Трехликий IV: Полководец

Глава 2 По ту сторону гор

Серрисе удалось откусаться.

Её рана и беременность сыграли некромантке на руку, но подозрения у совета всё равно остались. Никто не нашёл под завалами склада следов смерти её любовника, и карлы до сих пор надеялись, что он вернётся.

По мнению колдуньи — безрезультатно.

Воевода Турин, взял на себя временное обязательство вести народ Въёрновой пади. Официальная версия совета звучала как неожиданное нападение демона, не пойманного во время зачистки. Её источником была Серриса и покуда у совета нет доказательств её вины, некромантка считала себя в безопасности.

Но это было не так.

Существа куда как более близкие тьме чем сама некромантка, не сводили с неё глаз. Следуя по коридорам скалы-крепости к своему чертогу, женщина опиралась на новый посох, выстукивая его пяткой в такт собственным шагам. Молох принял её жертву, очередная печать с книги Арландира была снята и несмотря на плохое самочувствие она проводила целые дни в обучающих медитациях подле книги.

Впрочем, выходить ей все же приходилось.

За полтора месяца прошедших с момента предательства запасы её ингредиентов сильно истощились, а выпросить новые было просто не у кого. Воевода был слишком дотошным, чтобы не разобраться к чему ей запрашиваемые ингредиенты и потому приходилось обращаться к контрабандистам. А они заламывали такую цену, что некромантка едва сдерживалась чтобы не причинить вреда жадным ублюдкам.

Новые знания согнули её позвоночник и состарили. Скрюченная и прижимающая руку к округлому животу она пришла к своему чертогу и трижды стукнув пяткой посоха по плитам пола проскрипела:

— Ша’ас Мас’срандир!

Врата распахнулись, но она не сумела пройти за них. Ибо те, кто крался в тенях за её спиной, ждали именно этого момента.

Слуги Линиамат, чёрные крылья вампирского клана обрушились на свою жертву. Ворохом летучих мышей они окружили некромантку и вынудили сработать её защиту. Чёрные копья заготовленного заклинания, ударили в разные стороны, но не нашли целей лишь без толку выбив отделку из стен.

Гибкая вампирша ударила по руке с посохом и тот полетел в сторону. Ответом ей был свист серпа и гортанный выкрик некротического заклинания, но гибкая фигура уже исчезла, уносясь к потолку стаей летучих мышей. Удар от другого вампира рукоятью клинка обрушился на затылок развернувшейся женщины и бросил некромантку на пол.

Теряя сознание, она упала, и прежде, чем взгляд окончательно померк, почувствовала ещё один удар.

Проходящий в пятнадцати шагах патруль был безучастен к произошедшему. Воинов околдовали и отвели им глаза. Они прошли мимо потерявшей сознание некромантки и затаскивающих её в чертог вампиров так, будто ничего не случилось.

Посланников из клана Багрового сада было трое. Каждый прожил больше века и испил кровь множества смертных. Одна из них, та самая кого в своё время лишил конечностей сам Морран, возглавляла отряд по поручению принцессы крови Линиамат.

Белокурая вампирша пряталась за кожаными одеждами и маской. Глубокий капюшон не позволял стороннему наблюдателю узнать её, а обтягивающие одежды скрывали всё, кроме атлетичной и соблазнительной фигуры.

С помощью волшебного куба один из вампиров деактивировал установленную на вратах ловушку и отряд внёс бесчувственную колдунью под своды её чертога. Врата были закрыты, и представители нежити остались один на один со своей жертвой.

Колдунью раздели и привязали к креслу после чего насильно влили в горло эликсир, лишающий всяких способностей. Приводила её в чувство лично Анни, дочь Багрового сада, посланница Линиамат.

Несколько звонких оплеух закончились словами:

— Я слышу, как бьются ваши сердца и дрожат веки. Нас не обмануть притворством. Раскрой глаза.

Но некромантка не была дурой:

— Мои глаза нужны тебе для твоего колдовства упыритца?

Анни улыбнулась:

— Не всякая магия требует взгляда. Ты расскажешь нам всё, что мы хотим узнать, иначе… я заставлю тебя вживую увидеть, как будет взрезан твой живот и извлечён плод. Затем мы обратим его и он пожрёт тебя заживо, обречённый на судьбу кладбищенского людоеда. Не вампира и не человека. Низведённого до животного состояния и застрявшего в ущербном теле. Ты будешь рассказывать всё о чём мы тебя попросим только из надежды, что это дарует тебе быструю смерть.

Серриса расхохоталась, её было непросто напугать:

— А просто спросить не пробовала?

Анни была спокойна и теперь взирала на некромантку без тени эмоций:

— Мы уже спросили у твоего любовника. Но он ничего не знал о происходящем.

Что-то холодное и влажное опустилось на бёдра и пах колдуньи, и та вздрогнула. Раскрыв глаза, она увидела лежащую между её ног голову. Шадарат взирал куда-то мимо неё двумя мёртвыми, затянутыми белёсым бельмом глазами.

— Его пришлось оживить, но даже в образе призрака у него не нашлось что сказать. С тобой мы поступим так же если не услышим от тебя правды.

Колдунья сглотнула. Прикрыв глаза, она опустила голову. Мелкая дрожь сотрясала её плечи, но она не рыдала. Она была ЗЛА. Ребёнок, ради которого она предала единственного, кто мог стать надёжной опорой и защитой, вновь был под угрозой, и она не могла его спасти. Даже сырая, не требующая подготовки сила, не откликалась на её зов.

— Чего ты хочешь?

Анни ответила молниеносно:

— Мы хотим знать, что произошло на складе и куда он делся.

Некромантка подняла голову и презрев опасность взглянула прямо в гипнотические глаза вампирши:

— Он сдох! Провалился в бездну! Поняла тупая красноглазая сука⁈

По щекам Серрисы побежали слёзы, она понимала, что живой её не отпустят. Всё что её хотелось так это поскорее закончить и забыть всё, начав с чистого листа. Она дерзко улыбалась в лицо Анни:

— Я отдала его Молоху и ни о чём не жалею! Он стал моей жертвой вместо ребёнка! Он труп!

Анни нахмурилась:

— Это многое объясняет. Но он жив. Красная линия его судьбы всё ещё бежит в нашем саду, а заключённый договор в силе. Н’кар?

Вампир позади Анни, тот самый что снял на входе магическую ловушку с помощью хрустального куба, щёлкнул костяными чётками в своих руках:

— Она говорит правду. По крайней мере верит что то, о чём она говорит, правда.

Анни улыбнулась:

— Сейчас мы оставим тебя. Но советую тебе бежать до того, как твой владыка вернётся. Он скор на расправу.

Вампиры отступили от связанной и растворились в тенях. И только с их исчезновением колдунья поняла, что просчиталась. Её жизни ничего не угрожало.

Дети ночи знали, что ребёнок ЕГО.

За горным кряжем, отделяющим земли карлов от бушующего моря, раскинулись леса Иллиндир. Земли лесного народа, полные затаённых и диких мест.

Чемпион Тура давно спустился с холма и придерживаясь одного направления шёл к горному кряжу. За время его отсутствия леса покрылись листвой и скрыли от чужих взглядов своих обитателей. Приключения говорящего за мёртвых по его ощущениям продлились не больше нескольких часов, в то время как в обычной реальности прошло порядка двух месяцев.

Дождь так и не прекратил поливать заросли. Его струи смыли с доспеха и грязь и кровь. Серое небо продолжало исторгать из себя армию капель, и те, шурша по многочисленным листьям, разбивались о крепкие латы и землю.

У владыки Моррана было время подумать.

Его человеческое начало снова боролось с машинным. Абсолютная рациональность ломалась об испытываемые им эмоции. Он должен был принять решение о некромантке и вообще перестать о ней думать.

Но не мог. Человеку в нём импонировала такая забота о ребёнке. Она была естественна. Не шла в разрез с его моральными принципами. Была понятна и логична. Предательство… тоже было ожидаемо. Он знал с кем имеет дело. Путь тёмного колдовства всегда сопряжён с откровенным злом, пожинающим плату.

Что-то внутри него, искало поводы не убивать некромантку. И что самое интересное, находило их. В конце концов… какой с её смерти прок?

Воин вышел к прогалине, истоптанной десятками ног, и остановился. Присев на одно колено он склонился над ними. Тропа была свежей. Вытоптана по-варварски, мешающие деревца были сломаны и отброшены в сторону, кусты смяты, выпирающие из земли корни раздроблены.

Трава вмята в грязь.

Книги, прочитанные Морраном в скале-крепости рассказывали об этой земле многое. О полчищах тэклитов, что любят селиться в древних лесных городищах. О поселениях огров, на этой стороне горного хребта. О пещерах, соединённых с глубинным подземьем, из которого приходят жестокие отряды тёмноэльфийские рейдеров.

Но следы принадлежали не им. От тропы несло демонами.

Измочаленные корни начали гнить. Смешанная с землёй трава на глазах чемпиона выпустила из своего нутра несколько зловонных пузырьков. А отметины от когтей на искалеченной древесине потемнели.

Что бы ни проникло в обитель лесного народа, оно было злом.

Выброшенного по эту сторону гор Моррана не интересовали происходящие здесь события. Но тропа шла параллельно его маршруту, в том же направлении, наискось пересекая раскинутые между побережьем и горами леса. К тому же, присутствие демонов, которые обрели материальное воплощение, отпугивало прочих тварей от этой тропы.

Сопоставив все факты, он решил ею воспользоваться.

Жажда и голод не грозили владыке в ближайшее время. Небольшой запас воды и солонины всегда был при нём в поясных сумках. Остальное осталось навьюченным на Баюна, ездового барана оставленного возле свежевальных складов во Въёрновой пади.

Прямо на ходу он подкрепил силы, не позволяя аватару ослабнуть.

Двигаясь вслед за неизвестными, очень скоро он определил принадлежность отдельных, пусть и размытых следов. По тропе шли троглодиты. В книгах их описывали как ящероподобных, подслеповатых существ, живущих в подземельях. Хаосопоклонники и язычники, они использовали разнообразную племенную магию, от привычных людям стихий, до некромантии и призыва духов.

К вечеру дождь зарядил с новой силой, но трёхликий больше не был ущемлён собственным доспехом и поэтому мог не экономить, используя кровь для создания рун и заклятий. Прочитанные книги из обширной библиотеки скалы-крепости, позволили оправдать использование множества заклинаний, чем Морран теперь во всю пользовался. Он начертал прямо в воздухе стихийное веретено способное за счёт природных явлений наполнять ауру заклинателя силой. Плоским водоворотом из капель оно крутилось над ним, постоянно наполняя энергетический резервуар силой. Но ровно до тех пор, пока по округе барабанил дождь.

Черпая силы из затянувшейся непогоды, владыка Вьёрновой пади сотворил ещё одно заклинание. Заученный стих был выплюнут гортанными словами в вечерний воздух и сопровождён пассами свободной руки. Астральная магия, полученная им в одном из свитков хрустальных жрецов, привязывала ауру к бренному телу, позволяя оборачивать вспять усталость подпитываясь чистой энергией.

До тех пор, пока в лесу бушует дождь, Морран мог прошагать целые лиги и не почувствовать даже капли усталости.

Но на этом наброшенные на его аватар чары не заканчивались. Имея на руках постоянный приток энергии, владыка был обязан её куда-то расходовать, а наилучшим и экономным вариантом такого использования во время непогоды… являлись заклятья школы воды. Следуя по протоптанной чудовищами тропе, под проливным дождём он воспроизводил одно заклинание за другим, сворачивая вокруг себя пространство и формируя из него смертельную ловушку, пока наконец, удовлетворённый содеянным, не перестал.

Отряд троглодитов повстречался воителю затемно.

Лес к моменту этой встречи изменился. Стал гуще, а тропа начала выплясывать, заставляя то взбираться в гору, то пробираться по руслу ручья. Переплетенье корней, буйность мха и прочей зелени, а также светлячки, что целыми толпами прятались от дождя в дуплах деревьев, указывали на присутствие сильной, природной магии. Даже проказа, что пятнала тропу, отступила, а измочаленные деревья больше не сочились гнилью.

Но беда от этого никуда не делась.

В низине, среди зарослей и зелени, подтопленной разлитым ручьём, Морран наткнулся на трупы. Судя по тонким костякам и обрывкам одежды, тела принадлежали лесному народу. Превосходным следопытам и друидам, что обитали в зарослях между хребтом и морем.

Кто-то растерзал их и изрубил, после чего, где выгрыз, а где и срезал всё мясо. Остались лишь костяки, с торчащими тут и там обрывками жил и следами мышечных срезов, розоватые и омываемые продолжающим бушевать ливнем.

Запустив руку в воду, Морран ухватил плавающий в ней мусор и поднёс к глазам. В его руке свисала вырванная с кожей прядка волос, украшенная маленьким, костяным лепестком.

Среди убитых были женщины.

В воде лежали и другие тела. Толстые кости, вытянутые черепа с четырьмя глазницами. Чешуя и кровь воде. Так много, что во вспышках редких молний разлитая по траве вода отдавала багровым. Своих мертвецов троглодиты тоже освежевали и унесли с собой мясо.

Осмотр места, где случилась кровавая стычка, был прерван приглушённым за шумом ливня криком. Крик раздался в стороне, там куда Моррану было идти не с руки. Взглянув в сторону хребта, чья вершина иногда проступала во мраке бушующей грозы, воин на секунду задержался, обдумывая своё положение.

Рано или поздно, поиски друга приведут его в столицу лесного народа. Причём приведут в обозримом будущем, сразу после посещения городов-колыбелей карлов и тёмных эльфов. А значит любая помощь этому народу, может положительно сказать на поисках в будущем.

Отвратив свой взор от хребта, он развернулся и вытащив меч направился в заросли.