40k способов подохнуть. Том 2

Глава 39

Разрывался металл космической брони, в безмолвном вакууме одним за другим отступали корабли ксеносов. Война с Рангдой была в самом разгаре, этот конфликт носил название второй Рангданской Войны. Первая война как таковой войной и не была, просто Империум наткнулся на аванпост Рангды, подумал что это все их силы, превозмогая победил, пусть и понёс тяжёлые потери.

Однако вскоре Рангда собрала силы и пришла из дальних уголков галактики, напав на миры Империума. Сразу же в бой были брошены силы Льва Эль Джонсона, примарха Тёмных Ангелов. По пути к нему присоединились и силы других легионов, однако очень быстро стало понятно, что враг крайне силён. И вот уже в звёздах Гало сражались: Гвардия Смерти во главе с Мортарионом, Космические Волки с Леман Руссом, две роты Саламандр и на подмогу примчались примархи второго и одиннадцатого легионов.

Кто-то привёл с собой больше сил, кто-то меньше, ведь стоит понимать, что Великий Крестовый Поход шёл вперёд по всей галактике и угроз в ней хватало с лихвой. Так например одиннадцатый легион прибыл почти в полном составе, в то время как Мортарион взял с собой около двух третей, а количество прибывших Тёмных Ангелов Лев не раскрывал.

Как и в целом несмотря на то, что все двадцать примархов являлись братьями и служили одной цели, они всё равно порой не могли найти общего языка и действовали крайне обособленно. Мортарион всегда был замкнутым, молчаливым и тяжёлым взглядом одаривал своих братьев. Лев Эль Джонсос также не отличался радушием, харизмой и скорее производил впечатление человека, которого можно послать вырезать целый мир под корень, предав огню детей и женщин. Он даже не спросит зачем, он просто сделает то, что должен, ведь цель оправдывает средства, раз так сказал Отец.

Однако уже Леман Русс обладал куда более горячим сердцем и хоть был крайне вспыльчив, но вернее брата найти было сложно. Вулкан готов был защитить своей спиной даже простого смертного, считая что высшей ценностью всего Человечества является именно человеческая жизнь. Все примархи были созданы Императором для достижения одной цели, однако все они были разными.

— Скажи мне, Мордред, что определяет характер человека? Окружающий его мир или генетика? — всё также проходя через залы дворца Камелота, спросил меня Мойран, разглядывая один шедевр искусства за другим.

— Наверное генетика, — предположил я, будучи не особо искушённым в подобных рассуждениях, однако всё же я попытался также и выдвинуть хоть какой-то аргумент, пусть и очень банальный. — Выращенный коровами медвежонок коровой не станет.

— Не станет, однако как человек является куда более сложным животным для подобного сравнения, так и щенок выросший в обществе котов будет обладать повадками последних, пытаясь мяукать и подражать тем, кого будет считать своими братьями.

— Да, логично. Наверное тогда правда кроется где-то посередине?

— Как знать, как знать. Может всё дело в генах, может в окружении, может и в том, и в другом, — пожал плечами Мойран. — Единственное, что я могу сказать, что мы, примархи, уж точно не властны над своей судьбой. В народе нас уже пытаются называть полубогами, а в некоторых мирах, где ещё не слышали про Императора, и вовсе богами. И как это иронично… ведь в конечном счёте мы куда более человечны, чем можно даже представить. И человечность эта проявляется порой в самом худшем из видов. Интересно, Отец специально вложил в нас это или же просто ошибся?

— Я не знаю ответа, как и про Императора ничего толком не знаю.

— Я тоже. Однако первый вариант является причиной рождения невероятного презрения к отцу, а вторая делает слабаком, пытающимся казаться большим, чем есть на самом деле. Ха, да за такие слова меня можно и осудить, — Мойран грустно усмехнулся и замер напротив гигантского барельефа, где король Артур сразил последнего дракона. — Как можно бороться с собственными генами и сохранять спокойствие, когда тестостерон хлыщет в тебе неостановимым потоком? Как можно верить в добро и справедливость, когда мир, на котором ты вырос, вырезал детей на глазах матерей? Разве можно найти себе силы поверить в надежду, когда раз за разом жизнь разбивала её вдребезги? И как можно восхвалять того, кто ненавидит собственных детей? Так много вопросов, но хоть меня и называют полубогом, но я не могу найти на них ответы. Меня создали для уничтожения врагов Империума, я инструмент, который должен выполнять задачу, а не мыслить и искать ответы на извечные вопросы. И сколько бы я не пытался двигаться по иному пути, я всё равно обнаруживаю, что нечто во мне противится, из-за чего даже многие простые смертные обгоняют меня.

Мойран развернулся и посмотрел на меня. Он не ждал от меня ответов и по большей части говорил сам с собой, озвучивая вопросы вслух и надеясь, что может быть вселенная как-нибудь на них ответит. Но вселенная молчала, ведь ей было глубоко плевать на человечество, на примархов, на пылающие в огне войны галактики и на саму себя.

— Но если я найду ответы на свои вопросы, то помогу всем своим братьям, — произнёс Мойран и как-то грустно улыбнулся тому, что видел за стеклянным пеленой собственных глаз. — Как жаль, что это не уймёт моей боли.

— Я не понимаю о чём ты говоришь, — честно признался я, не понимая, к чему это примарх делиться всем этим со мной.

— Достаточно и того, что ты меня выслушал. На такие темы мне почти не с кем поговорить. Сангвиний понимал меня, но его здесь нет. Вулкан пытался помочь, но он сам не особо понимает в чём моя проблема, а я не могу объяснить. Во время бесед с Магнусом почему-то вдруг появляется привкус собственной глупости, а речи Лоргара порой слишком высокопарны. Впрочем, неважно, лучше скажи мне, как зовут того демона, которого ты приютил в своей душе и почему он тебя не сожрал в момент слабости, а помог.

— Кхм… я… я не знаю имени. Просто называю её птичкой. Как я понял она крайне молодая сущность, совсем недавно родилась в варпе.

— Время в варпе течёт совершенно иначе. Прошлое, настоящее и будущее происходит там одновременно.

— Да, я просто хотел сказать, что она мало что понимает и не имеет опыта. Она довольно слаба и едва не погибла из-за того оружия, что вы применили в борьбе с той тварью.

— Это было не оружие, — терпеливо поправил меня Мойран, хотя эта моя фраза чуть было не вызвала у него гнев, что было видно по мимолётной гримасе появившейся на лице.

— А что это было?

— Ты узнаешь об этом позже, сейчас нам нужно решить, что делать с демоном внутри тебя.

— Я не хочу её убивать. Она не представляет угрозы и помогала мне как в защите людей, так и в борьбе с другими исчадиями варпа.

Мойран вдруг усмехнулся, а затем не сдержался и вовсе рассмеялся. То, что могло стать достаточной причиной для уничтожения на месте, его будто бы позабавило. Однако как уже сказал и сам Мойран, и как можно было догадаться, примарх примарху рознь.

— В твоих словах я услышал голос Магнуса, — ностальгически вспомнил Мойран, снова погрузившись куда-то в прошлое, где было куда меньше грусти, чем сейчас. — Как же они тогда яростно спорили с Сигиллитом. Ух! Было же время. Наверное поэтому он нам и не доверяет, как и Император намеренно скрывает от нас всю правду. Видимо боится, что мы не сможем с ней справится и предадим интересы Человечества в угоду собственным целям. Ведь знания опасны, хоть я и считаю, что лишь бросая новые вызовы судьбе, мы можем стать сильнее и в конечном итоге изменить её. Иначе же всё решат за нас, снова.

Я вдруг впал в ступор, ведь уже знал, что в конечном итоге часть легионов предадут Императора. Более того, я лично видел чумных космодесантников. Неужели Мойран предвидел нечто подобное? Нет, вряд ли, иначе бы так не смеялся. Хотя возможно за этим смехом он пытался скрыть свой страх перед будущим, которое казалось уже предрешили Мойры, в честь которых и был назван примарх. Так или иначе, в словах его были логика и резон, далеко не всё шло гладко в Великом Крестовом Походе и каждое непонимание, каждая взаимная обида среди примархов и Императора могла обернуться огромной проблемой для всей галактики.

Император не мог этого не знать или… мог? Всё же то, что предельно понятно простому человеку, вполне может быть не понятно тому, кого уже принялись называть богом в обход его же запретов.

— Галактика таит в себе множество опасностей. Варп лишь одна из них, а в глубинах его таится нечто крайне опасное. Конечно я могу ошибаться, но мне кажется что-то смотрит на нас в ответ и ждёт подходящего момента. Возможно любопытство Магнуса действительно опасно, это будет решать Император. Но как защитить мой легион и выполнить поставленную передо мной цель — буду решать я.

— Значит…

— Значит тебе нужно будет куда тщательнее следить за словами. В существование демонов примархи не верят, ведь даже если сталкиваются с некоторыми проявлениями варпа, то списывают это на всё что угодно, но не на демонов и называют эти сущности другими словами. Однако о их существовании точно знает Император, который поставил передо мной задачу решать подобные вопросы в тайне от других легионов. Однако так или иначе ещё до Великого Крестового Похода исчадия варпа колдуны призывали чудовищные силы, до сих пор происходят крайне опасные инциденты, а тот демон с которым ты сражался… у него был хозяин. Понимаешь о чём это говорит?

— Об угрозе галактического масштаба.

— Верно. Многие ксеносы пали жертвой варпа, мы не должны стать следующими. Поэтому я, пусть и обходя запреты Императора, а также нарушая его приказы мне, изучаю эту угрозу. Так же я считаю, что мы должны использовать оружие врага против него самого. Тем более, как ты и сам считаешь, есть в варпе сущности, не такие уж и опасные, готовые подчиниться и служить нашим целям.

— Да, понимаю. Однако это опасно. Ведь…

— Ведь чем дольше ты смотришь в варп, тем тщательнее варп изучает тебя. Я понимаю риски и на этот случай у нас есть контрмеры. Именно поэтому тебе лучше находиться рядом с другими, такими же как и мы. В случае ошибки ты не успеешь навредить невинным, ведь будешь ликвидирован. Но чем дольше ты проживёшь, чем дальше зайдёшь… тем больше ответов получит человечество, расширяя своё понимание и приближая день к решению извечной проблемы. И как знать, может быть наш успех заставит Императора согласиться с тем, что мы готовы ко всей правде! Мне кажется именно в этом и заключается моё предназначение. А даже если нет и я сам его придумал, то какая разница?

И снова Мойран рассмеялся, после чего повернулся и оглядел весь зал. За время нашего диалога мы прошли по всем достопримечательностям дворца. Сегодня примах одиннадцатого легиона вновь не нашёл ответов на свои вопросы, однако в процессе размышления и рефлексии он сделал очередной малый шаг на пути к Истине.

— Что же… — произнёс он. — Твоё обучение начнётся завтра. В нашем легионе есть особая ложа, о существовании которой не принято распространяться из-за опасения расстаться с жизнью. Храни Император Лоргара за такой подарок моему легиону. Это была воистину гениальная идея, хоть и опасная. Там тебе всё объяснят, научат и помогут. Я же пока что вернусь в стратегический штаб. Врага от Альбы мы оттеснили, всё же я прибыл сюда не один, а с флотами ещё двух примархов. Шансов у ксеносов не было, однако кажется нас всё же снова обвели вокруг пальца. На счёт нового Рыцаря я поговорю с Галахадом, как и касательно твоего обучения пилотированию Машины. И надо будет придумать объяснения для Марса, чтобы оправдать осквернение Машины. Хотя… просто ничего им не скажем, а слухи будем отрицать. Вон, Фулгриму что-то странное со своими космодесантниками делать можно, Джагатаю с кораблями тоже, а нам с Рыцарями нельзя что ли?

И хоть космическое сражение было выиграно, однако требовалось ещё провести наземную зачистку, добить остатки ксеносов, демонов и предателей. С учётом масштаба воцарившегося хаоса, даже космодесанту на это потребуется некоторое время и крови придётся пролить прилично.

Я же заслужил отдохнуть, что не могло не радовать. Птичке ещё было хреново, однако, постепенно собирая свою израненную душу по крупицам, она восстанавливалась, в том числе питаясь и за счёт меня. Надо будет дать ей уже какое-то имя, а то так она и будет жить в неопределенности, даже касательно такой мелочи. Это наверное очень неприятно.

Вскоре я нашёл и Кару, которая уже вовсю помогала раненым, прибывающим в Камелот со всего фронта. Как уже было сказано, война не закончилась. Требовалось покарать предателей, добить врагов и вырезать остатки колдунов, которые потеряли значительную часть силы и продолжали её терять с утиханием бури в варпе, однако всё ещё они оставались крайне опасны.

— Господин Мордред! — тут же она бросила ко мне на шею, едва завидев в проходе госпиталя.

— Рада, что ты жива.

— Вас помиловали! Я так рада!

— Я тоже.

В хаосе войны и во мраке тьмы вдруг появилась минута относительного спокойствия. Народ смог выдохнуть и спокойно оплакать павших близких, Рыцари наконец-то уделили минуту молчания в честь героев, нашедших свою судьбу на поле боя, а в госпиталях хоть и продолжали кричать в агонии раненые, но их наплыв хотя бы перестал расти, давая хирургами возможность уделять больше времени уже не для спасения жизней, а для спасения конечностей раненых.

И хоть опускать руки было нельзя и впереди Камелот и всю Альбу ждала победа, но после того, как эта система будет спасена, для этих граждан начнётся участие в Великом Крестовом Походе. Рыцари уйдут на войну, а население продолжит наращивать военное производство для обеспечения фронта всем необходимым. Всё только началось, но всё же во мраке космоса для Альбы, а до этого для бессчётного числа других миров, закончилась Эра Раздора и начался рассвет Человечества.

Я же решил отправиться домой, в своё родовое поместье, однако нашёл лишь руины. Бомбёжка разнесла всё, а что не было разорвано осколками и сломано взрывами, то сгорело. Но среди пожарища я нашёл вход в подвал, а уже там всё самое ценное, что было спрятано как можно глубже, вместе с припасами для защитников, с боем отступившим с этих позиций. Тогда казалось, что сюда уже никто не вернётся и последний бой ксеносам придётся давать во дворце.

На душе у Мордреда было неспокойно. После всего того, что произошло с ним за может не длинную, но насыщенную жизнь, он будто бы не верил, что всё… всё стало нормальным. Он больше не изгой, презираемый всеми, его имя очистили и он даже стал пилотом Рыцаря, как хотел его дедушка, не заставший падение его потомков. И "Проклятье Морганы" исполнило свою судьбу, сделав то, о чём никто из Рыцарей и мечтать не мог, победив в схватке с демон-принцем, пусть конечно и не в одиночку.

— Не спешите и не пытайтесь от нас убежать. У вас всё равно не получится, — вдруг раздался грозный голос из динамиков силовой брони, а затем и топот космодесантника.

Я уже было подумал, что речь обо мне, но сразу после этого среди громких шагов космодесатника раздался и уже вполне человеческий топот, а затем и женский голос:

— Я не убегаю, просто времени мало и надо всё успеть! Кошмар, здесь же ничего не осталось, посмотрите, здесь когда был лес, а теперь лишь чёрное пепелище и разорванные стволы деревьев. Кошмар, а сколько тел, гильз, крови… и запах гари перемешанный с выхлопными газами техники. Так пахнет война. О, смотрите, это же лишённый всего гражданский. Стоит на руинах собственного дома, под завалом которого погребены все его надежды вместе с любимейшей женой, тремя детьми и родителями, нашедших свою судьбу под градом огненного металла.

— Не фантазируйте, это не профессионально, — подсказал шествующий рядом с женщиной солдат Имперской Армии. — Человечество должно знать правду.

— Да-да, я просто предположила, — произнесла женщина, после чего группа подошла ко мне. — Здравствуйте, я летописец Великого Крестового Похода, можете рассказать, что вы чувствуете? Ой, а вы вообще меня понимаете? Сколько ваш мир находился без связи с Террой? Как вас зовут? У вас нет руки, вы солдат?

— Она мне нравится, — вдруг раздался голос птички, которая тоже любила задавать много вопросов и при этом сама толком ничего не знала.

Я же вздохнул и повернулся к женщине, прекрасно её понимая. Терранский акцент давал о себе знать, как и манера речи была совершенно иной, склонения отличались и некоторые слова звучали странно, порой непонятно, но в общих чертах всю суть я понял и поэтому ответил.

— Один вопрос за один ответ.