Волчья невеста

Глава 17

Проснулась я резко. Раз — и будто вынырнула из воды. В чаще леса было по-прежнему темно, но небо посветлело, приглушив сияние звезд и сообщая о приближение рассвета.

Дагольф с Риной спали, и Теодрик тоже спал, все еще сжимая меня в своих объятиях. Вчера самых желанных, а сегодня…

Воспоминания о случившемся ночью нахлынули горячей волной, мои щеки запылали, по телу заструился жар. Жар стыда. Я не хотела, чтобы это произошло. Потерять себя. Запутаться в собственных чувствах. Отдаться ему полностью! И даже не единожды.

У-у-у! Хотелось завыть от бессилия.

Мысленно себя костеря, я осторожно высвободилась из объятий вервольфа, поднялась и направилась к реке. Мне нужно было смыть следы этой ночки. Просто необходимо!

Только добравшись до воды, я вспомнила, что вчера Теодрик полностью меня раздел, но сейчас платье было на мне. Значит, он вернул его на место, когда я спала. Почему-то этот факт заставил меня умирать от стыда еще больше. Стыда и злости на себя же.

Как можно было настолько опуститься, чтобы добровольно раздвигать ноги перед своим врагом? Не потому что должна, а потому что наслаждаешься этим. Потому что жаждешь каждой чудесной ласки, прикосновения рук или губ.

Р-р-р!

Я опустилась на пологий камень у самой кромки воды и плеснула себе в лицо. Раз, другой. Вода была прохладной, поэтому на третий раз привела меня в чувство. Но я все еще чувствовала себя грязной. Предательницей самой себя!

Поэтому я задрала юбку, смывая с бедер следы проведенной с альфой ночи. Но, кажется, сделала только хуже, потому что добилась того, что кожа там, внизу, запылала то ли от контраста, то ли от сладких воспоминаний.

«Он превращает меня в шлюшку», — подумала я мрачно. Превращает или уже превратил? Я же сама себя теряю в этом водовороте чувств! Или, правильнее будет сказать, в чувственном водовороте?

Одернув подол юбки так яростно, что рисковала лишиться единственного платья, я по привычке вонзила зубы в ребро ладони. Снова захотелось выть или рычать, лишь бы убрать съедающую меня изнутри агонию.

Воспоминания не хотели отступать и оставлять меня в покое. Я прекрасно помнила, как выгибалась, извивалась, сдавленно просила о большем. И это все в присутствии, пусть и спящих Дагольфа и Рины.

Бесы! У меня скоро на ладони живого места не останется!

С этой мыслью я посмотрела на руку и быстро-быстро заморгала, пытаясь понять, что вообще вижу. Побелевшие следы от собственных зубов, но… и все! След был новый, сегодняшний. Я же прекрасно помнила, что вчера себя кусала, и у меня точно должны были остаться синяки.

Но их не было.

Как и прочих следов несдержанности Теодрика, которые украшали мое тело после ночи в шатре. Тогда я едва могла стоять на ногах даже утром, а сейчас ощущала некую легкость, если не сказать воздушность. Силу, струящуюся по всему телу и меня… Исцелившую?!

Можно было погрешить на удар головой. Может, все совсем плохо стало со зрением или, что еще хуже — с разумом. Но головная боль, мучившая меня последние дни, сейчас совершенно не беспокоила. Будто ничего и не было.

Хруст ветки за спиной заставил меня позабыть об этой странности и резко обернуться.

Наверное, я ожидала увидеть Теодрика, любителя подкрадываться незаметно. Или Рину. Или, на крайний случай — какого-то зверя, но обнаружила застывшего в нескольких шагах от меня Дагольфа.

Его глаза опасно сияли желтым, словно альфа был готов вот-вот перекинуться в вервольфа. А взгляд неустанно следил за мной: привычно злой, яростный. На Дагольфе были только штаны, и его широкая мускулистая грудь тяжело вздымалась, выдавая возбуждение. Это возбуждение подчеркивал еще и внушительный бугор внизу живота!

Мои щеки снова вспыхнули. Теперь я прекрасно понимала, что, зачем и как. Например, понимала, почему Рина каждую ночь послушно уходит за ним в чащу леса. Вчера я сама пережила то, ради чего и от себя отказаться не можно, не то что от гордости и жизненных принципов.

Пока я рассматривала Дагольфа, он рассматривал меня. Красивый. Даже смазливее Теодрика. Но мне эта смазливость была не к душе. Мне вообще присутствие вервольфа и его взгляды по-прежнему не нравились. Лучше бы он шел… Куда шел!

— Здесь нет Рины, — предупредила я, и для Дагольфа это будто стало каким-то сигналом. Он уверенно двинулся в мою сторону.

— Кто сказал, что я ищу ее?

— А кого? — Я лишь пару раз моргнула, а он был уже в двух шагах.

— Тебя, конечно же, — криво улыбнулся он. Злых искр в глубине его глаз стало меньше, зато они сменились чем-то другим, мне незнакомым. — Она лишь замена, но оказалась не способна утолить этот голод. Твои стоны пробудили моего волка.

Мои пара шагов для него были одним. Я даже не осознала, как так получилось, что его ладонь легла мне на талию, притягивая к вервольфу. Я попросту врезалась ему в грудь, успела только руки выставить, но это вовсе не спасло от стальных объятий.

— Как сладко ты пела, — простонал он. — Споешь для меня?

И, прежде чем я успела что-нибудь ответить, альфа впился в мой рот поцелуем.

От неожиданности я забыла закрыть глаза, поэтому глаза зверя оказались слишком близко. Чужие губы и вовсе смяли мои, присваивая и терзая. Теодрик целовался властно, а Дагольф — будто игрался. Поцелуи первого напоминали вспышки, второго — трясину, из которой хотелось выбраться. Этот альфа был красив и статен, но вызывал во мне единственное желание от него скрыться.

Если мне нужны были доказательства того, что я не превратилась в шлюху, то сейчас я их получила!

Я заколотила кулаками по его груди, вырываясь, вцепилась зубами в его нижнюю губу. Во рту сразу появился мерзкий привкус крови, но альфа с ревом меня от себя оттолкнул. Я не удержалась на ногах и едва не разбилась о камни, колени точно разбила, но сейчас мне было не до них. Подскочила и попыталась убежать.

Но Дагольф перехватил меня сзади, больно дернул за волосы.

— Недоступная, да? — прорычал он. — А ночью ты была очень даже доступная. Такая горячая.

Зверь погладил меня по щеке, а затем, запечатав мой рот ладонью, полез второй рукой мне под юбку. Я закричала, зовя на помощь Теодрика. Сама не осознавая, что делаю. Чем тот альфа лучше этого? В чем различия? Какая разница, кто меня трахает? Но для меня разница была огромной!

Я не хотела этого, поэтому ужом извивалась в его захвате, пока ладони вервольфа шарили по моему телу.

Я кричала, но на деле лишь мычала, давясь от напряжения. Пока мне между ягодиц не уперся его каменный ствол. Я забилась словно рыба в сетях, пытаясь ударить, куда могу дотянуться. Но человеку с вервольфом не тягаться, тем более девушке. Из моих глаз брызнули слез, и тут мир буквально перевернулся: Дагольфа оторвало от меня будто нечеловеческой силой. А я полетела на камни, к счастью, успела выставить руки, чтобы не зашибиться.

Обернулась и поняла, что сила действительно была нечеловеческой: меня загораживал собой волк Теодрика.

Как он узнал? Как услышал? На все мои вопросы не было ответов.

— Уходи, — прорычал он. — Иначе будем биться насмерть.

— Из-за шлюхи? — рыкнул Дагольф, который отпрыгнул к реке и успел вернуть свои штаны на место. — Она какая-то ведьма, ты что, не чувствуешь? Ее запах сводит с ума. С самого начала нашего путешествия только о ней, о проклятой, думаю!

— Она моя, — оскалился волк Теодрика. — Никому не отдам!

— Она тебя убьет!

— Я убью тебя, если снова увижу. — Было жутко, дико слышать человеческую речь устами волка, и я взволнованно сглотнула.

— Такова твоя дружба, побратим? — с горечью выплюнул Дагольф и перевел на меня полный ненависти взгляд.

— Убирайся!

Я чувствовала, что альфы не просто взглядами меряются, они давят друг на друга силой. Но если там, в монастыре, рядом с альянсом у меня подкашивались ноги, то сейчас меня будто бы обволокло аурой Теодрика. Было страшно, что они вот-вот вцепятся друг другу в глотки, и в то же время сила моего альфы меня успокаивала.

Моего альфы?! Неужели я сама так подумала?

Меня так поразило собственное открытие, что я почти упустила уход Дагольфа. Пришла в себя, только когда Теодрик перекинулся в человека и заключил меня в свои объятия. А затем принялся об меня тереться, как самый настоящий зверь.

— Что ты делаешь? — поинтересовалась я хрипло, пытаясь отодвинуться и отбиться. Не так, как делала это с Дагольфом, но все равно настойчиво.

— На тебе его запах, — рыкнул Теодрик. — Это бесит моего волка. Стой смирно и позволь его стереть.

Я упрямо посмотрела ему в глаза: несмотря на то, что меня сейчас колотило мелкой дрожью, я была непреклонна.

— Лучше я все это смою.

— Как смыла с себя мой запах? — ревниво заметило это чудовище.

— Чтобы не бесить волка, — напомнила я.

— Собственный запах его не бесит! Успокаивает. Если окунешься в реку, придется повторить то, что мы делали ночью.

Я глубоко вздохнула и сдалась: пусть лучше трется об меня.

Он же только хмыкнул:

— А я думал, ты выберешь другое, Ева.

— Как ты можешь шутить после того, как прогнал своего друга? — вспылила я, а Теодрик тут же посерьезнел.

— Друзья не трогают чужих женщин.

Я ошарашенно захлопала глазами.

— Он сказал, что я проклята.

— Я тоже проклят, — хрипло пробормотал альфа, уткнувшись носом мне в шею. — Возможно, поэтому мы встретились.

— Что?

— Ничего, Ева. Теперь нам придется ускориться. Если мой бывший друг не забрал Рину, мои планы не изменились.

— А если забрал?

— Тоже не изменились.

Он, кажется, закончил с этими обтираниями и, уже успокоившись, подтолкнул меня в сторону лагеря.

— За что ты ненавидишь генерала? — неожиданно даже для себя спросила я. Спросила и прикусила язык, думала, альфа не ответит.

Но он ответил:

— Он сжег заживо мою стаю. Мою пару и моего сына.

Пока мы возвращались к костру, я успела много-много раз пожалеть о своем вопросе. Вот зачем мне это знание? Мы не перестанем быть врагами. Потому что теперь я знаю, за что Теодрик ненавидит людей. Оправдывает ли это его в моих глазах? Нисколечко! Я потеряла отца и жениха, но не пошла портить других девиц и завоевывать чужие земли!

Девушки не должны расплачиваться за грехи генерала. Но в одном мы точно сходились — Дорсан должен заплатить за все.

Оказалось, что Дагольф Рину не забрал, и это определенно было удачей. Девушка уже проснулась и начала волноваться, когда не увидела никого в лагере. Пришлось ей объяснять, почему дальше мы будем следовать втроем.

Выслушав меня, Рина потрясенно кивнула. Не стала ничего говорить или спорить, просто быстро собралась в путь. Хотя я видела, что она расстроилась. Неужели Дагольф ей настолько понравился?

Понравился или нет, а он пытался взять меня силой. Что он там говорил? Что я как-то по-особому пахну? Теодрик тоже постоянно твердил про этот запах. И Лиам, кажется. И другие альфы, когда распределяли волчьих невест…

Если в начале нашего пути к убежищу Дорсана я в глубине души надеялась, что смогу остаться с людьми, искать у них защиты, то теперь в моей голове созревала мысль о том, что лучше бы генералу погибнуть от когтей и клыков Теодрика. Оставаться с альфой я тоже не желала, но и попадаться в руки людям снова не хотелось. Если же я такая желанная для вервольфов, то меня просто так не отпустят.

И лучше бы мне сбежать до того, как мы окажемся в лагере человеческой армии.

Сделать это можно было с помощью Рины, но зная, что альфа нас подслушивает, я за весь день пути так и не рискнула заговорить с ней об этом. А она, к счастью, не говорила со мной о случившемся ночью. Хотя, возможно, слух у Рины был намного хуже слуха Дальгольфа, и девушка ничего не слышала. Я надеялась на это.

В любом случае, я с замиранием сердца ждала следующего привала и придумывала, что сказать альфе. Вернее, как ему отказать. Потому что чувствовать себя шлюхой мне не хотелось. Либо он поймет, либо на этот раз я буду сопротивляться! Нет, больше никакой сладости. Никакой пустоты!

Но, к моему огромнейшему удивлению, сопротивляться не пришлось.

— Дагольф продолжает следовать за нами, — объяснил Теодрик после ужина, — поэтому сегодня я не сомкну глаз. А ты отдыхай.

Приказав это, альфа перекинулся в волка и ушел в лесную чащу. Я же закуталась в плед и почти сразу провалилась в сон: все-таки длинная дорога выматывала, а подумать обо всем я умудрялась в пути.

Утром я чувствовала себя замерзшей: все-таки спать рядом с альфой было теплее, чем без него. Но все равно выспалась и была полна сил и решимости поговорить с Риной. Тем более что девушка заявила, что уже к вечеру мы будем на месте.

У меня просто не осталось времени на раздумья.

Как назло, вервольф далеко от нас не отходил. Я, конечно, понимала, что он стережет нас. И стал стеречь еще больше, когда Рина сообщила, что поблизости может быть армия Дорсана. Небольшая, последний оплот, но все равно армия. Понимала и в то же время злилась, потому что мне был нужен этот разговор.

Я должна была знать, на моей ли она стороне.

Время близилось к полудню, когда мне в голову пришла идея. Мы по-прежнему двигались вдоль реки — от устья к истоку, и глядя на бурный поток, я поняла, что может приглушить наши слова. Поэтому сразу же попросила о привале и о возможности искупаться.

Теодрику это не понравилось: он сильно сдавил челюсти и окинул меня злым взглядом. А я плюнула на гордость и ответила ему умоляющим. Сотни раз видела, как женщины в моем поселение уговаривают таким вот способом своих мужей на что угодно. Неожиданно это сработало. Альфа отпустил нас к реке.

Мы стянули одежды и вошли по колено. Удары воды о камни приглушили мои слова, но Рина должна была меня услышать:

— Нам не обязательно идти с ним.

— Что? — переспросила девушка шепотом. — Но уговор был в том, что я приведу альфу Теодрика к Дорсану. Он его убьет, а тебя освободит.

— Он освободит тебя, — напомнила я. — Меня он отпускать не желает. И ты так в нем уверена? В том, что он победит генерала?

Рина умылась и посмотрела на меня с прищуром.

— А ты сомневаешься?

Я серьезно задумалась над ее вопросом. В том, что Теодрик — сильнейший из вервольфов, я не сомневалась ни капли. Дагольф не стал с ним сражаться, и другие звери из альянса альф тоже. Значит, боялись. Но в нем нет холодного расчета, трезвой головы, лишь ярость.

— Он ослеплен ненавистью.

И я его… понимала, что ли. Понимала, почему он мстит генералу. Но также понимала, что…

— Альфа сам ищет смерти. И это может привести к чему угодно.

— А вдруг больше не ищет? — усмехнулась Рина. — Я вижу, как он на тебя смотрит. Глаз не сводит. Может, ты нечто большее, чем просто игрушка, Ева? Не думала о том, что после убийства Дорсана альфа сделает для тебя все, о чем попросишь?

— Зверь?!

— Он в первую очередь мужчина.

Мне не понравились намеки Рины, и я вернула разговор туда, откуда начала.

— Значит, ты не хочешь сбежать?

— Хочу, — серьезно посмотрела на меня девушка. — Но после.

— А если после будет поздно?

— Не будет. Обещаю.

Она вышла из воды, оставив меня наедине с собственными мыслями. И самой главной из них была — Рина что-то недоговаривает.

Впервые я задумалась, куда на самом деле мы идем.