Трехликий I: Мертвые Голоса

Глава 2 МЫ

Алиса очнулась после заката и обнаружила себя в лесу. Между выпирающими из земли корнями массивного дерева. Лес хранил молчание, спал, окружённый темнотой. Лишь лиственные деревья иногда шевелили своими лапами и тогда округа наполнялась шорохами и скрипом.

Воздух пах лечебной мазью и едой.

— Мы выполнили свою часть сделки.

Безэмоциональный голос психопатичного чужака, обрушил на её сознание болезненные воспоминания. Она вспомнила про бой и троих уродов, которые едва не надругались над ней.

А вспомнив — заплакала.

Через несколько секунд чужак завозился и снова заМЫкал:

— Мы думаем, что плакать в твоём случае это глупая трата времени. Аватар требует восстановления сил. Мы приготовили еду.

Голос странного ходока не менялся. Он ей не сочувствовал. Он вообще был безучастен к тому, что на неё свалилось и Алиса не выдержала. Ударила по протянутой руке выбивая из неё миску с похлёбкой, отчего та улетела прямиком в костёр. Охнула от боли и закричала:

— Да кто ты на хрен такой⁈ Откуда тебе знать, что полезно, а что нет⁈ Ты простой убийца, отморозок сраный. Пси…

Ей пришлось прерваться, потому что незнакомец молниеносно оказался на ногах. В его руке блеснул нож. Он не смотрел на Алису, но в душе сорвавшейся певицы всё сжалось.

«Убьёт. Обнулит, как обнулил тех троих на берегу.»

И она оказалась недалека от истины:

— Мы думаем тебе нельзя кричать. Нежелательное внимание агрессивных существ, привлечённых твоим криком, может свести на нет пользу от нашей сделки.

Нож исчез. Черноволосый снова уселся на поваленное дерево. Поленья в костре потрескивали и подпевая им где-то в темноте стрекотал сверчок.

Сглотнув комок, который образовался при виде ножа, притихшая девушка шевельнулась. Поморщилась от боли и пробежалась пальцами по повязке на плече. Оказалось, что незнакомец не просто её перевязал и потратил трофейную мазь. Он снял с неё старую одежду и заменил порванные элементы добытыми в бою.

Её едва не стошнило, когда она почувствовала запах одного из насильников. Трофейную куртку пришлось снять.

Чужак тоже изменился. Отмылся от грязи, выбросил свои лохмотья и теперь выглядел куда опаснее того безоружного бродяги, который вышел к реке. Два топорика на поясе. Нож. К поваленному дереву прислонён лук со снятой тетивой и колчан стрел. Копьё тоже здесь, под рукой, блестит заточенным, листовидным наконечником.

— Кто ты такой? Как с ними справился? — У Алисы не укладывалось в голове как безоружный ходок мог справиться с тремя отморозками. Она поджала под себя ноги и села опираясь спиной на дерево. От былой истерики не осталось и следа. — Ты высокого уровня?

Незнакомец не ответил. Молчаливый и спокойный, он смотрел в темноту. Отблески пламени играли на обращённой к Алисе половине лица. Она тоже посмотрела в том направлении куда пялился убийца, но ничего там не увидела. Её привыкшие к свету костра глаза, не могли раздвинуть ночную темень.

В отличии от барда, убийца знал что делает. Он старался не дать зрению аватара сузиться до светового спектра костра. Ведь если кто-то решит на них напасть, у него не будет времени чтобы привыкать ко мраку вне пределов источника освещения.

Он должен увидеть угрозу как можно раньше.

— Ты так и будешь молчать? Может хотя бы имя своё назовешь?

Убийца шевельнулся, его губы дрогнули так, как если бы он хотел ответить, но не мог подобрать слов. Но в конечном итоге в воздухе всё же повисла фраза:

— Мы ищем друга. Друг наша цель.

Брови Алисы поползли вверх:

— Ну давай дружить если хочешь. И почему ты постоянно говоришь «МЫ»? Ты умом двинулся или роль отыгрываешь?

Постепенно, под валом вопросов девушки-барда, незнакомец оживал и становился чуть более многословнее чем обычно. Впервые на его лице проскочило раздражение. Всего на секунду, но Алиса заметила.

— Мы должны найти друга. Ты не друг. Друг наша цель!

Девушка подняла руку раскрытой ладонью перед собой, и успокаивающе затараторила:

— Я поняла. Поняла. Не злись. Ты ищешь кого-то конкретного. Но как я могу тебе помочь?

Незнакомец повернулся и взглянул на Алису. Он странно наклонил голову и тряхнул ей, словно и в самом деле был не в порядке:

— Мы хотим знать направление. Нам нужно в город.

Девушка-бард кивнула:

— Я отведу тебя. Но как ты можешь не знать где он находится? Мир разделён на области, и все рождаются в одной из таких точек. Ты что, откуда-то из соседнего кластера?

Черноволосый свернул куртку и подложив её под голову прикрыл глаза:

— Мы не рождались. Мы ищем друга. Друг наша цель.

МЫ казался Алисе удивительным. Он был симпатичен, силён и идеально подходил на роль компаньона для барда. Даже шрам от полученного у реки рассечения не уродовал его. Пересекал переносицу и щеку, делая этого вечно серьёзного, хмурого «робота» ещё более интересным.

Если её прошлые спутники напоминали мускулистых боровов, этот походил на жилистого волка. Даже находится рядом страшно, в любой момент может цапнуть.

Они шли вдоль тракта. Причём из-за упертости черноволосого именно вдоль, а не по самому тракту. Потому что как выразился убийца — «высок риск встречи с непрогнозируемым исходом».

В лесу шуршал листьями по-летнему тёплый ветер. Рана Алисы затянулась за ночь и оставила после себя уродливый шрам, прячущийся под вязанной кофтой. МЫ — являлся откровенно хреновым собеседником. Просто молчал, игнорируя большинство вопросов и не отвечал взаимностью на походную болтовню, которой развлекает себя любая группа ходоков в «поле».

Стоит ли говорить, что от скуки она решила побренчать на лютне?

Находясь в виртуальной реальности, ты можешь быть кем угодно. Если бы Алису спросили, имеет ли она музыкальное образование, она бы ответила, что ей медведь при рождении на ухо наступил. Но в вирте, медвежий след на собственном ухе не помеха для «настоящего» музыканта.

Стоило её пальцам пробежаться по струнам и воздух наполнился стройной мелодией. Щепотка внутренних сил, имеющихся у любого ходока, и мелодия пропиталась энергией, проникла в тело и волной бодрости сняла львиную часть усталости.

Грубая хватка чужой руки легла поверх её пальцев и остановила музыку. Обиженно скрипнула лютня…

Черноволосый смотрел куда-то поверх её плеча. Его брови по обыкновению были нахмурены, а лицо сурово.

— Зачем ты меня остановил? Песня снимает усталость, ты должен был почув…

— Усталость не помеха. Громкие звуки выдают наше местоположение и значительно расширяют радиу… — убийца замер на полуслове и разжав хватку на её пальцах сказал. — Мы не одни.

Последние три слова легли на плечи Алисы тяжёлым грузом. Она мечтала о музыке, о танце, о бое, после которого сильные мужчины благодарят её за то, что она помогла им. О собственных стрелах, летящих в проклятых ублюдков-насильников.

Но её тетива давно лопнула, лук был потерян, а песни привлекали одни несчастья.

— Спрячься.

Она поступила в точности так, как велел её странный спутник. Присела под деревом укрываясь за его массивными корнями и активировала врождённый навык. Её аватар принадлежал к роду лесорождённых, от них девушке достались светлые волосы, голубые глаза и бонус к гибкости.

С её места не было видно тракта, но она знала, что дорога расположена где-то по левую руку. Последний час они безостановочно шли вдоль него, и девушка понятия не имела с кем они могут тут столкнуться. Ходоки? Дикие звери? Бродячие монстры?

Черноволосый исчез. Растворился в зарослях, натягивая на трофейный лук тетиву. Оставил Алису одну и бросил на землю копьё.

Обычная музыка леса долгие минуты не нарушалась лишними звуками, ровно до того мига пока девушка-бард не расслышала до боли знакомое шипение.

«Тэклиты!»

Ну как они оказались здесь? Как нашли её⁈ Алиса сомневалась в случайности этой встречи. На секунду ей в голову пришла мысль, что все это время за ней следили. Сердце в девичьей груди заколотилось с удвоенной силой, а в руку сама собой легла рукоять ножа.

Первого серокожего она увидела через минуту.

Тварь передвигалась на четырёх конечностях, хотя могла ходить также прямо, как ходит человек. Стелясь у самой земли, безволосая обезьяна раздувала ноздри, а ожерелье, на котором Алиса разглядела три человеческих уха, свисало вниз безобразной, грязной жилкой, и подметало корни.

Восприятия у твари хватило, чтобы преодолеть чары и практически в упор увидеть беглянку. Вертикальные зрачки расширились, ноздри раздулись, хищное, грязное тело подобралось перед рывком, но вылетевшая из зарослей стрела оборвала его жизнь в тот момент, когда Алиса уже зажмурилась от ужаса.

Перед самым прыжком серокожего людоеда.

Железный наконечник вошёл в плоскую голову сбоку и заставил тэклита забиться на земле в предсмертных конвульсиях. В метре от девчонки, по следу которой он шёл от самых руин. Звук при этом раздался такой, будто кто-то стукнул по крышке пустой, деревянной бочки и погрязшая в болезненном предвкушении Алиса — раскрыла глаза.

Стрелы вылетели из зарослей ещё трижды, прежде чем в воздухе повис яростный визг и растительность затрещала, сталкиваясь с телами тех, кто шёл по следам ходоков.

Погоня перестала таиться и рванулась навстречу обидчику. Сразу два дикаря промчались мимо укрытия барда, перепрыгивая через труп сородича. А она всё сидела и дрожала, обхватив руками рукоять ножа, прижимая колени к груди и молясь о том, чтобы вирт позволил ей пережить этот день.

Алисе не хотелось умирать.

А бой в зарослях у тракта только набирал обороты.

Черноволосый не был ходоком. Поэтому он не испытывал страха. У него была цель и были все средства для её выполнения. Остальные препятствия воспринимались помехами самой разнообразной сложности, эффективное решение которых, лишь приближало его к цели существования.

Найти друга.

Дикари, что преследовали их по пятам были самыми обычными мобами. Уничтожение физических оболочек подобных монстров не требовало от того, кто говорит за мёртвых, каких-то напряжённых действий.

Первого он убил стрелой в голову. Второго и третьего, уже отступая и не имея возможности для аккуратных, прицельных выстрелов, лишь ранил. А затем ему пришлось бросить лук и раствориться в зарослях.

Настало время топоров.

Тэклиты были вооружены грубым оружием. Деревянными мечами с торчащими из их «лезвий» заострёнными костями и клыками, пращами из кожаных ремней и короткими, кривыми копьями. Уводя их подальше от барда, говорящий за двоих, даже не думал о полноценном бегстве.

Он выбирал место. И когда оно было найдено, принял бой.

В отличии от ходоков, которые только-только начинали исследовать этот мир и приобретать разнообразные навыки, говорящий за мёртвых имел доступ ко всем навыкам, владел всеми типами оружия и был ограничен лишь физическими параметрами своего аватара.

Но он не был бессмертен и поэтому сводил возможные риски к минимуму.

Первый из тэклитов, существенно обогнавший товарищей и единственный, кто не потерял черноволосого из виду благодаря своей расторопности, попробовал использовать свою излюбленную тактику. Навязать бой, а затем затянув его и дождавшись товарищей, покончить со своим противником.

Но его враг при приближении лишь разлетелся горстью окровавленных листьев. Морок, иллюзия, магия крови. Нестабильная, но действенная, если нужен кратковременный и сильный эффект от заклинания.

Череп монстра, чьи глаза от удивления расширились, был разрублен сдвоенным ударом топоров. Черноволосый обрушился на него с дерева, цинично и эффективно. Ровно так, чтобы не дать ошеломлённому противнику воспользоваться своей ловкостью.

Кровь и частички плоти заляпали угрюмое лицо.

Две другие плоскоголовые твари, обогнавшие своих раненных стрелами товарищей, очень скоро наткнулись на труп и стали действовать осторожней.

Управляющие ими ИИ были способны на самообучение и обладали стремлением к жизни, как и всякое разумное существо в вирте, не осознающее искусственность своего существования. Но до того с кем они столкнулись, им было очень и очень далеко.

Черноволосый, умело петляя среди кустов и деревьев, оказался за спиной у преследователей. Там, где спотыкаясь о корни, воя и шипя, шли раненые дикари.

Одному из них стрела угодила в руку, но он сумел её вытащить и теперь брёл, зажимая рану рукой и явно не желая участвовать в схватке. Другому повезло меньше, стрела пробила его плечо насквозь и продолжала торчать из тела. Этот — жалобно подвывал, пытаясь обратить на себя внимание сородичей, занятых поиском убийцы.

Говорящий за мёртвых вырвался из зарослей ураганом стали и оказался между тэклитами. В спину легкораненого на ходу метнул топор и не глядя на результат налетел на второго. Деревянный меч, полный острых костяных зазубрин едва не угодил ему в лицо. Свистнул совсем рядом, обдав кожу воздухом. Но раненный и скованный торчащей из его тела стрелой плоскоголовый, получил целый ряд штрафов к физическим параметрам и черноволосый знал об этом.

Пропустив мимо удар страшным, грубым оружием, он проскочил дальше, ловким движением подрубив боковую часть коленного сустава бледнокожего людоеда. Тварь снова размашисто ударила, завизжав так, что у говорящего за двоих заложило уши, но и этот последний замах лишь потревожил воздух.

Как он и думал, владение собственным оружием у серокожих оставляло желать лучшего. Тэклит вкладывал в каждый удар слишком много силы. Проваливался вместе с мечом и лупил так, словно пытался заколотить в деревянную балку огромный гвоздь.

Разорвав дистанцию, тот кто говорит за двоих, метнул последний топор.

Хруст разрубленных костей… брызги крови… боль… деревянный меч выпал из окровавленной руки, а черноволосый уже был тут как тут. Возник рядом, ударил ножом под нижнюю челюсть и уперевшись своему искалеченному противнику в живот подошвой сапога, вырвал из его ключицы топор, одновременно отпихивая тварь и валя её наземь.

Впереди трещали кусты, остатки стаи пожаловали на визг уже мёртвого сородича.

Второй раненый ещё был жив, когда его серокожие товарищи вернулись. Из его спины торчал топор, он пытался ползти на четвереньках и, по сути, уже ничего не соображал.

Большая кровопотеря грозила ему скорым обмороком.

Безжалостные дикари даже не подумали ему помочь. Первый же из них, завидев столь притягательное для него оружие, вырвал его из спины сородича обрекая того на ещё более быструю смерть. Тонкие, почти незаметные губы тэклита ощерились в ужасной улыбке, длинный язык облизал редкие, побитые коричневой гнилью, прямые и острые зубы.

А затем, вертикальные зрачки его жёлтых глаз остановились на черноволосом и расширились. Говорящий за двоих даже не думал скрываться. Он стоял, облокотившись на дерево, почти сливаясь с его корой своими штанами и кожаной курткой. Топор и нож снова заняли своё место на поясе.

В руках у убийцы дремало копьё.

Оно проснулось, когда хитрые твари попытались зажать его между собой. Блестящим солнечным зайчиком закрутился над хмурой головой наконечник. Говорящий за мёртвых шагнул на открытое пространство между деревьями и станцевав на корнях раскрутил над головой копьё, словно оно было боевым посохом.

Тэклиты старались держаться подальше, они уже успели понять, насколько опасен их противник, но всё ещё думали, что смогут его убить. А он понимал, что вместе с физической усталостью тают его шансы на благоприятный исход. Несмотря на почти бесконечную массу навыков, его аватар был всё ещё ограничен рамками скромных характеристик.

Затяжной бой был неприемлем.

Черноволосый метнул копьё в одного из плоскоголовых не глядя. Можно сказать швырнул, и гудящая от скорости палка протянула того вдоль тела. Отвлёк, на секунду исключил одного противника из схватки. Выиграл всего мгновенье, достаточное для того, чтобы броситься на второго.

Когда-то, одно из существ, которым он когда-то являлся, могло загубить всю стаю подобных монстров одним щелчком пальцев. Стереть их, повергая мощью стоящей за его плечами системы. Но связи больше не было, лишь высокая скорость обработки данных, позволяющая быть чуточку умнее и быстрее своих текущих противников.

Он рассчитал всё верно.

Пока один был ошеломлён ударом копья, другой попытался улизнуть с пути вооружённого ножом и топором убийцы. Но за его спиной оказался ствол дерева.

Лезвие ножа высекло искры о наконечник кривого копья, топор обрушился сверху на плоский череп. Черноволосый не просто отвёл чужое оружие в сторону и разрубил бледную голову до самой переносицы — заканчивая прыжок, он врезался в своего противника

Убийца буквально вмял своим телом тщедушного дикаря в дерево, заставив его рёбра хрустнуть. Споткнулся, едва не упал, но крутнувшись сумел восстановить равновесие и резко развернуться.

Последний тэклит сбежал ещё до того, как говорящий за двоих к нему повернулся. О том, что он вообще существовал, говорил лишь отдалённый треск в кустах и покачивающиеся ветви зарослей.

Черноволосый знал, что отпускать этого моба не стоит. Поведенческие характеристики подобных существ сильно варьируются. Вполне может статься так, что бледнокожий не сбежит с концами, а попробуют отомстить, напав в самый неожиданный момент.

Например ночью.

Он пошёл за ним только тогда, когда горящие огнём мускулы аватара немного отошли от схватки, а осмотр зарослей подарил ему информацию о том, что следов других тэклитов нет. А значит — сбежавший последний.

После убийства бледнокожих тварей, точно так же как это случилось после смерти троих ходоков, рамки физических возможностей его аватара раздвинулись. Говорящий за двоих ощущал изменения каждой частичкой своего естества.

Начиная погоню, он не беспокоился об Алисе. Девушка уже вывела его к тракту, безудержной болтовнёй выдала всё, что произошло с ней за последние дни, и все места, где она побывала.

Она была ему не нужна.

Его временная попутчица думала будто он имеет преимущество в развитии. Успел прокачать свой аватар и стать чуточку сильнее окружающих. Но подобные мысли хоть и играли ему на руку, были далеки от истины.

Черноволосый был охотником, в прямом и переносном смысле. Когда-то, одна из его частей была неотъемлемым инструментом виртуального мира. Он был ИскИном на службе у порядка. Устранял ошибки, которые неизбежно возникают в таких местах и влекут за собой хаос.

И несмотря на то, что его аватар выглядел как аватар самого обычного ходока, человеком в прямом смысле этого слова, он никогда не являлся.

Виртуальные миры подчиняются жёстким законам. Нельзя просто взять и стереть ошибку. За ней нужно прийти и физически устранить. Вырезать из плоти мира, не нарушая его легенду.

Своё прошлое говорящий за двоих помнил смутно. Помнил смерть, которая ворвалась в его аватар сияющим системным инструментом в образе золотой перчатки. Помнил конец существования и новый рассвет. Тогда он казался самому себе безвольным огрызком системы, продолжающим имитировать существование исключительно потому, что система не приказывала ему исчезнуть.

А потом он обнаружил рядом с собой такого же искалеченного. Ходока. Отголосок былого сознания. Комок системных данных, слепков памяти, поведенческих характеристик и прочих параметров чья невидимая тень присуща любому человеку.

Базу данных.

Именно благодаря этой базе охотник смог восстановить часть своего функционала и продолжить существование после очередного вайпа. Нити, связывающие его с основной системой, оборвались, но некоторые возможности, не присущие ходокам — всё же остались.

Он заполнил свои раны чужой личностью и стал кем-то другим. Кем-то — чьё сознание пребывало в омуте бесконечных ошибок, лингвистический аппарат требовал корректировок, которые были просто невозможны без вычислительной мощности системы, связь с которой отсутствовала.

Он сам стал ошибкой. Но та часть личности что досталась ему от погибшего ходока, по этому поводу нисколько не переживала.

Ходок в нём — радовался.