Убивать чтобы жить (8)

Глава 23

Планета Аркадия

Окрестности разрушенной подземной лаборатории

— Сеятелей? — заинтересованно приподнял бровь я. Поток информации из базы данных главного судна Лирдагов быстро перегружался в мою личную базу, но некоторых деталей там не было. Несмотря на зачистку сознаний ящеров, часть основополагающих знаний у них сохранилась. Я считал, что это необходимо для того, чтобы Лирдаги не превратились в безвольные овощи, но оказалось, что часть критически важных данных была зашита буквально в их генетический код. — Я хочу узнать о них как можно больше.

— Верховный разум наших врагов не велит им препятствовать этим существам, — ответил Фирза. Для меня странно было слышать, как ящер называет своих сородичей врагами, но таков теперь был его мир. Вывернутый наизнанку моей волей. Раньше он тоже был не то чтобы прекрасным и светлым, но тогда у ящеров хотя бы имелись четкие ориентиры. — Они были всегда и будут вечно. Для них нет времени и препятствий во всей Вселенной. Если они хотят чего-то добиться, то всегда получают своё. И любые преграды на их пути перестают существовать. Всегда. Нам нельзя преследовать это судно, повелитель.

— Нам нельзя или вы не можете этого сделать? — уточнил я.

— Нельзя, — с трудом прошипел ящер. — Сеятели всегда наказывают старшего среди нарушителей их правил. Мы не знаем, как они это определяют, но кара неминуема. Если мы отправим ищейку по следу этого корабля, то они придут за вами, господин. И ваш путь прервется.

— Интересно… — погружаясь в анализ имеющихся данных по новому противнику, рассеянно произнес я. — Очень интересно.

Я допускал, что всем младшим особям, кроме правителей Лирдагов, была доступна только отрывочная информация по этому вопросу. В базе данных армады ящеров были только самые общие данные. Типы известных кораблей, правила поведения при случайном контакте, условия взаимодействия при получение конкретного сигнала. Последних было всего два. Один означал, что планету, где произошёл контакт, необходимо немедленно стерилизовать. Второй — что всем силам Лирдагов необходимо немедленно покинуть место встречи. При этом не важно было количество судов и общая численность ящеров. Они просто сворачивали всю активность и уходили. Это было прямое требование Великой Матери.

Кристаллоид, который управлял расой ящеров, точно знал, кого именно владельцы каменных кораблей посчитают виновным за нарушение и делал всё, чтобы этого не случилось. То есть, у Великой Матери были конкретные данные по Сеятелям, которые она не торопилась озвучивать своим марионеткам. При этом все файлы с упоминанием Сеятелей были доступны только адмиралу Флота.

Типов кораблей было всего три. Малый осколок — небольшое судно-разведчик. Эти корабли чаще других могли подавать сигналы о взаимодействие. Видимо потому, что занимались подготовкой будущих действий новой фракции.

Вторым типом был Средний Осколок. Его мы видели сегодня. Крупное судно, размером со стандартный линкор по классификации Конфедерации людей. Эти гиганты могли встречались крайне редко и сколько их было всего никто не знал. Учитывая, что один из них пролежал семь столетий под землей в ожидании моего появления, таких законсервированных штуковин могло быть довольно много.

Третий тип вообще ни разу не встречался Лирдагам, а людям тем более. На данный момент, у меня было только название — Ометия. Что это такое и для чего нужно информации не было. Если классификации шла по нарастающей, то можно было предположить, что это что-то ещё более крупное, чем Средний Осколок. Во много раз более крупное. Возможно, полноценная космическая база Сеятелей. Иных предположений у меня пока не было. Ни внешности, ни размеров, ни примерных характеристик. Только название и как при этом ящеры должны были понять, что перед ними действительно Ометия, а не дрейфующая в космосе гора я понятия не имел.

Ещё одной интересной особенностью стали места встреч с представителями этой странной фракции. Их суда видели только вблизи обитаемых планет. Вернее, все распоряжения Великой Матери касались только подобных контактов. Судя по всему, отследить корабли Сеятелей в открытом космосе было в принципе невозможно. Скорее всего, из-за иных принципов использования энергии и строения техники.

Фирза, как и все остальные, терпеливо ждал моего решения. Всем обитателям временного лагеря однозначно стало значительно легче. Моё раздражение улетучилось и я сам не заметил, как размышления перешли в конструктивное русло.

— Запускайте Ищейку, — наконец произнес я и Фирза, нервно дернувшись, испуганно посмотрел на меня. — Всю ответственность я беру на себя.

У Лирдага не было возможности отказаться. Он физически не мог оспорить мой прямой приказ. Адмиралу оставалось только отдать команду своим подчиненным, чтобы они активировали системы своего корабля и отправились по следу Сеятелей.

Сколько займет их погоня никто не знал. Может быть день, а может год. Вполне вероятно, что я уже никогда больше не увижу это судно. Но в этом был и свой плюс. Неопределенность была не полной. Мои подчиненные нарушили закон Сеятелей и они обязаны были как-то на это отреагировать. В идеале, нанести удар по мне. А я при этом точно знал, что только что нарисовал на своей спине здоровенную мишень.

Ищейка поднялась в воздух и почти вертикально ушла на орбиту Аркадии. Стартовать прямо из атмосферы экипаж судна не решился. Ящерам придется потратить некоторое время, чтобы встать на траекторию каменного корабля, но это сейчас было не так критично. Пара-тройка часов уже ничего не решала.

— Возвращаемся на Саашели, — наблюдая за уменьшающимся судном, негромко произнес я и вокруг мгновенно началась суета. Это был один из немногих плюсов моего текущего состояния. Любой мой подчиненный воспринимал мои слова, как безусловный приказ к немедленным действиям.

За Фирзой прибыл небольшой челнок с его флагмана, а мы загрузились в судно Спата, чтобы не тратить время на ожидание десантного гнезда. До поселения местного правителя летели в жуткой тесноте. Даже часть экипажа пришлось оставить во временном лагере, чтобы поместились все. Больше сотни бронированных бойцов превратили небольшой кораблик в банку консервов. Практически все летели стоя. Только мне досталось место второго пилота.

Лететь было совсем недалеко, но качество сборки судна оставляло желать много лучшего. С таким перегрузом, добралось до места оно с огромным трудом. Но добралось, за что конструкторам Спата большое спасибо. Это сэкономило нам около часа времени.

После местной развалюхи, десантное гнездо Лирдагов воспринималось, как совершенный и крайне комфортный способ передвижения. Хотя оно тоже было рассчитано на перевозку бросового боевого материала. На орбиту поднялись в течение часа и уже там я получил первый сигнал от Ищейки.

Поисковое судно Лирдагов встало на след и ушло в прыжок, отправив перед этим в мою систему полный пакет данных с траекторией и дальностью первого прыжка. Если судно Сеятелей не будет специально менять направление, чтобы запутать преследователей, то общее направление движения у меня уже было.

Средний Осколок явно шёл в автоматическом режиме и вряд ли обратил внимание на возню разумных неподалёку от места своего старта. Ищейка прибыла сильно позже и её можно было заметить только вдали от планеты. В качестве систем обнаружения противника я не сомневался, но у меня были все основания думать, что каменный корабль не будет скрываться. Слишком это было… мелко, для Сеятелей.

Десантное гнездо опустилось в ангарной полости нашей Акулы. Экипаж потянулся к выходу, а я так и остался сидеть в неудобном ковше пассажирского отсека. Торопиться было особо некуда. Это место было ничем не хуже того склада, где мне предстояло провести весь перелет до Саашели.

Разум работал с невероятной скоростью. Я уже не особенно различал, где это был мой собственный мозг, а где мощности кристаллических полей, формирующих базу моей Системы. Всё смешалось в одну кашу и мне оставалось только надеяться, что рост массива данных однажды не вытолкнет слепок моей личности за пределы общего поля.

Большую часть потоков моего сознания занимали Сеятели. Новая раса или сообщество существ, которые обладали невероятными технологиями и преследовали неясные для меня цели. Где-то шёл анализ взаимодействия Апаты с этими существами и оценка потенциала угрозы, исходящей от Юльки в новых условиях. Где-то шёл подробный разбор полученных из базы флота Лирдагов характеристик судов Сеятелей. Ещё часть мощностей была брошена на разработку тактических схем для сотни пробужденных.

Главной проблемой в столкновении с новой расой я считал их отношение ко времени и горизонту планирования целей. Крайне сложно прогнозировать реакцию расы, которая могла нанести ответный удар через сто или тысячу лет. Что такое для Сеятелей пара десятилетий, если их судно пролежало в земле семь веков? Вряд ли я был настолько ценным звеном их плана, что это можно считать единичным случаем.

На этом фоне, проблемы с нашим основным врагом как-то незаметно отошли на второй план. И это могло стать критической ошибкой. Потому что Лирдаги не забывали о нас ни на мгновение. Для Великой Матери сейчас не было более важной цели, чем усмирение мятежного человечества. Моё пробуждение и все последующие действия требовали конкретной реакции. Уровень угрозы для высшего разума ящеров находился на запредельной высоте. Фактически, мы уничтожили все силы Лирдагов в своём секторе и готовы были двигаться дальше.

Великая Мать это понимала. Она знала, что я не могу атаковать её напрямую. Что для этого мне необходимо восстановить всю структуру Конфедерации, получить достаточно энергии, найти других Идеалов и выстроить стабильную структуру, которая будет поддерживать мои тылы. Только после этого можно будет рассуждать о переходе в наступление.

Я пытался рассуждать так же, как кристаллоид. Любой разум мог исходить только из тех данных, которые были в его распоряжении. Всё остальное находилось на уровне догадок и прогнозов. Можно было сколько угодно пересчитывать вероятности, но шанс того, что Великая Мать вычислит все параметры своего противника, были исчезающе низкими. Она просто не могла знать, во что я превратился после глубокой модификации.

Это тоже было допущение. Не исключено, что высший разум ящеров уже сталкивался с чем-то подобным. Против этого предположения говорила только реакция Лирдагов. Если бы в их истории уже был случай борьбы с подобными мне существами, то они просто обязаны были полностью уничтожить всё человечество, чтобы избежать проблем в будущем. По крайней мере, я бы именно так и поступил.

Где-то в глубине судна возникла медленная пульсация. Алекс начал подготовку к прыжку. Я поднялся из кресла и пошел на свой склад. Прыжок до Саашели займет около суток и за это время я успею продумать полностью свои дальнейшие действия. Определюсь с сотней пробужденных, выработаю стратегию в отношении Сеятелей и решу вопрос Лирдагами. Может даже получится нащупать путь развития для Гекаты и Гефеста. Данных по этому вопросу всё ещё было маловато, но некоторые наметки уже появились. Хорошо, всё-таки, когда есть возможность запускать сложные аналитические процессы в фоновом режиме. Это сильно облегчало жизнь. Иначе мозги бы уже ссохлись до размеров горошины.

Я разогнал все процессы своей Системы до предельного уровня. Даже получил несколько сообщений о критической нагрузке. Пришлось чуть сбавить обороты. А когда из моей системы начался мощный отток энергии из-за прыжков множества кораблей, эффективность вычислений начала стремительно падать.

Зона сканирования сжалась до размеров внутреннего пространства линкора. Где-то в отдалении ощущались точки других судов. Флагман Фирзы был более ярким и я видел его практически полностью. Остальные казались безликими маркерами, но информации об их состоянии и экипаже я тоже мог получить, хоть это и требовало значительных усилий.

Удивительно, как иногда складывается судьба. У меня не было цели изменить или усилить связь с остальным флотом. Однако, сущность кристаллоида требовала постоянного контроля над пользователями в каждый момент времени. Поэтому моё внимание моментально превратилось в ряд сигналов и изменений во внутренней структуре сети. Расход энергии многократно увеличился и мне пришлось свернуть ряд аналитических моделей, чтобы высвободить мощности.

Корабли в режиме прыжка шли линейно и у всех рас, использующих эту технологию, было безусловное правило, что нельзя менять рассчитанную траекторию в процессе полета. Несколько экспериментов на заре освоения дальнего космоса привели к ужасным катастрофам. Выжившие нашлись только в паре случаев и спустя много месяцев. Даже сотая доля градуса могла привести к встрече с неучтенным препятствием. Большее отклонение гарантированно уничтожало судно из-за чудовищной перегрузки.

Странно, что ученые Конфедерации не догадались раньше установить на экспериментальные суда осколки кристаллоидов. В качестве вычислительных агрегатов они вполне могли решить эту проблему для одного судна. Другое дело, что в такой терминал надо было загрузить пару килограммов кидриума второго поколения. А это уже был существенный риск для всей остальной сети.

Но у меня подобного ограничения не было. Масса кристаллических полей в моём теле приближалась к тридцати килограмма и я даже предполагал, что её ещё можно увеличить процентов на двадцать без вреда для подвижности. Этого было достаточно, чтобы объединить все суда в одну сеть. Возможность корректировки курса я использовать сразу не стал, решив для начала запустить десяток моделей. Тот же флагман армады был настолько огромным, что его могло разнести в клочья при любой ошибке в рассчетах.

Где-то в середине моих исследований, когда пара моделей уже отработали и выдали свои результаты. Обнаружился странный побочный эффект работы моей сети в искаженном пространстве дальнего прыжка.

Несколько десятков судов, объединенных в единую структуру, превратились в своеобразный сканер. Я начал получать странные данные о характеристиках материи на пути движения моего флота. С большой задержкой, но это всё равно было гораздо больше, чем имели все человеческие исследователи этого вопроса до меня. Мне пришлось приложить немало усилий, чтобы структурировать эту информацию до вменяемого вида.

До обнаружения этого странного эффекта, каждый корабль двигался в режиме прыжка автономно. В лучшем случае, на судне имелись качественные системы анализа, которые позволяли выхватывать крошки информации из поля над обшивкой судна. Ни о каком масштабном сканировании речи не шло. Поэтому искаженное пространство воспринималось исключительно как действующая аномалия, которую люди научились использовать для своих целей.

Я отчетливо помнил то странное ощущение, которое посетило меня во время прошлого прыжка к Саашели. Тогда я только прошёл модификацию и многие вещи ещё не научился воспринимать и оценивать правильно. В прошлый раз мне только показалось, что я ощущаю множество странностей в искаженном пространстве. Что оно далеко не так пустынно, как мы всегда считали. А теперь я точно знал, что это действительно так.

Рассеянное внимание касалось странных объектов и сгустков энергий. Поток данных перед моими глазами постоянно менялся, сообщая о наличии сложного содержимого, спрятанного от посторонних глаз в искаженном пространстве. В какой-то момент мне даже почудилось что-то крупное, похожее на то судно, которое я видел на Аркадии. Вспышка данных оказалась мимолетной, но я тут же выделил этот участок потока для более детального анализа. Вот только приступить к нему не успел.

Строчки основного потока перед глазами начали сходить с ума и на меня снова накатило ощущение чего-то опасного и непередаваемо огромного. Словно моё присутствие заметило древнее чудовище, на чью территорию я случайно забрел из пустого любопытства. Оно было крайне злым и голодным. И я прервал его вечный сон своими действиями.

— Бред какой-то… — пробормотал я, но отмахнуться от собственных ощущений не получалось. Хотелось просто вернуться к своим текущим делам и продолжить анализ общего положения человечества и новых угроз. К сожалению, все остальные угрозы резко потеряли актуальность, потому что были слишком далеко. И ещё потому, что тварь, спавшая в измененном пространстве, начала действовать.