40k способов подохнуть. Том 2

Глава 62

Тени играли на стенах и позабытые мной голоса шептали в тёмных уголках просторной комнаты особняка. Наверное когда-то здесь была гостиная и хозяйка принимала здесь своих гостей. Для этого здесь имелся просторный стол и стулья в центре, изысканная мебель была слегка ветхой, но со своей задачей справлялась. Чуть дальше, в тёмном угле находились кресла и диван. Там же стоял сундук с пока что неизвестным мне содержимым. Довольно приятное место, если бы не тусклый свет душ, отбрасывающий странные тени.

Я сидел за столом и держал в правой руке хрустальную кружку, вечно полную пива, а в левой находились карты. Напротив меня сидела чёрная тень и тоже держала карты. С демоницей мы общались довольно долго и обсудили множество моментов. Многое мне удалось прояснить для себя, а платой тому стала практически вся информация касательно бесед с Тзинчем. В них демоница хотела найти подсказку, но кажется у неё это не удалось.

Но вернёмся к тени, которая сделала свой ход и забрала карту.

— Заходная, — произнёс я и швырнул ещё две карты ей.

Тень на мгновение застыла. К слову, тень была объёмной и скорее правильно было бы её назвать человекообразной и объёмной тьмой, но я не особо парился и называл её просто тенью или же обращался по имени. А была она душой Мордреда. Раньше она принадлежала Тзинчу, однако пропустив через неё и её прошлое тысячи кандидатов до полного слияния добрался только я. И после этого связь с ней достигла максимума и фактически его душа полностью слилась с моей, став если не неотъемлемой частью, то крайне важной и значимой.

Но почему это удалось сделать лишь мне? Предположение напрашивалось само собой, я был больше всего похоже на Мордреда, как бы это не было неприятно. Ну и конечно вероятность удачи тоже не стоило отрицать.

Другие кандидаты попав в прошлое шли вразрез с ним. В результате поток варпа разрывал их, ведь прошлое уже случилось и поменять его было нельзя. Любое отклонение фактически уничтожало душу, это можно сравнить с попыткой встать на пути водопада. В результате большинство кандидатов погибало куда раньше, чем покидали Камелот.

Плюс даже если схожесть с самим Мордредом была высока, а чаще всего она была высока, ведь Тзинч умело подбирал кандидатов, то всё равно многие кандидаты умирали куда раньше из-за эффекта бабочки. Кто-то сдох от ведьмы, другие не пережили суда, третьи отказались принимать помощь демона и оставались верными Человечеству. Но путь Мордреда подразумевал то, что он продал душу Тзинчу, взял его силу и дошёл до самого конца.

Конечно, полного совпадения достигнуть мне не удалось. Так например Мордред тоже решил создать алкогольный бизнес, но добивался всё тяжким трудом, обидными ошибками и успехи его отличались от моих. Однако в целом… в целом я не сильно отклонялся от потока, что позволило мне стать подходящей призмой. В свою очередь благодаря мне Тзинч получил иную точку зрения, но узнать всей правды всё равно не смог.

Очень многое скашивалось влиянием второго легиона, так и Император своей волей отрезал самое главное от его взора. Ни одна из его марионеток не могла точно сказать, что именно произошло на Герелиане. И хоть всё указывало на смерть второго и одиннадцатого легионов, но Тзинч сходил с ума и отказывался верить в это. Он знал, что при осаде Терры эти легионы не появились, что на самой Герелиане не осталось ничего живого и история двух легионов прервалась там, но… он рвал и метал, погружаясь всё больше в безумие и считал, что нечто было упущено.

Кроме того и будущее начало сгущаться. Другие боги давно обратили свой взор на Кадию. У них всё было, но всё же нужно было развлечение, которой могла стать вторая осада. Да, что с ней, что с без неё, по факту тёмные боги становятся всё сильнее, однако нет предела совершенству. Поэтому во всё больший мрак погружалось Человечество.

Но Тзинч… Тзинч считал, что нужно подождать и подготовиться. Он видел, что Император становился сильнее, во многом из-за самого же Тзинча. А если что-то было упущено… то надо было быть осторожными. Но никто его не слушал, ведь даже он сам считал, что бредит. И копились силы, совращённые примархи готовились захватить всю галактику, на руинах которых они продолжат сражаться уже только между собой.

Во многом в этом стоило винить Слаанеш, которая за всё это время стала крайне опасным игроком. Смеяться над ней Тзинч порой даже боялся, ведь её озлобленность уже выходила несколько раз богом. Тёмный Князь вырос и заслужил право называться одним из Четвёрки.

Тем временем Мордред швырнул карты, он не понимал, что такое "заходная" и искренне считал, что я мухлюю. Я же был в шоке, что кто-то мог не знать элементарных правил столь популярной игры. Впрочем, двух вальтов на погоны я ему оставил и на этом наша игра закончилась. Мордред стал частичкой меня, однако из-за полного слияния он сохранился крайне чётко, обладал своей волей, мыслями и убеждениями. Да, полноценной личностью он всё же не был, однако… сам факт подобного пугал.

Но пока что поглотить меня он не мог или… может быть не хотел? Я не знал, но подводные камни перерождений требовали скрупулёзного изучения, которым я занимался в отсутствие демоницы. Так например душа Лекса и безымянного гвардейца тоже оставались со мной. Однако душа Лекса была довольно слаба, он был словно отпечаток и не проявлял какого-то интереса к происходящему.

Безымянный гвардеец скорее являлся и вовсе… слабым отголоском, настоящей тенью, которая просто была и бесцельно бродила то там, то здесь, в данный момент снаружи особняка среди цветов. Он словно искал покоя, которого никто не мог ему дать. Смотря на него я ощущал привкус отчаяния, в которое был загнан мобилизованный юноша, не прошедший подготовки и брошенный на передовую в качестве пушечного мяса.

Радовало и то, что моя личная сила тоже росла. Это касалось не только воли, но и того, что всё то что пережил Мордред, пережил и я. Таким образом к этому добавлялось и моё прошлое, что в сумме давало мне большую силу. Речь не о каком-то параметре, как в компьютерной игре, скорее о совокупности факторов, о воле и опыте, который ложился в основу воли. Подавить меня один на один вероятно не сможет ни одна из теней, если конечно я не попаду в тело альфа-псайкера, который просто меня сожрёт или ещё какой-нибудь дряни.

Однако что будет если тени объединятся? Мордред действительно был опасен и уже доставлял проблем. К тому же он дворянин с амбициями лидера. Благо он пока что сам не понимает этого и находится только в процессе осознания происходящего, что видно по его смятению. Но вскоре он начнёт пытаться общаться с другими тенями, которые не ответят. Зато ответить могут другие.

— О, Лазурь вернулась! — прощебетала Птичка, которая всё это время летала повсюду и изучала всё.

Лазурью она начала называть хозяйку этого особняка, эту двухметровую демоницу. Настоящего имени демоница конечно же не раскрыла. Подобную информацию в варпе ни раскрывал никто и глупо было спрашивать об этом или надеяться получить ответ. Как и о прошлом никто старался не расспрашивать, хотя очень многим были связаны древние и не очень демоны. Впрочем, всю правду знал лишь Тзинч, частью которого в той или иной мере являлось всё, что родилось или родится на его владениях.

— Интересно, что же я пью, если нахожусь в нематериальном мире, — задумался я, делая ещё один глоток из хрустальной кружки. — Ведь всё это вокруг лишь попытка моего разума и души придать хаосу очертания.

— Не забывай, что варп это отражение, своего рода тень. Хаоса как такового не существует, есть отсутствие возможности узреть порядок, — произнесла Лазурь и уселась напротив меня, пока Мордред начал копаться в сундуке. — Я побывала на Герелиане. Там ничего нет.

— Этого не может быть. Может ты перепутала название? Или есть несколько систем…

— Я точно проверила то самое место. Там мёртвый мир вечного огня, кора планеты уничтожена. Также там нет отголоска Тёмных Богов или причин их интереса. Я бы почувствовала какой-то могущественный артефакт или присутствие примарха, способного одолеть демон-принца. Как и нулевого поля, способного скрыть такую силу, там тоже нет. Иначе бы пространство вокруг было бы искажено. Там… пусто, просто пусто.

— Значит они как-то сбежали. Скрытно и незаметно. При помощи Императора. Только это может объяснить причину безумства Тзинча. Только это может нарушить все его планы. Просчёт и ошибка. Я считаю второй и одиннадцатый выжили и…

— Факт их уничтожения подтверждён тремя с половиной богами, — покачав головой произнесла Лазурь. — А скоро будет и всеми четырьмя, когда приступ паранойи Тзинча закончится.

— Тогда почему…

— Потому что Тзинч больной и непредсказуемый, он уже переигрывал самого себя, это тот же случай. И тебе не следует скатываться за ним в паранойю.

— Я отказываюсь в это верить.

— Ну ладно, не верь. Лучше расскажи мне как ты собираешься отомстить Тзинчу?

— И ты ещё называешься Тзинча больным? — закатил я глаза и откинулся на спинке стула, попивая своё бесконечное пиво. — Он Бог, Лазурь. Тёмный Властелин своего подземелья, ты буквально родилась в момент очередного приступа его шизы или чего там.

— На что ты намекаешь?

— Не лезь, дура, он тебя сожрёт. А меня и подавно, так что и о мести я не думаю. Тем более за что мне ему мстить? Разок он меня искусить пытался, но типа… мне что после этого каждому маркетологу мстить? К тому же благодаря ему я теперь типа бессмертный. Могу перерождаться, набираться опыта и делать свою жизнь лучше, попутно конечно выполняя безумные поручения Тзинча, вроде возвращения в прошлое, где я походу реально мог сдохнуть, если бы не решил открыть пивной завод. Эх, в очередной раз пиво спасло всех от невообразимой беды, так и знал, что не нужно было брать вот эти ваши мечи, посохи, баб.

— А мне он предлагал неуязвимый доспех и горн переломного момента.

— И что ты взяла?

— Горн. Благодаря ему мне удавалось изменять ход сражений и некоторое время даже другие высшие демоны считали меня непобедимой.

— И чем всё закончилось?

— Сначала ты ещё раз опишешь последние минуты своей жизни в теле Мордреда.

— Да что там описывать, не помню я нихрена. Ослепительный свет чуть не сжёг меня дотла, эта мощь была настолько огромной, что даже кусочки души плавились из-за чего у меня кстати появились пробелы в памяти. Но вроде как…

— Бог-Император пришёл и решил все проблемы, спася наших Рыцарей и часть своих сыновей с метками два и одиннадцать, — добавил Мордред из тёмного угла. — Я так всё запомнил.

— Разве? По-моему все Рыцари сдохли же, нет? — нахмурился я, ведь целостность памяти была далека от идеальной из-за слишком сильного психического влияния. — Или это я где-то накосячил?

— Гарет выжил, Персиваль, но в моей вариации, то есть объективной реальности, жив был и Ланселот, получивший ранения. Он продолжил командовать нами вплоть до последней битвы, когда к нам присоединились Космические Волки и могучие Титаны, под ногами которых мы казались букашками.

— Хм… а я вроде как мельком слышала, что уничтожен был почти весь одиннадцатый легион и никого спасти не удалось, — добавила Лазурь. — У Тзинча имелись и души космодесантников одиннадцатого, он несколько раз проверял эти моменты ещё при мне, используя подобные тебе души.

— Да уж, теперь ещё и показания расходятся. А чисто технически, мог ли кто-то изменить память Мордреда? Например сам Тзинч в приступе шизы, — направив кружку на Мордреда спросил я, а затем направил её на Лазурь. — Или может быть он уже тогда начал сеять смуту в тебе, чтобы таким образом повлиять на меня сейчас.

— Ты нажрался что ли?

— Но что самое главное, могло ли воспоминание Императора изменить мою память?

— Кто дал тебе эту кружку? В варпе нельзя напиться.

— Тзинч. Это моя награда, которую мы случайно выбрали с Птичкой.

Лазурь уже открыла была рот, после чего хапнула воздуха, видимо решив сказать куда больше, чем изначально планировала, но в конечном итоге просто замолчала, решив вообще не комментировать подобное и окрестив меня невменяемым.

— Ладно, мне становится скучно, — зевнул я, ведь делать было нечего, а лично запустить процесс перерождения не получалось. — Что будем делать?

— Паранойя Тзинча — новые возможности для его слуг, коими мы так или иначе являемся, вне зависимости от наших желаний, — несмотря на свою ненависть по отношении к Тзинчу, Лазурь мыслила довольно трезво и понимала насколько высокую планку поставила перед собой. — Пока он не видит, я собираюсь посетить Голубых Писцов.

— Хех, голубых… этих самых что ли?

— Твой примитивный юмор не уместен в данной ситуации, — осудительно добавила Лазурь. — Также ты можешь знать их под именами Лазурные Маговеды, Странствующие Чаробратья или Квесторы Тзинча. Они являются голубыми ужасами, фактически младшие рядовые демоны, однако их роль… её трудно переоценить.

— Первый раз слышу. Зачем тебе с ними встречаться?

Лазурь ухмыльнулась и запрокинула голову назад, шея её удлинилась, лицо вытянулось и стало напоминать хищную птицу, пока сама кожа покрылась сверкающей чешуёй. Вздрогнув всем телом, она пронзительно вскрикнула, после чего затрясся весь особняк. В следующую секунду с небес обрушился хрустальный дождь. Твёрдые капли разбивались о землю и крышу, после чего превращались в пыль, разносимую завихрениями по всем владениям Лазури.

А затем Лазурь снова стала нормальной или вернее скрыла свою истинную сущность за иллюзиями. Я же почувствовал как варп насытился магией до предела, вероятно таким образом Лазурь перенаправляла потоки энергии и заряжала свои защитные чары. После она встала со стула и потянулась, разнося хруст своих костей по всем комнатам.

— Нам стоит поспешить, битвы гремят во всём Имматериуме и те пути, которыми я хотела пройти до Писцов, могут стать опасными. Другие искать у меня нет желания. Идёшь?

— Ты не ответила на вопрос.

— И то верно, впрочем, ладно… будешь должен.

— Можешь не рассказывать, если тебе это не нужно, — безразлично ответил я и пожал плечами, планируя сидеть здесь с хрустальной кружкой хоть целую вечность.

— Эту историю всё равно и так знают всем, но за свой дерзкий язык ты расплатишься сполна, — хищно оскалившись произнесла Лазурь и обнажила на мгновение свои клыки. — Но не сегодня.

— Внимательно тебя слушаю.

— Когда-то давно или не очень, смотря относительно чего мы мыслим и какую точку отсчёта берём за истинную, в Имматериуме гремела жестокая битва между Богами. О причинах её мало что известно, но вероятно Слаанеш, набравшись сил, смогла объединить Кхорна и Нургла ради общей цели. Ради свержения Тзинча.

— Продолжай, — произнёс я и сделал ещё один глоток, с любопытством следя за каждой эмоцией Лазури.

— Говорят итогом той битвы стало само появление магии, хотя это противоречит роли Слаанеш в той битве, ведь магия появилась куда раньше. Хотя возможно мифы ошибаются и приукрашивают, а речь шла об усилении магических способностей простых смертных. Точно сказать нельзя и наверное только сами Боги знают что тогда произошло.

— Ближе к делу.

— Так или иначе, враги Тзинча своего добились. Архитектор Судеб был сброшен с вершины Бесконечных Гор, а достигнув земли он разлетелся на бессчётное число осколков. Эти осколки и стали заклинаниями, что разлетелись по мирозданию. Сам Тзинч тогда лишился огромной части своей силы. После он создал Голубых Писцов, что должны были собирать эти осколки, записывая каждое заклинание. Но так или иначе… в тот день Тзинч проиграл и умер. И я хочу узнать о тех событиях всё.

— Ладно, звучит интересно. Куда идти?