Звезды, пламя и сталь

Глава 13

Планета Сканда-4, каньоны между сектором «Дельта-7» и лагерем

Утро началось немного не так, как я ожидал. Вместо привычного маршрута через открытые пески Брукс повёл нас к системе каньонов, что змеились между скалистыми грядами севернее лагеря.

— Через каньоны короче, — объяснил он, изучая карту на планшете. — И безопаснее. Больше шансов избежать встречи с песчаной бурей.

Я глянул на небо. Оно было чистым, без признаков надвигающейся непогоды. Местная метеослужба штормовых предупреждений на сегодня не выдала предупреждений. Но спорить с сержантом не стал. Приказ есть приказ.

К нашей группе добавился ещё один курсант — Арат. Невысокий, жилистый парень с нервными глазами и привычкой постоянно поправлять ремень масс-гана. Его я знал мало — он был не из нашего отделения. Помню, что как-то он был в одной сборной группе вместе со мной — но это было давно.

Тихий и незаметный, он был из тех, кто не старается вылезти в первый ряд. На занятиях по тактике он всегда держался где-то в середине. Никогда инициативы не проявлял, но и команду не подводил. Обычный солдат — не герой, но и не балласт.

— Для усиления, — коротко пояснил Брукс, когда я поинтересовался причиной его присоединения к нашей группе.

Но что-то в этом объяснении меня насторожило. Арат не был бойцом. Он был середнячком, одним из тех, кто выполняет приказы, но звёзд с неба не хватает. На стрельбах он показывал средние результаты, в рукопашке тоже не блистал. Зачем такое «усиление» группе, которая идёт боевое задание?

Гвидо, похоже, думал о том же:

— Странно как-то, — пробормотал он, когда мы спускались по узкой тропе в первый каньон. — Зачем он нам? Мы и так справляемся.

— Не наше дело, — ответил я, хоть и был с ним согласен по большому счёту.

Тихий, как всегда, молчал. Но я видел, что его глаза непрерывно сканируют окрестности. Он тоже чувствовал неладное. За месяцы совместной службы я научился читать его мимику — сейчас он был на взводе, как как сжатая пружина.

Арат шёл позади всех, часто оглядывался и нервно облизывал губы. Его поведение с каждым пройденным километром казалось мне всё более странным. Он постоянно ощупывал оружие, поправлял снарягу, словно готовился к чему-то конкретному.

— Арат, — окликнул я его. — Всё нормально?

— Да, да, — ответил он как-то уж очень быстро, и голос у него дрожал. — Просто… волнуюсь немного. Первый раз на реальной миссии.

Каньоны встретили нас прохладой и тишиной. Источенные ветром красные стены поднимались по обе стороны узкой тропы, создавая естественный коридор. Воздух был неподвижным, звуки наших шагов отражались от стен странным эхо.

— Не нравится мне это место, — тихо сказал Гвидо, оглядывая скалы над нами. — Слишком похоже на ловушку.

— Мне тоже, — согласился я. — Слишком много мест, подходящих для засады.

Я активировал «Реакцию» на минимальном уровне, стараясь уловить любые признаки опасности. Мир стал чуть ярче, звуки — слышнее. Но пока не заметил ничего из того, что могло бы показаться необычным или опасным.

Мы шли уже около часа, углубляясь в лабиринт каньонов, когда Тихий внезапно поднял руку. Мы тут же встали, как вкопанные.

— Движение, — прошептал он, указывая глазами на гребень скалы слева от нас. — Два, может три человека. Наблюдают за нами.

Я напряг зрение, всматриваясь в камни на вершине. Сперва ничего не увидел, но потом разглядел едва различимый блеск — возможно, оптика прицела или бинокля. Кто-то действительно следил за нами.

— Брукс, — я вызвал сержанта по радио. — У нас наблюдатель на левом фланге.

— Вижу, — ответил он после паузы. — Продолжаем движение. Это должны быть наши…

Но я знал, что это не наши. У меня не было никаких доказательств, только интуиция и странное чувство в затылке, словно под черепом суетились муравьи. Это «Доминатор» подавал слабые сигналы тревоги, пытаясь предупредить о вероятной опасности.

Мы продолжили движение, но теперь все были начеку. Оружие держали наготове, пальцы лежали на спусковых крючках. Даже Чиж, обычно расслабленный и доверчивый, нервно зыркал по сторонам.

Арат стал ещё более нервным. Он постоянно оглядывался, словно ожидая чего-то. Пот стекал по его лицу, хотя в каньоне было прохладно. И тут до меня дошло — он знал. Он знал, что что-то должно было произойти.

— Арат, — тихо окликнул я его во второй раз. — У тебя точно всё в порядке?

— Да, да, — быстро ответил он, но глаза его бегали, стараясь не встречаться с моими. — Просто… просто не люблю замкнутые пространства.

Ложь. Я видел его на тренировках в подземных тоннелях лагеря — никаких признаков клаустрофобии он не проявлял. Более того, он даже добровольно участвовал в учениях по зачистке бункеров. А там как раз и узкие коридоры, и низкие потолки.

Мы углубились в каньон ещё метров на пятьсот, когда тропа сделала резкий поворот влево. Здесь каньон расширялся, образуя небольшую площадку, окружённую высокими стенами. Идеальное место для засады.

И тут случилось то, чего я боялся.

Первый выстрел прозвучал как гром среди ясного неба. Пуля ударила в скалу рядом с моей головой, высекая искры и осколки камня. Звук выстрела многократно отразился от стен каньона.

— Засада! — крикнул я, бросаясь к ближайшему укрытию. Хотя, чего орал? И так же всё ясно. Нервишки ни к чёрту, однако.

Но было поздно. Арат, шедший позади, вдруг споткнулся и упал прямо на тропу. В следующую секунду его голова взорвалась фонтаном крови и мозгов. И тактический шлем не помог. Видать, пулька-то с секретом… Значит и нам стоит поберечься…

Снайперский выстрел. Точный, выверенный. Тяжёлая пуля попала точно в затылок. Арат умер ещё до того, как его тело коснулось земли.

В этот момент что-то во мне сломалось.

Кровь товарища, осознание ловушки, и мысли о подставе — всё это обрушилось на меня в один момент. Ярость, страх, отчаяние смешались в один кипящий коктейль. И «Доминатор» отреагировал мгновенно.

Мир взорвался.

Не просто замедлился — он стал совершенно другим. Время растянулось, каждая секунда превратилась в бесконечность. Но это было не просто замедление — это была уже совершенно иная реальность.

Цвета стали предельно яркими, до рези в глазах. Красный песок каньона пылал, как кипящая лава. Серые скалы приобрели стальной блеск, каждая трещина в камне светилась, словно её прочертили лазером. Кровь Арата, разлетающаяся в воздухе, сверкала, как россыпь рубинов, и каждая капля была видна с кристальной чёткостью.

Звуки изменились. Выстрелы растянулись в долгий, гулкий рёв. Эхо, вибрируя, отражалось волнами от стен, сливаясь в безумную симфонию войны. Я слышал дыхание товарищей — каждый вдох и выдох, стук их сердец, даже шорох песчинок, падающих с уступов скал. Звук собственного пульса гремел в ушах, словно литавры.

Но главное — я видел то, чего не должен был видеть.

Сквозь камни проступали красные силуэты — тепловые контуры противников. Я видел их позиции, отмечал каждое их движение… И мог видеть даже то, куда направлены стволы их оружия. Траектории пуль я видел, как росчерки света — красные для вражеских, синие для наших. Я видел, куда полетит каждая пуля ещё до того, как противник нажмёт на спусковой крючок.

Разум работал на сверхскорости. Нейросеть вела расчёт каждого движения противника и выдавала прогноз за секунду до того, как оно реально начиналось. Я знал, где они будут, что будут делать, как будут реагировать на наши действия. Видел их слабые места — не только физические, но и тактические. Просчитывал углы атаки, намечал очерёдность целей. Я даже представлял себе, как отразится смерть одного из оппонентов на боевом духе оставшихся.

Это было похоже на игру в шахматы, где я видел всю доску на двадцать ходов вперёд. А мой противник и саму-то доску целиком не видел. Не говоря уже о тех ходах, которые я планирую сделать.

Эмоции не исчезли — они стали чем-то холодным и острым. Страх превратился в ледяную осторожность, каждая опасность была просчитана и взвешена. Все вероятности учтены. Ярость стала безжалостной решимостью, сфокусированной, как лазерный луч. Боль от потери товарища стала импульсом мести.

Я перестал быть человеком. Я стал оружием.

— Гвидо! — мой голос прозвучал странно спокойно в замкнутом пространстве тактического шлема. — Левый гребень, сто двадцать метров! Автоматчик за третьим валуном! Подавляющий огонь!

Даже сквозь блеск щитка его шлема я видел, как понимание отражается в глазах Быка, и как он ведёт ствол масс-гана в нужном направлении. Каждое его движение было предсказуемо и логично.

— Тихий! — теперь надо озадачить нашего снайпера. — Правый гребень, восемьдесят девять метров! За большим валуном какой-то тип со станковым плазмомётом! Первоочередная цель!

— Чиж! — Артём прижался к скале, бледный от ужаса. — Дымовые гранаты! Центр площадки! Создай завесу!

— Дрищ! — подавляй связь!

Мои команды были точными и понятными. Я видел результат каждого приказа ещё до того, как он был выполнен.

Каньон взорвался огнём.

Гвидо открыл огонь из своего масс-гана, несмотря на пулю, которая только что прошила пластину доспеха на его плече. В замедленном времени я видел, как пули покидают ствол его оружия — каждая в отдельности, вращаясь вокруг своей оси, летела, оставляя за собой едва заметный след горячих газов.

Пули ударялись в скалы левого гребня, высекая фонтаны искр и каменной крошки. Один из тех, кто сидел в засаде — бородатый мужик в потёртой броне — пригнулся, прикрывая голову руками. Именно так, как я и предвидел. Осколки камня резали ему лицо, кровь стекала по щекам.

Тихий спокойно прицелился. Дыхание его было ровным. В замедленном мире я видел, как он делает поправку на ветер, на расстояние, на движение цели. Его палец медленно сгибался на спусковом крючке.

И вот выстрел. Пуля прочертила в воздухе идеально прямую линию. Я видел, как она входит в голову плазмомётчика — смуглого мужчины средних лет с шрамом на щеке. Его голова дёрнулась назад, глаза остекленели. Кровь и мозги веером разлетелись по скале за его спиной.

Чиж выдернул дрожащими руками чеку дымовой гранаты. Его лицо было мертвенно-бледным, пот стекал по лбу, но приказ он выполнил. Граната полетела по пологой дуге, оставляя за собой едва заметный след. Я уже знал, где она упадёт, как будет расходиться дым и какие зоны он скроет от глаз противника.

Серая пелена накрыла площадку, создавая плотную завесу. Но «Доминатор» видел сквозь неё — тепловые контуры противников по-прежнему светились красным.

Автоматные очереди прошили дым, пули свистели над нашими головами. Одна из них летела впритирку ко мне. Так близко, что я заранее почувствовал горячее дыхание смерти. Но, пока она летела, я уже двигался, уклоняясь от неё.

Слева раздался характерный щелчок чеки. Граната. Я видел её ещё до того, как она появилась из-за дымовой завесы — летящую по высокой дуге с левого гребня. В замедленном мире она казалась почти неподвижной, но «Доминатор» уже рассчитал её движение по кривой, время до взрыва, радиус поражения.

Взрыв через четыре секунды. Радиус поражения — пятнадцать метров. Мы все попадали в эту зону.

Не думая, я выскочил из укрытия. Мир вокруг меня ворочался, словно завяз в густой патоке, а я перемещался с обычной скоростью. Поднял масс-ган, прицелился в летящую гранату.

Выстрел. Попадание. Граната взорвалась в воздухе, далеко от нас, осыпав каньон дождём осколков. Один из них просвистел рядом со мной. Но это не страшно. Тактический костюм такие осколки наверняка держит. Так что я даже и не дёргался.

— Вперёд! — скомандовал я. — Быстро, пока они дезориентированы!

И мы пошли в атаку.

Полное безумие. Я понимал, что наши действия нарушают все уставы. Но это было единственным способом выжить. В изменённом восприятии каждое движение моих товарищей было прекрасно видно.

Гвидо поднялся из укрытия с яростным рёвом. Рана в плече сковывала его движения, но на боль он не обращал внимания. Его лицо исказилось первобытной яростью — смерть Арата задела его за живое. Он вёл огонь на ходу, поливая свинцом позиции противника. Гильзы сыпались из масс-гана золотым дождём, звеня о камни.

Тихий двигался с кошачьей грацией, используя каждое укрытие, каждую неровность рельефа. Его снайперка издавала кашляющий звук — и ещё один оппонент выбывал из строя. Я видел, как упал ещё один мародёр, и как его товарищи начали паниковать.

Чиж, преодолев свой страх, действовал чётко и слаженно. Он прикрывал наш левый фланг, стреляя короткими, экономными очередями. Его руки больше не дрожали — адреналин и желание выжить взяли над страхом верх.

А я… я стал воплощением смерти.

Этого мародёра я встретил у подножия левой скалы. Он спускался по узкой тропе, пытаясь зайти нам в тыл. В замедленном мире я видел каждую деталь его лица — удивление при виде меня, страх, отчаянную попытку поднять оружие. Но он двигался слишком медленно.

Молодой парень, не старше двадцати пяти. Светлые волосы, голубые глаза, шрам на подбородке. Кто он? Чего он хотел от жизни? Да не важно.

Удар прикладом в висок. Всё было точно рассчитано — именно та сила, именно тот угол, удар обеспечил мгновенную смерть. Хруст ломаемой кости прозвучал, как треск сухой ветки. Его глаза потускнели, тело обмякло.

Никаких эмоций.

Но «Доминатор» требовал гарантии. И, хоть я был уверен в результате на все сто, законтролил павшего врага для пущего спокойствия. Его голова дёрнулась, и под ней расплылась кровавая лужа.

Ещё один пытался укрыться за большим валуном. Это был пожилой мужик с седой бородой. Судя по всему ветеран. Его движения выглядели точными и уверенными. Он знал, что делает.

Но «Доминатор» уже выбрал способ его устранения.

Я выдернул чеку гранаты и швырнул её за его укрытие. Граната полетела точно так, как я и ожидал. Отскочила от задней стенки валуна и покатилась к ногам бородача.

Увидев её он впал в панику, попытался отскочить, но было уже поздно.

Громыхнул взрыв. Осколки камня и металла превратили человека в кровавое месиво. Его крик оборвался на полуслове.

Третий и четвёртый мародёры пытались отступить по правому гребню. В замедленном времени их бег выглядел слегка комично — словно они двигались под водой. Один из них — худощавый брюнет — постоянно оглядывался, его лицо искажал ужас. Второй — коренастый блондин — пытался прикрыть отход, оборачиваясь и стреляя в нашу сторону.

Тихий снял первого — пуля вошла между лопаток, не смотря на бронежилет. Раненый пробежал ещё несколько шагов и рухнул лицом вниз, оставляя на камнях кровавый след.

Второго добил я. Выстрел с пятидесяти метров. Цель движется со скоростью четыре метра в секунду. Поправка на ветер минимальная. Вероятность попадания — девяносто четыре процента.

Пуля попала точно между лопаток. Мародёр споткнулся, упал на колени, попытался подняться. Вторая пуля прошила ему затылок.

Оставались двое.

Они попытались сдаться. Один — молодой парень с перебинтованной рукой — выбросил оружие и поднял руки. Кричал что-то на ломаном имперском, просил пощады. Слёзы текли по его грязному лицу.

Второй — их командир, судя по качеству эквипа — тоже бросил автомат, но держал руки так, что сохранялась возможность выхватить из-за пояса широкий нож. Хитрил, гад, готовился к последней попытке.

«Доминатор» не знал пощады. Нейросеть бесстрастно оценила угрозу.

Первому — два выстрела в грудь. Он упал назад, кровь хлынула изо рта. Его мёртвые глаза неподвижно уставились в бледное небо.

Командир попытался выхватить нож, но я уже целился. Одна пуля в голову. Точно в центр лба. Его тело дёрнулось и замерло.

Тишина.

Сквозь фильтры пробивался запах сгоревшего пороха, крови и смерти. Я стоял среди тел, держа ещё слегка дымящийся масс-ган.

Шестеро мёртвых. И четверо из них — моя работа…

И тут мир вернулся к нормальной скорости.

Краски потускнели, звуки стали глухими. Светящиеся контуры исчезли — тепловое зрение отключилось. Я снова стал простым человеком.

Человеком, который только что хладнокровно убил четверых.

Реальность обрушилась на меня всей своей тяжестью. Меня накрыло волной тошноты. Я упал на колени и меня вырвало прямо на красный песок каньона, смешивая рвотные массы с кровью убитых. Хорошо, забрало шлема откинуть успел. Руки тряслись так сильно, что я едва удерживал оружие. Перед глазами плясали чёрные пятна, голова трещала от боли — это цена использования способностей на пределе возможностей организма.

Но хуже физической боли было осознание того, что произошло. Я убивал не как человек — я убивал как машина. Холодно, расчётливо, методично. Видел лица своих жертв, их страх. Слышал их мольбы о пощаде. И не чувствовал ничего, кроме холодного удовлетворения от хорошо выполненной работы.

И самое страшное — мне это понравилось. В те минуты, когда «Доминатор» руководил моими действиями, я чувствовал себя богом. Всевидящим, всезнающим, всемогущим.

Это сейчас пугало меня больше смерти.

— Ржавый! — ко мне, немного пошатываясь, подошёл Гвидо. — Ты как? Что с тобой?

Умная аптечка доспеха уже вколола ему антишок, и провела первичную обработку раны. Так что сейчас он чувствовал себя сравнительно неплохо. Для раненного.

— Нормально, — соврал я, поднимаясь на ноги. Ноги подкашивались, но я заставил себя стоять. — Как рана?

— Ерунда, царапина, — отмахнулся он, — Ты видел, как они отступили? Мы их разгромили! Ты был как… как машина какая-то. Боевой киборг. Я такого никогда не видел.

В его голосе звучали восторг и лёгкий страх. Он был прав — я действительно стал машиной. Машиной для убийства.

Тихий молча осматривал тела. Его лицо было бесстрастным, но я видел в его глазах понимание. Он тоже заметил, что со мной что-то произошло. Что-то фатальное и необратимое.

Чиж сидел у стены каньона, обхватив колени руками. Он смотрел на тело Арата и тихо подвывал. Кровь товарища пропитала песок, образуя тёмное пятно. Дрищ пытался успокоить Артёма, но получалось это у него из рук вон плохо.

— Он знал, — сказал я, подходя к Чижу. Голос звучал хрипло, горло пересохло. — Арат знал, что будет засада.

— Что? — Чиж поднял на меня заплаканные глаза.

— Его поведение. Нервозность. И его смерть, я думаю, — это ошибка наших врагов. Если бы он не умер первым, то, вполне возможно, стрелял бы нам в спину…

Понимание этого факта было жестоким ударом. Ему кто-то поручил помочь засадникам. Кто-то из командования знал о засаде и послал его с нами чтобы убить нас.

— Но зачем? — прошептал Чиж. — Зачем кому-то из наших офицеров нас убивать?

— Не знаю, — ответил я. — Но узнаю.

Мы собрали оружие и снаряжение убитых мародёров. Те же автоматы, что и в комплексе. Та же экипировка. Та же грамотная тактика. Если бы не случайная смерть Арата и моя нейросеть — мы бы там все легли.

На одном из тел — том самом командире — я нашёл планшет с картами местности. Наш маршрут был отмечен красной линией, с указанием времени прохождения ключевых точек. Они знали не только где мы пойдём, но и когда.

Это подтверждает мои подозрения — встреча не случайна. Это была тщательно спланированная акция. Кто-то слил им подробную информацию о нашем задании.

Но кто именно? И главное — зачем?

Обратный путь к лагерю занял три мучительных часа. Мы несли тело Арата. Оно было тяжёлым, неудобным. Кровь просачивалась через ткань, в которую оно было завёрнуто и падала тяжёлыми каплями в красный печок.

Шли молча. Каждый был погружён в свои мысли.

Я думал о том, что произошло в каньоне. Думал о том, как «Доминатор» изменил моё восприятие реальности, заморозив мне эмоции и сделав моё поведение предельно рациональным. Думал и о том, с какой лёгкостью я убивал.

Сейчас это пугало меня больше любого врага. Потому что я понимал — это было только начало. «Доминатор» показал мне лишь малую часть своих возможностей. А что будет, когда он раскроется полностью?

Останусь ли я человеком? Или превращусь в идеальную машину для убийства, которая не испытывает сомнений и эмоций?

У северных ворот лагеря нас встречал вооружённый наряд. Солдаты в полной экипировке, масс-ганы готовы к стрельбе. Они ждали нас — значит, о перестрелке уже знали.

Брукс стоял рядом с командиром наряда, его лицо было мрачным. Он смотрел на нас так, словно видел впервые. Особенно долго его взгляд задержался на мне.

— Докладывай, — сказал он мне, когда мы приблизились.

— Осмотр объекта пришлось отложить, — ответил я, стараясь говорить ровным голосом. — Попали в засаду. Приняли бой. Потери — один человек. Противник отступил.

— Арат?

— Так точно. Убит снайпером в первые секунды.

Брукс кивнул, делая пометки в планшете. Его лицо не выражало никаких эмоций, но я видел, как напряглись мышцы его челюстей.

— Мародёры?

— Так точно, похоже, что те же, что и в комплексе. Профессионалы. Хорошо экипированы, знали местность. И знали наш маршрут.

— Потери противника?

— Шестеро убитых.

Брукс поднял взгляд от планшета и посмотрел мне в глаза. В его взгляде я прочитал вопрос, который он не мог сейчас задать вслух: «Что с тобой произошло?»

Ну и я не мог ответить. Не здесь, не сейчас. Да и сам не знал точного ответа.

— Идите в лазарет, — сказал он наконец. — Полное обследование. Потом отдыхайте.

Мы направились к медблоку, но Брукс окликнул меня:

— Ржавый. Хорошая работа.

В его голосе звучало одобрение, но я видел в его глазах тревогу. Он понимал, что что-то изменилось. Что-то изменилось фатально и необратимо.

И он был прав. Сегодня я впервые убил человека. И не одного. И я понял, что «Доминатор» может превратить меня в нечто, на человека похожее только внешне.

В идеальную машину для убийств, которая не знает сомнений, жалости или угрызений совести.

И я вовсе не был уверен, что захочу этому сопротивляться.