие покажу, закачаешься. Там рыба сама в руки прыгает, только и успевай садок подставлять.

— Тогда точно поехали!

Но поездка неожиданно отложилась по независящим от рыбаков причинами.

— Леонид Львович! — в подсобку вбежала испуганная продавщица. — Там человек пришёл.

— Какой человек? Дикий? — на всякий случай уточнил оборотень-кот.

— Который мясо на шаурму просил, — ухмыльнулась продавщица. — Вас требует срочно. Говорит, снесёт весь рынок, если не явитесь.

— Ох уж эта реновация, — вздохнул Лёня и направился в торговый зал. — Всё бы им посносить. Сначала бы построили что-нибудь на замену, а потом сносили.

Михаэль остался в подсобке, немного высунув голову в проход.

— Ну чего тебе ещё? — воскликнул Леонид, заметив чернявого покупателя. Тот стоял у прилавка с грозным видом, сложив руки на груди. Вспомнить бы ещё, как его зовут. — Не дам я тебе тухлого мяса со скидкой! И не проси больше.

— Мяса, говоришь⁈ Хватит нам твоего мяса! На вегетарианство такими темпами перейдём! — воскликнул тот в явном расстройстве духа. — Я тебе сюда таких проверок нашлю сейчас, закачаешься.

— Это с чего вдруг?

— Скажу, что мясо у тебя бешенством заражено!

— Сам ты бешенством заражён, вот и бесишься, — усмехнулся Лёня. — У меня все документы в порядке. Мясо всегда свежее.

— А чего тогда люди по всему району потравились?

— А чего ты просрочку с помойки достал? Я тебе ничего не продавал!

— Я достал? Я не доставал, — возразил «покупатель». — Я подсказал другим, где подешевле взять! По ценам ниже ворованных. А за советы спроса нет.

— Может, я его самого на мясо? — предложил Михаэль, высунув голову чуть подальше, и проведя большим пальцем по горлу. — В смысле… прогоню?

— Подожди пока, — остановил его Леонид, запихивая сотрудника обратно.

— Признавайся! — заверещал чернявый продавец шаурмы. — Ты зачем нам бизнес подпортил? Погром ещё этот на стройке. Брат говорит, уже место нам застолбил на первом этаже проходное. В будущем торговом центре. А теперь что? Снова в микроавтобус лезть?

— Зачем мне твой бизнес портить? — не понял Леонид, но поник. — Я бы с удовольствием тебе мясо продавал. Но свежее.

Чернявый в ответ принялся так быстро махать руками, что мельница в бурю. Видимо старался быть похожим на темпераментного итальянца.

— Брат теперь всё здесь снесёт! — заявил он, наконец. — Ему добро дали на расселение. И рынок этот снесёт, и лавку твою!

Михаэль устал прятаться и вышел вперёд, плечом загородив Леонида.

— Позвольте, так это вы наши дома снести хотите? — вежливо, но с явной угрозой в голосе поинтересовался Михаэль.

— Да! — гордо заявил мало того, что чернявый, так ещё смуглый и наглый. — И никакие диверсии наш бизнес не остановят!

— Шёл бы ты отсюда со своим бизнесом… к брату, — Михаэль сделал шаг вперёд.

И ещё один.

Безымянный, чернявый, загорелый и активно жестикулирующий персонаж вдруг инстинктивно отступил к двери, привалился к ней спиной. А потом резко развернулся, распахнул дверь и побежал с криком:

— Я ещё вернусь! И всем рыжим покажем!

— Надо же, какой быстрый, — удивился Михаэль. — Я ведь ничего не сделал ещё. Даже не зарычал. А он уже всем рыжим угрожает. Да я целые страны рыжих знаю. И немало кланов.

— Умеешь ты нагнать страху со своими связями, — похвалил Леонид.

Оборотень нетерпеливо потер ладони:

— Ну что, теперь на рыбалку?

— Подожди, он сейчас вернётся, — вздохнул Леонид. — Я его знаю. Не отступится.

— И что? Снова прогоним!

— Так вернётся не один, — заметно погрустнел хозяин мясной лавки. — Есть у него на этом рынке собратья по разуму обитают.

— Орден шаурмы? — прикинул оборотень-медведь.

— Клан «шампура и шашлыка» скорее, — вздохнул Леонид. — Надо бы полицию вызвать, а то могут и витрины побить.

— И поджечь, — прикинул Михаэль. — Эх, пожар я не люблю. Зови полицию.

— Да что толку? У них и полиция прикормлена. Завертонами этими, — тут же отказался от своей идеи Леонид. — Брат этот ещё. Заноза. Важная шишка на рынке.

— Так заноза или шишка? — не понял Михаэль. — А полиция как раба прикормлена? Ловить можно? Или ещё прикормить?

— Можно, да только кто же будет? — Лёня пожал плечами, задумавшись.

— Тогда что мы, в полицию побежим жаловаться как простые смертные? — возмутился Михаэль. — Сейчас я им устрою… рыбалку.

Оборотень размял пальцы и те стали быстро покрываться шерстью.

Леонид оказался прав. Возвращался недовольный пособник по воровству тухлятины и вправду не один, а с друзьями. За компанию.

В качестве подкрепления предприниматель взял брата и продавца из своего же передвижного киоска с шаурмой. Среди друзей оказалось не так страшно возвращаться к рыжему защитнику мясного магната по отдельно взятому району.

Бизнес есть бизнес, ничего личного.

Вооруженный шаурмой владелец передвижного ларька ворвался в торговый зал мясной лавки. За его спиной маячили ещё две фигуры. Все как один черноволосые и загорелые, будто коптились в гриле, с которым часто работали, они приготовились дать бой или выиграть спор на словах.

Предводитель и сам уже приготовил грозную речь, набрал побольше воздуха в лёгкие, и… выдохнул. В помещении оказалось пусто. Не было ни самого хозяина, ни продавщицы, ни рыжего здоровяка. Лишь маленький котёнок сидел на холодильной витрине, облизывая лапку.

Такой ответов не даст.

Стоило троице незваных гостей приблизиться, как котик встрепенулся и замяукал во всю глотку, будто ему на хвост наступили.

— Чего он орёт? — спросил длинноносый торговец из передвижного ларька.

— Шаурму почуял, — ответил его начальник.

В подсобном помещении послышался шум, грохот. Будто что-то тяжелое падало на пол. А потом дверь распахнулась и показалась медвежья морда. Раздался рык. Такой, что задрожали витрины, а лампа под потолком замигала.

Представители уличного общепита застыли в ужасе. Пальцы одного из них ослабли, выпала рекламная шаурма зеленоватого цвета.

Одни скажут — пропала. Другие — заветрилась. А истина где-то рядом.

Дверь в подсобное помещение не была рассчитана на медведей. Тем более, крупных — бурых. У самого же бурого медведя был чуткий нюх. И то, что пахло в руке хозяина-конкурента, зверя совсем не радовало. Переборщили с просрочкой. Даже под майонезом не скрыть гнусный запах.

Затрещала дверная коробка. На пол посыпались щепки. Оборотень снова заревел, попытался протиснуться боком, но всё равно не пролезал. Этот момент они с Леней упустили из виду, когда придумывала план по отпугиванию назойливых торговцев.

Конечно, Михаэлю не составило бы труда разнести дверь вместе со стеной в щепки, но портить помещение другу оборотень совсем не хотел.

Друзей-работодателей беречь надо. Однако, ещё одного рыка оказалось достаточно, чтобы вывести из ступора мастеров завертонов и заставить их пулей вылететь вон.

Леонид, принявший человеческое обличье, спросил сквозь смех:

— А чего ты за ними не погнался? Внимания привлекать не хотел?

— Задумался, — прорычал Михаэль, постепенно принимая человеческий облик, чтобы вылезти из проема. — Поехали уже рыбачить. Тесно мне в городе. Простора хочется.