40k способов подохнуть. Том 2

Глава 45

Рассекая воздух и сверкая искрами варпа проклятый меч Мойрана нёсся в выпаде к Льву. Этот двуручный меч Мойрана был выкован под те же размеры, что и меч Вирд. Огромное оружие было длиной с рост примарха, толщина клинка тоже поражала, что делало оружие крайне громоздким и тяжёлым. Однако если с Вирдом Мойран ещё уступал врагам в скорости, компенсируя это силой ударов, то вот с проклятым мечом… варп давал необычайную силу примарху и могло показаться, что никаких минусов у оружия нет.

Лев же отдал чёткий приказ не вмешиваться, ведь всё же не хотел устраивать побоище. Это слишком сильно ударит по Крестовому Походу. Этот конфликт должен оставаться личным или же Императора подведёт уже сам Лев, чего он, как верный сын, не хотел. Также поступили и сыновья Мойрана, оставаясь стоять как вкопанные и надеясь, что их отец победит.

Однако Лев был превосходным мечником и искусным воином в целом. В себе он сочетал как звериную ярость, так и хладнокровие хищника, а венцом этой комбинации становилось мастерство фехтования. Лев разработал собственный стиль, такой же жестокий и беспощадный, где каждый удар был нацелен не на красоту, а на истребление врага. И легко он сделал шаг навстречу выпаду Мойрана, резко поднимая свой клинок вверх и отбивая атаку, попутно переводя инерцию клинка для следующей атаки.

Оба примарха были гигантами, закованными в силовую броню, но двигался каждый столь легко, что даже словами было не описать. Совершенно не чувствовались эти горы мышц и металла, словно танцор в смертельном вальсе сошлись два полубога. Каждый удар сотрясал воздух и порывы ветра могли сбить простого смертного. От гула в момент столкновения клинков закладывало уши, а сами примархи рассчитывали всё настолько идеально, что не боялись брать удары по касательной на броню. И никто не говорил не слово.

В мрачном молчании Мойран снова опустил клинок и сцепились двуручные мечи. Ещё один шаг делает примарх Вершителей Судеб, начиная давить всем весом и силой варпа на Льва. От напряжённости стиснулись зубы примарха Тёмных Ангелов и уже он был вынужден сделать шаг назад. Но даже так полностью атаку остановить он не мог и проклятый меч с лязгом опустился на наплечник, пытаясь вгрызться в металл.

На броне осталась глубокая царапина, однако уже в следующий момент Лев показал, что несмотря на всю внешнюю грубость он оставался крайне ловким. Согнув ноги в колени, он проскочил под клинком и вместе с пируэтом нанёс размашистый удар метя в живот Мойрана. Словно первобытный хищник, он будто бы игрался со своей добычей.

Но какого же было его удивление, когда казалось бы проигравший Мойран даже не стал уклоняться и с вырвавшимся из динамиков рёвом локтем ударил прямо по клинку, отводя его в сторону. А затем в тот же миг Мойран уже развернулся подняв облако пыли и в свете родной звезды Зерваны сверкнуло остриё занесённого над головой клинка, отражающего всё совершенство варпа.

Судьба решалась в этой схватке, но волевой поединок примархов изменял её каждую секунду. Это была не просто дуэль чего-то не поделивших мечников, это была битва идей и принципов, что отражали ордена. Лев был готов умереть ради своих идеалов, как и Мойран мог сомневаться во многом, но только не в защите того, что действительно было важно.

— ЭТОТ МЕЧ ИЗМЕНИЛ ТЕБЯ!!! — осудительно выкрикнул Лев, вынужденно принимая сокрушительный удар на жёсткий блок.

И с грохотом опустили колени Льва, ломая бетон резким падением. Но не осталось даже сколка на Мече Льва, как и проклятый меч лишь слегка завибрировал, рассеивая избыточную мощь, способную сломать даже подобное оружие.

— Ты ослеплён гордыней, брат! Это тебя погубит! — ответил Мойран после ударил Льва ногой, отбрасывая того на спину.

Но ещё в полёте Лев перегруппировался и начал наносить удар на упреждение, не давая Мойрану приблизиться. А затем уже поднявшись в полный рост, он ринулся в новую атаку. Теперь Лев собирался сражаться серьёзно, ведь проклятый меч явно наделил Мойрана огромной силой, ведь как иначе было объяснить подобное? Вшивый и ничем не выделяющийся примарх не мог никаким другим способом опрокинуть примарха первого легиона. Как это показательно… Лев, как и многие другие примархи, готовы был выдумать что угодно, чтобы выдать желаемое за действительное.

— Их надо остановить, — тихо произнёс я. — Это безумие.

Тем временем напряжение в рядах астартес и союзных сил нарастало. Среди примархов всё никак не определялся победитель и всё более опасные мысли лезли в их разумы. Всё громче начинал гудеть Ланселот, вместе с другими Рыцарями наблюдавший за боем издали. И хоть мало чего хорошего я мог сказать о Ланселоте, но стоило отдать ему должное, он первым решил отправиться на Крестовый Поход с Мойраном, чтобы отплатить тому за спасение Камелота. Ланселот считал себя должным и выбором он не терзался, готовясь в любой момент начать бой. То же мнение разделяли и другие Рыцари.

Медленно начал вставать с места Тюхе.

— СИДЕТЬ!!! — рявкнул тёмный ангел и вмазал дулом болтера прямо по лицу Тюхе, после чего начал давить того обратно к земле.

Тёмный ангел не хотел стрелять, но Тюхе не хотел просто наблюдать за происходящим. Тоже начали проявляться активность все заложники, которые не очень боялись смерти, ведь смерть стало обыденностью и закономерным итогом их участия в Великом Крестовом Походе. Они понимали, что их тогда расстреляют, но всех же не убьют.

— Не стрелять!

— Не двигаться!

Почти хором ответили сражающиеся примархи, но союзники Мойрана привыкли проявлять инициативу и самостоятельно решать судьбу. Слово их примарха в данном случае было воспринята как вынужденная рекомендация. Тёмные ангелы же понимали, что хоть первыми начнут стрелять не они, но отвечать придётся.

— Сейчас, — тихо прошептал я, давая сигнал Птичке.

И в этот роковой момент одно моё слово изменило судьбы всех. Одно слово и все очевидные пути изменились, став совершенно новым будущем и к сожалению не самым хорошим, ведь моё слово было услышано не только Птичкой.

В воздухе сверкнул радужный свет и мгновенная реакция тёмных ангелов превратилась в стрельбу по цели. Но Птичка быстро рассеялась, ведь уже отвлекла тёмных ангелов на одно мгновение. Я же успел рвануть вперёд и под скорее удивлённые взгляды роты терминаторов оказался прямо между двумя примархами, которые в этот момент разошлись после очередного обмена ударами.

— ХВАТИТ!!! — прокричал я, понимая что был жив лишь благодаря тому, что термнинаторы просто не воспринимали меня как угрозу. — ЧТО ВЫ ТВОРИТЕ, БЕЗУМЦЫ!!! ВЫ ЖЕ БРАТЬЯ!!! ДУМАЕШЬ, ЧТО ЕГО МЕЧ ПРОКЛЯТ И ВЗЯЛ ВЕРХ НАД НИМ?! ТАК ПОПРОСИ ЕГО БРОСИТЬ МЕЧ!!! ПО-ЧЕЛОВЕЧЕСКИ, БЕЗ НАДМЕННОСТИ И ОСКОРБЛЕНИЙ!!! НЕУЖЕЛИ ЭТО НАСТОЛЬКО СЛОЖНО, ПРОСТО СКАЗАТЬ ПАРУ СЛОВ?! Я НЕ ВЕРЮ, ЧТО ВАМ ПРОЩЕ ПОУБИВАТЬ ДРУГ ДРУГА, ЧЕМ ПОГОВОРИТЬ!!!

И нависла мрачная пауза. Я продолжал стоять между примархами, глядя то на одного, то на другого, а позади меня раздавались панические крики. Непоправимое уже произошло, но только пролитая кровь отрезвила примархов, чей личный конфликт обернулся жертвой тех, кто шёл за ними. Весь гнев Мойрана оказался смыт потерей и даже до Льва начало доходить, что всё же в чём-то он наверное поступил неправильно.

— Я был рабом, но никогда больше им не стану, — сокрушённо произнёс Мойран, больше не смотря на Льва. — Забирай, если считаешь это проблемой и убирайся. Для меня ты отныне мёртв, Лев.

И без колебаний Мойран легко швырнул под ноги Льва свой проклятый меч, который хоть и обладал огромной силой, однако действительно не смог подчинить Мойрана. Как и дюжина избранных повторила тот же жест. Но глянув на меч под своими ногами Лев ничего не сказал и не приказал поднять его. О чём он думал в этот момент? Явно не о том, ради чего изначально сюда явился. Молча он ушёл и увёл своих воинов, которые тоже были не рады тому, в чём запачкались.

Я же только сейчас обернулся и посмотрел назад. Там на земле, рядом с перевёрнутым столом лежал Тюхе с разорванной выстрелом болтера головой. Когда он услышал моё "сейчас", то принял это за сигнал к действию. Может быть если бы не его ранения, то он успел бы что-то сделать, а так… тёмный ангел просто исполнял приказ, среагировав на одних рефлексах, устранив угрозу.

Такая же участь постигла ещё нескольких, кого не смогли обезвредить без крови. Речь о двух смертных, которых астартес просто откинули, но когда тебя просто откидывает двухметровый гигант в силовой броне… голову разбить проще простого, ведь человеческое тело крайне хрупко. Они не были угрозой, от них попытались просто отмахнуться.

И много потерь повидал Мойран, множество раз видел как его сыновья погибали в сражениях Великого Крестового Похода. Но смотря на Тюхе… космодесантник должен умирать в бою за Империум, а не от выстрела тех, кого считал братом. Мойран очень хотел отомстить, гнев жёг его сердце и ненависть разрывала душу, но пожалуй именно Мойран обладал самой большой выдержкой среди всех примархов.

Он многое пережил, эти события могли сломать его, как сломали Кёрза, но в конечном итоге Мойран закалился. Кровь уже пролилась, но начинать из-за этого братоубийственную войну с Тёмными Ангелами… нет, в данном случае месть не станет справедливостью, она останется лишь эгоистичным и инфантильным порывом. Пусть все будут снова считать, что Вершители Судеб снова позволили вытереть об себя ноги, пусть Лев выдумает очередной подвиг, пусть говорят что угодно.

Но так или иначе в этот раз раны нанеслись не словом. И Мойран со своим легионом этого уже никогда не забудет, как и никогда не простит брата. Придёт время и каждый за всё заплатит сполна.

— Каждый шаг изменяет нашу судьбу, но чем меньше осторожности мы проявляем, тем больше задеваем других в своих стремлениях, — пустым взглядом смотря на тело Тюхе произнёс Мойран. — И в своём желании сделать как можно лучше мы забываем о том, что порой следует начинать с того, чтобы не сделать ещё хуже.

Очередная жертва стала для легиона большой потерей. Вторая рота знала Тюхе как надёжного товарища и храброго командира, другие офицеры знали Тюхе как опытного тактика и исполнительного солдата. Для Мойрана он был верным сыном, а для кого-то Тюхе был наставником и другом. Может быть просто соперником в регицид. Но все понимали, что произошедшее стало невероятным прецедентом.

Война с Рангдой ломала примархов, привыкших побеждать и идти вперёд. Столкнувшись с трудностями и неработоспособностью собственных стратегий и методов войны они начали спорить, злиться и действовать непредсказуемо. Невероятная машина войны начала вязнуть и выдавать один сбой за другим. Примархи имели свои сильные стороны, однако мало кто из них был способен адаптироваться и подстраиваться под ситуацию.

Лев был отвратительным лидером и ненавидел каждый день на роли полководца, мечтая лично махать мечом. Рогал Дорн был мастером обороны, но из-за его упёртости порой погибало в десятки раз больше союзников, чем могло бы. Ангор был способен своим яростным натиском разбивать любую преграду, но что не бой, то он влобовую на пики бросается из-за чего битвы превращаются в бессмысленную мясорубку. Джагатаю не хватает тяжёлых техники, как у Ферруса, Феррусу не хватает подвижности как у Джагатая. И когда они сталкивались с проблемами, когда их стратегии переставали работать… большинство примархов просто не знало, что им делать. Они не умели ничего другого.

Всё это и многое другое шло к тому, что Император был вынужден обратить свой личный взор на звёзды Гало. Более того, ходили слухи, что он не просто взял под контроль ситуацию, но и пожелал лично прибыть для решения всех проблем.

Но нас это мало волновало, а я стоял и смотрел на горящие в огне тела. Тюхе провожали отдельно, только в окружении братьев по ордену, согласно давним традициям. Простых смертных туда не пустили, во многом и из-за того, что Мойрану нужно было поговорить со своим легионом и объяснить дальнейшие действия. Война с Рангдой продолжалась, если кто-то из легиона начнёт намеренно вредить тёмным ангелам… это плохо кончится для всех. Мойран несмотря на всю свою боль не желал переносить личное в общее дело. Многим это не понравилось, но отца послушает каждый.

Я же стоял рядом с погребальными кострами тех, кто просто… просто попал под горячую руку? Нет, они сами определили свою судьбу, если бы стояли и не двигались, то выжили бы. Однако они попытались что-то сделать и закономерно потерпели крах в противостоянии с астартес. Ужасало то, что это даже не была битва. Их просто отпихнули и вот уже три трупа.

Такой была мощь космодесанта, которому даже после случившегося было плевать. Одним человеком больше, одним меньше, в Великом Крестовом Походе умирали миллионы и миллиарды людей. Словно муравьи они бегали между астартес, Рыцарей, титанов… но я всё равно не понимал откуда в тёмных ангелах такая жестокость? Они же и сами были когда-то людьми. Неужели те испытания, через которые они прошли, превратили их бесчувственных машин для убийств? Странный вопрос, ведь с этой целью их и создавали.

Или же я был виновен в их гибели? Одно случайное слово, которое я случайно прошептал себе под нос. Но конечно же Тюхе всё услышал, а за ним потянулись и другие. Именно поэтому Мойран сейчас говорил с легионом, ведь понимал, что если кто-то один решит устроить резню тёмных ангелов, то за ним тоже потянуться другие. В этом была вся опасность диктатуры и тирании. Благо Мойран понимал всё ответственность и не позволял себе совершить ошибку.

— Почему они были должны умереть так? — задал стоящий рядом со мной хирург, который оперировал меня и многих других. — Я столько раз спасал их, чтобы… чтобы они жили, служили Империуму, познавали жизнь и шли к своим целям. Но в очередной раз астартес отнеслись к нам как к мусору.

— Не равняй всех под одну гребёнку, — скривившись заметил я, хотя испытывал схожие чувства. — Не все такие отбитые как тёмные ангелы.

— Есть ещё хуже. Намного хуже, — сухо бросил хирург и развернувшись ушёл.

Раскол был на лицо. Несколько трупов и вот, всё уже грозится сгореть во внутреннем конфликте. Каким-то чудом удалось избежать ещё более худших последствий.

— Не чудом, благодаря тебе, — заметила Птичка. — Такой маленький человек встал меж двух гигантов, под взором терминаторов и Рыцарей. В тот момент никто не знал как на это реагировать. Ты застал их врасплох. Этим был посеян хаос, разрушив первоначальные планы и затем вынудив их заново переосмысливать ситуацию. Ну и конечно эти смерти… они вовсе не бессмысленные. Их кровь отрезвила примархов. Если бы не умерли они, то возможно уже завтра умерли бы миллионы или миллиарды.

— Или не изменилось бы ничего, — с некоторым фатализмом заметил я, ведь как не крути вся жизнь под контролем Тзинча была одним сплошным цугцвангом, где любой следующий ход лишь ухудшает собственную позицию.

— Мордред, — позади меня раздался бас космодесантника второй роты. — Это тебе.

Развернувшись я принял довольно увесистую коробку, чуть больше локтя в ширину и с пол локтя в длину и в высоту.

— Что это?

— То немногое, что осталось от Тюхе и что согласно его воли было роздано между узким кругом лиц, в число которых почему-то попал и ты, — кратко и без эмоций, чётко по существу ответил космодесантник и тут же ушёл, ведь выполнил свою задачу и уже искал командира, дабы получить следующую.

Открыв коробку я нашёл в ней доску и фигуры для регицида, а также учебник по игре. Судя по состоянию фигур и доски ими почти не пользовались. Идеально отполированные, с уникальным дизайном… На внутренней стороне доски красовалось имя "Тюхе" и его боевое прозвище "Удачливый". Также там присутствовал список всех игр, сыгранных на этой доске. Здесь было всего двадцать пять записей, но каждая была уникальна. Тюхе даже с Мойраном сыграл, правда проиграл в девять ходов.

Астартес были величайшими воинами, каждый из них делал для победы невероятно много, но единственным шансом что-то оставить после себя были вот эти вещи. Уходящий на войну гвардеец оставлял семью, возможно даже детей, в которых вложил частичку себя. Лучшие герои порой могли быть удостоены высших наград, но это единицы.

Большинство умирало неизвестными героями, о которых порой даже сводок в летописи не останется. Ведь какими бы идеальными не пытались создавать космодесантников, в них всё равно оставалось очень много человеческого. Им было страшно потерять понимание собственного предназначения, им нужна была причина, чтобы умирать и побеждать, они хотели видеть идеал и равняться на Императора, примархов, капитнов своих рот. Более того, их привязанность порой могла быть даже куда выше, чем у людей. Нельзя даже представить, что испытал бы Тюхе, погибни Мойран в той дуэли.

Они были способны испытывать эмоции, знали что такое гнев и ненависть, могли узнать про сострадание и преданность. Как и страшились неизвестности, боялись, что в один день могут стать ненужными и лишиться возможности реализовывать свой потенциал на наковальни войны. Если так посмотреть, астартес куда больше похожи на людей, чем кажется на первый взгляд.

Это касалось и Тюхе, который знал, что вряд ли доживёт до конца Великого Крестового Похода. Со статистикой всё же трудно спорить. И пусть он никому об этом не говорил, но он очень боялся, что после его смерти о нём никто больше никогда не вспомнит.