Я не была твоим врагом

Глава 20

Эйли была замечательным ребёнком, только, на мой взгляд, слишком спокойным. Мне казалось, детки в её возрасте должны быть непоседливыми почемучками, шумными и проказливыми. Девочка же была немногословной и большую часть времени погруженной в себя. Попытки её немного расшевелить не увенчались успехом, и я решила, что пусть всё идёт своим чередом.

После вкусного и сытного завтрака, достав из сундука подходящую ткань и нитки, я скроила плоского кота и такую же куклу, и мы приступили к шитью. А чтобы не сидеть в тишине, изредка разбавляемой шумным сопением ребёнка, я рассказывала сказки. Многое, конечно, переврала, последний раз сказочные истории я читала много лет назад, но приключения Красной Шапочки и Колобка я знала почти наизусть. А историю Золушки наверняка помнила каждая девушка.

– И она не испугалась его поцеловать? – к концу моего повествования чуть оживилась Эйли, с удивлением на меня взирая.

– Нет, ведь чудовище оказался добрым и внимательным, – с улыбкой проговорила, радуясь маленькой победе, – часто наши глаза обманывают, и надо смотреть сердцем.

– А как? – тут же спросила девочка, откладывая шитьё на колени, чуть подалась ко мне и замерла в ожидании. Но ответить я не успела, в дверь громко постучали, и после разрешения войти в комнату буквально ворвалась экономка.

– Леди Таллия, люди… воины в замке отравлены.

– Что?! – потрясённо выдохнула, рывком поднимаясь с кресла, – какие люди? Сколько их?

– Все воины и трое слуг, – ответила Эдна, встревоженно посмотрев на Эйли, будто желая убедиться, что с ней всё в порядке.

– Где они? Эйли, никуда не уходи из комнаты. Бойд вернулся? А лорд Гавин?

– Нет, госпожа, ещё не вернулись. Воины в казарме, слуг я приказала определить в одно помещение, подальше от всех.

– Что же произошло? – обеспокоенно бормотала, в голове сразу возникли мысли об эпидемии, а я сомневалась, что в данных условиях мне удастся справиться с ней. Тем временем я достала из сундука необходимые настойки, травы и прочие лекарские средства, коротко приказав, – веди меня к воинам и прихвати вторую сумку.

Состояние воинов было ужасным. Бледная кожа, на лбу выступила холодная испарина, большинство лихорадило. Вонь в казарме стояла невыносимая, а от душераздирающих стонов пронимала дрожь.

– Давно появились первые симптомы? – принялась собирать анамнез, осматривая первого воина.

– Сразу после обеда, госпожа. Живот прихватило, потом дурно стало… не успел добежать, – смущённо ответил мужчина, снова болезненно поморщившись.

– Ясно, – кивнула и, ободряюще ему улыбнувшись, подошла к следующему воину. У него, как и у следующих больных, были похожие симптомы и всё указывало на пищевое отравление. Недомогание; тошнота и рвота; вздутие живота и расстройство стула; лихорадка, сухость во рту и жажда…

– Эдна, здесь нужно всё убрать и проветрить. Слуг из замка приведите сюда. Ещё мне потребуются три, а лучше пять девушек, и принеси древесный уголь, сахар, воду и соль.

– Сахар?! – изумлённо воскликнула женщина и я понимала её удивление – тростниковый сахар привозили из далёкой страны, он был очень дорогим и выдавался кухарке строго по граммам.

– Да, сахар, соль и чистая вода, – повторила, но экономка не спешила уходить, и мне пришлось повысить тон голоса, – поторопись, Эдна.

– Да, госпожа, – пробормотала женщина и наконец покинула здание, а я, с тихим вздохом оглядев больше сорока стонущих больных, приступила к трудной, порой противной работе.

Только с наступлением заката воинам немного полегчало. Мы с ложечки отпаивали их простой водой, раствором для регидратации, состоящим из соли, сахара и воды, отваром из сарацинского зерна – риса, от такого расточительства Эдна едва не лишилась рассудка. Я и девушки буквально сбились с ног, бегая от одного болезного к другому, но последствия отравления нам всё же удалось остановить, а улыбки измученных болезнью мужчин и ровное дыхание стали нам наградой. Усталым взглядом окинув погруженное в сумерки помещение, я, оставив двум дежурившим служанкам инструкции, шаркающей походкой направилась к замку…

– Госпожа заходила на кухню и заглядывала в кастрюлю, где обед для воинов готовился, – донёсся до меня женский голос у самого порога кухни, вынуждая меня резко остановиться.

– Леди Таллия весь день на ногах. Нора видела, как она сама за воином убирала, не побрезговала. Зачем ей травить людей в замке?

– Воины сейчас слабы. Если на замок нападут, некому защищать будет, – добавил незнакомый мужской голос, – дождалась, когда господин уедет, и потравила всех. А то, что лечит, так мы не знаем правда ли, может, для отвода глаз.

– Не болтайте! Ты видел, чтобы госпожа потраву в кастрюлю кидала? Нет?! Вот и помалкивай, пока головы не лишился! – прикрикнула Сэнга, за дверью что-то со звоном разбилось, мгновенно приводя меня в чувство. Первым порывом было развернуться и уйти, но я, собрав волю в кулак, двинулась на кухню.

– Госпожа! – тотчас испуганно воскликнула Сэнга. Быстро вытирая руки о фартук, она, заискивающе и настороженно улыбнувшись, спросила, – вы что-то хотели?

– Да, воинам на завтра не готовить. Вскипятите воду, до вечера пусть пьют только её. К ужину сварите лёгкий овощной суп.

– Как прикажете, госпожа.

– Эйли обедала?

– Да, как вы сказали, мясо с овощами.

– Хорошо, распорядись подать в покои ужин для меня и девочки, – произнесла я и, напоследок внимательным взглядом осмотрев замерших слуг, покинула кухню, услышав тихое:

– Совсем ослабнут…

Горько усмехнувшись, я не стала задерживаться и поспешила к Эйли, пока это был единственный в замке искренний человек, от которого я не боялась получить подлый удар в спину. Но, видимо, сегодня был вечер откровений: не успев выйти из узкого коридора, я услышала шёпот Эдны и решила не торопиться покидать своё тёмное укрытие.

– Милорд рискует, оставляя девочку с ней. Леди Таллия чужая, и мы не знаем, что у неё на уме. Леди Сесиль сказал, что графиня Девон ненавидит всё, что связано с одарёнными.

– Леди Сесиль… – хмыкнул старческий голос, назидательным тоном промолвив, – Эйли может за себя постоять, я бы больше волновался за самочувствие леди Таллии. Если госпожа решится напасть на дочь Алана, то может пострадать.

– Да, но… мы не знаем, на что способна леди Таллия. Ещё это отравление… слуги болтают, что госпожа заглядывала в кастрюлю.

– Разве за ней по пятам не ходит стража?

– Ходит, но… – что «но» я уже не стала слушать, за моей спиной раздался скрип открываемой двери и мне пришлось выйти из коридора. Моё появление в холле оказалось для экономки и отца Мерфи неожиданным, однако оба сумели сохранить лицо и не подать виду, что секунду назад обсуждали господ.

– Леди Таллия, я был в казарме, воинам стало лучше, – проговорил священник, ласково мне улыбнувшись.

– Хорошо, я рада, – промолвила я, чувствуя, что ещё немного – и от бесконечной усталости, растущего раздражения сорвусь, и, натянуто улыбнувшись, продолжила свой путь, но поднявшись до середины лестницы, бросив на застывшую Эдну насмешливый взгляд, проговорила, – распорядитесь приготовить мне ванну.

– Как прикажете, госпожа.

В спальне было темно, света от единственной зажжённой лампы было недостаточно, а в камин не подложили дров, и крохотные язычки пламени вот-вот должны были погаснуть. Но всё же скудного освещения было достаточно, чтобы рассмотреть спящую малышку. Девочка, приобняв пока ещё плоского и бесхвостого кота, сладко посапывала, а её губы тронула лёгкая улыбка.

Устало пройдя к кровати, на ходу стаскивая с себя пропахшее миазмами рвоты платье, я накинула халат и неторопливо прошла к камину. Там, осторожно, чтобы не разбудить ребёнка, пошурудила угли кочергой. Затем, подложив пару полешек, некоторое время смотрела, как языки пламени, словно изголодавшие звери, жадно набрасывались на дрова. Невольно сравнив их с собой, я вспомнила слова слуг и Эдны и с горечью подумала, что в графстве Гэйр я всегда буду чужой…