Вторая жизнь Герцогини. Кровь и Дух

ГЛАВА 41 ДЕЛА ГЕРЦОГСТВА

— Я присяду, милорд, — произнесла я уверенно, словно они только меня и ждали, прошла вперёд и опустилась в кресло напротив, чуть откинувшись назад, как будто это была просто очередная встреча, светский приём или семейный разговор.

Моё спокойствие раздражало Кервина. Его челюсть чуть дрогнула, когда я не стала опускать глаза и встретилась с герцогом взглядом, будто ничто меня не смущало.

Управляющий ожидал испуганную женщину, сбивчиво оправдывающуюся и держащуюся на краю нервного срыва. Он хотел увидеть мою слабость. Кервин страстно желал, чтобы герцог попросил меня удалиться, или я сама вдруг начала просить его о пощаде, сознаваясь во всех грехах. А я сидела спокойно, даже с достоинством. И именно это — вызывало в управляющем гнев и ярость.

В какой-то момент герцог перевёл взгляд на Кервина, и я последовала его примеру. Мы просто все сидели в напряжённой тишине.

— Ваша светлость, конечно, я бы не осмелился тревожить вас по пустякам. Но, просматривая списки расходов, особенно за последние четыре месяца, я обнаружил ряд… скажем, странных несоответствий. Например, материалы, заказанные для мощения дорог — камень, смола, дерево для временных укреплений — деньги были списаны, но, по моим данным, не доставлены в полном объёме на участки строительства.

Я молчала.

— Особенно дерево вызывает вопросы, его было заказано намного больше, чем нужно для типовых дорог. — сказал управляющий, выделяй каждое слово.

— Мы принимали груз лично. Сырьё пришло из Каменного Узла и лесопилки. Этот товар проверяли лично Рей с господином Ленноксом. Всё соответствовало заказу и тратам. — парировала я спокойным голосом.

— Безусловно, миледи. И ни в коем случае не обвиняю вас напрямую. Я скорее опасаюсь, что вы могли стать… жертвой. Влияния. Вас окружают люди… своеобразные. Тот, кто возглавлял строительство — его прошлое, как минимум, непрозрачно. Маг, привлечённый к управлению хозяйством? Осуждённый в прошлом за участие в разбойничьей группе. Я бы не стал говорить, если бы не слышал это из уст свидетелей и не видел сам.

Я видела, как герцог внимательно слушает, но без эмоций. И это его молчание и спокойствие лишь усиливали моё напряжение.

— Одного из тех, кого обвинили в воровстве, я помиловала. Это правда. — продолжила я. — И поставила его на службу герцогству. Не жалею об этом. Магов сейчас мало.

Как только я произнесла слово «маг», по лицу герцога прошла едва заметная тень интереса. Его бровь приподнялась, и глаза стали пристальнее.

— Да, но магия, применённая во вред, — преступление, — резко проговорил Кервин, делая шаг вперёд. — Она опасна. И те, кто её носит, должны понимать цену своих поступков.

— Не все так серьёзно, господин Кервин, — я не подняла на него взгляд, всё ещё обращаясь к герцогу. — И большую часть своего долга он уже отработал.

— Отработал?! — усмехнулся Кервин, и в его голосе была злая язвительность. — И как же он заслужил такую поддержку, миледи? — в его тоне прозвучал явный намёк, от которого даже вдовствующая герцогиня напряглась.

Я не отвела взгляда. Я не доставлю им этого удовольствия.

— Он руководил строительством дорог. Дорог, по которым вы ехали, мой лорд, — ответила я и чуть склонилась в лёгком поклоне к герцогу, напоминая, кто именно в этой комнате для меня важен.

Каждое слово я произносила с уверенностью, будто даже не догадывалась о сути обвинений. Не позволяла себе ни дрожи в голосе, ни признаков волнения. Как будто разговор велся вовсе не о моем положении, а о каком-то отдалённом вопросе хозяйственного порядка.

Кервин лишь ухмыльнулся, всем своим видом сообщая: «что я и имел ввиду».

— Состояние в герцогстве… оставляло желать лучшего. — сказала я, в открытую ругая принятые до меня решения. Я едва заметно напряглась от своих же слов, потому что знала: вот сейчас может прозвучать первый упрёк от герцога. — Когда я приехала, дороги были разбиты, сбор подати — хаотичен, а крестьяне жаловались на поборы и нехватку рабочих рук.

И Кервин снова посмотрел на меня со снисхождением. Я даже без слов слышала этот упрек: «Ну а каких дорогах может судить столь юная особа. Какие подати?».

Я просто взяла и положила на стол некоторые бумаги, прямо перед лицом герцога, которые он с интересом притянул к себе.

— Вы сомневаетесь в моём выборе людей? — ответила я господину Кервину, придав моему голосу недостающую жесткость.

— Я лишь… сожалею, что некоторые расходы вызывают вопросы. Вот, к примеру: двадцать повозок древесины на строительство необходимо было доставить на этот участок — а в накладной упомянуто тридцать. Десять просто появились на бумаге. Или закупка свечей и масел — количество в списке почти вдвое больше, чем требовалось в прошлом году. Я знаю, что это могло быть вызвано решением ваших советников… не вами.

Ни о каких свечах я и понятия не имела, но о дорогах я могла сказать многое:

— Мы строили дороги по другим чертежам, все новые дороги были возведены по-моему приказу с помощью упомянутых людей.

Кервин раздражённо вздохнул, сжав кулаки:

— Миледи, легко присваивать себе чужие заслуги. Мы строили дороги задолго до вашего приезда. Столетиями. Я знаю каждый слой.

— Тогда вы, увы, плохо справлялись, — сказала я, поднимаясь. — Потому что новые дороги построены по свежим чертежам, а не по вашим старым планам. Ваши дороги и одного сезона дождей не переживали. — с каждым словом мое спокойствие и выдержка медленно улетучивались.

— Я точно знаю сколько материалов необходимо. Тем более управляющий лесопилкой, господин Мальком говорит, что поставляли они всё в тех же объемах, что и в прошлом году. — огорошил меня свидетельствами с лесопилки господин Кервин. И с довольным лицом улыбнулся герцогу.

— Ваш Мальком ошибается! — я не ожидала лжесвидетельств. Я начинала нервничать, переживать, сколько людей уже подкупил господин Кервин, а сколько побоятся сказать слово против воли вдовствующей герцогини и её верного управляющего.

— А ваша покупка плугов и сеялок у графа Дюка. — продолжал управляющий, упорно игнорируя мои ответы. — Что это за цена? За сеялку? Я понимаю, что благородные леди не в курсе сколько стоит хозяйственный инвентарь. Но ваши помощники должны были направить вас, остановить от таких трат. Помощник старосты Тиль в деревне, утверждает, что сеялки не работают и в два раза хуже старых.

Герцог смотрел на Кервина с тем спокойным любопытством, которое вызывало у меня настоящий приступ панического страха. Сеялки точно работали, и Лиля я никакого не знала.

— Кто-то из людей моей жены присваивает деньги? У вас есть доказательства? — поинтересовался он, как будто между прочим, не отрывая взгляда от управляющего.

Во взгляде моего мужа было слишком много всего — поощрение, интерес, даже доля доверия. И так он смотрел на человека, который врал и обвинял его жену.

А у меня похолодели пальцы, сердце с глухим стуком билось о рёбра, а щёки пылали красным. Я знала, чем всё может обернуться: домашний арест, полная утрата самостоятельности… а может, и ссылка в монастырь. Но даже в этом состоянии больше всего я думала о том, как уберечь Хоффмана и Рея от обвинений.

Мысли сменяли друг друга с лихорадочной скоростью, но подходящего выхода я так и не находила.

— Я собрал все необходимые свидетельства. Вот список людей, готовых дать показания против герцогини, — спокойно заявил Кервин, выкладывая бумаги на стол перед герцогом.

Я не успела даже удивиться, как быстро целью стала я, а не привлеченные мною работники. Герцог молча перевёл взгляд на документы, а затем вновь поднял глаза.

— Вы утверждаете, что кто-то из людей моей жены присваивает деньги? Или вы подозреваете мою жену лично? — спросил он. На этот раз голос герцога прозвучал жёстко, с холодной отчётливостью, и Кервин мгновенно отшатнулся от прежнего напора, поспешно сменив обвинительный тон на мягкое, почти заискивающее оправдание.

— Я подозреваю, что за её спиной… возможно, да. Но доказать это сложно. Я прошу лишь: разрешите полную проверку всех, кто курировал эти участки работ. Верните мне доступ в кладовые и к деньгам. Я хочу всё выяснить прежде, чем слухи просочатся наружу и навредят не только бюджету, но и репутации… миледи.

— И давно у вас нет доступа к кладовым и счетам? — спросил герцог.

Вопрос мужа просто остановил этот поток обвинений. Кервин на секунду замолчал, но герцог требовал ответа.

— С момента, как вы направили миледи камни и украшения. — нехотя признался господин управляющий.

— Ты ведь был тем, кто подписывал накладные.

— Не я, сэр Леннокс. Его работа тоже вызывает вопросы. Как упоминала миледи, он тоже принимал товар, который вовсе не был необходим для работы. Я думаю, что их двоих, мага и господина Леннокса, можно передать Ордену и избавить герцогиню от столь пагубного влияния.

Я уже и забыла, что собиралась играть роль выдержанной, уверенной леди. Его обвинения, а самое главное, желание привлечь Орден вызвали у меня такой гнев. Я подскочила и уже хотела предоставить все бумаги к столу герцога, хотела объяснять каждую ошибку, готовилась требовать проверки и одновременно просить за своих людей в надежде уберечь их от Ордена.

Кровь пульсировала у меня в висках. Мне пришлось считать до десяти про себя, чтобы снова взять себя в руки.

Но герцог лишь засмеялся, глухим пугающим смехом, в котором не было ничего искреннего.

Вдовствующая герцогиня сидела в кресле у стены, сложив руки на коленях. Она молчала все это время. И это молчание было более зловещим, чем любые её речи. Она не вмешивалась — и тем самым показывала, что уже отдала инициативу другому.

— Как же ты тогда следил за выплатами и проверял бюджеты, если доступа к кладовым у тебя несколько месяцев нет? Насколько я знаю, тебя и на строительстве дорог не было. Как ты можешь быть уверен, что древесина утеряна?

— Я… возможно, я слишком доверял этим людям. Но, признаюсь, масштаб работ затруднил контроль. И, мне наверное, следовало написать вам раньше, чтобы избавить вас от хлопот… от проверки и сводки всех бумаг за долгие месяцы. Но вы должны мне поверить …, эти люди должны быть задержаны — промямлил Кервин.

Вдруг, словно подслушивая наш разговор, как я до этого, вошли герцогские стражники — и шли они уверенно, словно заходят не в кабинет герцога во время важного разговора, а к себе домой. Словно они только и ждали условного знака, чтобы появиться в нужный момент. От неожиданности я присела на свое место и просто уставилась на герцога. Во главе стражи шел сэр Артур, и за спинами рыцарей — два служителя ордена, в темных одеждах с серебрянкой вышивкой на груди. По их жестам, по тому, как встали все вошедшие, я поняла — они пришли не слушать.

Герцог протянул список людей, составленный господином Кервином, Сэру Артуру. И махнул рукой в сторону управляющего, на которого теперь обратили внимание стражники.

Кервин скрипнул зубами и испуганно оглядывал зашедших. Его ловушка сработала — но совсем не так, как он рассчитывал. Я едва слышно выдохнула. Мои руки всё ещё дрожали, хоть я и старалась сохранить спокойствие.

Герцог долго молчал. Только пальцы его постукивали по подлокотнику кресла. А потом он заговорил — тихо, но твёрдо:

— Значит, ты подводишь меня дважды. Один раз — своей халатностью. Второй — своим трусливым желанием выгородить себя за счёт моей жены.

________________ Galina, спасибо Вам за награду!