Турнир Кровавой Башни

Глава 4

— Э? – только и смог недоуменно спросить я.

Саму арену я увидел лишь краем глаза – небольшая, всего в два раза больше предыдущей, и трибуна тут была только одна, шла поверху, и мы, два бойца, были как в колодце. Там, где-то сверху, маячили несколько людей в тогах и без подписей над головой, то бишь НПС, так что я не стал заморачиваться их рассматриванием.

Вот кого я рассмотрел, так это противника. Против меня на песке стоял какой-то оборванец-доходяга. Тощий, нагота прикрыта только тканевой юбкой с широкими разрезами по бокам и кожаной броней, как у меня, только надетой на голое тело. Сам мужик, а противостоял мне именно мужчина, был уже немолодой, до безобразия тощий и грязный. В руках он сжимал нож – длиннее, чем мой, и немного загнутый.

Что меня ещё немного удивило, так это то, что на его лице не было страха и растерянности, лишь решимость, будто он стоял перед трудной задачей и наконец получил ее решение.

— Эй, ты, Жертва! Как тебя, Ромул? Я жрец Эол, – донёсся откуда-то сверху голос. Я поднял голову.

На трибуне передо мной, высоко за спиной доходяги, стоял мужчина средних лет. Лицо неброское, недельная щетина на подбородке, одет в ярко-зеленую тканевую рубаху. Ну хоть не в тогу, а то я уже начал сомневаться, что тут средневековье. Над головой мужчины значилось “Эол”, ниже стояла приписка “Высший служитель Кромма”.

— Да, ты. Это твой выпускной экзамен. Все очень просто – победи этого раба. Учти, он будет не на шутку драться. Он победил в трёх боях, и если он убьет тебя, Жертву, то получит свободу. А на тебя я поставил немного денег. Выиграешь, и получишь небольшую их часть.

Я молча отсалютовал Эолу обнаженным ножом, показывая, что понял его.

— Ну и молодец. Бой! – скомандовал этот высший служитель Кромма.

Тут же мое тело заняло стойку, а взгляд вперся в противника. Тот тоже не стоял на месте, а встал в стойку, но что характерно, не такую же, как у меня. Он наклонился низко к земле, почти согнувшись, как будто переносил на спине какой-то мешок, после чего выставил вперёд острие своего кривого ножа.

Так. А вот это интересно. У меня более классическая стойка, такая же была у Инзуо. Чё этот вытворяет?

Пока я размышлял, рабу надоело ждать, и он пошел на меня. Двигался он даже забавно, учитывая то, как был согнут, но четкость и уверенность движений не оставляла сомнений: этот человек уже бывал на арене.

“А ещё трижды выходил победителем”, – подумалось мне.

Ну да ладно, не время рассуждать. Я тоже начал приближаться к нему, держа в его направлении протянутую руку, словно защищался от удара. Нож был крепко зажат прямым хватом, и держал я его у бедра.

Первый ход был за рабом. Когда между нами осталось два-три шага, он неожиданно выпрыгнул вперёд, сгибаясь ещё сильнее и делая неприятно далёкий выпад на очень низкой высоте. Парировать такое для меня пока было невозможно, так что я просто отпрыгнул. Это движение, пусть и заставило меня выйти из стойки, сберегло мне колени.

Вот урод! Мог ведь и поранить. С ним надо поосторожнее…

Я отступил на пару шагов, внимательно окидывая взглядом своего противника, пытаясь найти у него какие-то недостатки и минусы. Пока найти не мог, но какой у меня опыт ещё… Пока что его стойка выглядела неприятно сложной – противник вооружен ножом, то есть, он такой же быстрый, как и я, при этом за счёт низкой стойки у него было преимущество в дистанции. Сложно. А чего так сложно?

Я перестал топтаться на месте и пошел в атаку, желая прощупать противника. Он подпустил меня поближе, а потом нанес два восходящих удара. От одного я увернулся, а второй оставил на моем плече светящуюся полоску кровотечения. Тем не менее, успехи были и у меня – я сумел достать его левую руку, и свет из раны был ярче, чем тот, что он оставил на мне.

Обменявшись парой выпадов, мы одновременно отскочили в стороны, словно звери, и так же вдвоем уставившись на врага. Лишь я позволил себе быстрый взгляд на рану, доходяга же оставил ее без внимания.

Так, ситуация не такая печальная. Он все же чуть более медленный, чем я, и за счёт стойки он наносит удары больше вниз. Да, мои ноги, живот и другие ценные органы в опасности, вот только я банально выше, и он, по сути, у меня как на ладони. Один удачный выпад, и нож будет у него в голове.

Звучит как план. Теперь надо осуществить это.

И я перешёл в нападение. Резко подскочив, я понял, что где-то ошибся: на меня обрушился град восходящих ударов, которые я едва успевал принимать на свой нож. Морщась от скрежета стали о сталь, я отступил на два шага, но раб вдруг будто приклеился ко мне. Он шел за мной, агрессивно и на удивление технично затыкивая меня ножом, и далеко не все удары я успевал отражать. Мои предплечья и бедра украсились полудесятком ярких порезов, а от коварнейшего удара в живот меня спасла броня – в плотной многослойной коже кончик ножа противника просто увяз, больше оттолкнув меня, чем раня. Все же его кривое оружие больше подходило для режущих и рубящих ударов, но для тычков подходило куда хуже.

Решилось все молниеносно. Я в попытках разорвать дистанцию с силой пнул его, и маневр удался – противник отвалил от меня и откатился на пару шагов, а я сам встал в такую же низкую, как и у него, стойку. Это была чистая импровизация, и получилось у меня наверняка хуже: что бы это ни было, открыто оно у меня не было, и ее мне пришлось изображать самому. ИИ-ассист в этот раз спасовал, да и хрен с ним. Противник же за секунду восстановил равновесие и неожиданно совершил высокий и длинный прыжок, взмыв в воздух как заяц. Его нож, высоко занесённый над головой, блеснул в лучах солнца. И тут я понял, что это мой шанс! Но надо было идеально, мать его просто идеально попасть в тайминг!

Несколько мгновений, пока он взлетал и заходил на посадку (лезвия в мое тело), я готовился, и для меня будто прошло несколько часов. Хотя я даже не успел до конца сделать выдох.

Я направляю нож ему в живот, распрямляю левую ладонь и двумя пальцами жму на воображаемый курок. Прямо сквозь тканевую рубаху и броню вспыхивает алым шрам, и я на подшаге выдаюсь вперёд на полтора корпуса.

Ощущаю, как лезвие его ножа входит мне в тело, совсем рядом с плечевым суставом, наверняка пробивая верхушку виртуального лёгкого. А еще я вижу, как сверкнувшая красным сталь моего ножа по самую рукоять входит ему в живот.

Умение Жертвы Кромма сбило полет раба, и он моментально начал заваливаться назад. Я подался за ним, даже не столько из-за того, что его нож ещё торчал во мне, а из-за четкого, бессловесного понимания, что его сейчас надо добить, иначе я проиграю. Ситуация патовая для нас обоих, удары практически смертельные, но не мгновенные. Надо закрепить успех.

Я навалился на него сверху. Раб с огромными, ошалелыми глазами задергал нож, вызывая у меня рык и чувство охренительно неприятного жжения в груди. Но неприятного, не более.

И все же мой прямой нож куда удобнее. Я без труда вынул его, и воткнул ему в грудь. Из-за нагрудника это было куда труднее, чем в бою с Инзуо, но мне удалось. От моего удара раб сдавленно хекнул.

Я нанес ещё два удара, и только после этого он затих.

Внезапно я понял, что лежу на кучке невесомого белого пепла. Даже не заметил, как раб распался на него.

А ещё из моей глотки доносился сдавленный, булькающий, нервный смех. Адреналин вовсю кипел в крови, окрашивая мир в яркие краски. Боли не было абсолютно, а усталость куда-то пропала.

И как я без всего этого раньше жил?

Встав, я первым делом проинспектировал себя, но это было не особо нужно. Как только я удивился количеству мелких порезов и обомлел от яркого пучка света из плеча, мой шрам вспыхнул, и от ран не осталось и следа. А вот одежка осталась подпорченной.

Да, в этой игре твои вещи изнашиваются, и надо их чинить, а за оружием необходимо ухаживать, иначе будет тебе и некрасивый внешний вид, и ослабление защиты, и дебафф “ржавое оружие”.

— Молодец, Жертва! – донёсся сверху ободряющий голос Эола, – Молодец. На стакан вина уже, считай, заработал. Теперь ты, если хочешь, можешь идти. Ты прошел посвящение, и земли святой Огмы открыты для тебя!

— В смысле “если хочу”? Есть варианты?

— О да, – как-то нехорошо улыбнулся мне жрец Кромма, – Ты можешь сражаться дальше. За каждый бой твоя награда будет все больше и больше. Эта арена – святая земля, и после каждого боя твои раны затягиваются, и восстанавливается немного духа. Тем не менее, усталость будет накапливаться.

— И сколько я так боёв могу провести?

— Да пока не устанешь, – пожал плечами жрец.

— А если я умираю?

— Ты в любом случае прошел посвящение, так что ты окажешься у ближайшего жертвенника Кромму, за пределами храма. Естественно, без награды. Но ты в любой момент вне боя можешь заявить, что остановишься, и забрать свою долю.

Хм. Интересно. То есть, два варианта – могу начать игру, выйти из храма и быть предоставленным самому себе, а могу пройти углубленное обучение и в процессе подзаработать. В любом случае, я практически ничего не теряю. Не думаю, что слова про “стакан вина” были преуменьшением. Я бы лично молодому игроку тоже не стал бы много выделять, ибо не дорос нос ещё до реальных отцов Огмы.

Как только я расставил для себя ситуацию, ответ стал очевидным.

— Естественно я буду сражаться дальше, о Эол.

— Хор-роший ответ для слуги Бога Войны! – с удовлетворением рыкнул жрец, – Тогда скажи мне, как будешь готов.

— Думаю, я уже готов! – вскинул я руку с ножом, с которого слетела пара хлопьев серого пепла.

Сразу же после моих слов решетка под покровительственно улыбающимся Эолом открылась, и оттуда вышел новый противник – пухлый мужик в заляпанной чем-то красным серой тоге и в копьем в руке. Рукой он утирал рот от этой же красной жидкости. Принюхавшись, я понял, что он него сильно тянет вином.

— Вошли двое, выйдет один! – провозгласил жрец, – Да начнется бой!

Мужик закончил утираться, схватился за копье и с опаской посмотрел на меня, попытавшись отгородиться острием. Казалось бы, проблемы нет – я отлично справлялся с похожей задачей с тренером. Видимо, я хорош в сокращении дистанции и близких ударах. Но почему я медлю?

Встав в стойку, я пошел на противника. Тот не торопился отходить от решетки, а острие его железного копья смотрело точно мне в лицо. Я попробовал пару раз шагнуть вбок и остался недоволен – острие не дрожало и прекрасно справлялось с тем, чтобы всегда слепить меня крошечным солнечным зайчиком, пляшущем на самом конце пики. В общем, противник тоже не лыком шит. Предыдущий доходяга сумел мне хорошо задать, что же будет с этим?

Все еще ощущая эйфорию от одержанной победы, я рванул на него, резкими прыжками сокращая дистанцию. Пухляш не растерялся, а словно бы подобрался, а еще он привел копье ближе к себе. Меня что-то это напрягло. Тем не менее, скорости я не сбавил.

От молниеносного удара я увернулся на голых рефлексах. Копье неярко блеснуло, я чуть наклонил голову вбок, и навершие копья тут же оказалось за моим затылком и по пути распороло мне щеку, от чего я снова ощутил это тусклое жжение. Видимо, так тут ощущаются раны. Но я был прав – пухляш не лыком шит, и сумел меня неприятно удивить.

Вот только теперь этот бой – мой.

Он совершенно не успел подтянуть копье к себе, а я уже был рядом. Решив не тратить дух, я бесхитростно дважды ударил его ножом в грудь. Сейчас это снова было сделать очень легко – брони на противнике отчего-то не было. После моего второго удара он отступил, неловко крякнул, и осыпался грудой серого пепла.

Все?

Я даже на секунду замер, после чего, подумав, встал в красивую позу и воздел клинок вверх, смотря точно на Эола. Тот в ответ отсалютовал мне кубком, и неяркий свет от вспыхнувшего шрама убрал жжение в щеке.

— Быстро и уверенно, – прокомментировал мой бой жрец, – Вот только следующий поставит тебя в гораздо более неудобное положение. Ты готов?

— Даже сильнейшему бойцу нужен отдых, – с полупоклоном ответил я, – Немного переведу дух, и продолжу.

— Пусть будет так, – кивнул мне жрец.

А я пошел по арене, совершая круг, и понимая, что сейчас я сам загнал себя в ловушку. Сердце стучало, не как бешеное, конечно, но довольно сильно, что было довольно интересной деталью в этом виртуальном мире, а легкие с радостью приветствовали каждый новый торопливый вдох. По большей части я связывал такое состояние с тем, что дал спринт, одолев десяток метров за какие-то пару секунд. Но все же нельзя было отрицать одного интересного факта.

На самом деле, я с легким недоверием смотрел на «Огму». Я понимал, что есть что-то привлекательное в идее сделать из себя рыцаря или там ассасина, а потом бегать по пусть небольшому, но очень проработанному миру, но все же не до конца понимал, как может нравиться то, что ты тыкаешь в других людей острыми железками. «Арнимия» за счет нарочито простой графики сильно сглаживала воздействие на психику, четко деля реальность и виртуальность, «Странники» были в этом плане обезличены – подбил корабль и подбил, думать не надо. Надо тянуть лучом захвата вывалившиеся в открытый космос коробки с лутом, а не рефлексировать. А тут же… Полный реализм. Даже ощущение сопротивления брони есть. Но крови и трупов нет – это я знал еще до старта.

И лишь попробовав, я понял. Есть что-то разгружающее, даже расслабляющее в этом. Честная схватка, когда твои силы и твой ум против тех же сторон противника. Действительно, вошли двое, выйдет один. Есть в этом что-то эдакое, что-то глубоко эстетичное, перекликающееся с чем-то внутри практически каждого человека. Есть, так-то, над чем подумать. Где-то я слышал, что налет цивилизованности с человека легко слетает…

Но об этом можно порассуждать позже. Сейчас я в небольшой ловушке, да. Сердце пусть и успокаивается, все равно ощущается некая усталость. Причем отличий от реальности нет – пот по лицу, слегка ноют мышцы, хочется прилечь, вот все это. А я уже по сути дал добро на схватку, пропустив мимо ушей то, что сейчас будет куда сложнее.

Ну делать нечего все равно. Репутацию с местной нереально крутой шишкой надо качать – а она тут была оч-чень гибкая. И склонная к изменениям от любой фразы или действия. Полноценный ИИ, фиг ли.

Нечего тянуть. Давай.

Я встал на свое прежнее место, за моей спиной моя решетка, через которую я выходил на поле, а передо мной уже две кучки пепла. Снова салютую ножом Эолу. Тот кивает, и решетка распахивается.

Из тьмы выходит мой следующий противник. Внимательно оглядев его, а вернее, ее, мне захотелось выругаться на этого Эола, и класть я хотел на репутацию.

Мне же натуральная задница!