Архераил Звездная Кровь Книга-4. Великий библиотекарь

Глава 10 Азио Фазим

— Хорошо сплавали, — с ухмылкой произнёс Крюк.

— Полдня пути туда и полдня обратно. Если к вечеру вернёмся, то совсем отлично, -согласилась наёмница.

Действительно, полдня, час на драки, и мы возвращались к нам, на родной архипелаг, в составе небольшой флотилии. Вереница состояла из нашего потрепанного парусника, который помогал тащить на буксире корабль злодеев, а впереди, ревя импеллером и помогая винтами, шёл наш крупногабаритный катер-крейсер. Подальше от чужих ушей совет победителей расположили на головном буксире, которым был катер наёмников. Закрывшись в носовой каюте, обсуждали, что делать дальше.

Имущество, в виде целой толпы пленных, трёхмачтового корабля и груды колюще-режущих предметов поделим потом. Длань давно работала с бандой Крюка, и это была самая простая и надежная часть. Нам предстояло подумать, как поступать дальше. Иссушенный сморщенный труп очень смущал. В Единстве есть куча людей от звероподобных котов с копытами, до разумных тавров, но никакой ошейник не может поменять сущность тела и вместо серебряного фламина, сожрать золотое нечто, от которого не осталось ни рун, не звёздной крови. Сущность человека никакие ошейники не меняют, если она изначально не такой. Это оказался кто-то другой, кто выдавал себя за фламина народа. Между прочим, эти ребята жили на другой стороне круга и принадлежали народу Теней.

Мы влезли в ситуацию, когда прибили кого-то, кто замещал самого фламина. А теперь вырисовывалось несколько ситуаций. Замещали после тайной подмены, может быть, это существо и было фламином, просто мы увидели его в полной красе, когда наодели ошейник. А может быть, эти существа вообще руководят народом Тени и давно давали задания Длани, а сам рикс, если одеть ему ошейник, будет точно таким же худощавым и высушенным, вместо огромного здоровяка народа Тени. Что значит проблеск золота? Мой ошейник мог справиться с Златоглазкой, но что это за золото, если моя руна его порвала за секунды? Или Златоглазка сильна, или этот совсем дохляк, а можем мне всё померещилось?

Скорее всего понемногу. Скорее всего, произошедшее превосходило моё понимание и мои возможности, поэтому я не мог видеть главного. Были и варианты развития событий. А что если все руководители народа Тени в этом круге принадлежат вот к этим? Наемники перебили всех, кто находился в трюме, разнесли головы, а стигматы были вырезаны и отложены в отдельную коробочку, чтобы случайно не вернуться в Вечность, и там про это дело никто не проговорился, пока мы не разберемся в ситуации. Как только мы выскочили на палубу, а тигрекс попытался наверху навести свои порядки, Длань злобно на него шикнули, и кошатина стрелой спустилась вниз, охранять нижнюю часть трюма и уже никого не пустил к палубе, где стоял трон и лежало иссушенное тело.

Когда я применял свой ошейник, свидетелей, кроме самих наемников, небыло.

После того как завершили дела наверху, а тигрекс аккуратно охранял вход, не пуская никого, в тему посвятили только Крюка. После того, как он дал клятву молчать, мы поделились информацией.

Первым делом раздели и аккуратно завернули труп Нарядного и припрятали в дальнем углу, обернув тряпками. По-тихому переодели одного из валявшихся телохранителей в одежду поддельного фламина, тоже тщательно завернув, и тихо вынесли и сбросили с кормы воду. При этом имелось несколько случайных и «незамеченных» свидетелей, которые наверняка узнали торчащую из перемотанных тряпок обувь и кусочки пышного одеяния фламина.

Истинный труп мы переносили позже, когда делили добычу. Распотрошили, а потом опять упаковали большой тюк с тканями, в рост человека, в который и засунули высохший труп. Потом был честный розыгрыш добычи, на виду у всей команды и пленных пиратов. Мы честно выиграли при дележе добычи именно этот тяжеленный и громадный мешок с тканями. Здоровенный, почти в рост человека чувал, внутри которого мы и спрятали тело, высосанное ошейником, потом честно грузили в наш моторный крейсер, при этом поливая само мироздание таким количеством ругательств, что все Единые в гробах переворачивались. Тяжеленный свёрток из шкур мы погрузили к нам на моторный катер и он гордо торчал на корме.

Трупов и частей тел после работы Тарантула было столько, что, наверное, уже и никто не может сказать сколько кого, где. В Единстве учёт погибших вели мало. Здесь уйма народа, а мир огромен. Чтобы восходящие восходили, нужно постоянно где-нибудь кого-нибудь убивать, забирать звёздную кровь и возвышаться. Думаю, подмену и потерю одного трупа даже не заметили.

Два дня круглосуточного ремонта, и мы опять в море. Единственным недоразумением стал небольшой словесный бунт пленных. По морским законам, как только взяли пленных из людей Моря, нужно незамедлительно отправить весть родне, что так и так, вашему родственнику не фартануло, и он теперь трель и в плену. Потом готовили выкуп и забирали бедолагу. Кто, где и сколько должен, как происходит обмен, было прописано в негласных законах, которые соблюдали все неукоснительно. Причина бунта оказалась в том, что в ближайшие пару месяцев мы сообщать родне о произошедшем не собирались. Пока я с наёмниками не доберусь до порта торговцев, широкая известность нам не нужна.

Для меня всё это ново, но решение ситуации нашёл Рваный Крюк. Капитан был в своём праве. Взятый в бою оружием корабль принадлежал ему и группе наемников, которые любезно уступили свою долю. В любой традиции есть разнотолки. Пират не собирался бежать и сообщать родственникам, но всегда имелся вариант забрать груз и ценное имущество, а потом отдать корабль, и пусть плывут куда хотят. Так Крюк и поступил. Все, кто хотел остаться на острове, могли дожидаться здесь, выполняя нехитрую работу, получив кров и еду, и дожидаться, когда другие корабли будут уходить из бухты, и тогда они обязательно сообщат родственникам. Но ближайший корабль уйдёт месяца через два. При этом, кто гордо высидит это время, получит своё имущество обратно. Остальные, кто не готов терпеть, могут садиться на свой корабль и плыть.

Всё абсолютно честно и правильно, словно не Рваный Крюк говорил, а сам Махант, но были и изъяны. После того, как ротор Тарантула прошелся по вражескому кораблю, сам корпус ниже палубы остался в очень приличном состоянии, а вот всё что сверху, включая фальшборта, такелаж, мачты, паруса и все остальные детали, кроме самых толстых досок, оказались превращены в руины. Весь такелаж превратился в рванину, при этом не только канаты и паруса, но и крепления с лебёдками, и даже верёвки, просто лежавшие на палубе, были разнесены на клочки. Всё, что выше палубы представляло собой просто груду из обрывков, обломков обрезков и кусков. Корабль могли вернуть, но никто не обязан бывшим пленникам давать новые веревки и позволять рубить деревья для замены мачт.

Не знаю, чем закончилось история, но несколько упрямцев просто прыгнули в воду и поплыли к кораблю. Используя рваные, болтающиеся в воде веревки, залезли на борт и принялись ковыряться и что-то чинить, назло всем. Остальные пожали плечами, и согласились с тем, что пару месяцев, при хорошем кормлении и не очень сильной загруженности можно потерпеть, зато потом получить свои вещи обратно. Были даже несколько человек, которые вызвались помочь с починкой нашего корабля.

Парусник Крюка сейчас представлял собой тоже зрелище не многим лучше. Перевес в рунах оказался вначале на стороне напавших и нашим верёвкам и парусам очень хорошо досталось. Меняли больше половины такелажа и чинили множество оборудования, но я не знаю, как это называется. Облепленный людьми, как муравьями, корабль готовился к выходу. Чтобы было удобно работать, ночью подсвечивали прожекторами с катера наёмников, и дополнительное освещение растащили по всей пристани. Уязвимые части всегда старались как-то укреплять, защищать с помощью рун или иметь комплект запасных деталей, но любой абордаж, даже если это без всяких местных возможностей на звёздной крови, не проходит бесследно.

Выплыли. Первые три дня на борту прошли в состоянии полудрёмы. Гамаки были удобно налёжаны, еда вкусна, а свежий ветер пару раз крепчал, угрожая перерасти в шторм, но так этого и не сделал. Потом выдалась и пара погожих дней с почти полным штилем. Это уже совсем недалеко от порта торговцев и включать электромоторы не стали. В прямой видимости болталось несколько кораблей, и демаскировать себя не захотели.

Дно здесь очень глубоко, а в воде рос гигантский лес из водорослей, уходивший на глубины, где свет не достаёт. Выходил на палубу глянуть на это чудо буквально на пару минут, а потом опять уполз в трюм. Привычно лежал в гамаке, который на всё это время стал моим верным спутником, помощником и идейным вдохновителем на пожрать-поспать. А потом завопили тревогу.

На этих водорослях жили покрытые панцирями зверюшки. Выглядели они как краб с длинным хвостом, размером с кулак. Целая толпа сидела на вершинах водорослей, а когда мы проплывали, то отцеплялась и начинала грести лапами, ловко всплывая и легко цепляясь к борту. Используя острые крючки на конце конечностей, лезли по доскам и пытались залезть в трюм. Никакой особой опасности для людей они не представляли, но морские волки страшно ругались и скидывали их в воду, оббивая с борта всеми возможными подручными средствами. В ход шли снятые с бортов тяжёлые гарпуны, тряпки и снятые с себя куртки, приволоченные из трюма гамаки, подвернувшиеся под руку палки и даже деревянная лопата с обитым металлом наконечником. Не знаю, где её взяли, но она отлично скидывала лезущих зверей.

Помимо подручных средств использовали и руны, но животины была тьма. Мне тоже, как члену команды выдали палку, которой я с яростью махал вдоль борта, возвращая пришельцев в водную стихию. Слегка приглушенные моим приспособлением, они падали и тонули, но очередная волна хвостатых крабов срывалась с верха плавающих листьев водорослей и быстро подгребая лапами, цепляясь за деревянный борт.

Как понял из ругательств, что если такие милые создания поселялись, а особенно размножались в глубине трюма, где в районе балласта всегда было немного воды, то потом выколупать их оттуда будет очень сложно. Крабы будут портить товар, жрать припасы и просто пакостить, перетирая клешнями всё, что подвернётся, делая это просто так, для удовольствия. Подобные вредители очень сильно досаждали мореходам и люди Моря выражали всё своё негодование в самых изысканных словах, на которые только способна аборигенская фантазия, не знавшая ругательств с нижних ярусов отдалённых орбиталов. Причем хвостатые крабы больше портили, гадили и надкусывали, чем реально съедали. А изловить подобную шуструю зверюгу в заваленном грузом трюме очень сложно.

Решил попробовать свой новый навык. Руна-навык — Кислотный плевок. Ранг — дерево. Раз в час вы можете плюнуть кислотой, больше, дальше, сильнее, но ровно в два раза больше и дальше, чем плюнете как обычно. Будьте осторожны. Навык с вами всегда и неосторожная эмоция может погубить то, к чему вы относитесь наплевательски. Безвредная для вас кислота может быть очень опасна, если предмет вашей агрессии не укрыт за доспехом из морлиума или не закрылся щитом из иллиума.

Не зря же я за него полсотни капель звёздной крови отдал? Втянув носом воздух и напрягая носоглотку, собрал смачный плевок, прицелился и использовал свое умение. Беречь смысла не было, думаю, что в течение часа, пока идёт перезарядка, мне моя новая боевая способность не понадобиться. А если нас прямо сейчас попытаются брать на абордаж, то и перевеса в бою я своим плевком не добьюсь. Получилось всё отлично. Слюны я собрал хорошо, плевок получился тягучий, несколько больше, чем ожидал, но точно даже не стакан кислоты. Про двойную скорость сказать не могу. В памяти у меня как- то не отложились лучшие результаты. В детстве я часто дрался, но плеваться не приходилось и состязаний на плевки точно не устраивали.

Зато кислотность и точность порадовала. Зверюшка, в которую я целил, получила мой подарок и буквально растворилась, упав в воду. Задевшая борт слюна оставила небольшой росчерк на деревянных досках обшивки, но понять истинную силу моего навыка не удалось. Небольшая волна смыла мой кислотный плевок, без особого ущерба для корабля. На досках остался след, но не думаю, что проело хоть на полмиллиметра.

Если бы это было расплавленное железо, то повреждения оказались бы гораздо больше, а ещё надо учитывать, как мой плевок легко водой смыло. По крайней мере большим объемом морской воды. Понаблюдал ещё немного, но нет, ничего больше не происходило. Но надо будет повторить эксперимент в более стабильных условиях, но это будет уже через час, если, конечно, не забуду. А я такой, что наверняка забуду. На борт лезли и лезли мелкие морские вредители, и я опять яростно замахал палкой, скидывая упрямых крабов обратно в воду.

Боролись до вечера, пока спокойное течение не отнесло нас от подводных зарослей. Потом охотились на всё-таки заползших в трюм крабов. Грузовые отсеки были не сильно забиты, и на корабле хранили только необходимые припасы и почти не имелось товаров. Тигрекс, не смотря на свой размер, скользил среди бочек и тюков, отлавливая шустрых нелегалов, но был великоват для укромных уголков, куда забивались крабы. Зверь отлично чувствовал, где сидит добыча, но порыкивал от бессилия, не имея возможности выколупать мелких вредителей. Приходилось нам исполнять обязанности звероловов.

Уже к утру суета прекратилась, и народ валился спать кто где. К обеду, когда начали просыпаться уставшие и спавшие повсюду матросы, нас ждал наваристый крабовый суп. Животина вполне съедобна, и заползшей в трюм еды хватило и тигрексу, и на всю команду, ещё и в припасы, но обязательно в виде копчёного, вяленого или солёного мяса. Держать подобных зверей в живом виде на корабле никто не собирался.

Потом опять настало неспешное плавание. Лично я отлично влился в команду наёмников и приспособился большую часть дня спать в своём гамаке.

Прибыли в порт Хастров и пришвартовались без проблем. В просторной, но защищённой от ветров бухте всегда было не протолкнуться. Разделились. Я с Дланью отправился прогуляться и посмотреть на город, а наёмница хотела зайти к чёрным торговцам, чтобы заказать детали для своих Тарантулов. Механически машины вполне целы, а вот электроника выжжена полностью. Бронированный, когда применял руны, не церемонился. Очень интересно посмотреть, что это за руна, но она ушла в гвоздь и вытащить её нашими силами нереально. Кроме электроники, всегда нужны патроны, гранаты и много ещё чего. Всё это можно купить у нелегальных торговцев, просто дорого и первому встречному не продавали.

Я шёл и просто глазел, а потом сказал подруге:

— Длань, ты сама, а я пока буду занят.

— Ты чего?

— Знакомого увидел.

Наёмница согласно кивнула, хотя глянула на меня с интересом.

Существует два варианта этого события, и тут либо мне фантастически повезло, либо кто-то, кто за мной присматривает, просто в очередной раз ткнул носом. Тогда спасибо, хотя я всегда к этому подозрительно отношусь.

На кархе восседал знакомый мне крупный азио с круглым лицом, узкими щёлками глаз и прилично отросшими с нашей последней встречи усиками. Это был сам Фазим, Честный как Слово — глава службы охраны Маханта, и по совместительству тот самый здоровяк, которому я усы связывал. И да, его так и звали. Может, для кого и не прямая ассоциация между словом и честностью, но не для Народа Чести.

Лучшего кандидата на разговор просто не существовало. Зная честность и правдивость младшего вождя, я не сомневался, что Махант тут же бросится выполнять все свои обещания, отдавать долги и карать виновных, поэтому мне нужен был кто-то, с кем я вначале могу обсудить происходящее и решить, как поступать, и только потом сваливаться на голову местного младшего вождя честнейших. Круглолицый всегда выполнял роль молчаливого советника, главы ближайшего периметра охраны и стоял за спиной младшего вождя. Ближе к Маханту стояли только двое телохранителей, родных братьев, отрекшихся от наследования в пользу своего младшего брата.

Этот азио, которому я самым нахальным образом вязал усы, подходил мне больше всего. Если он мне тогда сразу не оторвал голову, а я бы на его месте именно так и поступил, то он был человеком вдумчивым и не склонным к импульсивным действиям.

Я подошел к круглолицему. Как все Азио, он дружелюбно улыбался. Потом они могут тебя на маленькие лоскутки порвать, но в начале любой азиат вежливо поздоровается, и только потом решит, что с тобой делать.

— Приветствую тебя, — поздоровался я.

Мне в ответ приветливо кивнули и спросили:

— Что тебе надо?

Я показал, что хотел бы спросить тихо, на ухо, чем вызвал недоумённую реакцию. На лице возникло непонимание. На меня внимательно посмотрели, спрыгнули с ездовой птицы, подошли и чуть приблизились. Меня усатый начальник охраны младшего вождя совершенно не опасался. Восходящего он во мне не видел, а серебряные атрибуты тела предполагали возможность выдержать любой самый подлый удар обычного человека. Азио был удивлен, и всем своим видом показал, что если это дурной розыгрыш, то потом надо мной будут шутить долго и не менее глупо. Я шепнул:

— Хочу потребовать с тебя долги. Мне нужны твоя рука, слово и клинок. Твои усы уже неплохо отросли, а отрезанные прикопал, или не нашли моей могилки? Надо секретно поговорить, и чтобы меньше видели и слышали.

На мгновение Азио замер, а но на то он и начальник охраны и глава безопасности Младшего вождя, чтобы на любые самые неожиданные ситуации реагировать быстро и адекватно. Круглолицый выпрямил плечи и улыбнувшись, кивнул.

— Хорошо, космо. Ты получишь за это пять звёздных монет, — и кивнул одному из бойцов. — Пройди с ним. Пусть покажет, где лежит, — а потом, сделав безучастное лицо, легко запрыгнул в седло продолжил свой путь.

Правильно, весть о моем возвращении в этот круг для одних будет радостной, а у других может вызвать совершенно непредсказуемую реакцию. Пусть лучше никто не знает. Пока выглядело всё нормально. Космо выгодно что-то пристроил, а с ним традиционно честно рассчитались. Не такое и интересное событие для торгового города.

В сопровождении парня я прошёл по улице, потом свернул, потом свернул ещё раз, некоторое время попетляли между многочисленными торговыми рядами, прошли по небольшому туннелю, который выполнял функцию перехода под базарной площадью, и зашли в неприметную дверь. Пройдя пару внутренних дворов, оказались в стандартном доме, ничем отличается от десятков и сотен, которыми был застроен порт Хастров. В комнате с задернутыми шторами меня уже встречал начальник охраны.

Как только я зашел в помещение, меня сгребли в охапку и стиснули, выражая всю гамму чувств и благодарности.

— Архераил! Спасибо тебе! Ты спас дочь Маханта! Она мне как родная. Наши дети росли вместе. Я в долгу перед тобой. Награда ждет тебя!

— Да отпусти, подожди, поставь меня на пол. Подожди с наградой. Я, кажется, знаю почему, забирают детей, но ещё надо выяснить кто причастен.

Меня поставили на пол, а потом азио стукнул кулаком о ладонь.

— Говори! Уже завтра все восходящие Народа Чести будут плевать на их мёртвые тела! — грозно прорычал усач.

— Не всё так просто. Именно поэтому я пришёл к тебе, и давай пока Маханту не будем ничего говорить, а то он сразу на войну побежит. Ты мне нужен. Ты наверняка разбираешься во всяких дворцовых гадостях и предателях. С этой проблемой желательно разбираться очень тихо, — и начал рассказывать о произошедшем в замке с детьми и разговоре с тварью, занявшей тело мальчишки.

Поведал о том, что кто-то выпускает проклятие и что чудовище всего лишь марионетка в руках негодяев, занявшихся этим кругом. Рассказал про артефакт, который раньше должен был стимулировать восходящих на преодоление себя, но оказался у некоего злодея. Завершил рассказ, своими соображениями:

— Я очень не уверен, что все ваши восходящие, вместе взятые, смогут справиться. Там игра идет на что-то гораздо большее, чем просто горсть золотых рун. Эти ребята намного сильнее, чем кажется. Они просто не хотят себя обозначать, опасаясь не вас. Вы для них как дети. Они боятся кого-то другого, гораздо и гораздо сильнее. Поэтому надо подумать, как можно решить вопрос с воровством детей и не привлечь самых сильных. Есть подозрение, что тем, кого бояться наши негодяи будет проще выжечь весь этот круг разом, чем разбираться, кто тут прав, кто виноват. Маханту чуть позже расскажим, а то схватится за свой огненный меч и побежит размахивать.

Дальше мы пили вино и чай с непохожими ни на что булочками. Они были из сладкого теста, жаренного мяса и необычными специями в лучших традициях Азио.

Цай всегда говорил, что в природе все созданы разными, чтобы у друг друга еду не отнимать. Рассказывал притчу о том, что Бог каждому существу вручил свою еду, а у самого Бога ничего не осталось. Он думал, что всем всё раздал, но увидел предка Азио, скромно стоящего в конце большой очереди с пустыми руками.

— А почему ты не сказал, что тебе ничего не досталось? — спросил Бог.

— Нельзя занять чьё-то место и оставить голодным и обделенным. Это будет неуважение. Каждый должен получить своё. Я ждал своей очереди, — ответил предок.

Тогда Бог сказал:

— Я могу совсем не есть, но всё-таки оставил себе одно умение для удовольствия и отдам его тебе. Теперь ты можешь съесть абсолютно всё.

А потом Цай добавлял: «И теперь, Архераил, нет ничего в мире, что рожденный Азио не сумеет вкусно приготовить и с удовольствием съесть. Едим всё, что летает, кроме крейсеров атмосферников, и всё, что плавает, кроме глубоководных зондов геологической разведки».

За беседой и поеданием ни на что не похожей, но очень вкусной еды, мы провели очень много времени. Я рассказывал всё. Рассказал о круге Гадюки, о своих похождениях у разумных тавров и о том, что быки обязательно прилетят за доспехами своего предка, которые хранились в моём крипторе, отданном Маханту. Рассказал о котах и чёрной пирамиде. Если Честнейшие предатели, то тогда в этом круге верить вообще никому нельзя.

Фазим был со мной полностью согласен. Мои подозрения полностью совпали с его мнением. В начале надо выяснять, а потом решать, что делать. И всё это надо организовать как можно тише. Лучше вообще ничего не делать, чем напороться на агрессию неизвестной и в разы превосходящей тебя по силе твари. А ещё надо учитывать, что никаких правил и обычаев те, кто организовал массовое выселение народов, соблюдать не будут, и на честный фиантар можно не рассчитывать.

Разговор шёл своим чередом, всё главное вроде рассказал и решил просто любопытствовать:

— Фазим, скажи, а где вы взяли яйцо?

— О чем ты говоришь, друг Архераил?

— Светящееся семечко для вашего дерева.

— Его получил предок нашего рикса, когда победил в большой битве с червями.

— А как оно выглядело?

Азио начал рассказывать о том, как из огня пылающей крови червей, вышел потрёпанный предок, переступающий через поверженных чудовищ, а в руках держал сундучок со священным семенем и руна в скрижали, открывающая доступ к сокровищам. Но это только начало, а потом случилась долгая война за росток, в которой они теряли Восходящих, но возвышались и стали сильнее, получив награды от наблюдателя за то, что смогли отстоять своё дерево самостоятельно. Смысл был в том, что предку вручили ящик и выдали руну. Начальник охраны Маханта взмахнул рукой и материализовал в руке универсальный код-ключ. Это для тех, у кого нет симбионта, когитора или вокса. Или если хотят передать лично, из рук в руки доступ к чему-то, при этом, чтобы нигде в электронной системе не значилось, кто и что отдал. Это стандартная, но очень разукрашенная прямоугольная карта электронного ключа, засунутая в руну. Удобно. Например, руну можно привязать к душе или назначить одного хозяина, сломать в случае опасности или передать.

Мне с гордостью демонстрировали очень красивый, разукрашенный, стилизованный под всё, что угодно небольшой прямоугольник, наверняка из какого-то вида пластика с внутренней электроникой.

— Сам рикс доверил мне эту руну. Он тогда сказал, что мой сын Махант, прозрачный как слеза матери доверил тебе свою жизнь, значит я могу тебе доверить ключ от святыни, — объяснил усач.

А я прямо не удержался и спросил:

— Коробку не выкинули?

Фазим рассмеялся и ржал в голос, оценив мою шутку. Судя по всему — не выкинули. На самом деле я не шутил, но, по-видимому, вещь, в которой лежало семя древа — священна. У меня, кстати, где-то в грязи ещё одна такая коробка валяется, если Нимфея не подобрала.

— Он находится в храме Чести, под ветвями малого игг-древа. Любой может прийти и посмотреть на реликвию.

У меня внутри аж всё сжалось. Семечко они, конечно, вытащили. А вот вытащили ли они вторую часть? Может ещё одна руна всё это время лежала у меня под носом, и я мог в любое время пойти в храм честнейших, подойти к коробке и забрать невидимую никому тёмную звёздочку. Да нет, такого не бывает, или, бывает? А может, оно просто не со всеми бывает, а только конкретно с Архераилами. Вот же — Раджеп Мадарасп!

Я думал, не зная какую часть правды озвучить, или совсем промолчать? Открыть коробку я смогу без всяких рун и забрать чёрную руну тысячекратного усиления, а может так и задумано? А на входе меня уже будут ждать крепкие ребята? Ладно, прямо сейчас я этот вопрос не решу. Не знаю зачем и кому понадобилась книга, но скорее всего прямо сейчас в коробке под светящимся малым древом честнейших лежит руна. Само по себе на территорию Народа Чести зайти сложно, ещё и в храм пробраться. Из тех, кто может туда добраться, ещё и руну хапнуть, из известных мне существ был только некий капитан малого тральщика. Я думал и слушал рассказ азио.

После подрыва лагеря изгоев Склизкая отлично выжила и выбралась без проблем. Убегала в сторону земель честнейших, чтобы всё рассказать, но по пути наткнулась на идущую выручать её и меня армию Маханта. Младший вождь Народа Чести высчитал, где искать негодяев, собрал целое войско из лучших Восходящих и хотел выжечь всё, что попадется под копыта бронированных тауро и когти ездовых кархов его воинов. Не успел совсем немного и даже наблюдал огромный взрыв и огненный гриб, поднявшийся над стоянкой отребья.

Склизкая была уверена, что я, после череды славных побед, как боевых, так и любовных, где-то там, в другом месте, выйду главным героем и вернусь к ней. Поэтому подруга спокойно занималась своими делами, за меня не беспокоилась и спокойно ждала, не особо заморачиваясь, где я и чего я.

Махант порывался отдать криптор подруге, который я ему вручил перед уходом к жуткой твари. Склизкая перепрограммировала его на генокод вождя честнейших и начальника охраны. Подруга сказала, что как Архераил вернётся, тогда ему и отдадите. Сама брать экстрамерное хранилище с ценностями отказалась. Рыба постоянно находилась в движении по зданиям торговцев и могла оказаться не пойми где и не пойми когда. У неё имелось своих два, с бомбами и бытовыми принадлежностями, а третий таскать ну совсем не с руки. Лучшего места для стационарного и отлично охраняемого склада, чем рука Маханта просто неимелось. Он находился почти всегда на месте, и если уезжал, то все всегда знали, где он находится. На случай, если вдруг младший сын рикса Народа Чести окажется недоступен по личным причинам, то криптор мог открыть его усатый начальник личной охраны.

Младший вождь отлично пользовался возможностями экстрамерности. Все мои предметы, которые я там оставил, он переволок в отдельные ячейки, а остальной частью отлично пользоваться. На предложение Фазима принести мне мой браслет, я тоже отказался. Упрямые тавры наверняка разберутся со своими внутренними проблемами и когда-нибудь прилетят забрать выкопанные мной доспехи и провести большую археологическую экспедицию, чтобы отрыть остатки корабля их прародителя. В том, что быки найдут способ добраться, я не сомневался, просто вопрос времени. Расстояние действительно огромно, и полёты в Единстве даже с моими новшествами в виде мобильных подавителей, всё равно представляли огромную опасность. Помимо бестелесных тварей, воздух тёмных земель наполняли летающие черви, пустотники и ещё не пойми какая дрянь. Только вокруг зоны обитания кругов тавров, где они вели подробные исследования, был создан большой каталог, который с завидной регулярностью пополнялся.

Тоже касалось и полётов внутри кругов, здесь разнообразие летунов просто зашкаливало, как обычной живности, державшейся в полёте на обычных принципах, можно подсчитать сопротивления воздуха и определить подъемную силу, так и на принципах звездной крови. Этих уже нужно рассчитывать совсем другими способами. Поэтому, чтобы сюда добраться, нужна очень серьёзная экспедиция. Вот и я согласен, что лучшего места, чем стационарное хранилище на руке Маханта придумать сложно. Последнее, что он отдаст — это вверенные ему под честное слово ценности. Если кому-то и удастся завладеть этим криптором, то для этого нужно будет перебить чуть ли не весь народ азию и выжечь добрую четверть местного круга.