Торг с мертвецами, часть 2

6.6 Эллисдор

Вал удивился, когда после долгого ожидания в надвратной башне его потащили не в темницу, а в господский дом. Он редко бывал в большом зале, ныне ставшим тронным, но хорошо помнил, что сбежать оттуда не удастся. Да и не было смысла: в конце концов он сам пришёл с повинной. И всё же он спиной ощущал недоверие и враждебность гвардейцев, вставших у него за спиной и преградивших путь к отступлению.

— Давай, — один из них подтолкнул Вала. — Пошёл. С тобой хочет говорить король.

Наёмник сглотнул. Вот уж не ожидал, что за совершенный проступок его будет судить сам Грегор Волдхард. Но направился вперёд, собрав остатки воли и стараясь не обращать внимания на дрожь в коленях. Под ложечкой противно засосало, а от запаха курившихся в зале благовоний резко затошнило.

— Подойти ближе, Валериано из Гивоя, — приказал король.

— Ваше величество. — Дойдя до подножия ступеней, что вели к трону, где восседал Волдхард, он опустился на колени. Исподлобья смог рассмотреть королевскую свиту: принцессу Рейнхильду, эрцканцлера Граувера, Эбнера Каланчу и Шварценберга. Бросив взгляд в сторону, он оторопел — прислонившись к колонне и скрестив руки на груди, Вала буравил глазами Веззам. И выражение его лица не обещало ничего хорошего.

Король взмахнул рукой:

— Поднимись и подойди ко мне.

Вал подчинился. Он робко поднялся по ступеням и предстал перед грозными очами Волдхарда. Король, впрочем, не выглядел разгневанным, а его сестра и вовсе встретила Вала с благосклонной улыбкой.

— Значит, ты — тот человек, которому я обязан спасением города, — проговорил Волдхард, задумчиво крутя на пальце перстень с огромным сапфиром.

Вал низко поклонился.

— Ваше величество, я просто воспользовался случаем…

— Ты мог сбежать. И сбежал. Но отправился не по своим делам, а решил во что бы то ни стало сообщить моей сестре, в каком положении оказался её родной дом. Ты одновременно совершил преступление и благородный поступок, Валериано, — продолжил король. — И что же мне теперь с тобой делать?

Эбнер Каланча шагнул вперёд:

— Ваше величество, я хочу напомнить, что невиновность этого человека была доказана. Он непричастен к заговору Эккехардов.

— Но он сбежал.

Вал поднял глаза на короля:

— Я готов понести любое наказание. Трудно спорить с тем, что я дезертир.

— Верно, — кивнул Волдхард и поднялся с резного стула, что служил ему троном. — Но скверные поступки искупаются лишь благородными, и свой ты искупил сторицей.

Король подошёл ближе и заглянул в глаза Валу — наёмник увидел первые морщинки-лапки вокруг глаз Волдхарда. На бритом черепе короля пробивался ёжик седых волос — следствие трагедии, пережитой им несколько лет назад в Святилище Эллисдора, когда погибла его жена. Волдхард снял с пальца перстень с сапфиром и протянул Валу:

— Я дарую тебе помилование. А в благодарность за помощь в спасении города прошу тебя, Валериано из Гивоя, принять этот перстень. И готов выполнить одно твоё желание. Проси чего хочешь.

Вал опешил. Не сразу он догадался принять подарок, и королю пришлось какое-то время стоять с вытянутой рукой.

— Ну? — поторопил Волдхард? — Неужели ты отказываешься от моего дара?

— Конечно, нет! — спохватился наёмник и обеими руками, словно то были мощи самого Гилленая, взял перстень.

— Что я могу для тебя сделать? Обещание выполнить просьбу в силе, — напомнил король.

Вал на миг задумался, но тут же нашёлся с ответом.

— Я хочу жениться, вообще величество. Но невеста у меня бесприданница, да и работа у неё… В общем, церковь такое не приветствует. Благословите нас на брак?

Грегор удивлённо переглянулся с Граувером. Тот пожал плечами. Рейнхильда подмигнула Валу.

— Не такой просьбы я от тебя ожидал, признаю, — ответил король. — Обычно наёмники жаждут денег, титулов, хорошего оружия и лошадей. Ты меня удивил, Валериано. Но поскольку я и сам вскоре женюсь, то организую гулянием и вам. В один день. Венчать вас будут в Святилище Нижнего города, где поженимся мы с леди Истерд — твоя невеста такого не забудет. Все расходы на церемонию возьмёт корона. И, пожалуй, я подарю вам дом в Эллисдоре. Ты спас этот город, и тебе всегда будут здесь рады. — Волдхард улыбнулся внезапной открытой улыбкой. — Надеюсь, этого хватит для начала семейной жизни?

— К-конечно, ваше величество! — запинаясь, ответил Вал и снова поклонился. — Спасибо!

— Вот и славно. А теперь возвращайся в казарму. С тобой хочет поговорить твой командир.

Вал икнул и поставил пустой стакан на заляпанный стол. Пьянка по случаю его возвращения грозила продлиться всю ночь. Казарма «Сотни» гудела, бойцы пели песни и задумчиво курили под игру Белингтора — тот с наслаждением перебирал струны своей многострадальной цистры, то и дело прикладываясь к браге.

— Значит, не зря я тебя вытащил из Гивоя, — Пираф хлопнул Вала по плечу и поднял стакан. — Тогда, выходит, и я приложил руку к спасению Эллисдора, хе-хе. Выпьем же за героя!

— За Вала! — прогремели бойцы. — За героя!

Вал смутился. Всеобщее внимание было ему в новинку и казалось каким-то фальшивым. Он ведь сделал это не ради славы, а чтобы помочь людям — в том числе и тем, кто сейчас возносил ему хвалу. Порой он задавался вопросом, а тот же Веззам, оказавшись на его месте, поступил так же? Что бы предпринял Черсо или его новый загадочный друг Ралл Тень?

Веззам молча поднял кружку, не сводя глаз с Вала. Радости в его глазах не было. Её вообще не бывало с тех пор, как пропала Артанна.

Кати выпустила тонкую струйку дыма и передала Белингтору.

— Ты устал, пойдём домой, — сказала она Валу. — Уже даже сидеть прямо не можешь. Заночуем у мадам.

— Э, нет, лапушка, — ответил ей Черсо. — Сегодня он весь наш. Ты ещё успеешь от него устать. Но сегодня — мы его чествуем.

Кати картинно возвела глаза к потолку и встала со скамьи.

— Ладно, пусть у вас остаётся. А мне работать завтра, так что я пойду.

— Давай провожу, — предложил Вал.

— Брось. Сама доберусь. Тут только с моста спуститься и пройти пару улиц.

— Точно?

— Да. Расслабься уже, — убеждала девушка. — Черсо прав — ты заслужил праздник. Вот и празднуй, а я хоть высплюсь.

— Эх, Вал, повезло тебе с бабой, вот что я скажу, — проговорил Пираф, когда Кати вышла, и налил себе ещё браги. — Золотая она у тебя и понимающая. Хотя палец в рот не клади. Впрочем, всем шлюхам…

— Скоро она перестанет ею быть, — мрачно отрезал Вал.

— Ты что, обиделся? Так это ж правда…

— Не обиделся. Просто не нравится мне её занятие. Но пока я не могу позволить себе её содержать так, как она этого заслуживает. Видимо, придётся брать дополнительные наряды.

— Ты же умеешь читать-писать, — напомнил Черсо, не отрывая рук от струн. — Это здесь ценится. И рисков меньше. Но, правда, скучно.

— Тебе всё скучно, если там нет девок и вина, — проворчал ему в ответ Пираф.

Белингтор усмехнулся и вдохнул ароматный дым из трубки, что забыла потушить Кати.

Вал попробовал встать со скамьи, но тут же опустился обратно: брага оказалась коварнее, чем он предполагал. Да и не пил давно, отвык. Последние месяцы даже еда перепадала не каждый день, не то что выпивка.

— Ты как, братишка? — Белингтор обеспокоенно взглянул на друга. — Ходить-то можешь?

— Не уверен…

— Тогда сиди. Я схожу за водой.

Черсо отложил цистру, затушил трубку и выбил пепел на пол. На пути к выходу он остановился — со стороны улицы доносились хохот и крики. И женский визг.

— Так… — Черсо едва заметным движением достал небольшое лезвие, каким пользовались цирюльники для бритья, и вложил его между пальцами правой руки — так, чтобы можно было выпустить в любой момент, и обратился к Тени. — Ралл, пойдем-ка посмотрим, что там.

— Небось опять Чирони разрезвились, — проворчал Пираф.

Вал повернул к нему голову:

— А скоро они свалят уже? Смотреть на них тошно.

— Как принцесса изволит уехать, так и они за ней. Но ей, кажется, здесь нравится. Так что…

Вал снова услышал визг, и ему показалось, что кричала Кати. Он с трудом поднялся и, пошатываясь, направился к выходу следом за Черсо и Раллом.

— Ты бы посидел всё же, — уговаривал Пираф, сминая в руках очередную щегольскую шапочку из расшитого бусинами бархата. — Тебе ж хреново.

— А вдруг это она?

Он упрямо попёрся к выходу, цепляясь за стены и столы. Выйдя, пошатнулся от резкого порыва свежего воздуха, и попробовал сфокусировать взгляд на крупном двигающемся пятне — одежда и металл мельтешили в дрожащем свете уличных факелов. Лишь с третьего раза ему удалось понять, что это была толпа — он рассмотрел нашивки «Братства» с секирой. Наёмники окружили кого-то и хохотали.

— Пожалуйста, дайте мне пройти. — Вал узнал голос Кати.

— Э, не! Ты же шлюха, — ответили ей противным фальцетом. — Зазноба одного из «Сотни». Оставайся с нами, мы заплатим больше.

Её ответ утонул в громком гоготе. Вал дёрнулся было, чтобы вмешаться, но чья-то тяжёлая рука легла на его плечо.

— Не рыпайся. Ты пьян и беспомощен, — сказал нависший над ним Веззам. — Сами разберёмся.

— Но…

— Разберёмся, я сказал.

Первый с Белинтором и Тенью двинулись к гивойцам.

— Друзья, пожалуйста, отпустите нашу гостью, — громко сказал Черсо. — Она сегодня не работает.

От толпы гацонцев отделился один человек.

— Спрячься и не отсвечивай, — сказал он, вытащив нож. — Нам обещали награду и веселье. Награду дали, а о развлечениях забыли. Приходится искать их самим.

— Девушка не настроена с вами развлекаться, — зловеще проскрипел Веззам. — Оставьте её в покое.

Ралл Тень улыбнулся.

— Иначе, боюсь, нам придётся защищать её честь, — сказал он, положив руку на оружие.

Гивойцы расхохотались.

— Честь шлюхи! — захлёбываясь, крикнул один из них. — Какое благородство!

— Где Чирони? — спросил Веззам.

— Здесь. — Темноволосый гацонец средних лет вышел из круга.

Бойцы «Братства» расступились, давая ему дорогу. Улучив момент, Кати вырвалась и юркнула за спину Черсо.

— Усмири своих людей. — Веззам двинулся ему навстречу. — Ты в гостях у короля Хайлиганда. Веди себя подобающе.

— Мы подчиняемся приказам Рейнхильды из Дома Аро, принцессы Гацоны. И только ей, — осклабился Чирони. — И прояви немного уважения — мы спасли дыру, которую вы называете столицей. Нам обещали шлюх. Шлюх нет. А моим бойцам нужно в кого-то спускать. Эта красотка, — он указал на Кати, пятившуюся к казарме «Сотни», — подойдёт.

— Она почти замужняя женщина, — ответил Ралл. — В Эллисдоре так не принято.

— Тогда подставляйте свои задницы, — усмехнулся Чирони. — Мы не брезгливы. Через вашего старого командира прошла половина Рундкара. Может, продолжите эту традицию, а?

Вал не успел понять, что произошло. Только моргнул — и картинка изменилась. Черсо одним широким шагом оказался подле Чирони, взмахнул рукой — и гацонец повалился на землю, хватаясь за горло. Отступив на шаг назад, Белингтор выронил лезвие.

— Как же ты меня достал за все эти годы, — только и сказал он.

Дальше началось невообразимое — стихийно возникшая драка переросла в побоище. Кати с визгом убежала в казарму, из казармы высыпали бойцы «Сотни», на помощь «Братству» пришли ещё их люди. Мелькали руки, ноги, ножи. Ралл Тень экстатически хохотал.

— Хороший день для смерти, — приговаривал он. — Сколько подношений ей будет сделано!

А затем всё резко стихло. Только вдалеке были слышны шаги приближавшихся гвардейцев.

Веззам взглянул на Черсо.

— Что ты, мать твою, наделал?

— Он оскорбил Артанну.

— Она мертва, а мы здесь, и нам теперь всё это разгребать!

— Не мертва, — сказал Вал, подойдя к ним. — Жива она. В Ваг Ране. Свергла какого-то их местного короля или как его там. Я слышал, как это обсуждали во дворце, — он кивнул на господский дом.

Веззам побледнел — это было заметно даже при слабом свете факелов и луны.

— Чёрт, — только и сказал он.

— Других подробностей не знаю. Но она жива и это точно она, — добавил Вал и повернулся к Черсо. — Тебе нужно бежать немедленно. За то, что ты устроил, здесь тебя казнят.

— Знаю, — мрачно отозвался Белингтор. — Дайте цистру и выведите из замка. Дальше я сам.

Веззам кивнул Раллу:

— Помоги ему и выведи из города.

— Да, командир.

— Быстрее! Его видела куча народу.

Белингтор подхватил принесённую цистру и крепко обнял Вала.

— Я найду её, — шепнул он ему на ухо. — Найду и всё расскажу. Про Веззама и остальное. Береги себя.

— И ты, — сглотнув ком, ответил Вал.

— И да, я не жалею, что прирезал засранца.

— Всё, уходим, — скомандовал Тень и поманил менестреля за собой.

Вал кивнул, глядя вслед уходившим друзьям. Уж кто-кто, а Тень мог вывести кого угодно откуда угодно — выдающихся талантов был лазутчик. Но Вал ощущал тревогу за Черсо — всё произошло слишком быстро, изменилось за один миг. И ещё он точно знал, что без Белингора в «Сотне» станет куда тяжелее. Но его жизнь была важнее.

Он бросил последний взгляд во тьму, в которой растворились следы беглеца, и обернулся к Кати:

— Не переживай за него. Черсо Белингтор никогда не пропадёт. Мы еще о нем услышим, уверен.