Зеркальщик

Глава 12

Глава 12

Двигались быстро, передавая ее с рук на руки. Радим не верил, что Беглый так просто их отпустит. Он с опаской крутил головой, выискивая неприятности, но все было спокойно, только в домах, мимо которых они шли, мелькали в окнах черные силуэты, наблюдали за ними, но не лезли. На месте стычки с тенью, случившейся по пути туда, на асфальте даже пятна не осталось, другие тени вобрали в себя остатки незадачливого собрата, все — до последней крупинки, и, к счастью для Жданова и его команды, смылись.

До набережной добрались без каких-либо проблем, но та тоже была пуста, если не считать сотни зеркальных фантомов, двигающихся потоком от них или навстречу, принося с собой звуки живой и деятельной Москвы.

До элитного дома, откуда они явились, дошли минут за десять. Дмитрий успокоил по дороге еще одну дикую тень, но это была единственная проблема, и больше им никто дорогу не преградил.

Поскольку никакой спешки больше не было, Алису опустили на землю, забрав у нее туфли на шпильке, чтобы она на каблуках в своем зомби состоянии себе шею не свернула, и медленно, не спеша, стали подниматься наверх.

Пройдя через всю квартиру, они добрались до зеркала, которое до сих пор было затянуто рябью перехода.

— Порядок прежний, — на всякий случай произнес Жданов.

И Дмитрий, кивнув, первым нырнул в зеркало. Выждав полминуты, туда отправился подполковник, тащивший за собой пребывающую непонятно в какой реальности Алису. Вот докторам будет работы.

Радим шагнул следом и тут же угодил в кучу-мала. Потребовалось пара секунд, чтобы понять, что происходит. Девчонка словно взбесилась — кусалась, царапалась, отбивалась всем, чем можно, от пытавшегося удержать ее Жданова, которому на помощь пришел Дмитрий. Вдвоем кое-как они ее все же скрутили, и тяжело дышащий подполковник, вытащив из своей сумки пенал, извлек оттуда шприц, отработанным движением загнав иглу в бедро буйной девицы.

— Пусть в отрубе побудет. Лучше сдать ее папаше в таком состоянии, чем объяснять, что ее потеряли на последнем отрезке, потому что ушла в туман, из которого никто не вернулся. Представляешь, столько сил положить на ее освобождение и все похерить на последних сорока метрах.

— Что с ней? Блокировка не сработала? — поинтересовался Радим, обновляя руну ментальной защиты.

— И не могла сработать, моя должна была ее прикрыть, — ответил Жданов, — но на нее так надавили, что пробили защиту. Вот девка и включила режим берсерка.

— Вы чего тут столпились? — поинтересовался капитан Ломов, переходя границу и едва не налетев на Радима. — И что это у вас, Альберт Романович, все лицо расцарапано?

— Да вот, дай, думаю, добавлю себе в образ что-то героического, — пошутил подполковник и, взвалив Алису себе на плечо, скомандовал, — до дома, до хаты.

Через минуту, один за другим они вышли из зеркала, которое тут же закрылось, поскольку Вяземский, рисуя руну, задал условия прекращения подпитки канала после возвращения группы.

— Задание выполнено, — доложился Радим, бросившемуся к нему навстречу директору ФСБ, — ваша дочь в отключке, физически в порядке. А вот морально — не знаю, все последнее время она провела в заторможенном состоянии, а стоило пересечь границу, словно взбесилась.

— Это она вам так лицо расцарапала, товарищ полковник? — сухо поинтересовался Мельников.

— Я, подполковник, господин директор, — вместо ответа поправил шефа Жданов.

— Уже нет, — ответил Мельников. — Всем принимавшим участие в операции новые звездочки. Мы с тобой, Альберт, потом поговорим, расскажешь, что там случилось, и кому и зачем Алиса понадобилась. — И, развернувшись, ушел следом за врачами, которые увозили на каталке его дочь.

— Прикольно, — устало опускаясь на кушетку и прикуривая, произнес Вяземский. — Наверное, это самый быстрый карьерный рост в истории, я за пару часов получил следующую звездочку, фиктивный младлей стал фиктивным лейтенантом.

Михаил с Дмитрием с пару секунд переваривали услышанное, после чего в голос заржали.

— Ну, не такой уж и фиктивный, — заметил Жданов, — ты покинешь службу лейтенантом, и это навсегда останется в твоем досье. И корочка у тебя будет, в которой указано, что ты лейтенант ФСБ, не вездеход, конечно, но жизнь в твоем провинциальном городке она тебе сильно упростит. По ней сможешь ходить там, где простым людям бывать не положено. Зеркальщиков, которые прошли через контору, хоть и не согласились к ней примкнуть, тем более тебя, наследника Вяземского, не оставят без контроля и поддержки. И пусть на службу ты ходить не требуется, не будет у тебя костюма и кабинета, но ты все равно останешься нашим. Это теперь с тобой навсегда. И вот еще что, Радим, я тебе должен.

Дмитрий и Михаил синхронно кивнули.

— Мы тоже.

— Без тебя и твоей волшебной соли мы, скорее всего, так легко бы не отделались. А у нас из всех потерь моя окровавленная рожа, и то, наверное, не считается, поскольку пострадала она в другой стычке.

Радим несколько секунд молчал, после чего кивнул.

— Сочтемся.

Он, поднявшись, посмотрел на себя в зеркало. Ботинки грязные в двух местах забрызганы кровью, новому пальто тоже досталось, как и штанам, теперь только химчистка. Пиджак относительно неплох, а вот белая рубашка стала от грязи серой. Да уж, видок у него не героический, он скорее напоминает интеллигента, который распивал водку с алкашами и где-то валялся,

— На сегодня я вас отпускаю, стажер, — сообщил ему Жданов. — Вы проявили себя с самой лучшей стороны, и если бы вы пошли на службу в отдел, я бы рекомендовал включить вас в штат с завтрашнего дня, свернув практику.

— Тогда, может, просто свернем практику? — забросил Радим удочку.

— Так не терпится вернуться домой? — с удивлением поинтересовался полковник. — У вас ни работы, ни близких, чего вы потеряли в этом маленьком городке?

— Я уже объяснял майору Платову свои резоны.

— Знаю, он говорил, но ведь нормально сегодня сработали, и подчинялись вы моим приказам без каких-либо вопросов.

Радим убрал кукри, который так и держал в руке, в ножны и активировал руну незаметности.

— Одно дело там, в бою, другое — весь оставшийся день вы говорите, куда мне идти, и я иду, поскольку это приказ, мне это не очень нравится. И так не один день, а каждый, и следующие лет десять… Не, Альберт Романович, не хочу. Ну что, поговорите со Старостиным по поводу окончания моей практики? Теория у меня неплоха, сегодня вот практическое занятие было. Больше вы меня на ту сторону ведь не поведете?

— Не поведу, и тебе не советую туда соваться, ждут тебя там.

— Еще одна причина покинуть столицу, чтобы не ждали меня на той стороне. Надо было все же перетереть с Беглецом, чего он от меня хотел? А то в потемках ходить как-то неуютно.

— Ключ он от тебя хотел, — с усмешкой заметил Жданов, — тебя хотел, как единственного, кто может им пользоваться. Дневник твоего предка хотел, так как единственный, кто его может прочесть, это опять же ты. И артефакты, наверное, тоже.

— Последнее меня веселит особенно сильно, — улыбнулся Радим, — учитывая, что я вижу пустые страницы, и все исследования говорят, что на них сроду чернил не было. До дома подбросите? А то я в таком виде до первого полицейского. Можно, конечно, ксивой помахать, но не особо хочется.

— Добросим, тем более рядом с твоим домом есть неплохая кафешка, где подают сносный кофе и хорошие пироженки, надо бы заесть стресс.

— Предпочту его запить, — отозвался Радим. — Коли образовался выходной, а завтра суббота, то, чувствую, пойду я по барам и по бабам.

— Ну, тогда вперед, — скомандовал Жданов, поднимаясь. — Отдышались, пора дальше двигаться.

— Вам бы, Альберт Романович, показаться доктору, — заметил Михаил, — а то спасенная лихо вам лицо расцарапала, не глубоко, конечно, но заметно.

Полковник подошел к зеркалу, секунд десять изучал свою физиономию, после чего отправился искать ванную.

Радим вышел в центральную залу, с интересом разглядывая интерьер. Когда сюда двигали, не до того было. Надо сказать, обстановка в квартире стильная и дорогая, панорамные окна выходят на Москва-реку, фасад выполнен в старинном стиле, хорошая квартирка, только убирать задолбаешся.

— Вы кто такие? — войдя в комнату и замерев, поинтересовался полноватый, лысый мужик с густыми усами моржа.

— ФСБ, — синхронно выдали Михаил с Дмитрием.

— Капитан Ломов, — представился первый.

— Капитан Андреев, — представился второй.

— И чего вам надо в моем доме? Насколько я знаю, все кончилось, ваши минут десять как уехали.

— И мы сейчас уедем, — сообщил Альберт Романович, выходя из ванной. — Полковник Жданов, это мои люди. Спасибо вам за гостеприимство, извините за неудобство.

Мужик кивнул и проводил их до дверей.

— А что вы делали в гостевой спальне с зеркалом? — поинтересовался хозяин, когда все уже покинули его апартаменты и стояли на лестничной клетке.

— Гадали, конечно, — совершенно честно заявил Жданов и, кивнув, направился вниз. — Нам без гадания в нашей работе никуда.

Через полчаса гелик высадил его у дома, в котором была расположена служебная квартира, и укатил в сторону кафешки с вкусным кофе и прироженками, а Радим, прикурив, стоял и смотрел в серое тяжелое небо, которое снова было готово обрушить на столицу снегопад.

«А, может, и вправду остаться? — мысленно поинтересовался он сам у себя. — Я в отделе на хорошем счету, вон, лейтенанта дали, глядишь, к концу следующей недели до майора дорасту, там и пенсия хорошая. Ради второго ходока, они не только квартиру подгонят, луну с неба достанут».

Кинув в урну бычок, Радим вошел в подъезд и поднялся на лифте на свой этаж. Единственный, кого он встретил по дороге, был старый таджик — дворник, с неодобрением покосившийся на грязного, но хорошо одетого русского. Переступив порог служебной квартиры, Радим сунул руку под рубашку и, сжав в кулаке медальон, запустил поиск гостей. Никого не обнаружив, он разулся и прошел в комнату. План был прост — переодеться и, закинув костюм в химчистку, благо она в соседнем торговом центре, пять минут пешком, отправиться в небольшой загул. Вяземский бросил взгляд в зеркало, где-то там за стеклом была шумная, полная фантомов черно-бело-серая Москва. И он понял, что не прочь в нее вернуться.

Радим быстро перекусил, взял чехол с костюмом и сверток с пальто и вышел за дверь, день обещал быть насыщенным. Так оно и вышло. Он прогулялся по Арбату, пообедал в одном из многочисленных ресторанчиков, заехал в музей зеркал, в который ему еще полгода назад советовал заглянуть Платов. Это было действительно интересно, особенно ему понравилось ходить между ними. Изредка, когда никто не видит, он касался стекла в уголке и просил показать что-то интересное. И дважды действительно увидел. Один раз высокого усатого человека в кожанке с маузером, который потрошил шкатулку с драгоценностями. Второй раз его унесло еще дальше, куда-то во времена декабристов. Смуглый молодой человек с бакенбардами, портрет которого есть в каждом кабинете литературы, заведя левую руку за спину, стоял перед зеркалом и что-то читал с листа, потом прошел к столу зачеркивал и правил.

— Здравы будьте, Александр Сергеевич, — прошептал себе под нос Вяземский и пошел к выходу. Близился вечер, и ему пора было подумать о досуге.

В этой кальянной, несмотря на то, что она была рядом с домом, ему бывать не приходилось. Выбирая между ней и клубом, Радим выбрал ароматный дым и тишину. Народу хватало, пятница, вечер, люди отдыхают после тяжелой недели. Он пришел вовремя, чтобы занять диванчик, и даже успел заказать кальян, когда мессенджер на смарте выдал сообщение: «Я в Москве, может, посидим где?».

Радим, не веря своим глазам, моргнул, перечитал еще раз. Нет, все было точно, Влада Зотова предлагала встретиться.

«С радостью, — отбил он текст. — Я в кальянной в центре города. Если тебя устраивает, вот адрес. Если это не подходит, можно поискать ресторан».

«Буду минут через тридцать, — пришел быстрый ответ. — Там кормят?».

«Да, меню обширное, — отбил Радим новое сообщение. — И вроде как вполне сносно».

' Жди, еду', — последовал короткий ответ.

Радим вздохнул и посмотрел в большое зеркало, расположенное на стене чуть наискосок. Многое изменилось за полгода, он прекратил шарахаться от подмигивающего двойника, научился их успокаивать и ослаблять, чтобы не породить в том мире свою копию.

— Ваш кальян, — вырвал его из размышлений сотрудник заведения, устанавливая на стол заказанное, после чего медленно склонился к голове Радима и тихо, почти в самое ухо прошептал, — тут две девушки интересуются, вы один? Не хотите компанию? Они не проститутки, просто хотят хорошо провести вечер, и если состыкуетесь, то и ночь.

Радим, покачал головой.

— Я жду подругу, они опоздали со своим предложением буквально на пять минут.

Кальянщик понимающе кивнул.

— Что кушать будете? — поинтересовался он. — Или только дым пускать?

— Подруга приедет, и сделаем заказ, меню оставь.

Парень улыбнулся, и, кивнув, отправился дальше по своим делам.

Влада появилась только через час, но это Москва, тут опоздание на полчаса даже не считается таковым. С минуту она стояла в центре зала, вглядываясь в лица, ища глазами Вяземского, узнала не сразу. Но, наконец, их взгляды встретились, и девушка, улыбнувшись, направилась к его диванам.

— Привет, — усаживаясь напротив, поздоровалась она, причем сделала это так легко и непринужденно, что неловкость даже возникнуть не успела, словно они виделись совсем недавно, и не было этого полугодового перерыва между встречами. — Ты уже заказал?

— Выбрал, но жду тебя, — улыбаясь, произнес Радим, подвинув ей меню.

Влада кивнула, и ее глаза быстро забегали по тексту.

— Бюджет ограничен? — поинтересовалась она.

— Не беспокойся об этом, — равнодушно махнул рукой Радим, — заказывай, не думая. Все, что хочется.

Девушка кивнула и продолжила изучать меню, причем на ее лице явно отпечаталось недоумение не слишком адекватными столичными ценами. Вот тут Дикий был с ней полностью согласен, заведение в центре Москвы на бойком месте качественно обчищало карманы посетителей, с другой стороны — он никогда не жалел денег на удовольствия, жизнь одна, так что, нужно пользоваться сейчас. Пока она выбирала, Радим разглядывал ее. Последний раз они виделись в больничной палате, пара вечерних видео созвонов, просто так, потрепаться, не в счет. Одета она была просто — джинсы в обтяжку, полусапожки, тонкий свитер с высоким горлом. Скорее всего, она прикрывала так шрам. Врач не соврал, тот и вправду побледнел и был достаточно тонким, но Влада его искренне ненавидела и прятала ото всех. А через год, когда можно будет, планировала убрать или хотя бы по максимуму сгладить. Ее золотистые, с рыжиной, волосы крупными кудрями красиво рассыпались по плечам, неброский, но очень хороший макияж. В общем, сейчас ее образ выгодно отличался от того в больничной палате, что сохранился в его памяти.

— Нравлюсь? — неожиданно спросила она, оторвавшись от меню и взглянув ему прямо в глаза, и в этом вопросе проскользнула надежда. Радим не сразу понял, что она очень боялась быть отвергнутой.

— Нравишься, — признался Радим. — И я очень рад этой встрече. Знаешь, мне еще тут месяц торчать, потом назад, в Энск, и честно говоря, я не знал, как после возвращения возобновить контакт с тобой.

— Ты такой стеснительный? — поднимая руку и привлекая внимание официанта, с иронией поинтересовалась девушка. — Есть такая штука, как мессенджер. Там, на клавиатуре есть буковки, а если печатать не умеешь, голосовое можно записать. Короче, текст такой — Влада, я вернулся, пойдем куда-нибудь выпьем? Я пишу — ок, и назначаю время.

— Все так просто? — притворно удивился Радим.

— Да, все так просто, — подтвердила девушка. — Люди мы взрослые, за спрос денег не берут, во всяком случае, я. У тебя, судя по тому, как легко ты согласился на эту встречу в вечер пятницы, не завязалось в столице серьезных отношений. Я не имею в виду случайных девиц, как те, что сейчас сверлят меня взглядом от барной стойки. А ведь они на тебя планы строили, не накрашенный мужик, прилично одетый, явно при деньгах, уже подкатывали посидеть?

— Было такое, — спокойно подтвердил Вяземский, — но я рад, что ты появилась. А вот и официант.

Парень быстро поменял угли в кальяне, добавил смеси и, приняв заказ, исчез.

Несколько секунд за столом висела неловкая тишина прерванного разговора. Радим не знал, что сказать, сбили его с настроя, но Влада легко это исправила.

— Как ты тут вообще, не стал еще метросексуалом за полгода?

— Да вроде нет, — развеселился Вяземский. — Никаких шарфиков и джинсов в обтяжку, ногти по-прежнему стригу сам, ножницами из швейцарского ножа, заусенцы вырываю зубами. Так что, вроде все норм, мужик, как мужик. Наверное, я неисправимый провинциал.

Влада звонко рассмеялась и, выпустив в потолок ароматный дым, подмигнула.

— Это хорошо, мне не нужен рафинированный прилизанный столичный хлыщ с повадками сладкого. Ну да оставим это. Может, сейчас хотя бы расскажешь, чего ты тут застрял на целых полгода?

— А ты чего тут потеряла? — в свою очередь поинтересовался Дикий.

— У подруги, которая сюда перебралась пару лет назад, день рождения, завтра в ресторане решила собрать народ. Кстати, планы на субботний вечер есть, составишь компанию?

— Составлю, — легко согласился Радим. — Твое предложение подоспело очень вовремя, утро сегодня выдалось кране хлопотным, ты меня прости за подробность, но в планах у меня был двухдневный загул, со случайными девками и водкой. Но твой вариант, как провести субботу, мне нравится, куда больше. Надеюсь, тебя не шокировала и не оттолкнула моя откровенность?

— Нет, — покачала головой Влада, — я девочка взрослая, все прекрасно понимаю. У тебя есть прошлое, у меня есть прошлое. Я к тебе, как снег на голову свалилась, и вроде, как между нами что-то есть, но, по сути, до этого момента ничего не было. А мне бы хотелось, — произнесла она вполне откровенно. — Но мне страсть как интересно, что же с тобой случилось, что ты планировал водку глушить да распутных дев пользовать?

Радим на секунду прикрыл глаза и, словно наяву, увидел разбросанные по приемной зале старого особняка тела, жуткие раны, из которых хлещет кровь, заливающая пол, сожженное до кости лицо того бледного, получившего заряд огненной руны от Жданова, и запах пережаренного мяса.

— Я что-то не то сказала? — пробился через видение голос Зотовой.

Радим провел рукой по лицу, стараясь убрать это воспоминание, после чего посмотрел на насторожившуюся девушку.

— Нет, все нормально, — покачал он головой. — Просто было плохое утро, но задача выполнена, и даже, можно сказать, малой кровью. Только не спрашивай, что да как, это государева тайна.

— Очень интересно, — приподняла бровь Влада. — Государева тайна, говоришь, а ты, значит, человек государев?

— Отчасти, — не видя смысла скрывать это, поскольку как раз именно это не было секретной информацией, ответил Вяземский.

Поняв, что продолжения не будет, Влада отнеслась с пониманием и углубляться в конкретный вопрос не стала. Ее взгляд скользнул за спину Радиму, и на губах девушки появилась улыбка.

— А вот и наши салаты и закуски едут. А то уже кушать хочется…

Официант сгрузил первое блюдо и пару бокалов пива, сообщил, что мясо будет минут через десять-пятнадцать и удалился.

Радим взялся за вилку и, пожелав Владе приятного аппетита, принялся за свой салат с ростбифом.

— Слушай, можно задать личный вопрос? Я пойму, если ты не захочешь отвечать.

— Можно, — кивнула девушка, но Вяземский видел, как она внутренне напряглась.

Дикий подмигнул и тихо поинтересовался:

— Все девушки, с которыми я знаком, любят ролы и суши, и если они есть в меню, обязательно заказывают их, а ты заказалараструшенные говяжьи щеки.

— Это и есть твой личный вопрос? — удивилась Зотова.

— Ага, — развеселился Радим. — Это очень личный вопрос.

— Хорошо, я отвечу на него, — она состроила жутко серьезное лицо, — но эта тайна умрет с тобой, договорились?

— Конечно, — заверил ее парень, — я не болтлив.

— Я их не люблю, — заговорчески произнесла Влада и рассмеялась.

Радим тоже, легко ему было, эта шутка смыла осадок от видения, стало спокойно и хорошо.

— А ты к ним как относишься? — отсмеявшись, поинтересовалась девушка.

— Ненавижу, — отозвался Вяземский. — Могу их жрать, только если очень голоден, и больше жрать нечего. Как там было в интернете? Вы холодную рисовую кашу будете? Нет. А холодную рисовую кашу с огурцом? Нет. А холодную рисовую кашу с огурцом и сырой рыбой? Нет. А ролы? Ролы давайте.

Влада снова рассмеялась.

— Баян, — сообщила она, — но очень мной любимый. Именно в этом проблема, в консистенции данного блюда, она мне полностью не подходит. Так что, мясо с картошечкой мне куда ближе холодной рисовой каши с сырой рыбой. А так, рыбу я люблю, и гадов всяких морских. Но сегодня хочу говяжьи щеки.

— А я как всегда по стейку. Правда, сегодня не рибай, а миньон.

Хороший выдался вечер. И вискарь тут был нормальный, и мясо отличное, не зря ему рекомендовали эту кальянную. Весь вечер они разговаривали обо всем на свете, и кто как жил, и где учился, только работу Радима стороной обходили. Влада была умной девушкой, поняла, что тема ему эта неприятна, и она не стала давить, выпытывая у него подробности. Сама она работала в туристическом агентстве, продавала людям хороший отдых. И вскоре после нового года собиралась на неделю на Мальдивы, погреться на солнышке.

— А меня с собой возьмешь? — неожиданно спросил Радим.

— Возьму, — улыбнулась девушка, и тут же напряглась, уставившись куда-то за спину Вяземскому.

Но Дикий и без этого настороженного взгляда уже почувствовал, что за спиной что-то происходит. Полуобернувшись, он посмотрел на главный вход и, обреченно вздохнув, полез в карман за удостоверением. Не повезло, именно сегодня кто-то решил устроить в этой кальянной «маски шоу», по всему залу, кладя людей в пол, растекались люди в черной тактике, с короткими автоматами и с надписью «Спецназ МВД» на бронежилетах.. Вот и накрылось его инкогнито, но что поделать? Придется светить корочки.

— На пол, лицом вниз, — прорычал дюжий молодец в шапке-маске, подлетевший к их столику.

Влада уже было дернулась выполнить приказ, но Радим развернул корочку и, скользнув взглядом по погонам, произнес:

— Свои, прапорщик, младший лейтенант Федеральной Службы Безопасности Вяземский Радим Миронович.

— Оружие, — тут же среагировал боец.

— Не ношу, одиннадцатый особый отдел, девушка со мной. — Радим повернул голову и, посмотрев на Владу, развел руками. — Вот такая у меня служба.