Властелин стихий

Глава 19

— Устал? — с сочувствием спрашиваю я птицу, усевшуюся рядом со мной на камне — Ну, потерпи еще немного, дружище, сейчас вернемся в крепость, и я отпущу тебя.

Спустившись к лагерю, я попросил Марция дать мне еще немного времени. Карагач снова устало взмывает в небо, и я тут же перехватываю его сознание, любуясь с высоты полета делом наших рук. Водопад над источником постепенно набирает силу, и вода широкой завесой падает со скалы на площадку перед входом в пещеру. Еще сутки — двое, и он станет совсем незаметен, а мы еще и камней на подходе к пещере накидали. Если точно не знать где находится святилище Тримэя, хрен теперь его найдешь!

Дамбы тоже по сути больше нет. Мощным потоком воды, хлынувшим из разрушенной нами стены, снесло все дварфовские блоки, из которых она была построена. И мало того, что их хаотично разметало по всему руслу, так некоторые «кубики» разбушевавшаяся стихия уже уволокла далеко вниз, перекатывая по скалам, как песчинки. Тримэй знатно гневался!

Вижу, как внизу появляется отряд вооруженных дварфов, но сделать они ничего не могут — попробуй обуздай гнев бога Воды! Поэтому им только остается печально наблюдать за тем, как постепенно мелеет их рукотворное водохранилище, на создание которого была когда-то затрачена прорва сил. Командир в доспехах из голубой стали быстро оценивает обстановку и указывает подчиненным рукой в сторону тропы, по которой мы недавно ушли. Пятеро коротышек тут же бросаются выполнять его приказ.

Но стоит им добежать до ближайших скал, как вокруг них вспыхивает стена голубого пламени, обездвиживая коротышек-воинов. а потом в скалах над ними расцветает сразу несколько призрачных «цветков», чьи лепестки состоят из жгуче-зеленого пламени. И тут же сверху обрушивается мощный камнепад, погребая под собой, и незадачливых дварфов, и тропу, по которой мы уходили с места диверсии.

Сюрприз, оставленный Лукасом и Виталисом, сработал превосходно! У грандмастера с коротышками свои счеты, и немалые — из-за дварфов Темные Лорды схватили его ученика, когда тот отправился проверить, как ведет себя очаг скверны в Горшках. Так что жалеть их придворный маг не собирался изначально. Ну, а мы с карагачем теперь можем со спокойной совестью возвращаться в лагерь. В ближайшее время коротышкам будет явно не до поиска диверсантов и не до погони, так что наш отряд имеет все шансы добраться до крепости без особых приключений.

— Ну, что там? — тихо спрашивает Лукас, стоит мне вынырнуть из сознания птицы и открыть глаза.

— Все отлично! Ваша с Виталисом закладка классно сработала, и дварфом теперь придется долго разбирать завалы камней, чтобы достать из-под них тела своих вояк. Можно уезжать, а все подробности уже вечером.

— Пойду порадую Виталиса с князем, а то они извелись. Выброс магии мы почувствовали, но хотелось удостовериться в результате… — довольно кивает Учитель и направляется к фэссцам, которые с нетерпением смотрят в нашу сторону. С улыбкой до ушей показываю им два больших пальца, и дядюшка с придворным магом облегченно выдыхают.

Поднявшись с камня, подхватываю свернутую лошадиную попону, на которой сидел, управляя сознанием птицы. Все уже в седлах, ждут только нас с Лукасом, и через пару минут отряд трогается в обратный путь. А вскоре на мое плечо опускается уставший и продрогший карагач. Вот уж кому сегодня досталось, так досталось! Даже не представляю, что бы мы без него тут делали. Я на ходу расстегиваю куртку и под возмущенный клекот карагача, засовываю его себе за пазуху. Походная куртка у меня довольно широкая, так что птица там с трудом, но все же поместилась, только клюв торчит и один янтарный глаз недовольно сверкает. Но быстро пригревшись от моего тепла, карагач затих. А потом и вовсе заснул, бедняга.

— Князь, мы с Варгом для него пару куропаток подстрелили — доложил Стеф, поравнявшись со мной — на привале можно будет его покормить.

— Молодцы, сил охотится сегодня у него точно не осталось.

— Вот и мы так подумали. Ваш карагач уже как настоящий член отряда, так что пора ставить его на казенное довольствие.

Хмыкнув, я покачал головой. И не возразишь ведь. Какой уже раз моя птица нас выручает.

— И вот, что еще, князь… — смущенно продолжает Стэф — ребята просили у вас узнать, как зовут вашу птицу. А то как-то неудобно даже: все карагач, да карагач…

Вот я же осел зазнавшийся! Привязал к себе птицу, а имя ей дать не удосужился. Друг называется… А ведь карагач мне недавно жизнь спас.

— «Прости, дурака! — мысленно обращаюсь я к птице, нарушая ее сон — мне, правда стыдно. Знаешь, в одном из миров в глубокой древности правил бог с головой хищной птицы. Его красивое имя очень тебе подходит. И оно короткое, как у всех настоящих воинов. Можно, я буду называть тебя его именем?»

Янтарный глаз приоткрылся, и карагач одобрительно мигнул. Имя ему явно понравилось.

— Моего карагача зовут Гор. Но кроме наших парней его настоящее имя никому знать не нужно, договорились?

— Могли бы и не предупреждать, князь! — довольный оказанным доверием, улыбнулся Стеф и покатал на языке, задумчиво повторяя — Гор… Гор… Какое славное имя для боевой птицы…!

Орнелла подняла глаза от своей шкатулки с драгоценностями и вопросительно уставилась на вошедшего в номер Дирка. В холодном женском взгляде не было и следа от былой страсти, словно не она извивалась в его руках, требуя все больше ласки и боли. А теперь там одно лишь равнодушие и легкое презрение к случайному любовнику, которого она явно ни в грош не ставила. Утром баронесса проснулась и снова вернулась к тому состоянию, в каком пребывала до знакомства с ведьминским порошком — идея о мести опять всецело завладела ее умом. Поэтому нынешний тон Орнеллы был расчетливым и деловым

— Что сказала ведьма?

— Сегодня вечером Шолла ждет вас, баронесса. Все готово к ритуалу.

— Отлично. Значит, я могу отпустить карету, и сказать кучеру, чтобы утром он уезжал домой. С хозяином таверны заранее расплатилась, ну, а ты деньги за мою кремацию получишь перед ритуалом.

Она снова опустила глаза не шкатулку и о чем-то задумалась. При всей неприязни, Дирк не мог не восхититься самообладанием этой женщины, шедшей на смерть ради мести за гибель сыновей. Но и от язвительного замечания он тоже не удержался — уж больно задевал ее пренебрежительный тон

— Думаешь, где бы закопать эти побрякушки? Или отнесешь их жрецам в храм?

— Вот еще! — фыркнула баронесса — А ты никак надеялся, что они достанутся тебе?

— Не скрою, мысль такая у меня была — не стал отрицать очевидного Дирк — но нет, так нет. Меня гораздо больше интересует возможность пробраться в Минэй. Не только у тебя там есть, с кем поквитаться.

— И кто же так насолил тебе, что ты готов рискнуть своей свободой?

— Любовница молодого Тиссена. Она осталась мне должна крупную сумму.

— Врешь ведь! — усмехнулась Орнелла — Я краем уха слышала о ней, и вдовушка эта вряд ли имела дело с такими нищебродами, как ты. Скорее уж ты просто решил отомстить за то, что она побрезговала тобой.

Дирк скривился от того, насколько легко баронесса просчитала его мотивы. Хотя чему тут удивляться? Эта стерва была из той же породы, что и Бренна. Они одного поля с ней ягоды. Обеим только князей, да богачей подавай. И желательно молодых красавцев. Две ночи он ублажал эту надменную гадину, из сил выбился, и никакой благодарности, одни только насмешки. Дирк бы с великой радостью вырвал баронессе язык за ее слова, но к несчастью была еще и Верховная ведьма, имевшая над ним полную власть. Так что пришлось стерпеть обиду и улыбнуться через силу

— Послушай, Орнелла, это ведь и в твоих интересах. Шолла — ведьма опытная, но и на старуху бывает проруха. А если щенок Тиссен окажется живучим и сдохнет не сразу? Неужели ты не хотела бы нанести ему еще один страшный удар, даже после своей смерти?

Баронесса надолго задумалась, постукивая ногтями о крышку шкатулки

— И что ты предлагаешь?

— Вели кучеру отвезти меня в Минэй. А чтобы головорезы пропустили на Ведьмином перевале, напиши письмо с назначением меня своим управляющим.

— Не считай головорезов дурнее себя! — презрительно махнула рукой Орнелла — Никто тебя не пустит в княжество без прямого распоряжения Тиссена, даже если ты предъявишь им десять таких писем. Они Главного Инквизитора не пропустили, дворян-восточников развернули, а с такими. как ты, у них разговор вообще короткий. Молодой князь завел такой порядок, что там муха без спроса не пролетит! Даже меня на выезде пытались обыскать. На выезде!

— Обыскать⁈ Баронессу? — искренне удивился Дирк такому беспределу — И как же ты отбилась от них?

— Повезло. Знакомого офицера там встретила. Есть еще в Минэе дворяне, которые помнят баронессу Лубен и ее смелых сыновей.

— Так может…

— Даже не мечтай. Брюс — мальчик, конечно, хороший. Он и добро помнит, и щенка Тиссена люто ненавидит, но закон нарушать все равно не станет. Просто потому, что если его поймают на взятке, то отправят на каторгу, и Брюса не спасет даже то, что он признанный бастард покойного Альбрехта. Щенок безжалостно убил двух братьев, а уж сгнобить в каменоломнях чужими руками…

— Ну, это смотря какая взятка… — задумчиво потер подбородок Дирк, прикидывая, какой суммой может соблазниться бастард. Деньги проблемой не были, на такое дело Верховная точно не поскупится. Главное, найти к этому Брюсу правильный подход.

— Орнелла скажи: ведь если он вынужден служить головорезом, значит с деньгами у них в семье плохо? Он беден?

— Да, именьице у них с матерью совсем паршивое. Если честно, то эта наивная дура никогда не умела тянуть с Альбрехта деньги. Он недорого от нее откупился, когда та забеременела. Но тем не менее, Брюс все же аристократ, хоть и незаконнорожденный, и в этом барончике течет княжеская кровь. Хотя, где тебе, простолюдину, понять нашу дворянскую гордость, ты и за серебрушку продашься!

Орнелла презрительно усмехнулась и снова опустила пальцы в шкатулку, перебирая свои украшения. Дирк еле сдержался, чтобы не отвесить хорошую затрещину шлюхе, считающей себя выше его. Но усилием воли сдержался. Слишком важное дело они сейчас обсуждали, и впереди забрезжила надежда поквитаться с Бренной.

— А если ты напишешь завещание на его имя?

— Завещание…? — баронесса удивленно вскинула на Дирка глаза и презрительная усмешка снова появилась на ее губах — Ты намекаешь на эти драгоценности? Ну, уж нет! Каждое из этих украшений — подарок Альбрехта, и память о нем. Я не позволю, чтобы чужие руки касались их. И уж тем более руки одной из его бывших любовниц. Перебьется!

— Тогда хоть продай их по-быстрому.

— Чтобы какая-нибудь непромытая жирная купчиха красовалась в них⁈ — Орнелла полыхнула злостью, но тут же остыла. А помолчав немного, задумчиво добавила — Зато я могу завещать Брюсу кое-что другое, от чего он точно не откажется.

Она решительно захлопнула шкатулку, поднялась с кресла и потянулась за своим плащом. Бросив Дирку через плечо

— Собирайся, мы идем к нотариусу. Надеюсь, в этой дыре он есть…

…Домой мы добираемся вечером следующего дня, решив надолго не задерживаться в своих новых землях. Комендант крепости так и не узнал, кого принимал у себя. Договорились с дядюшкой, что пока не будем «радовать» соседей — восточников и Понтифика переменами, произошедшими на границах с темными. Во-первых, нужно сначала посмотреть, как отреагируют Темные Лорды на потерю территорий, во-вторых не стоило возбуждать зависть Регентского Совета до свадьбы с их княжной. А то вдруг какие-нибудь ненужные мысли придут в их жадные головы — например, собрать пару легионов и занять временно бесхозные земли. На это у восточников ума хватит, а нам выбивай их потом оттуда.

У меня, конечно, есть защита древних богов, но не могу же я постоянно просить их помощи. Так что молчим пока… Вежливое приглашение дядюшки погостить несколько дней в Вертане, я так же вежливо отклонил, ссылаясь на кучу дел в преддверии свадьбы, будь он не ладна. Причина вполне уважительная, так что и князь настаивать не стал. Ничего, и без меня теперь в Фэссе справятся. По нашим скромным расчетам Фиен сейчас должна разлиться еще шире, чем весной в половодье. Значит, приграничье затопит так, что там до лета не одна армия не пройдет, и уж тем более легионы нечисти.

Виталис при расставании снова напомнил о моем обещании отправить его на алтарь Мереи. Все никак не успокоится. Грозился на днях нагрянуть в Минэй, не дожидаясь приглашения. Вот только вместе с князем Марцием вдоль новой границы проедется, чтобы убедиться в ее нынешней безопасности, и сразу ко мне. Оставалось только кивнуть и сдаться под бешеным напором грандмастера, мечтавшего поднять свой ранг. Но если смотреть с его стороны, то Виталис прав — до лета ему потом предстоит полностью освоить новые возможности, которые дает ранг магистра. А на это потребуется не месяц, и даже не два.

Хотя, если честно, то мне совсем не помешает взять у этого фэссца несколько уроков магии. Эверс хорош для своего уровня мастера, но до Виталиса ему очень далеко. У грандмастера просто чувствуется системное самообразование и огромный опыт. В принципе, со временем он и без повторной инициации взял бы уровень магистра, просто на это ему понадобится еще года три — четыре. А у нас сейчас каждый день на счету. Поэтому и спешит Виталис получить как можно больше силы.

…На семейный ужин в честь моего возвращения пригласили и Иоганну — матушка очень на этом настаивала. А Фридрих поддержал. Мол, пора девочку по-настоящему вводить в нашу семью, пусть заранее привыкает. Пришлось согласиться. Хотя я бы с большим удовольствием поужинал в узком кругу родных людей, не опасаясь сказать лишнего и не предназначенного для чужих ушей. Не склонен я пока доверять Иоганне, а посекретничать с Фридрихом и Софией очень хочется. Прямо распирает меня рассказать родственникам про наш с Касиусом триумфальный поход в горы.

Встретила меня невестушка довольно тепло, даже сказала, что скучала без меня. Ага… так я и поверил. Еще бы соврала, что к воротам Замка каждый час бегала и все глаза проглядела. Но я парень не гордый, сделал вид, что поверил лгунье.

Дядюшка крепился весь ужин, но в конце его все же не выдержал

— Йен, ну расскажи чуть подробнее: как вы съездили, как все прошло⁈

— Отлично съездили. Что задумали, все сделали. Дварфы с горя рвут на себе последние волосенки.

Кстати, насчет «волосенок» — чистая правда. Мы с Гором на рассвете еще раз слетали к дамбе. Вернее к тому месту, где она раньше была. Несмотря на ранний час, там уже вовсю суетились коротышки, а какой-то важный дварф в расшитом камзоле, смотрел застывшим взглядом на обмелевшее водохранилище и не иначе, как с расстройства, постоянно дергал себя за бороду. Когда мы улетали, его густая борода уже порядком поредела. А парочка седых дварфов все ему что-то втолковывала и виновато разводила руками. Так надо понимать, что и рады бы они его успокоить, но нечем. Работа по восстановлению дамбы видится не просто гигантской — титанической. А вот гарантии того, что диверсанты наведаются сюда еще раз, никакой.

— Ты ездил к дварфам⁈ — изумилась Иоганна — Но зачем?

— Ну, кто-то же должен был вправить им мозги, а то совсем обнаглели.

Выдав скупое объяснение, я замолк и потянулся за вином, доливая, и себе, и дядюшке. Дамы предпочитали горячие напитки в холодное время года и сейчас отдавали должное травяному отвару, заменяющему в Рионе чай. Кстати, пора уже познакомить подданных с глинтвейном — в принципе, для него все ингредиенты здесь есть.

— Йен, ты по-прежнему не доверяешь мне? — догадавшись, вспыхнула «невестушка».

— А должен? — пожал я плечами — Просто не хочу, чтобы завтра же об этом узнали в Тибале.

— Ты считаешь, что я шпионю для Регентского Совета⁈

— Насчет тебя не уверен, но в том, что этим занимаются твои фрейлины, сомнений нет. Иначе зачем им бегать по всему Минэю и задавать горожанам странные вопросы.

— Это… не то, что ты подумал — смутилась Иоганна, и ее щеки порозовели

— А что я должен еще думать, если некоторые из них крутятся вокруг моих офицеров и задают им далеко не безобидные вопросы, которые твоих служанок совершенно не касаются? Если это не шпионаж, то что тогда?

— Я… я разберусь.

Первый раз увидел Иоганну такой растерянной. Кажется, княжна привыкла, что мир крутится исключительно вокруг ее персоны. Она и мысли не допускала, что личные слуги могут ей не подчиняться, плести интриги за ее спиной и строчить доносы кому-то другому.

— Разберись. И отправь этих шпионок домой. Иначе придется вмешаться мне, и тогда уже с ними будет разбираться господин Ресг. Думаю, они наслышаны о нем.

Иоганна отставила чашку в сторону и, извинившись, встала из-за стола. С достоинством поклонилась Софии и медленно выплыла из семейной столовой. Но я-то видел, что княжна еле сдерживается, чтобы не рвануть бегом по галерее в свои покои, и устроить там головомойку опозорившим ее девицам.

— Это ужасно… — покачала головой София, глядя вслед удалившейся Иоганне

— Да, ничего страшного пока не случилось — махнул я рукой — это скорее для острастки, чтобы не забывали, кто в этом доме хозяин.

— Жестоко сын. На бедной девочке лица нет.

— Ничего, переживет. Вместо того, чтобы капризничать и мебель попусту двигать, лучше бы за своими служанками следила. А то вот так уедешь из дома на месяц-другой, вернешься — а в Замке по прихоти жены полный бардак.

— А мы-то с Софией здесь на что⁈ — подмигнул мне Фридрих, салютуя кубком — Ну, давай, не томи уже, рассказывай, что вы там устроили…

Дирк ненавидел Орнеллу за ее невыносимый гонор и одновременно восхищался силой духа этой вздорной женщины. Она с таким спокойствием завершала свои дела, зная что вечером ей предстоит умереть. Сам он ни за что и никогда не решился бы добровольно на ритуал Темного Возмездия. Дирк слишком дорожил жизнью, какой бы никчемной она не казалась некоторым баронессам.

А Орнелла, казалось, и не думала о предстоящей смерти. Заверила у нотариуса завещание, назначив своим наследником Брюса, а душеприказчиком Дирка. Потом забрала из номера шкатулку и, дойдя до моста, хладнокровно выбросила с него свои драгоценности в реку. Причем раскидала так далеко, что искать их на дне было бесполезно. Потом вызвала кучера и сообщила ему о завтрашнем отъезде. А еще о том, что скоро у них в имении появится новый хозяин. Вещей у нее с собой было немного, и их дальнейшая судьба баронессу вообще не интересовала. Она лишь с нетерпением поглядывала в окно, ожидая, когда стемнеет.

Наконец на Митур опустились сумерки. И на вопросительный взгляд Орнеллы Дирк кивнул: пора. Они молча собрались и так же молча дошли по темным улицам до дома ведьмы Шоллы. Судя по голосам, доносившимся из глубины дома, Кьяра уже пришла и сейчас они делали последние приготовления к ритуалу.

— А вот и наша смелая красавица! — залебезила старая ведьма, входя в комнату и хватая за руку Орнеллу

— Не льсти, мне это не нужно — прервала ее баронесса, брезгливо вырывая свою руку из скрюченных пальцев старухи — я не за этим сюда пришла.

— Что ж, тогда снимай плащ и иди за мной — Кьяра перестала прикидываться дурочкой и показала свое истинное лицо — а ты, Дирк, попрощайся со своей подругой и жди на улице. Не положено тебе видеть наши запретные ритуалы.

— Не очень-то и хотелось! — хмыкнул он на слова ведьмы

Баронесса тем временем сбросила плащ ему на руки и отдала кошель с оставшимися деньгами.

— Здесь больше, чем мы договаривались, но мне они теперь не нужны. Считай это платой за… короче, сам знаешь за что.

— Дирк, да ты никак телом приторговывать начал⁈ — мерзко захихикала Кьяра, с интересом прислушиваясь к их разговору.

— Заткнись ведьма! — прикрикнул он на нее — Больше заняться нечем?

— А вы поторопитесь, голубки.

— Все Дирк, прощай — махнула рукой Орнелла — и не держи на меня зла. Я такая, как есть. Такой и умру.

Баронесса направилась вглубь дома, но в дверях обернулась, словно вспомнила что-то важное

— И вот что еще. Передай Брюсу, чтобы он держался подальше от Мартина. Гнилой он, как и его подлая мамаша. Все, и теперь точно прощай.

Она развернулась и исчезла в темноте коридора. А Дирк, немного постояв, вышел на улицу и сел на крыльцо, бездумно уставившись в темноту. Было ли ему жалко Орнеллу? Нет. Он уже давно не испытывал ни к кому это чувство, если и жалел кого, то только себя. Судьба свела их на короткое время и так же быстро развела, не оставив в душе ничего, кроме пустоты.

Он даже почувствовал момент смерти баронессы — когда из дома ведьмы словно повеяло ледяным холодом, заставив волосы на загривке встать дыбом. Но Дирка этим давно было не удивить и не испугать — первый раз что ли… А вот пробегавший мимо бездомный пес взвыл от нахлынувшего на него волны ужаса и припустил вдоль улицы, унося ноги подальше от жуткого места.

Через какое-то время на крыльцо вышла Шолла. Устало села на ступеньку рядом с Дирком, достала из кармана трубку. Раскурила ее, и глубоко затянулась.

— Ну, что там? — равнодушно спросил Дирк.

— Дура баба, хоть и смелая была. Зазря сгубила свою душу. И мы с Кьярой только впустую силы потратили. Не удался ритуал.

— Что так?

— Обманул ее покойный любовник. Названное им имя не было истинным. У тиссеновского щенка оно совсем другое.

— Уверена?

Шолла фыркнула и снова затянулась

— В момент смерти баронессы Темное Возмездие должно было накрыть жертву. А так оно вернулось к ней и лишь сожгло уже мертвое тело. Один пепел в гексаграмме остался.

— Жалко — расстроился Дирк — но если честно, я с самого начала не очень верил в эту затею. Это было бы слишком просто. А теперь Верховная снова погонит меня в Минэй.

— Могу только посочувствовать. Я, знаешь ли, тоже рассчитывала на похвалу и хорошую награду от Верховной. А сейчас придется отчитываться за провалившийся ритуал, хотя нашей с Кьярой вины в этом точно нет.

— Вот Кьяра пусть и отдувается. Эта старая стерва по-любому выкрутится.

— Я все слышу! — донеслось из дома

— Плевать на тебя, ведьма. Смети лучше прах в какую-нибудь посудину, я его заберу.

— Тебе надо, ты и сметай, любовничек!

Дирк грязно выругался и пошел в дом. Обещание, данное Орнелле нужно было выполнить до конца. Стерва догадалась взять с него клятву, а за ее нарушение можно было получить такой жесткий откат, что ближайшую декаду проваляться пластом. Хорошо хоть сжигать тело теперь не придется — считай, что покойница всю работу сделала сама. И на этом спасибо…