Заслуженная пышка для генерала дракона

Глава 48

Марон помолчал. Потом — тихо, будто боялся, что слова рассыплются, если сказать их громче, произнес:

— Она… разговаривает. Даже… смеётся. Но… не подходит ко мне. близко. Как будто я — не человек. А… опасность. Тень. Воспоминание.

Я не стала утешать. Не стала обещать, что что-то изменится. Просто — кивнула.

— Это нормально. Она — не доверяет мужчинам. А вы — первый, кто не пытается её сломать. Это — уже победа. Остальное — время. И… терпение. И… ваши руки — без приказов, без хвата, без страха, — вздохнула я.

Он тоже вздохнул. Глубоко. Как будто набирается воздуха — перед прыжком в пропасть.

— Я… ищу дочь, — сказал он. Не объявил. Не воскликнул. Прошептал.

Признался. Словно боялся, что если скажет громче — разбудит прошлое, а оно — не ответит.

— Она… примерно возраста Мэри.

Он не уточнил, что с ней случилось. Не сказал, где потерял. Не спросил, как искать. Просто — бросил в тишину, как письмо в бутылке — и ждал, услышит ли кто-то эхо.

Я не стала расспрашивать. Не сочувствовала вслух. Не обнимала. Он не готов. Ещё не готов. Вот когда созреет и расскажет все, тогда да. Я готова поддержать. Но не сейчас.

Я просто положила руку на его ладонь — не для утешения. Для подтверждения, что я услышала.

— Как вы думаете, она может быть здесь? — спросил генерал, задумавшись.

— Давай снова вернемся на “ты”. У нас это хорошо получалось, — устало произнесла я. — А то мы опять скатились до официального “вы”. А мы с вами в одной карете спали. Это уже повод!

Я задумалась над его вопросом.

— Все может быть. Я помогу, — ответила я. — Если найдём — я первая сообщу вам. Может, скажете какие-то приметы?

— Так получилось, что я — ужасный отец. Я ни разу ее не видел, — вздохнул Марон, не желая раскрывать какую-то тайну.

— Ну, погодите! Родовая магия отлично ищет родственников! — вздохнула я, глядя на папку с родословной. — Именно поэтому я так переживаю за Мэри. У нее с документами есть кое-какие бока. По факту у нее все выдумка. Никаких аристократов — родственников у нее отродясь не было. Пришлось придумывать. Архивы, некрологи в газетах. Чтобы не жаловались потом. Покойники они удобные. Особенно нищие и бездетные. Наследства нет, детей нет. А есть титул. Так что она у нас внебрачная. Отданная нам на воспитание. Ну, так вышло, семьдесят лет старичку и молодая горничная. Тут такое сплошь и рядом!

— Родовая магия Моравиа не ищет родственников. Мы все прикрыты от нее. Единственное, что я могу сказать, в девочке течет драконья кровь. Она должна отличаться. Физической силой. Здоровьем и долголетием. Это все, что я могу сказать пока. Пока.

Мы только собирались уйти — он, с моей рукой в своей, тёплой, непривычно спокойной, я — с мыслью о том, как уговорить Мэри лечь спать без сладкого, — как вдруг раздался плач. Не детский всхлип, не капризный крик — а надрывный, отчаянный, словно последние слова, которые ребёнок успевает бросить миру, прежде чем его стирают из него, как ошибку.

Мы обернулись.

Плач доносился из палатки мадам Пим.

Дверь дёрнулась — и оттуда, прямо в грязь, прямо в лужу, вытолкнули девочку.

Она потеряла равновесие, руки взметнулись в стороны, глаза округлились от ужаса — и она упала.

В воду.

В грязь.

В конец света.

Дверь захлопнулась с таким звуком, будто отрезала её не только от палатки, но и от прошлой жизни — от духов, от роз, от выставок, от надежды.