Третья Жизнь.

Глава 6: Подковёрные интриги. Начало.

После прохождения записи я отправился домой. Довольно быстро стемнело, ещё и дождь собирался начаться. Короче: погода так и шепчет «Спи»! А сейчас так и сделаю. Зашёл в дом, закрыл дверь, разулся, разделся. Раздался стук в дверь. Да кому там не спится?

— Это кто?

— Э-э-э, мьенья зовуть Константин Кадков.

Хм, что-то знакомое. Ну-ка, открываю дверь — о! Мы с ним проходили анкетирование.

— Что вы хотите?

Далее он начал нести какую-то тарабарщину, из которого я понял только слово «Помощь»

— Что? Вам нужна помощь?

Но он отрицательно помотал головой, потом опять сказал какую-то тарабарщину, по-русски, наверное. Из всех его слов я понял только, что дело связано с помощью. Затем отдал мне какие-то пару или тройку листов и исчез. Странно как-то всё это. Закрыв дверь мне стало любопытно: что же там такого? Но, как оно и ожидалось, весь текст был на русском. Идти к Оле у меня не было желания. Да и поздно было — она рано ложится спать. В общем — завтра. Пожелал самому себе приятных снов, и на боковую.

Несмотря на то, что вчера вечером шёл дождь, утром уже было солнышко. Проснувшись оделся, привёл себя в порядок и пошёл на работу. По пути встретил Олю. Она согласилась прийти вечером ко мне и почитать записку. Это хорошо. Рабочий день прошёл как обычно — без эксцессов, с шутками-прибаутками. И вот — наконец-то вечер. Быстренько прибрался в своей холостяцкой берлоге — как-никак даму жду! Сполоснулся, приготовил что поприличнее, чем борщ. Кстати: спасибо Оле — научила. Всё, я готов. И... Звонок в дверь! Открываю — стоит она. Вся такая воздушная — в этой белой курточке и белых джинсах. И в кедах.

— Привет, чего звал?

— Заходи!

Она прошла и была немного ошарашена: бывало, что Оля и раньше ко мне приходила. Но так — в основном меня куда-то позвать. А вот чтобы настолько глубоко внутрь — первый раз. Ну что, подруга, пошли на кухню — жестом показал ей направление. Она пошла, там увидела стул, присела. А я пока пойду чай разолью по кружкам. Как раз свежезаваренный. Ммм, запах! Хм, а почему он мне кажется таким знакомым? Не могу понять.

— У тебя, оказывается, всё не так уж и плохо.

— В смысле?

— Да у скольких одиноких парней была — гораздо хуже.

— А что ты у них делала? — не понял, вроде бы она ни с кем не гуляет.

— Да Вика меня одно время сватала.

Опять Вика! Не нравится она мне! Не, внешне далеко не уродина. Но вот по какому-то внутреннему восприятию. Какая-то с гнильцой. Но объяснить это Ольге не могу — пытался.

— Я рад, что тебе нравится.

Она отхлебнула чай, закусила тортиком, и пристально посмотрела на меня. Я — на неё. И первой не выдержала она:

— Олег, ну ты ведь меня пригласил не на чай с тортом. Кстати — чай очень вкусный.

— Спасибо... А! Точно! — и ударил себя по лбу.

Куда я его положил, это письмо? Вот всегда так: пока лежит в общем беспорядке и не нужно — на виду. Но стоит только убраться или внезапно понадобится — всё, не найдёшь! Либо же найдёшь тогда, когда уже надобность отпала. Да что же это за напасть? Тут подошла Оля, посмотрела на меня. Затем повернулась к полочке за моей спиной и взяла письмо от Кадкова.

— Не это ищешь? — не, ну что за прикол? Она нашла то, что я собирался ей дать почитать.

— Оно...

И она принялась его читать «про себя». И чем дольше читает, тем шире и удивлённее делаются глаза. Иногда она охала и прикрывала рот ладошкой. Прочитала один лист. Затем другой, третий. Да ты что, Оля? Не тебе же написали!

— Что там такого?

— Олег! — она прочла его полностью. И в её глазах был ужас. — Тебе туда не надо!

— Да что такого твориться-то, Оль! Расскажи!

— Тебя хотят убить! — уже чуть ли не плача.

— Так, подожди! — непроизвольный жест ладонью. — Давай подробнее: что там написано?

— Ты мне не веришь?

— Верю. Но пойми — я тоже хочу понять, что там такого написано, что тебя повергло в истерику.

Она опустила руки с письмом, закрыла глаза, сделала пару глубоких вдохов. И потом, уже спокойнее глядя на меня, произнесла:

— Хорошо, перевожу тебе во всех подробностях. Итак, слушай!

— Подожди! Давай на кухне!

— Давай.

Мы переместились, и Оля сразу же доела кусок торта, а затем положила себе ещё. Хлебнула чай, а затем:

— Вот теперь слушай: "Олег! Ты парень вроде неплохой. Однако чем-то не угодил телевизионщикам. Они не хотят, чтобы ты победил. Конкретно — тебя заказали. И, я так подозреваю, что я — не единственный, кто должен тебе помешать победить. Есть ещё пара женщин и татарин, похожие на тебя. Либо они тоже будут тебя пытаться устранить, либо они тоже жертвы. Возможно, если бы Яков Хипштейн изначально подошёл не ко мне, а к другим, что-нибудь и выгорело. Тем не менее мне он дал понять, что дорога в Аэромос для меня закрыта — всплыли подробности предыдущей жизни. А так хотел завязать с прошлым. Но не дают. У тебя же шансы есть. Хотя — это твой выбор: идти дальше или сдаться. Если сдашься — хороший вариант. Ты со своей подружкой-переводчицей смотритесь просто замечательно. Если решишь идти дальше — никому не верь! Даже мне. То, что я тебе сейчас написал, это лишь малая часть того, что я знаю. Знай, мне противно быть в их игре пешкой или ещё чем. Но я буду играть — так хотя бы есть шанс, что заметят. И играть буду как умею. И не всегда честно. Мы все — одиночки. И тебе тоже никто ничем не поможет. Ты не самый сильный, и не самый умный. А ещё, учитывая твой английский, тебя будут пытаться обмануть, мягко говоря. Сейчас будет командная игра. На этом этапе с тобой ещё будут возиться. Но после, когда команды будут расформированы, тот, кому ты доверял больше всех, ударит тебе в спину. Не бойся никого и ничего — либо ты дома целый и невредимый, либо ты на пьедестале. Выбор за тобой, но знай: будет страшно. Смертельно страшно. Много будет покалеченных. И да, напомню — тебя будут хотеть убить. Или также покалечить, но с целью дисквалификации. Вздумаешь у кого-то что-то просить — сам себя подставишь: все будут думать, что ты без них никто. И опять же — будут стремиться тебя кинуть. Особенно с твоим английским. Да, я повторился специально, чтобы ты понял всю серьёзность ситуации. Как ты будешь с этим справляться — не знаю. Да мне и неважно. Поэтому, лучше уйди — целее, живее будешь. Я в курсе, что ты хочешь найти ответы на вопросы. И я понимаю, что эти вопросы очень непростые, раз суёшь голову в пасть льву. Просто подумай ещё раз: стоит ли хоть один ответ той цены, которую тебе придётся заплатить? И будешь ли ты счастлив, когда узнаешь их«?

Хм... Вот теперь мне стало ясно, о какой помощи он говорил. Теперь понятно, почему Оля плачет. Цена ответов реально высокая. Но с другой стороны: они мне пытаются помешать победить. Значит, есть что-то, что заставило их пойти на такой шаг. И неизвестно, оставят ли меня в покое, если снимусь с конкурса. Если подумать, то скорее всего нет — не оставят в покое. И, скорее всего, я буду лишь первым. После меня убьют Олю с отцом. Так что да — расценки очень высокие.

— Олеж, — Оля встала и подошла ко мне, — не иди туда! Пожалуйста!

Ну вот, как и ожидалось — очередной раз она меня отговаривает. Однако на этот раз она не просто подошла ко мне — первый раз за всё время нашего знакомства она взяла меня за правую руку, дёрнула рывком. А затем, когда я поднялся, положила её себе на левую грудь. И смотрит мне в глаза с какой-то смесью просьбы, надежды. Думаю, мою реакцию описывать смысла нет — я возбудился. Правой рукой Оля меня мягко прижала к себе, затем перенесла её мне на затылок, легонько наклонила мою голову. Её дыхание было горячим, сердце заколотилось как бешеное, и мы поцеловались. Первый раз с момента нашего знакомства. Мы оторвались друг от друга, но потом опять сошлись в долгом поцелуе.

***

И вот мы с ней вместе лежим на моей кровати. Оля довольно улыбается во сне, я же любуюсь этой улыбкой. То, что было между нами сейчас, это как какой-то пожар от одной маленькой искорки. Я раньше догадывался о наших взаимочувствах. Но сегодня была кульминация. Может, она права, и действительно не стоит туда идти? Стоит ли моя жизнь, моё и Ольгино счастье тех ответов на вопросы о том, кто я? Наверное нет. Глянул на неё ещё раз — ах, как же всё-таки я её люблю! И никому никогда не позволю её обидеть! А вот тут стоп! Новый сеанс размышлений: Константин, хоть и рассказал многое, тем не менее указал, что на меня заказ. А это означает только то, что пока заказ не будет выполнен, они не успокоятся. А это бега. Постоянные бега. Счастье? Оно махом пройдёт — постоянно жить в страхе, что найдут и убьют. Если до меня не смогут, то до Оли или Андрея Степановича легко. Ну что же, война так война, как говориться. И теперь цена реально высокая.

Тут Оля чего-то застонала. Глядя на неё... Ай, не важно! Понеслось, дубль два!

***

После бурной ночи, весьма потрёпанные, мы привели себя в нормальный вид и собирались пойти на работу. И перед самым выходом она меня спросила:

— Олеж, быть может, передумаешь?

И опять этот взгляд.

— Оля, — начал я, с надеждой, что поймёт, — если я сольюсь сейчас, то они от нас не отстанут потом. Раз они решили от меня избавиться сейчас, когда я заявился, то, значит, что-то имеют на меня. И пока это что-то есть, они не оставят в покое ни меня, ни тебя, ни твоего отца.

Она заплакала, сказала что-то типа «Прости!» и вышла. Да что не так-то, а? И почему теперь же меня мучает совесть, как будто здравый смысл — зло? Не, что-то тут не так. Ай, ладно. Как там говорится? Делай, что должен, и будь что будет? Да, так и надо.

***

Пока шёл на работу — до первого этапа оставалось ещё пару дней, размышлял о письме от Константина. Хм, заказали, значит? Вот прямо-таки дворцовые интриги — недавно с Олей смотрел какую-то мелодраму про султанский дворец, гарем, наложниц. Да, девки жгут — «Я должна быть единственной женщиной повелителя»! Яды, наёмные убийцы. А султану все эти гаремные страсти по боку — «вы должны быть дружными, быть тылом и опорой повелителю». Ага, как любит выражаться товарищ Женя «Нет ничего ядовитей, чем дружный женский коллектив». Тоже говорит — супруга разок смотрела этот же сериал. Говорит «Так и кажется, что местами помимо шипения ещё и шум погремушек на хвостах присутствует. А уж у главной героини так вообще — капюшон пошире надо сделать».

Так, вернёмся к тому, что есть. Играть по честному не будет никто. Это было понятно изначально — только самый-самый сможет удержаться на пьедестале. Самый сильный, самый смелый, самый ловкий и умелый. Или... А, точно — или самый подлый и самый хитрый. И, самое главное — живой, целый, невредимый и здоровый. Ну что же, спасибо, Константин. Твоя информация принята к сведению.

***

После проработки плана Яша стал понимать истинную суть политики. «Вот почему не могли мне это объяснить раньше? Не опустился бы до ведущего этого поганого шоу в этом мерзком Нижнем мире. Дальше бы крутился в высших сферах. И с Машкой, глядишь, помирились бы». Он почему-то забыл про плевок на лысину Тейлора, о том, что за все прегрешения его должны были изгнать из рода. Его это беспокоило меньше всего — он продумал очень умный и страшно коварный план. И он решил поделиться им с главой. Попытка соединения — и в ответ приходит сообщение «Не раньше, чем через пару часов». И только сейчас Яша догадался посмотреть время — бортовое время Аэромоса пять часов утра. И ответил ему робот — Яша его уже конкретно успел достать своими вопросами. И, когда до него это дошло, от разочарования он прикусил нижнюю губу и застонал. Но деваться некуда — придётся ждать. Так как время было позднее, Яша пошёл спать.

Разбудил его звонок. Как раз от главы рода. И Яше пришлось явить своё сонное лицо пред светлы очи голограммы главы. Который, такое ощущение, был уже давно в бодром состоянии.

— Доброе утро, — подавляя зевок ответил Яша.

— И тебе того же, лежебока. Чего звонишь в такую рань?

— Я?!

— Ну не я же в пять утра звоню тебе. Чего хотел?

— Хочу совет старшего по своему плану.

— И что у тебя за план? Опять «Фериген»? Или «Чуйкан»?

— Не, ну их!

Яша поморщился от воспоминаний — однажды в школу кто-то принёс на пробу «Фериген». И так получилось, что Яша оказался среди тех, кто попробовал. Как обещал тот парнишка — ничего страшного не будет: будет весело, хорошо. И да, он не обманул — было весело. Ржали все со всего. И хотелось повторить ещё разок-другой. Но то был первый раз — бесплатно, просто попробовать. А вот потом — пошли в ход деньги. И если за второй ему никто ничего не сделал, то на третий раз уже были приняты меры. Если проще — Яшу поймали на том, что он баловался травкой только благодаря его неадекватному поведению. Медики подтвердили наличие веществ в крови, и служба безопасности рода на четвёртый заход Яши нашла дилера, нашли поставщика, а позже добрались и до изготовителя. Козлом отпущения сделали дилера и поставщика: Бриффы признали изготовителя своим. А межклановую войну никто не хочет начинать. Деньги, которые смогли поставщик и дилер «заработать», им не помогли. А Яша испытал на себе все прелести процедуры очистки организма от наркоты. После чего ему пришлось ещё почувствовать ещё и тонкости воспитания. В особенности тонкости шнура, которым его воспитывала мама. Сам того не ведая Яша закрыл несколько схем поставок запрещённых веществ в Аэромос. Но воспоминания остались неприятными...

— Ладно, давай, выкладывай.

— Короче...

***

— И снова здравствуйте! Сегодня мы начинаем новый сезон. Поприветствуем наших новых участников! Участники, выходите на арену!

Немного о подготовке. После прочтения письма всё же поставил себе переводчик на смарт. К счастью, он поддерживает голосовое общение. Долго настраивал, чтобы то, что говорят мне, я слышал в наушник. А то, что говорю я, слышалось уже окружающим. Сначала дома, а потом на работе.

— Привет Иван! — сказал я.

Переводчик что-то пробубнил. А мой сотрудник от радости просиял и начал чего-то там бубнить в ответ. Переводчик же постарался на славу: переводил почти синхронно:

— Ну наконец-то догадался портативным переводчиком обзавестись! Не нужно пытаться вспомнить чему нас там Татьянушка учила! Ура!

Он хотел меня обнять, но нет. Нет, нет и ещё раз нет — мы не настолько близки.

— Замечательно, я рад этому!

Переводчик что-то пробубнил, а Иван пожал мне руку. С одной стороны — исчезновение языкового барьера. Но с другой стороны — чувствую себя каким-то ущербным. Лишь только потому, что без этого устройства мне было дико не удобно. Получалось, что я завишу от смарта. Заряда аккумулятора ему стало не хватать. Удалось решить с помощью более ёмкого источника. А уж если говорить про мировую сеть — стоит выйти из зоны покрытия переводчик становится не таким шустрым. Если вообще работает.

С гонщиками особых проблем не было. Хотя и им мой ход не очень понравился:

— Ты реально считаешь, что лучше пожертвовать жизнью, здоровьем и счастьем ради ответов на эти вопросы? — спросил меня Крэш, лидер гонщиков. Он же просто Гриша.

— Знаешь, это как некая червоточина. Она тебя будет беспокоить, пока или не прорвёт, или не сожрёт. Тут только два варианта.

— Уверен?

— Знаешь, если на меня реально заказ, то это значит лишь то, что меня теперь в покое не оставят. Ладно я — они до Ольги с Андреем Степановичем доберутся.

Я им дал письмо от Кадкова. Те его быстро прочитали, посовещались между собой. А затем Крэш опять задал вопрос:

— Ты уверен, что ему можно доверять?

— Не очень.

— Но тем не менее ты идёшь?

— Да... — начал было я, но:

— Ладно, ты — человек взрослый. Сам решай, как поступать.

— Спасибо.

С Ольгой всё оказалось куда сложнее: на звонки она не отвечает, при личной встрече проходит мимо. Будто меня нет. Поэтому единственный человек, с которым можно было поговорить про нас с ней — Андрей Степанович. Но и тут, как выяснилось, не всё просто так. Как-то раз я к нему подошёл, а он сидел у себя в кабинете.

— Здравствуйте, Андрей Степанович. Как ваши дела?

— Здравствуй, Олег. У меня всё хорошо. А вот что у вас с Ольгой? Она ходит сама не своя.

— Самому интересно. Что на неё нашло?

— Тебе интересно??? Ну ты даёшь! Что ты с ней такого сотворил, что она теперь сама в себе закрылась?

— Просто сказал ей, что я пойду на игры в любом случае.

— Решила тебе таким образом протест объявить? Эх, а мне-то что делать? Как будто я виноват?

— Не знаю, — ответил я, глядя вниз.

— Слушай, а может ну их, эти игры, а? — он встал из-за своего стола, наклонился ко мне и похлопал по плечу.

— Уже поздно.

— Да ну, выйдешь сам, а не вылетишь! Всяко лучше, чем остаться без рук или без ног.

— К сожалению, меня заказали.

— В смысле? — оторопело глядя на меня спросил он.

— Я не должен победить. И чем раньше, тем лучше, — и в качестве доказательства дал почитать письмо.

Он прочёл письмо, затем отложил в сторону.

— Ты сам в это веришь?

— Есть подозрение, что на том этапе автор говорил правду.

— И что теперь? — положив руки на стол и максимально откинувшись назад, спросил он.

— Если это правда, то единственные два варианта дальнейшего развития событий — или моя победа, или моя смерть. И, желательно, во время шоу.

— Почему?

— Мне что-то подсказывает, что иначе ВАС в покое не оставят.

В кабинете повисло молчание. Никто ничего не говорил. Никто даже не шевелился. Через пару минут Андрей всё же сказал:

— И стоит ли оно того?

— Андрей Степанович, ну вы же поймёте. Это как червяк в яблоке. Или прогрызёт, или будет располовинен во рту.

— Эх, ты прав, — он поднял вверх указательный палец правой руки. Затем пригрозил им: — ты вообще конкретно прав. Но учти: Оля — моя дочь. И я буду на её стороне. И даже если она не права — я за неё буду топить.

— Это понятно, — ответил я.

— Ты, так-то вроде тоже не чужой. И я был бы рад, если бы вы с Олей поженились бы. Но это ваш выбор.

— Хотя бы с вами нормально разойдусь.

И вот теперь я на арене. Точнее — собираюсь выйти на арену. Полумрак, вспышки фотокамер, мерцание экранов и летающие роботы с камерами. Вернее — дроны. Мимо нас проходит человек, явно из числа персонала. Зачем-то он строит нас в пять колонн. А, точно — у нас же сперва коммандые соревнования.

— Встречайте первую команду игроков! Они представляют сборную Миргорода и Западных окраин! Возглавляет команду Евгения Красилёва. Поприветствуем их!

Первая колонна пошла. На огромном экране вывели сначала радостные лица команды. А затем — капитана. Евгения Красилёва. Тут кто-то мне что-то шепнул, и переводчик выдал «Англичанин, на тебя похожа»!

— Вторая команда — сборная центральной части России! Капитан команды Татьяна Миллер! Сама Татьяна родом из Новолипецка! Поприветствуем их!

Вторая колонна стартовала. Да, они там махали руками на камеры. Их лица были полны радости. Позже показали и саму Татьяну Миллер. И тут даже без лишних комментариев было понятно, что она похожа на первую.

— Сейчас перед нами появится третья команда игроков. А вот и они! Встречайте — сборная Новой Булгарии! Раньше на этой территории было несколько республик поменьше — Татарская, Башкирская и другие! Капитан команды Ильдар Билалов. Поприветствуем их!

И снова человек, который похож на меня. Да... И почему я испытываю испанский стыд?

— На нашу арену выходит четвёртая команда игроков! — ведущему, похоже, реально нравилось объявлять всех. — И это — сборная Сибири! Вы поглядите на этих суровых людей! Возглавляет команду капитан Константин Кадков. Давайте их поприветствуем — может, они нам наконец улыбнутся.

Когда пошла четвёртая команда, шуточки только начинались. А уж глядя на эти действительно суровые лица, почему-то возникало ощущение, что об них можно топоры точить. Стоп! Откуда я знаю этот фразеологизм? Однако додуматься мне не дали — кто-то пошутил про инкубатор.

— И наконец наша пятая команда! — мы пошли.

Вокруг нас начали кружить дроны. И почему они такие стрёмные? Впереди камера, над камерой висит колпак, из-под которого вентилятором или ещё чем выдувало воздух. И хвост с пропеллером в конце, закрытый в импеллер. Да, он шустрый, но его уродство это не снижает.

— Сборная южных окраин нашей родины! Возглавляет команду капитан Олег Новиков. Поприветствуем!

Мы заняли своё место, все друг на друга глянули. Дроны носились по арене с бешеной скоростью. На экране с постоянной периодичностью появлялись то мы, то соперники. Хоть и все пытались изобразить спокойствие, тем не менее от витавшего в воздухе напряжения можно было зарядить телефон.

— Итак, — на середину арены вышел Хипштейн с микрофоном, — все в сборе! Команды друг другу представлены! Шоу начинается!

«Подковёрная возня начинается» — подумал я, но, разумеется, в слух ничего не сказал.