Вынужденный союз

Глава 14

Принятое мною обязательство, оказалось, очень серьёзно ограничило активность клана за пределами границ комплекса.

От полного застоя спасали только боты-шляпы. Уже четвёртая их модификация была оборудована простенькими сейсмическими датчиками, которые позволяли грубо оценивать наличие или отсутствие шургов в определённых пределах. Благодаря этому работы по восстановлению форпостов велись в штатном режиме.

Бригады техников копошились в полуразрушенных остовах, вручную демонтировали то, с чем не справлялась техника и запускали автоматические процедуры восстановления тяжёлых осадных укреплений. Но как только Шляпы давали сигнал о приближении шургов, вся работа останавливалась, а живые разумные покидали форпост через портал.

Работы велись в двух строениях — в «Сломанном клыке» и «Дальнем кордоне». Их расположение и определило приоритет восстановления. Остальные же опорные логистические базы было решено пока не трогать.

«Сломанный клык» восстанавливали в то время, пока на «Дальнем кордоне» работы не могли вестись по причине излишнего внимания шургов. И хотя приоритет восстановления «Дальнего кордона» был более высокий, из-за близости его к поверхности и интенсивности внимания шургов, работы с изрядным опережением графика шли именно в «Сломанном клыке».

Да и занимали эти работы не слишком большую часть клана, в основном инженерно-технический персонал. Ещё научники не скучали, хоть и ворчали по поводу отсутствия новых данных. Но ворчали больше для вида.

На стенку лезли вояки.

За прошедшие с последнего рейда дни весь опыт был проработан, адаптирован и реализован в виде изменений в амуниции и вооружении. И ребятам не терпелось снова рвануть в бой.

Несколько раз ко мне подходил Варпис. Первый раз он портанулся к нам с Катюшкой в стационарный карман примерно тогда, когда я сдал Контролёру первую тонну нанитов, второй раз, когда у них уже кончилось терпение, нанитов я изготовил уже пять тонн. Оставалось ещё каких-то жалких семь. Примерно на двадцать дней работы. Начать и кончить! И это при условии, что я практически всю мощность внутренних ядер перенаправил на производство, снизив до нуля нагрузки с изучения и анализа новых материалов. Иначе, до конца так опрометчиво взятого мною обязательства, было бы не меньше двух месяцев.

— Не выпускает нас Пила в поле! — в сердцах махнул рукой здоровяк, присаживаясь недалеко от меня на травку, — говорит, без гарантированного билета домой, никаких прогулок. А билет тут застрял.

Выглядел Варпис не так уж чтобы сильно расстроенным. Так, разве что для галочки кривился. О чём тут же меня и уведомил:

— Нет, ты не подумай, я не сильно расстроен! Как раз технари доведут форпосты, «самый крутой альянс человечества» сосредоточит на себе побольше внимания тварей, как раз дней двадцать и пройдёт, — Варпис на минуту замолчал, что-то прикидывая, — Просто парни уже на стену лезут. Как бы чего нехорошего не случилось.

— Так займи парней, — не понял я опасений военного вождя клана, — придумай какие-нибудь тренировки до полного отключения. Как в армии делают, чтобы солдата задолбать?

— Эту хрень не задолбать! — одновременно с горечью и с гордостью стукнул себя Варпис в грудь кулаком, — пытался уже, никаких нагрузок на полигоне не хватает, чтобы аватара с ног свалить. Второе дыхание, третье, тридцатое. Восстанавливается, зараза, моментально.

— И что, народ не может потерпеть?

— Народ приказы выполняет без всяких роптаний, — отмахнулся Варпис, — и приказ «потерпеть» они тоже выполняют. Но я не могу запретить им думать! А куча молодых горячих лбов с вот такими штуками в руках!

Варпис в доказательство своих слов похлопал здоровенной ладонью по не менее здоровенному орудию, с которым пришёл и которое положил рядом с собой.

— Поверь мне, это может быть страшно. По себе знаю!

— От меня-то ты чего хочешь? — я понял то, о чём говорил мой главный над всеми воинами, но в упор не видел, чем я ему могу в этой проблеме помочь.

— Ничего, — пожал плечами Варпис, — Ты — Вождь! Я просто ставлю тебя перед фактом. Если будешь тут слишком долго изображать непонятно что, может бабахнуть.

И со смешком, покровительственно похлопав меня по плечу и махнув Катюшке, тяжёлой походкой отправился в сторону телепортационной кабины. Перенести его сразу в нужную точку просить не стал.

И ведь, как в воду глядел! Правда, прилетело не оттуда, откуда Варпис предупреждал, но прилетело знатно.

Через два дня, мощнейшим взрывом разворотило примерно десять процентов внутренних помещений комплекса с центром разрушений, расположенным в районе мастерских.

На перерождение единоразово ушло семьдесят три человека.

Невосполнимых потерь не было, но восстановление всего в первоначальном виде заняло примерно трое суток. И много-много тонн ресурсов.

Виновный в случившемся, вернее виновная, сейчас сидела передо мной потупив глаза и с виноватым видом пыталась оправдаться:

— Колька, но я даже не думала, что оно бабахнет! Я просто свою абилку абузила на всём чём только можно! Колька! Мне, блин капец как скучно! Меня родители упрессовали! Меня выпускают только в мастерские да к тебе с Катькой! Но у вас ещё большая скукотища, валяетесь, как амёбы и даже не разговариваете уже!

Я кивнул. Действительно, не разговариваем мы с Катюшкой последнее время. Я сразу сбрасываю коды оценки попыток, чтобы не тратить времени, напрямую Контролёру, и он начинает просчёт нового набора координат ещё до возвращения оператора. Ускоряет процесс значительно. И резон у этого есть. Контролёр чётко определил, что часть траектории Земли не охвачена Королевой и мы спешим нащупать границы этого охвата. Есть надежда, на временный возврат связи. Вот мы и спешим. Катюшка вообще выкладывается запредельно. Нам сейчас не до болтовни.

— При этом ты сам сказал, что чем чаще тренировать способности и чем более разнообразные будут условия применения, тем лучше она будет развиваться! — видя, что я не прерываю её оправдания и молча слушаю, начала окрыляться Ленка-пенка, — поэтому я вся делала, как ты и велел! Я постоянно, везде где только могла, использовала свою абилку! И она реально выросла на уровень! Прикинь! Уровень просто за абуз! Целый уровень! Но я иногда целый день пола не касалась, постоянно подтягивала под ноги разные поверхности! Так что тут всё честно! Уровень заслужен!

Горячий и эмоциональный монолог моей младшей сестрёнки был нарушен Контролёром. С присущей ему машинной грацией и тактом.

— Оценка разрушения показывает, что источником данного взрыва мог служить только основной накопитель энергии, расположенный в закрытом секторе технических коридоров. Ничего более не даёт нужного даже порядка мощности взрыва.

— Я не ходила в закрытый коридор! — сразу же ушла в отказ сестрёнка, мгновенно надувшись и закрывшись от дальнейших расспросов.

Я тяжело вздохнул. Опять нашла коса на камень.

Уже были восстановлены все разрушения. Работа и дальше продолжилась в штатном режиме. Но мы до сих пор не могли выяснить детали произошедшего. Получалась двоякая картина.

Со слов Ленки, доверять которым я мог с полным спокойствием, она просто шла по своему обычному маршруту до третьего сборочного бокса. Именно там в тот день должна была состояться сборка улучшенной, пятой, версии вестника Апокалипсиса, проходящего те же модификации, что и всё остальное обмундирование и вооружение членов рейдовых групп. Передвигалась сестрёнка в обычном своём режиме, используя перк на всё что только можно, подтягивая под ноги то кусок стены, то кусок потолка, то просто пол, но из начала коридора в его конец. С её слов — абузила абилку. Я не стал указывать на не совсем корректное применение этого архаичного термина, главное, что было понятно. И вот когда она уже вошла в помещение бокса, и с восхищением обнаружила там четвертую и третью модификации этих огромных паукообразным боевых машин, вот в этот момент и бабахнуло. Вернее всё погасло и она пришла в себя в медбоксе.

Контролёр же утверждал, и ему я тоже мог доверять с полным спокойствием, что единственное, что могло дать взрыв такой мощности — это нарушение контура безопасности в основном накопителе энергии. Это такой огромный, предельно технологичный аккумулятор, способный хранить в себе просто чудовищное количество энергии. Правда в тот день он был заполнен хорошо, если на четверть и взрыв был бы вполовину слабее того, что случился, но все остальные варианты давали расхождения на порядки, поэтому Контролёр вцепился в этот накопитель. С поистине машинным упрямством обвиняя Ленку в том, что она зашла в закрытую область и применила свой перк туда, куда применять его было категорически недопустимо!

Ленка же стояла на своём. И упрямства у неё было больше.

Мне же было понятно пока только одно. Это был не аккумулятор. И не всё остальное, известное Контролёру. Это было что-то, сотворённое моей младшей сестрёнкой интуитивно и неосознанно. Что-то, о чём она может вспомнить только самостоятельно. А ещё добровольно. Но и одёргивать Контролёра при Ленке я не хотел. Будет выглядеть, как будто я её выгораживаю, и прикрываю её шалости. Последнее, что мне нужно — моя младшая сестра, уверенная, что старший братец отмажет её в любой ситуации!

А ещё, я с тоской понимал, что Варпис прав даже в более широком плане, чем сам имел в виду.

Практически любой из запертых на Айне в аватаре — это тот ещё горячий лоб. Умудрённых годами, возрастных игроков — тут очень малое количество. Остальные — молодёжь разных возрастов. А ведь иногда и тридцать — это самый пик молодости. Хотя иногда и в шестнадцать — уже зрелый разумный.

Но тут, на Айне — весь наш «опыт» — не стоит ничего. Тут опыт свой. Тут его нужно получать «на месте» и то, что ты на Земле прожил больше чем пол века, даёт тебе лишь небольшое преимущество. Если вообще даёт, а не отнимает. Иногда свежий взгляд и незашоренный разум — единственное, что позволяет двигаться вперёд. А опыт с Земли — лишь оковы, не дающие двигаться дальше.

И Ленка, вполне возможно, лишь первая ласточка, сотворившая своим перком что-то опасное для окружающих. Да, сотворившая это неосознанно. Да, все семьдесят два остальных погибших благополучно переродились и снова с нами, отделавшись, можно сказать, лёгким испугом.

Как-то совсем не к месту вспомнились четыре чёрных года в конце двадцатых, когда волна терактов прокатилась по всему миру. Непричастных не осталось, задетыми оказались тогда все страны, и счёт погибших почти перешагнул планку в миллион жертв, а пострадавших ушёл далеко за сотни миллионов. Кровавый ужас, охвативший Землю, удалось остановить, но жертв это не вернуло! И террористы не имели вторых жизней и нурновских технологий. А также шурговских возможностей.

Пугало ещё и то, что нельзя было заблокировать применение перка аватара, как, например, можно было заблокировать применение любого устройства, являющегося частью ЗК введением простого запрета. Если такой запрет вводится, а для этого достаточно решения первого оператора, то ИИ комплекса, самостоятельно информируя разумных, может полностью блокировать применение ЗК на своей территории. А вот применение перка аватара можно только запретить, обозначив наказание за нарушение запрета, как сейчас с тем же убийством разумного. Это не гарантирует неприменения, но даёт всем остальным участникам «договорных отношений» знать, что нарушивший запрет будет наказан. Если применение будет зафиксировано! Но даже в этом случае жертву, или жертв, это не вернёт!

С усилием отогнав от себя мрачные воспоминания и мысли, я со вздохом отправил Ленку домой. Сегодня больше толку не будет. Контролёр сбил её с нормального настроя, и Ленка закрылась. А я её хорошо знаю. В таком состоянии больше она добровольно ничего не расскажет. До завтра же отойдёт, ей снова станет скучно, захочется поболтать. Так, глядишь, что и вспомнится, пока языком будет чесать.

А мне жизненно важно было узнать, что и как она там сделала. Потому что взрывная волна и остальные разрушения, разворотившие огромный кусок комплекса — это конечно мощно, но рядом не стояло с тем, что произошло в первые мгновения этого действия. Только один из семидесяти трёх пострадавших погиб от взрывной волны — это сама Ленка-Пенка. Остальные семьдесят два погибли ещё до того, как эта ударная волна до них добралась. Погибли в одно мгновение. Что тоже невозможно в обычных условиях взрыва. Но чувствительность Ареала-3 не могла меня обманывать. Три Ареала в одной области — давали мне многое. В том числе и это. Ощущение одновременного срабатывания семидесяти двух триггеров репликаторов — брр… Они погибли, я так подозреваю, от какого-то импульса, который запустила сестрёнка, и который потом спровоцировал взрыв. Но, чёрт возьми, я не имею ни малейшего представления, что это такое, как она это сделала и как сделать так, чтобы это не повторилось.

А ещё, нельзя ли это использовать против шургов? Ведь аватары — очень похожи на шургов. А то, что в мгновения ока смогло убить семьдесят два аватара, расположенных в радиусе более чем ста метров — вполне может быть применено и против шургов.

И только широкие уши Контролёра не позволяли мне это всё вывалить на младшую сестрёнку и заставить вспомнить всё по секундам. Серьёзно и без всякой ерунды вроде «я не виноватая, я всё делала как ты сказал». Потому что Ленка действительно не виновата и прекрасно это знает. А также прекрасно понимает, что станет виноватой — если повторит. И отлично знает, когда можно ерундой страдать, а когда нужно отвечать за свои поступки.

«Один раз ошибиться может каждый, повторить свою ошибку — удел лишь альтернативно одарённых» — Папина любимая присказка.

Кроме того, волосы у меня на голове вставали дыбом от мысли, что Ленка прошла не просто по краю, а за краем. Она вообще не должна была воскреснуть, если следовать логике Контролёра, который обвиняет в смерти семидесяти двух человек мою сестру. Если их убила именно она, то она не должна была пойти на воскрешение. Только окончательная смерть. Сестрёнка же, кроме того, что погибла последней в этом длинном списке, и на воскрешение пошла тоже последней. И воскрешена была машиной без единого сбоя по штатной процедуре. А значит, не считается виновной в смерти остальных.

Контролёр же, зацикленный на взрыве аккумулятора, давал мне определённую надежду на то, он может не замечать много больше, блокируя себя логикой. А также, что походя проговорённый сестрёнкой мелкий факт, толкнёт только меня одного в нужном направлении и останется незамеченным ИИ, уже нашедшим ответы на все интересующие его вопросы.

Поэтому продолжение разговора — завтра. В таком же формате.

***

Конференц-зал — основное место сбора руководителей «Продавцов снега», после последнего заседания изменился очень незначительно — на одной из стен появилась чёрная матовая панель с одной куцей строчкой.

Пила — заместитель главы клана, стояла напротив этой панели, её глаза были направлены на единственную строку, но не видели выбитого на ней. Она вспоминала аналогичную панель, только сверху донизу испещрённую мелкими надписями, которая традиционно украшала все комнаты заседаний верхушки клана «Вестники». Переезжая первой при смене места заседания.

На такой панели в «Вестниках» было заведено выбивать имена тех, кто покинул клан. И только цвет каймы вокруг имени, фона, на котором это имя было выбито, и цвет самих букв имени говорил знающим, как и почему человек покинул клан.

Предательство интересов клана. Уход в реальную жизнь. Переход в другой клан. Изгнан навечно. Изгнан до раскаяния. Изгнан до прощения. Заслуженный ветеран клана. Вариантов было много, клан «Вестники» жил долго и историю вокруг себя собрал богатую. Но за всю свою историю на чёрной мемориальной панели Пила не могла припомнить вот такого сочетания:

Чёрный фон — погиб. Алая кайма — в бою. Серебряные буквы — за интересы клана.

Она не могла припомнить, когда за интересы её клана кто-то бы отдал жизнь. Был похожий случай, но он был лишь похож. Там игрок погиб на Земле в рейде, не зная, на что идёт и чем это чревато. Просто не выдержало сердце. Тут же каждый выход рейдовой группы за границы комплекса — это вот такая осознанная жертва. Каждый боец осознанно готов отдать жизнь за интересы клана и это будило в девушке какие-то странные глубинные чувства.

Оставить такую жертву неотмеченной Полина не могла. Поэтому по собственной инициативе заказала эту панель, закрепив своей властью определённые настройки, и повесила её в Конференц-зале.

А также узнала всю подноготную погибшего парня. Родные, близкие. На Айне у него никого не было, и Полина сделал себе пометку, как только появится связь с Землёй, связаться с его родными и рассказать им о его судьбе. И попытаться помочь пережить эту потерю.

Сейчас начнётся заседание. Девушка зябко поёжилась, пытаясь предугадать, кто и как может прореагировать на такое проявление чувств и памяти.

***

Собрание сегодня было нештатным. Какой-то запрос извне, по словам Пилы, который требовалось обсудить.

И, как обычно бывает, если добираться мне ближе всех, то и приходил на собрание я последним. Хотя, время в запасе ещё было.

— Раз все собрались и даже на пару минут раньше, давайте начнём, — тут же прекратила шепотки и разговорчики Пила, — Ник, что по взрыву в мастерской? Итог есть?

— Да, Контролёр окончательно подтвердил все предварительные прикидки, определил все параметры взрыва, нашёл источник и назначил виновную, как вам всем уже известно, это моя младшая сестра Елена. Баловалась перком и протянула шаловливые ручки не туда. Наказана. Пока получила запрет на использование перка. Постоянно провожу с ней беседы, — очень аккуратно ответил я на поставленный вопрос.

Присутствующий на заседании народ был уже в курсе всех деталей расследования, но пока они проходили под припиской «предварительно». Теперь же Контролёр озвучил окончательный вердикт и нам, в том числе, нужно было что-то с этим делать.

— И что будем делать? — эхом озвучила мои мысли Пила

— Девчушка по глупости устроила большой тарарам, не стоит её наказывать слишком сурово! — сразу же встала на защиту моей же сестры Яркая. Сидящий с ней рядом Бруно только молчаливо кивнул в знак согласия с позицией супруги.

— Тем более воскрешение от системы она прошла, значит реальной вины за ней нет! — отрезал Проныра.

— Дело не в вине сестры нашего Вождя, — вмешался в разговор Варпис, — дело в принципе. Мы прямо в лоб получили проблему того, что мы все тут опасные ребята. Реально опасные. Практически любой из нас может отправить на перерождение кого угодно! Вот так, просто глядя в глаза. Сами понимаете, выбраковку на психов мы пока не проходили и как скажется текущая ситуация на кукушке любого из нас никто не знает. А у нас тут могут быть собраны, вроде как в безопасности, люди, по тем или иным причинам не имеющие возможности больше воскресать. Живущие последнюю жизнь, так сказать.

— Можно законодательно запретить применение боевой части ЗК на территории Энриувойре, — внёс предложение Бруно — оставив только защитную функцию. Но в этом случае мы берём на себя функцию государства и постепенно можем додуматься до всякого-разного!

— Она и сейчас запрещена законодательно, — снова вмешался Проныра, — но это не мешает применять. Если готов мириться с наказанием — тебе ничего не мешает хоть атомную бомбу тут ахнуть!

— Бруно прав. Технически мы можем реализовать принудительное отключение вооружения любого ЗК, находящегося на территории Энриувойре. Но если мы отберем у людей средства защиты — мы будем обязаны их защитить. Причём, защитить от любых угроз, что нереально, — пояснил я свою позицию.

На какое-то время совещание потеряло официальность, народ свободно перебрасывался репликами, спорил, доказывал свою точку зрения, хотя спорили в целом об одном и том же. Общий настрой подвёл Проныра:

— Народ, давайте не будем заниматься хернёй! Все прекрасно всё понимают, и никто не видит смысла закручивать гайки только потому, что одна девчонка что-то сотворила. Пусть руководители направлений доведут до всех своих миньонов опасности бездумного ковыряния детонатором в бочке со взрывчаткой и пока прикроем этот вопрос.

Обсудив ещё пару проходных рабочих вопросов, Пила дошла до основной темы, ради которой нас всех и собрала:

— К нам пришёл запрос от «Большой восьмёрки». Им нужна помощь! Желательно, срочно.

«Большая восьмёрка» — такое громкое и немного провокационное название взял себе альянс из восьми кланов, получивших от нас две криптограммы пятого класса.

За спиной Пилы засветилась голопанель и началась трансляция записи с систем наблюдения нескольких ЗК.

На записи шёл бой. Слышались взрывы, гул, вой каких-то боевых систем. Картинка только была малость неинформативна. Пыль вперемешку с дымом. Сначала было не совсем понятно, кто на кого нападал, но спустя буквально несколько секунд лицезрения серой взвеси, ударная волна очередного разрыва смела в сторону дым и скальную пыль и пока новая пылевая завеса ещё не затянула всё на записи, стала видна проблема во всей своей красе: Каратель Ур’Тар. Характерный силуэт, щит плотно прилегающий к телу, турель на плече и неторопливые и не очень ловкие движения.

Тварь постепенно пробивалась сквозь груду камней, выбивая за один выстрел по одному — два хороших булыжника из той груды, что, как я понял, обрушили на неё защитники. Вот, спустя ещё несколько секунд Ур’Тар перешагнул остатки завала, не доходившего ему уже и до пояса и шагнул вперёд открывая огонь по защитникам. Один против хорошо укрепленных позиций, на которых окопались не одна сотня обороняющихся.

Судя по разворачивающемуся на голопанели, всю стаю Карателя давно выбили, их даже в мелких кусках нигде не было видно. Завал, из которого выбрался Ур’Тар, далеко не первый, даже с того ракурса, с которого велась запись, скрывающая многое, было видно ещё четыре аналогичных завала за спиной Карателя.

— Сколько они его так уже держат? — первый озвучил очевидный вопрос Варпис

— Сутки, — коротко ответила Пила.

Со всех сторон раздались короткие возгласы, в основном ругательного характера.

— И не смогли справиться?

— Как видите, — кивнула Пила.

— Мы можем у них запросить информацию о попытках его уничтожить? — вклинился в диалог Варписа и Пилы Бруно.

— В этом нет необходимости, — спокойно ответила Пила, — все записи они прислали нам вместе с просьбой о помощи.

Следующие десять минут мы просматривали записи попыток «Большой восьмёрки» уничтожить Карателя Ур’Тар.

Первые попытки были почти удачными. Мощные кинетические орудия, установленные на огромных осадных платформах, которые были собраны уже тут, по месту возведения фабрики, одновременными залпами двух-трёх килограммовых болванок, разогнанных в магнитных полях до запредельных скоростей, просто вымели тварь за границы видимости. Следующий залп, аналогичной плотности, сделанный в эту же тварь лишь сбил её с ног и заставил проехаться по камням метров пятнадцать. Третий даже не заставил вставшую снова на ноги тварь пошевелиться. Все остальные попытки оказать воздействие чистой кинетической энергией были безрезультатны.

Температурные воздействия полем твари просто обнулялись. Хотя сквозь ревущую плазму было плохо видно, но датчики не показывали никакого изменения температуры в центре этого ада.

Токсины и химически активные вещества, разъедающие камень при попадании даже капли, стекали по плёнке щита, не оказывая никакого воздействия на Карателя.

Силовые поля, в которые ловили тварь по принципу ловушки, полностью окружая со всех сторон, рассекались тварью одним взмахом удлинённых и слегка мерцающих когтей.

Тварь вбивали в скалы по самые ноздри в прямом смысле этого слова. Вбивали, вплавляли, топили, засыпали. Это лишь замедляло Карателя. Тварь продолжала рваться к оборонявшимся, при этом стреляя из своего плечевого орудия по мере возможности. Принцип поражения оружия твари был известен, защита от него уже отработана, но урон всё равно наносился и рос по мере приближения Карателя к защитным укреплениям.

Арсенал и фантазия, как и терпение и вера в свои силы оборонявшихся закончилась и они обратились к нам.

— Технически, вы его в состоянии грохнуть? — уточнила Пила, когда записи закончились и в зале воцарилась тишина.

— По опыту прошлого столкновения — да! И видя вот это вот всё, понимаю, как нам с ним повезло! — немного задумчиво ответил на вопрос Варпис, — сколько там у них тварей именно этого типа?

— Три.

Прямой связи с руководством альянса не было. Все, кто мог принимать решения и вести переговоры, находились там. На стройке. В боях. Поэтому мы рассматривали только тот пакет предложений, который к нам пришёл.

Нам отдавали всех тварей, которых мы завалим. Нас, по сути, звали на охоту. Хорошо проработанную, с кучей приманенных тварей, в окружении тысяч кусков сочного мяса и сотен тысяч единиц низкоэффективного оружия для защиты от приманенных монстров.

По минимуму нас просили убить три этих особи. Каратель Ур’Тар оказался не по зубам «Большой восьмёрке». И разрешали забрать трофеи с собой. Но, если мы изъявляли желание задержаться на их «поляне» и поохотиться подольше — они не имеют ничего против. На тех же условиях.

— Ник, мы будем вмешиваться? — смотря мне прямо в глаза, спросила Пила.

А у меня внутри всё переворачивалось от осознания того, что эти парни, на записи, гибли и по моей вине.

Виктор сидел, спрятав лицо в ладонях, Пила твёрдо смотрела на меня, остальные отводили взгляд. Только Варпис не отрывался взглядом от потухшей голопанели, явно думая о чём-то своём.

Вот ведь гадство. Я помню, как мы обсуждали подставу с «крейсером» и хотели, чтобы они от нас отстали. Шантаж и принуждение тогда были вполне допустимым обоснованием для совести, чтобы я дал добро на вот такую вот подставу. Туда шантажистам и дорога. И сейчас, глядя как обычные парни и, наверное девчонки, гибнут окончательной смертью под ударами этих тварей, я понимал, что и моя воля отправила их умирать в эти пещеры.

— Да или нет? — ещё более жёстко повторила свой вопрос мой заместитель.

— Конечно будем! — не выдержал я, вскакивая со своего кресла и повышая голос, — мы их туда отправили! Из-за нас они там гибнут! Конечно, мы будем вмешиваться!

Гнетущая тишина на короткое время опустилась на конференц-зал. Тишина, разрушаемая только моим возмущённым дыханием. К которому через несколько секунд добавилось фраза Виктора, сказанная им прямо сквозь ладони со странными интонациями:

— Ой, дураааак!

А дальше мне чуть ли не на русском матерном языке объяснили, что, хорошее воспитание — это, конечно, круто, но совершенно не годится для текущих реалий.

Реальность вокруг такова, что кто-то просто обязан оплатить противостояние с шургами своими жизнями. Командир отряда может выбирать кого-то из своего отряда. Вождь клана — кого-то из своего клана.

Но когда подворачивается возможность выбрать клан, который будет платить или, ещё лучше, альянс кланов, только дурак будет продолжать пытаться расплатиться четырёхстами тридцатью семью жизнями членов своего клана. При этом даже не иметь никакой гарантии достижения цели.

Пила очень эмоционально объясняла некоторые вещи. Когда она выдыхалась, ей на смену приходил Бруно. Спокойным голосом, методично и рационально он пояснял, что мы физически не в состоянии реализовать ни одного стратегического направления, предложенного Всевидом для выхода из кризисной ситуации. У нас просто нет достаточной численности, чтобы создать необходимую остроту угрозы и заставить Королеву принимать быстрые решения и ошибаться.

А значит, если мы продолжим двигаться в том же направлении, руководствуясь старыми принципами и моральными скрепами, то просто погибнем. Без какой либо пользы для Земли. И для землян. И когда связь восстановится, если она ещё может быть восстановлена, сюда придут новые миллионы смертников и так же сгинут.

Мозги мне полоскали, наверное, минут тридцать. Методично. Цинично. Расчётливо. В конце концов, я сдался.

— Предлагаете не вмешиваться и на просьбу о помощи не реагировать?

— Ни в коем случае! — совсем другим тоном вскинулась Пила, — мы просто обязаны вмешаться и помочь!

Я смачно припечатал себе лицо ладонью.

— Вы мне сейчас весь мозг сожрали, доказывая обратное! — попытался я найти здравые ориентиры.

— Мы тебе не обратное доказывали, а объясняли ситуацию, чтобы ты, оказавшись там, — пила махнула рукой на погасшую голопанель, — не наделал глупостей!

Я почувствовал, как краснею. Вот действительно — дурак!

Видя, что я в прострации перевариваю осознанное, Пила переключилась на Варписа:

— Что тебе нужно, чтобы завалить трёх этих уродов?

Варпис размышлял не долго. Но размышлял.

— У них там есть достаточно энергии для моей подпитки?

Пила молча пожала плечами. Логично. Откуда бы ей это знать.

— Тогда только с Ником в группе. Вестник Апокалипсиса, Ник и небольшая группа прикрытия. Чук, Гек и Тра. Если по минимуму.

— Не хочу я с вами Ника отпускать, но понимаю, что без него дело никак не обойдётся. У них там коридор от Комплекса до места установки фабрики — сто пятьдесят километров. Расширенные тоннели, облагороженные пещеры, защитные бункера каждые сто метров. Можно сказать — автобан. Туда вы доберетёсь на вашем страшилище, а вот обратно — есть слишком большие риски на какую-то ответку от шургов. Поэтому, как только Вождь осознает всю ответственность упавшей на его плечи задачи, так сразу и возглавит карательный рейд в помощь союзному альянсу.

При этом, все собравшиеся на совещании смотрели на меня совсем без улыбок.

И перед самым окончанием заседания Пила, как бы что-то вспомнив, снова привлекла наше внимание:

— Большая просьба ко всем, а к рейдерам особенно, постарайтесь не пополнять этот мемориальный список новыми именами.

И указала на стену с висящей на высоте среднего роста чёрной матовой панелью. На ней прямым укором смотрелась серебряная строчка на ещё более чёрном, чем сама панель фоне с красной окантовкой:

Роман Первухов (известный также, как: Хрен_Объедешь)

Болтореза я тогда вытащил, а Ромку не смог. Наверное, одна строка это лучше чем две. Но я до самых кишок осознал всё, что мне буквально только что вбивали в голову Пила вместе с Бруно.

Есть весь мир. А есть все мы. И это, чёрт возьми, совершенно разные общности, хоть одна и является частью другой.

А пока же меня ждал карательный рейд, быстрые сборы и Контролёр, который уже три сообщения повышенной важности мне забросил, маяча и напоминая про себя и про обещанные ещё семь тонн нанитов.

Облезет. Пусть считает, что договорённость нарушена по моей вине и с него все требования сняты. Пусть продолжает козни за моей спиной, пусть распространяет какие-нибудь порочащие меня слухи. Пе-ре-жи-ву!

А вот те парни и, возможно, девчонки, которые своими жизнями сейчас оплачивают первые шажки к победе, так нужной всем нам, землянам, не переживут.

***

Уже через час наша небольшая группа была полностью готова к выходу. Мы оповестили встречающую сторону и нас уверили, что с нетерпением ждут и даже обеспечат транспортом на часть пути до места сборки фабрики.

Транспортом оказалось что-то похожее на аэросани, которые показали умопомрачительную скорость по желобу, выплавленному вдоль всего коридора до самой фабрики. Керамика основания саней отлично скользила по гладкой, почти до зеркального блеска, каменной поверхностью желоба и сани развивали скорость выше трёх сотен километров в час. Крошечный элемент патриотизма — Французский флаг скромных размеров, развивался на антенне саней как бешеный, постоянно грозясь оторваться от набегающих потоков ветра. Может быть, ветер бы и справился, но до конца пути мы не добрались. Часть желоба была уничтожена, и водитель заранее сбросил скорость, чтобы не рисковать переворотом.

Что-то прокричав нам в напутствие, французский пилот-патриот споро развернул пассажирскую платформу вместе с основным толкающим винтом и, не ожидая от нас никаких возражений, укатил в обратную сторону, просто оставив нас посередине коридора. В двадцати пяти километрах от развернувшегося ада, который был уже довольно хорошо слышен.

Как я понял из его напутствия, дальше связи не было и защитные бункера тоже не работали. В общем, удачи нам в нашем начинании!

Оставшиеся двадцать пять километров, на которые нас не смогли «подбросить», мы преодолевали почти столько же, сколько и первые сто двадцать пять километров.

К удивлению, не встретив ни единой живой твари. Местами попадались какие-то трудно идентифицируемые огрызки, но не более того.

Варпис, опытный человек, загодя постарался связаться с полевым руководством укрепрайона, благодаря чему, мы избежали участи быть уничтоженными автоматическими защитными осадными платформами. Теми самыми, что разгоняли болванки массой до двух килограмм до скоростей в десятки раз превышающих скорость звука. Теми самыми, что не смогли справиться с тварью, по чью «душу» мы и прибыли.

Фабрика собиралась в центре огромной пещеры, которая размерами лишь слегка уступала той, в которой мы нашли заброшенный город. Причем уступала только в горизонтальной плоскости. Свод пещеры, в которой мы находились, в данный момент был, всё-таки, немного повыше. Альянс окопался в геометрическом центре пещеры. Вокруг гигантского остова фабрики.

Мелкие сборочные боты равнодушно, но с полной самоотдачей сновали по металлическим конструкциям, выполняя заложенную в них программу. Вокруг шла война, но эти малыши были уверены — их защитят. Им дадут возможность закончить самое главное в их жизни — проект, ради которого они появились на свет и когда он будет закончен — они с такой же самоотдачей пойдут в переплавку. Если повезет, в новых ремонтных ботов.

А вокруг остова фабрики растянулись укрепления. Силовые щиты. Металлокерамические блоки. Броневые колпаки. Подвижные огневые точки. Сновали люди. То тут, то там сверкали разгонные кольца крупных калибров. То тут, то там, был слышен грохот, с которым снаряды просто проламывали звуковой барьер.

Постоянная каменная пыль. Фантомные человеческие крики.

Мне даже почудились звуки войн прошлого. Гул пикирующих штурмовиков и падающих бомб и ракет.

— Аккуратно мля!!! — звонкий крик Тра наложился на гулкий хлопок из её винтовки и что-то уродливое, многолапое падавшее на нас сверху, было в клочья разорвано прямо в нескольких метрах от контура нашего осадного щита, — Варпис, пошевеливайся! Подключи нас к общему интерфейсу, тут же нихрена не разобрать!

Стеклянный взгляд Варписа давал мне понять, что хорошего пока мало, и, либо он не может достучаться до местных админов, либо происходит что-то ещё более нехорошее. Чук и Гек, видя, что главный потребитель энергии пока неактивен, врубили щиты и закрыли нашу небольшую группу с двух сторон, чутко следя за всеми угрозами.

Стоять было нельзя. Нужно было куда-то двигаться и что-то делать. Наша основная цель — три Ур’Тара. Где они находятся? Пока непонятно. Буду искать!

Всё пространство пещеры было пропитано болью и смертью. А ещё безысходностью, упрямством и азартом. Но ярче всего, назойливее всего, острее всего и опаснее всего ощущалась удушающая гнилостная тяжесть. И хоть эта тяжесть воспринималась на самом дальнем фоне, она же была самой опасной и яркой тут. Всё остальное просто меркло перед ней.

Королева приглядывала за происходящим в этой пещере. И пока лишь одним глазком.

Сразу уходить? Рисковать продолжать бой при таком её близком пригляде? И что с Варписом?

Я ощущал Тра. Её пьянящую радость от того, что она снова будет стрелять по мерзким тварям.

Я ощущал Чука и Гека. Их сосредоточенность на задачах. Их концентрацию на безопасности группы.

Я не ощущал Варписа. Там, где он находился, была лишь пустота. Пустая оболочка.

Точка пространственного возмущения, появившаяся в зоне моего Ареала и, одновременно, под осадным щитом вестника Апокалипсиса чётко дала понять — нас заметили.

Заметили, оценили и признали важной целью. Многолапая хрень, разнесённая Тра могла быть и случайностью, но не направленный перенос.

Мы находились примерно в центре боевых позиций альянса, а на нас уже шла атака. До ближайших тварей было неизвестно сколько, мы визуально не фиксировали ни одного противника, доступа же к единой тактической сети у нас пока не было. Непонятно почему. Вроде в защитный контур нас пропустили, но как-то однобоко. Даже гостевую учётку не открыли.

И, тем не менее, гостинцы уже вот они! Вместе с первым возмущением в передней полусфере, начало прорисовываться немного отличное, но в целом схожее по сигнатуре второе пространственное искажение. Сдвоенная переброска близких, но разных типов тварей.

В любой другой ситуации это была бы огромная проблема. Но! Пятая версия этого адского паукохода, плавно двигающаяся в сторону ближайшей линии фронта, чутко подчиняясь командам пилота, на отражение такой атаки была рассчитана.

Пятая версия вообще впитала очень много переработанного опыта, и, наверное, ещё килограмма два выбитых зубов и пару клоков вырванных волос конструкторов. Споры тогда, когда проводили модернизации, стояли жуткие. Пыль стояла до потолка.

В конечном итоге одно плазменное орудие было демонтировано, второе переехало под брюхо и было заблокировано в походном положении. Чтобы не занимало место, но была возможность в спокойной обстановке привести его к готовности и вжарить. В постоянной готовности были восемь новых игрушек. Все восемь на подвижных монокристаллических кронштейнах, обеспечивающих просто феноменальную скорость наведения. Четыре мелкокалиберных кинетики, с запредельной скорострельностью. И ещё четыре их ближних родственника. Чуть покрупнее калибром. Чуть менее скорострельные, но ощутимо дальнобойные и имеющие намного более разнообразные боеприпасы. Все восемь стволов были включены в единую интеллектуальную систему и в зоне охвата моего Ареала показывали полную управляемость вплоть до траектории полёта пули.

Поэтому двойной переброс в ближнюю зону был встречен двумя сухими щелчками. Синий дождь из ошмётков был частично отражён щитами наших танков, частично заляпал металлоконструкции машины. Вот урон так урон.

Ответить же мне пока было некому, так как целей в области видимости не появилось, грависканер запустить я не мог, так как находился в чужой зоне ответственности и не получал на это разрешения, и было непонятно как на такую выходку отреагируют местные защитные системы. И люди.

Неудавшаяся атака никак не повлияла на эмоциональный фон в пещере. Ни на грамм не изменилась плотность гнилостной тяжести.

А вот Варпис чуть шевельнулся. Возникло ощущение, что он борется. И вроде как побеждает. А значит, продолжаем выполнение задачи, скрестив пальцы за рейва.