Замкнутый дракон, или Кто съел кулебяку с катикаком?!

Глава 4 Поворковали

- Разумеется, - отец закивал. – Надо подписать брачный договор, оговорить выкуп за невесту и…

- Это все мелочи! – жених неожиданно властно вскинул руку, заставив его замолчать. – Главное, чтобы мы с невестой нашли общий язык.

- Как верно! – подхватила мама. – Главное ведь – мир в семье. Без него ничего не сладится. Верно, дорогой? И основная заслуга в том – женская. Именно нам, женам, надо стараться, чтобы муж был доволен и счастлив в браке.

- Несомненно, - суженый кивнул. - Мне нужна послушная, экономная супруга, разумная. Конечно, верящая в Господа и проводящая свободное время в молитвах и постах. Смирение – ключ к добродетельности женской. Первый господин женщины – Бог, а следом за ним идет муж, коего жене следует почитать, как Всевышнего.

Я заерзала под родительским взглядом. Как бы мне не вручили Библию вскорости, с приказом вызубрить от корки до корки. Хотя с таким муженьком надо не ее читать, а книгу «Все яды» проштудировать внимательно, делая подробные заметки в блокнотике. Или энциклопедию несъедобных грибов. Они отлично помогают от нежеланных мужей, говорят. А что касается поста – так мы всем большим семейством в нем постоянно находимся, вынужденно. Но как-то склонности к вере я ни у кого не наблюдаю. У де Амеди одна заповедь – кто первый встал, тот и завтрак готовит.

- Наша Тори как раз такая, – мама широко улыбнулась. – Послушная, скромная и любящая Господа нашего!

- Прррравда? – Бука едва не навернулся от удивления с ветки.

- Уже несколько Библий развалилось из-за того, что она столь усердно их читала.

Правда? Я следом за попугаем тоже едва не упала со стула. Помню эти Библии. Они действительно разлетелись на отдельные листочки, но вовсе не вследствие моего благочестия. Причиной стало то, что маман швыряла ими в папеньку, когда тот проигрывал очередное состояние на скачках, в игорных домах и на пари. И надо отметить, что суммы бывали столь внушительными, что и мне порой хотелось запустить в горячо любимого отца чем-нибудь потяжелее. Вдруг попала бы в голову и чудом включила бы в ней мозги, кто знает.

За долгие годы пребывания в святых супружеских узах наш бракодел батюшка в совершенстве овладел двумя умениями. Первым было умение производить на свет исключительно девочек. Втором - искусство мастерски уворачиваться от того, что в него метала послушная, благочестивая жена, почитающая мужа как Господа своего. Из-за вертлявости мужа маме приходилось поднимать свои «снаряды» и снова их пускать в ход – до тех пор, пока они сохраняли бомбометательное состояние.

Попадала она в супруга, на его счастье, редко. Только благодаря этому он сумел, должно быть, довести количество дочерей до пятнадцати штук. Младшей стала Лилетта, появившаяся на свет всего три года назад.

- Рад слышать, что Виктория столь благочестива, что не расстается со Святым писанием. А теперь оставьте нас, мы с ней пообщаемся наедине, - велел лорд Тарпер.

- Но как же… - папа изменился в лице. – Не подобает ведь.

- Не беспокойтесь, мое поведение будет безупречным, - заверил его жених. – Идите же.

Вот тут склонна согласиться – вряд ли лорд в таком почтенном возрасте может меня чем-то скомпрометировать. Его максимум – похлопать глазками да хулигански прищелкнуть вставной челюстью, как бывалому шалуну. Он безопасен, как майский жук. Но все же оставаться с ним наедине не очень-то хотелось. Вон, даже протестующие мурашки по спине побежали, с воинственными криками.

Но у родителей было иное мнение на этот деликатный счет. Обычно рьяно цепляющиеся за все правила приличия, принятые в обществе, они вполне успешно закрывали глаза при их нарушении, если это сулило выгоду. Лицемерие – оно такое же, как фасад нашего дома. С виду все прилично и даже красиво. А вот внутри ветхость, бедность, выживание и сплошные проблемы, приказывающие все туже затягивать пояса. Вскоре они так туго завяжутся, что сработают удавкой. Но главное, что люди скажут. Пыль в глаза пустить – это же святое.

- Идем, идем, - матушка встала и увлекла мужа за собой.

- Но может… - попытался воспротивиться он, бросив на меня полный беспокойства взгляд и уцепившись за дверной проем. – Негоже этак делать.

Я усмехнулась. Чувствует папенька, что дочку нельзя оставлять с единственным претендентом на ее руку и сердце. Ведь рука у нее тяжелая, а сердце закрыто на замок – по крайней мере, для женихов старше пятидесяти годиков.

- Иди уже. Пусть молодые поворкуют, - мама выпинала его в коридор и захлопнула дверь.

Я уставилась на «молодого». О чем же с ним поворковать, м-м-м?