Я один вижу подсказки 10

Глава 20 – Урок

– Дикий корень женьшеня? Серьёзно?

Я не знал много об этом растении, но больше о нём рассказал сам Сергей. Женьшень занесён в Красную книгу. Это официальный документ от Цитадели, где указаны особо редкие растения. Понятное дело, что в мире холода любое растение или животное имеет статус «вымершего».

Поэтому «Красная книга» – это уже не тот документ, что охраняет виды от человечества и вымирания. Охранять-то уже нечего. Сейчас её используют скорее как справочник для фермеров.

Одни виды встречаются реже других. И, как объяснил Сергей, дикий женьшень и подходящая для него земля встречаются крайне редко.

– Повезло... повезло...

Я говорил честно, но Сергей не разделял моего мнения. По той же самой причине, что собственно и я.

Он не понимал, что нужно сделать со своей землёй. Ему не хотелось учиться на ошибках, ему тоже хотелось сделать всё правильно.

– Вчера учитель похвалил меня и сказал, что всё объяснит завтра...

Так сказал Сергей.

– Да? Мне он тоже так сказал!

Как оказалось, я был такой не один. В классе тридцать лбов, сидящих с образцами растений, земли и записями.

Ожидание витало в воздухе, будто сегодня решается чья-то судьба. Даже Маша опоздала. Она так нервничала, что вчера не могла уснуть.

Только вот самого учителя не было. И тут у меня возникла тревожная мысль:

«Мне что, опять придётся ждать свою очередь?!»

Я представил, как учитель будет медленно переходить от одного к другому, рассматривать образцы и раздавать советы. Уверен, что это займёт вовсе не пять-десять минут.

Быть может, чтобы проконсультировать всех, уйдёт день, два или три. Я был не против послушать других, так сказать, для общего развития. Но долгое, тянущееся ожидание явно было не для меня.

Так как в классе были конкуренты, я решил сосредоточиться не на людях вокруг, а на двери. Ожидал малейшего движения. И, когда его заметил, резко поднял руку высоко вверх и крикнул:

– Хэй!

Одноклассники тут же обернулись на меня: кто-то с удивлением, кто-то с недоумением. В их взглядах читалось:

«А ты чего кричишь и руку тянешь?»

Они ещё не успели заметить, что в дверях уже появился Иннокентий. Он тоже смотрел на меня, я действительно привлёк внимание. Учитель не понимал моих намерений, прищурился и слегка наклонил голову:

– Алексей, ты что-то хотел?

Разумеется, поднятая рука значила вопрос. Я не стал тянуть и сразу сказал:

– Учитель, вы не могли бы посмотреть мои образцы первыми?

Как только я это произнёс, лица одноклассников вокруг немного потемнели. Они восприняли это как удар под дых. Пока все гадали, я уже сделал свой ход.

Правда в том, что всегда есть первые и есть последние. Иннокентий это тоже понимал. В любом случае, с кого-то начинать надо. А лучше с самого активного.

– Хорошо, – сказал он спокойно. – Давай посмотрим, что у тебя.

Учитель положил дипломат на стол и снял пиджак, повесив его на спинку стула. Оставшись только в рубашке, он неспешно закатал рукава до локтей, и только потом подошёл. Его массивная фигура с лёгким усилием протиснулась между партами и остановилась у моей.

Учитель не стал спрашивать, а просто перебрал образцы, аккуратно беря их, осматривая, о чём-то думая. Через пару минут он заговорил громко, чтобы слышал не только я, но и весь класс:

– Первое, что нужно сделать любому фермеру, – это определить характеристики почвы. Есть различные способы: тактильно-визуальный анализ, когда определяем по текстуре и цвету; проверка на влажность; а также использование растений-индикаторов.

Иннокентий говорил спокойно, с лёгкой тенью увлечения в голосе. Казалось, ему всё это действительно нравилось: учить, возиться с новыми землями. А главное, он умел переводить всё на понятный нам язык.

– На почве растёт не всё подряд, – продолжил он. – А именно то, что подходит ей лучше всего.

Он взял один из образцов:

– Вот, например, тимофеевка луговая. Это признак плодородной, достаточно влажной почвы, обычно нейтральной. Такая трава растёт на хороших лугах.

Потом взял другой стебель:

– Луговой клевер, – прокомментировал он. – Классический индикатор плодородия. Любит почвы, богатые азотом и фосфором, с нейтральной реакцией.

Он не остановился и показал ещё одно растение:

– Лесная земляника. Её появление говорит о слабокислой, богатой гумусом, хорошо дренированной и влажной почве. Очень капризная, но благодарная.

Иннокентий чуть прищурился и поднял ещё одно растение:

– А вот крапива, самый яркий индикатор. Если она растёт густо, значит, в почве очень высокое содержание азота и других питательных веществ.

После этого он перешёл к самой почве. Взял горсть, покатал её между пальцами, понюхал. Затем чуть развёл пальцы, земля рассыпалась мягко:

– Это чернозём, – заключил учитель. – Богат гумусом, содержит много кальция, органики, микроэлементов. Структура рыхлая, значит, хорошо насыщается воздухом. Отличная влагоёмкость.

Он выпрямился и подытожил, глядя на весь класс:

– Самая плодородная почва, какую только можно пожелать для фермы.

Затем уже, обращаясь ко мне, добавил:

– Поздравляю, тебе действительно повезло!

Я был рад, что моя почва оказалась такой плодородной. По крайней мере, у меня появилось хоть какое-то базовое понимание.

Радость же быстро сменилась другой мыслью: теперь мне нужна нормальная стратегия. Поэтому я не дал учителю уйти и сразу задал вопрос:

– С чего мне начать? Что можно сажать?

Иннокентий кивнул, вопрос ему явно понравился.

– Хороший вопрос, – сказал он. Только не спешил отвечать, а взял тетрадь, чтобы посмотреть мои записи. Там было указано расположение участка, зарисовки и описание того, что находилось вокруг.

– На мой взгляд, у тебя есть два оптимальных варианта. Конечно, есть и другие, но для новичка эти самые подходящие.

Он сделал шаг в сторону и продолжил, чуть оживившись:

– Первый вариант – самый простой и одновременно самый продуктивный. Называется «интенсивное огородничество», или по-другому «традиционный огород».

Учитель слегка очертил в воздухе воображаемый участок:

– Смысл в том, чтобы с ограниченной площади собрать максимум урожая: овощи, ягоды, зелень. Нужно будет разделить землю на грядки и рассадить культуры блоками.

Он перечислял, будто составлял план:

– Вот, например: с одной стороны грядки с овощами: капуста, картофель, огурцы, помидоры. Чуть дальше зелень: укроп, петрушка, мята. А с противоположной ягодные и плодовые культуры: клубника, смородина, может быть, яблони или груши. То, что не требует сложного ухода.

Затем он сделал паузу и сразу предупредил:

– У этого метода, безусловно, есть плюсы: высокая урожайность, разнообразие культур. Но есть и минусы, потребуются регулярные работы: уход, прополка, особенно полив.

Он отметил это намеренно и строго, но в детали пока вдаваться не стал.

– Про полив я скажу позже, – добавил он, посмотрев на меня. – Потому что знаю: у тебя с этим могут быть сложности. А пока расскажу о втором варианте.

Учитель чуть развернулся к классу и перешёл к следующей стратегии:

– Второй подход – плодово-ягодный сад с луговым подлеском.

Я заинтересовался, о огороде у меня было хотя бы общее представление, а вот о втором методе, совсем нет.

– Суть в том, чтобы высадить плодовые деревья и ягодные кустарники, а на свободных участках сохранить естественное разнотравье. Например, ту же тимофеевку, землянику или теневыносливые культуры вроде щавеля.

Я посмотрел на него и уже представлял, как это будет выглядеть. Учитель же продолжил:

– Преимущество в том, что требуется минимальная прополка под деревьями. Урожай в основном фрукты и ягоды. Но есть и минус: деревья займут большую часть участка, а урожайность с квадратного метра будет ниже, чем при огородничестве.

Закончив, он посмотрел на меня и сказал:

– Выбор за тобой!

Как только он произнёс это, то уже почти повернулся, готовый пойти к следующему ученику.

Не потому что не хотел объяснять. Напротив, было видно, что учитель получает удовольствие от процесса. Просто остальные уже смотрели на него с таким отчаянием, словно вот-вот начнут плакать.

Иннокентий и правда был опытным: говорил ясно, по делу и так, что даже самые тугие головы начинали что-то понимать.

Остальные тоже хотели услышать о своих участках, и я чувствовал их эмоции. Разве что у меня оставалось ещё несколько важных вопросов, и я не мог его отпустить.

– Подождите.

– Да? – он обернулся.

– Вы упомянули проблему с водой.

– А… точно, – он нахмурился, будто действительно успел забыть.

– Вода – это главное для фермы. Без неё ничего не вырастет. А у тебя, как я видел по записям, поблизости нет ни реки, ни озера, ни ручья. Это серьёзная проблема.

Он говорил уже не только мне, а полукругом стоящему классу, который слушал с напряжённым вниманием.

– Особенно если судить по климату: умеренный, переменчивый. Может быть обильный сезон дождей, а может засуха. А растения к таким перепадам чувствительны. Без стабильного источника воды всё просто погибнет.

Меня тоже сильно интересовал этот вопрос:

– Значит, нужно выучить навык «Полив»?

Иннокентий усмехнулся, качнув головой:

– С навыком «Полив» ты, конечно, сможешь поливать, но один гектар – это не клумба на подоконнике. Придётся обильно применять навык, и не факт, что у тебя хватит энергии на весь участок. Самая главная проблема любого фермера, его физические возможности и ограничения.

Учитель обвёл взглядом весь класс:

– Навыки – это хорошо. Но их нужно вписывать в план. Надеяться только на них бесполезно.

Он говорил твёрдо, по-настоящему серьёзно. Потом добавил:

– Если смотреть на перспективу – нужен постоянный источник воды. Независимо от того, есть у тебя «Полив» или нет.

– Тогда что делать?

Иннокентий на секунду задумался, потом заговорил, перечисляя:

– Есть три основных варианта.

Первый, самый простой, но и самый хлопотный.

– Использовать большие ёмкости. Их можно наполнять в Цитадели и переносить на ферму. У фермеров есть преимущество: они могут переносить с собой большое количество ресурсов, как урожай с фермы, так и в обратном направлении. Так что и воду можно транспортировать.

Он говорил спокойно, словно уже видел таких фермеров множество раз.

Второй, сбор дождевой воды.

– Для этого на участке устанавливаются специальные конструкции – водосборники. Обычно их размещают на крышах построек: складов, теплиц, жилых домиков. Но даже если построек нет, можно соорудить временные и с них собирать влагу.

Он сделал паузу, потом добавил:

– Такой метод очень зависит от сезона, но он простой и не требует больших вложений.

И третий способ, самый классический.

– Колодец, – сказал учитель. – Надёжное решение, но не всегда эффективное. Придётся рыть от пяти до пятнадцати метров, чтобы добраться до водоносного слоя.

– Лопатой? – уточнил я.

– Да, других способов нет. Вода из него будет пригодна для полива и технических нужд. Но есть один серьёзный минус: колодец может пересыхать летом. Весной воды много, осенью не очень. Да и само качество воды может быть не лучшим.

Он пожал плечами:

– Так что, как видишь, идеального варианта нет. Но без воды никакой огород не оживёт.

Учитель уже отошёл от меня. Он сказал очень многое, и в голове начало формироваться общее представление о предстоящей работе.

Я просто сидел за партой и размышлял: «Что нужно будет сделать в первую очередь?»

Во-первых, решить проблему с водой. Без этого даже думать дальше не имеет смысла.

Во-вторых, собрать «капитал». Например, та же тимофеевка луговая, крапива, земляника – всё это уже растёт на участке.

И если собрать грамотно, то можно продать за неплохие деньги. Учитывая, что у меня в распоряжении целый гектар, доход может получиться весьма приличный.

Кстати, о продаже. Я услышал, что у Союза Фермеров есть оптовый склад. Там они скупают всё, что только продают фермеры. Цена низкая, но зато фермерам развязывают руки. Оттуда уже Союз распределяет товары: что пойдёт людям, что приручателям, а что алхимикам.

Так что главная проблема сбыта была относительно решена. Мне не придётся годами стоять возле метро, пытаясь всучить кому-то траву с участка.

Ещё я услышал важную вещь про дренаж. Конечно же, сразу записал. Иннокентий говорил не о моём участке, а о другом ученике.

Вообще, после сильных дождей на некоторых землях может застаиваться вода. Это вредно: корни начинают гнить, урожай пропадает. Значит, нужно думать о водоотведении.

Самый простой способ, выкопать открытые канавы по периметру поля. Да, трудоёмко. Да, требует постоянной очистки, но эффективно. Особенно для начинающего.

Голова у меня уже начинала пухнуть от такого потока лекций. Казалось, учитель просто не может остановиться. Он знал слишком много и с каждым словом словно приоткрывал целый новый пласт информации.

Почвы, рельеф, климат, дренаж, микрофлора, структура... Наш класс был большой, у каждого ученика свой участок, и каждый со своей спецификой.

Я начал записывать всё подряд в тетрадь. Даже те проблемы, которые казались не моими: «Кто знает, что ещё всплывёт?»

Однако были и такие, о которых я даже не задумывался. Например, животные. От больших до совсем мелких.

В моём лесу могут водиться медведи или волки. Вероятность вовсе не низкая. Всё же никто не знает, что такое «ферма» на самом деле.

То ли отдельный участок в пространстве, то ли целая «дикая» планета, поделённая на участки. Даже Иннокентий говорил об этом как о загадке.

Факт есть факт: мир фермы населён различными дикими животными. К примеру, в моём случае это могут быть кабаны, настоящая угроза.

Они могут вытоптать грядки, перекопать половину участка за одну ночь, уничтожить корни, сломать кусты.

Зайцы помельче, но тоже вредители: обгрызают побеги, вытаптывают саженцы.

Мыши, полёвки – это вообще бедствие для огородников. Они подгрызают корни, портят луковицы, устраивают норы прямо под грядками.

И, конечно, птицы. Особенно когда начнут созревать ягоды и фрукты. Дрозды, скворцы, воробьи – все любят полакомиться тем, что выросло не у них.

Для каждого врага существует своё средство защиты: заборы от кабанов, сетки от зайцев, пугала от птиц. Даже привлечение сов, как естественных хищников для борьбы с грызунами. Учитель и об этом говорил.

Я всё записал, и когда перевернул страницу, то понял, что тетрадь уже закончилась.

«Что?!»

А ведь сначала думал:

«Ну что там писать? Фермерство, ха! Посадил семечко, и оно выросло. Потом собрал урожай, и всё».

«Чего сложного-то? Чему учиться-то?!»

…

Не думал, что в столовой будет атмосфера, словно в морге. Повсюду лежали «трупы», мало кто говорил, вкусная еда, и та в горло не лезла.

Уроки закончились, и пришло время обеда. Меня такими проблемами сложно запугать, хоть «они» и пытались. Только проблемы я стараюсь решать, а не просто ныть об их наличии.

Поэтому первую проблему, а именно голод, я решал с помощью вкусных макарон с котлетами. Запивал вишнёвым компотом. Как-никак, чтобы много работать и усиленно думать, нужно хорошо кушать. Нет энергии – нет прогресса.

На столе рядом со мной лежала целая стопка учебников. Семь книг по ботанике, которые желательно знать от корки до корки. Это не весь материал, но основы.

И у других ситуация не лучше. Каждому выдали материалы, касающиеся их участков, почв, климата, стратегий ведения хозяйства.

Сергей сидел рядом, молча, нахмурившись. Иногда кивал, но потом снова хмурился. Брал книгу, начинал читать, но затем откладывал. Видимо понимал, что мы в столовой, а не в библиотеке.

Я его не отвлекал по той причине, что когда человек так увлечён, его лучше не трогать. Любой разговор он посчитает бесполезным, не имеющим смысла и отвлекающим от главного, от своего участка.

Тогда я повернул голову к Марии. Глаза покрасневшие, опухшие от слёз. Она старалась не всхлипывать вслух, но видно было, как всё её маленькое тело дрожит.

Так в чём же дело?

У фермеров одна забота: их пространственная ферма.

Дело в том, что мой участок оказался, объективно говоря, одним из лучших в классе. Тот входил чуть ли не в тройку, по оценке самого Иннокентия.

На первом месте, естественно, был Сергей, как же без него. Учитель назвал его участок так: «Идеальная природная аптека».

Разумеется, мы говорим о потенциале. То есть, если приложить титанические усилия, он может стать таковой. Главное то, что потенциал есть. И Сергею предложили сосредоточиться на лекарственных культурах.

У него совпало всё: горная местность с мягкими перепадами; разнообразный микроклимат благодаря теням, высотам и близости водопада; каменистая и дренированная почва, идеальна для культур, которым вреден застой воды; чистейшая родниковая вода, прямо с водопада.

И, наконец, на участке уже рос женьшень. А если женьшень растёт сам, то значит, участок поистине целебный.

Впрочем, сложностей там было выше крыши. Для начала нужна была детальная аналитика: тесты почвы, воды, замеры температуры в разных зонах. Влажность возле водопада одна, на камнях другая, в глубокой тени третья.

Там нельзя просто «посадить и забыть». Это участок, где нужно мыслить как фармацевт, а не как фермер. Конечно, у Сергея для этого отлично подходит талант «Чуткость Земли». Как будто бы талант дарован богом специально под этот участок.

Кроме того, если парень решит выращивать тот же женьшень, придётся долго ждать. От четырёх до семи лет в лучшем случае.

Разве что он изучит навык «Круг Изобилия». Тогда время сократится втрое. Но даже с ним проект рассчитывается на десятилетия, а точнее, на всю жизнь.

Заключение по Сергею: потенциал огромный. Проблемы есть, но они решаемы, особенно с его способностями. В итоге он может взрастить целую лекарственную гору и стать уважаемым человеком.

А вот у Марии всё куда туманнее. У неё вязкое болото, где даже сам фермер может застрять и не выбраться.

Вроде бы направление понятно. Преобразовать участок под одну из культур: рис, клюква, водные растения. То, что любит воду.

Также Иннокентий для неё сделал исключение и упомянул: рыбу, уток, лягушек и водоросли. Ей нужно было подумать, как из болота сделать достойную ферму.

«Вот только что ожидать от хрупкой, совсем юной девушки?»

Ферма ей очень нравилась, несмотря на болото. Вот только в другом смысле. Как людям нравится набережная, как любят прогулки в лесу. То есть задний двор с водой и кувшинками.

А не как территория, где нужно пахать, копать, укреплять, сушить, канализировать и запускать циклы. Ей нравилась идея, но не работа.

Поэтому Мария сейчас плакала. И в какой-то момент понимала, какое же будущее её ждёт:

– Я не знаю, ребята… Я не намекаю, но мне кажется, у меня будет регресс профессии…

Воздух в столовой застыл, потому что довольно «опасное» словосочетание было озвучено. То, чего многие так боялись «регресс профессии». Я повернул голову и спросил:

– В смысле?