Узы ветра

Глава 22

По прибытии мы встали небольшим лагерем в юго-западной части «поля абитуриентов». Именно так я обозвал это место. Вечер был теплым и лишь слегка ветреным, поэтому с постановкой палатки не возникло больших проблем. В три пары рук мы быстро возвели шатёр, выкопали небольшую яму под костер, а Бо’туар, на удивление оказавшийся неплохим кулинаром, принялся за готовку позднего ужина. Мне оставалось только перенести свои пожитки из Таракана в угол шатра. Послонявшись какое-то время без дела, я решил отправиться на осмотр места нашей будущей стоянки.

На поле переде замком, вытоптанном десятками, а то и сотнями тысяч ног до такого состояния, что ещё немного и можно будет назвать его асфальтированным, собралась огромная толпа народа. По моим примерным подсчётам, тысячи полторы, а то и две разношёрстной братии. Кого тут только не было. От самых последних бедняков, даже не одетых, а скорее завёрнутых в омерзительного вида тряпьё, сидевших или лежавших прямо на голой земле, до высшей элиты аристократии, разбившей шикарного вида шатры, образовывавшие небольшой городок ближе всего к теплому месту (в нашем случае – входу в замок), со снующими туда-сюда лакеями. Хватало здесь и среднего класса. Крестьяне, ремесленники и просто рабочий люд. Эти понаставили свои небольшие палатки в хаотичном порядке, без всякой системы.

У самых ворот виднелся отделенный ото всех шатёр с золотой вышивкой и развивающимся над крышей флагом с изображением белого ворона с красными глазами. Похоже, в этот год будет поступать кто-то из представителей правящих фамилий. Близко к шатру меня, естественно, не пустил патруль, в категоричной форме попросив поворачивать назад. Видок мой после суток пути был далек от элиты аристократии, да я и не рвался особо, решив погулять по окрестностям и осмотреться перед ужином.

Подметил интересный факт. Видимо, зная тенденцию к бесконтрольному временному поселению, то тут, то там я замечал личностей с загадочным видом высматривающих, чем бы поживиться, воспользовавшись всеобщим хаосом. Особо продвинутые представители воровского сословия пытались реализовать свои навыки у шатров аристократии. Или особо удачливые. Потому что другие, менее везучие, благоухали разложением в отхожей яме, выкопанной неподалёку от «Поля абитуриентов» с подветренной стороны. Но итак, запахи в воздухе витали восхитительно мерзкие.

Были тут так же личности, неподдающиеся никакой классификации. По одежде было невозможно с точностью отнести их к какому-либо классу или сословию. Неприметные юноши и девушки, которых, встретив в толпе, забудешь уже через секунду-другую. Трудно сказать, какие скрытые цели были у таких людей, но я почему-то больше всего симпатизировал именно им. Отчасти потому, что сам хотел бы слиться с толпой и максимально не отсвечивать. Смириться с собственным статусом до конца не получалось.

Всю эту разношёрстную толпу объединяло одно – желание попасть в магическое училище. Для аристократов это прежде всего статус. Усиление семьи по средствам наделённого способностями к оперированию магией чада означало возможность заключить более выгодный брачный союз. Поэтому и приезжают целыми делегациями. Если нерадивое чадо сам не в состоянии пройти вступительные испытания, будут попытки договориться. Деньгами, уговорами, даже угрозами. Всё зависит от упорства и наглости опозоренных родителей. Вернее, это они себе придумывают, что опозорены тем, что ребенок родился не таким, как им удобно. Радует тот факт, что в истории не было зафиксировано ни одного случая, когда ребенок не проходил испытания, а потом «неведомым» образом начинал обучение вместе со всеми. В училище попадут только те, кто должен попасть. Однако из года в год, как рассказывал Эрин, откуда-то берутся особо умные или наглые люди, пытающиеся найти подход к местным магам.

Селяне же, в свою очередь, собиравшие «всем миром» на обучение своих отпрысков, делали ставку на то, что по окончании обучения те вернутся и своими вновь приобретёнными способностями заставят урожайность бить мыслимые и немыслимые рекорды. Вот только меня терзают смутные сомненья по поводу такой молодёжи. Захотят ли они вернуться доживать свой век в деревенскую скуку и размеренность, после того, как почувствуют за собой силу и узнают все прелести городской жизни?

Бедняки здесь, судя по всему, в поисках шанса на выживание. Казенное питание и крыша над головой на ближайшие восемь лет – счастье по сравнению с тем, что у них есть сейчас.

Побродив еще какое-то время по округе, я уже было собрался возвращаться в свой шатер, но тут взгляд зацепился за нечто, выбивающееся из общей картины. Я не сразу понял, что именно меня смутило. Только внимательней присмотревшись к окружавшим меня палаткам и шатрам, я понял: особняком стояли два шатра причудливой формы. Один темно-фиолетового цвета, выполненный из шелковой ткани с отделкой из черного бархата. Второй из твердой, даже на вид, почти каменной, неизвестной мне материи. С рублеными гранями. Словно небольшой замок. Оба шатра были явно не людского исполнения. Над их крышами развивались флаги с неизвестными мне гербами. У фиолетового свернувшаяся кольцами змея, у «каменного» двулезвийный топор (или секира), перекрещенная с киркой. Я хоть и не сильно корпел над свитками с геральдикой, но точно помню – у людей не было таких символов. Это были представители тёмных эльфов и гномов. И это было очень и очень странно. Во-первых, тёмные эльфы. Насколько мне известно среди людей представителей этой расы очень и очень мало, а тут, похоже, целое семейство пожаловало. И, судя по роскоши отделки, далеко не бедствующее и бесправное, как подавляющее большинство нелюдей Торма. Во-вторых, гномы. Как кому-то из коротышек могла прийти в голову мысль о поступлении в училище, которое они же в своё время пытались взять штурмом? Очень интересно, как отреагирует артефакт замок на такого гостя.

Неожиданно меня кто-то схватил за плечо и начал трясти, отвлекая от размышлений. Рефлекторно я вырвался и обернулся. Но никакой опасности не было. Всего лишь Лана.

— Бо’туар начал переживать, что с тобой может что-то произойти, и я пошла на поиски. Он у шатра. Ужин готов. Пойдём, — усмехнувшись от моей реакции, проговорила орчиха, отступая на шаг назад.

— Ты видела это? — Указал я на шатры нелюдей. — Что думаешь?

— Ничего особенного, — пожала плечами Лана. Она не проявила совершенно никакого интереса, будто каждый день видит подобное. — Бывает и такое, что переселенцы пытаются поступить в магические училища. Только чаще всего это гномы. У людей с ними торговля налажена, их можно часто встретить в городах. Правда, Толлерстейн они посещают крайне редко. А вот тёмные – это диковинка, да.

Мы двинулись в сторону лагеря.

— Расскажи подробнее, — попросил я Няню.

— А что тут рассказывать? Приезжают, торгуют, в шахтах часто работают. Они же породу хорошо чувствуют. А с тёмными они вроде не контактируют, даже какие-то разногласия имеются. Не знаю, что уж они там не поделили. Странно только, что шатры рядом стоят. Может из-за того, что вокруг люди одни. Вот и тянутся нелюди друг к другу. Как бы не передрались до того, как в училище попадут.

За разговорами я не заметил, как мы дошли до нашего шатра. Но как только оказались рядом, моментально заурчало в животе. Учуял запах еды. Понял, насколько сильно проголодался и кинулся за походным набором посуды.

Я проснулся до рассвета. Потихоньку, чтоб не разбудить Лану и Влада, натянул спортивный костюм и ботинки и вышел на улицу.

Утро встретило холодом и противной моросью, что проникала всюду, заставляя морщиться и дрожать на ветру, который задувал под одежду и выводил на прогулку по телу сотни и тысячи мурашек.

Встряхнувшись, решил раздуть костер, еле тлевший под навесом. Морось не добралась до огня, но холодный ветер не позволил кому-то додежурить до утра, а костер без пригляда почти прогорел. Подкинув ворох щепы на угли, начал дуть на них. Маленький огонёк нехотя, лениво, как не проснувшийся еще котенок, проявился спустя минуту. Но стоило ему только появиться, встрепенулся и начал весело плясать, будто тот же котёнок погнался ловить муху. Этим я и воспользовался. Начал подкладывать щепки побольше, а затем, как они разгорелись – полноценные дрова.

Дождавшись того, как разгорится костер и грея при этом руки, поднялся и заглянул в палатку. Лана спала на животе, одна рука свисала с раскладушки, и по ней из открытого рта бежала струйка слюны. Не эстетичненько, однако. Влад спал в полусидячем положении, подложив под спину рюкзак и бормоча что-то неразборчивое. Голова повисла над грудью. Похоже, именно он последним дежурил и, продрогнув, решил зайти погреться в палатку, да так там, видимо, и уснул. Поступок не из хороших. Ворьё повсюду. Удивительно даже, что запас дров оказался на месте. Но я решил спустить в этот раз на тормозах. Подошел к Лане и потряс её за плечо. Та нехотя разлепила глаза и, втянув в себя слюни, спросила:

— Что такое?

— Последи за костром, пожалуйста. Я на пробежку.

Рассеяно кивнув и утерев рукавом лицо, орчиха начала подниматься с постели. А я, откинув полог шатра, в очередной раз поморщился от забравшегося под одежду ветра и легкой трусцой направился нарезать круги вокруг «поля абитуриентов».

После примерно получаса неспешного бега поймал себя на мысли, что категорически не хватает наушников. Как было бы здорово совершать такие вот пробежки, слушая любимую музыку. Даже немного испортилось настроение. Воспоминания об отдельных аспектах родного мира автоматически подтянули мысли о потерянной семье. Как там мои девочки? Как же хочется их повидать.

— Эй, постой! Да стой же ты! — От хмурых мыслей отвлек окрик.

Из глубины лагеря, наперерез выбранному мной маршруту бежал и размахивал руками лысый, как коленка, рыхлый парень. Я притормозил и перешел на быстрый шаг, чтоб восстановить дыхание. Парень с трудом остановился, чуть не свалившись мне под ноги. Он упер руки в колени и попытался восстановить дыхание, одновременно тараторя:

— Там это…уф… девчонку двое…ох. А я, это…ПОМОГИ! — Последнее он практически прокричал мне в лицо и, схватив за рукав, потянул в сторону, откуда прибежал. Я, не напрягаясь, вырвал руку из его дрожащих после бега пальцев и спросил:

— Что, кто и кого? Быстро!

Командный тон заставил на мгновение остолбенеть парнишку, но уже через секунду он выдал:

— Насильничать хотят. Двое там, бандюки видать. Девчонку. Что не понятного? Быстрее!

Взмахом руки оборвал речь:

— Веди. Бегом!

— Ох… — закряхтел лысый и с трудом побежал опять вглубь лагеря.

Я отправился за ним, постоянно подгоняя и, наконец, не выдержав рявкнул:

— Покажи, куда. Я сам найду. А ты за стражей иди, если она тут есть.

Тот махнул рукой прямо и сказал:

— Метров сто осталось. Там шатёр такой…эээ…красный. Увидишь.

Я кивнул и сорвался с места, побежав в указанную сторону. Уже преодолев почти всё расстояние, указанное лысым, и увидев упомянутый красный шатёр, понял, что не слышу никакого шума, сопровождающего подобные действия. Ни возни, ни криков, ни призывов к помощи. Неужели опоздал?

Не добежав метров пять до шатра, перешёл на шаг и начал красться, чтобы застать предполагаемых насильников врасплох. Подойдя вплотную, начал обходить по дуге. Зашел за шатер и оказался в замкнутом проулке, затенённом нависающими справа и слева импровизированными стенами. На земле в бессознательном состоянии лежала девица с растрёпанными, запылёнными огненно-рыжими волосами. Над ней нависал тип, одетый в распахнутый потертый серый сюртук и заношенные, с вытянутыми коленями брюки. На вид он был моим ровесником, только весь какой-то потрёпанный. Правый висок, черной как смоль шевелюры украшала дорожка седины.

Лысый говорил о двоих. Где второй?

Ответом мне стал характерный металлический щелчок, с которым встает в пазы лезвие фронтального выкидного ножа, раздавшийся сзади. И в тот же момент я почувствовал холод несильного укола в районе правой почки.

— Не дергайся. — Пробасили мне в ухо, и на левое плечо легла тяжелая рука.

Да уж, совсем перестал мух ловить. Стандартный развод. Наверняка, лысый и рыжая девчонка в сговоре с этими двумя. Подтверждая мои мысли, девица открыла глаза и требовательно вскинула руку, которую тут же сцапал брюнет и рывком поднял подругу на ноги. Та принялась отряхиваться и, смешно наморщив носик, недовольно проговорила:

— Обязательно было в грязи валяться? Вон, — кивок в мою сторону, — итак, прибежал.

Брюнет лишь усмехнулся и, повернувшись в нашу сторону, проговорил деловым тоном:

— Бран, веди его сюда. Эй, парниша! — Это уже мне. — Руки вверх подними и не вздумай брыкаться, хуже будет.

Я не хотел подчиняться, но новый укол заставил податься вперед. А дальше Бран просто начал подталкивать меня в спину и приговаривать:

— Двигай давай.

Коря себя за недальновидность, поднял руки и поплелся вглубь проулка, спешно обдумывая варианты выхода из сложившейся ситуации. А ситуация была патовая. Взять этим придуркам с меня нечего, кроме костюма и ботинок. Лица я их запомнил, они особо и не скрывались. Вряд ли, узнав, что у меня в карманах лишь сквозняк, они придут в восторг. В лучшем случае изобьют до потери сознания, в худшем… О худшем даже не стоит думать. Попробовать договориться? Чем черт не шутит. Всё одно, другого выхода не вижу.

— Ребята, давайте жить дружно, — процитировал я знаменитого кота. — Может, договоримся? Расходимся миром, а я, — кивок в сторону моего шатра, — притащу денег. Вам ведь это нужно? – Чувствую, что хватка на плече стала чуть слабее и пытаюсь сделать шаг в сторону.

— Стоять! — вскрикнул брюнет, выхватывая из-под полы сюртука револьвер. На меня уставился ствол допотопного оружия, похожего на то, с которого началось моё знакомство с огнестрелом Эллориона, только более потёртый. Под стать хозяину. Не то кремниевое недоразумение, конечно, но и далеко не последнее слово техники, какое я забрал себе после смерти папаши. — Рыпнешься – наделаю неучтенных отверстий. — Щелчок взводимого курка. — Мы в курсе, что с тобой двое приехали, а у тебя наверняка ствол имеется. Так что стоит нам тебя отпустить, максимум, что нам обломится - это яма отхожая.

— Неплохо соображаешь для мелкого преступника, — отметил я и ухмыльнулся. — Только ты не учел тот факт, что то же самое вас ожидает, даже если не отпустите.

Девушка, кстати, с весьма симпатичной мордашкой, слегка усыпанной конопушками, положила голову брюнету на плечо и улыбнулась:

— А ты забавный, — в её глазах оливкового цвета заиграли озорные огоньки. — Я бы с тобой поиграла. Долго и вдумчиво поиграла. — Из левого кармана она достала небольшой загнутый ножичек с кольцом на ручке. Кажется, такой называется «керамбит». Девушка провела лезвием по своему языку Огоньки в её глазах приобрели нездоровый оттенок. Ей бы не помешал психотерапевт, а лучше сразу курс электросудорожной терапии. Явные проблемы с психикой.

Брюнет с неприязнью сморщился. Ему явно не импонировало поведение подруги. А мне нужно было срочно искать выход из ситуации:

— Вы ведь сами видите, взять с меня нечего. Не стану же я на пробежку брать с собой золото. Давайте искать компромисс.

— Бран, посмотри, что у него там есть. Пора заканчивать этот цирк. Уже почти рассвело. – Парень начал озираться, будто бы высматривая случайных свидетелей.

Бран убрал нож от моей спины и начал охлопывать одежду, карманы. Особо тщательно прошелся по поясу, но ничего там не обнаружив, лишь разочарованно загудел. И тут руки зацепились за шею, начали вытягивать цепочку, на которой висело Эриново кольцо и амулет. Один рывок - и наследие Ши’фьенов остается в руке у грабителя.

— Ну вот, а говоришь, ничего нету. Соврал нам, получается? Эй, Бран, что там? – Брюнет осклабился и требовательно протянул руку к своему напарнику. Бран вышел из-за моей спины и направился к вожаку. Именно вожаком в этой компашке и являлся странный темноволосы парень. Речь у него была поставлена. Будто на публику играл, не запнулся ни разу. Проскакивали словечки, не характерные для жителей деревни или мелких преступников. Да и одежка хоть и потертая, но добротная. Похож он был на аристократа, только разорившегося, а не на мелкого воришку. Чего нельзя было сказать о его напарниках. Деваха, хоть и одета была достаточно неплохо, всё равно производила впечатление портовой девки, которой удалось выйти замуж за среднего руки ремесленника и забросить свой промысел. Ладную спортивную фигуру и милое личико портили растрепанные волосы и неухоженные руки. Прическа выдавала отсутствие какого-либо умения ухаживать за волосами, а руки скорее подходят фехтовальщику и мордовороту. Мощные кисти и сбитые костяшки. Не к вееру привыкли эти руки, ох, не к вееру.

Второй, которого я, наконец, смог рассмотреть, выглядел натуральным медведем. Он был выше меня на полторы головы и шире почти в два раза. И это был далеко не жир. Гора мышц. Удивительно даже, что он для устрашения использовал ножик. В его лапищах тот выглядел как детская игрушка. С такими габаритами он вполне мог взять меня в охапку и затащить в проулок. Для такого монстра это не составило бы труда. Ещё он был голубоглаз и блондинист – почти идеальный ариец. Жаль только лицо простовато. Оно, не обделенное излишками интеллекта, в совокупности с дешевой одежкой выдавало в нём жителя деревни.

А четвертый персонаж, который меня сюда завлек – лысый недотепа, куда-то запропастился. Ну да и не до него сейчас.

— Я хотел тебя отпустить, если честно. Но раз уж ты такой врун, придется тебя наказать. Снимай всё с себя. Обувку скидывай. Костюмчик так вообще мне впору. Буду по утрам пробежки совершать, — засмеялся темноволосый своей, как ему казалось, смешной шутке, а напарники, как сороки подхватили его смех.

— Разгонашайся, красавчик. Посмотрим везде ты такой милый птенчик, или только мордашкой вышел, — рыжая начинала меня откровенно бесить. Как брюнет её выдерживает?

В очередной раз скривившись от закидонов подруги, брюнет моментально оборвал смех и резко приказал Брану:

— Давай сюда его цацки!

Я стоял, не шевелясь. Что делать? Что делать? Нельзя давать этим уродам требуемое. Если и не убьют, то фееричное возвращение голышом через лагерь поставит крест на чести аристократа, коим я всё-таки сейчас являюсь. Да и в принципе, ничего хорошего в этом нет. Как потом учиться? Плюс потеря кольца и амулета ещё больше омрачает сложившуюся ситуацию.

Пытаюсь решить задачку. Расстояние до стрелка метров пять. Преодолеть его получится секунды за полторы. Стою не удобно. Рывка толком не получится. Но для этого нужно, чтобы брюнет перевел своё внимание с моей персоны на что-то другое. Да, это шанс! Но как его реализовать?

С шансом мне подсобил Бран. Ему не понравилось, как вожак рявкнул на него и вместо того, чтобы отдать мои украшения в протянутую руку брюнета, сунул кольцо с амулетом прямо под нос, чтоб тот внимательно разглядел добычу:

- Смотри!

Брюнет чуть отстранился и перевёл взгляд с меня на предметы в руке здоровяка. При взгляде на то, что именно показал Бран, зрачки его глаз резко начали расширяться, выдавая крайнюю степень удивления.

Всё это я подмечал, уже сорвавшись с места. Слегка наклонившись к земле, я метнулся вправо, чтоб сбить прицел и прикрыться тушей Брана, который как раз закрывал ему обзор с этой стороны.

Реакции брюнета можно было только позавидовать. Звук щелчка курка я услышал спустя всего мгновение после рывка. А следом - слившиеся воедино взрыв заряда пороха и жужжание пролетевшего мимо в каком-то полуметре свинцового шарика. Но, в отличие от реакции, просчитать траекторию движения противника брюнет не сумел и выпалил туда, куда был направлен ствол, то есть прямо. А я, повернувшись боком и выставив вперед плечо, метеором понесся на стрелка. Тот, опомнившись, попытался убрать руку здоровяка, который пока еще не понял, что происходит. Это и спасло меня от второй порции свинца. Брюнет толком не смог ни убрать руку, не сдвинуть тушу Брана в сторону, поэтому выпалил навскидку, толком не прицелившись. Третьего шанса на выстрел я противнику давать не собирался. Пролетев мимо Брана, врубился плечом в тело грабителя, вышибая воздух из его груди. Прямо как в голливудских фильмах вышибают двери. Добротную дверь я наверняка таким приёмом выбить не смогу – масса не та. А вот сбить с ног примерно равного по весу противника получилось достаточно уверенно. Брюнет, всплеснув руками, повалился на землю, а я по инерции грохнулся прямо на него, вышибив остатки воздуха из легких противника. Запричитала раненой оленихой рыжая. Неужели бравада о пытках оказалась лишь пустой болтовнёй, и она на поверку всего лишь взбалмошная девица, неспособная отвечать за свои слова действиями? Даже немного разочарован.

Мгновенье для того, чтобы вернуть ориентацию в пространстве, и я, опершись левой рукой, приподнимаюсь, а правой пытаюсь ударить в лицо брюнета. Тот, хоть и был дезориентирован после падения, явно имел больший опыт уличных драк, чем у я, и успел вскинуть руки, защищаясь. Кулак лишь вскользь зацепил скулу парня, а следом меня оторвала от земли неведомая сила. Неведомая лишь на пару секунд. Это опомнившийся, наконец, Бран сбросил меня со своего командира и опрокинул спиной в пыль.

— Встал, ублюдок! — Визгливо заверещала девица. В руках у неё был оброненный брюнетом револьвер. Сжимает его неумело двумя руками.

Я поднял руки и начал подниматься:

— Аккуратнее с этим, милочка. Вон у тебя как руки дрожат. Пальнёшь ещё ненароком.

— Заткнись! — Щелчок взводимого курка. — Давай завалим его и делаем ноги. Слышишь, разбудили уже пол лагеря. Надо драпать.

Это она бросила брюнету, встающему с земли при помощи Брана.

Только сейчас я понял, что действительно появились какие-то посторонние звуки. Лагерь, разбуженный выстрелами, жужжал пчелиным роем. Скоро сюда сбежится толпа и либо обнаружит мой остывающий труп, либо спугнёт этих недоносков. Надо тянуть время.

Главарь, пришедший к тем же выводам, что и я, и раздосадованный таким исходом, подошел ко мне и с оттягом врезал кулаком в живот. Вспышка боли заставила согнуться пополам и зайтись в приступе кашля.

— Как такое возможно? Оно не твоё? – главарь указал на Брана, всё еще сжимающего амулет и кольцо Эрина.

— От отца в наследство досталось. — Выдавил я из себя.

— Врешь. Так не бывает. — Сомнения читаются на лице парня. И обернувшись к своим подельникам: — Черт, некогда разбираться! Уходим!

— А этот выродок? Он ведь нас сдаст! — Рыжуха не в восторге от такого решения.

— Я сказал, уходим. Быстро! — повысил голос главарь и потребовал: — Оружие давай.

Девушка переводила взгляд с меня на брюнета и обратно, решая, что ей делать, и, наконец, пришла к заключению, что жизнь мне не нужна.

Я, как был в согнутом состоянии, лишь рефлекторно вскинул руку в глупой попытке защититься от смертельного заряда. Но, услышав только сухой щелчок, поднял глаза из-за руки. Осечка. Похоже, что при падении что-то повредилось. Ненадёжность конструкции старых револьверов, подмеченная мной ещё в процессе тренировок в поместье, по сути, спасла мне жизнь. Если бы в руках у чертовки был Гомес со своими унитарными патронами, то мои мозги бы с большой долей вероятности украсили собой землю и стены палаточного городка. Никакое падение не дало бы критических неполадок, так как Гомесом, в принципе, можно хоть гвозди забивать. Максимум сам взводиться не будет. Но у нас же две руки, верно?

— Дура, я что сказал?! — выкрикнул в сердцах брюнет, быстро подойдя к девушке и отвесив ей звонкую пощечину. Рука у него тяжелая, сразу видно. Вон как мотнулась рыжая голова. Из глаз прыснули слёзы. Но оружия из рук не выпустила. И вновь взвод. Щелчок спускового крючка, но безрезультатно. Что-то с механизмом.

Главарь положил руку на ствол револьвера и выдернул его из рук подруги.

— Всё, Колин, милый, прости. Я, дура, испугалась за тебя. Прости, любимый, — запричитала та, моментально забыв, что секунду назад хотела убить ни в чем неповинного человека. Попыталась подхватить под локоть брюнета, но тот лишь скинул её руку. — Всё, всё, уходим. Пожалуйста, давай уйдём.

— Валим. А с тобой еще встретимся. — Было видно, что всё происходящее неприятно Колину. Да и неопытность очевидна. Как минимум, мне известны половина имён из шайки. Скорее всего, это одна из первых попыток грабежа. Ребята, познакомившись на «поле абитуриентов», на почве безденежья и кипящих в крови гормонов, решили пощипать окружающих богачей, тем самым восстанавливая, как им кажется, всемирную справедливость. Думается мне, что из всей шайки как раз именно Колин до последнего сопротивлялся. Но женщины умеют убеждать. Бран, тот как телок. Что говорят, то и делает. А вот четвертый персонаж, так и не объявившийся, чтобы помочь, скорее всего, и есть тот, кто первым подал идею грабежа. Легко загребать жар чужими руками.

Только я подумал о последнем члене банды, и вот он собственной персоной. Всё-таки мои выкладки оказались верны. Он пришел сюда не по своей воле. Его вели за шкирку, а лицо украшал здоровенный синяк на оба глаза. Нос был явно сломан. Конвоиром лысого оказалась Лана, одетая в боевой доспех. Левой рукой она держала лысого, а в правой находился револьвер, дуло которого она упёрла в бок парня.

— Всем стоять. А не то отстрелю что-нибудь лишнее этому олуху. Господин, вы в порядке? — На лице орчихи отражалась крайняя степень озабоченности и волнения. Незаметно для себя она перешла на «вы».

— В полном, — поднял я большой палец вверх, всё еще держась за отбитый живот. — Разве не видно? Всё под контролем.

Я усмехнулся и тут же согнулся в приступе кашля, будто в наказание. Не стоило ёрничать. Похоже, она действительно переживает.

— Что будем с ними делать? — Лана встряхнула лысого за шкирку, будто котёнка. — Решайте быстрей, скоро тут будет стража.

— Вон у того здорового кольцо и амулет, забери, и пусть катятся. — При этих словах на меня уставились две пары удивленных глаз: Ланы, непонимающей, как можно отпустить обидчиков, и Колина, явно не ожидавшего такого исхода. Спустя мгновенье удивление в его глазах сменилось какой-то уж совсем непонятной эмоцией. Колин сделал для себя какие-то выводы. На лице Брана никаких эмоций не отразилось. Лысый ехидно усмехнулся, чувствуя, что в очередной раз сохранил свою шкуру целой и относительно здоровой. Фингалы не в счет. А рыжая лишь скривилась. Ей явно было противно. Что такое прощение, она не знала, а на обиду привыкла отвечать лишь агрессией. Мой поступок для неё - лишь проявление слабости.

А для меня? Зачем я так поступил? Я пока не смог сформулировать для себя точно. Есть некое внутреннее ощущение, что это не последняя наша встреча, и эти раздолбаи мне в будущем будут полезны. Хотя бы часть из них. А отпустить кого-то, а кого-то сдать - значит навлечь на себя обиду от остальных.

Дождавшись кивка от Колина, Бран подошел ко мне, смешно косолапя, будто всамделишний медведь, и протянул моё добро. Я взял цепочку с амулетом и кольцом.

— Благодарю. — На лице здоровяка заиграла улыбка. Как дитя, четное слово. — Валите уже.

Лана отпустила лысого и, наподдав ему пинка, басовито рассмеялась. А тот, злобно зыркнув, потер отшибленный зад и задал стрекача. Следом за ним побежала рыжая. Бран ждал команды. Колин призывно махнул ему и последовал за своими подручными.

— Эй, Колин! — Окрикнул я. – Револьвер утопи. Я отпустил, но другие так не сделают. Мы тут собрались учиться. Да и дерьмовое у тебя оружие, честно говоря.

Колин обернулся, оценил меня своим странным взглядом и, кивнув, продолжил бег. Всё-таки занятный персонаж. Надо будет с ним еще пересечься и поговорить по душам. Может выйти толк.

— До свиданья, сэр. – Кинул Бран на прощанье, помахал рукой и скрылся за шатром. Боже, какие они всё еще дети. Вооруженные, беспринципные дети.

— Интересно моё мнение по поводу этих олухов? – спросила меня Лана, когда мы удалились от места неудавшегося преступления. Скрываясь от мчавшихся по лагерю патрулей, мы не спеша, чтоб не привлекать внимания, шли к нашему шатру.

— Итак, знаю, что не одобряешь. Но у меня есть кое-какие резоны по поводу этих, как ты сказала, олухов. Надеюсь, не прогадаю. Скажи лучше, как ты поняла, что мне помощь нужна?

— Очень просто. Я всё видела. Как к тебе этот лысый подбежал и как вы скрылись за палатками. Я не стала вмешиваться, но когда раздались выстрелы, схватила револьвер и поспешила на помощь. Того парня я выдернула недалеко от проулка. Он решил отсидеться, пока тебя грабят, крыса лысая. Одного удара хватило, чтоб он запел, как соловей. А вида оружия — кивок на револьвер, — чтоб побежал показывать. А поступок твой я действительно не одобряю. Но это твоё решение, тебе жить с его последствиями.

— Учту. И спасибо тебе, — искренне поблагодарил я.

— Не за что. Это же моя работа, нянчиться с тобой. — Расплылась в улыбке орчиха. Несмотря на то, что за словом в карман Лана никогда не лезла, она так и не привыкла к тому, что аристократ может считать её равной себе.

— Всё равно спасибо.