90-е: Шоу должно продолжаться – 14

Глава 11

— А потом он что? — нетерпеливо поерзал Макс. — Да блин, вы рассказывайте уже!

— Мог бы и сам прийти, между прочим, — огрызнулся Бельфегор, широко ухмыляясь. — Под дождем даже лучше все получилось.

— Да я же говорил уже, почему не смог, — насупился Макс.

— Да-да, знаем эти ваши отмазки! — засмеялся Бельфегор.

— Так что там с Яном-то случилось? — снова спросил Макс.

— А, да, я же рассказывал! — спохватился Бельфегор. — Короче, они, такие, пришли…

— Они? — переспросил Кирилл.

— Да блин! — всплеснул руками Бельфегор. — Что вы меня перебиваете-то все время⁈

Я одним ухом слушал их разговор, но в основном наблюдал за суетой волонтеров возле сцены. Командовал или Жан, который внезапно воспылал ответственностью к сегодняшнему мероприятию. Ну, он все-таки у нас лицо «Африки», вот теперь и старается изо всех сил, чтобы это самое лицо не потерять.

— Да ничем там все не закончилось, — сказал я. — Ян привел с собой быков, а те его послали.

— В смысле, послали? — удивленно приподнял брови Макс.

— В прямом, — усмехнулся я. — «Иди, говорят, ты на хер, дорогой друг».

— Это ты как-то подсуетился? — спросил Кирюха.

— Неа, — мотнул головой я.

Тут Жан заорал на весь зал.

— Эй, что там за фигня? Кто напустил столько дыма⁈ Или там что, пожар⁈

Мы все как по команде повернулись в сторону сцены. Которую сквозь белое облако было почти не видно.

— Да блин… Прости! Дым-машина у нас просто зверь!

— Какой вообще дурак это сделал⁈

— Мы проверяли только…

— Да из-за тебя все, это ты решил на полную мощность ее врубить, мол, посмотрим, как получится!

— Заткнулись там оба! Как теперь это убрать?

— Да оно само развеется…

— Можно обе двери открыть…

— Двери… Идиоты… Меня чуть кондратий не хватил, я думал, что у нас сцена горит!

Я снова повернулся к «ангелочкам», сидящим за столом. Уже почти при полном параде. Бельфегор после вчерашнего был полон оптимизма и задора. Кирюха и Макс грустили, что не смогли попасть на наш «Рок под дождем». Астарот в задумчивости помалкивал. Бегемот писал что-то в блокноте, высунув от усердия язык. Надя пританцовывала и шевелила губами, будто слова песни повторяла.

— Честно говоря, когда я увидел тех трех лысых, я даже очканул слегка, — признался я. — На въезде в парк менты дежурили, конечно. Но пока они добегут еще. Если побегут. Хрен знает, что там у Яна в его квадратной голове.

— Ой, да что там три человека могли сделать? — скривилась Надя.

— Ага, стволы бы достали, и але! — поднял глаза от своей тетрадки Бегемот.

— Да вы достали уже — резину тянуть! — взорвался Макс. — Чем кончилось-то?

— Я же говорю — ничем, — пожал плечами я. — Дюша меня взгоношил, что Ян пришел. Я увидел его быков со сцены и начал прикидывать, что сказать. Ян распетушил хвост и принялся что-то затирать своим лысым. Те посмотрели вокруг, а потом к Яну повернулись, коротко перетерли и ушли.

— Ага! — радостно закивал Бельфегор. — Ян, такой, им кричит: «Эй, вы куда? Мы вообще не так договаривались!» А они ему: «Да пошел ты, сам разбирайся!»

— А тут еще толкиенисты предложили желающим на мечах побиться, такой движ начался! — сказал Бегемот.

Финал этой истории я рассказывать никому не стал. Благо, никто его и не видел. Ян поймал нас с Евой уже возле машины у «Буревестника». Драматично так получилось. Мы весело болтали, обмениваясь впечатлениями, только что отправив остальных на такси по домам. И тут от темного угла кинотеатра отделилась здоровенная патлатая тень. Ева его первой заметила. Но он неожиданно пришел не угрожать.

— Ребят, я… в общем… не знаю даже, что на меня нашло, — сказал он. — Вроде мозгом понимаю, что фигню творю, а сам продолжаю, продолжаю. Сегодня таким дерьмом себя почувствовал, что… В общем… вы меня простите, ладно? Да не, я понимаю, что уже теперь вы вряд ли захотите со мной как раньше общаться…

Говорил он долго и сбивчиво. Извинялся, снова повторял, каким был дерьмом. Подробности какие-то излагал из тех, о которых мы с Евой даже и знать-то не хотели. Снова извинялся. Сетовал, что его как будто проклял кто-то. И в финале сообщил, что уезжает. Ну, в смысле, что вот прямо сейчас решил уехать. Сидел тут на скамейке, думал обо всем этом. Что ему так стремно сейчас, что даже в глаза никому смотреть не хочется. И что вот прямо завтра с утра он пойдет к матери, чтобы та отправила его в Москву. Зуб дает, что так и сделает.

Пьян был, разумеется. Но не совсем в дрова, говорил довольно внятно.

Когда он, ушел, ссутулившись, Ева сказала грустно:

— Надеюсь, что он так и сделает. А не забудет о своем обещании, когда проспится.

— Вроде выглядит решительно, — усмехнулся я. А про себя подумал: «То есть, если мы вдруг переберемся в Москву, отделаться от него не удастся».

Пока я вспоминал, «ангелочки» уже забыли про инцидент с Яном и переключились на обсуждение своего выступления. А Астарот все еще помалкивал. И с каждой секундой становился все смурнее и смурнее.

— Ладно, вы тут пока отдыхайте, а я пойду проинспектирую готовность наших пиетйных точек, — сказал я и встал.

— Подожди, — Астарот ухватил меня за руку. — Нам надо поговорить.

— Валяй, — кивнул я.

— Давай не здесь, — мотнул головой Астарот. — Пойдем воздухом подышим?

Мы направились к черному выходу из зала. За сценой была практически потайная дверь, которая выходила в закуток под переходом в другой цех. Там стояла побитая жизнью, но все еще крепкая скамейка и урна. И то, и другое явно притащили откуда-то с улицы еще лет десять назад. Оборудовали себе рабочие уютное гнездышко для увиливания от работы. Мы его даже не сразу обнаружили.

— Слушай, тут такое дело… — сказал Астарот и замолчал. Сел на скамейку, уперся кулаком в лоб. — Даже не знаю, как начать…

Я молча сел рядом.

— В общем, ко мне тут прицепился один товарищ… — решительно сказал Астарот. — Тогда еще, на стадионе. Слава Виршин, слышал про такого?

— Вершин, может быть? — уточнил я. Эту фамилию я от Василия слышал. Без конкретики, просто Василий как-то при мне с ним по телефону разговаривал.

— А, ну да, Вершин, — поправился Астарот. — В общем, он мне предложил… всякое. Но я ничего пока не ответил, ты не подумай… Просто… Блин, Вова, я уже второй день парюсь, как тебе это все рассказать. В общем, мы с ним вчера вечером в ресторане сидели. И он мне контракт показывал. Но я ничего пока не подписал, честно. Как-то все… я не знаю…

— Только тебе контракт или всей группе? — уточнил я, отметив, что Астарот чуть ли не впервые назвал меня по имени, а не по демонской кличке.

— Мне, Наде и Кирюхе, — сказал Астарот. — Остальные, типа… Блин, все это так стремно звучит, будто я и правда собираюсь… Вов, честно, я ничего не ответил. Но он так уговаривал, что я задумался. И теперь вот…

Астарот вздохнул, виновато развел руками и уставился на меня, мол, спроси уже что-нибудь, а то я тону!

— Ну это нормально, — пожал плечами я. — Вы звездно выступили, я даже удивлен, что тебя только один товарищ атаковал.

— Подожди, ты не обижаешься? — встрепенулся Астарот.

— А на что? — я приподнял бровь. — Ты же сам сказал, что ничего не подписал. Пока.

— Ну… типа… я же, получается, за твоей спиной с ним встречался, — Астарот зажал ладони между коленями и уставился на пятна на асфальте. — Надо было так-то его сразу к тебе направить, а я что-то затупил… Он меня сначала заболтал, а потом я уже как будто…

— Саня, расслабь булки, — сказал я. — Тебе вроде не за что извиняться. Ну, если все именно так, как ты и говоришь.

— А Кристина считает, что я есть за что, — Астарот бросил на меня взгляд и снова уставился в асфальт. — Не знаю, почему мне так погано. Такое чувство, будто я уже что-то наподписывал и наобещал. Наверное, Слава сегодня звонил, но я к телефону не подошел. Да блин…

Астарот тряхнул головой, встал, даже попрыгал. Потом уже с большей решительностью посмотрел на меня.

— Так, короче! — шумно выдохнув, сказал он. — Давай все-таки я по порядку расскажу, как все было уже. Короче, мы тогда договорили с Жаном, и я пошел в гримерку переодеваться…

Я слушал Астарота практически с умилением. И с гордостью, на самом деле. Кто такой этот Вершин, я не знал, но, судя по рассказу, тип действительно довольно ушлый. Расписал блестящие перспективы, пообещал полный пансион, льстил профессионально очень. И еще очень удачно выбрал момент, когда подкатить. Как раз когда обалделый Саня свои эмоции от стадиона переваривал. А вот ужин в ресторане проходил уже в другой тональности — деловитой, с цифрами, процентами и условиями. И в такой подаче, что осталась только чистая формальность — вот тут подпиши.

— Ты прикинь, я даже ручку взял! — всплеснул руками Астарот. — И тут меня как что-то толкнуло в бок. Я, кстати, почему-то Наташу в этот момент представил. Как она меня подушкой по голове лупит. В общем, я говорю: «Нет, сегодня я ничего не подпишу». А он, такой: «Да конечно, базаров ноль! Собери этих двоих, обсудите и готовьтесь к переезду, билеты на самолет я закажу!» Я потом домой пришел, спать лег, а посреди ночи проснулся в ужасе. А на меня Кристина смотрит. «Ты чо, говорит, орешь? Что ты не подписал⁈» Ну и тут я ей рассказал вот это… А она на меня давай орать, что я идиот, что вообще пошел с ним встречаться. Что я еще тогда на стадионе должен был его к тебе отправить, а не разговаривать с ним. Сто раз спросила, точно ли я нигде свою подпись не оставил. А я так подогнался, что… Сэнсея разбудили и Бориса тоже. Сэнсей сказал, что Вершина не знает, только слышал. Но вообще вроде как он попсой обычно занимается. А я… Блин, мне реально так сплохело в тот момент. Прикинь, мне во сне снилось, что я подписал, и я не был до конца уверен, что именно в реальности случилось…

— Бывают такие люди, ага, — кивнул я. — Заболтают так, что сам в себе начнешь сомневаться.

— Да не говори! — Астарот выдохнул и снова сел. С явным видимым облегчением. — Уф. Хорошо, что я наконец-то решился рассказать, а то ходил как… Как не знаю кто. Но, слушай… Вообще кое-какие его слова меня немного зацепили. Ну, насчет творческого роста… Типа, что здесь в Новокиневске у нас нет будущего, и чтобы… Что думаешь, Вов?

— Думаю, у нас назрел об этом разговор, — серьезно сказал я. — Я тоже об этом думал.

— Да? — глаза Астарота радостно сверкнули.

— Меня эта мысль с начала фестиваля парит, — честно признался я. — Что вас таких талантливых прятать в глубинке — это настоящее преступление.

— Блин, вот ты сейчас почти его словами же сказал! — прищурился Астарот.

— Ша! — я поднял обе руки. — Давай мы с тобой этот разговор отложим, лады? Отработаем фестиваль, выдохнем. Соберемся все вместе и обсудим.

— Эх, Наташу бы еще убедить с нами ехать… — вздохнул Астарот. — И Жана с Иришкой…

— Не гони коней, — засмеялся я, встал и хлопнул его по плечу. — Пойдем уже, а то нас стопудово потеряли и устроили панику по этому поводу.

И как будто в ответ на мои слова дверь открылась, и из нее высунулась голова какого-то парня.

— О, Владимир Викторович, вот вы где! Меня Жан прислал спросить, что делать с теми коробками…

— Добрый вечер, Света-Клэр, я принес тебе эклер, — я поставил на стол перед светой бумажную тарелку с пирожным и большой стакан с чаем. — Как у нас дела?

— «Рандеву» внезапно позвонили и сказали, что выступают, — сказала Света. — А вчера Влад говорил, что не смогут.

— Это им Василий хвост накрутил, — усмехнулся я. — У Влада сегодня с утра была деловая встреча какая-то важная. Он мне даже звонил и извинялся.

— Он же инвестор, так-то не обязан, — пожала плечами света и взяла пирожное. — Ты видел Костю уже?

— Из рок-клуба? — уточнил я.

— Ну этого, который один из ведущих сегодня, — Света захихикала.

— Вообще видел, — пожал плечами я. — Сегодня еще нет.

— У него такой пиджак смешной, трындец, — Света откинулась на спинку стула. — Слушай, а я оказывается так соскучилась вот по этому вот…

Она обвела руками свой стол в загородке рядом со сценой.

— Я тоже так подумал, — подмигнул я. — Потому тебя и попросил администрировать наш концерт.

— Кстати об этом… — Света полистала свой журнал. — У меня тут есть пара групп второй очереди. Которые в программу не влезли, но я их держу на подхвате… Если кто-то набухается или ногу сломает. И один там парень… Сейчас, минутку…

Она отложила пирожное на тарелочку и принялась более вдумчиво изучать свои записи.

— А, вот! — обрадовалась она. — Короче, его зовут Олег Крипчук, группа из Онска приехала. И он сказал, что вы очень хорошо знакомы и хотел с тобой встретиться обязательно.

— Олег Крипчук? — переспросил я. — Даже не представляю, кто это.

— Поют ребята неплохо, я кассету слушала, — пожала плечами Света.

— Дежа ву прямо, — засмеялся я. — Как мы с «ангелочками» когда-то. Помнишь?

— Вот-вот, я тоже подумала, — Света снова взялась за пирожное.

— «Рандеву» когда выступает? — спросил я.

— Уже готовятся, первыми попросились, — сказала Света. — Чтобы сразу отстреляться, а потом бухать со спокойной совестью.

— О, пойду тогда поздороваюсь, — сказал я. — Тебе еще что-нибудь принести?

Света покачала головой и помахала рукой, подзывая дежурного волонтера.

Наша «Африка» производила на меня странное впечатление. Как будто это было место, в каком-то смысле обогнавшее свое время, как кофейня Ивана. Привычное где-то там, в моем прошлом-будущем, где практически все заводы превратились в такие вот общественные пространства с фуд-кортами. Но вроде бы собравшийся народ нормально все воспринял. Сидели за столиками, кучковались вокруг островков с выпивкой и закусками, бродили перед сценой. Обнимались. Краем глаза я отметил две группы телевизионщиков, настраивающих свои камеры.

«Хорошо», — с удовольствием подумал я, отметив, что как-то правда все без суеты так готовится. Расслабленно.

На этой мысли мимо меня промчались с заполошенным видом трое волонтеров с какими-то коробками.

«Ладно, — подумал я. — Беру свои слова обратно. Это просто я расслабился. Остальные, вон, бегают!»

До Влада я так и не дошел, меня по дороге поймала Наташа.

— Велиал, иди сюда, нужно срочно твое экспертное мнение, — сказала она, уволакивая меня в лабиринт ширм и загородок за сценой. — Вот, смотри на него. Лично я считаю, что вместо галстука нужен бант. А то недостаточно гармонично.

— А, вот значит, этот самый дурацкий пиджак, — усмехнулся я, оглядывая Костю. Пиджак был выдающийся, конечно. Ярко-красный, в блестках. Будто у циркового конферансье. Лицо Кости тоже было красным.

— Да вы достали уже! — взорвался он. — Велиал, ты же сам мне говорил, что нужен яркий заметный образ!

— Так я же и говорю! — всплеснула руками Наташа. — Но образ должен быть гар-мо-нич-ным. А у тебя галстук-селедка. Давай бант завяжем? Будешь такой красивый и блестящий, как новогодний подарок.

— Ты издеваешься, да? — насупился Костя. — Велиал, она издевается?

Я внимательно посмотрел на Наташу и покачал головой.

— Не поверишь, но она убийственно-серьезна, — сказал я.

Наташа некоторое время хмурила брови, потом рассмеялась.

— Блин, он такой смешной, когда волнуется, — сказала она. — Костя, не слушай меня. Отличный у тебя пиджак! Видел вообще группу из Воронежа, кажется? Они вообще дождик новогодний на костюмы нашивали.

Я снова словил краткий момент раздвоения личности вот сейчас, когда смотрел на Костю в блестящем пиджаке и с красным растерянным лицом. А память подсовывала мне совсем другой его образ. Тот, где он на дух не переносит рок-музыку, носит короткий ежик на голове и в два с половиной раза шире.

— Клоуны, блин, — пробурчал Костя, одергивая пиджак.

— Вееелиал! — вдруг пропела Наташа. — У меня есть идея…