Трон галактики будет моим! Книга 4

Глава 9 Зря летал?

О, как много я опустил в разговоре с князем из того, о чём мог бы рассказать про тот рейс.

О том, как мы уже чуть не задохнулись после финальной битвы, но Октавия сумела выпустить дронов из «Термитника» в разрушенный шлюзовой док «Принца Евгения» и починить дыру.

О том, как я наконец-то вздохнул полной грудью. О том, как умирал Сволочь, и как Лидеры тем временем чуть не перестреляли друг друга.

О том, как меня встречали Даша и Аэлита…

Даша бросилась мне на шею, еле удержавшись, чтобы не расцеловать на глазах у всех.

Поцеловала меня позже. В коридоре, быстро, украдкой и жадно так. Когда никто не видел.

— Дашенька, не время, — тихо повторил я уже ставшую привычной фразу. — Не усложняй, прошу. Для твоей же безопасности. Потом.

— Знаю. Понимаю. Не выдержала. Потом…

Аэлита же при встрече стояла в сторонке и смотрела стеклянными глазами, сжимая бластер в руках. Она его потом не отпускала, наверное, часов десять. На самом деле, мои девочки вдвоём наверняка смогли бы завалить того мастер-серва. Но подвергать их такому риску я не мог. Именно поэтому и решил «парадокс вагонетки» таким вот образом за несколько секунд до того, как Октавия помогла мне разобраться и без этого.

Повезло.

Аэлиту потом быстро «отпустило». Тем вечером припёрлась ко мне в каюту и заявила, что я должен её поцеловать.

— Это чего так.

— Я всё-таки решила, Александр, что лучше, если это будете вы.

Ну, я и поцеловал — только это, ничего такого. Я же, всё-таки, поручился за сестриц Аннушкиных, и злоупотреблять доверием их папаши не намеревался.

Возвращались мы быстрее, чем летели, потому что петлять на окраинах системы не пришлось. Октавию, Макса и Гоги я отправил управлять «Инженером Кобылкиным», а Мастера Никто полетели к Тринадцатому Булыжнику своей дорогой…

На Орхидее нас встречали достаточно скромно. О победе и целях экспедиции никто толком не знал.

А вот кто нас ждал с особым нетерпением — так это капитан Витольд Олегович Мендес.

Нам почти не удалось пообщаться. Мы встретились прямо по дороге к князю, в дорогом арендованном глайдере, который подобрал нас с Дарьей и Октавией у отеля. И он, хоть и по-прежнему оставался учтивым и деликатным — всё же выглядел раздражённым.

Как же он оказался похож на своего деда! Только был старше на лет пятнадцать того самого Орландо Мендеса, моего старого армейского товарища, каким я его запомнил.

А Орландо Мендес, на самом деле, был здесь. Только другой — пятилетний, названный в честь прадеда. Боязливо сидел в уголочке лимузина.

— Извиняйся, — строго сказал ему отец, когда мы расположились на диванах.

— П…простите меня, пожалуйста… — пробубнил малыш.

— Это за что?

— За… за сто пятьдесят тысяч имперских кредитов.

— А… это за то, что тогда терминал… непроизвольно отключился? Прощаю, Орландо Витольдович!

— Признаться, я уже хотел уезжать, — пояснил Витольд. — Я и так окончательно выбился из графика… Тем более, что это первый полёт моего сына — упросился лететь со мной, представляете?

— Я не заставлю вас долго ждать, Витольд… — заверил я тогда.

Витольд кивнул и молча достал из-под сиденья кейс с атрибутами баронской власти своей супруги — бластер с корпусом из чистого золота и вольфрама, и жезл — деревянный, с инкрустацией из оникса, шпинели и александрита.

И тут имя Александра фигурирует, да что же это такое!

Поездка дальше прошла преимущественно молча — Дарья пыталась разговорить, но Витольд отвечал учтиво, но односложно.

И вот сейчас, спустя десять минут, когда я вышел после аудиенции с князем, он задал тот же вопрос.

Когда деньги, Иванов?

— Долг я верну сегодня же, Витольд, — пообещал я, едва выйдя с аудиенции с князем и направляясь к такси — Все шестнадцать миллионов, и ещё накину пятьсот тысяч за вынужденное ожидание. Деньги у меня все остались.

— Я рад это слышать, — кивнул Витольд. —. Накидывать ничего не стоит. Существует некоторая проблема — я должен привезти деньги… наличными.

— Наличными⁈ — тут я едва не запнулся о камень старинной мостовой. — Это же…

— Это очень много, да. Более того. Нам не нужны монеты номиналом 50 и 100 имперских кредитов. Только пятёрки и десятки.

Я не стал спрашивать причины таких интересных превращений.

В Пантеоне ещё наслушался об историях про зарплату «в конвертах», уклонение от налогов, обналичку и прочее.

Осуждаю, осуждаю…

Ясно теперь, зачем и почему наличность снова, спустя несколько тысячелетий, появилась. А Империя Терровна, чтоб её… Молодец! Готовила меня в новой реальности после пробуждения.

— Хм. Шестнадцать миллионов. Это много. Очень много.

— Ну, это только кажется. По моим прикидкам, с учётом неправильной формы монет, упаковки и прочего — это примерно пятнадцать кубических метров и пятьдесят — пятьдесят пять тонн.

Октавия вздёрнула бровь.

— Но ваша яхта…

Витольд Олегович вздохнул.

— С трудом, но вывезет. Придётся поступиться некоторыми удобствами, ну, что поделать.

Что ж, интересная задачка. В голове у меня уже родился план. И маршрут.

Мы успели отужинать с Мендесами, отцом и сыном, в недешёвом курортном ресторане — надо же было хоть как-то отпраздновать получение баронского титула?

Между делом я наконец-то разгрёб видеосообщения, пришедшие с Герберы.

Несколько сотен заявлений на подданство. Документы, анкеты, прочая ерунда. Несколько — от горожан. Десяток — от федеративных племён. Ещё один привет от Питера Блейза. Тот выражал недовольство — не то, чтобы сильно, но вполне обоснованно, по поводу того, что я перекупил Черепа.

Я начал думать, как отвечать, но ответ был в следующем видеосообщении.

Семёныч и Илья говорили, что за прошедшие три недели особых происшествий не было. Ну, приходили пару раз какие-то бандюганы в воротам, но ополчение вместе с «Песцомъ» всех успешно раскидали. А ещё сгорел сарай у племени «Большой Скалы». А ещё Марья Геннадьевна приезжала и грозилась увезти филиал за то, что мы Прохора в пустыню отправили.

А ещё Череп пропал, сказали. Вот так-то. Говорит, «слишком долго корабль ждать».

Сама как-то разрешилась проблема. Только вот стрёмным образом разрешилась — тут легко предположить, к кому он переметнулся.

— А ещё, Саша, мы тебе сюрприз готовим, — сказал Семёныч и с хитрым видом покрутил ус.

Что за сюрприз — не сказали. Надеюсь, приятный. Искать ближайшую станцию квантовой связи и звонить ему мне было некогда.

Следующее видеописьмо было от Виктории. Короткое, но несколько печальное.

— Улетаю, Саша. На Помпаду. Может, вернусь. Что-то нездоровое назревает в системе. Лучше держаться подальше. Я бы и тебе такое же посоветовала… И с собой же позвала бы. Но я знаю, что ты не согласишься.

А вот последнее письмо, буквально вчерашнее, было внезапным и интересным.

Человека на видео я не узнал. С почтенной бородой, с многочисленными косичками, в этнической соломенной шляпе.

Это был Петенька Скорый, только-только вернувшийся в город из племён.

Я уже забыл, что давал такое задание.

— Александр Игнатьевич, я объездил не только те племена, что вы говорили, но ещё три дальних — Новых Инков, Червлян и Новых Туарегов. В трёх последних я ничего не нашёл, но зато Червляне подсказали мне, что надо вернуться в племя Большой Мамочки, и в общем… Там сознались. Всё племя этим занимается. Я позвонил в лагерь, они прислали ополченцев, Роберт приехал, тут была знатная заварушка… В общем, они сказали, что за… товаром — за людьми, стало быть, — прилетят на неделе. И вот вчера как раз прилетел курьер с Орхидеи. Мы решили на живца его ловить! Прилетала яхта. Второго класса, старенькая, хотела забрать десять подростков. Мы его подбить не смогли, но прогнали. Он улетел ни с чём. Корабль Прохор заснял. Может, удастся найти чего?

Вот молодец Петенька! Не ожидал от него такой серьёзной разыскной работы. Придётся по приезду наградить.

— Октавия, — попросил я свою помощницу. — Пожалуйста, между делом разыщи по вот этим снимкам и данным сигнатуры яхту. Она наверняка должна прибыть на Орхидею сегодня-завтра.

— Будет сделано, — кивнула она. — Какой тут интересный древний пиратский символ… А зачем мы её ищем?

— О. Тебе понравится!

И я не сомневался.

А затем, тем же вечером, отправились грабить банкоматы.

Банкоматы в Орхидее представляли собой в основном сломанных и переделанных курьерских андроидов, вшитых прямо в бетон где-то на окраинах городов — там, где наиболее востребована наличка среди местных. Для снятия средств требовалось подойти к ним ближе, в зону сканирования импланта, и затем запросить нужную сумму денег в нужной валюте.

Мы стартовали с Большого Курортного континента — местные толстосумы редко пользовались наличностью, тем более — мелкой. И банкоматы мы опустошили там достаточно быстро.

Вышла почти четверть суммы.

Следом принялись за Малый Курортный — несмотря на название и меньшую площадь, населения тут было прилично, в основном, рыбацкие деревни, размазанные по всему периметру, и разная малая промышленность.

Но монет малого номинала здесь оказалось сильно меньше. Народ, видимо, был победнее, и мелочёвка была больше в ходу. Мы промчались по трём крупным городам, по полсотни банкоматам и собрали всего один миллион.

— Так дело не пойдёт. Мы с такой скоростью дней пять будем банкоматы обносить, — озвучила мои мысли Даша. — Нам надо разделиться..

— А ещё лучше — отдать на аутсорс.

Не хотел я, но что поделать.

Я снова позвонил Лидии. Через полчаса она примчалась на челноке в сопровождении десятка тех самых кожаных головорезов из нижних этажей своего небоскрёба.

— Половина — сейчас. Половина, и ещё один процент — при получении суммы.

— Два процента, — прищурилась Лидия.

— Хорошо! — неожиданно для себя сказал я. — Два процента — и всех рабов из твоего эротического театра.

Она задумалась.

— Хм… хм… не дёшево ли просишь, Александр?

— Нам надо собрать десять миллионов. Один процент — это сто тысяч. Думаешь, я не узнал, сколько стоит один невольник в ваших мутных схемах?

— Два с половиной процента. И я привезу тебе помимо своих ещё двадцать человек. Завтра, к отбытию твоего корабля. Если ты уж такой правильный!

Я не мог отказать.

Нет, конечно, не так следовало бороться с работорговлей. Не выкупом рабов, а более глобально. Но первый шаг к «более глобальному» я уже сделал. Если мне удастся найти и обезвредить. хотя бы одного из местных «караванщика» рабов…

Сами мы с Гоги отправились на Большой Аграрный остров. Зачем зря время терять?

Накупили десяток ящиков разного рода фруктов, овощей и мяса — в обратную дорогу, и для пиршества. А параллельно «пограбили» банкоматы — ещё парочку миллионов обналичили.

В конце, уже собираясь лететь обратно на Большой Курортный, в отель, мы позволили себе присесть на берегу, наблюдая на неспокойное море.

— Я помог тебе, Александр? — спросил Гоги.

— Очень помог. Спасибо тебе, Гоги, внук вождя.

— Вчера за мной прилетала хищная стальная птица, — сообщил как-то невзначай Гоги. — Когда мы с парнями обедали в летнем кафе. Летала вокруг меня, светила лазером. А затем попыталась расстрелять из кинетического автомата.

— Чего⁈ — я едва ли не соскочил с места.

И тут вспомнил.

Что забыл.

Да, и такое бывает. Нет, я видел, конечно же видел, что мне приходили напоминания. Но мне казалось, что до истечения срока оплаты по кредиту ещё очень много времени. А его осталось немного.

Ведь мы не добили строительную мафию. Мы всего лишь отрезали одно из его щупалец, продолжая при этом пользоваться услугами другого. Так бывает, ничего не поделать.

И Гоги, как я когда-то и планировал, принял удар на меня.

— И что ты сделал?

— Ну… вот, — он показал длинную ссадину на плече. — Я сбил его столовой вилкой. А вон, кстати, ещё одна летит.

И указал куда-то на гладь моря.

Дрон-убийца вынырнул между волн весьма внезапно. Обтекаемый, юркий, быстрый. Наверное, он завис на секунду, вычисляя, кто из нас двоих больше соответствует описанию.

И этой секунды мне хватило. Я подхватил Чёрный Молот, который я уже привычно таскал с собой, и отправил поделие сумеречного мафизозного гения обратно в пучину морскую.

А затем расплатился по кредиту. Благо, мне было чем.

Деньги Лидия привезла в срок. На двух арендованных челноках. В аккуратно запечатанных кубических коробках, метр на метр. Десять коробок.

А ещё она привезла рабов. Вымытых, одетых с иголочки, испуганных. Разного возраста, пола и цвета кожи.

Я быстро отправил их на лифте в каюты «Принца Евгения».

Да уж, пассажиров — и новых жителей Королёва — мы везли немало. Сотню с лишним «низушков» и ещё тридцать рабов.

Я расплатился.

Я помог отнести коробки и упаковать их в яхту Мендеса.

Да-а уж, плотненько получилось. Буквально как сельди в бочке взлетали. Для них четверых — Витольда, сына и двух сервов — остался узкий тонкий проход от спальной зоны к кабине.

— Вы хоть напишите, Витольд, когда прилетите, — сказал я с тревогой в голосе. — Не положено же при такой нагрузке.

— А чего не сделаешь… ради ухода от налогов и выкупа попавших в рабство федеративных племён, — вздохнул он и откланялся.

Вот, значит, зачем ему наличность! Тоже, получается, решает вопросы на местах. Что ж, ещё больше вызвал уважение.

После я выписался из отеля и поднялся на борт «Принца Евгения».

— Не жалеешь, что улетаешь? — спросил я Иоланту, когда она в присутствии Аннушкиных и Капитана Немо появилась в шлюзовом холле.

— С чего бы, учитель? — фыркнула она. — Я расширила федеральную сеть, открыла пять бутиков и прилюдно несколько раз отшила княжеского сыночка!

— А чего так?

— А зачем он загубил тысячу представителей флоры⁈ Терпеть не могу мёртвые растения!

— Это она про букет, — тихо прокомментировали сестрицы Аннушкины.

— Ясно всё с тобой! Позже эту проблему обсудим. Через годиков шесть, если доживём. А пока что, пожалуй, правильно сделала, что отшила.

Я тоже не жалел, что улетаю. Мой поход принёс далеко идущие последствия — и не только из-за решения вопросов со строительной мафией.

Князь системы приободрился и снова стал принимать посетителей! Та знаменитая Великая Очередь уменьшилась почти на четверть. Да и егерь, папаша Лидии, снова присел на уши князю, и тот стал чинить и подставлять костыли к изрядно пострескавшимся за последние годы общественным институтам.

Хотя иллюзий по поводу светлого будущего Орхидеи я не пытал. Мне всё ещё не нравились Нероновы. В первую очередь своим попустительством в отношении работорговли. Рыба начала гнить, и гнить с головы. Если эта гниль завелась в системе — надо выжигать калёным железом. А про аргументы вроде поломавшихся сервов и необходимости замены их на живых рабов я даже слушать не хотел.

Но финальный аккорд я всё-таки исполнил.

«Инженер Кобылкин», управляемый Максом, Гоги и дюжиной перекупленных матросов, ушёл на отлётную позицию первым.

Но когда «Принц Евгений» производил манёвр отстыковки от Лифта и уже готовился отлетать, Октавия вдруг округлила глаза.

— Найден! Найдена та самая яхта, про которую говорил Пётр!

Я сравнил — и правда, найдена. Один в один. И парусник весьма характерный на боку изображён.

И шёл на стыковку на соседний пирс с тем, где мы только что стояли!

Подобные совпадения иначе, как волей Творцов я не мог объяснить. Но такое со мной случается — периодически. И я не был бы Александром Леоновым, если бы не воспользовался таким.

— Женя. У тебя неполадки в маневровых.

— Что? Нет. У меня нет неполадок в маневровых.

— Нет, у тебя есть неполадки. Серьёзные. Ты об этом через минуту доложишь диспетчеру. Только через минуту. А перед этим начнёшь заваливаться в сторону во-оон той яхты.

Октавия покачала головой.

— Он заметит и предпримет уклонение, господин рыцарь.

— Нет. Уж я постараюсь, — сказал я, растирая ладони.

В момент, когда диспетчер заорал двум судам о том, что они сейчас столкнуться, яркая вспышка света озарила кабину пилота. «Первозванный свет» второго уровня. Хрен-то там они уклонятся.

Боковые турельные щиты «Принца Евгения» распороли яхту вдоль, от носа до кормы, как консервную банку. Безвольные обломки принялись крутиться в сторону от лифта, хаотично вспыхивая двигателями, но меня это мало волновало. Как-нибудь сами разберутся.

А затем мы летели домой.

Дом, милый дом. Королёв воспринимался именно таким. Тем более — что нас там ждали.

— Не сдох, значит? А ты живучий, оказывается, — прокомментировал появление своего соседа над космодромом «Песецъ».

— И тебе не хворать, — отвечал Принц Евгений.

Завидует старик. Могу понять — поход вышел неплохим.

И в подтверждение этому, в момент, когда шасси «Солнышки» каснулись бетонки, система сообщила:

«Успешно завершённый военный поход против незаконных бандформирований.»

«Рекордное увеличение численности населения имперского поселения 'Королёв».

«Население „Королёва“ выросло до 500 человек.»

«Ваш ранг в иерархии престолонаследия повышен и составляет 983»

Садились на закате, и нас приветствовал салют.

Да уж, Семёныч с Ильёй хорошо подготовились. Мы высаживали народ тремя судами — «Инженером Кобылкиным», «Солнышком» и «Скотинкой».

Все горожане, сотни представителей племён высыпали на площадь перед залом ожидания, наблюдая, как мы садимся.

Дальше были многочисленные дружеские объятия, застолья и прочее.

Пир начался немедленно, совершенно не давая нам шанса выспаться.

— Да уж, пир такой, что сошёл бы за свадьбу, — хмыкнул Илья, выразительно посмотрев на нас с Дашей.

— Мы отмечаем баронский титул! — поднял кубок Семёныч, не обращая внимания на скользкие намёки Калашматова. — Александр Игнатьевич теперь у нас — барон Центрально-герберский!

А потом, спустя несколько тостов и застольных армейских песен, к нам подошла пожилая дама, явно не местная, городская, из Восточной Герберы. Достаточно просто одетая, но весьма боевая на вид, я должен сказать.

— Жаль, очень жаль, что вы баронский титул получили, молодой человек! — заявила она.

Я нахмурился.

— В каком это смысле?

— Ну… так вышло, что нотариус присудил мне по наследству баронский титул, который был у Немилина. У Кислотного барона, стало быть. А я его терпеть не могла… вместе с его титулом. Хоть он мне и четвеюродный братец. Остальных-то родственничков он извёл, а про меня, стало быть забыл! А нотариус — не забыл. А сейчас-то и продать некому… Ни одного достойного человека на планете.

Вот так вот.

Это я чего, получается, зря летал⁈ Зря всё это сделал?

Творцы, похоже, просто умирали со смеху, наблюдая за ситуацией.

Но нет. Я знал, что всё было не зря.

— Как это — некому? — спросил я и взглянул на Дарью. — Сколько вы за него просите, уважаемая?