За тысячи лет до Рагнарека

Короли моря

Лучи восходящего солнца позолотили морскую гладь, на миг отразившись от вычищенных до блеска бронзовых щитов, украсивших борта длинных судов, рассекавших соленые воды. Особенно выделялась шедшая впереди большая лодка с двадцатью гребцами — крепко сложенными мужчинами с соломенными волосами и холодными голубыми глазами, в длинных шерстяных туниках, перехваченных кожаными поясами, и скрепленных бронзовыми фибулами. На шеях у многих виднелись ожерелья из волчьих зубов и медвежьих когтей. Могучие мышцы вздувались на их руках, когда с каждого борта одновременно поднимались десять весел, двигавших судно. Вслед за большой лодкой шло еще три поменьше — всего по пять гребцов с каждого борта и без щитов.

Рольф, король Скадвы стоял на носу головного судна, вглядываясь в сгущавшиеся над морем сумерки.Это был высокий крепкий мужчина со светлыми волосами, выбивавшимися из-под бронзового шлема с изогнутыми рогами. На его правом запястье красовался золотой браслет с алыми рубинами, с шеи свисал бронзовый амулет в виде коня с рыбьим хвостом. Подобный же зверь был вышит золотом и на синем плаще, наброшенном поверх туники.

Голубые глаза пристально наблюдавшие за морской гладью вдруг радостно расширились, когда Рольф увидел поднимавшиеся из моря скалистые берега большого острова.

— Правь к берегу! — крикнул он, обернувшись к гребцам, — да побыстрее, забери вас Хлер!

Гребцы отозвались нестройным смехом, пока король, скинув плащ, спрыгнул с носа, занял пустое место на передней скамье и сам налег на весло. Подмигнул сидевшему рядом молодому человеку — светловолосому и голубоглазому, как и все остальные. Он также носил шерстяную тунику, но в отличие от одежд остальных гребцов, расшитую не цветными нитями, а золотыми. На шее юноши висел на шнурке большой клык кабана.

— Что, устал махать веслом? — спросил его Рольф и юноша выдавил в ответ кривую усмешку.

— Махать мечом мне нравится больше, — сказал он.

— Придется подождать до Озерного Края, — сказал король, — там у тебя будет перед кем показать свою доблесть. Только не увлекайся — королю Борию не понравится, если ты кого-нибудь зашибешь у него на празднике.

— Постараюсь сдержаться, если сам Борий встанет против меня с мечом, — в тон ему ответил юноша и оба рассмеялись. Старший сын Рольфа, Тейн мечтал о славе и богатстве, о великих сражениях, а еще о девах, что с восхищением смотрели бы на его подвиги. Начало своему славному пути Тейн рассчитывал положить на празднике Весеннего Равноденствия. У его отца имелся более приземленный мотив для этого путешествия: в отличие от сына, мечтавшего завоевать руку Амалы, чья красота славилась по обеим берегам моря, Рольф не особо надеялся на брак, что скрепил бы союзом Скадву и Озерный Край. Слишком богат и могущественен был правитель Рудогорья, слишком уж важен был для Бория союз с Мороном, чтобы он мог выдать свою дочь за кого-то иного, нежели за молодого Одрика. Однако и со Скадвой Борий не стал бы ссориться: грозная слава морских королей Скадвы, их сила и богатства заставляла считаться с ними всех правителей по обеим берегам моря. Именно поэтому Борий согласился, чтобы Тейн стал вторым из молодых всадников, сопровождавших Солнечную Колесницу. И одной этой честью Борий не отделается — чтобы Рольф не почувствовал себя оскорбленным, королю Озерного Края придется умилостивить заморского соседа богатыми подарками. Сам король собирался заставить Бория выплатить такой выкуп, чтобы Рольф и его сын не выглядели униженными на празднестве — а уж затем, с богатым приданным, Рольф бы нашел Тейну достойную невесту — в Янтарном краю или средь дочерей лесных вождей северной Скадвы.

Но это все было впереди — сейчас же корабли Рольфа заходили в защищенную утесами укромную бухту. Прямо от берега в море выдавался небольшой причал, возле которого гостей поджидало несколько мужчин в длинных плащах, расписанных знаками Солнца и Неба. Лица их прикрывали маски из позолоченной бронзы. Впереди стоял высокий человек с золотой цепью через всю грудь, увешанной небольшими дисками со знаками Солнечного Креста и янтарными фигурками коней. Голову мужчины венчал высокий головной убор из чистого золота в форме узкого конуса, расписанного повторяющимися солнечными и лунными символами. Вот он снял маску, обнажив узкое костистое лицо с блеклыми серыми глазами и тонкими губами.

— Да светит тебе Солнце, король Рольф! — неожиданно звучным голосом сказал он, когда лодка правителя Скадвы ткнулась носом о причал.

— Да хранит тебя Небо, святейший Норн! — в тон ему откликнулся король и его люди эхом повторили слова благословения. Жрец сдержанно кивнул в ответ, внимательно созерцая причаливавшие одна за другой лодки.С давних пор жрецы Сунны владели островом Борн, иначе именуемым Сун-Ила, Остров Солнца, где находилось святилище Богини Солнца и Бога Неба. Все морские короли Скадвы приходили сюда, чтобы принести жертву и помолиться о победе перед великой битвой или иным грандиозным начинанием.

Недалеко от причала уже ожидала колесница, запряженная двойкой лошадей, тут же паслось и еще несколько скакунов. Король и верховный жрец заняли место на колеснице, Тейну и еще двум жрецам, — видимо помощникам верховного, — подвели коней, тогда как остальным пришлось идти пешком. Скалистые утесы постепенно сменились лесистыми холмами и между них пролегла проторенная дорога. Кое-где стояли причудливой формы камни, под которыми лежали скромные подношения. Временами леса перемежались полями и лугами, где возле тихих речек расположились небольшие села. Местные жители, низко кланялись колеснице, выкрикивая хвалы не только жрецу, но и королю Рольфу: хотя жрецы и считались полноправными хозяевами Борна, его покровителем и защитником был владыка Скадвы.

Вскоре глазам путников открылась обширная низина, где и находилось святилище — круг из массивных белых камней в человеческий рост. Все камни покрывали рисунки кораблей и солнечного креста. Посреди круга стоял большой алтарь испещренный странными узорами — будто кости и иные останки неведомых тварей намертво въевшиеся в серый камень. Вокруг алтаря полыхало кольцо из костров, которые поддерживали жрецы.

Рольф и Тейн сложили внутрь круга свои дары, — золотые и серебряные украшения, искусно выполненное бронзовое оружие, отполированные шарики янтаря и роскошные меха из лесов северной Скадвы. Затем жрецы подвели к алтарю огромного оленя: его рога были позолочены, а белоснежная шкура расписана рунами силы. Быстрым взмахом священного каменного ножа Норн перерезал животному горло, проливая кровь на алтарь и одновременно распевая славу богам.

— Пусть Теус из своих небесных чертогов протянет свою десницу над Скадвой и ее королем. Пусть Сунна, священное Солнце всегда озаряет его путь к славе. Пусть Нерта, Мать Земли и Воды хранит его поля, стада и виноградники. Пусть Близнецы даруют ему удачу в войне…

Сам король стоял рядом с жрецом, зычным голосом распевая священные гимны. Ему вторил и молодой Тейн, прося богов о защите и поддержке. Хвалы богам возносились в темнеющее небо, вместе с рвавшимся ввысь пламенем костров и густым черным дымом. Меж тем другие жрецы уже резали коз и свиней, готовясь к священной трапезе. Вскоре уже освежеванные туши жарились на кострах, распространяя вокруг нестерпимо ароматный запах. После завершения обряда король, его наследник и его воины пировали рядом со святилищем, пожирая огромные куски мяса и запивая его приготовленным жрецами отменным пивом сваренным из пшеницы, меда, болотного мирта и брусники. Захмелевший король, получивший больше всего мяса и пива, громко похвалялся своими прошлыми победами и распевал воинственные песни. Его же сын больше помалкивал, налегая на сочную свинину и втайне мечтая о том, чтобы когда-нибудь превзойти славу отца.

Уже светало, когда погрузившиеся в сон жрецы и воины Скадвы были подняты на ноги оглушительным криком боли и ругательствами. Король Рольф, призывая всех богов, отчаянно молотил мечом по земле, пытаясь попасть по скользившей в траве большой черной змее. Никогда ранее он не жаловался на точность своих ударов, но сейчас змея невредимой, достигла ближайшего леса и растворилась между деревьев.

— Вот ведь проклятое отродье! — выругался Рольф и посмотрел на свою ногу. Плохо завязанный спьяну башмак во сне свалился с его ноги, за что король и поплатился — чуть выше голени плоть буквально на глазах распухала, наливаясь нездоровым синюшным светом. Король Скадвы попробовал ступить на ногу и буквально взвыл от боли.

— Проклятие! — повторил он, — и что теперь?

Он мог и не спрашивать — вокруг уже толпились жрецы, пытавшиеся исцелить его рану. Вот немолодая женщина в белом одеянии с рукавами унизанными небольшими амулетами, усевшись рядом с королем, растирала некое масло вместе со стеблями разных растений в вязкую, сильно пахнущую зеленоватую массу. Другая жрица достала острый нож и резким движением распорола рану, выпуская кровь. Король сжал зубы, озираясь по сторонам., словно ища того, на ком можно сорвать свой гнев. Его взгляд остановился на Норне.

— Ты мог бы и предупредить, что здесь водятся такие гады! — укоризненно сказал король.

— Никогда до сих пор ни одна ползучая тварь не осмеливались заползти за круг камней святилища Солнца, — жрец выглядел больше удивленным, чем огорченным, — недоброе знамение. Змей — исконный враг Солнца, как и волк…

— Избавь меня от разговоров о дурных знаках и плохих приметах, — огрызнулся король, — скажи, женщина, насколько опасен этот укус? — обратился он к жрице.

— Король будет жить, — ответила она, бережно втирая мазь в кровоточащую рану, — но ему не стоит отправляться сейчас в дорогу — отравленная кровь может загноить рану и тогда можно остаться без ноги. Самое меньшее несколько дней он должен провести здесь, под защитой святилища Сунны.

— Чего стоит эта защита, если возле священных камней ползают гадюки? — король попытался встать, но тут же с проклятием осел обратно, на его лбу выступила испарина.

— Ладно, пусть будет так, — вздохнул он, — Тейн, сын мой, боюсь, дальше вести поход придется тебе одному. Передай королю Борию мои сожаления, что нам не удалось встретиться в этот раз. Будь тверд и не позволяй заткнуть себе рот, но и не лезь на рожон. Даже если тебе покажется, что тебя обошли какой-то честью — не затевай ссоры, пока мне нездоровится. Помни, что теперь ты говоришь не только за себя, но и за всю Скадву.

Глаза Тейна сверкнули решимостью.

— Я не подведу тебя, отец. Я принесу славу Скадве и тебе не придется краснеть за меня.

Рольф кивнул и хотел было обнять сына, но его ногу свело судорогой и он с ругательством осел вновь на траву.

— Я знаю, что могу на тебя положиться, сын мой, — сказал он, — видать сами боги хотят, чтобы ты получил всю славу от этого похода. Пусть тогда эти же боги и приведут тебя к победе.

Спустя время корабли Скадвы покинули бухту священного острова, весла в руках гребцов размеренно опускались и поднимались. Тейн стоял на носу, его светлые волосы развевались на ветру, голубые глаза жадно устремились к югу. Он тревожился об оставленном на Борне отце, но чем дальше лодки отходили от священного острова, тем больше беспокойство вытесняли мысли о предстоящем празднестве и надежды, что Тейн питал на него. Он не успокоится, пока не заслужит благосклонность Бория и руку принцессы Амалы — и отец будет гордится, что его наследник принес великую славу Скадве.