Узы ветра

Глава 13

Мысли о странном сне преследовали меня продолжительное время. Отвлёкся я только ближе к обеду, когда в очередной раз отправился проверять степень просушки пороха. И та, наконец была мною одобрена. Вместе с Бо’туаром собрали все стержни в аккуратные пучки и, перехватив бечевкой, уберегая от рассыпания, принялись нарезать на мелкие частицы. Диаметр получившихся стерженьков был немногим меньше миллиметра. Где-то семь десятых, если быть уж совсем точным. Длину приняли в миллиметр. Засели мы надолго. К вечеру от кропотливой и напряжённой работы болело всё. Глаза горели, шея затекла, спина не разгибалась, а задница будто стала квадратной. Но справились. К ночи у нас в руках имелась банка пороха объемом в пять литров.

На следующий день, как бы мне не хотелось, но к испытаниям я так и не приступил. Пришлось осваивать на пару с Владом перезарядку патронов. Сначала решили освоить этот процесс на стандартном дымном порохе, а уже потом переходить к нововведениям.

Первым делом решили разбираться с заменой отработавших капсюлей. Изготовители новой системы решили не заморачиваться с данным узлом и использовали капсюли, подходящие в капсюльный револьвер.

Мы распотрошили коробку, которую принёс Ши’фьен вместе с новым оружием, и начали разбираться в принадлежности инструментов, обнаруженных внутри. Для удаления стреляных капсюлей имелось специальное гнездо и что-то вроде шила. Ударом молотка выбивается капсюль, а если не вышло с первой попытки, то просто выколупываем его из посадочного гнезда. Для переснаряжения применяется специальный пресс. Для пресса имелось три комплекта сменных насадок. Первый комплект фиксировал гильзы дном вверх для запрессовки новых капсюлей. Вторым, наоборот, гильза зажималась дном вниз. В таком положении, потянув за ручку пресса, на гильзу сверху наезжала насадка с проточенным отверстием и слегка расширяя оную, создавала в верхней части подобие плечиков. Дальше, сменив верхнюю насадку, можно было приступать к засыпке пороха. Навеска её была указана в брошюрке, нашедшейся в коробке с инструментами. В комплекте с прессом шли небольшие весы рычажного типа с двумя чашами и стрелкой посредине. На одну из чаш устанавливался грузик. Набор грузиков находился в специальных гнёздах, высверленных в основании весов. Грузики были самые разные, как и совсем маленькие на одну сотую грамма, судя по подписи, так и вполне существенные - по десять и даже двадцать грамм. На вторую чашу насыпался порох. Отмерив нужное количество, засыпаем его в гильзу. Поверх запихиваем с несильным нажатием пресса небольшой пыж, а далее загоняем пулю с предварительно выставленным по высоте ограничителем. И последней из насадок обжимаем гильзу, фиксируя пулю. Вот, собственно, и весь процесс.

На первый патрон ушло минут десять. Пока разобрался что к чему. Но на втором перезаряженном десятке удалось сократить это время почти вдвое. Не обошлось без эксцессов. Поначалу я не особо следил за тем, насколько сильно давлю на пресс при запрессовке капсюлей, и часть из них зашли глубже, чем следовало. Будут ли они работать, узнаем только при отстреле. Один раз вместо плавного нажатия на ручку я резко потянул её, и капсюль детонировал. Наблюдавшие за процессом Влад и Эрин вздрогнули, как, собственно и я. В ушах зазвенело, поэтому не удалось услышать «лестные» комментарии от Ши’фьена. Но по его лицу я понял всё, что он думает о посадочных местах моих рук. Заслуженно. Впредь нужно быть аккуратнее. Так же при осмотре стреляных гильз обнаружился печальный нюанс. Процентов пять из них имели микротрещины. Это могло быть свидетельством как брака при изготовлении, так и ошибочной навески пороха, что не удивительно при новой, ещё не обкатанной технологии.

Переснарядив патроны, отправились пробовать отстреливать получившиеся изделия. Захватив с собой для сверки десяток патронов заводского исполнения.

Влад, будучи прожжённым пацифистом, отстрелял всего один барабан просто из интереса к новому механизму и этим ограничился. При попытке перезарядить оружие, Влад неловким движением рассыпал стреляные гильзы в песок. Передал Гомеса мне, не пожелав дальше разбираться, и направился занять место наблюдателя у стены дома.

— Револьвер, как револьвер, — пожал плечами он на ходу. — Ну, может, чуть полегче обычного.

— Гильзы за собой собери, раз стрелять не будешь, — усмехнулся я. А Бо’туар, нисколько не расстроенный таким раскладом, уселся на скамейку и щелчком пальцев создал небольшой вихрь, закрутившийся вокруг лежавших в песке гильз. Мгновение - и гильзы оказались в стоявшем у ног парня ведре.

— Читер, — прошептал я, чтоб никто меня не услышал и вернулся к стрельбе.

Ши’фьену, как более опытному стрелку, предстояло провести сравнительный тест. Вначале он отстрелял барабан заводских патронов. Издырявленную мишень я заменил на новую, которую Эрин так же испортил, только уже самостоятельно снаряжёнными патронами. Сравнив две бумаги, сделали вывод о том, что у заводских патронов кучность была чуть лучше. В самодельной партии два отверстия находились не как обычно в десятке и в девятке, а в восьмёрке и семерке, причём обе в нижней плоскости. Я бы не назвал это сильным отклонением, ибо такой результат мог быть и от обычной дрожи в руке. Но Эрин настаивал на том, что виноваты именно мои патроны.

— Снаряжай сам, раз не нравится, — огрызнулся я, чем привёл в шок Влада. Тот не мог представить, что с мастером Ши’фьеном кто-то мог так разговаривать.

Эрин пропустил шпильку мимо ушей и, не обращая внимания на округлившиеся глаза своего, а теперь ещё и моего помощника, сказал.

— Теперь твоя очередь. Сравним показатели.

Моя стрельба не была такой идеальной, как у Ши’фьена. Из двух отстрелянных барабанов положить свинцовую палю в десятку удалось лишь раз. Большая часть попаданий приходилась на семерку и восьмёрку. Один выстрел вообще ушёл в пятерку. Причём, что десятка, что пятёрка были из той партии, что вышли с завода. Переснаряжённые патроны отработали кучно. Все попадания были в верхнем правом углу. На мой взгляд, особой разницы между стрельбой заводскими и переснаряжёнными патронами не было.

— Не думай об отдаче. Она тебя не убьёт, в отличие от того, кто будет стрелять в тебя, если ты промажешь, — прокомментировал мою стрельбу магистр. — И следи за кистью. Немного ослабляешь перед выстрелом.

— Учту, спасибо. Что с результатами? – поинтересовался я.

— Если и есть различия, то несущественные, — выразил своё мнение Ши’фьен, подтверждая мои мысли.

— Я подумал так же, — кивнул я, — проверим порченые патроны.

— Я сам, — вызвался вдруг Эрин.

— Что это вдруг?

— Я смогу защитить себя. А если тебе оторвёт конечность - это будет неудобно.

Влад поднял руку, обращая на себя внимание.

— Я бы мог поставить защитный экран…

— Твои способности пока не позволяют окутывать контуры тела. Или я чего-то не знаю? — спросил Ши’фьен.

— Всё так, мастер. Пока только плоскости. — Влад опустил взгляд.

— Вот и решили. — Эрин смотрел на меня, ожидая, пока я не передам ему оружие.

— А почему ты не можешь сделать такой продвинутый защитный экран для меня? — не спешил я выполнять требуемое.

— Слишком энергозатратная процедура. Со своими руками работать удобнее. Давай уже сюда револьвер.

— На, — кинул я оружие небрежным движением руки. — Патроны вон там, сам зарядишь.

И уселся к Владу, демонстративно не обращая внимания на действия папаши. Тот, ловко поймав оружие зарядил его бракованными патронами и встал напротив мишени.

Бах! Первый выстрел, как обычно, без каких-либо отклонений. Щелк! Щелк! Всухую ударил боёк. Бах! Четвертый и последний из порченых патронов сработал, а ствол выплюнул порцию свинца.

— Ну вот, просто осечки, — прокомментировал я, — как только теперь выковыривать капсюли, чтоб патрон не стрельнул?

— Вот так, — ответил Ши’фьен. Прокрутил барабан на две каморы назад, как раз туда, где находились испорченные заряды, навёл оружие на мишень и прикрыл глаза. Бах! Бах!

Щелк. Это уже моя челюсть. Удивлению не было предела.

— Ты что, магией воздействовал на патроны?

— Угадал. Поэтому при столкновении с талантливым магом лучше выбрось своё оружие, чтобы оно не отстрелило тебе что-нибудь. Или научись экранировать чужую магию. Влад, это, кстати, и тебя касается. Почему щиты до сих пор в таком виде? Чтоб к концу месяца подтянул форму в надлежащий вид, не то вышвырну со службы! Что касается тебя, — Эрин протянул мне револьвер. — Когда будут результаты по твоей работе? Я начинаю думать, что ты впустую тратишь ресурсы.

Очень хотелось послать Ши’фьена куда подальше, но после продемонстрированного им воздействия я находился в некоторой прострации, поэтому вместо язвительного ответа сказал:

— Завтра приступаю к зарядке новым веществом. После обеда надеюсь начать испытания. Но тут нужен ты со своей защитой. Боюсь, это будет несколько опасней, чем пережатый капсюль.

— Хорошо. Буду. Не подведите меня, молодые люди.

На этом он нас покинул. Влад сохранял молчание. На него действовала манера нашего общения. Видимо, его картина мира резко диссонировала с тем, что он видел сейчас. Ну не укладывалось в его патлатой голове, что можно так разговаривать с самим магистром Ши’фьеном. А мне почему-то было не наплевать на душевное состояние Влада, поэтому я решил хотя бы попытаться отвлечь его от дурных мыслей.

— А ты так можешь?

Тот встрепенулся.

— Как?

— Вот так патроны поджигать.

— Ах, это. Нет, так ювелирно обращаться с магией могут только магистры. Мне до них, как до солнца, — с грустью в голосе проговорил Бо’туар.

— Ши’фьен магистр, а ты…?

— Маг. Кто же ещё?

— Откуда же мне знать, кто ты? — удивился я.

— Как это откуда? Это же общеизвестная градация. — Влад был удивлён не меньше моего.

— Видимо, не такая уж и обще, раз я не в курсе. Расскажи, — попросил я.

— Нуу…когда ты поступаешь в училище, ты получаешь либо статус младшего ученика, либо ученика, — начал рассказывать Бо’туар, но я его сразу перебил.

— В чем разница?

Юноша немного подумал, сверяясь с тем, что можно было рассказать, а что нет, и, удовлетворившись каким-то своим выводам, продолжил рассказ.

— Дело в том, что учиться хотят очень многие. Подавляющее большинство – деревенские юноши и девушки, мечтающие вырваться из своего захолустья. Но по известным причинам они совершенно не получают образования, в отличие от дворянских отпрысков. Там не то что колдовать, а два плюс два мало кто способен сложить, а уж написать своё имя в состоянии лишь единицы. Поэтому первые два года их учат общим предметам. Вот они-то и становятся так называемыми «младшими учениками». Те же, кто получил предметное образование, после вступительных испытаний сразу зачисляются на третий курс в статусе «ученик». Кстати, из-за этого бывают проблемы. На третьем курсе группы смешиваются из тех, кто уже два года находится в училище, и тех, кто только поступил. Разница в возрасте и статусе создаёт базу для конфликтов. — Влад при этих словах скривил лицо, будто лимон откусил. Видать, в своё время хлебнул горя скромняга-аристократ с неотёсанными деревенщинами.

— Дедовщина процветает? — С усмешкой спросил я.

— Что? — не понял Влад.

— Говорю, старожилы пытаются командовать новоприбывшими.

— Да… Что-то такое. Тем не менее, на шестом курсе получаешь звание «старший ученик» а в последний год можешь получить звание «практик». А по окончании училища становишься магом.

Я задумался, прикидывая в уме цифры.

— А ты, значит, за три года после выпуска выше мага не поднялся?

— Я в процесс, — в голосе Влада заиграли нотки обиды. — Не все же такие одарённые, как твой отец.

— А он одарённый да? — подначил я парня.

— Ещё какой! Перепрыгнуть через две ступени и из третьего ранга стать сразу магистром всего за десяток лет - это чуть ли не подвиг. Погоди… а почему ты спрашиваешь? — насторожился Влад, а я мысленно обругал себя за неосторожность. Штирлиц из меня аховый. Я поспешил исправить ситуацию.

— Да знаю я, что он крутой. Просто он мало что рассказывает о своей работе и вообще…

— Если не рассказывает, значит, так нужно, — напыщенно, словно индюк, сказал Бо’туар.

— А вот скажи, — решил я увести разговор в сторону от щекотливой темы, — если столько желающих из деревень, а училищ не так уж чтобы много, по одному на владычество, кое-где две, то как же такой прорве народа учиться?

— О, так не все же поступают. Артефакт пускает далеко не всех. Даже для аристократов поступление в училище – это великая честь, что уж говорить о простолюдинах.

— Вот как? — хмыкнул я. — А что за артефакт?

— По-разному. — Владу доставляло удовольствие читать мне лекции. Глаза так и горели. — В каждом училище свой артефакт. К примеру, у нас был Кристалл. Ещё я слышал об Арке в училище Стернентор. В зоранском Киентале – Древо Мудрости. А в Штейр-Сионе вообще каждый год новое животное, которое определяет, кому учиться, а кому нет. Представляешь, — засмеялся Бо’туар — подбегает к тебе мартышка, тыкает в тебя пальцем, всё – ты принят. Или какашкой запустит – значит, не прошёл. Вот умора.

— Хорошо, если так. А вдруг появится какой-нибудь лев и голову пустую, ненужную откусит? — пошутил я с долей скепсиса.

— Будет обидно, но недолго, — поддержал мою недобрую шутку напарник, и мы оба засмеялись.

Всё следующее утро я провозился с партией патронов, начинённых бездымным порохом. Патроны были расфасованы по навеске пороха. Для контрольных стрельб я подготовил по пять патронов с шагом навески в восемь сотых грамма, пока хватило места в гильзе. Такой меры, как Грэйны, по всей видимости, не существовало. По крайней мере, все приспособления для взвешивания были в привычных граммах. Мне так даже проще. Получилось шесть пятерок. Пустоту внутри гильзы заполнил обычными пыжами. Не знаю, насколько это правильно, так как оружейником я был аховым, но логика заставляла действовать именно в таком ключе.

После обеда с работы приехал Ши’фьен. На моё предложение зажать револьвер в тисках и отстреливать новые боеприпасы с безопасного расстояния, Эрин поднял меня на смех, самоуверенно заявив, что в состоянии защититься от любых воздействий, связанных со взрывчатыми веществами.

«Ну - ну. Посмотрим, что ты скажешь, когда будешь стрелять при полной навеске», подумалось мне. Я опасался, что барабан может банально разорвать, но в слух ничего говорить не стал. Он взрослый дядька, голова на плечах есть. Если в голове не пусто, надеюсь, додумается на каком-то этапе отказаться от самодеятельности.

Пять листов с нарисованными мишенями для контроля разброса в руках Влада слегка колыхались на ветру. Ещё одна такая же была закреплена на стенде в двадцати метрах.

Первая партия заряжена. Эрин приготовился к стрельбе. Щелчок взводимого курка. Я нервничаю, будто перед экзаменом. Бах. Револьвер слегка подкинуло в руках у наставника. Ещё четыре выстрела без каких-либо проблем.

— Это точно новый порох. Ощущения, будто ничего и не поменялось. Кроме дыма. Тут моё почтение, — Эрин склонил голову в лёгком поклоне. — Будто бы ничего нет.

С плеч словно гора свалилась. Мои труды не пошли прахом. Всё вроде бы работало и работало так, как нужно. Минимальная навеска пороха уже работает как стандартный заряд. Теперь посмотрим, что там с кучностью.

Влад уже вернулся с издырявленной мишенью.

— И что это? - скептически спросил Эрин, глянув в издырявленный лист.

— Два варианта, — весело начал я, — либо недостаточность навески влияет на кучность стрельбы, либо ты разучился стрелять.

— Очень смешно, — огрызнулся наставник. — Если так пойдёт и дальше, грош цена твоей работе.

— Испытания покажут, — легко согласился я. — Продолжаем?

— Естественно, мы за этим и собрались. — Настроение Ши'фьена резко испортилось. Разброс был огромным. Всего одна девятка, случайная, судя по всему. Остальные попадания не выше пятёрки, причем без какой-либо системы. Пули легли вообще по разные стороны.

Следующая партия подтвердила мою догадку о зависимости кучности от навески. Ши’фьен положил три из пяти зарядов в девятки и по одному в семёрку и восьмёрку. Проблем с задымлением по-прежнему не наблюдалось.

Третья партия оказалась наиболее стабильной. Три десятки и две девятки - тот показатель, который Эрин счёл удовлетворительным.

— Револьвер сильнее подкидывает, но не критично, — прокомментировал последний отстрел магистр. — Пойдём посмотрим, что с мишенью.

Сюрприз ожидал нас у мишени. Дерево, из которого был выполнен стенд, зияло россыпью отверстий. Удалось найти лишь пару пуль, по всей видимости, из первой партии. Я хлопнул себя по лбу, поняв ошибку.

— Нужно ещё дерево. Замерять пробивную способность.

От негодования, плескавшегося в глазах наставника, могла бы слезть кожа с лица, как от едкой кислоты.

— Ну что? Не подумал. Бывает, — стало некомфортно до такой степени, что я ни с того ни с сего начал оправдываться. — Что ты от меня хочешь? Я сам впервые такими вещами занимаюсь.

— Влад, — демонстративно игнорируя меня, обратился к помощнику Ши’фьен, — распорядись, чтобы принесли напиленных дров и установите их за стендами.

— Сию минуту, — кивнул парень и чуть ли не в припрыжку умчался ко входу в дом прислуги.

Оставшись наедине, Ши’фьен внезапно схватил меня за воротник костюма, притянул к себе и зашипел не хуже удава Каа.

— Потрудись сделать так, чтобы Бо’туар ничего не заподозрил. Я-то было решил, что у тебя хватит мозгов скрывать свою сущность, а ты готов выложить всё первому встречному.

— Разве этот, как ты сказал, «первый встречный» не является твоим инструментом по склонению меня в нужном тебе направлении? — Я догадался о том, что Влад не просто так был ко мне приставлен. Эрин направил парня, чтоб тот заложил в мою голову мысль о поступлении в магическое училище. Если я не прав, к чему были все эти разговоры перед сном? — Он вообще в курсе, как ты его используешь?

Ши’фьен, встретив мой отпор и одновременно с этим увидев, как из дома выходит Влад в сопровождении нескольких слуг, отпустил мою одежду и сделал вид, что стряхивает несуществующую пыль.

— Давно догадался?

— Сразу же. Нетрудно было понять. Не ясно только одно. Для чего нужно было обставлять всё именно так и играть хорошего парня в тёмную? Можно было просто поговорить.

— С тобой поговоришь, — остыл Ши’фьен. — Ты ясно дал понять, насколько отвергаешь всю сложившуюся ситуацию. На кривой кобыле не подъехать. А парень просто любит то, чем занимается.

— Так что насчёт учёбы? Поговорим? — Мне было интересно, что же предложит Эрин.

— Обязательно. Только не здесь и не сейчас. После ужина в моём кабинете.

Слуги, под руководством Бо’туар как раз закончили таскать и устанавливать здоровенные чурбаки и удалились, а мы вернулись к столу. Эрин перезарядил револьвер очередной партией патронов и направился на исходную.

Четвертая партия от третьей отличалась несущественно. Кучность немного просела, а также, по словам Ши’фьена, револьвер начал больно «кусаться». Он так обозвал отдачу.

Пять пуль вошли в первый пень и только две вышли, застряв в каре второго. Эрин приказал слугам притащить колун и расколоть контрольный чурбак. Три не вышедших снаряда ожидаемо прошли почти насквозь и остановились в считанных сантиметрах от задней стенки.

Далее мы отстреляли контрольную партию заводскими патронами. Десять, ну, может, двенадцать сантиметров древесины. Зафиксировали показатели зарядов с дымным порохом. Я удовлетворённо потёр руки.

Звук от стрельбы пятой партии неприятным лязгом ударил по ушам. Оружие в руках стрелка ощутимо подскакивало. Пламя из ствола ударило неожиданно ярко. Оно было и до того, но как-то не создавалось впечатления чего-то чужеродного. На этот же раз вспышка языка пламени неприятно резануло по глазам. Ши’фьен к крайнему выстрелу ругался сквозь зубы. Оказалось, что отдача вполне ощутимо била его по руке. Всё это не могло не сказаться на качестве стрельбы. Меткость упала, вернувшись к показателям второй попытки, и даже немного ухудшилась. Порадовало только то, что пули, пробив стенд и стоящий за ним чурбак толщиной примерно тридцать пять – сорок сантиметров, застряли в следующем пеньке. Через пять минут нашему вниманию предстали две половинки, в которых явственно было видно, что пули засели почти в центре ствола. Пятьдесят сантиметров или около того — вот результат, которого достигла пуля с навеской в четыре десятых грамма.

— Ставь тиски, — бросил оружие на стол Ши’фьен. — Он лягается, как взбесившаяся лошадь.

— Что и требовалось доказать, — злорадно отметил я.

Пока слуги устанавливали небольшой стол на рубеже стрельбы и крепили к нему тиски, я взялся перезаряжать револьвер и обнаружил неприятный сюрприз. Три гильзы намертво заклинили в барабане. Только с помощью молотка и крепкого слова удалось извлечь деформированные цилиндры. Оказалось, что латунь местами была разорвана. Ещё недавно блестящие новенькие гильзы можно было смело выкидывать. Как в прочем и те, что удалось вытащить без проблем. При тщательном осмотре оказалось, что и на них имеются микротрещины, исключающие их дальнейшее использование.

Я крепко задумался, а стоит ли вообще увеличивать навеску. Не испортить бы оружие. Сомнения, судя по всему, отразились на моём лице и были замечены Ши’фьеном.

— Если испортим револьвер, я достану новый. — Как ни странно, успокаивающе проговорил он. — Я уже вижу результаты. И они меня вполне удовлетворяют. Хоть изначально я и сомневался в целесообразности аренды холодильного шкафа, но сейчас вижу, что потратился не зря.

Было приятно это слышать. Кстати, насчет холодильника. Как оказалось, его, как и кровать, в которой меня фиксировали поначалу, Эрин арендовал. Причём, по его словам, стоила эта аренда каких-то баснословных денег. Существовала контора, специализирующаяся на разного рода артефактах. В ней то и брал на какое-то время различные приблуды Ши’фьен. Он мне все уши прожужжал с холодильником, чтобы я не затягивал, и при первой возможности закончил им пользоваться, чтобы вернуть сию конструкцию в магазин. Жмот, да и только.

— Рад, что сумел угодить, — слегка поклонился я, пряча ухмылку. — Значит, стреляем?

— Да, крепи, — ответил Эрин.

Использовав отрез ткани, чтоб не повредить рукоять, и два куска дерева для фиксации ствола в нужном положении, я закрепил Гомес, направив на мишень. Пришлось попыхтеть с переноской стола, но через некоторое время всё было готово. Привязав трёхметровый шнур к спусковому крючку, я вытащил один патрон, взвёл курок и отошёл от стола на всю длину нити. Дёрнул за неё, чтоб убедиться, что таким образом никак не смещаю оружие с линии прицеливания. Вернулся к столу, осмотрел оружие и, оставшись довольным результатом, дозарядил патрон и взвёл курок повторно.

Бахнуло знатно. Пламя длиной чуть не в полметра вырвалось из ствола. Стол покачнуло на ножках. Несмотря на то, что я стоял в почти в трёх метрах, меня слегка оглушило. В голове неприятный загудело. Жаль, тут нет шумоподавляющих наушников.

— Влад, попроси у слуг вату. — Ещё четыре подобных выстрела грозили лишить нас слуха, поэтому нужно было что-то предпринимать.

Подошёл к сместившемуся столу, вернул его на место. Револьвер слегка вывернуло из зажимов, пришлось заново настраивать.

Обезопасив барабанные перепонки пучками ваты, продолжили испытания. Два раза револьвер выскакивал из тисков. Один раз вообще опрокинул стол. По итогу стрельб только три пули попали в мишень, да и то существенными показателями похвастаться эти выстрелы не могли. Тройка, пятёрка и единица. Вот и весь результат. Куда девались ещё две пули, было совершенно не ясно. Из положительного можно было отметить только пробивную силу. Почти три пенька. Плюс-минус восемьдесят сантиметров. Пули сильно деформировались, превратившись в мятые кусочки свинца. Все до одной гильзы пришлось выбивать из барабана. Для дальнейшего использования они больше не годились. На удивление, револьвер системы Гомеса достойно выдержал испытания. При осмотре никаких повреждений обнаружить не удалось. Но окончательные выводы можно будет делать только после тщательной чистки.

Недолго посовещавшись, решили остановиться на варианте навески номер три, но с увеличением на одну сотую. Это двадцать пять сотых грамма пороха. Я предложил этот вариант из практических соображений. Для этого веса имелся конкретный грузик. Не придётся играться с кучей других, как я делал ранее. Никто ничего против не высказал.

Влад убежал на занятия с Фальком, а я решил на сегодня пренебречь ввиду эмоциональных потрясений и умственной активности на испытаниях и принялся за чистку револьвера. Вспомнить, насколько критична разница в использовании порохов, мне не удалось, но во избежание порчи ствола, решил не пренебрегать этим процессом. Вначале пролил кипятком ствол, чтобы удалить освинцовку. Тщательно протёр все снаружи и оставил досыхать, а сам отправился в гараж к Сивому. Выпросил у него небольшую маслёнку, наполнил её и, вернувшись, продолжил чистку, убирая следы черного нагара. Доведя внутреннюю поверхность ствола до идеального блеска, ещё раз осмотрел конструкцию гномьего происхождения, и не обнаружив никаких видимых деформаций довольный, отправился ужинать.