Волчья невеста

Глава 14

Ева

Я думала, что ни за что не усну в звериных объятиях. Во-первых, от страха. Во-вторых, от того, что альфа меня будоражил, вызывал во мне те чувства, которые я бы предпочла никому не открывать. Самым отвратительным в этом было то, что люди тоже немного звери, и альфа читал меня, как монах храмовую книгу. Хотя, конечно, монахом Теодрик не был. Я чувствовала его напряжение. Его возбуждение, которым он упирался в мое бедро. Как тут вообще можно уснуть? Но я умудрилась это сделать.

Согрелась от его близости: меня знобило, а вервольфы оказались гораздо более теплыми, чем люди. Поэтому я на альфе лежала, будто на печи. Вот меня и сморило. Затянуло в пропасть сна, я словно рухнула туда с обрыва. И так же резко проснулась. Как оказалось, одновременно вместе с альфой.

Не успела удивиться тому, что он тоже спал, да еще и в опасной от меня близости. Теодрик сел и по-звериному принюхался. Я дурой не была, догадалась, что у нас гости. В смысле, он кого-то учуял. Хорошо, если кого-то из своей стаи. А если нет? Поэтому я предпочла не задавать вопросов, вообще не издавать каких-либо звуков, и все равно мое дыхание казалось мне оглушающе громким даже сквозь пелену дождя.

Постойте! Это вообще дождь? Я присмотрелась и поняла, что вода как лилась с неба, так и продолжала это делать с потрясающим постоянством. Дождь же должен меняться, но это был очень странный дождь. И тут до меня дошло, что это не дождь вовсе, а река.

Водопад! Мы были спрятаны в пещере за водопадом.

Очевидно, удар головой действительно как-то повлиял на мою способность соображать, а, может, дело в том, что меня все время отвлекал альфа. В любом случае, сейчас имело значение только то, надежно ли мы спрятаны. По меркам людей такой тайник был идеальным, лучше не придумаешь. Сказать то же самое про вервольфов я не могла. У них такое чутье, что не обманешь. Или можно?

Пока я над этим раздумывала, Теодрик одним плавным движением оказался на ногах и ушел, продемонстрировав мне широкую спину с бугристыми мышцами, переходящую в подтянутые ягодицы. Наверное, странно было краснеть рядом с мужчиной, с которым ты провела ночь, и который в принципе так разгуливал, не испытывая стеснения, но мне на щеки будто плеснули жаром, и я быстро отвела взгляд.

Альфа отошел к потоку и скрылся за углом, а я, поправив юбки, села и обхватила себя руками. Небольшой костер давно погас, и без вервольфа под боком было холодно. Мысль о новом побеге была первой, вспыхнувшей в моей голове, но я со вздохом отложила ее на потом. Для начала я не увидела здесь дороги, кроме той, которой ушел альфа. Не говоря уже о том, что догнать меня ему не составит труда. Сам же сказал: не намерен отпускать, пока не наиграется.

Если во мне искоркой еще тлела надежда на то, что Теодрик просто меня отпустит, то он сам же ее и погасил. Причем, как оказалось, дело не в моей связи с Дорсаном. Я сама ему понадобилась, и не для чего либо, а для плотских утех. Меня всю перетряхнуло, когда я вспомнила о ночи в шатре. И, я очень надеялась, что от омерзения. Но придется потерпеть еще… Или жаловаться на головную боль! Он же сам заявил, что не станет меня трогать, пока голова не заживет. А она у меня гудит. До сих пор.

К счастью, продолжает думать. Нужен более действенный план. Чтобы получилось освободиться наверняка.

И не попасть из огня да в полымя.

Вот как сейчас. Где бродит эта зверюга?

И с каких пор мне с ним спокойнее, чем одной?

Додумать я не успела, потому что альфа вернулся, и не один. В нутро пещеры шагнул еще вервольф, которого я почти тут же узнала. Помнила его лицо в том зале, куда согнали всех волчьих невест. Еще один альфа альянса. Молодой, смуглый, в отличие от моего неудавшегося охранника действительно видный. По таким обычно все девки сохнут. Особенно это стало понятно, когда он улыбнулся, продемонстрировав ямочки на щеках. Но у меня его появление вызвало волну ужаса.

Если Теодрик отдаст меня альянсу, мне отсюда никогда не выбраться! Разве что в чертоги Владыки. Хотя вряд ли они мне светят за мои мысли и деяния на этой земле. Скорее уж кипящий чан в Преисподней.

Улыбка прибывшего погасла, а взгляд прикипел ко мне. В пещере не сказать, чтобы было светло, но я кожей почувствовала, как жадно он меня рассматривает, как раздувает ноздри, втягивая мой запах. Будто надышаться не может. Будто готов накинуться на меня прямо сейчас и…

— Дагольф, — окликнул его Теодрик, и пришлый альфа моргнул, прогоняя наваждение.

— Прости, Тео. Отвлекся. Как оказалось, волчьи невесты полны сюрпризов, а эти особенно.

Он скользнул по мне последним взглядом и отвернулся. Только тогда я смогла нормально вздохнуть, перевести дыхание и наконец-то заметить девушку, которая шагнула в пещеру последней.

Серебристые волосы были убраны под капюшон, но эти светлые льдистые глаза я не забыла. Я сразу узнала Рину. Невесту, что руководила всеми еще в монастыре, знала все про всех и не тряслась от того, что нужно прирезать альфу во сне.

Сейчас же она пришла вместе с тем альфой и стояла передо мной.

Это было странно. Это было более чем странно. Но Рина бросилась ко мне раньше, чем я успела что-либо спросить у Теодрика. Она опустилась на колени и приложила прохладную ладонь к моей щеке.

— Ева, что с тобой? — В льдистых глазах зажглось искреннее беспокойство.

— Я в порядке, — пожала плечами в ответ.

Учитывая то, где и с кем мы оказались, шишка на голове виделась мне ерундой по сравнению с тем, что сегодня могла оборваться моя жизнь. Как от рук альфы, так и от неудачного удара головой. Но, кажется, Владыка решил продлить мои страдания, вручив в эти самые руки зверя, чтобы он продолжал меня мучить.

Рина посмотрела на меня с сомнением.

— У тебя в волосах запеклась кровь, — сказала она и добавила беззвучно, одними губами: — Это он?

Как бы мне ни хотелось обвинить альфу во всех смертных грехах, лгуньей я никогда не слыла.

— Это случайность, — вытолкнула я хрипло.

Кажется, Рина мне до конца не поверила, но сделала вид, что мой ответ ее пока удовлетворил. Мы разом перевели взгляды на альф, которые о чем-то спорили в другой части пещеры. Делали они это на своем наречии, поэтому я ничего не понимала, а вот расширившиеся глаза Рины на миг заметила. Она отвела их, вновь посмотрела на меня, но этого было достаточно, чтобы до меня дошло — она знает их язык. Но скрывает это.

Я понимала почему. Учитывая, что нас и так держат за лазутчиков, привлекать к себе внимание лишний раз ни к чему.

— А ты в порядке? — спросила я, на что Рина быстро кивнула. — А другие?

Девушка замешкалась, и я поняла, что нет. Не в порядке. Совсем не в порядке. Я прикрыла глаза, пытаясь справиться с чувствами, что закололи в груди. Я почти не знала волчьих невест, с некоторыми даже парой слов не успела перекинуться, тем не менее мне было больно от этой потери. Столько прекрасных загубленных душ по вине генерала. Выступившая слеза собралась в уголке глаза, пощипывая солью, и потекла по щеке. Я сложила пальцы треугольником, чтобы помолиться за них, но почувствовала, как Рина перехватила меня за запястье. Тогда я распахнула глаза, и меня тут же обожгло злым взглядом Теодрика.

Ему претит человеческая религия? Или почему он смотрит на меня зверем?

Впрочем, альфа не спешил объяснять мотивов собственной ярости, просто подошел к нам, а второй, которого он назвал Дагольфом, подошел следом. Теодрик встал за моей спиной, а Дагольф остановился рядом с Риной. Он же первым и нарушил повисшую тишину:

— Я передал ему твои слова, Рина. Как и твои условия.

— Я приведу вас к генералу, — кивнула девушка, — а вы сохраните мне жизнь и отпустите.

— Если это не ловушка. — Сейчас я не могла видеть лицо Теодрика, но я чувствовала его силу, струящуюся по моей спине какой-то невидимой лаской, будто обволакивающей все мое тело. Странно, в шатре она ощущалась мной иначе. Как нечто пугающее и давящее. Теперь она меня словно согревала. Еще более странным было не чувствовать давление силы Дагольфа. Я прекрасно помнила, как задыхалась от этой мощи в главном зале монастыря. Сейчас же он ощущался мной будто человек. Давил взглядом, властным статусом альфы альянса, но не более того.

— Если это ловушка, — Рина явно была не из робких, потому что смело выдержала взгляд Теодрика, — то вы меня просто убьете. Как всех остальных.

По коже прошел мороз, я глубоко вздохнула, но лить слезы не стала. Может быть, потом, а сейчас надо разобраться с генералом. Если Рина действительно знает убежище Дорсана, это может ее спасти. И уничтожить генерала и всю человеческую армию. Если на генерала мне было наплевать, то на остальных людей нет. Что будет с ними? И что будет с Риной? Насколько вообще можно доверять альянсу?

— Идет, — легко согласился Теодрик. Слишком легко. Хотя неудивительно, если вспомнить его ненависть к Дорсану. — Я убиваю генерала и освобождаю тебя.

— Поклянись! — выпалила Рина. — Я должна обезопасить себя.

Я не знала, что это за колдовство такое, но от следующих слов Теодрика по моей коже прокатились толпы мурашек, меня всю будто окутало его силой:

— Клянусь честью альфы, что отпущу тебе на свободу.

— И Еву, — добавила Рина, сильно, до боли, сжав мою руку.

Мурашки на коже сменились огнем, теперь меня словно всю опалило, потому что глаза Теодрика окрасились желтым, а сам он оскалился, как настоящий зверь.

— Нет, — рыкнул коротко. — Только одну из вас.

— Я согласна, — не задумываясь, выпалила Рина. — Пусть будет только Ева.

В другой раз я бы восхитилась смелостью девушки, но сейчас искренне испугалась за ее жизнь. Казалось, с чего бы? Мы совершенно не знакомы. Тем не менее я не смогла остаться равнодушной к той, что таким странным образом пытается меня спасти. Меня интересовал лишь один вопрос, который я не могла задать. По крайней мере, когда на нас смотрят две пары волчьих глаз. А вот альфа Теодрик мог все.

— Почему? — поинтересовался он. Сила альфа вибрировала в нем, я чувствовала ее как себя. — Только что ты тряслась за собственную жизнь.

На этот раз Рина опустила глаза в пол, как нас учили общению с вервольфами альянса.

— До сих пор трясусь, альфа, можешь не сомневаться. Но я также не хочу, чтобы вы убили Еву.

Она не видела лица Теодрика, а вот я смотрела на него неотрывно. И по лицу альфы после слов Рины пробежала тень. Будто его возмутила сама вероятность моей гибели. Еще бы не возмутила! Он же не успел наиграться!

— Я не собираюсь ее убивать, — объяснил Теодрик, — но свободу получит лишь одна из вас, и я сам выберу, которая. — Взмахом ладони он пресек попытку Рины спорить дальше. Она открыла рот, чтобы что-то сказать, и тут же закрыла. — Это мое последнее слово.

Рина кивнула, а мне осталось только принять то, что Теодрик меня добровольно не отпустит. Но принять — не значит смириться! Кажется, у меня даже появилась союзница, а вместе с ней, возможно, и шанс выбраться из этих паучьих сетей, в которых я застряла.

— После обеда расскажешь, где Дорсан, — вклинился в разговор молчавший до этого времени альфа Дагольф.

— Покажу, — поправила его Рина. — Но до того места пара дней пути.

— Это не проблема.

На обед оказались жареные на костре кроличьи тушки и свежая зелень. Мне не очень хотелось есть: до сих пор слегка тошнило после того удара, а еще меня жутко беспокоило присутствие второго альфы. Дагольф не смотрел на меня в упор, но я все равно то и дело чувствовала его взгляды. Которые мне очень-очень не нравились. Я и одному альфе не доверяла, а второму — тем более. Аппетиту это не способствовало.

Теодрика мои желания не волновали, он пригрозил, что сам меня накормит, если стану мешкать. После этого захотелось бросить в него кроликом. Защитило его только привитое мне с детства уважение к пище насущной — бросаться «хлебом» если не тяжкий грех, то настоящее преступление, и присутствие Рины. Мне не хотелось показаться неблагодарной перед женщиной, что хотя бы попыталась меня спасти. Правда, на язык просились сотни не самых лестных слов в ответ на угрозы альфы. Я опять же сдержалась благодаря ее присутствию.

После обеда мы выдвинулись в путь. Дагольф и Рина приехали на лошади, поэтому вервольфы усадили нас на прекрасное белое животное, а сами обратились в зверей. Путешествовать так было в разы удобнее, чем пешком, поэтому я даже обрадовалась. Точнее, обрадовалась бы, если бы не цель нашего путешествия. Меньше всего на свете мне хотелось видеть генерала и Лиама. Если, конечно, мы действительно собирались ехать к ним.

— Рина, ты правда знаешь про тайное убежище Дорсана?

Вервольфы потерялись за деревьями, и я поняла, что не могу не спросить. Она ехала впереди, ведя лошадь, а я крепко цеплялась за ее талию. Но на мой вопрос оглянулась, в глазах-льдинках мелькнуло изумление:

— Альфы чувствуют ложь, Ева. Я бы не смогла им солгать.

— Но там же много людей! — нахмурилась я.

— Там много солдат, — поправила она меня. — Я предупредила об этом Дагольфа. Но если им с Теодриком нужен только генерал, то пускай забирают его.

В ее словах было столько боли, что даже мне это передалось. А может, ночь с альфой что-то изменила во мне. Я теперь слишком остро чувствовала других людей.

— За что его ненавидишь ты?

— Ненавижу? — хмыкнула Рина и вновь повернулась вперед. — Ненависть — слишком сильное чувство, Ева, а я давно перестала чувствовать. С тех пор, как согласилась на всю эту авантюру с волчьими невестами. Единственное, что я хочу — это выжить.

— Жизнь без чувств — это не жизнь. — Не думала, что это скажу, оно само как-то вырвалось.

— Смерть из-за любви гораздо хуже. Ты же согласилась на это ради любви?

Наш разговор не был солнечным и ярким, как день вокруг, а сейчас и вовсе все показалось серым и блеклым.

— Из-за моей деревни.

— Я тоже из-за семьи, — призналась Рина и горько вздохнула: — И где я теперь?

— Ты освободишься, — напомнила я.

— Я освобожу нас обеих, — поклялась она.