Трехликий IV: Полководец

Глава 6 Росток хрустального света

Первую ночную стражу взял на себя говорящий за мёртвых. Сидя на коленях, он медитировал, форсируя восстановление резервуара энергии и заодно наблюдая за округой с помощью обострившихся чувств. Пока наконец, ближе к середине ночи не раздался визг сработавшей ловушки.

Проверка не заняла много времени. В россыпи металлических перьев, на ступенях валялась убитая тёмным заклинанием гарпия. Та самая, которую Мор уже видел однажды. Амулет, пучил многочисленные глаза с её шеи и был яркой отличительной чертой, не позволяющей перепутать её с кем-то из пернатых товарок.

Сорвав его с шеи трупа, Морран протянул Инаре:

— Возьми, пригодиться. Это модификатор зрения. Позволяет заглянуть очень далеко и игнорирует маскировку. Постоянно наблюдает за местностью и предупреждает владельца если что-то находит. Но пользуйся им с осторожностью, он так визжит, что переполошит всю округу.

Инара приняла артефакт и спросила:

— А тебе он не нужен? Такие штуки стоят очень дорого.

Морран качнул головой:

— Идём, мне нужно поспать.

Остаток ночи прошёл спокойно… за исключением снов. На потерянного ярла навалился сонм сновидений. Ему снилось хрустальное яйцо, дающее трещину, сквозь которую пробивался ослепительный свет. Снился Тур, бог-кузнец, покровитель карликов. Он стучал молотом по раскалённой болванке и в разлетающихся искрах бормотал о воде, которая жжёт хуже огня. А в самом конце, Моррану приснился убийца, который лишил его жизни проломив грудь волшебной перчаткой. Друг, которого он так искал, поманил его за собой и скрылся в пыльных коридорах заброшенного города карлов.

Всё это не могло быть простым совпадением. Проснувшись, Морран какое-то время продолжал делать вид что спит и обдумывал произошедшее. Его тревожили сны. Их кто-то навёл, воздействовал через вирт, чтобы направить его в глубины Свинтерхельма.

Туда, куда он идти не планировал.

Раскрыв глаза, он ничего не сказал Инаре о том, что цель их путешествия изменилась. Принял из её рук пищу, ополоснул рот отваром и напился. Стрелецкая галерея не была окутана мраком, световые кристаллы продолжали гореть в её нишах, а под ногами не хрустели чужие кости. Всё говорило о том, что защитники сами покинули эти позиции. Пригнувшись, путешественники приблизились к бойницам.

Здесь Инара увлекла своего любовника новой игрой, заставив его отвлечься. Утолив навалившийся голод друг другом, они привели аватары в порядок и выглянув в бойницу увидели железного монстра.

Огромный механический голем спал прямо у них под ногами у противоположной стены тоннеля. Котёл на его спине едва заметно источал пар, но само место для «сна» было выбрано им не случайно. Окружённая рунным рисунком площадка вдавалась глубоко в стену и с потолочного жёлоба, прямо в парящий раструб срывалась вода, не позволяя паровому котлу лишиться так нужной ему воды.

А ещё, в стрелецкой галерее было полно оружия.

Взамен утраченного копья ясновидящая открутила от подставки самозарядный, механический арбалет. Запаслась разномастными болтами и подвесила на пояс топор, один из многих, что пылились в оружейных нишах.

Многое здесь было разграблено гарпиями, которые навострились проникать в надвратную цитадель минуя стража, по воздуху. Но у них не было рук, чтобы пользоваться оружием, и потому оно лежало нетронутым. Одного взгляда Моррану хватило чтобы признать арбалеты изделиями редкого качества. Карлики Свинтерхельма были механиками и объединяли в своих изделиях механизмы, кузнечное дело и магию.

Перед тем как покинуть галерею Инара вновь использовала свой дар. Благодаря её стараниям путники прошли пыльными коридорами к лестнице и не тратили время на тупиковые ответвления, ведущие в оружейные и спальные комнаты.

Спустившись по постепенно расширяющейся лестнице, союзники оказались в конце тоннеля и наконец-то могли встать в полный рост не рискуя упереться плечами в камень. Завратный тоннель, чьи потолок терялся в темноте заканчивался широкой лестницей, чьи ступени устилал пыльный ковёр. Стоящие вдоль стен жаровни, были полны осветительных кристаллов, что сверкали подобно углям и разбрасывали вокруг синий свет. Многие из них были перевёрнуты, из-за чего лестница переливалась целыми созвездиями светящихся точек.

Когда-то здесь шёл бой. Среди облачённых в доспехи скелетов тут и там попадались боевые механизмы, изрубленные топорами и пробитые выстрелами магических самострелов. Каждый из таких металлических стражей, положил немало карликов многочисленными руками, каждая из которых представляла насадку для разномастного оружия.

Инара подошла к голему окружённому костями. Его корпус был покрыт вмятинами выстрелов, несколько рук оторваны, а голова-шлем разрублена вместе с торчащим во лбу волшебным рубином:

— Они сражались друг с другом? Как это вышло?

Морран присел на колено перед одним из мертвецов:

— Я не знаю. Трагедия, которая здесь разыгралась, произошла очень давно. Но не все скелеты старые. Этот, погиб несколько лет назад и не является карлом.

Среди истлевших скелетов лежал тёмный эльф. Его плоть иссохла под действием сухого сквозняка, что обдувал ступени. А плоть мумифицировалась. Но покрытый пылью доспех был так же хорош как в день смерти. Комплект из красного металла, лёгкого и крепкого, дополненного зачарованной кольчугой. Разложение не тронуло волшебные вещи, но владельцу от этого было не легче. Он погиб от выпущенного самострелом ядра, которое снесло ему половину затылка.

Тихий голос Инары прозвучал неожиданно громко в окружающей тишине:

— Мародёр?

Морран поднялся:

— Возьми себе его доспехи, они крепче твоих, но такие же лёгкие.

— Не хочу прикасаться к мертвецу.

Глядя в сторону подножья лестницы Морран сказал:

— Нас ждут испытания. Ты должна быть готова.

Ясновидящая надула губы, но послушалась. Присев за спиной ярла у мертвеца, она начала того раздевать и погрузилась в видения. Говорящий за мёртвых не мешал, прекрасно зная, что любая информация об этом месте не будет лишней.

— Он был рейдером из отряда багровых лезвий. Пришёл сюда за добычей, но отравленные и лёгкие клинки его воинов были бессильны перед толстой броней местных стражей. Их убили прямо на лестнице, остальные лежат у подножья.

Говорящий за мёртвых ничего не ответил. Дождался, когда его спутница облачиться и продолжил путь. Новый доспех был ей к лицу и сохраняя ловкость увеличивал силу, одновременно повышая броню.

Видя, что свои вещи она пытается засунуть в свёрток и тащить с собой он возразил:

— Брось. Тебе ни к чему десяток комплектов. Если хочешь взять на плечи рюкзак, возьми один с припасами.

Инара снова надула губы. Чем больше Морран её узнавал, тем чаще она соответствовала своему возрасту:

— А’Ллари, эти доспехи из кожи стоили мне целую цепочку заданий!

Воин нахмурился:

— Не повышай голос в этих местах. Навлечёшь беду.

Представительница лесного народа потупила взор, но массивный свёрток не отпустила:

— Прости.

— Если ты хочешь продолжить идти со мной, ты будешь меня слушаться. Твой комплект хуже, и ты это знаешь. Брось его и сосредоточься на безопасности. Не трать моё время на споры.

В голосе говорящего за мёртвых прорезались стальные нотки и Инара поддалась. Оставила себе лишь одежду, на которую села багровая экипировка тёмного эльфа, а кожаную куртку и наплечники с наручами безжалостно выбросила, ибо их совместимость не оставляла другого выбора.

— Чувствую себя сильнее, но куртку всё равно жалко, можно было продать.

Шагая вниз по ступенькам, трёхликий возразил:

— Любой из самострелов в галерее стоит вдвое больше, а места занимает меньше. Не тоскуй по наживе, бери только лучшее.

— Поэтому ты отдал мне амулет гарпии?

Морран ответил, не оборачиваясь. Всё его внимание было занято анализом окружающей обстановки:

— Я хочу выковать бижутерию из драконьего хрусталя. Срезал его с яйца хрустального дракона и прошёл с ним через солнечный колодец. Полученное сырьё — это лучшее что у меня есть.

— А за…

Но договорить Инаре любовник не дал:

— Хватит. Твоё желание разговаривать неуместно. Слова отвлекают и убьют нас быстрее, чем ты думаешь. Возьми одну сумку, она стесняет мои движения.

Инара подчинилась, но с её настроением творилось неладное. В начале их путешествия она трепетала перед воителем, сумевшим добиться столь многого. Но после близости… с одной стороны она была влюблена в него по уши. А с другой ей хотелось признания.

Хотелось, чтобы он считал её ровней.

От пытливого взгляда Моррана не укрылись отверстия на высоте человеческого роста, вырезанные в стенах через каждый десяток ступеней. Руны, выточенные по их краям, предупреждали нарушителей о железном возмездии. И спускаясь по лестнице он думал о том, что им повезло, потому как всех механических стражей, таившихся в этих нишах, спровоцировали и уничтожили задолго до его прибытия в крепость.

Ясновидящая поддалась на уговоры и стала внимательней. Здесь, в месте, насыщенном некротической энергией и памятью былых сражений, её преследовал дар. Образы едва уловимых призраков появлялись повсеместно и скрещивали клинки, чтобы, приглушённо вопя получить смертельную рану и пасть на ступени. Инаре казалось, что они жалуются на свою судьбу единственному зрителю, в роли которого она выступала.

У подножия лестницы был обнаружен целый вал мертвецов. Сюда скатились убитые и разбитые механизмы, но восставших среди них не было. Приближаясь к грудам мертвецов трёхликий заметил:

— Кто-то собрал большую часть оружия эльфов и выпотрошил их сумки, они валяются отдельно от тел.

Инаре тоже было что сказать:

— Ага, и волшебные камни выскребли из железяк. Остались только разбитые.

Свинтерхельм продолжал осыпаться. Из глубины приходил не только затхлый воздух подземелий, но и гул разрушений. Казалось, что в такие моменты сама земля делает глубокий вздох, а струи песка, что падали с далёкого потолка подчиняясь приходящим толчкам, лишь усиливали атмосферу смутной тревоги.

Ясновидящая поспешила за своим спутником, ёжась от давления, которое оказывали стены на её психику.

То немногое, что Морран вычитал о Свинтерхельме не позволяло ориентироваться в местных чертогах и ярусах. Приходилось заглядывать в выбитые створки боковых, идущих вдоль тоннеля помещений, натыкаясь на разграбленные, полные сундуков и пыли склады.

Здесь не было ничего и никого. Лишь мусор, тысячекратно изъеденный мышами и червями, а затем обысканный мародёрами.

Тоннель закончился вратами. Каменными и сломленными, как и все остальные преграды, встреченные Морраном в заброшенном городе. Когда-то здесь присутствовал подъёмник, настолько огромный, что на него с лёгкостью поместилось бы сразу десяток лошадей вместе с повозками. Но сейчас лишь бездонный, квадратный провал, свисающие с потолка оборванные цепи, да оплавленный механизм, напоминали о былом величии преддверия Свинтерхельма.

От запаха пыли у путников свербело в носу, а поступь собственных шагов казалась им оглушающей. При подходе к подъёмнику раздался далёкий стон земли, и новая волна сотрясений прошлась по каменным стенам.

Инара попыталась применить свой дар, чтобы наметить дальнейший маршрут пока никто не мешает, но не смогла. Ясновидящая исчерпала удачу и упустила нить ощущений сквозь пальцы:

— Я не могу… не получаеться заглянуть.

Морран внимательно осматривающий огромный резной барельеф во всю стену, что раскинулся по другую сторону провала ответил:

— Ничего страшного. Здесь всё равно некуда свернуть.

И он был прав. Единственным спуском вниз была дорога, окружающая подъёмник. Её пролёты на углах шахты, представляли собой пяточки для отдыха, с вырубленными прямо в скальном массиве трактирами и ночлежками всех мастей. И после каждого такого пролёта она сворачивала и шла вдоль новой стены, постепенно спускаясь всё ниже и ниже.

Говорящий за мёртвых шагнул на эту дорогу, но его мысли занимал не поиск пути на другую сторону хребта, а сон, в котором ему явился тот, с кем он жаждал встречи.

Инара охнула. Место, в котором оказалась ясновидящая, стремилось рассказать свою историю. Из шахты поднялся туман, стена перехода стала влажной, а камни под ногами заблестели и отразили свет подвешенного наверху кристалла. Что-то громыхнуло за спиной, заставляя девчонку отпрыгнуть, и ворчливый возница погрозил ей кнутом. Его призрачная телега, прокатившись по камням растворилась в тумане. А затем и сам туман сгинул.

— Ты что-то видела?

Инара тряхнула головой:

— Не… Нет, ничего такого. Просто старые призраки. Тут было много тумана и катались телеги.

Продолжая идти, говорящий за мёртвых ей возразил:

— Это не туман. А пар. Здесь повсюду стоки для отвода конденсата. В Свинтерхельме было влажно.

По правую руку от путников простёрлась бездонная шахта подъёмника, а слева высилась монолитная стена. Карлы не удосужились соорудить какой-нибудь защитный бортик, из-за чего с края широкой дороги можно было шагнуть прямиком в бездну. Зато света было хоть отбавляй. Кристаллы висели над головой и их свет пересекался с теми, что светились в настенных нишах.

Мимо настенных светильников ползли пробуренные канавки, формирующие угловой, красивый рисунок. Эта своеобразная паутина, больше похожая на инженерную схему, упиралась в накрытые решёткой водоотводы, уходящие под небольшим углом к шахте.

Но сейчас им было нечего отводить, эта часть подземелья была пыльной и высушеной.

Путники миновали двенадцать пролётов, прежде чем оказались на первом ярусе города. На лестницах им встречались следы боёв. Страшные, выщербленные раны на камне. Обрывки кольчуг и старые кости. Не обошлось и без механизмов. Разбитые и лишённые подобия жизни, големы валялись на камне, блестя нержавеющим, позеленевшим металлом.

— Смотри! Кажется это карта!

Первый ярус города встретил любовников путевой стелой, но в отличии от привычных обелисков, она торчала из потолка и спускалась остриём к земле, останавливаясь в полуметре от мостовой. Карта улиц напоминала схему, чёткие, ровные углы, однотипные районы, одинаковое удаление от шахты в какой угол не глянь. Ярус был восьмиугольным, а изображение шахты подъёмника напоминало квадрат старинного процессора.

— Ты права. Но здесь нет даже намёка на проход через горы.

— Значит… спускаемся ниже?

Говорящий за мёртвых ничего не ответил, молча развернулся и снова ступил на дорогу, которая своеобразным винтом закручивалась вокруг шахты. Но через половину часа такого путешествия они наткнулись на звенящую тишиной пустоту.

Дорога обрывалась, была разрушена и сгинула где-то на дне шахты кучей обломков. Остался лишь отвесный склон, растянувшийся на четыре пролёта. И лишь где-то далеко внизу, на стенах продолжали светиться точки подземных кристаллов, рассказывая о том, что далеко не весь путь канул в бездну.