Узы ветра

Глава 17

После памятной битвы события понеслись вскачь. Огонь удалось погасить только после приезда пожарной бригады. Оказалось, что в ней служат одарённые. Приехавшие на кузове вполне привычной красной расцветки парни в красивой цветастой форме, вместо ожидаемых мной действий, просто сгрудились вокруг дома, закрыли глаза и стали что-то монотонно бормотать. Огонь угасал на глазах. Тлеющие остатки залили водой, конденсируемой прямо из воздуха. Никакой беготни с рукавами, брандспойтами и прочими прибамбасами. На всё ушло от силы пол часа. Когда с огнём было покончено, от толпы пожарных отделился один наиболее важный с виду усатый дядька и, уточнив, кто главный, направился ко мне, вручив счёт. После кивка стоявшего рядом дворецкого, я, поблагодарив его за работу, расписался в протянутых документах. Глава пожарной команды кивнул в ответ и отдал приказ на сборы.

— Господин Монтео, нужно вызвать врача. Многие пострадали, — сказал я дворецкому.

— Уже сделано, господин Ши'фьен, — почтительно склонил голову тот.

Меньше, чем через час в поместье приехала женщина средних лет, представившаяся как мадемуазель Тайли. Невысокая, темноволосая, со слегка вздёрнутым носом. Она бегло осмотрела всех, кто пострадал от ночного происшествия, отсортировав нас по группам: от "лёгких повреждений" до "придётся поднапрячься". Впрочем, в последнюю группу вошёл лишь Сивый со своими обожжёнными руками и надорвавшийся Бо'туар всё ещё находившийся без сознания.

Лёгких набралось десятка полтора. Все они были из числа слуг, случайно получивших какие-то увечья в горячке боя или при тушении пожара. Их согнали в одну кучу, и мадемуазель Тайли указующим жестом активировала какое-то заклинание. Кольцо на её руке вспыхнуло белым, и людей окутало прозрачной дымкой. Раны, порезы на глазах начали затягиваться, а синяки менять цвет, и уже через пять минут от внешних повреждений не осталось и следа.

Далее пришёл мой черёд.

— У вас, господин Ши'фьен отбито нутро, и без должного лечения к утру вы начнёте кашлять кровью. А к вечеру завтрашнего дня потеряете сознание и без экстренного вмешательства, скорее всего, скончаетесь, — навела страху доктор. — Кстати, от яда, который в данный момент расползается у вас по спине, вы отдадите Богам душу ещё быстрее.

— Если всё настолько серьёзно, приступим же скорее к лечению, — не особо впечатлился я попыткам меня напугать, так как не чувствовал себя настолько помятым. Слегка болели грудь и спина, да саднил порез, не более того. Но врачам я привык доверять, поэтому в спор вступать не стал.

— Если бы не щит, поставленный его батюшкой, мы бы сейчас не его повреждения обсуждали, а собирали куски по всей округе, — усмехнулся стоявший рядом Гарольд Фальк, введя меня в ступор.

— Я ничего такого не заметил. Когда он успел? — спросил я тренера, пока мадемуазель Тайли совершала какие-то пассы руками над моей головой.

— Ты и не мог заметить. Я сам лишь случайно почуял отголосок его ювелирного воздействия. Разрывное действие господин Ши’фьен погасить успел, а вот удар ты получил по полной.

— А как же тогда выжил ты? Ты тоже был рядом.

— Помнишь тренировки и обработку кулаков? Так вот, это лишь толика того, что существует для укрепления тела и духа. И моя матушка была знатоком в таком деле. — Подмигнул Гарольд.

Дышать стало гораздо легче. Хрипов в груди практически не было. Дискомфорт приносила лишь горящая огнём спина. Доктор окончила свои процедуры и открыла глаза. Она оценивающе посмотрела на Гарольда, красовавшегося великолепной фигурой, покрытой сейчас копотью и пылью, и, не отрывая от него взгляд, сунула руку в свою сумку, выудила оттуда какой-то стеклянный пузырёк и бросила мне.

— Три раза в день по глотку перед едой в течении следующей недели. Иначе яд медленно тебя убьёт, несмотря на мои старания. А я очень не люблю, когда не ценят мою работу, — наставительно проговорила мадемуазель Тайли и, будто бы забыв о моём существовании, подхватила не ожидавшего такого поворота событий Гарольда под локоток и повела к дожидавшимся её Сивому и Владу, щебеча при этом певчей птичкой. — И кем же была Ваша матушка? Расскажете мне побольше о способах укрепления тела? Как же так вышло, что такие прекрасные глаза совершенно не защищены. У меня есть специальные составы…

Дальше я уже не слушал, отвлекшись на прибежавшего с отчётом Монтео. Он как-то быстро принял мой статус хозяина дома. А я в растерянности не знал, за что хвататься. Но совместными усилиями как-то смогли организовать из хаоса подобие порядка. Я выспросил, будут ли какие-то дальнейшие действия со стороны властей в отношении произошедшего, и узнал, что к нам должен пожаловать представитель местной полиции. Участковый, проще говоря. Поэтому распорядился как можно скорее свернуть до этого времени все действия по уборке или разбору завалов. Но итак уже видел, что испуганные слуги истоптали всё, что только можно, а тело одного из нападавших вообще куда-то унесли. И когда только успели?

Мадемуазель Тайли провозилась почти до утра. Зато руки Сивого теперь не напоминали цыплёнка табака. Новая розовая кожа плохо сочеталась с загорелым морщинистым лицом, но это было всяко лучше, чем изжаренные чуть ли не до костей кисти.

Дольше всех приходил в себя Бо’туар. Как объяснила мадемуазель врач, ей пришлось делиться с парнем собственной магией, но она это делала вдумчиво и размеренно, правильно заполняя какие-то там резервы. А Влад, в попытке вылечить нас и спасти жизнь Эрину, бездумно и без точных знаний и навыков вбухал почти весь свой запас энергии, что привело к крайней степени магического истощения. Она пожурила Бо’туара, выписала какие-то препараты, наказав пить их, если он не хочет преждевременно обратиться в стихию, и, сославшись на крайнюю степень усталости, что итак было заметно по осунувшемуся лицу, покинула поместье, уговорив Гарольда сопроводить её.

В портфеле, который вынес из пожара Эрин, оказались документы. Я до сих пор разбираюсь с ними, но свой паспорт и паспорт старшего Ши’фьена приехавшему под утро работнику местных правоохранительных служб предоставил. В паспорте Эрина появилась новая запись, выжженная, будто увеличительным стеклом в солнечный день. В графе дата смерти появилось конкретное число и надпись «отдан огню».

Кстати, все мои попытки сохранить улики в целости оказались совершенно напрасными. Худощавый полицмейстер, представившийся сержантом Лойтом, лишь мельком осмотрел тела нападавших, сделав записи в своём блокноте, опросил всех причастных, вплоть до последней служанки, собрал с меня, Влада и Фалька письменные показания, проигнорировав принимавшего непосредственное участие в битве Сивого, как «лицо недостойное внимания», и поспешил удалиться. Почему от Сивого не захотели принимать бумагу, мне объяснил чуть позже Влад.

— Дело в том, что ты, я и господин Фальк имеем в обществе статус «господ», а Сивый – простой работник, не имеющий никаких прав.

— То есть в случае каких-либо разборок с властями, слуги что, не могут себя защитить? — с толикой возмущения спросил я.

— Да, — подумав, кивнул Бо’туар. — Это обычная практика, когда аристократ или просто зажиточный человек выигрывает суд просто потому, что имеет право предоставить судье письменные доказательства своей невиновности.

— Это же абсурд! — возмутился было я. — Ведь этот самый аристократ может написать что угодно.

— Такая система, — грустно проговорил Влад. — Но так лишь в больших городах. В поселениях поменьше такое практикуется редко, только в особых случаях.

— Мда... — задумчиво протянул я, предавшись невесёлым мыслям о справедливости общества.

Приехавшие вместе с полицмейстером двое помощников загрузили тела в кузов служебной машины и, дождавшись пока старший закончит опрос, покинули территорию поместья.

Кстати, пока мы ждали Лойта, я успел осмотреть тех, кто был повинен в смерти Эрина Ши'фьена и разгроме поместья. Откидывая капюшон и снимая чёрные бинты, я ожидал увидеть каких-нибудь чертей, ведь в горячке боя, как мне показалось, именно так и выглядели нападавшие. Но, справившись со слипшимися от крови тряпками, я, к своему удивлению, обнаружил вполне человеческое лицо. Ничем не примечательный парень лет двадцати-пяти, коротко стриженый, без каких-либо заострённых зубов или рогов. Никакой не демон, как и все остальные ниндзя. Обычные мужчины. Но я же отчётливо помню эту пасть, полную акульих зубов или клыков, светящиеся в темноте буркала. У страха глаза велики? Неужели показалось? Жаль, что тот, в ком я увидел такие необычные черты, "пораскинул мозгами" и уехал в кузове полицейской машины обезглавленным. Осмотр тела совершенно ничего не дал. Труп как труп. Странно это. Никаких документов у этих странных воинов при себе, естественно, найти не удалось.

Как только за полицейскими закрылись ворота, поместье загудело, словно рой. Слуги забегали с инструментами в руках, устраняя последствия бойни. Кто-то отмывал кровь со стен, кто-то заколачивал выбитые окна. Всем этим руководил господин Монтео, и я, искренне поблагодарив его за организацию, отправился к себе в комнату и, расставив попадавшие от взрыва вещи по своим местам не хуже них, завалился на кровать прямо в одежде. Как голова коснулась подушки, я не запомнил.

Утром у меня состоялся серьёзный разговор с оклемавшимся Владом и господином Монтео. По документам, оставленным Эрином, выходило, что теперь я владелец поместья, каких-то ценных бумаг, а также счёта в местном банке, но не полноправный, если можно так выразиться. Если деньги я имел право тратить уже сейчас, о чём в моём паспорте появилась соответствующая запись с номером счёта, то распоряжаться поместьем и ценными бумагами можно было лишь с наступлением совершеннолетия, о чём мне сообщил протягивающий какой-то свёрток дворецкий. Вопрос о Лите, жене Эрина ввёл дворецкого в ступор. Но ненадолго.

— Она сейчас там, откуда не возвращаются. — С грустью в голосе проговорил господин Монтео. — Её состояние всё равно, что смерть.

Приняв свёрток, автоматически подметил, что он довольно увесистый. Развернул ткань и обнаружил внутри револьвер покойного Шиф’ьена. А также те самые украшения, о которых Эрин говорил перед своей кончиной. Золотое кольцо, при помощи которого магистр совершал манипуляции сверхъестественного характера, и небольшой фигурный амулет на цепочке, своей формой напоминающий застывший в золоте огонёк. Украшение было инкрустировано россыпью мелких рубинов и довольно крупным бриллиантом в центре.

— Ну да, а чего ещё ожидать от огнепоклонника? — усмехнулся я в пол голоса.

— Господин Ши’фьен, — обратился ко мне дворецкий. — Вам необходимо решить, что вы будете делать дальше.

— Действительно надо… — обречённо покачал головой я. До меня, наконец, начало доходить, что со смертью своего биологического родителя я оказался в ситуации с очень красноречивым названием. Я в заднице. Никаких глубоких знаний о том, что там, за стенами поместья, у меня не имелось. Как нужно вести себя в обществе? Какое я занимаю в нём место и достоин ли вообще хоть что-то занимать? Ответы на эти вопросы придётся искать методом проб и ошибок. Главное, чтобы эти ошибки не оказались фатальными.

— Кхм… — прервал мои раздумья Седрик Монтео. — У меня есть кое-какие размышления по поводу вашей дальнейшей судьбы. Ваш батюшка делился со мной своими планами. И если мне будет позволено сказать…

Дворецкий сделал картинную паузу, ожидая решения хозяина. То есть меня.

— Да, конечно, господин Монтео, — затараторил я. — Это было бы кстати!

— Как я уже говорил, покойный магистр Ши’фьен говорил, что намерен отправить Вас на обучение. В связи с кончиной господина Эрина в ближайшее время начнутся нападки на Вашу персону, как на несовершеннолетнего наследника.

— То есть? Вы хотите сказать, что у меня попытаются отобрать наследство?

— И да, и нет, — вмешался в разговор Влад. — Дело в том, что ты на данный момент не обладаешь полным правом распоряжаться тем, что досталось. Это делает тебя уязвимым. И если кто-то из родственников докажет, что тебе необходим опекун естественно, в его лице, то до твоего восемнадцатилетия всё, что по праву твоё, достанется тому, кто первым подсуетится.

— Да, всё именно так, — подтвердил слова Бо’туара домоправитель. — У Вашей семьи немного кровных родственников, но всё же они есть. И все как один цепкие и падкие на бесхозное имущество.

— Разве можно сделать что-то против моей воли? — Удивился я положению дел.

— За два оставшихся года можно сделать очень многое, чтобы ты сам отказался от наследства, уж поверь, — понизив голос, грустно сказал Влад.

— Хорошо. И как в таком случае поможет мой, как я понимаю, скорейший отъезд в учебное заведение?

Седрик сцепил руки за спиной и менторским тоном, каким проводил уроки начал объяснять:

— Всё начнётся с писем, содержание которых будет весьма лестным и сочувствующим. Вас будут поддерживать и соболезновать утрате, а также мягко склонять к мысли, что в такой ситуации без опоры не обойтись, намекая на то, что Вам просто жизненно необходимо заручиться поддержкой более опытных старших товарищей, ещё и связанных кровным родством. Спустя какое-то время письма примут официальный характер. А затем в них начнут проскакивать завуалированные угрозы. Так как в первую очередь эти письма будут приходить сюда, я смогу некоторое время игнорировать подобные послания. Ввиду Вашего отсутствия. Но, не очень долго. Вскоре по отсутствию ответов вопрошающие поймут, что, Вы эти письма не получаете. Это наведёт на мысль, что в поместье господина Джеймса Ши’фьена нет. Уже слышу, как в дверь стучат официальные представители и, узнав, что господин отбыл в неизвестном направлении, пускаются на поиски. У Вас будет фора в пару недель минимум. А если вам повезёт, и Вы поступите в магическое училище, все эти гиены обломают себе зубы в попытках чего-то добиться. Вы будете находиться под защитой артефакта-хранителя и официально станете неприкасаемым на время обучения. В том же случае, если Вам не удастся поступить на обучение магическому искусству, Вы вправе стать студиозусом технического направления. Там, естественно, нет никаких артефактов-хранителей, но юридическая поддержка со стороны техникума будет обеспечена, что так же сыграет Вам на руку.

— Я готов стать твоим сопровождающим, Джеймс, — твёрдо сказал Влад. А дворецкий, оглядев юношу, кивнул.

— С провожатым у Вас ещё больше шансов. А если переживаете за то, на кого оставить поместье, так Ваш батюшка обо всём позаботился. Не буду вдаваться в детали банковских пертурбаций, но фонда жалованья для прислуги хватит ещё не для одного поколения Ши’фьенов. Я возьму на себя обязанности по восстановлению и содержанию этого места в надлежащем виде на время Вашего отсутствия. Подробные отчеты буду присылать почтой. И постараюсь как можно дольше отбивать нападки тех, кто посмеет явиться в родовое гнездо Ши’фьенов.

Я задумался, глядя в глаза Влада и Седрика. Эти люди совершенно мне ничего не должны и, несмотря на мой скверный характер, всеми силами пытаются помочь, подкидывая готовые варианты решения возникших проблем. Честно сказать, я и сам думал о подобном исходе. Время подошло покинуть клетку, а с надёжным тылом и поддержкой в дороге это сделать ещё легче. Правда, есть один нюанс, который бы я хотел решить. Сперва мне нужно вернуть имевшийся должок одному очень хорошему человеку. Вернее, не совсем человеку.

Немного поразмыслив над услышанным, я принял решение. Еду учиться. Но ни в какой технический вуз я поступать не собираюсь. Однозначно, это будет магическое училище. Но точно не столичный Киенталь, в который отправлял меня Эрин. У меня было время подумать над тем, что я из себя представляю и какие имею возможности. Поэтому путь мой лежит в сторону самых технологически продвинутых существ Эллориона. К гномам.

Сборы заняли сутки. Провозились бы ещё больше, если бы не моё волевое решение отказаться от большей части багажа, которую пытался всучить мне в дорогу Седрик. Старый слуга был возмущён моим отказом брать с собой всякие кружавчатые рубашки, непонятного назначения платья, которые больше напоминали наряды попугаев, и миллион разных мелочей, без которых, по словам господина Монтео, никак невозможно существовать уважающему себя отпрыску знатной фамилии, особенно в столице. Даже Влад встал на сторону дворецкого.

— В твоём возрасте положено носить именно такие вещи. Это последний писк столичной моды. Ты определённо лишаешь себя детства. Только представь эти ночные гулянья в компании таких, как ты, молодых и красивых людей. Это же невероятные ощущения! — Бо’туар закатил глаза от удовольствия, а я в ответ закатил их, выражая своё недовольство.

— Отставить! Ишь, распоясались. Без цветастых нарядов. Точка! — рявкнул я, старательно подражая армейским командирам из моего прошлого. В струнку мои оппоненты, конечно же, не выстроились, но спорить перестали. Только Седрик недовольно бормотал себе что-то под нос, перекладывая вещи с места на место.

Уточнив у Влада законность ношения оружия, прихватил в дорогу и оружие. По здравом размышлении учебный револьвер оставил дома. Позаимствовал Эриновский Фрэй-Норрис и уже испытанный Гомес. Повезло, что не весь запас пороха был потерян при пожаре. Для работы я отсыпал себе примерно с килограмм порошка и хранил его в мастерской, до которой пожар не добрался. На какое-то время запаса должно хватить.

С собой в путь я решил взять лишь максимально удобную и практичную одежду. Но, к сожалению, из того, что имелось в доме, самым практичным оказались брюки, пиджаки и пальто классического кроя. Тренировочные костюмы и ботинки я так же захватил, но решил, что совсем уж оборванцем выглядеть не хочу. К тому же, осмотрев запасы одежды, я обнаружил там то, о чём так мечтал в прошлой жизни. А именно комплект одежды, как две капли воды похожий на тот, что носили в земной Англии конца девятнадцатого - начала двадцатого века. Всегда ценил классический стиль одежды, но позволить себе действительно качественные костюмы и пальто не мог. А заменять дешёвым ширпотребом не поднималась рука. К тому же работа была сопряжена с хождением по грязным стройкам и лазанием по инженерным сетям, а для этих целей ничего лучше спецодежды не подходило.

Здесь же я вполне мог позволить себе такой наряд, хоть в глазах Влада и Седрика он выглядел скучным и серым. Но у меня было другое мнение на этот счёт. Единственное, что отличало мой новый образ от представителя банды «Острых козырьков» это отсутствие кепки-восьмиклинки. Пришлось ограничиться чёрным котелком. Правда, и его, и пару великолепных пальто я убрал в чемодан. Лето же на дворе, упарюсь. Но ничего, ещё придёт время. И оно ненадолго пришло.

В ночь перед отъездом погода испортилась. Пошёл ливень с мелким градом, опустивший температуру настолько, что я с чистым сердцем достал понравившееся мне пальто и вышел на улицу. У порога меня ждала небольшая делегация. Помахать платочком на прощанье вышел господин Монтео. Лицо его отражало вселенскую скорбь. Мне кажется, он даже после гибели Эрина не был столь мрачен. Возможно, в тот момент он отвлёкся на заботу обо мне и на хозяйственные дела. Сейчас же дом приведён в относительный порядок, а я уезжаю на довольно продолжительное время. Вот он и расклеился.

— Не переживай, Седрик. Не успеешь оглянуться, как я приеду и снова начну тебя нервировать своим поведением, — похлопал я по плечу слугу.

— Да, господин…, то есть нет, господин! Как вы…эх…— растерялся домоправитель и обнял меня. — Желаю удачи, господин Ши’фьен.

Последнее было сказано с твёрдостью, достойной столетнего дуба. Монтео очень быстро взял себя в руки, умело скрыв свои переживания, вновь превратившись в непробиваемого старца.

Тут же был Сивый, который не скрывал своих чувств совершенно. Но поводом для его расстройства был не мой отъезд, а то, что мы с Владом решили реквизировать для поездки горячо любимого механиком Таракана. Щеголяющий новой кожей на руках мужчина охал и ахал, нарезая круги вокруг кузова, то и дело подбегая к Владу, который, как оказалось, умел водить и что-то горячо ему втолковывал. Владу оставалось лишь обречённо кивать.

Так же с нами в дорогу отправлялся уже сидящий внутри машины Гарольд Фальк. После своего ухода с мадемуазель Тайли он вернулся лишь под утро. Слегка помятый и с игривыми искорками в счастливых глазах. Сейчас же он намеревался добраться вместе с нами до столицы. Контракт на мои тренировки я закрыл, и Гарольд спешил вернуться домой.

Отбытие получилось немного скомканным. Никто в тот момент не знал, как нужно реагировать на сложившуюся ситуацию. Эрин Ши’фьен будто бы являлся центральным звеном для всех нас, объединяя и координируя наши действия. С его смертью будто бы пропал некий смысл, который каждому из нас придётся найти заново.

Таракан бодро катил по разбитой дороге, подпрыгивая на ухабах. Я смотрел в окно, мимо которого проносился хвойный лес. Неожиданно голос Фалька прервал затянувшееся молчание.

— Открою собственный зал для тренировок, — произнёс он.

— Будешь тренировать детишек? — отвлёкся я от созерцания природы и посмотрел на уже бывшего тренера, мечтательно закатившего глаза. Тот сидел с довольным видом, будто объевшийся сметаны кот. В последнее время вечно серьёзный Фальк изменился до неузнаваемости.

— Не только детишек. Всех желающих. Теперь мне хватит сбережений, чтоб оборудовать всё, как я хочу. Со временем перевезу Мари к себе.

— Мари? — Не понял я.

— Мадемуазель Тайли, — пояснил с водительского сидения Бо’туар.

Фальк кивнул. Так вот в чём причина таких перемен. Похоже, он втрескался в докторицу. Почему бы и нет. Женщина она видная, с хорошей профессией. Если у них всё сложится, будет очень даже хорошо.

— А ты не спешишь? — решил уточнить я.

По лицу тренера пробежала тень. Голос стал жестче.

— Нет. Как раз наоборот. Я слишком долго тянул.

— Хорошо, раз так. Совет да любовь, как говорится, — поднял я руки в успокаивающем жесте.

Мы ещё какое-то время болтали, обсуждая всё и ничего одновременно. Фальк наставлял меня и Влада не бросать тренировки. Накидал примерный путь развития и дал кое-какие полезные советы. За разговорами мы преодолели большую часть пути, останавливаясь только для того, чтобы размять ноги, справить нужду и перекусить. Как сказал Бо’туар, путь от дома до столицы Эрин всегда разбивал на два дня, ночуя в каком-нибудь придорожном заведении. Но, поразмыслив, мы решили не тратить время на длительную остановку, чтоб как можно быстрее оказаться в Элле. Дорога ничем особенно примечательным похвастаться не могла. Мы проезжали мимо каких-то деревенек и скоплений домов, которых и поселением то назвать было трудно. По большей части машина катила по просёлочным дорогам. И лишь глубоко за полдень мы, наконец, выбрались на брусчатку. Местный аналог асфальта. А впереди нас ждала столица нового для меня мира.