Времяточец: Исход

2. ВСТРЕЧА СТАРЫХ ДРУЗЕЙ

Приветственные крики наконец замолкли, и Фюрер сошёл со сцены. Герман Геринг поспешил за ним. Как обычно, после выступления с речью Гитлер будет уставший, и ему понадобится поддержка его самого верного соратника. Геббельс и Риббентроп будут, как обычно, подлизываться, но их можно не бояться. Беспокоиться нужно только о Гиммлере, – угрюмо думал Геринг. Его влияние росло тревожными темпами. В последнее время Гитлер начал называть его «своим верным Генрихом».

Не стесняясь пользоваться своими габаритами и своим положением, Геринг протолкнулся сквозь толпу ко входу и к ожидавшему его лимузину.

На великолепном приёме в «Дойчер Хоф», любимом старом отеле Фюрера, Геринг подошёл к Гитлеру первым.

– Превосходная речь, мой Фюрер, – торжественно сказал он. – Вы, как всегда, указали нам путь вперёд. Без вас мы ничто.

Подошёл Гиммлер, чтобы тоже пораболепствовать, но ему уже оставалась только роль второго. Высокопоставленные представители партии и офицеры собрались вокруг, воздавая традиционные похвалы, и Геринг, глядя на это с циничным весельем, знаком велел официанту подать ещё шампанского. В комнату зашёл офицер СС и что-то прошептал Гиммлеру на ухо. Гиммлер нахмурился, что-то спросил, а затем неохотно пошёл вслед за офицером из комнаты.

Герингу стало любопытно, и он пошёл следом.

В коридоре он увидел невысокого темноволосого мужчину и симпатичную круглолицую девушку, находившихся под охраной нервного капитана СС и пары штурмовиков.

– Этот господин утверждает, что он гость Фюрера, – говорил молодой офицер. – По его приказу я выставил из ложи герра Эсслера из нюрнбергского комитета Партии, – он печально сглотнул. – Однако позже, по настоянию герра Эсслера, я проверил списки приглашённых и не нашёл там упоминания такого гостя. Поскольку этот господин настаивает, что он гость Фюрера, я подумал, что будет лучше передать это дело на самый высокий уровень.

Гиммлер холодно посмотрел на двоих задержанных:

– Что за ерунда! Я бы знал о них. Это наверняка террористы-убийцы. Отведите их в штаб Гестапо и расстреляйте, как только они сознаются.

Капитан повернулся, чтобы отдать приказ, но тут вмешался Геринг.

– Не спеши, Генрих, – сказал он. – Расстрелять их мы всегда успеем. Давай посмотрим на них.

Он с угрозой посмотрел на задержанного мужчину:

– Так вы утверждаете, что вы старый друг Фюрера?

Мужчина склонил голову:

– Мы познакомились с ним в Мюнхене, в 1923 году.

– Не помню, чтобы я вас там видел.

– А я вас видел. Надеюсь, рана зажила без последствий?

Геринг засмеялся и похлопал себя по животу:

– О, я выжил, как видите. От лекарств вреда было больше, чем от раны! Они накачали в меня столько морфия, что чуть меня наркоманом не сделали, – он повернулся к Гиммлеру: – Думаю, нам лучше проверить его рассказ. Ты же знаешь, как Фюрер ценит всех, кто связан со старыми временами, своих «старых бойцов», как он их называет.

– Говорю же, я был бы в курсе, – сердито прошипел Гиммлер.

Геринг хохотнул:

– Я не думаю, что Фюрер докладывает тебе абсолютно обо всём, Генрих.

Внезапно из главной комнаты донёсся шум какого-то движения. Геринг и Гиммлер проворно отошли в стороны, и в дверь зашёл сам Адольф Гитлер. Он выглядел усталым, истощённым, словно произнесение речи выжало из него все соки.

Он с любопытством посмотрел на собравшихся у двери людей:

– В чём дело?

– Ни в чём... – начал Гиммлер.

Низкий голос Геринга заглушил его:

– Мой Фюрер, этот господин утверждает, что он ваш знакомый... со старых времён в Мюнхене.

Взгляд Гитлера безразлично скользнул по Доктору.

– Я его не помню.

Неожиданно мужчина шагнул к нему и посмотрел ему прямо в глаза. Странно, но Герингу показалось, что в каком-то смысле это встреча равных.

Голос задержанного был деловым и убедительным:

– Посмотрите на меня внимательно. Вспомните о том случае, когда вам было больно, вы были в опасности, вы были в отчаянии. Вспомните о том, кто облегчил вашу боль, отвёл вас в безопасность. Я тогда сказал вам, что однажды вы будете править Германией, и что мы ещё встретимся!

Гитлер какое-то мгновение пристально смотрел на него. Затем шагнул вперёд и обнял незнакомца.

По комнате пронеслись восторженные вздохи. Гитлер шагнул назад, радостно осматривая незнакомца.

– Вы вернулись, Доктор, как вы и сказали.

– И теперь вы правите Германией, – ответил Доктор. – Как я и сказал.

Положив руку на плечо Доктора, Гитлер обвёл взглядом комнату:

– Этот человек помог мне в мой самый тёмный час. Более того, он дал мне надежду. Он верил в мой успех.

Раздался вежливый восхищённый гомон и аплодисменты.

– Дело не в том, что я верил, – спокойно сказал Доктор. – Я знал, что вы будете править. Точно так же, как сейчас я знаю, что у вас много проблем и много врагов. Вот почему я вернулся.

Гитлер внимательно на него посмотрел:

– Мы ещё поговорим, очень скоро, – он повернулся к офицерам своего антуража: – Доктор и его спутница – почётные гости Рейха. Найдите им подходящее жильё, здесь, в «Дойчер Хоф». Завтра они вернутся со мной в Берлин.

Как только Гитлер вышел, Эйс повернулась к Доктору и прошептала:

– Поздравляю, Профессор, у тебя снова вышло.

– Послушай, – прошипел Доктор. – Я странствующий учёный, а ты моя племянница. Старайся выражаться как можно загадочнее, создавай впечатление, что я странный и таинственный тип с какими-то таинственными талантами.

– Иными словами, говорить чистую правду?

Не успел Доктор ответить, как их окружила толпа. Геринг взял их под свою опеку, затащил их вовнутрь роскошного приёмного зала, освещённого внушительным канделябром, где группы высокопоставленных офицеров, партийных представителей, местных влиятельных граждан, а также их спутницы попивали шампанское и ели замысловатые канопе. Как только туда зашли Эйс и Доктор, все в зале тотчас начали смотреть на них, кто-то скрыто, кто-то открыто. Их коснулось величие, и все теперь хотели с ними дружить.

Подозвав официантов, Геринг не скрывая любопытства посмотрел на Доктора:

– А вы просто феномен, мой друг. Я никогда раньше не видел, чтобы Гитлер встречал кого-то вот так! Что вы сделали? Спасли его жизнь?

Доктор скромно улыбнулся и ничего не сказал.

Геринг повернулся к Гиммлеру, неловко топтавшемуся рядом:

– Ну а я определённо спас твою жизнь, Генрих – ты чуть не расстрелял дорогого друга Фюрера.

Гиммлер слегка поклонился Доктору:

– Надеюсь, вы мне простите мои изначальные подозрения. Для меня безопасность Фюрера – один из главнейших приоритетов.

Доктор поклонился:

– Для меня тоже.

Эйс было неприятно чувствовать, что все присутствующие смотрят на них.

– Я себя кинозвездой чувствую, Профессор!

Доктор успел лишь пожать плечами, как его тут же окружила группа новообретённых почитателей. Эйс внезапно услышала у своего уха вкрадчивый голос:

– Дорогая, а вы не хотели бы стать актрисой кино? При вашей молодости и вашем очаровании всё возможно. Может быть, я смогу помочь.

Повернувшись, она увидела рядом темноволосого, противного на вид невысокого мужчину. Он вкрадчиво улыбнулся и взял её под руку.

– Позвольте представиться. Йозеф Геббельс, министр Пропаганды. Кинематограф, как и другие аспекты культуры Рейха, входит в круг моей ответственности.

Эйс убрала его руку со своей.

– Правда? – сказала она скучающим голосом.

Геббельса это не остановило:

– Может быть, обсудим это дело где-нибудь в менее людной обстановке, к примеру, в моём номере?

Эйс захотелось врезать ему в ухо, но она подумала, что это будет бестактно.

– Пожалуй, нет, – вежливо сказала она. – На самом деле я не хочу стать звездой кино, это была всего лишь шутка. Меня гораздо больше интересуют наука и археология. Мы с дядей совсем недавно изучали надписи в пирамидах. Это так интересно...

Геббельс ненавидел умных женщин. Он пробормотал несколько льстивых любезностей и скрылся.

Затем подошёл некто по фамилии Риббентроп.

– Я сейчас министр иностранных дел, – помпезно заявил он. – Это такая большая ответственность. Но больше всего мне нравилось быть послом в Англии. Вы бывали в Сент-Джеймсском дворе?

– Нет, не была, – сказала Эйс. – А вы бывали в Перивейле?

Геринг тем временем не спускал глаз с таинственного Доктора. Он заметил, что тот постоянно осматривается.

– Может быть, вам помочь, герр Доктор? Я знаком с большинством здесь присутствующих.

– Вон тот мужчина – высокий, с седой бородой, в плаще и с палкой.

– А, доктор Кригслитер, – тут же сказал Геринг. – Вы его знаете?

– Я не уверен. Он кажется мне знакомым.

Герингу и самому был интересен Кригслитер, даже вызывал подозрения.

– Обычно он на таких приёмах не бывает. И вообще он редко посещает публичные мероприятия. Со здоровьем у него плохо, инвалид с самого рождения, бедняга.

– А кто он такой?

Геринг пожал своими большими плечами:

– Какой-то философ-мистик. Фюрер им очень увлечён, настаивает на его присутствии на сцене во время всех его выступлений. Смотрите, он идёт к нам.

Словно заметив взгляд Доктора, Кригслитер хромал в их сторону. Чем ближе он подходил, тем более казался странным. Было очевидно, что закутанное в плащ тело было ужасно искалечено. Двигался он на удивление быстро, странной, паучьей походкой – казалось, что под плащом у него восемь ног, а не две. Голова была непропорционально большой и странной формы, хотя седая шевелюра и кустистая борода частично скрывали это.

Подойдя к Доктору, он поклонился:

– Надеюсь, я не помешал? – голос у него был глубокий. – Мне показалось, что мне нужно позволить себе обменяться парой слов с нашим таинственным гостем. Я доктор Кригслитер.

Доктор тоже поклонился:

– А я Доктор.

– А, вы здесь инкогнито?

– Я очень на это надеюсь.

– А вы доктор каких наук?

– Практически всех, – скромно сказал Доктор. – А вы?

– Моя специальность – эзотерика, непознанное. Фюрера такие вещи очень интересуют... впрочем, вы же и сами его хорошо знаете.

– Наша с ним встреча была много лет назад и длилась недолго, – сказал Доктор. – Мне будет очень интересно узнать о том, в каком направлении изменились его вкусы.

– Фюрер вас так тепло встретил, что я подумал, что вы с ним старые друзья.

– У меня была возможность оказаться полезным ему, – сказал Доктор. – Надеюсь, что такая возможность будет у меня и в будущем.

– Мы все должны служить Фюреру, каждый по своему, – сказал Кригслитер. – Герр Доктор, я уверен, что мы ещё встретимся, – его слова странным образом звучали как угроза.

– Это очень странно, – сказал Доктор. – Меня не покидает странное чувство, что мы с вами уже встречались.

– Боюсь, что ваша внешность мне абсолютно незнакома, Доктор, – сказал Кригслитер. Он криво усмехнулся: – А мою внешность, я уверен, вы бы запомнили.

– Я не имел в виду внешность, – сказал Доктор. – Быть может, это было в другой жизни. Вы верите в реинкарнацию, доктор?

Кригслитер снова поклонился и быстро захромал прочь.

Геринг наблюдал за их разговором с большим любопытством.

– Что вы о нём скажете?

– Я не вполне уверен...

– Наш Фюрер время от времени связывается с такого рода людьми, но обычно они ему надоедают. Этот Кригслитер держится дольше всех. Быть может, пора его уже сменить?

– Возможно.

– Разумеется, если бы у Фюрера был благоразумный советник, практичный человек, с которым он мог бы поговорить, – многозначительно сказал Геринг. – Вы когда-нибудь состояли на государственной службе, Доктор?

– Можно сказать, что я когда-то занимал полуофициальную должность. Я был неоплачиваемым консультантом правительственной организации.

– В Германии?

– Нет, в Англии.

– Это даже лучше, Фюреру очень нравятся англичане. Это же ещё одна арийская раса. И в Берлине такого рода должность определённо не окажется неоплачиваемой. Человек, занимающий такой пост, мог бы сослужить Рейху большую службу... и себе тоже. Он мог бы получать почти всё, что захочет.

– В самом деле? – спросил Доктор. – К счастью, мои потребности очень скромны.

– У всех есть свои желания, Доктор, – весело сказал Геринг. – Приезжайте как-нибудь ко мне в Каринхалль. Вы любите охоту?

***

При первой же удобной возможности Доктор пожаловался на усталость, и его с Эйс провели в роскошный номер с двумя кроватями, исключительно современный, не смотря на возраст отеля.

– Когда Фюрер приезжает в Нюрнберг, он всегда останавливается у нас, в «Дойчер Хоф», – гордо сказала горничная. – Разумеется, нам пришлось тут всё перестроить, чтоб удовлетворить его требования.

Когда они остались одни, Эйс посмотрела на Доктора:

– Нам снова нужно идти в ванную?

Доктор покачал головой:

– Я захватил из ТАРДИС вот что, – он вынул из кармана старые карманные часы, открыл их крышку, под которой были сложные электронные схемы и маленький мигающий голубой огонёк, затем закрыл их и снова спрятал. – Высокочастотный звуковой импульс. Больше им меня не поймать – теперь меня не подслушаешь!

Эйс зевнула:

– Молодец, Профессор. Ты сегодня произвёл фурор.

– Лишь потому, что меня обнял Гитлер, – скривившись, сказал Доктор. – Все пытались сблизиться со мной, добиться внимания любимчика Фюрера. Геринг, похоже, предлагал мне что-то вроде работы, – он нахмурился. – Интересно, что он затеял. Ты знаешь, у меня сложилось впечатление, что он сильно переживал. Переживал о Гитлере.

Эйс задумчиво на него посмотрела.

– А ведь тебе нравится, Профессор? – неожиданно сказала она. – Всё это враньё, уловки, хитрости. Ты даже удовольствие получаешь.

Доктор криво усмехнулся.

– Пожалуй, в чём-то ты права. Не забывай, что я вырос в таком сложном, неискреннем, испорченном обществе, что эти политики для меня как детский сад.

– Что, ты? Повелитель времени? Я-то думала, что у вас там всё очень чинно и благородно.

Доктор покачал головой:

– Что касается низких подлостей и измен, нацисты и рядом не стояли с галлифрейскими повелителями времени, – он растянулся в кресле, сложив руки за головой. – В целом, сегодня был довольно успешный вечер. Пока я у Фюрера в фаворе, я буду в центре событий, и смогу хорошо осмотреться.

– И что ты будешь искать?

– Для начала того, кто контролирует Фюрера.

– Подозреваемые уже есть?

– Я сегодня познакомился с неким Кригслитером. Это мужчина, которого мы видели на сцене.

– Я видела, что ты с ним разговаривал. Он так странно выглядит.

– Да уж, – сказал Доктор. – Странно... и он мне странно знаком.

***

Когда приём подходил к концу, Гиммлер отвёл Геринга в сторону.

Чего это малышу Гейни нужно? – подумал Геринг. Он глотнул шампанское. Гиммлер, как всегда пивший апельсиновый сок, осудительно посмотрел на него.

– Этот Доктор, – начал он. – Что ты о нём думаешь?

– Я ещё не определился. А ты что скажешь?

– Странно, – сказал Гиммлер. – Это очень странно, что кто-то может быть так близок к Гитлеру, и я ничего о нём не знаю.

– Мне он понравился, – сказал Геринг. – Довольно устрашающий тип, хотя это и не броско. Смотреть вроде бы как не на что, но... внешность – это ведь ещё не всё, правда, Генрих?

К радости Геринга, Гиммлер рассердился и покраснел. Он прекрасно осознавал контраст между своей близорукой фигурой с брюшком и светловолосыми молодыми великанами на плакатах, агитирующих за вступление в СС.

– Сейчас меня не радует вхождение в круг общения Гитлера новых людей, – многозначительно сказал Гиммлер. – Пока эта проблема не решена...

Геринг кивнул:

– Ты же понимаешь, мы не сможем скрывать это вечно. Представь себе, что будет, если это случится на публике, когда он произносит речь?

– По словам доктора Кригслитера, Фюрер уязвимее всего после выступлений, когда он утомлён, и его чувство самосохранения понижается.

– Но ведь приступы случаются всё чаще?

– Доктор Кригслитер уверен, что их можно контролировать, возможно, при помощи гипноза, если только Фюрер согласится.

– Не согласится, – уверенно сказал Геринг. – Ты очень высокого мнения об этом Кригслитере, не так ли?

– Доктор Кригслитер – человек исключительного ума. Работа его Бюро Арийских Исследований исключительно важна для СС и Рейха.

Геринг засмеялся:

– Пора тебе уже понять, что СС – это частная армия наёмных убийц, а не мистический орден или солдаты-монахи. Я слышал о том, чем вы там, в замке, занимаетесь. Тайные алтари, часовни СС...

– Национал-Социализм это дух, а не только плоть, – сердито сказал Гиммлер.

– Знаешь что, Генрих, занимайся духом, а я буду заниматься плотью! – большой живот Геринга затрясся от хохота. – А что будем делать с этим загадочным Доктором?

Гиммлер пожал плечами:

– Если Фюрер решил с ним дружить, мы мало что можем сделать. Кроме как следить за ним, разумеется.

– Разумеется, – насмешливо сказал Геринг. – Но ты ведь за всеми следишь, не так ли, Генрих?

Гиммлер сердито на него посмотрел, но не ответил.

Геринг мысленно улыбнулся иронии этой ситуации. Они ненавидели и боялись друг друга, они соперничали друг с другом за положение в Рейхе и за расположение Фюрера. Однако в данный момент они были союзниками.

Они оба понимали, что продолжительный успех Рейха, их карьеры, даже их жизни зависели от одного человека – Адольфа Гитлера.

От Фюрера.

А Фюрер сходил с ума.