90-е: Шоу должно продолжаться – 15

Глава 14

— Мы знакомы? — я разглядывал незнакомца, по ходу дела вытаскивая нашу с Евой общую сумку с полки для ручной клади.

— Вряд ли, — мотнул головой мужик. Лет тридцать, короткая стрижка, крепкий такой, спортивного вида. Слегка загорелый, но не как мы. Одет в светлые летние брюки и рубашку. На крепкой шее — золотая цепь. Не в килограмм, конечно, но увесистая. И печатка на пальце. В общем, внешний вид вообще не нашего круга.

— Вернее не так, я вас видел, а вот вы меня — вряд ли, — объяснил он.

В голове как-то сами собой всплыли всякие вопросики. Сразу вспомнился дядька из КГБ, зашевелились теории заговора. Выглядел незнакомец так, что мог быть вообще кем угодно. Меняешь пару аксессуаров, и вот ты уже в другом социальном слое.

— Что вы там копаетесь⁈ Устроили затор! Люди, может торопятся! — загомонили нетерпеливые пассажиры, которым мы с этим мужиком перегородили выход.

Я повернулся в сторону выхода, и незнакомец ухватил меня за локоть. Видимо, истолковал движение так, будто я хочу от него отделаться.

— Владимир, подождите! — сказал он. — Не убегайте, пожалуйста, давайте поговорим в аэропорту! Дождитесь меня у выхода, хорошо?

У меня была когда-то версия, почему выход из самолета и поезда всегда такая суетливая и торопливая фигня. Вот реально, непонятно же, почему ускоряешься. В голове еще стучит это вот «быстрее, быстрее, а то…»

Что именно «а то», мозг обычно не расшифровывает. Просто настройка по умолчанию, что нужно спешить. Я поймал себя на этом когда-то давно уже. Где-то в старшей школе, кажется. И у меня тут же родилось псевдонаучное объяснение этому феномену. Которое я жизнерадостно озвучивал тогда всем подряд.

«Все дело в том, — важно говорил я. — Что в пути, особенно когда летишь самолетом, все атомы тела движутся с большой скоростью. А когда самолет приземляется, скорость падает. Но частицы, из которых наше тело состоит, еще некоторое время не могут адаптироваться к такой перемене и стремятся суетливо вперед. И на уровне нашего сознания это ощущается как желание бежать вперед».

Я даже название тогда этому процессу придумал. Какое-то пафосное. Инерция прибытия… Или что-то в этом роде.

Вот и сейчас поток пассажиров под влиянием этой самой «инерции прибытия» устремился вперед, а я снова вспомнил про эту свою теорию. Незнакомого мужика поток народа куда-то от нас с Евой оттер.

И вспомнил я про него уже практически на выходе из аэропорта.

Причем не сам.

— А того мужика мы не будем что ли ждать? — Ева ухватила меня за рукав, как раз в тот момент, когда я устремился к стеклянным дверям.

— О… Точно! — я сменил траекторию, двинул в сторону и начал оглядываться. — Это все инерция прибытия.

— Что? — недоуменно спросила Ева.

Я засмеялся и рассказал ей про суетливость атомов, которая выражается в неконтролируемом желании мчаться. И как раз посреди этой моей лекции к нам приблизился тот самый мужик из самолета. И финал моего спича дослушивал вместе с Евой.

— Логично, — покивал он. — Надо будет своему сыну это рассказать. Меня, кстати, зовут Арнольд.

— Серьезно? — Ева захихикала, но сразу же сделала серьезное лицо. — Извините. Просто… ну…

— Не похож? — засмеялся он. — Понимаю. Но меня правда зовут Арнольд. Могу паспорт показать.

— А покажите! — оживилась Ева. — Ну, не подумайте, что я вам не верю. Просто глупо не воспользоваться возможностью, раз предлагают.

— Вот да, — усмехнулся я. — Потом ведь можно будет хвастаться, что мы проверяли документы у человека, которого на самом деле зовут Арнольд.

Мы все трое секунды три сохраняли на лицах серьезные выражения. А потом все вместе засмеялись. Арнольд полез в барсетку за паспортом.

— Ну вы, блин, даете, — сказал он, открывая книжечку с советским еще гербом.

Арнольд Павлович Скуратов.

Надо же, реально Арнольд.

— У меня мать немка, — новый знакомый закрыл паспорт и спрятал его обратно в барсетку. — Так что имя мне досталось в честь одного из ее предков из фатерлянда. В семье есть целая здоровенная история по этому поводу, но вряд ли вы от меня именно ее ждете, верно?

— Пока что вообще теряюсь в догадках, что у вас ко мне за дело, — пожал плечами я.

— Слушайте, давайте где-нибудь присядем, — Арнольд начал крутить головой в поисках чего-то подходящего. — Черт, как назло даже кафешки никакой нет…

Некоторое время мы искали подходящее место для разговора. На выходе нас тут же атаковали бомбилы, так что мы нырнули обратно в здание аэропорта и приткнулись в результате на каких-то непонятно для кого стоящих креслах в углу возле туалета. Они выглядели так, будто их какие-то работники новокиневской воздушной гавани притащили откуда-то с помойки, чтобы себе курилку оборудовать. А сейчас просто от дождя внутрь затащили.

Не исключено, что так и было, кстати.

— Я весь внимание, Арнольд Павлович, — сказал я, бросив сумку на свободную сидушку. Пока мы слонялись по аэропорту, обмениваясь шуточками, цели нашего нового знакомца понятнее не стали. Это явно небедный мужик. Бандит? Хм… Возможно. Прилетел из Москвы. Но не по мою душу, а по каким-то вовсе даже не деловым, а скорее семейным делам. И точек пересечения между нами я пока что не видел.

— Давай на ты, ладно? — сказал Арнольд, устраиваясь поудобнее на неудобном стуле.

Я кивнул и подумал, что мужик мне скорее нравится, чем нет. Нормальный такой дядька. Если бы мы с ним вот сейчас садились за стол переговоров, то можно было бы сказать, что он их только что успешно выиграл. Не в том смысле, что я всецело ему доверяю, опираясь на свое чутье, знание человеческой природы и чуть-чуть на подсчет своих наблюдений. Просто примерно так переговоры и выигрываются.

По-хорошему удиви при знакомстве, продемонстрируй дружелюбие, и преодолей вместе с оппонентом несложное препятствие.

«Стопудово чувак из КГБ», — подсказал внутренний голос.

Но не угадал.

— Володя, ты в судьбу веришь? — усмехнулся Арнольд, когда мы завершили все вежливые расшаркивания.

— И всякие там знаковые совпадения? — уточнил я. — Да, вполне.

— Тогда ты меня поймешь, — Арнольд улыбнулся одними губами, глаза остались серьезными. — Значит так, рассказываю предысторию. Я работаю коммерческим директором в студии «Парашют-Рекордс» (лейбл вымышленный)…

Ева сделала круглые глаза. Ну да, разговор о судьбе начал человек из самого, пожалуй что, крутого российского лейбла. Считай что, первого из независимых.

А я понимающе хмыкнул. Значит все-таки деловой разговор. И точка пересечения понятная.

— В общем, давайте уже интригу прекратим, мне тебя показал мой троюродный брат, — сказал Арнольд. — Он у меня из тех, кто с видеокамерой не расстается. И по рок-фестивалям ездит. Сначала я тебя видел на записи с «Невских берегов», а потом — вот с этого недавнего фестиваля как раз здесь, в Новокиневске.

— Странно, — я пожал плечами. — Вроде я же не играл ни на чем…

— Вооова, — засмеялась Ева. — Ну да, не играл он…

— А, точно, — хмыкнул я. — Семена свободы и все такое…

— Про это я слышал, конечно, но я имею в виду другую ситуацию, — Арнольд покачал головой. — Это было в какой-то квартире, на кухне. Вы тогда еще спорили о философии и чем-то таком подобном…

— Так, и тут я снова потерял нить повествования, — сказал я. — Ну да, я в тот вечер тоже периодически брал камеру. И смутно припоминаю еще один «стеклянный глаз». Так и что?

— Да, странно звучит, согласен, — кивнул Арнольд. — В общем, совпало несколько вещей. Сначала я увидел кусок записи с концерта в Новокиневске. И там была только часть песни группы «Ангелы С». Я обратил внимание, потому что качество музыки меня зацепило. Так, что-то я опять пускаюсь в пространные рассуждения. Вот что значит на переговоры неподготовленным приходить! Короче. Игорь Саныч, мой босс, в последнее время начал, кажется, сворачивать не туда. И меня, как коммерческого директора, этот вопрос, разумеется, парит.

— Так, — кивнул я, стараясь уследить за извилистым путем логики Арнольда. — Игорь Саныч — это Шутовский? Босс «Парашюта»?

— Ну да, разумеется, — покивал Арнольд. — А не туда понесло вот в каком смысле. Он решил вдруг, что вообще неважно, каким говном кормить публику. Главное, в какой фантик это заворачивать. А это… ну… не совсем так… Но спорить с ним — себе дороже. «Ты, говорит, Арни, ни черта в этом не понимаешь. Сидишь на кассе, вот и сиди». Так, надо еще короче, да?

— Да вроде мы никуда не торопимся, — усмехнулся я.

— В общем, с сегодняшней встречей — это правда что-то из области судьбы, — сказал Арнольд и развел руками. — Буквально вчера мы обсуждали разный региональный рок, фестивали, смотрели видео. Мне рассказывали, что вот ты — это Велиал. Раньше был гитаристом, а потом взялся за раскрутку, и меньше чем за год превратил стремных каких-то сатанистов в очень пристойную группу. Я, кстати, оценил динамику. Послушал, как твои ребята играли в Питере, а потом еще раз посмотрел запись из Новокиневска. Прямо, мое почтение. Прогресс настолько очевидный, что…

— Да, ребята молодцы, — кивнул я. Интересное дело. Арнольд говорил и уверенно, и нет. То есть, это все еще не предложение о сотрудничестве.

— Ты как относишься к авантюрам? — Арнольд прищурился и посмотрел мне в глаза.

— Как-то это все странно, — сказала Ева, когда мы с ней забрались в полупустой автобус. Инерция прибытия уже выгнала всех тех, с кем мы летели на одном самолете из аэропорта, так что сейчас здесь было сонно и пусто. Бомбилы проводили нас до остановки скучающими взглядами, желающих уехать, кроме нас, в салоне было еще человека четыре.

— Ты про пустой автобус? — спросил я. — Так все же просто. Новокиневский аэропорт не сказать, чтобы популярное место. Сколько сюда в день прилетает самолетов? Семь? Восемь? Мы прилетели часа полтора назад, так что…

— Да нет, я не об этом, — покачала головой Ева. — Я про этого самого Арнольда и его предложение. Столько оговорок… Мол, ничего не обещаю, му-хрю…

— Не скажи, — я задумчиво проводил глазами пыльную стелу аэропорта. — Вот начни он обещать с три короба, я бы как раз напрягся. Он же явно не в свою епархию лезет.

Если вкратце и грубо, то предложение Арнольда состояло примерно в следующем: «Давай-ка мы вместе попытаемся сделать так, чтобы Игорь Саныч Шутовский решил, что именно он принял решение заключить договор с группой „Ангелы С“ и составим для этого специальный план неоднозначных действий». По словам Арнольда, его шеф словил звезду и любые профессиональные рекомендации воспринимает в штыки. Ну, кроме чего-то вроде: «Слышь, Игорян, у меня тут телка новая с отличными сиськами! Давай-ка ее запулим в звезды, чтобы я не абы кого трахал!» У Арнольда от этого слегка подгорало, так что он решил причинить родной фирме добро, вне зависимости от того, что там за тараканы завелись в голове у босса.

— Все равно это как-то… ну… — Ева нахмурилась. — Не знаю. Будто вас пытаются в какую-то авантюру втянуть.

— Так он же так и сказал с самого начала, — усмехнулся я.

— То есть, ты думаешь, что это нормальное предложение? — Ева прищурилась и посмотрела на меня.

— А что в наше безумное время вообще нормально? — драматично вздохнул я и развел руками. — Но мне нравится. А тебе разве нет?

— Ну… — насупилась Ева. — Но это же как-то… Нечестно получается?

— Подстроить так, чтобы «ангелочки» играли в кабаке, куда Игорь Саныч прибухнуть пришел? — пожал плечами я. — Звучит немного бредовенько, но насколько я успел уже покрутиться в этом нашем шоу-бизнесе, такие бредовенькие планы как раз чаще всего и срабатывают…

Собственно, Арнольд из-за этой бредовости ничего и не обещал. Но уверенно заявлял, что если принести боссу кассету и порекомендовать, то эффект будет обратный. Никакого тогда сотрудничества не получится, он упрется рогом, скажет, что его волшебная чуйка уверяет, что это полный порожняк, только деньги тратить. Так что надо работать тоньше. Надо подвести его к решению, что все дело тут в судьбе.

Устроить несколько как бы несвязанных друг с другом событий.

И — вуаля! — у нас в кармане будет жирный контракт и в потенциале — общероссийская известность. А то и больше, чем черт не шутит? Английский же знаете?

— Бредовенький план… — медленно повторила Ева и помрачнела. — Я вдруг только сейчас поняла, что нам же к тете Марте нужно возвращаться. Так привыкла за отпуск, что мы делаем, что хотим.

— Поехали тогда в «Буревестник»? — предложил я.

— Будем жить у тебя на работе? — хмыкнула Ева.

— Хм… В таком ключе я, конечно, не думал, — фыркнул я. — Хотя там есть один санузел, в котором можно запросто установить душ. А если одну из комнат на втором этаже оборудовать…

— Да, поехали в «Буревестник», — Ева толкнула меня локтем в бок. — Я чуть не сказала, что по Светке с Наташей соскучилась, а потом поняла, что они же еще не приехали, да? Сегодня вечером ведь поезд приходит?

Когда возвращаешься из путешествия, знакомые места кажутся какими-то маленькими. Будто где-то в дороге происходит сбой масштабирования. Причем, это понятно, когда возвращаешься из Москвы или Питера. Сравнение со столицами Новокиневск, конечно же проигрывает. Там все больше, выше, массивнее… Улицы шире, машин больше… Ну, вот это все. Но ведь эта «маленькость» появляется вообще в любом случае. Даже когда ты в деревню ездил. Или вообще в лес с палатками.

Знакомо хлопнула дверь «Буревестника». В холле толклось трое парней студенческого возраста. Почему-то с одним на троих ведром и шваброй. Они стояли вокруг этой композиции и спорили, кто из них больше прокосячил. А когда хлопнула дверь, синхронно повернули головы в нашу сторону. И резко так выпрямились, что стало понятно, что это вовсе не левые какие-то парни. И они в курсе, кто я такой.

— Здрасьте, Владимир Викторович! — сказал один.

— А Наталья тоже уже вернулась? — спросил второй.

Третий молчал и изо всех сил улыбался.

А, ясно. Парни из актеров рекламы. Прокосячились как-то, вот их и отправили мыть холл. Наказание когда-то придумала Ирина, исходя из простой логики: «Зачем нанимать техничку, когда можно использовать кучу тщеславных балбесов».

— Вы не отвлекайтесь от поставленной задачи, — усмехнулся я и кивнул на ведро.

Мы с Евой прошли мимо них и начали подниматься по лестнице. Где-то на середине один из парней, тот, который молчал, бросился нам вслед.

— Владимир Викторович! — он длинным прыжком обогнал нас и встал на площадке. — А можно, раз уж мы с вами вот так внезапно встретились, вы меня возьмете в «Карусель»?

— Эй, а что это тебя-то? — возразил ему один из его товарищей.

— Что еще за «Карусель»? — приподнял бровь я.

— Вы пока не знаете, — сказал он. — Это новая программа такая. Просто если вы скажете, то Ирина согласится точно.

— Хитро, — хмыкнул я. — Я правильно понял, что ты, юное дарование, счел нашу встречу важным знаком судьбы и намерен этот шанс не упустить?

— Типа того, — энергично кивнул парень. — Если что, я Миша Трунин.

Товарищи по несчастью принялись возмущаться, предприимчивый Миша Трунин с гоготом скатился по лестнице, и вся троица устроила шумные гонки по пустому и гулкому фойе.

Как прекрасно вернуться домой.

На самом деле соскучился.

Двери в редакцию Жана были распахнуты, оттуда доносился многоголосый творческий гул. На подоконнике в конце коридора одиноко сидел сам главный редактор «Африки» и крутил на голове кепку. То поворачивая е козырьком вперед, то назад. Судя по лицу, решал внутри своей головы какую-то важную творческую или не очень задачу.

Только я открыл рот, чтобы привлечь его внимание, как распахнулась еще одна дверь. Когда я уезжал, эту комнату мы еще не освоили, она стояла пустая. Но сейчас из нее спиной вперед вышла Ирина.

— … нет, так неровно! — скомандовала она. — Правый край чуть ниже! Да, сантиметров на пять…

Жан и Ирина увидели меня практически одновременно.

От автора.

Друзья! Вышел второй том «Военкора». Я очнулся в 1984-м! Снова молод и полон сил. Моё оружие — слово! Второе задание редакции: Афганистан. И вот я вновь на передовой!

На первый том действует скидка: https://author.today/reader/439649