Трон галактики будет моим! Книга 4

Глава 17 Ты солдат — и я солдат!

Бывают в жизни имперского принца гнусные минуты. И вот такое почти насильственное переодевание, когда один против всех — самые мерзкие из таких минут. Ненавижу их.

Но приходится терпеть.

Результат, в принципе меня не слишком расстроил, одевали меня в лохмотья и почудовищнее. Местами в этих лоскутах из андаманского шелка игриво блестели рубины и александриты карат по двести. Флотские сапоги сменили ботфорты под бедро с резными краями.

Единственное, что радовало мой глаз при этом мерзком процессе, это горничные: наблюдать за их слаженной работой было своего рода профессиональным удовольствием. Никаких лишних движений, тихие шаги, идеально скоординированные действия — настоящий спецназ в фартучках. Они работали как живой конвейер, где одна подносила деталь костюма, другая мгновенно её застегивала, третья поправляла складку. Но только это зрелище у меня и оставалось.

Интересно, где эта юная особа держит все десять тысяч своих горничных? По съемным квартирам в городе? Или тайно строит в предместьях казармы-общежития с графиком дежурств, с разводом караула и обязательными уроками этикета?

С неё станется — очень уж решительная и практичная эрцгерцогиня мне попалась.

— Неплохо-неплохо, — заметила Иоланта, задумчиво озирая результат трудов своего горничного спецназа. — Идеально подчеркивает ваше недовольное выражение лица, дорогой учитель. Только чего-то не хватает.

— У вас ровно шестьдесят секунд, сударыня, — сказал я максимально грозным тоном. — Или мое терпение иссякнет и за последствия я не отвечаю.

Иоланта злить меня дальше не решилась. Щелкнула пальцами, звук удался идеально сухим и повелительным, как щелчок кнута. И тут же откуда-то достали и принесли парадный тактический меч, из тех, что флотские офицеры называют маникюрными. Весь такой изящный, переукрашенный, в узорчатых ножнах — горничные подвесили его мне на тяжелую позолоченную перевязь через плечо.

— То, что нужно! — воскликнула Иоланта.

— Ты серьезно? — поморщился я, слегка вынув меч из ножен, чтобы убедиться что хоть клинок не позолоченный.

Клинок был титановый с лезвиями из понтового квази-обсидиана с растительным палладиевым барельефчиком по ребру жесткости клинка. Ну, нормальная такая пилка для ногтей — если что можно и с такой продержаться. Не моя героическая саперная лопата, конечно, но можно.

— Отлично, — заявила Иоланта. — А теперь, дорогой учитель, прошу вас блистать и не препятствовать гладкому ходу этого светского раута, я много сил потратила на его подготовку.

Понятно. Можно гулять и не отсвечивать. Крестовский-младший, присутствие которого Иоланта надменно проигнорировала, побрел вслед за мной, кажется, даже слегка позеленев от обилия всей этой позолоты.

Общество на открытие бутика собралось соответствующее, нечто подобное я видел на праздничных днях в Ассамблеях — стайки девиц из самых что ни на есть хороших семей планеты с их тщательно отобранными кавалерами, и окружавшая их, словно мошкара, местная богема — тощие плясуны с тоскливыми глазами, напыщенные музыканты и прочие недокормленные поэты с голодными художниками, властители дум всей планеты.

Я задумчиво потягивая коктейль, развлекался тем что разглядывал Церберовский дворец, низко висящий над городом. Его острые шпили и небоскребы хорошо было видно на фоне неба. Смотрел в высокие вокзальные окна и отвлеченно прикидывал коридоры подхода и места высадки десанта, чтобы быстро и эффективно взять штурмом этот лакомый кусочек, да так чтобы кровью не обрыгаться.

Взять штурмом и разграбить, да. Не то, чтобы моя любимая тактика, но с волками жить — по-волчьи выть. Уверен, что на собранное по сусекам этого дворца мой линкор можно будет достроить ударными темпами.

Так я и бродил с бокалом по этой ярмарке тщеславия, терпеливо выполняя роль демонстрационного манекена и даже в конце-концов нашел там для себя кое-что интересное!

Это оказались Сироты Войны, легко узнаваемые в своих форменных огромных разноцветных беретах. Забрели, словно волки в овечье стадо на наш гламурный огонек!

Сплоченная группа из трех офицеров в несколько чрезмерно украшенной, но вполне боевой форме сопровождали даму весьма воинственного вида, это их старший офицер, очевидно. Они вошли надменно, с холодным профессионализмом озирая окрестности и приняли из рук расторопных горничных бокалы даже не взглянув на содержимое.

Кажется, не один я размышляю на досуге как половчее разграбить это странное местечко.

Видимо, прямо с борта корабля сошли и сразу с верхней станции лифта спустились на землю нашу грешную, размять ноги после длительного перелета, взглянуть чего тут у нас туземцев, как.

Судя по роскошному, но функциональному внешнему виду — дорогие ткани, качественный крой, эмалевые шевроны их наемнический корпорации, позолоченные рукояти бластеров и массивные офицерские перстни, Сироты явно не бедствовали. И суровая Мачеха Война исправно и не скупясь кормила своих приемышей. По крайней мере, в упаднической страсти к украшению костюма они себя не ограничивали никак. Так что вопросов, чего они забрели в самый шикарный и дорогой магазин в округе у меня не возникло.

Ну а куда ещё?

Мне прям интересно стало, о чем же болтают эти расфуфыренные, но зубастые персоны в узком кругу? О стразиках на бархате, небось? О брюликах? О бабах? Я пристроился недалеко со своим стаканом в обнимку, словно беспечный слегка поддатый озорной гуляка, поглощенный утомленным самосозерцанием.

— Так сколько у них кораблей? — произнесла женщина-офицер.

Ого. Слом шаблона. И тема то какая интересная. Про корабли. Я сделал вид, что ничего не услышал любуюсь этническим пустынгерским абстрактным узором на гобеленах.

— Не очень понятно, мистресс, — отозвался один из Сирот, молодой с умными глазами. — Над городом постоянно висит крейсер «Принц Евгений», вы слышали о нём, награжденный за рейд на Хтонь. Есть еще один вооруженный транспорт. Или ремонтник. «Инженер Кобылкин», кажется. В умелых руках может добавить проблем. А он в руках очень умелых, сами знаете.

— Знаю, — поморщилась могучая мистресс. — У этого имперского рыцаря Академия Адмиралтейства за плечами, как недавно выяснилось.

— Да, такой молодой, а уже историческая личность, — покачал головой удивительно осведомленный Сирота. — Здесь он живая легенда. Надеюсь, мы его лично увидим.

— Возможно, — недовольно отозвалась мистресс. — Будете так же вкалывать и проявлять инициативу — и вас тоже оценят и возвысят, молодой человек. Что у них там есть еще?

— На грунте у космодрома лежит тяжелый крейсер «Песецъ», — вступил другой Сирота, крепкий и коренастый. — На нем ведутся интенсивные ремонтные работы и не ясно, насколько они завершены. Степень опасности трудно определить. Но учитывая развитую инфраструктуру города и системы противоорбитальнй обороны к космопорту «Королёв» лучше не соваться, без серьезного перевеса, а его у нас нет. Ещё у них по слухам есть какой-то броненосец «Потёмкин», но мы его пока не нашли. Ни на тепловых снимках, ни в информационных сигнатурах, ни на орбите, ни на поверхности мы его выделить не смогли. Как сквозь землю провалился.

— Что это за класс такой — броненосец? — нахмурилась мистресс.

— Класс неясный. Термин архаичный, обычно обозначал орбитальные корабли поддержки эпохи Первой империи.

— Ищите, — поморщилась мистресс. — Мне не нужно, чтобы он выскочил в самый ответственный момент как чертик из табакерки и все нам испоганил. Броненосец — это не комнатная собачка, в кармане не спрячешь. Ищите.

Ха! А вот это хорошо. Они реально думают, что у меня в рукаве еще один корабль припрятан! Да наш светлейший князь Потемкин может собой гордиться! Его имя уже вовсю гуляет в сводках вражеской разведки! Приятно! Не каждого домашнего зверька приравнивают к боевому вымпелу! Занятная получилась дезинформация. Это я удачно к ним присоседился. И эту восхитительную неточность я ещё по полной использую.

Однако, какие у них серьезные предметные разговоры. Хорошо, что Иоланта меня нарядила в эти модные обноски, так вот вслух рассуждать о собранных разведданных со мной неподалеку в моем обычном командирском костюме они бы не стали. Там сразу видно, кто я такой, и что рядом со мной лучше держать язык за зубами.

— А планетка-то не бедствует, — заметила могучая мистресс озирая разодетую в пух и прах толпу. — Казалось бы, такое захолустье. Какой славный магазинчик, столичным мирам в пору. Есть что присмотреть.

И от чего-то покосилась в мою сторону. Я мило улыбнувшись отсалютовал ей моим бокалом. Мистресс кивнула мне в ответ.

Потом бросила своим спутникам не отводя от меня поощряющего взгляда:

— Так, мальчики, а теперь я хочу выяснить, чем дышит эта планета. Вы всё знаете, что делать, работаем, работаем. А я тоже делом займусь…

И ослепительно мне улыбнулась. С вполне явно различимым интересом. Даже слегка так алчно. Ого-ого! Да это же она мне поощрительные сигналы подает! А вот это может получиться забавно, ага. Я тоже, знаете ли, обожаю собирать разведданные из открытых источников.

Ну, что ж, если видишь уязвимость — атакуй. А момент не тот, чтобы игнорировать собственные принципы. Решительно иду на сближение!

— Так, — бросил я Крестовскому. — Стой тут и никому ни слова. Ни кто мы, ни откуда, Ты меня понял? Ни единого!

Крестовский осторожно кивнул. Ну, будем надеятся, он не проболтается, пока меня не будет рядом.

И что остальные меня не сдадут— парочка лично знакомых мне персон тут всё-таки крутилась.

Подкупающе улыбаясь я двинулся к своей обольстительной цели.

Прям сам себе удивляюсь, но, надеюсь зайти в этой атаке максимально далеко. Наверное, это коктейль на голодный желудок так меня распалил.

Мальчики мистресс, с пониманием усмехаясь, уже разошлись по залу, очевидно искать себе новые источники информации. И моему сближению с их начальницей никто не помешал.

— Сударыня, — своим лучшим сердцеедским тоном выдал я, подогретый коварным коктейлем. — Я простой солдат, не знающий слов любви. Я вижу, что вы такой же солдат, так к чему нам все эти условности? Космос очень скоро может разлучить нас навсегда. Позвольте по-нашему, по-простому, по гусарски, предложить вам уединиться и приятно провести взаимный досуг?

Мистресс распахнула сияющие глаза, гулко захохотала, сунула свой бокал офигевшему от такого поворота проходившеу мимо дворянину и взяла меня под руку.

— Ты мне нравишься, — сообщила она. — Отвага заслуживает награды. Веди, отважный солдат.

Ну, я её и повел.

Познай, так сказать, своего врага, как рекомендовал старик Сунь Цзы.

Ну, вот я и поступил так, как рекомендовал мне исторический авторитет. Познал вполне. Другие бы назвали это дворянским промискуитетом и нарушением всяческих устоев — но я называю это тактическими приёмами и манёврами.

Тактические приёмы и манёвры проходили в примерочной комнате бутика для самых дорогих клиентов. А если не я тут самый дорогой клиент, то кто тогда? Там всё для этого было устроено наилучшим образом, плотная, а главное крепкая кушетка, крючки для одежды. А ещё зеркала…

— Ну ты выдал, — в полном сладком удовлетворении проговорила мистресс через жарких полчасика, лежа рядом со мной головой на моей руке. — А ты горяч. Огонь и натиск, всё как, я люблю.

— Ты солдат, я солдат, — пожал я плечами. — Ничего удивительного.

— А ты мне сразу понравился, — усмехнулась мистресс. — Обожаю прямолинейных мужчин. А то развелось, понимаешь, всяких скользких выпускников Академий, и не поймешь, кто они такие… Кстати, дорогой мой, что ты слышал о имперском рыцаре Иванове?

О. Да вы всегда на работе, сударыня. Тоже ведёте разведывательную работу? Впрочем, я сам такой, мне ли её осуждать?

— Это ты про которого Иванова? — для порядку уточнил я.

А то мало ли.

— А у вас их много? — удивилась мистресс.

Ну вот я, например, захотелось сказать. Но я решил пока об этой мелкой детали умолчать. Исключительно ради укрепления взаимопонимания, конечно.

— Фамилия распространенная, — заметил я. — Здесь же у них родовое гнездо.

— Тот Иванов, что стал недавно губернатором имперского города Королёв, — уточнила мистресс.

— Ах, этот Иванов, — протянул я и усмехнулся. — По-моему, он выскочка. Выскочка и нарцисс.

— О! А ты первый здесь, кто о нем так отозвался! — удивилась мистресс. — Все остальные едины во мнении, что он герой и спаситель планеты.

Ого, приятно такое о себе слышать.

— Хотя и выскочка, конечно, ты прав. — усмехнувшись добавила мистресс. — Но, это само-собой. В наши времена по-другому не возвысишься. Но как ловок, подлец. Взялся ниоткуда и за полгода поставил всю планету на уши, даже до Лунного Дворца эхо докатилось.

— Я человек простой, — пожал я плечами, — Мне из Лунного Дворца ничего не докладывают.

— Это в тебе самое ценное, — тепло улыбнулась мне мистресс. — Так что ты о нем ещё слышал? Говорят, он держит в заложниках детей некоторых местных магнатов?

— Ага, щаз, — кисло пробурчал я. — Знала бы ты какие они, дети этих самых магнатов. Удержишь их таких в заложниках, ага. Сами навязались! Их родителям ещё и доплачивать пришлось, чтобы их оставили.

— Серьезно? — удивилась мистресс. — Как интересно! Впрочем, не удивлена, я и сама близко знакома с подобным экземпляром, даже слишком близко. Папаша еле избавился… Ну, что? Будем выбираться отсюда?

— Ну если ты не готова ко второму заходу…

— Обязательно, — мистресс сначала поцеловала меня, а потом сняла с крючка свой форменный комбинезон. — Это обязательно. Но потом. У меня ещё есть здесь дела.

— Ну, так-то и у меня тоже есть, — пробормотал я, подтягивая к себе поближе мои брендированные гербом Иоланты штаны. Скинул-то я их запросто, а вот как их теперь назад надевать? Без помощи опытных горничных?

Но немного повозившись, справился с неудобным, но модным гарнитуром.

Поцеловавшись на дорожку, мы вернулись в общий зал бутика.

Пока нас не было, оказалось, что прочие Сироты собрались вместе, обступили моего бедного оруженосца и остроумно приставали к Крестовскому, а точнее, к его лопате.

Точнее, к моей лопате! А над моей лопатой в мое отсутствие никому острить не положено!

— Что же это такое, в руках у молодого человека, господа? — задумчиво произнес самый молодой из Сирот. — Как вы думаете, на что это похоже?

— Да на что похоже? Понятно же на что! Это лопата, — тут же ответил второй который покоренастее. — Самая что ни на есть, лопатная лопата, я уж таких повидал немало.

— Но почему молодой человек вооружился этой лопатой, вот что для меня загадка? — прокомментировал третий.

Крестовский-младший, только сжимал лопату в побелевших пальцах, возмущенно пыхтел, но молчал, как и было приказано. Молодец. Оказывается, если нужно, он в состоянии держать язык за зубами. Горожусь. Парень работает над собой.

— А что, может, сапреная лопатка, ваше традиционое, ритуальное герберское оружие? — тонко улыбаясь, предположил молодой Сирота.

— Да мы на Гербере все такие звери, что нам даже оружия не выдают, — схохмил я в тему, подкравшись к ним сзади незаметно под руку с их мистресс. — Зато и проблем с уничтоженным противником никаких. Сами знаете, как это бывает. А тут убил — и сразу зарыл. Или зарыл и там же и убил, в одном, так сказать шурфе, очень удобно и гигиенично. Володя, ты и сам мог бы это расказать!

Мистресс мрачно посмотрела на своих шутников, и у тех хватило соображения сделать вид, что они, ну очень и очень смущены.

— Очень славная лопата, молодой человек. — поощрительным тоном заметила она Крестовскому.

— Спасибо, — буркнул Крестовский в ответ.

— Твой оруженосец? — уточнила мистресс.

— Ага, — усмехнулся я. — Мой балбес. А это кто такие? Такие нарядные? Твои пажи?

Сиротские офицеры мрачно переглянулись, видимо определяли, в каком порядке будут вызывать меня на дуэль.

— Это мои офицеры, — усмехнулась мистресс. — А я их большой начальник.

— Ух, ты, — заржал я. — Так ты высокопоставленный командир? Так это ж, наверное, я должен при встрече тебе честь отдавать!

На этом пассаже мистресс согнулась от хохота просто и по-солдатски долбанув меня по плечу:

— Ну ты просто жжешь! Обожаю тебя!

— Я такой. А! Вот кстати и маленькая хозяйка этого большого праздника, — заметил я, указывая на пробегающую мимо нас Иоланту, с хвостом азратных горничных за спиной.

— Где? — воскликнула мистресс быстро озираясь.

— Да вот же! — я ткнул пальцем в нужном направлении. — Вот эта маленькая девочка, не удивляйся. Это она здесь всем заправляет.

Мистресс повернулась. Я наблюдал за её меняющимся выражением лица и не сразу понял, что происходит.

— Иоланта? — воскликнула пораженная мистресс. — Это ты, что ли⁈

Иоланта сначала резко замерла на месте, потом резко развернулась на зов, уставилась на мою новую подружку широко открытыми глазами.

— Тётя Епифания⁈ — пораженно проговорила Иоланта. — Это ты⁈

Епифания! Вот как её зовут, значит… Так и не удосужился спросить.

— А я и думаю, кто это у нас тут эрцгерцогиня⁈ — воскликнула мистресс по имени Епифания. — А это ты! Как у тебя дела, девочка моя⁈

Во как. Вот это поворот.

На этом месте мне прям очень интересно стало — а сиротская мистресс для юной эрцгерцогини действительно тётя-родственница, или это просто форма речи такая?

А то неловко получается…