Волчья невеста

Глава 12

Теодрик

Теодрик никогда не сомневался в извращенности фантазии Дорсана, генерал не раз доказывал, что ему плевать и на женщин, и на детей. Только бы своей цели достичь! Но до этой ночи Дорсан вроде как был за людей. Видимо, волчьи невесты были вынужденной жертвой. Смерть во имя свободы. Теодрик не сомневался, что девушкам внушили — они действуют во благо. И умрут достойно, и попадут на Небеса, забрав жизни и души жестоких зверей. А кому-то вовсе не пришлось ничего внушать — они с радостью согласились продырявить волчьи шкуры. До судьбы подосланных шлюх ему не было никакого дела, Теодрика гораздо больше интересовали побратимы. Альфы, над которыми нависла угроза.

Поэтому он бежал быстро. Так быстро, как только мог. Поднимая в воздух пыль и комья грязи, перепрыгивая ручьи и поваленные деревья. Останавливаясь только для того, чтобы завыть: разбудить, предупредить об опасности. Вслушиваясь в ответ. Его стая бежала за ним по его следам. Самые сильные и быстрые волки. Пульс рокотал в ушах, дыхание сбивалось, но волк несся вперед, уводя их за собой.

Обычно альфы оставались в замке, некоторые вроде Лихха любили устроить оргии с невестами. Не делиться, но смотреть. Но Дорсан на этот раз все продумал: выбрал монастырь, где негде развернуться. К тому же, чтобы там люди себе ни думали, вервольфы уважали чужого бога и не оскверняли своей местью стены храмов Владыки. Этим генерал и воспользовался: альфы были вынуждены забрать волчьих невест в свои лагеря. Он их разделил. А еще воспользовался знанием о том, что вервольфы привыкли жить на отдалении от других стай.

Чтобы предупредить всех, нужно было тоже разделиться. Поэтому Теодрик остановился и отдал приказ своим волкам бежать на юг и на восток. Разбудить всех, поднять весь альянс, все стаи, сообщить о ловушке! А сам устремился к лагерю Дагольфа, который тот разбил ближе всего к монастырю. Не добежал немного, как ему друг ему ответил предупреждающим воем. Только спустя несколько минут коричневый волк перемахнул каменную ограду, разделяющую пастбища, и подбежал к нему.

— Невесты — ловушка, — прорычал Теодрик.

— Знаю, — ответил Дагольф, сверкнув желтыми глазами.

— Рад, что ты оказался проворнее девицы.

Все вопросы «как» и «откуда» пришлось отложить на потом.

— Я предупрежу Хора и Ерея, остальных, а ты расскажи все Ульраму, — сообщил друг и сорвался в другую сторону. А Теодрик волком добежал до лагеря альфы, что всегда брал на себя обязанности парламентера. Но, будучи совсем рядом, понял, что опоздал. По аромату крови, что разнесся над долиной: он перекрывал свежесть полей, укрытых росой. Но и спутать Теодрик его бы ни с каким другим не спутал. Слишком во многих сражениях ему довелось участвовать, чтобы отчетливо запомнить аромат человеческой крови и плоти.

Возле костра перед тремя шатрами на траве осталось то, что еще недавно было прекрасной волчьей невестой: стая Ульрама в своей боли и ненависти разорвала девушку на куски. Подбежав ближе, волк Теодрика теперь уловил запах смерти мудрого альфы и испытал искреннее сожаление. Он был вдвое старше его самого, поэтому Теодрик всегда воспринимал Ульрама если не как отца, то как дядю, что успел пожить, и к которому всегда можно обратиться за советом.

— Тварь порезала ему глотку, — прорычал-прорыдал один из волков. Вервольфы приносят клятву верности, поэтому неудивительно, что смерть вожака ударила по всей стаи.

Теодрик же только убедился, что нападение Евы не было ее идеей. И способ убийства у невест, наверняка, один.

Солнце уже встало, когда все альфы собрались возле лагеря Ульрама. Все, кто выжил. Оказалось, что Дорсану все-таки удалось проредить ряды альянса. Помимо Ульрама, Предки забрали души еще трех альф, в том числе Ерея. Остальным повезло больше: кто-то из них удачно проснулся, кто-то не спал вовсе. Альфа Кирей успел уклониться и тупой, откуда-то взявшийся нож попал ему в плечо. Рана уже зажила, тем не менее на своеобразном собрании альянса царило напряжение, сотканное из горечи, ярости и скорби.

Которое многим из них хотелось на ком-то выместить.

Наказать виновников этой кровавой ночи.

Половина волчьих невест погибло как девица, убившая Ульрама. Кто-то от рук альфы, кто-то от лап и зубов стаи. Выживших альфы притащили на собрание: дрожащие от ужаса комки плоти — вот на кого были похожи еще вчера прекрасные девы.

— Сжечь всех сук! — выкрикнул Кирей, когда напряжение стало почти невыносимым, а скорбь требовала выхода. Требовала мести.

— Всех? — шагнул из толпы альфа Лихх. Он вышел в центр круга: туда, где лежали тела их побратимов, завернутые в ритуальную белую ткань, и потряс зажатой в руке головой, судя по длинным светлым волосам еще недавно принадлежавшей невесте, что ему досталась. — Что-то я не вижу здесь всех волчьих невест. — Он ткнул головой в Теодрика и Дагольфа, что стояли рядом друг с другом. — Они живы, но их невест здесь нет. И человечьей крови я на них не чую. Значит, их девки тоже живы.

Всеобщее внимание теперь принадлежало им. Даже другие вервольфы отступили назад, отчего они с Дагольфом оказались в кругу перед Лиххом. Теодрик поморщился, от трофея светловолосого альфы тянуло ароматом смерти. Но больше всего раздражало не это. Он вступил в альянс ради того, чтобы найти и убить Дорсана, но он по-прежнему был альфой и не собирался ни перед кем отчитываться или оправдываться.

— Моя девка жива, потому что я этого хочу, — оскалился Теодрик, глядя в бесцветные глаза Лихха. — Она дар. Мне. Моя волчья невеста.

— Она перестала быть волчьей невестой, когда эти сучки устроили бойню, — прорычал светловолосый альфа, с омерзением отбросив от себя голову, и брезгливо провел ладонью по своей груди, вытирая кровь о рубаху.

— Она перестанет ей быть, когда этого захочу я. — Теодрик не повысил голос, но его тон сказал больше, чем слова.

Во взгляде Лихха сверкнула ярость, ненависть.

— С каких это пор тебя не волнует, что среди нас будет шпион Дорсана, Тео?

— Хорошо, что ты вспомнил о Дорсане. Девки — лишь пешки.

— Они отправили к предкам несколько альф, и мы им все это спустим? — Лихх нарочно повысил голос, наверное, для того, чтобы все его прекрасно услышали. И все услышали, недовольно загудели, замотали головами, не соглашаясь с таким выбором.

Еще недавно Теодрик бы согласился… Даже не так, ему бы было все равно, что сделают с людьми. Потому что всё, что связано с генералом, и все, кто связан с генералом, вызывали в нем жгучее чувство ненависти. Но этой ночью он встретил Еву, и мысль отправить ее казнь ему не то что бы не понравилась. Сама вероятность этого едва не пробудила в нем волка. Теодрик едва остановил хищника внутри, желающего вырваться и перегрызть глотки всем, кто осмелиться прикоснуться к ней. Навредить ей.

Она его и только его. Захочет, отпустит ее, захочет — убьет. Только ему решать, как с ней быть. А остальные — с дороги!

— Не в моих правилах убивать женщин, — ответил Дагольф раньше, чем он успел открыть рот. — Тем более моя невеста сама во всем призналась.

Хорошо, что Даг вмешался. Очень хорошо. Потому что у Теодрика вряд ли получилось объяснить, почему он порвал горло своему побратиму из-за человеческой девчонки. А так все волки теперь обернулись на его друга.

— Призналась? — переспросил Кирей. — В том, что убить тебя хотела?

— В том, что Дорсан отправил всех волчьих невест с миссией проредить наши ряды, — кивнул Дагольф. — В идеале — перебить весь альянс.

— Он настолько глуп? — поинтересовался Лихх.

— Глуп-не глуп, а несколько наших погибло! — рыкнул Кирей. — Что твоя сучка еще сказала? И почему не сказала об этом раньше?

Потому что Дагольф лжет, понял Теодрик. Невеста напала на него, а после во всем призналась. Только друг не стал ее убивать, оставил, чтобы потом во всем разобраться.

— Боялась, — ответил Дагольф. — У людей нами детей пугают, так что думала — я ей голову оторву.

Он неприязненно посмотрел на Лихха.

— Когда я обо всем узнал, то побежал всех предупреждать, но оказалось — поздно.

— И все? — с нажимом рыкнул светловолосый альфы. — Немного же ты от нее узнал. Плохо спрашивал, Даг. Знаете, а я согласен с тем, что сжигать волчьих невест не стоит. По крайней мере, сразу. Для начала нужно у них узнать о дальнейших планах Дорсана. Соберем всех здесь, расспросим…

Он так дольно улыбнулся, что сомнений в том, как он их расспрашивать будет, у Теодрика не возникло. Лихх любил пытать людей как никто.

— Ты упустил такую возможность, — напомнил светловолосому Теодрик, кивнув в сторону, где по-прежнему валялась голова. — Моя волчья невеста — моя! — Он объявил это громко, чтобы все услышали и поняли. — Я узнаю от нее все, что ей известно, и расскажу вам. Что вы будете делать со своими трофеями, ваше право. Но советую отринуть ярость и начать думать головой. Наш враг — Дорсан. Именно этого он хочет. Развала альянса! Чтобы мы все передрались, тем самым вручив ему победу. Вам это нужно? Нам, — он выделил последнее слово, — это нужно?

На поле повисла тишина. Альфы и их стаи лишь мрачно переглядывались.

— Ладно, — первым нарушил молчание Кирей. — Ты прав, Теодрик. Гнев затмил мой рассудок. Гнев и скорбь. Но свою девку я не стану убивать. Верну генералу и посмотрю, как ему такое. Только все выспрошу у нее прежде.

Теодрику было плевать. Он не людей защищать пришел. Его интересовала только Ева. Поэтому он просто кивнул и направился прочь, чувствуя сотни недовольных взглядов. Им действительно предстояло о многом поговорить. Например, зачем она согласилась на подобное? Зная, что, по сути, идет на смерть.

Дагольф догнал его у кромки леса, когда их уже не могли слышать даже вервольфы.

— Снимайся с лагеря, — посоветовал ему друг. — Я видел глаза Лихха. Ему твоя идея не понравилась. А значит, они придут за твоей невестой.

— За твоей тоже, — мрачно подтвердил Теодрик.

— Поэтому меня скоро здесь не будет. Прикажу стае замести следы, а сам буду ждать тебя возле горы-великана.

— Доверяешь мне? — приподнял он брови.

— Только тебе и доверяю, друг, — усмехнулся Дагольф. — Кажется, Дорсан своего добился. Не уничтожил, так расколол альянс на части. Мы должны узнать его дальнейшие планы, пока он не сделал следующий ход.

Теодрик кивнул и, перекинувшись в волка, побежал в сторону лагеря. Дагольф прав: нужно забрать свой трофей и спрятать его, прежде чем остальные доберутся до Евы. Его волк был полностью с ним согласен.