Ведьмы поместья Муншайн

49

Тридцать три года назад. Вечер после ограбления

Десять часов вечера. Табита входит в гостиную, воспользовавшись задней дверью. На плече ее сидит Виджет, на закорках – Клепто.

Табита ставит капуцина на кофейный столик, и тот начинает резвиться, радуясь, что его впустили в дом. Табита вытягивает руку, на которую соскакивает Виджет. Табита подносит ворону к лицу и целует ее клюв. Клепто злится, верещит и просится на ручки.

– Да не ревнуй ты, Клепто. – Табита подхватывает его свободной рукой и удерживает на бедре словно капризного ребенка. – Моей любви хватит на всех. – Она гладит пальчиком черное пятно на голове капуцина. – Ты хоть и воришка, но все равно хорошо сегодня поработал.

В комнату входит Айви.

– Вижу, мои отвары помогли, Виджет явно похорошела, – говорит она. – Да и в весе прибавила тоже. Еще не заговорила?

– Пока нет. – Тэбби больше не беспокоится об этом, ведь Квини права. Виджет заговорит тогда, когда ей будет что сказать. Поэтому Табите достаточно и того, что ее ворона такая крепенькая. – Спасибо, Айви, ты прямо творишь чудеса.

Айви отмахивается – мол, ерунда, и тут в гостиную входит Квини. Она уже сняла брюки, переодевшись в затрапезный балахон. Тэбби смущенно думает, что, может, зря принарядилась в просторное платье в горошек, с массивными подплечниками. Но тут появляются Иезавель с Руби тоже в праздничных одеяниях. На Руби платье в серебристых пайетках, серебряные туфли на шпильках, на Иезавель – красное платье и в тон ему – губная помада.

Руби держит в одной руке двухлитровую бутыль «Вдовы Клико», а в другой – большой меч. Оглядываясь, она спрашивает:

– А где Урсула?

– Не знаю, – отвечает Табита. В последний раз она видела Урсулу полтора часа назад, сразу же после возвращения домой. Тогда зазвонил телефон, Урсула побежала снимать трубку, а Табита поднялась к себе. – Думаю, она сейчас к нам присоединится.

Иезавель выставляет на стол шесть бокалов для шампанского.

– Ей лучше поспешить, а то мы тут «уговорим» бутылку без нее.

– А вы знаете, чтоVeuve переводится как «вдова»? – говорит Руби и проводит мечом вдоль шва бутылки до самого ее горлышка. – И вот эта самая вдова, мадам Клико, была первой женщиной, открывшей свой собственный дом шампанского. – Руби театрально взмахивает мечом и отрубает горлышко бутылки вместе с пробкой. Пробка вылетает из горлышка со скоростью метеора и, ударившись о потолок, с мягким стуком падает на пол.

– Ну чистый мальчик, – гоготнула Руби, когда из горлышка хлестнула пенистая струя, под которую Иезавель поспешно подносит фужеры.

Тэбби составила Виджет на жердочку и спустила Клепто на пол, чтобы он немного порезвился. Обычно ведьма не позволяет такого баловства, но обезьянка сыграла большую роль в успешном ограблении и заслужила, чтобы ей немного потрафили.

Все берут в руки бокалы, и Табита со смехом обращается к Руби:

– Пью за вдову Клико и за Тони, которые спасли наши задницы.

Сестры смыкают бокалы и хором восклицают:

– За Тони!

Руби смущенно краснеет и делает реверанс.

Усевшись за стол, женщины с полчаса смакуют детали ограбления, перебивая друг друга. Самый острый момент был, когда Квини, Тэбби и Джимми действительно подумали, что видят перед собой второго охранника. Все смеются в голос, вспоминая, как им пришлось выручать закованную в наручники Иезавель. Иезавель невозмутима, явно находясь под впечатлением самого прекрасного секса за всю свою жизнь.

– Вам не понять, – говорит она, хитро подмигивая. – Вам не понять, каково это – заниматься сексом в наручниках, да еще в самый разгар ограбления.

Иезавель говорит все это с такими смешными ужимками, что Квини только молча кивает и даже не злится.

Табита уже начинает волноваться – а куда пропала Урсула? Она подумывает подняться за ней, но Урсула уже вбегает в комнату, вся раскрасневшаяся.

– Ты где была? – говорит Руби и хлопает по дивану, предлагая подруге сесть рядом.

– Прилегла на минутку и заснула. Должно быть, сказался тяжелый день, – говорит Урсула, присаживаясь.

Чмокнув подругу в щечку и обняв ее одной рукой, Руби подает ей бокал шампанского.

– Жаль, что до полнолуния еще двадцать два дня, – говорит Табита. – Ты ведь только тогда сможешь прочитать свое заклинание, Руби. Небось не терпится?

Руби пожимает плечами.

– Я всю жизнь ждала. Что мне какие-то лишние три недели. – Она болезненно морщится. – Сегодняшнее заклинание было довольно сложным, и я потратила много сил на метаморфозу. Так или иначе мне нужно время, чтобы прийти в себя.

И, словно в подтверждение этих слов, лицо Руби замерцало как у перегорающей лампочки. На секунду черты ее стерлись, и вдруг оказалось, что перед ними сидит не женщина с розовой прической, а средних лет мужчина с каштановыми волосами.

Руби со вздохом передернула плечами:

– Через три недели с этой фигней будет покончено.

– А куда ты положила жезл? – спрашивает Квини. – Нельзя, чтобы он валялся где попало, тем более что среди нас прыгает этот мелкий воришка. – Она кинула быстрый взгляд на Клепто.

И тут Клепто как заорет! Обернувшись, все увидели, что капуцин пытался стянуть черпак из стерлингового серебра, но его лапа застряла внутри хрустального сосуда, где он хранился.

– Видали? – говорит Квини. – Этот паршивец скоро поднатореет, чтобы закладывать наше добро в ломбард.

Отпустив черпак, Клепто вытащил лапу и расстроенно заверещал.

– Не волнуйтесь, девочки, – со смехом говорит Руби. – Драгоценности и жезл я спрятала в месте, доступном только мне. Хочу быть уверена, что…

И тут зазвонил телефон.

Квини взглянула на свои часы:

– Почти одиннадцать. Кто б это мог быть?

Быстро поднявшись, Урсула отвечает на звонок:

– Добрый вечер. Поместье Муншайн. – Услышав чей-то голос на проводе, она нахмурилась. – Руби, это тебя. Магнус.

Просиявшая Руби бежит к телефону.

– Магнус, дорогой… – Но остальные слова замерли на ее устах, и чем дольше она слушает Магнуса, тем тревожней вскидываются ее брови. Кинув взгляд на Табиту, она говорит в трубку: – Мы сейчас приедем.

– Что случилось? – с тревогой спрашивает Урсула, но та быстро говорит Табите:

– Бери свой ветеринарский саквояж, и едем. Лошадям Магнуса требуется срочная помощь. – Она поворачивается к Квини: – Не отвезешь нас? Ты же знаешь, что Тэбби не любит летать.

– Да, конечно, – говорит Квини. – А что слу…

– Не думаю, что вам следует туда ехать, – бросает Урсула вослед Табите, которая уже подхватила Виджет и спешит на выход.

– Что? – недоуменно переспрашивает Руби. – О чем ты?

– У меня предчувствие. Если вы туда поедете, случится что-то ужасное. – Урсула уже стоит в дверях гостиной, преграждая сестрам дорогу.

– Ужасноедействительно случится, если мы не поедем туда и не поможем рысакам Магнуса, – говорит Руби.

– Нет, это нечто более ужасное. Ты даже не можешь себе представить. – В голосе Урсулы звенят отчаянье и мольба. – Пожалуйста, останьтесь.

– Нам надо ехать!

– Нет! – Урсула буквально повисла на руке Руби.

Тэбби надоело это слушать, и она бежит наверх, в свою комнату. Поместив Клепто в большую клетку (пусть посидит пока тут, а потом она отпустит его в лес), Табита проверяет содержимое саквояжа: анестетики есть, хирургические игла и нить, антидоты, бронхолитики на месте. – Защелкнув саквояж, она бежит вниз.

Для Тэбби это были последние шестьдесят два вдоха и выдоха в стенах родного дома.