Зеркальные миры. Перерождение

Глава 6. Дары прошлого

Мари распахнула глаза и попыталась было сесть на кровати, но тело не двигалось. Сердце дико колотилось; она судорожно пыталась выдавить из себя хотя бы хрип. Тёмный силуэт, отделившись от стены, не спеша приблизился к ней, двигаясь так плавно, будто не касался пола вовсе.

Ужас парализовал Мари. Она отчётливо видела высокую фигуру, стоящую у кровати, но отчего-то не могла точно рассмотреть, кто это был. Детали постоянно ускользали, стекая водой куда-то вниз, к исполинским корням деревьев. Мужчина медленно опустился, присаживаясь на постель у её ног. Он безмолвно разглядывал Мари, что не в силах была не то чтобы пошевелиться, а даже и просто зажмуриться.

Лицо — размытое пятно с резко выделяющимися на нём ярко-голубыми глазами. Мужчина поднял ладонь, откидывая за плечо белые пряди длинных волос. Тонкие пальцы, узкие запястья: рука его в темноте походила на крупного бледного паука. Глаза Мари удивлённо расширились: гость был ей знаком. Мужчина едва заметно усмехнулся и тяжело вздохнул…

Мне жаль.

Мари проснулась от того, что кто-то несильно, но довольно ощутимо хлопал её по щекам.

— Вставай, вставай, вставай! — нараспев протянул смутно знакомый голос прямо над ухом.

— Нэй… ну, ещё чуть-чуть, — сонно пробормотала она, крепче обнимая сбившееся за ночь тонкое одеяло.

Вместо ответа послышался звонкий смех откуда-то со стороны:

— Мари, это не я!

Она резко встрепенулась, подскакивая на кровати и мгновенно распахивая глаза. Альв, нависший над ней, едва успел отшатнуться.

— Леон! — пискнула Мари, таращась на неожиданного гостя. — Что ты тут?..

— Пришёл разбудить тебя, дорогая, — альв, ничуть не смутившись такому приёму, лучезарно улыбнулся. — Не мог дождаться!

Мари перевела взгляд на подругу, которая только руками развела.

— И не кривись так! Тебе ещё жутко повезло, между прочим! За мной Грэх вообще перед рассветом послал, — картинно вздохнув, посетовал Леон, тем не менее, так и не сумев скрыть собственное воодушевление. — Ну, так чего мы разлеглись? Идём-идём!

Только сейчас Мари осознала, что альв действительно выглядел крайне… взбудораженным. Его обычно гладко зачёсанные назад волосы местами топорщились и падали на лицо, придавая Леону непривычный, диковатый вид, а фиолетовые глаза блестели явно нездоровым энтузиазмом. Мари отстранённо кивала на всю болтовню альва, даже уже не пытаясь выцепить из неё хоть какую-то нить смысла: на душе было тяжело.

— Идём, — благосклонно согласилась Мари, мыслями пребывая где-то далеко, и вдруг, озадачено нахмурившись, переспросила: — А куда?

Леон всплеснул руками, возмущённо оглядываясь через плечо: он уже успел отойти к выходу из комнатки, видимо, намереваясь подать положительный пример.

— Как это куда? Я же тебе всё только что уже рассказал, милая моя. К Грэху мы. К Грэ-ху, — он закатил глаза. — Мечи твои готовы, вот что.

Мари села на пороге, уже привычно нащупывая ногой первый нарост-ступеньку. Внизу нетерпеливо ожидал Леон, рост которого вообще позволял ему не пользоваться дополнительной лестницей, ведущей в комнату. Мари, глубоко вздохнув, повернулась спиной, спуская вторую ногу, но злосчастная ступенька куда-то пропала и никак не хотела нащупываться. Судорожно вцепившись в стену, Мари так бы и болталась, неловко пытаясь найти ещё одну точку опоры, как вдруг длинные пальцы обхватили её за талию, чуть приподняв, словно котёнка. Мари испуганно пискнула и замотала ногами, но альв только встряхнул её ещё раз, заставляя разжать мёртвую хватку. Ноги уже через пару мгновений ощутили ровную деревянную поверхность, и Мари удивлённо обернулась.

— Ты собиралась всё утро там провисеть, дорогая? — ответил Леон, словно в его действиях не было ничего необычного.

— С-спасибо, — только и промямлила она, посмотрев наверх: Нэй, выглянувшая из комнаты, тихонько смеялась, закрывая рот ладошкой.

Фея, встретившись взглядом с подругой, замахала руками:

— Идите-идите! Грэх не очень-то любит ждать.

— Совершенно верно! — Леон легонько, как думал он сам, подтолкнул Мари в спину. — Поверь, милая моя, тебе не захочется даже разок в жизни попасть на плохое настроение Грэха.

Нэй, уже спустившись на уровень к друзьям и подлетев ближе к Мари, неожиданно подтвердила громким шёпотом:

— Уж Леон точно знает, о чём говорит… Он самый «удачливый» в этом смысле.

— Я вообще-то ещё тут, Нэй! — поймав фею за шкирку, альв оттянул её от Мари и первым двинулся к лестнице. — И я никому не пожелаю подобной удачи… даже тебе, дорогая!

Нэй оставила друзей на полпути к подножью. Пожелав подруге удачи в общении с мастером оружия, она улетела куда-то по своим делам, на прощание ещё больше взъерошив волосы альва, видимо, в качестве маленькой мести. Леон, правда, пакости даже не заметил, увлечённо что-то продолжая рассказывать Мари, не обращая внимания ни на уход Нэй, ни на то, что его практически не слушали.

Они шли довольно долго. Мари никогда ещё не была в этой части поселения, а потому крутила головой, стараясь запомнить дорогу, в один момент забыв даже о собственных тревожных снах и мыслях. Лес постепенно редел: тёмно-зелёная, сочная растительность сменялась жёсткой травой, сухой землёй и камнями. Серые, острые булыжники попадались под ногами всё чаще, пока, наконец, Леон не вывел Мари к почти отвесной скале, которая будто бы очерчивала границу, отделяя владения фей от жилища угрюмого оружейного мастера.

— Ну… в общем-то, добро пожаловать, — чуть понизив голос, возвестил Леон и, поманив её за собой, проскользнул в широкую щель прямо в скале.

По спине пробежал холодок. Отчего-то стало совсем неуютно, но Мари покорно последовала за альвом, мимолётно отметив, насколько отчётливо выступали неровные сколы у краёв проёма, лишь самую малость сглаженные временем. Проход в жилище мастера представлял собой круто изогнутый, недлинный коридор. В какой-то момент Мари явственно почувствовала волну жара: температура внутри была куда выше, чем снаружи.

— Грэх! К тебе гости! — громко позвал Леон, застыв в проходе, словно не решаясь идти дальше.

Мари выглянула из-за альва: коридор резко расширялся, превращаясь в небольшую пещерку, что, судя по всему, служила мастеру гостиной. Камин, каменный диван, накрытый шкурами, и простой деревянный стол — вот и всё убранство. На противоположной стороне из-под массивной двери пробивался яркий, но неровный свет. Из-за неё же доносились странные звуки: словно огромное чудовище ворчало и отфыркивалось одновременно.

Вдруг все звуки стихли: только громыхнуло что-то металлическое напоследок, и дверь медленно отворилась. Мари вытянула шею, пытаясь разглядеть хоть что-то из-за спины альва, но в проёме так никто и не появился.

— Грэх? — осторожно позвал Леон.

Громыхнуло ещё раз — друзья синхронно подпрыгнули. Звук из-за открытой двери получился гораздо громче.

— Я слышал и с первого раза… Леон, — в звучном басе хозяина пещеры без особого труда угадывалось едва сдерживаемое раздражение.

Услышав своё имя, произнесённое таким тоном, будто оно являлось особо извращённым ругательством, альв недовольно поджал губы и вытолкнул Мари перед собой.

— Удачи, милая, — едва разжимая зубы прошипел Леон, наклоняясь к самому её уху. — Меня он видеть явно не рад…

Пол прочертила длинная тень. Мари мгновенно подобралась, готовясь к появлению оружейника, но Грэх, по всей видимости, выходить из смежной комнаты всё также не желал. Она оглянулась в поисках поддержки или хотя бы указаний к дальнейшим действиям; вот только Леон, воспользовавшись тем, что Мари отвлеклась, исчез, предоставив подругу самой себе. Мысленно кляня альва за столь ребяческое поведение, она несмело ступила в гостиную.

— Добрый… день?

Было до крайности неловко находиться в доме у незнакомца совершенно одной. Мари осторожно обошла диван, по наитию двигаясь так бесшумно, как только могла… и чуть было повторно не подскочила на месте, когда из-за двери донеслось ворчливое:

— Да входи, входи уже… Чего крадёшься там?

— П-простите, — только и пискнула Мари, метнувшись к стене.

Глубоко вздохнув, пытаясь хотя бы немного унять бешено колотящееся сердце, она заглянула в следующую комнату. Это помещение было освещено гораздо лучше, однако сваленные в хаотичном порядке различные конструкции, которые обнаружились не только на тянущихся вдоль стен металлических и каменных полках, но и кое-где прямо на полу, придавали пещере сходство не то со складом, не то с кладовой. Сам хозяин беспорядка обнаружился у противоположной стены.

На первый взгляд Грэх не производил впечатление сноба или грубияна, коим его описывал Леон. Сидящий на крепком стуле у рабочего стола дворф казался скорее усталым мастером, которому никак не позволяли уйти на покой, хотя и не выглядел при этом древним стариком. Чёрные глубоко посаженные глаза Грэха цепко следили за гостьей, что несколько нарушало первоначальный образ, добавляя к нему нотки затаённой опасности, но Мари отчего-то больше совсем не ощущала в себе страха.

— Подходи, девочка. Не дело — мяться на пороге, — мотнул головой Грэх и, стянув плотные перчатки, доходившие ему чуть выше локтей, привычно кинул их на стол.

Мари медленно приблизилась, изо всех сил стараясь ничего не задеть и не свалить по пути, что было довольно нелегко. И как только грузный дворф перемещался по собственному жилищу? Грэх, наблюдая за маневрами Мари, едва заметно усмехнулся: редко кто уважал его беспорядок настолько, что боялся потревожить хрупкие конструкции. Один знакомый ему слишком болтливый альв так вообще порывался прибраться в комнате каждый раз, как появлялся в мастерской, чем немедленно выводил Грэха из себя.

Он отрывисто кивнул в сторону стоящего неподалёку второго стула и поскрёб густую тёмную бороду. Мари опустилась на краешек, со всем вниманием уставившись на мастера. С такого расстояния она уже совершенно отчётливо могла рассмотреть Грэха, отмечая для себя и его жёсткие кудрявые волосы, стянутые в неопрятный пучок на макушке, и грубые руки, что то и дело сжимались в кулаки.

— Ну, рассказывай, — дворф тяжело опёрся рукой на колено. — Кто тебе в голову вбил этот образ?

— Образ? — не сразу поняла Мари.

— Мечи! — Грэх ещё больше подался вперёд, жадно вглядываясь в её лицо, словно пытаясь разглядеть что-то, понятное лишь ему одному. — Ты же видела их где-то, верно? Раз нарисовала… с такой точностью.

Мари нервно сглотнула. Она не была уверена, что её сны являлись нормой даже для волшебных миров. Молчание затягивалось.

— Не хочешь отвечать, да? — Грэх коротко хмыкнул, прищурившись, и вдруг спустя мгновение резко изменился в лице — взгляд его разительно смягчился: — И правильно. Никому нельзя верить в наше время. Особенно в подобном месте.

Мастер поднялся и вытянул из-за ближайшего стеллажа длинный свёрток, обёрнутый плотной тканью. Одной рукой развязав плетёный шнурок, он протянул завершённую работу онемевшей Мари. Та, поколебавшись пару мгновений, с трепетом приняла мечи в простых, но крепких ножнах. Руки чуть качнуло вниз под тяжестью оружия, однако, та была приятна и будто бы даже… знакома. В носу тут же защипало, и Мари судорожно вздохнула, мгновенно ощутив, как внутри свернулось колючим тёплым ёжиком предвкушение.

— Не тяжеловато для человека? — хмыкнул Грэх, от взгляда которого, казалось, ничего укрыться просто не могло.

Мари не ответила. Один клинок послушно лёг на колени, второй же она перехватила поудобнее и потянула за рукоять, которая из-за отсутствия гарды практически сливалась с ножнами. Меч вышел легко и плавно, Мари невольно засмотрелась на зеркально отполированное, чуть изогнутое лезвие. В точности такое, какое она видела уже не раз…

— Спасибо.

Грэх только головой покачал:

— Осторожнее с ними только. Конечности отхватят без особых усилий.

Мари ошарашено уставилась на мастера, не сразу сообразив о чём велась речь: слишком уж будничным был тон Грэха. Тот лишь прищурился и чуть поддался вперёд, понизив голос:

— Я туда руны кое-какие вбил. И, мой тебе совет: особо об этом не болтай, девочка… Считай — небольшой подарок от товарища по камере.

***

— Раз-два! Раз-два! — альв, стоящий в тени деревьев, казалось, вообще не чувствовал усталости, словно подпитываясь страданиями своей ученицы, безукоризненно продолжая задавать тон тренировке.

— Леон, — тяжело отдуваясь, умоляюще проскулила Мари, с которой градом тёк пот, насквозь пропитавший тренировочную одежду, — у меня уже руки отваливаются…

Тот насмешливо вскинул одну бровь, всё же благосклонно прерывая счёт:

— Отвалятся — Нэй пришьёт, не беспокойся, дорогая. Лучше давай ещё разок!

Голос Леона уже столь прочно засел в голове, что, казалось, Мари будет всю оставшуюся жизнь преследовать его методичное: «Раз-два, раз…» Она не единожды за последние несколько часов успела пожалеть, что вообще напросилась на дополнительные тренировки с альвом, который вроде бы был только рад помочь по дружбе… И уже спустя пару минут после начала занятия Мари поняла, почему к Леону вся группа охотниц шла с такими лицами, словно они не только все вместе отведали по лимону, но и успели запить его по ошибке уксусом.

Мари тяжело опёрлась на массивные металлические штыри, которые были выданы ей Леоном вместо нормального оружия — «для повышения выносливости», как он выразился. Весили эти железки раза в два больше, чем изготовленные Грэхом мечи, да и удобной рукоятью данное средство пыток, ожидаемо, не обладало. Ладони Мари уже в несколько слоёв покрывали бинты (их с видом заправского фокусника откуда-то вытаскивал Леон), которые скрывали содранную кожу и поддерживали запястья. Коленки тряслись от немыслимой нагрузки, и даже дышать было физически больно.

Леон придирчиво оглядел ученицу с головы до ног и едва заметно кивнул своим мыслям:

— Ладно-ладно, — кивнул он благосклонно, скрещивая руки на груди. — Падай на перерыв, дорогая. Мы же не хотим угробить тебя в первый же день, да?

Красноречивый взгляд, брошенный в его сторону, был качественно проигнорирован. Сама же Мари растянулась прямо на траве, свалившись там, где стояла. Ей уже было всё равно, что там придумал себе Леон — с места она двигаться в ближайшее время не планировала. Пальцы не разгибались, и, казалось, штыри намертво впечатались в плоть. Мари уже как раз прокручивала в голове, как будет избавляться от неожиданных утяжелителей, чтобы хотя бы подняться к себе в комнату, но вдруг онемевшие руки отчётливо ощутили тепло: чужие пальцы аккуратно, но настойчиво разжимали мёртвую хватку. Мари медленно приоткрыла глаза. Сил не было даже на то, чтобы удивляться.

— Ну как… порядок? — непривычно мягко спросил Леон, усаживаясь рядом, подогнув под себя ноги.

Альв явно знал своё дело — через пару секунд витые железки, выскользнув из ослабевших рук, упали на землю. Мари благодарно вздохнула и вновь прикрыла глаза.

— Ого! А это что такое? — Леон отчего-то резко оживился, и Мари почувствовала, как он склонился над ней.

Альв ловко подцепил двумя пальцами цепочку, полностью вытягивая выглянувший из-под безрукавки кулон. Мари даже не успела заметить, когда подарок Мины настолько сместился, что стал заметен. Леон поражённо присвистнул. Рука запоздало метнулась к груди; внутри всё похолодело.

— Мари?.. Откуда у тебя это, дорогая?

Она глубоко вздохнула; кожу противно закололо, а по позвоночнику пробежалась ледяная волна. Мари не была уверена, откуда взялась такая паника, но отчего-то явственно чудилось, будто её только что уличили в чём-то запретном… незаконном.

— Эт-то… подарок, — еле слышно выдавила она из себя, встречаясь взглядом с обеспокоенным альвом.

— Подарок? — Леон вновь посмотрел на танцующее внутри кристалла пламя и, перекатив его в ладони, чуть нахмурился. — От кого?

На этот раз пауза длилась ощутимо дольше.

— От друга, — уклончиво обронила Мари, напряжённо размышляя. — Что-то не так, Леон? Это же просто безделушка! Наверняка, в ваших магических мирах и не такое встречается.

— Да… возможно, — задумчиво протянул он. — Прости, милая, я не должен был вот так допрашивать тебя. Но как я удивился! О-о-о… ты, верно, совсем ничего не знаешь. Да и немногие сейчас вспомнят столь давнюю историю, — Леон виновато улыбнулся, тут же возвращаясь к своей излюбленной манере речи. — Когда-то, очень-очень давно такие штуки действительно были распространены, хотя и считались некими…

Он на пару мгновений задумался, подбирая подходящее слово.

— Ох! В общем, это считалось чем-то вроде оккультного оберега, — Леон довольно закивал, радуясь столь деликатному определению, что отыскалось в его памяти. — Пламя ифрита, заключённое в кристалле, отталкивающем любую магию. Считалось даже, что различные цвета по-разному влияют на своих носителей, но на самом деле, это совершенно ничего не значит. Мишура, да и только! Когда низших демонов позагоняли под землю второго отражения, торговля такими оберегами быстро сошла на нет, — альв пожал плечами. — Правда, всегда считалось, что ифриты обладают только тёплыми цветами пламени. Да и сам я, признаться, никогда не встречал подобного…

Мари с трудом приподнялась, принимая сидячее положение.

— И откуда тогда взялось чёрное?

Леон закрыл один глаз и поднёс кулон ко второму, словно надеясь, что это поможет разгадать его тайну.

— М-м-м… быть может, какой умелец и смог изменить цвет уже готового кулона. Трудность, правда, заключается именно в том, что кристалл полностью отталкивает любую магию и только чистая стихия может с ним сладить. Оттого и промышляли ими низшие стихийные демоны, выменивая на разности всякие… Не пойму я, зачем кому-то затрагивать подобные разделы магии из-за безделицы… Если только продать подороже, — он покачал головой. — В любом случае… скрывать столь противоречивое украшение под одеждой — совершенно правильное решение, моя дорогая! Пусть о его истинной сути сейчас и помнят совсем немногие — предрассудки всё ещё довольно сильны. А низших демонов и по сей день никто не любит. Даже их собратья.

— Почему? — удивилась Мари.

— Почему? Да ты должно быть шутишь, милая! — воскликнул Леон, чуть отшатнувшись. — Они же совершенно не… Дикари, одним словом! Я бы вообще избавился от подобного дара так скоро, как только возможно.

Мари протянула ладонь, и альв осторожно опустил в неё кристалл.

— А больше никто не может сделать что-то подобное? Более… разумное существо, — Мари вскинула голову, вглядываясь в глаза Леона.

— Более разумное? — тот задумался и вдруг подёрнул плечами. — Не лучший я рассказчик, конечно, таких вот…

Леон хотел было уже встать и окончить этот разговор, но запнулся на полуслове, поймав взгляд Мари.

— Слушай, дорогая, — он тяжело, так не похоже на себя самого, вздохнул. — Зеркальные миры таят множество тайн и чудес. И кто бы ни подарил тебе эту вещь, думаю, он сможет рассказать тебе куда больше, чем простой инструктор вроде меня.

— Но ведь ты уже начал, Леон, — взмолилась Мари, вцепившись в руку друга, как в спасательный круг.

— Не все секреты одинаково полезны для расширения кругозора, милая моя, — предупреждающе сощурился тот, но выдёргивать конечность из цепкой хватки не спешил.

Повисла тишина, только ветер шелестел травой и листьями.

— Как ты попал в поселение, Леон?

— О, это слишком долгая и скучная история, — альв невесело улыбнулся краешками губ. — Я расскажу тебе как-нибудь в другой раз… — он на пару секунд прикрыл глаза, но тут же встрепенулся, словно вспомнив нечто важное: — Ох! Уже так поздно? Вот это мы засиделись с тобой… Подумать только!

Леон мгновенно высвободился из захвата и подскочил с насиженного места. Не переставая болтать что-то совершенно ненужное и отвлекающее, он одним движением вздёрнул сбитую с толку Мари на ноги.

— Тихой ночи, дорогая моя, — двумя пальцами Леон легко коснулся её виска, как это частенько проделывал на прощание с Нэй, и широким шагом направился прочь с облюбованной ими небольшой поляны, лишь у самой кромки леса оглянувшись через плечо: — Жду завтра на тренировку. И без опозданий!

Мари ещё несколько минут после столь явного бегства друга не могла сдвинуться с места. Она на мгновение сжала кулон в кулаке, чтобы уже в следующее — убрать обратно за пазуху. Сейчас Мари думала о том, что ей, вероятно, страшно повезло быть «пойманной» именно Леоном. Пусть немного, но ей удалось узнать что-то, приоткрывающее завесу тайны. Интересно, знала ли Мина о зловещей репутации своего подарка?

***

Ледяные пещеры встретили Мари всё теми же умиротворённостью и спокойствием, что и в первом путешествии. На этот раз, правда, она ждала перемещения несколько мучительно долгих дней. Кулон срабатывал не каждую ночь, следуя не то какому-то алгоритму, не то собственным прихотям.

— Шетаар, — негромко, но отчётливо позвала Мари, бесстрашно ступая в уже знакомую пещеру.

Что-то вдруг заставило её замереть у входа. Слишком поздно она поняла: дракон был не один.

— Мар-р-ри! — по пещере разнёсся громовой рык хозяина. — Неужели р-р-решила вновь навестить стар-р-рого дракона?

Кто-то тихо обронил всего несколько слов, но Шетаар довольно рассмеялся:

— Брось, дитя, сладкие р-р-речи на меня не действуют.

Мари, выглянувшая из-за ледяного валуна, успела заметить, что дракон, будто бы в смущении, заскрежетал когтями по полу, как огромный кот. Она едва сдержала смех и вдруг разглядела, кто именно являлся второй ночной гостьей Шетаара. Мину, почти сливающуюся с окружающими её льдами, выдавала лишь лента в волосах, в этот раз, фиолетовая: не такого светлого оттенка, как глаза Леона, но более насыщенного, колдовского цвета.

— Доброй ночи, — отозвалась она, выцепив Мари взглядом, и обратилась к дракону: — Я ведь говорила — он придёт сегодня.

Мари подошла ближе, с лёгким удивлением отметив, что Мина, ничуть не смущаясь, сидела прямо на свёрнутом в кольцо хвосте Шетаара. Мари приветственно кивнула фее.

— Я думала, ты не сможешь больше приходить сюда. Без кулона.

Мина едва заметно, отстранённо улыбнулась:

— Незнакомое место перестаёт быть незнакомым, как только ты посетил его.

Шетаар вновь мелко затрясся, скалясь в жутковатом подобие улыбки.

— Это дитя куда лучше приспособлено к пер-р-ремещениям между мир-р-рами, чем мы с тобой вместе взятые…

Мари расположилась неподалёку от странной парочки, облокотившись спиной на округлый камень. Она столько всего хотела спросить, но совершенно не знала, с чего следовало начать. Шетаар и Мина же обменялись предупреждающими взглядами, словно напоминая друг другу о чём-то важном.

— Послушайте, — несмело позвала их Мари, справедливо рассудив, что, хотя бы от одного, но она добьётся ответа; и дождавшись, когда внимание заговорщиков переключилось на неё, она продолжила, осторожно подбирая слова: — Мне нужно знать. Тот, кто создал этот кулон… Он мой… предок, да?