Повелитель Том 6 1152-1267

Глава 1261: Всеведение

Никому не нужно было ничего объяснять. Четверо полубогов, находившихся в зале, отчётливо осознали один факт:

Мужчина ростом с великана, спящий на железно-чёрном троне, — это Левая Рука Бога, Вице-регент Небес, Тёмный Ангел Сасрир!

Ловия, в частности, ясно ощутила давление, исходящее от существа абсолютно высшего ранга, — такое же, как при ответе Истинного Творца на её молитвы. Это была аура, от которой путались мысли, душа низвергалась в бездну, а тело дрожало.

Внезапно она услышала смех и, несколько растерянно и удивлённо, повернула голову в сторону.

Клейн, слегка согнувшись, хохотал:

— Он всё ещё спит. Нам стоит разбудить его или подождать, пока он сам проснётся? Если решим разбудить, как поздороваться? «Привет, ваше высочество Тёмный Ангел»? Или «лидер Розы Искупления»?

Эти вопросы звучали абсурдно и дерзко, но заставили Колиана Илиада и Деррика отвлечься от гнетущей атмосферы и задуматься.

Мгновение назад они и сами инстинктивно размышляли над первым вопросом, который был крайне важен для их дальнейших действий.

Колиан Илиад, подумав, сказал:

— Пока не будем его будить. Попробуем подойти поближе, поискать зацепки, собрать информацию.

— Я того же мнения, — Клейн небрежно щёлкнул левой рукой и собрался было шагнуть к железно-чёрному трону.

В этот момент он почувствовал немалое облегчение от того, что уже разобрался с «тенью» и восстановил целостность своего духа, иначе бы он не смог сдержать свою виртуальную личность — симулируя приветствие, он чуть было не ляпнул: «Привет, малыш Сас».

Увидев, что Герман Спэрроу уже сделал два шага вперёд, Ловия наконец пришла в себя:

— Я попробую использовать своего духа.

Это был относительно безопасный способ, который не подвергал риску исследовательскую группу.

Клейн кивнул и с улыбкой отошёл в сторону, держа в руках свой чёрный посох.

Перед Ловией тут же возникла призрачная фигура высотой три-четыре метра. У неё на голове были бараньи рога, покрытые таинственными узорами, кожа была тёмной и тусклой, а весь облик источал зловещую ауру. Это был демон.

В отличие от демонов, которых Клейн видел раньше, на теле этого были следы гниения и жёлто-зелёный гной, что указывало на примесь силы «падения».

Пока Клейн небрежно разглядывал эту призрачную фигуру, демон расправил за спиной гигантские крылья, похожие на крылья летучей мыши. Бледно-голубое пламя на них вспыхнуло ярче, и в воздухе распространился густой запах серы.

Он шагнул вперёд, медленно приближаясь к железно-чёрному трону и ступеням, предназначенным для великанов, и своей опасной интуицией пытался уловить возможные аномалии.

Колиан Илиад, Клейн и другие полубоги, наблюдая за ним, также осматривали детали этого теневого дворца и заметили, что за железно-чёрным троном, на котором спал Сасрир, находились двустворчатые, серо-голубые, тускло светящиеся врата, на которых была изображена сцена заката.

Возможно, это и есть «дверь» во внешний мир… — эта мысль одновременно промелькнула в головах трёх полубогов из Города Серебра: Колиана Илиада, Деррика и Ловии.

В этот самый момент фигура демона, прошедшего половину пути, внезапно застыла. Её окутал клубок серебристо-белых молний, и под треск разрядов она распалась на части, быстро бледнея.

С неба упал столб священного огня и окончательно очистил этот дух демона.

Ловия не выказала боли от потери своего духа, лишь слегка нахмурилась, не зная, как лучше продолжить исследование.

Клейн посмотрел по сторонам и с преувеличенной улыбкой сказал:

— Похоже, всё-таки придётся положиться на меня.

Говоря это, он медленно пошёл вперёд, доставая из кармана коробок спичек и одну за другой зажигая их, небрежно разбрасывая по сторонам.

— Я всегда был довольно труслив, — бросив полкоробка спичек, Клейн полуобернулся и с улыбкой пояснил.

Даже Деррик Берг не очень-то поверил в это.

Затем, в свете пляшущих алых огоньков, Клейн продолжил свой путь к железно-чёрному трону, который, возможно, когда-то принадлежал древнему богу.

Когда он достиг места, где был уничтожен дух демона, его левая ладонь внезапно сжалась.

Клейн опустил голову и увидел, что Ползучий Голод вернулся в состояние перчатки из человеческой кожи. В центре ладони зияла преувеличенная щель, внутри которой виднелись два ряда призрачных, белесых зубов.

Этот запечатанный артефакт пытался впиться в плоть Клейна, чтобы пожрать его тело и дух.

Ползучий Голод пал!

— Ц, — Клейн выразительно цокнул языком и бросил взгляд на Звёздный Посох в правой руке, убедившись, что этот запечатанный артефакт 0-го класса, не обладающий живыми свойствами, не претерпел изменений.

Он тут же поднял правую руку и засунул другой конец Звёздного Посоха в «пасть» Ползучего Голода.

Ползучий Голод несколько раз клацнул зубами, но под давлением высшего ранга наконец успокоился.

Усмехнувшись, Клейн снова сделал несколько шагов вперёд.

В этот момент в тенях, покрывавших стены, гигантские колонны и каменные плиты, открылись одна за другой щели, и из них выглянули медные глаза.

Перед Клейном, оказавшимся под взглядом бесчисленных глаз, обрисовалась фигура.

Сначала она имела облик Германа Спэрроу с тёмными волосами, карими глазами и суровым лицом, затем постепенно превратилась в Клейна Моретти с тёмными волосами, карими глазами, обычными чертами лица и интеллигентным видом, а после выродилась в размытый призрак, из которого сочился серо-белый туман.

В этот самый момент эта фигура, казалось, способная явить все тайны Клейна, застыла.

Бум!

Она взорвалась, рассыпавшись на бесчисленные призрачные осколки, которые, упав на землю, исчезли.

Клейн приподнял бровь и с усмешкой произнёс:

— Сила Всеведения из Пути Читателя?

Едва он договорил, как медные глаза, выглядывающие из теней на стенах и полу, одновременно шевельнулись, и раздался голос, такой далёкий, словно доносящийся из древних времён:

— Аура Замка Сефиры…

Замок Сефиры… — Колиан Илиад, казалось, что-то вспомнил и его осенило.

Значит, чтобы получить ответ или приблизиться к Сасриру, необходимо обладать Исходным веществом? Поэтому Повешенный, несмотря на то, что у него уже был верующий полубог из Города Серебра в лице Ловии, заставил меня войти во дворец и встретиться с Тёмным Ангелом? — Клейн с трудом сдержал свою виртуальную личность, которая так и рвалась высказаться.

Не успел он обдумать, что сказать, как медные глаза, скрытые в тенях, снова заговорили:

— Твоя судьба переплетена с Аманисис, Леодеро, Адамом, Амоном, Герабергеном, Осекусом, Медичи, Уроборосом, а также с Ним…

Имена, которые произносили медные глаза, были хорошо знакомы Колиану Илиаду, Деррику и Ловии. Они знали, что первое — это имя Богини Вечной Ночи, а за ним следуют имена семи из восьми Королей Ангелов, среди которых были и нынешние истинные боги 0-й Последовательности. Услышав это, они застыли в изумлении, не в силах поверить, что судьба Германа Спэрроу переплетена с судьбами стольких существ, превосходящих 1-ю Последовательность.

С учётом спящего впереди Тёмного Ангела, господин Мир связан со всеми восемью Королями Ангелов. Поразительно… — с искренним восхищением подумал Деррик.

Клейну было не до шуток о своей «божественной общительности». Он с явной улыбкой переспросил:

— С Ним?

Клейн полагал, что под «Ним» подразумевался Истинный Творец, ведь на нём до сих пор оставались следы Его оскверняющей силы.

Медные глаза на теневом занавесе на несколько секунд замолчали, а затем раздался далёкий голос:

— Он — это другое я…

Истинный Творец — это действительно другая сторона Древнего Бога Солнца, та, что родилась из его трупа, полная ненависти, злобы и властвующая над падением? — Клейн всё больше склонялся к тому, чтобы отождествить зловещего тёмного младенца, сидевшего в разверзшейся груди Древнего Бога Солнца и пожиравшего его внутренности, с Истинным Творцом. Он также пришёл к предварительному выводу, что сейчас с ним говорит дух, оставленный Тёмным Ангелом Сасриром.

Он подумал и, не в силах сдержать усмешки, спросил:

— Зачем вы создали Розу Искупления и убили Древнего Бога Солнца?

Информация, прозвучавшая в этом вопросе, была давно известна и предполагаема Колианом Илиадом и Ловией, но услышать её из уст Германа Спэрроу было для них всё равно что пережить удар, вызвавший чувство горечи и растерянности.

Теневой занавес, покрывавший стены, каменные колонны и плиты, шелохнулся. Спящий Тёмный Ангел не проснулся.

Медные глаза уставились на Клейна:

— «Бог Солнца» — лишь мой первый почётный титул. Теперь ты должен называть меня Владыкой, сотворившим всё, Всезнающим и Всемогущим Богом, или, с благоговением, «Господом».

— …Вижу, вы всегда стремились в том направлении, — Клейн наконец рассмеялся, но тут же испугался, потому что насмехался над Вице-регентом Небес, Левой Рукой Бога, королём среди Королей Ангелов и его истинной сущностью.

Чтобы не дать ему времени разгневаться, он быстро повторил свой вопрос:

— Так зачем вы предали себя, зачем вместе с Богиней Вечной Ночи и другими создали Розу Искупления и убили себя?

Медные глаза снова погрузились в молчание. Тень, покрывавшая всё вокруг, словно занавес, тихо колыхалась.

Спустя несколько секунд раздался далёкий, медленный голос:

— Изначальный пробудился во мне…

Услышав этот ответ, зрачки Клейна расширились, и он почувствовал, как по спине пробежал холодок, а волосы встали дыбом.

Это было очень близко к одной из его догадок, но в то же время гораздо страшнее.

В этот момент тени со всех сторон сгустились, стали ещё мрачнее, ещё глубже, словно в них зарождалась какая-то ужасная, неизвестная, неотвратимая опасность.

Хотя Колиан Илиад, Деррик и Ловия не до конца поняли смысл слов Тёмного Ангела Сасрира, они всё же ощутили зловещую, пугающую и жуткую ауру, исходившую от этих слов. У них возникла иллюзия леденящего холода, от которого дрожало и тело, и душа.

Изначальный пробудился во мне…

Эти слова эхом отдавались в зале, долго не утихая.

Глава 1262: Кто угодно, без исключений

Спустя некоторое время Клейн наконец спросил:

— Изначальный — это тот, кто сотворил этот мир и воплотился во всём сущем?

Честно говоря, Клейн подсознательно хотел спросить, не Изначальная ли это Ведьма, но, поразмыслив, отбросил этот вариант. Во-первых, у Изначальной Ведьмы не было того уровня, чтобы вызывать такой страх у Древнего Бога Солнца, Создателя Города Серебра; на это не была способна даже Богиня Вечной Ночи. Во-вторых, эта злая богиня родилась лишь в Четвёртую Эпоху, после сна Тёмного Ангела, под влиянием второй Скрижали Богохульства, так что Сасрир вряд ли мог о ней знать. А даже если бы он и узнал о ней благодаря Всеведению, он бы не стал особо упоминать божество 0-й Последовательности, не участвовавшее в истории Третьей Эпохи.

За сгущающимися зловещими тенями медные глаза одновременно сверкнули:

— Вселенная.

Что это значит? — услышав этот бесплотный голос, Клейн на мгновение растерялся, решив, что Тёмный Ангел Сасрир ответил не по существу.

Но вскоре он примерно понял, что тот имел в виду:

Изначальный сотворил не этот мир, а всю Вселенную!

Значит, Изначальный — это и есть тот самый Изначальный Творец? — Клейн повернулся и окинул взглядом трёх полубогов из Города Серебра — Колиана Илиада, Деррика и Ловию. На их лицах читались сомнение и растерянность, они хмурились, обдумывая только что состоявшийся разговор.

В истории Города Серебра Древний Бог Солнца, их Создатель, отождествлялся с Изначальным Творцом — высшим существом, которое, сотворив мир, пробудилось после многолетнего сна, чтобы вернуть себе власть древних богов.

Конечно, в каком-то смысле это было правдой, вот только способ «пробуждения» Изначального Творца отличался от того, что представляли себе жители Города Серебра.

Вселенная… — Клейн, поразмыслив, спросил:

— Поскольку ты овладел Морем Хаоса, Изначальный пробудился в тебе? А что же тогда в будущем ждёт меня, того, кто лишь в малой степени овладел Замком Сефиры?

Медные глаза несколько секунд смотрели на Клейна, а затем произнесли:

— Не только поэтому. Чем выше Последовательность, тем ближе к Изначальному…

Значит, в каждом Короле Ангелов и божестве 0-й Последовательности любой из ветвей может пробудиться тот самый Изначальный Творец? — от этой мысли Клейн напрягся, и на сердце у него стало тяжело.

Он тут же вспомнил о другом: чем выше Последовательность, тем легче подвергнуться осквернению из-под земли!

Учитывая, что Море Хаоса находится под землёй, можно ли сделать вывод, что чем выше Последовательность, тем легче поддаться влиянию Моря Хаоса, что и приводит к пробуждению Изначального Творца в теле? То, что Дракон Воображения Анкевельт запечатал в Путешествиях Гроселя и в Городе Чудес Ливисед, было не его собственным осквернением из-под земли, а пробудившейся частичкой изначальной воли? Конечно, это и есть самое сильное и ужасное осквернение… А корень всего этого в том, что источником всех или почти всех Потусторонних Черт является тот самый Изначальный Творец, они — часть его тела? — Клейн перебирал в уме возможные варианты и строил догадки.

Наконец, он вспомнил предостережение, которое дал ему капитан Данн Смит перед тем, как он ступил на путь Потустороннего:

Мы — хранители, но в то же время и кучка несчастных, постоянно борющихся с опасностью и безумием.

В этот миг Клейн по-новому, с другой стороны, осознал глубину этих слов.

Фух… — он незаметно выдохнул и мысленно вздохнул:

Потусторонняя Черта — это и дар, и проклятие…

Собравшись с мыслями, он с улыбкой спросил:

— Одно лишь знание об этих вещах может привести к осквернению?

— Нет, — медные глаза посмотрели на Колиана Илиада и остальных. — Это лишь означает, что вероятность пробуждения Изначального в вас выше.

Клейн похолодел от ужаса. С одной стороны, он радовался, что глава Города Серебра и маленький Солнце мало что знали об этом и не строили догадок, ведь одна лишь фраза «чем выше Последовательность, тем ближе к Изначальному» не могла принести осквернения. С другой стороны, он сочувствовал себе, ведь он обладал слишком многими тайными знаниями, которые теперь сложились в единую картину. Кто знает, какие дурные перемены могут произойти в его теле, когда он покинет этот древний божественный чертог — Двор Короля Великанов.

И, похоже, эту проблему не решить, просто запечатав воспоминания, ведь Потусторонняя Черта уже слилась с его телом и духом.

Рассмотреть вариант, как у Дракона Воображения? Впрочем, не стоит слишком беспокоиться. Амон и его брат наверняка всё это знают, и с ними пока ничего не случилось… Пока я не приближаюсь к Морю Хаоса, мне, на 3-й Последовательности, не о чем беспокоиться, даже если я поднимусь до 2-й… — Клейн решил не углубляться в расспросы и, усмехнувшись, вернулся к загадке падения Древнего Бога Солнца:

— Так, значит, ты, с собственного молчаливого согласия, в сотрудничестве с Богиней Вечной Ночи создал Розу Искупления, чтобы убить себя, а затем, воскреснув, избавиться от Изначального и по-настоящему овладеть Морем Хаоса и соответствующими пятью ветвями Потусторонних?

На зловещем, жутком теневом занавесе медные глаза, казалось, обрели нечто человеческое:

— Да. Вскоре после того, как я вышел из Моря Хаоса, я осознал эту проблему. Я специально выделил часть своей личности, слил её с властью «падения» и Потусторонней Чертой ветви Повешенного, создав другого себя. Его задачей было контролировать Море Хаоса, изолировав его от основного тела, чтобы предотвратить осквернение и эрозию. Но в итоге Изначальный всё равно пробудился во мне…

Тёмный Ангел, по сути, был брандмауэром Древнего Бога Солнца? А ветвь Повешенного — это ветвь Тайномольца? В своё время Тёмный Ангел был действительно могущественен, раз частично контролировал Море Хаоса. Неудивительно, что он — король среди Королей Ангелов… — восхитился Клейн, но тут же, вспомнив, что Древний Бог Солнца, несмотря на все свои усилия, не смог предотвратить пробуждение в себе Изначального Творца, снова почувствовал страх, не в силах представить, какой конец ждёт его самого в будущем.

— Поэтому я созвал Леодеро, Осекуса, Герабергена, Медичи и Уробороса и вместе с богами и Королями Ангелов, приглашёнными Аманисис, основал Розу Искупления, — разнёсся в пространстве бесплотный голос, оставленный Тёмным Ангелом Сасриром.

Неудивительно, что они назвали себя «искуплением»… Неудивительно, что даже такие абсолютно преданные Древнему Богу Солнца Короли Ангелов, как Медичи и Уроборос, приняли в этом участие… — Клейн не удержался и с улыбкой спросил:

— Почему вы не пригласили Амона и его брата?

Теоретически, они должны были бы быть на стороне Тёмного Ангела.

— Само их рождение было моей попыткой противостоять Изначальному. Я боялся, что их приглашение приведёт к непредвиденным последствиям, — медные глаза снова уставились на Клейна.

От этих тайн у троих полубогов из Города Серебра помутилось в голове. Даже Колиан Илиад, прочитавший немало древних текстов, много повидавший и опытный глава Совета шести, не смог сдержать волнения.

Так вот оно что. А я-то думал, зачем Древнему Богу Солнца понадобилось заводить детей… — Клейн с трудом сдержал свою виртуальную личность, чтобы не произнести эту фразу вслух.

Не успел он задать следующий вопрос, как дух, оставленный Тёмным Ангелом Сасриром, казалось, погрузился в воспоминания и продолжил сам:

— Подготовив всё, я вошёл сюда, запечатал дворец и через сон вернулся в своё тело, укрепив своё «я» и вступив в противостояние с Изначальным, чтобы создать возможность для Аманисис и остальных… В итоге им удалось убить меня… По первоначальному плану, я должен был воскреснуть во Дворе Короля Великанов, чтобы правильным образом снова вместить в себя соответствующую Уникальность и Потусторонние Черты. Но Леодеро, Осекус и Гераберген предали меня, пожрав моё тело. Мне оставалось лишь срочно слиться с крайними эмоциями перед падением и возродиться в собственном трупе, забрав Потустороннюю Черту ветви Повешенного и власть над «падением»…

Примерно так я и думал… Повелитель Бурь, Вечное Палящее Солнце и Бог Знаний и Мудрости в итоге предали его. Неудивительно, что магия из сказки госпожи Отшельник сработала… — Клейна осенило, и ему показалось, что туман, окутывавший историю Третьей Эпохи, рассеялся.

Конечно, это было лишь его внутреннее ощущение, а не реальность, ведь сейчас он никак не мог связаться с пеленой истории.

Восхитившись, он вдруг задумался над одним вопросом: если Тёмный Ангел Сасрир уже вернулся к Древнему Богу Солнца и вместе с основным телом превратился в Истинного Творца, то кто же сейчас спит на железно-чёрном троне?

И зачем Истинный Творец заставил меня войти в резиденцию Короля Великанов и встретиться с «Сасриром»?

Мысли его пронеслись со скоростью молнии. Клейн снова посмотрел на железно-чёрный трон и внимательно изучил состояние Тёмного Ангела Сасрира.

Слои призрачно-чёрных крыльев, покрывавшие большую часть тела Сасрира, слегка колыхались, и из-под них показался проблеск серо-белого цвета.

Он находился на железно-чёрном троне, справа от Тёмного Ангела, и казался необычайно древним.

Клейн сузил глаза и, сосредоточившись, рассмотрел это место. Он быстро понял, что серо-белый проблеск исходит от странного камня. Его едва видная поверхность была испещрена следами времени и покрыта письменами, которые Клейн никогда не изучал, но понимал с первого взгляда.

Эти письмена, казалось, были источником всех нынешних языков, включая, но не ограничиваясь, языком великанов, гермесским, древним Фейсаком и дутанским языком Южного континента.

3-я Последовательность Демон Тайн… 2-я Последовательность Мастер… 1-я Последовательность Свет Тьмы… 0-я Последовательность Совершенный… — в голове Клейна промелькнули те немногие строки, что он смог разобрать, и он тут же понял:

Скрижаль Богохульства!

Первая Скрижаль Богохульства!

Первая Скрижаль Богохульства, рождённая в Море Хаоса!

И, скорее всего, именно она была ключом к частичному контролю Тёмного Ангела над Морем Хаоса!

Едва эта мысль возникла в его голове, как Клейн внезапно почувствовал, что вокруг стало необычайно тихо: медные глаза, скрывавшиеся в теневом занавесе, казалось, исчезли.

Взгляд Клейна невольно поднялся вверх и встретился с парой глаз, скрытых тенью.

Спящий на железно-чёрном троне Тёмный Ангел Сасрир открыл глаза.

Бум! — тело старейшины Совета шести Ловии тут же распалось, превратившись в огромное пятно тени.

За этой тенью смутно виднелась пара растерянных, но полных боли глаз.

Глава 1263: Сущность врага

Когда Тёмный Ангел очнулся, Клейн лишь почувствовал, как сердце у него сжалось, и преисполнился настороженности, не испытывая особого страха или напряжения. Ведь он был почти уверен, что настоящий Тёмный Ангел уже вернулся в тело Древнего Бога Солнца и после предательства Повелителя Бурь, Вечного Палящего Солнца, Бога Знаний и Мудрости и других, переродился из негативных и крайних эмоций на трупе, превратившись в Истинного Творца. Он не возвращался сюда, оставив после себя лишь дух и волю.

К тому же, он только что вполне нормально общался с остаточным духом Тёмного Ангела Сасрира и не почувствовал от него явной враждебности.

Но когда старейшина Совета шести Города Серебра Ловия, после того как Тёмный Ангел открыл глаза, без малейшего сопротивления тут же потеряла контроль, превратившись в текучую тень с глазами за ней, зрачки Клейна непроизвольно расширились, уголки губ резко поползли вверх, а в сердце зародился сильный страх и отчаяние. Словно он смотрел, как падает в бездну, не имея ни малейшей соломинки, за которую можно было бы ухватиться.

Просто очнувшись ото сна, не используя Потусторонних способностей и не являя форму мифического существа, он заставил полубога 4-й Последовательности своей же ветви тут же потерять контроль. Какой же это уровень, какая ужасающая мощь!

В этот миг в голове Клейна пронеслись все те титулы, что он мысленно повторял ранее: Левая Рука Бога, Вице-регент Небес, король среди Королей Ангелов!

Как не впасть в отчаяние перед таким врагом, таким уровнем, такой силой?

Клейну не раз приходилось иметь дело с Королями Ангелов. Напротив, он пугал Красного Ангела Медичи, заключал сделки с Ангелом Воображения Адамом, окольными путями получил от Ангела Мудрости Герабергена ключ от этого дворца, выудил у Белого Ангела Осекуса рецепт зелья, использовал истинное имя Ангела Ветра, чтобы помочь себе, разгадал Цикл Судьбы Ангела Судьбы Уробороса и неоднократно вступал в интеллектуальные поединки с Ангелом Времени Амоном. Можно сказать, он был тем, кто из всех существ ниже 0-й Последовательности чаще всего пересекался с Королями Ангелов.

Однако в большинстве этих «божественных контактов» он либо не вступал в конфликт с Королями Ангелов, либо с помощью силы Замка Сефиры мгновенно скрывался или разрывал связь, не сталкиваясь с ними и богами лицом к лицу в прямом смысле. Единственным исключением была та встреча с Ангелом Времени Амоном, когда он был схвачен и в течение нескольких дней неоднократно вступал с ним в противоборство.

Но тогда это была скорее битва умов, а не сил. Ангел Времени Амон больше проявлял себя как «бог коварства», не демонстрируя в полной мере уровень и мощь Короля Ангелов. Лишь в самый последний момент он показал свою силу, но был остановлен Богиней Вечной Ночи с помощью младшего сына Короля Великанов, что не причинило прямого вреда Клейну.

Даже тогда, когда Ангел Времени Амон мельком демонстрировал свою мощь, он легко расправился с «сильнейшей командой поддержки», которую призвал Клейн — это была сила, превосходящая его собственный пик, которую он сейчас не смог бы воспроизвести. Ведь снова призвать образ Заратула из пелены истории было бы опасно для него самого.

А сейчас Клейн, Колиан Илиад и Солнце Деррик столкнулись с королём среди Королей Ангелов, зловещим Вице-регентом Небес, Левой Рукой Бога, который одним лишь взглядом заставил полубога 4-й Последовательности потерять контроль.

На одно мгновение Клейн захотел бросить Деррика и главу Города Серебра, призвать на помощь Замок Сефиры и одним лишь усилием воли вернуться «над серый туман», а затем, с помощью последнего чуда и «пули-обмана», воскреснуть за пределами Забытой Земли Богов.

Мысли его пронеслись со скоростью молнии. Клейн поднял свой Звёздный Посох.

В этот самый момент тень, в которую превратилась Ловия после потери контроля, перестала течь и издала низкий, полный боли, но не безумия голос:

— Он не так силён!

Говоря это, теневой занавес разделился, явив то, что скрывалось за ним.

Это был комок извивающейся плоти высотой почти два метра. На его вершине виднелась пара светло-серых глаз, словно взиравших на весь мир, в которых ещё теплился ясный свет разума.

Из других частей этого комка плоти росли руки и ноги без кожи, с которых стекала вязкая кровь. Одни поддерживали тело, другие, сжимаясь, прижимали к «груди» большой молочно-белый человеческий череп.

Теневой занавес снова опустился, покрыв этот комок плоти и превратившись в его плащ.

Затем перед Ловией появилась призрачная фигура в серебряных доспехах высотой пять-шесть метров.

Это был Серебряный Рыцарь, которого она пасла.

Она всё ещё могла контролировать себя и атаковать Тёмного Ангела Сасрира.

Увидев это и услышав слова Ловии, Клейн и Колиан Илиад, без лишних объяснений, быстро поняли, что она хотела сказать: Тёмный Ангел Сасрир не так силён, как кажется. Он лишь использовал власть «падения» и влияние высокоуровневого существа своей ветви на низкоуровневых, чтобы заставить тело Ловии пасть, предать и тут же распасться. Но её дух оставался ясным и разумным и всё ещё мог в некоторой степени контролировать свою силу.

Конечно, по мере потери контроля над телом, её дух будет подвергаться всё большему осквернению, и вскоре она окончательно сойдёт с ума. Если только не удастся быстро и своевременно закончить бой и найти способ превратить её в злого духа, чтобы она могла существовать в иной форме.

Осознав это и вспомнив увиденную ранее первую Скрижаль Богохульства и собственные догадки, Клейн составил предварительное суждение о том, кто же перед ним: это было порождение, возникшее из слияния остаточного духа, воли, ауры Тёмного Ангела и силы Моря Хаоса, принесённой первой Скрижалью Богохульства. Возможно, в нём была частичка пробудившегося сознания Изначального, то есть Изначального Творца — малая, безумная, полная злобы частичка!

Это был своего рода альтернативный, неизвестно, можно ли считать его полноценным ангелом, злой дух.

И, возможно, именно поэтому Истинный Творец, Бог Знаний и Мудрости, брат Амона и другие высокоуровневые существа не входили во дворец Короля Великанов лично — чем ближе к Изначальному, к Морю Хаоса, тем выше Последовательность, тем опаснее!

В своё время Амон, носивший титул Ошибка, устроив засаду на Клейна в Чернобыле, не осмелился по-настоящему войти в Море Хаоса. Он лишь спустился с обрыва и спрятался у Моря Хаоса, притворившись, что вышел из него. В противном случае это, скорее всего, повлияло бы на его основное тело.

А низкие Последовательности не могли противостоять эрозии, накопившейся за две тысячи лет и хлынувшей после открытия врат резиденции Короля Великанов.

Даже если бы эти высокоуровневые существа тщательно отобрали подходящих полубогов 3-й и 4-й Последовательности и косвенно помогли им справиться с последствиями эрозии, войдя в скрытое в тенях место упокоения, без ауры Исходного вещества, противостоящей негативным эффектам, исходящим от Моря Хаоса, они бы не смогли по-настоящему приблизиться к остаточному образу Тёмного Ангела Сасрира и заполучить первую Скрижаль Богохульства.

Поэтому Истинный Творец неоднократно терпел Клейна, лишь пользуясь случаем, чтобы осквернить его и заставить прийти и встретиться с Тёмным Ангелом Сасриром, ведь он был единственным в своём роде кандидатом.

По той же причине Бог Знаний и Мудрости Гераберген, Ангел Воображения Адам и другие боги и Короли Ангелов, заинтересованные в этом, так или иначе строили свои планы вокруг Клейна, делая ему определённые дары.

Не колеблясь, Клейн, который уже поднял свой Звёздный Посох, быстро нарисовал в уме картину, а Колиан Илиад шагнул вперёд и наклонился.

Тело главы Города Серебра резко увеличилось, и он снова явил свою неполную форму мифического существа, превратившись в пяти-шестиметрового Серебряного Рыцаря в серебряных доспехах, сжимающего два гигантских прямых меча зари.

Деррик, отстав от двух опытных полубогов на полшага, быстро раскинул руки, словно собираясь обнять пустоту.

В этот момент в глазах очнувшегося Тёмного Ангела Сасрира зажглись два тёмных пламени.

Он, ростом с великана, опустил левую руку, упёрся ладонью в подлокотник и медленно встал. Его роскошные украшения одно за другим спадали, а призрачно-чёрные крылья за спиной раскрывались слой за слоем.

При этом перед чёрным одеянием Тёмного Ангела Сасрира, расшитым серебряными нитями и таинственными узорами, одна за другой из ниоткуда появлялись серебристо-белые электрические змеи, которые, стремительно разрастаясь, сплетались в единое целое, превращаясь в ослепительное море молний, готовое затопить весь теневой дворец.

Дзынь!

Призрачный звон колокола донёсся из глубин истории, эхом разнёсшись по теневому дворцу.

Перед Клейном появился древний, испещрённый временем каменный колокол. Его циферблат был разделён на двенадцать неравных частей серо-белого и иссиня-чёрного цвета. В каждой части были разные, таинственные, асимметричные символы.

Три его стрелки разной длины, казалось, состоявшие из Личинок Времени, тут же легко дёрнулись.

Звон колокола раздался снова, и стремительно распространявшееся по теневому дворцу море молний заметно замедлилось.

Клейну удалось с помощью Звёздного Посоха воспроизвести Потустороннюю способность Ангела Времени Амона!

И эффект был намного лучше, чем при его предыдущих попытках.

Это заставило его заподозрить, не получил ли он разрешение от того «бога коварства», а то и прямое «благословение».

Не то чтобы простое воспроизведение Потусторонней способности Амона могло быть им замечено. Просто этот Король Ангелов был практически равен Уникальности ветви Вора, был владыкой в своей области, держателем соответствующей власти и мог заранее вносить определённые коррективы в некоторые способности, что-то добавляя или удаляя.

Похоже, Амон тоже очень ждал, когда Клейн войдёт в резиденцию Короля Великанов и встретится с Тёмным Ангелом Сасриром, поэтому заранее скорректировал некоторые Потусторонние способности в своей области, понизив определённые «полномочия», чтобы даже простое воспроизведение дало хороший эффект.

Воспользовавшись замедлением моря молний, дух Серебряного Рыцаря, которым управляла Ловия, и Колиан Илиад одновременно вонзили свои гигантские мечи в землю, создав два невидимых барьера, а фигура Клейна побледнела и исчезла.

Глава 1264: Последний хранитель

После короткой заминки ослепительный серебристо-белый свет под треск разрядов устремился вперёд, полностью затопив место, где находились Колиан Илиад, Деррик Берг и Ловия. Однако два невидимых барьера сдержали его, не дав проникнуть внутрь.

Барьеры, по которым метались серебристо-белые электрические змеи, сильно затряслись, и на них появились трещины, похожие на ветви деревьев. Неизвестно, сколько ещё они могли продержаться в этой буре молний.

В этот момент за спиной Тёмного Ангела Сасрира, сбоку от железно-чёрного трона, в области, не затронутой лесом молний, проявилась фигура Клейна в полуцилиндре и длинном чёрном плаще.

Он, подобно точному, холодному механизму, без малейшего колебания направил свой Звёздный Посох в спину этого особого злого духа и быстро нарисовал в уме всё, что связано с определённой Потусторонней способностью.

Клейн уже ранее проверял, что внутри Двора Короля Великанов он не может с помощью Звёздного Посоха перемещаться далеко, а лишь совершать Мерцание в небольшом радиусе. Поэтому он отказался от идеи напрямую перенести Тёмного Ангела Сасрира за пределы Двора Короля Великанов, чтобы, воспользовавшись возможностью, забрать первую Скрижаль Богохульства и открыть «врата ухода».

Когда драгоценные камни, инкрустированные в Звёздный Посох, частично засветились, глаза Сасрира, горевшие тёмным пламенем, внезапно снова закрылись.

Клейн силой затащил его в сон!

Это была Потусторонняя способность 7-й Последовательности ветви Вечной Ночи, но Клейн воспроизвёл версию, которую использовала настоятельница монастыря Вечной Ночи, Слуга Сокрытия Арианна — принудительное погружение в сон ангельского уровня!

В сером мире снов Тёмный Ангел Сасрир в своём чёрном одеянии, расшитом серебряными нитями и сложными символами, с роскошными украшениями, появился посреди пустынной равнины.

Его взгляд оставался холодным, в отличие от большинства Потусторонних, которые, погружаясь в сон, становились вялыми и растерянными.

Зритель также принадлежал к ветви, связанной с Морем Хаоса, а его 5-я Последовательность называлась Сновидец, а 3-я — Ткач Снов!

Мгновение спустя зрачки Сасрира стали золотыми и вертикальными.

Его высокая, как у великана, фигура побледнела, и перед ним появился очень плотный теневой «занавес».

Эта тень полностью скрыла Сасрира, и лишь смутно можно было разглядеть пару глаз, спрятанных за «занавесом».

В мгновение ока этот «занавес» раздвинулся в стороны, явив взору океан неописуемого цвета, казалось, таивший в себе все тайны.

Бум!

Едва Клейн, хозяин сна, увидел эту картину, не успев рассмотреть детали, как его мысли взорвались, словно кипящая овсяная каша.

Уголки его губ непроизвольно поползли вверх, виртуальная личность почти распалась, и он едва не закричал. Прозрачные черви, из которых состояла его левая щека, извиваясь, полезли наружу, а на правой щеке появилось всё больше и больше бугорков плоти, которые становились всё заметнее, бледнее и всё больше походили на Духовных Личинок.

Насильно созданный сон тут же распался, и сознание Тёмного Ангела Сасрира вернулось в реальность.

Однако за ту секунду, что этот особый злой дух спал, по мере того как море молний слабело и исчезало, три полубога из Города Серебра одновременно контратаковали.

Колиан Илиад выпрямился, нанёс удар правым прямым мечом зари, и серебристый острый свет с помощью Мерцания появился на теле Сасрира. Ловия, борясь с путами своего теневого «плаща», приказала своему злому духу Серебряного Рыцаря нанести удар снизу вверх, подняв ужасающую бурю из световых пятен. Деррик сотворил ослепительно-белое Копьё Света и метнул его в Тёмного Ангела.

В этот самый момент фигура Сасрира взорвалась бесконечным чистым сиянием, словно он превратился в сошедшее в реальность солнце.

Под лучами этого «солнца» Копьё Света расплавилось, Световая Буря утихла, а серебристый острый свет поблек, лишь нарушив ауру цели, не причинив вреда её телу.

Эта сцена, подобная явлению истинного бога, потрясла Ловию и Деррика. Им захотелось опустить головы и пасть ниц. А злой дух Серебряного Рыцаря в таком ослепительном свете быстро таял и окончательно испарился.

Внезапно глаза Сасрира снова закрылись.

За его спиной Клейн, несмотря на то, что Духовные Личинки на его теле непрерывно испарялись и исчезали, упорно выдерживал палящий «зной» и направил свой Звёздный Посох на этого злого духа, порождённого Королём Ангелов.

Он воспроизвёл ту же Потустороннюю способность, что и ранее, снова силой затащив Тёмного Ангела Сасрира в сон!

Но в отличие от прошлого раза, Клейн, войдя в сон, тут же явил свою ауру Замка Сефиры, превратившись в странные врата света с лёгким иссиня-чёрным налётом. Врата состояли из бесчисленных, наложенных друг на друга призрачных сфер света, а каждая сфера, по сути, была клубком извивающихся прозрачных и полупрозрачных червей.

Как и он, Тёмный Ангел Сасрир явил свою сущность, связанную с Морем Хаоса. Сначала он превратился в зловещую, густую тень, затем раздвинул «занавес», явив во сне тот «океан», вмещавший в себя все цвета и не поддающийся описанию человеческим языком.

Беззвучно Сасрир и Клейн одновременно открыли глаза и, слегка запрокинув головы, отшатнулись друг от друга.

Один покрылся бледной тенью, у другого лицо исказилось в свирепой гримасе, а по телу забегали многочисленные Духовные Личинки.

Виртуальная личность Клейна в этот миг окончательно разрушилась.

Воспользовавшись тем, что Сасрир был отвлечён, Ловия, окутанная теневым «плащом», сверкнула светло-серыми глазами и, оттолкнувшись от земли ногами, выросшими из двухметрового комка извивающейся плоти — ногами без кожи, с которых стекала алая вязкая жидкость, — бросилась на Тёмного Ангела.

В её глазах уже читалось безумие, и казалось, что вскоре её дух будет окончательно осквернён, и она полностью потеряет контроль.

Однако в этот миг во взгляде Ловии было больше разума и решимости.

Она знала, что делает, и прекрасно осознавала своё нынешнее состояние и то, что её ждёт в будущем.

Под свист ветра её распавшееся тело вместе с теневым «плащом» обрушилось на Тёмного Ангела Сасрира.

Извивающаяся плоть впилась в него, густая тень быстро разрослась, связав обе фигуры.

Без слов со стороны Ловии, Колиан Илиад понял её намерение и тут же низко прорычал:

— В атаку!

Бум!

Его два прямых меча зари одновременно пронзили пустоту, и серебристый свет взорвался вокруг сцепившихся Ловии и Тёмного Ангела Сасрира.

Услышав слова главы, Деррик тоже не колебался. Он закусил губу и полураскинул руки.

Дворец, окутанный зловещей тенью, тут же посветлел. Огромный шар света, объятый священным пламенем, возник из ниоткуда, поглотив Тёмного Ангела и Ловию, и начал быстро растапливать их, поджигая плоть.

Солнечная Вспышка!

В этом ослепительном сиянии в светло-серых глазах Ловии отразилась неподдельная боль. Её голос, призрачный и далёкий, разнёсся эхом:

— Я не предавала Город Серебра…

Не успела она договорить, как плоть и теневой «плащ», покрывавшие Тёмного Ангела Сасрира, одновременно раздулись.

Бум!

Распавшееся тело Ловии отбросило в сторону, и оно шлёпнулось на землю. А её тень была разорвана на куски, которые, превратившись в призрачные лёгкие вуали, медленно опустились на пол.

Тёмный Ангел Сасрир превратился в тёмный, вязкий «океан», полный ауры падения, который поглотил остатки серебристого острого света и Солнечной Вспышки, растворив их без следа.

Он тут же вернулся к своему прежнему облику — всё так же ростом с великана, в роскошном чёрном одеянии с серебряной вышивкой, вот только призрачно-чёрные крылья за его спиной заметно побледнели.

В то же время его глаза стали вертикальными, золотыми.

Яростный, но нереальный ветер зародился вокруг него, неся с собой различные мысли и устремляясь во все уголки теневого дворца.

Лишение Разума!

Копьё Света, которое только что сотворил Деррик, внезапно исчезло, и он застыл на месте от потрясения. Колиан Илиад, хоть и обладал несгибаемой волей, но и в нём пробудились безумие, жестокость и кровожадность, присущие неполной форме мифического существа. Ему пришлось направить часть своей ментальной энергии на борьбу с этими влияниями, чтобы не потерять контроль. Клейн, только что пришедший в себя и заставивший Духовных Личинок на своём теле вернуться под кожу, столкнулся с сильным страхом, вызванным этим «лишением разума», и на мгновение его тело задрожало, и он не мог использовать свой Звёздный Посох.

Ловия, чьё тело уже распалось, а душа вот-вот должна была быть полностью осквернена, была в ещё худшем состоянии. Она каталась по земле, оставляя за собой кровавые вязкие следы.

В этот момент Тёмный Ангел Сасрир поднял левую ладонь, и золотой свет в его глазах сменился двумя ослепительно-белыми миниатюрными солнцами.

Один за другим лучи света, окутанные священным пламенем, обрушились на Ловию, уничтожая её душу и очищая её плоть.

Аура Ловии стремительно угасала, светло-серые глаза быстро теряли блеск.

Её тело, распавшееся на комок плоти, сжалось. Руками без кожи, с которых стекала алая вязкая жидкость, она крепко прижала к «груди» и под себя тот молочно-белый, довольно крупный человеческий череп.

Под палящими «лучами солнца», в священном пламени, Ловия застыла в этой позе, не давая себе ни малейшего движения, не позволяя человеческому черепу показаться наружу и пострадать.

Ещё один ослепительный столб света обрушился, и тело Ловии дёрнулось, но она, сильно дрожа, всё же осталась сжатой в комок.

Наконец, этот искажённый, отвратительный, извивающийся комок плоти прекратил всякое движение, мёртвой хваткой вцепившись в человеческий череп, тусклый, безжизненный, разрушенный.

Пока Тёмный Ангел Сасрир убивал Ловию, Клейн, благодаря своей особенности и прошлому опыту, быстро оправился от влияния «лишения разума». Его охватило чувство безысходности от этой битвы.

Они приложили все силы, но лишь слегка ранили этого злого духа. А теперь, потеряв одного полубога, они оказались в ещё более плачевном положении.

Что делать? — Клейн, используя Ползучий Голод, менял свою позицию, а его мысли метались в поисках возможной слабости врага.

Его сущность — злой дух… злой дух… — его фигура только что появилась с другой стороны, как его осенило. Он посмотрел на серо-белую каменную плиту на железно-чёрном троне!

Некоторые злые духи имеют Потусторонние Черты, но большинство — нет. Их сила исходит из других мест, например, из Мира Духов. Существование злого духа требует опоры. Это может быть «территория», где он родился, или особые предметы. Общим является то, что с их помощью злые духи могут соединяться с Миром Духов или даже загробным миром, чтобы черпать силы для своего существования.

А откуда черпает силы этот злой дух, порождённый Тёмным Ангелом Сасриром и, возможно, смешанный с частичкой изначальной воли?

Это Забытая Земля Богов, связь с Миром Духов здесь запечатана, почти полностью прервана. Эффективно использовать её сложно. Клейн мог «телепортироваться» лишь благодаря особенностям божественного царства или его зародыша. А Двор Короля Великанов, очевидно, не мог предоставить злому духу силы ветвей Зрителя, Солнца, Повешенного, Читателя и Тирана. А черты, которыми когда-то владел Тёмный Ангел, явно принадлежали Истинному Творцу и находились не здесь.

Поэтому ответ на вопрос об источнике силы злого духа был прост: Море Хаоса!

А в этом теневом дворце с Морем Хаоса была напрямую связана та Скрижаль Богохульства!

Когда Клейн посмотрел на железно-чёрный трон, он заметил, что и глава Города Серебра Колиан Илиад бросил туда взгляд.

Глава 1265: Наследник

Не обменявшись ни словом, лишь встретившись взглядами на одно мгновение, Клейн понял, что Колиан Илиад пришёл к тому же выводу, что и он.

Он без колебаний перевернул свой чёрный, инкрустированный драгоценными камнями посох и направил его на себя.

В следующую секунду тело Клейна, словно нарисованное карандашом, которое стирают ластиком, начало исчезать дюйм за дюймом, быстро растворяясь в воздухе.

Это была сила Сокрытия, также позаимствованная у предводительницы аскетов Церкви Вечной Ночи, Арианны.

Поскольку «сила Сокрытия», воспроизведённая с помощью Звёздного Посоха, была определённо слабее оригинала, а ранг злого духа напротив был чрезвычайно высок, Клейн не стал пытаться применить её на Тёмном Ангеле Сасрире, а выбрал целью себя.

Пока он «скрывался», Колиан Илиад, сжимая в руках два прямых меча зари, растворился в бледном свете, озарявшем теневой дворец.

Вокруг Тёмного Ангела Сасрира в чёрной мантии с серебряной вышивкой один за другим вспыхивали серебряные лучи света, атакуя злого духа с разных сторон и под разными углами, образуя почти что восходящий торнадо. При этом Колиан Илиад в облике великана так и не появился, эффективно скрыв свою враждебность и не давая врагу ни малейшего шанса предугадать, откуда последует следующая атака.

Деррик Берг, оправившись от оцепенения, тут же сотворил одно за другим чисто-белые, ослепительные Копья Света и яростно метнул их вперёд.

Под треск разрядов эти Копья Света либо разбивались о чёрные щитки, сотканные из ауры падения, либо гасились слоями серебристых электрических шаров, не причиняя реального вреда Тёмному Ангелу Сасриру, но эффективно сковывая его действия.

Пока два полубога из Города Серебра сдерживали этого особого злого духа, Клейн в состоянии Сокрытия приблизился к железно-чёрному трону.

В состоянии Сокрытия реальность, которую он видел, была окутана тёмным туманом. Он мог лишь примерно определить своё местоположение и окружающие предметы, но не мог воздействовать на внешний мир. В противном случае, перейдя в состояние Сокрытия и тайно управляя Нитями Духовного Тела Сасрира, он был бы практически неуязвим.

Быстро приблизившись к железно-чёрному трону, Клейн вышел из состояния Сокрытия, и его фигура мгновенно проявилась справа от цели.

Затем он направил Звёздный Посох на серо-белую древнюю плиту.

Не обращая внимания на её содержимое, Клейн быстро нарисовал в уме образ хорошо знакомой ему Потусторонней способности.

Бум!

Одна за другой вырвались серебристо-белые электрические змеи, неся с собой мощный заряд разрушения, и плотным потоком ударили по первой Скрижали Богохульства.

Это была Грозовая Буря со Скипетра Морского Бога!

Бум!

В серебристом свете, озарившем всё вокруг, между первой Скрижалью Богохульства и Тёмным Ангелом Сасриром появились призрачные, почти невидимые, неописуемого цвета «лучи». Под ударами ужасающих молний они один за другим испарились, разорвались.

Из тела Сасрира тут же вырвались потоки чистого света, и во всём теневом дворце не осталось ни единого тёмного уголка, ни единого укрытия.

Царство Света.

Высокая, почти шестиметровая фигура Колиана Илиада в серебряных доспехах проявилась. Его и Клейна отбросило в сторону кругами ослепительного света, а атаки Деррика — Копья Света и Солнечная Вспышка — также были заблокированы этими почти осязаемыми световыми кольцами.

Затем обе глазницы Тёмного Ангела Сасрира окрасились в медный цвет, и в каждой из них появилась призрачная река с мерцающими волнами, которая окружила область между первой Скрижалью Богохульства и им самим.

«Вода» тут же потекла вспять, и испарившиеся, разорванные призрачные «лучи» появились снова, соединившись в единое целое.

Разрушения, которые с таким трудом произвёл Клейн, были мгновенно устранены.

Цикл судьбы, перезагрузка всего сущего!

Сасрир поднял левую руку, сотворив тёмно-чёрный скипетр, и обвёл полубогов взглядом, отливающим медью. Его голос, низкий, но величественный, разнёсся по залу:

— Я — Всеведущий, и я — Всемогущий.

Пока его голос эхом отдавался в зале, Клейн и Колиан Илиад, нисколько не колебляясь, то применяли Мерцание, то двигались на огромной скорости, не давая этому ужасающему злому духу себя зафиксировать и пытаясь начать новую атаку. Однако Клейн не решался снова силой затаскивать Тёмного Ангела в сон, потому что ещё один удар ауры и силы Моря Хаоса мог привести к немедленной потере контроля. Тем временем Деррик покрыл своё тело священной бронёй из чистого света.

В этот момент в медных глазах Сасрира зажглось тёмное пламя.

Его голос тоже стал зловещим, с сильным оттенком «падения»:

— Богохульник, умри!

Тело, разум и дух Клейна внезапно отяжелели, и у него возникло ощущение, что он стремительно умирает. Его сознание затуманилось, жизненная сила испарялась, а плоть дюйм за дюймом «увядала».

Колиану Илиаду пришлось немного лучше. Он лишь почувствовал, как тело отяжелело, жизнь неудержимо утекает, а безумие, присущее неполной форме мифического существа, усиливается.

Деррик, находившийся дальше всех от Тёмного Ангела Сасрира, вспыхнул ослепительным светом, который помог ему быстро выйти из оцепенения. Он открыл рот и произнёс:

— Бог сказал: неэффективно!

Ощущение смерти тут же несколько ослабло, и Клейн с Колианом Илиадом с трудом пришли в себя.

Топ-топ-топ!

Колиан Илиад в облике великана ринулся к Тёмному Ангелу Сасриру, постоянно меняя позицию и уклоняясь от тёмных лучей, от которых, казалось, не было спасения.

Всего за мгновение он приблизился к цели.

Тёмный Ангел Сасрир тут же направил свой тёмный скипетр вперёд, и у Колиана Илиада в Царстве Света появилась тень, которая ожила и начала «поглощать» главу Города Серебра, взбираясь по его ногам.

Дзынь!

Далёкий звон колокола, словно пробившийся сквозь века, разнёсся эхом.

Древний, испещрённый временем каменный колокол снова возник перед Клейном, принеся с собой короткую заминку.

Воспользовавшись этой заминкой, Клейн с помощью Звёздного Посоха воспроизвёл Копьё Света и метнул его в тень Колиана Илиада.

Ослепительный свет тут же взорвался, подобно солнцу, развеяв тень.

Лицо Колиана Илиада, скрытое под шлемом, исказилось, но он без малейшего колебания прыгнул вверх, оказавшись над Тёмным Ангелом Сасриром, и с силой обрушил на него два своих прямых меча зари.

Дзынь!

Сасрир, казалось, предвидел намерения Колиана Илиада. Он поднял свой тёмный посох и отразил его удар.

Внезапно тело Колиана Илиада расплавилось.

Он превратился в вязкую, тяжёлую «ртуть», которая волной хлынула вниз, мгновенно поглотив Тёмного Ангела Сасрира, словно тот надел серебряный доспех без единого зазора — серебряный доспех, стремящийся задушить своего носителя!

Движения Сасрира тут же были скованы.

Клейн, воспользовавшись этим моментом, стал прозрачным и появился у железно-чёрного трона.

Телепортация!

Затем он поднял свой Звёздный Посох и воплотил в уме определённую Потустороннюю способность.

Это была одна из ключевых способностей ветви Вора:

Кража!

Как и ожидал Клейн, на этот раз кража прошла на удивление гладко, словно её совершал сам Паллез Зороаст на 2-й Последовательности.

«Лучи», соединявшие Тёмного Ангела и первую Скрижаль Богохульства, один за другим отделились от Сасрира и перешли к Клейну!

В этот миг мысли Клейна едва не взорвались, и перед его глазами снова возник тот океан неописуемого цвета и формы, исключительно призрачный, казалось, таивший в себе все тайны.

В тот момент, когда он был на грани потери контроля от ауры и силы Моря Хаоса, осквернённая часть его тела, оставленная Истинным Творцом, внезапно зашевелилась. Она, словно притянутая сильным магнитом, стремительно собралась в единое целое и начала принимать на себя эти почти невидимые призрачные «лучи», позволив Клейну остановиться на краю пропасти.

Так и есть… — подумал Клейн, с трудом собирая воедино свой разум, подвергшийся удару, и на мгновение застыв на месте.

Бум! Бум! Бум!

На серебряной «броне», покрывавшей тело Тёмного Ангела Сасрира, появились одна за другой тёмные трещины.

Лучи, порождённые Лезвием Души и Плоти, пробились наружу, разорвав ртуть на куски и отбросив их в сторону.

Шлёп! — ртуть упала на землю и снова собралась в фигуру Колиана Илиада.

На теле главы Города Серебра зияли огромные дыры, в которых застыла чёрная, падшая, призрачная аура.

В этот момент фигура Сасрира с призрачно-чёрными крыльями за спиной заметно побледнела. Его глаза снова стали медными, и в них смутно обрисовались призрачные реки с мерцающими волнами.

Колиан Илиад, увидев это, инстинктивно вспомнил о том, что произошло ранее.

Едва эта мысль промелькнула в его голове, как он, повинуясь инстинкту, ринулся вперёд — решительно, непоколебимо.

Его тело вспыхнуло прозрачным пламенем, излучая яркий свет зари.

Этот свет исходил от его души, от его плоти, от его Потусторонней Черты. Он слился с двумя прямыми мечами, которые он взмахнул, и превратился в бушующую, яростную, неудержимую бурю.

В этот миг в «глазах» Колиана Илиада был лишь свет зари, который он сам создал, и та высокая фигура в роскошной чёрной мантии с призрачно-чёрными крыльями за спиной.

Он нёс свет и, «бежав» к свету, устремился к Сасриру.

Ужасающая Световая Буря тут же накрыла Тёмного Ангела, разрывая его тело, прерывая Потустороннюю способность, которую он собирался применить, и заставляя этого злого духа, утратившего свою силу и заметно ослабевшего, быстро бледнеть в вихре световых осколков.

Когда свет погас, на теле Тёмного Ангела Сасрира зияли огромные дыры, а слои крыльев за его спиной были частично раскрыты, но не принесли ему никакой силы.

Колиан Илиад тут же превратился в вязкую «ртуть», снова покрыв большую часть тела этого злого духа и намертво сковав его движения.

Затем глава Города Серебра, как и ранее в случае с Ловией, низким голосом крикнул Деррику Бергу:

— В атаку!

Глава 1266: Воин

— В атаку!

Услышав слова главы, Деррик на мгновение замер, а затем инстинктивно раскинул руки.

При этом его зрение затуманилось, и из горла вырвался сдавленный, низкий звук.

Шар света, объятый священным пламенем, возник из ниоткуда, поглотив фигуры Тёмного Ангела Сасрира и Колиана Илиада.

Перед тем как свет взорвался, Деррик отвёл руку назад и сотворил в ладони ослепительно-белое, чистое Копьё Света.

Под треск разрядов это световое копьё пронзило священное пламя и точно поразило голову злого духа.

Ослепительный, режущий глаза свет тут же вспыхнул, залив всё вокруг. Даже Клейн, находившийся слишком близко и не успевший уклониться, невольно зажмурился и скривился. Он почувствовал, как одна за другой испаряются его Духовные Личинки и как связь между Скрижалью Богохульства и оскверняющей силой Истинного Творца, которая ещё не успела полностью установиться, была значительно очищена.

Там, где, казалось, взошло солнце, смутно проступала фигура Тёмного Ангела Сасрира. Она извивалась и колебалась в ослепительно-белом сиянии и священном пламени, бледнея и растворяясь.

Затем тени, покрывавшие стены, каменные колонны и плиты, начали распадаться, открывая дюйм за дюймом оранжевое сияние.

Этот дворец, скрытый в резиденции Короля Великанов и сосуществовавший с реальным миром, наконец-то потерял силу, поддерживавшую его существование, и перестал быть изолированным от внешних влияний.

Это также означало, что тот особый злой дух, потерявший связь с Морем Хаоса, был окончательно очищен.

В тот момент, когда теневой дворец начал рушиться, но ещё не полностью распался, невидимая сила наконец-то пробилась сквозь барьер и в малой степени снизошла, заставив осквернённую часть тела Клейна резко активизироваться!

Она выпятилась из груди Клейна, превратившись в комок тёмной плоти.

Эта плоть тут же отделилась от тела Клейна, разорвав все невидимые связи с ним. Она быстро зашевелилась и разрослась, превратившись в гигантскую теневую руку, которая, следуя за призрачным «светом», соединявшим её с первой Скрижалью Богохульства, потянулась к этому предмету.

В то же время, в мире снов Руин битвы богов, перед проекцией резиденции Короля Великанов.

Амон в остроконечном мягком колпаке и классической чёрной мантии сидел на высокой серо-белой балюстраде, спиной к оранжевой дороге, разделявшей море облаков, и спокойно смотрел на серо-голубые ворота, усеянные золотыми заклёпками. Неизвестно, как долго он ждал.

Внезапно он поправил монокль на правом глазу, легко спрыгнул с балюстрады и подошёл к воротам проекции резиденции Короля Великанов.

Сила Моря Хаоса начала ослабевать, можно воспользоваться тем багом и войти напрямую… — с улыбкой пробормотал Амон и, протянув правую руку, коснулся проекции ворот.

Его фигура тут же смягчилась, потеряла осязаемость и, подобно свету, «протекла» внутрь.

Баклунд, где-то на поле боя.

Крестет Сесимир с коротко стриженными золотисто-каштановыми волосами и тёмно-зелёными глазами стоял на одном колене, оперевшись на воткнутый перед собой чисто-белый костяной меч длиной чуть меньше метра.

На его теле зияли многочисленные отверстия с обожжёнными краями и трещины, пронзавшие его насквозь. Его зубы вытянулись, стали острыми, как у зверя.

Сознание этого старшего дьякона Ночных Ястребов начало туманиться. Он с трудом отвёл взгляд от ослабевшего врага неподалёку и посмотрел на небо.

Оранжевые сумерки уже частично вторглись в глубокую ночь.

Крестет Сесимир пытался вытащить костяной меч, чтобы встать и сражаться, исполняя свой последний долг ночного стража, но его руки сильно дрожали, а дыхание стало слабым.

В астральном мире, в бескрайней, тихой тьме, где росли лунные цветы и ночные фиалки.

Внезапно в это царство проникли оранжевые лучи света, и часть его погрузилась в сумерки. Цветы и травы один за другим увядали, готовясь к гибели.

В унылых сумерках появилась гигантская, как гора, фигура. Её конечности были неестественно длинными, а на ней была изношенная серебряная броня. Лицо было скрыто шлемом, и лишь смутно виднелся оранжевый свет.

В руке она держала преувеличенно длинный меч, острие которого, опущенное вниз, касалось тёмной «земли».

По мере того как этот ужасающий великан шёл вперёд, меч, который он тащил по тьме, раскалывал землю, а сумерки застывали.

Из глубин тьмы выплыла не менее крупная фигура, тащившая за собой длинную гигантскую косу.

На ней было многослойное, но не вычурное тёмно-чёрное платье, усыпанное бесчисленными блёстками, словно в него были вшиты ночные звёзды.

Из её рёбер и поясницы росли по две пары рук, покрытых короткой тёмно-чёрной шерстью.

В шести руках она держала: две — тяжёлую чёрную гигантскую косу, две — багровую «луну», одна была пуста, а в одной она сжимала древнее украшение, казалось, выкованное из золота.

Украшение имело форму стройной птицы, окружённой крыльями из бледного пламени. В её бронзовых глазах свет наслаивался друг на друга, образуя, казалось, одну за другой призрачные врата.

Этот великан нисколько не удивился такой картине. Его шаги становились всё быстрее, постепенно переходя в атаку.

Меч, который он тащил по тьме и сумеркам, тёрся об окружающее пространство, высекая одну за другой искры чистого света зари.

В этот момент лунные цветы и ночные фиалки с другой стороны внезапно увеличились, безумно разрастаясь, и вскоре стали подобны тысячелетним деревьям в первобытном лесу. Они плотно закрыли «небо».

Среди этих деревьев проявилась фигура, обвитая тёмно-зелёными лианами и украшенная различными травами и цветами.

Она была так же огромна, как гора, с пышными формами, в развевающемся платье, и держала на руках призрачного младенца.

Едва эта фигура появилась, как, следуя за Сумеречным Великаном, она, полупаря-полулетя, приблизилась к человекоподобному демоническому волку, тащившему тёмно-чёрную гигантскую косу.

Во дворце, где постепенно рассеивались тени, хотя осквернённая часть и отделилась сама по себе, избавив Клейна от этой угрозы, это было равносильно тому, что у него напрямую отрезали немало живых Духовных Личинок. Он не смог сдержать тихого вздоха, а на его искажённом лице одна за другой появились прозрачные, извивающиеся, с таинственными узорами черви. Его дух, словно озеро, в которое бросили огромный камень, долго не мог успокоиться.

В этот самый момент в его глазах, налившихся кровью от боли, отразилась знакомая фигура.

Это был Ангел Времени Амон в монокле и остроконечном мягком колпаке.

Амон улыбнулся ему, отчего тот так испугался, что готов был тут же мысленно вернуться в Замок Сефиры.

Хоть это и было бы несколько нечестно по отношению к Солнцу Деррику, но Клейн считал, что, оказавшись над Замком Сефиры и обретя силу ангельского уровня, у него, наоборот, появится шанс спасти его, ведь внешние влияния уже могли проникать сюда.

Но в следующее мгновение Ангел Времени перевёл взгляд на серо-белую Скрижаль Богохульства, на гигантскую теневую руку, которая становилась всё сильнее по мере того, как место упокоения разрушалось.

Амон тут же поднял правую руку и поправил монокль на правом глазу.

Кристальный монокль тут же потемнел, словно состоял из смеси бесчисленных цветов, не поддающихся конкретному описанию.

Перед Амоном тут же возник призрачный, ужасающий, слегка колышущийся глубокий «океан».

Этот Богохульник высвободил какую-то силу или, вернее, совокупность сил, украденную неизвестно когда и откуда!

Скрижаль Богохульства внезапно задрожала, издав гудящий звук, словно ожила.

Она разорвала оставшиеся неустойчивые призрачные «лучи», соединявшие её с гигантской теневой рукой, и ринулась к Амону!

Клейн, только что оправившийся от испуга, застыл, не веря своим глазам.

Первая Скрижаль Богохульства не выбрала Истинного Творца ветви Повешенного, а устремилась к Ангелу Времени ветви Вора!

После секундного оцепенения Клейн смутно понял причину: Амон, тысячелетиями блуждая по Забытой Земле Богов, бывал в Чернобыле, искал историю Второй и даже Первой Эпохи. Он наверняка бродил у края Моря Хаоса, проводил определённые, опасные исследования и «украл» нечто особенное. Сейчас он лишь воспользовался высвобождением этого особенного, чтобы привлечь Скрижаль Богохульства.

Проще говоря, этот Король Ангелов долгое время готовился к этому, а Истинный Творец в данный момент не мог полностью явиться и должен был ждать, пока место упокоения Тёмного Ангела полностью не разрушится.

Но вопрос в том, зачем Амону красть первую Скрижаль Богохульства? Она же ему ни к чему… Он же не может перейти в ветви Зрителя, Читателя, Тирана, Солнца и Повешенного! Неужели просто ради забавы? Когда все боги и его брат охотятся за этой Скрижалью, внезапно вмешаться, украсть и сбежать? Но для него ведь важнее поймать меня? — Клейн, озадаченный целями Амона, тихо отступил назад и, широко раскрыв глаза, пытался рассмотреть поверхность серо-белой плиты, чтобы запомнить нужный ему рецепт зелья.

1-я Последовательность: Слуга Тайн… — едва соответствующие письмена отразились в его глазах, как Амон протянул левую руку, схватил Скрижаль Богохульства, а затем, резко развернувшись, приложил правую руку к серо-голубой двери, на которой ещё оставались слабые тени.

Фигура в остроконечном мягком колпаке и классической чёрной мантии тут же стала призрачной, прошла сквозь дверь и исчезла.

Гигантская теневая рука, образовавшаяся из осквернённой части Клейна, по мере того как место упокоения продолжало разрушаться, быстро разрослась, превратившись в чёрную тень, и, преследуя Амона, вырвалась за закрывшуюся дверь.

В следующую секунду все тени исчезли, и оранжевое сияние озарило этот дворец, в котором когда-то жил Король Великанов.

Перед железно-чёрным троном, на ступенях, залитых светом заката, проявилась фигура Колиана Илиада.

Он сидел там, в изодранных в клочья серебряных доспехах, с лицом, испещрённым многочисленными старыми шрамами, — тихий, как воин, закончивший свою последнюю битву.

Два его прямых меча зари были разбиты на осколки, его аура исчезла, но Клейн чувствовал, что его воля и дух ещё остались, не желая так просто рассеиваться.

Деррик, стоявший у подножия лестницы, увидел это. Его глаза покраснели, и он, спотыкаясь, как не подобает полубогу, побежал к нему.

Он быстро подбежал к Колиану Илиаду, опустился на колени и тихо позвал:

— Глава…

Глава 1267: Свет

Для Потусторонних уровня полубога, благодаря силе их души, претерпевшей качественное изменение, дух может сохраняться некоторое время даже после смерти, если только враг не уничтожит его намеренно. А если у умершего высокоуровневого существа оставались сильные желания или неразрешённые эмоции, то его остаточная воля будет существовать дольше, постепенно ассимилируя окружающее пространство, смешивая его с Миром Духов или даже загробным миром, что поможет ему превратиться в злого духа.

Поэтому, хотя аура Колиана Илиада уже исчезла, он, сидевший в изодранных в клочья серебряных доспехах на верхней ступени лестницы древнего бога, всё же услышал тихий зов Деррика. Он повернул голову, посмотрел на этого ещё не ставшего по-настоящему взрослым полубога и с улыбкой сказал:

— По сравнению с прошлыми старейшинами, для нас с Ловией умереть здесь — это удача.

Услышав эти слова, Деррик открыл рот, чтобы что-то сказать, но почувствовал, как что-то сдавило ему грудь, перекрыв горло.

Клейн, стоявший неподалёку, поднял свой Звёздный Посох, пытаясь воспроизвести Перезагрузку Уилла Аусептина, чтобы спасти Колиана Илиада. Однако, после нескольких неудачных попыток, способность, которую ему всё же удалось применить, не обратила вспять произошедшее. Похоже, её эффект был значительно слабее оригинала, да и дело касалось Уникальности — ведь Амон явился лично.

Он уже мёртв, даже в марионетку не превратить. Остаётся только стать злым духом, но злые духи, сохранившие человечность, — большая редкость, даже Тёмный Ангел Сасрир не смог… Единственное исключение — это троица Красного Ангела Медичи, но и то после того, как они покинули свою «территорию» и отправились в Порт Банси… Похоже, этот глава не хочет идти по этому пути… Для жителей Города Серебра превращение в злого духа — это, несомненно, проклятие… — Клейн тихо вздохнул и отвёл взгляд, осматривая дворец Короля Великанов, освободившийся от теней.

Колиан Илиад посмотрел на лицо Деррика и, вздохнув, сказал:

— Когда вернёшься, ты станешь членом Совета шести. Я знаю, для твоего возраста это очень тяжёлая ответственность, но каждый в Городе Серебра должен быть готов в любой момент взять на себя судьбу всех.

Деррик решительно кивнул и, шмыгнув носом, ответил:

— Есть, господин Глава!

Колиан Илиад ласково улыбнулся:

— Не бойся, что тебя неправильно поймут. Я открою тебе одну тайну, которую на данный момент во всём Городе Серебра знаем только я и Уэйт. Когда вернёшься, сразу же перескажи это Уэйту. Он поймёт, что смерть меня и Ловии не связана с тобой, иначе ты бы не мог знать этой тайны.

Сказав это, Колиан Илиад поднял голову, посмотрел на Германа Спэрроу и слегка кивнул:

— С сегодняшнего дня все жители Города Серебра могут свободно обратиться в веру господина Шута.

Деррик не выказал радости, лишь решительно кивнул, показывая, что понял.

Колиан Илиад тут же отвёл взгляд. На его лице, выражавшем явную усталость, появилось торжественное и немного горькое выражение:

— Эта тайна связана со вторым божественным запечатанным артефактом нашего Города Серебра. Он называется Дар Земли.

Деррик вытер глаза рукавом и сосредоточенно слушал рассказ главы.

Колиан Илиад вздохнул и продолжил:

— Именно благодаря ему в окрестностях Города Серебра может расти чернолицая трава, что не дало нам окончательно пасть в тёмные века…

Зрачки Деррика тут же слегка расширились, и его горечь немного улеглась.

Он хорошо помнил, что в учебнике по всеобщей истории открытие чернолицей травы считалось ключевым поворотным моментом в истории Города Серебра. Считалось, что без этой безопасной и безвредной основной пищи Город Серебра, возможно, давно бы превратился в рай для монстров.

В этот миг Деррик о многом задумался и наконец понял, почему грибы, данные господином Миром, в Городе Серебра претерпели гигантскую мутацию, что отличалось от первоначального описания.

Взгляд Колиана Илиада скользнул по его лицу, и его голос внезапно стал низким:

— И именно из-за него мы несём проклятую судьбу. Только те, кого убьёт прямой родственник, не превратятся в ужасных злых духов. «Изобилие» имеет свою цену.

Выражение лица Деррика тут же застыло.

Убийство родителей было для него вечно незаживающей раной. Он всегда винил в этом проклятии эту покинутую богом землю. Но теперь глава сказал ему, что правда иная, что проклятие исходит от пищи, которая давала им жизнь!

Седовласый, уставший Колиан Илиад на мгновение затуманился взглядом, словно тоже вспомнил отца, мать, старшего брата, младшую сестру, старшего сына, младшего сына, дочь и старшего внука, которых убил своими руками.

Его голос от этого стал далёким:

— Ловия как-то сказала, что один из павших в бою воинов, вдали от Города Серебра, не превратился в злого духа. Я тогда не сказал ей, что это и есть правда, потому что Дар Земли охватывает очень большую территорию, и большинство умирающих не могут вовремя покинуть эту зону. Это тайна, которую знает только каждый глава. Я усердно исследовал и сражался, надеясь, что будущим поколениям не придётся больше переносить эту боль.

Глава Города Серебра, в котором проступила явная старость, медленно выдохнул и, не давая Деррику возможности что-либо пообещать, словно что-то вспомнив, сказал:

— И ещё, не стоит полностью доверять сведениям о Розе Искупления, записанным в том дворце.

Хм? — Клейн перестал осматривать окрестности, а на лице Деррика появилось лёгкое недоумение.

Колиан Илиад низким голосом добавил:

— Мать-Земля не может быть королевой великанов Омебеллой. Омебелла давно мертва. Её останки находятся в Городе Серебра. Это и есть Дар Земли…

Это… — зрачки Клейна резко расширились, и по спине у него пробежал холодок.

Настоящая королева великанов давно умерла в Городе Серебра и стала запечатанным артефактом. Тогда кто же нынешняя Мать-Земля?

В том тёмном «царстве», где росли лунные цветы и ночные фиалки, меч Сумеречного Великана ударил по тяжёлой тёмно-чёрной гигантской косе и застыл в воздухе.

Во тьме, почти полностью разрушенной предыдущей ожесточённой божественной битвой, время, казалось, остановилось. И великан в изношенной броне, купающийся в сумерках, и человекоподобный демонический волк в платье, усыпанном звёздами, с шестью руками, казалось, стали частью картины, застыв на месте.

Однако в спину Сумеречного Великана был воткнут тёмно-коричневый деревянный посох, который безумно высасывал жизнь из бога, увлекая его обратно в землю, обратно в объятия матери.

Этот тёмно-коричневый посох держала в руках та пышнотелая дама-великан. Вместе с увядающими и опадающими цветами, травами и грибами на её теле она создавала картину поздней осени.

Сумеречный Великан медленно повернул голову, посмотрел на даму, державшую на одной руке призрачного младенца, и с болью произнёс:

— Ли… Ли… лит?

В этот момент демонический волк в платье, усыпанном звёздами, с головой женщины-человека, тихо усмехнулся. Птицеподобное золотое украшение в его руке само вылетело и точно вонзилось в щель шлема Сумеречного Великана. Затем он передал «багровую луну», которую держал в двух других руках, той пышнотелой даме.

В следующую секунду часть тела Сумеречного Великана распалась. Оранжевые сумерки прорвались сквозь ту тихую тьму и вернулись в реальный мир.

Часть из них упала на поле боя, мгновенно убив бесчисленных солдат. Часть обрушила горные вершины, создав озеро, заставляющее всё живое стареть. Часть слилась с некоторыми удачливыми существами, превратив их в безумных и могущественных монстров. А часть накрыла Сумеречный Храм у города Святого Милона, и застывший там оранжевый свет тут же погас…

В горах Амманда, у Тихой Церкви, Отродье Божье Суа и другие мифические существа, помогавшие ангелам Фейсака и Интиса осаждать это место, казалось, что-то почувствовали и одновременно прекратили бой.

На тёмно-чёрном дереве, с которого свисали многочисленные руки, один за другим закатились налитые кровью чёрно-белые глазные яблоки. Отродье Божье Суа тут же шагнуло в пустоту и скрылось в Мире Духов.

В пригороде Баклунда, в небольшой, неприметной часовне.

Благочестивый священник в простом белом одеянии, с бородой цвета светлого золота, открыл глаза. В них была детская чистота и простодушие.

Он спокойно достал из-за пазухи бутылочку с золотистым зельем, открутил крышку и вылил содержимое себе в рот.

Война закончилась вот так.

Если бы Одри не видела это своими глазами, не чувствовала это сама, она бы никогда не поверила, что война закончилась вот так.

Когда глубокая ночь поглотила оранжевые сумерки и сама отступила, Серебряный Рыцарь перед ней, казалось, получил тяжёлый психологический удар. Даже придя в себя, он больше не атаковал врага, а несколько растерянно и растерянно отступил.

Как и этот Серебряный Рыцарь, ангелы и святые из объединённой армии Фейсака и Интиса один за другим бежали, а армия, костяк которой составляли Потусторонние, неудержимо развалилась.

Однако полубоги, Потусторонние низких и средних Последовательностей и простые солдаты со стороны Лоэна не пытались их преследовать, потому что они были так же сбиты с толку, растеряны и недоумевали.

Одри вернулась в город и увидела, как уцелевшие жители Баклунда один за другим выходят из своих домов, из убежищ, из других мест, где можно было спрятаться, и ошеломлённо смотрят на сцену, подобную первобытному лесу.

Они не радовались, не кричали и не изливали свою злость проклятиями. Их лица были безразличны, а взгляды — растеряны. Они не понимали, почему бедствие так внезапно закончилось.

Среди них было немало тех, кто когда-то получал помощь от благотворительного фонда, немало знакомых Одри лиц. Но их состояние не сильно отличалось от того, когда они стояли в очереди за едой.

Одри молча смотрела на эту сцену, возвращаясь в Район Императрицы, в свою виллу.

Она увидела, как её отец, мать, старший брат, дворецкий, лакеи и служанки с таким же недоумением смотрят в окно, и их выражения лиц были в точности такими же, как у горожан на улице.

Непонятно почему, в голове Одри внезапно промелькнула фраза:

Умереть, не зная за кого, жить, не зная зачем.

Оранжевые сумерки усмирили бурю с частыми молниями, погрузились в бездонный тёмно-синий океан и едва не накрыли Рассвет.

Королева Мистик Бернадетт вовремя использовала свой другой запечатанный артефакт 0-го класса, и корабль избежал ужасной катастрофы.

Она слегка нахмурилась, словно что-то предчувствуя, но тут же расслабилась и велела Рассвету продолжать путь по небезопасному маршруту, сражаясь с ветром, гигантскими волнами, молниями, морскими чудовищами и другими опасностями.

В кромешной тьме взгляд Бернадетт, казалось, проникал сквозь многочисленные преграды и видел тот свет, к которому она стремилась.

Сколько бы ни было препятствий, она не перестанет к нему приближаться.

В резиденции Короля Великанов, на ступенях, залитых оранжевым светом.

Рассказав тайну, Колиан Илиад сказал Деррику:

— Иди, открой ту дверь. Я хочу посмотреть, как выглядит солнце снаружи…

— Да! — глаза Деррика снова покраснели. Он крепко сжал губы и встал.

Он опустил свой гигантский молот и под ободряющим взглядом Клейна спокойно обошёл железно-чёрный трон и подошёл к серо-голубой двери, на которой была изображена сцена заката.

Деррик секунду смотрел на неё, затем наклонился, протянул руки и упёрся в створки по обе стороны от щели.

Затем он напряг мышцы и с силой толкнул.

В этот миг ему показалось, что он видит своих отца и мать, видит погибших Джошуа, Антирну и других товарищей, видит Ловию в пурпурном с чёрными узорами платье и седовласого Колиана Илиада.

Они стояли рядом с ним, одновременно упёршись руками в дверь и вместе с ним толкая эту серо-голубую дверь.

Капли воды стекали по лицу Деррика, и тяжёлый скрежет раздался у него в ушах.

Появилась щель, и в неё пробился золотистый солнечный свет.

Щель становилась всё шире, и перед глазами Деррика, перед глазами Колиана Илиада постепенно предстало море, отливающее золотом.

Увидев эту картину, купаясь в тёплом солнечном свете, Колиан Илиад, чьё тело постепенно «испарялось», слабо улыбнулся. В его улыбке не было ни тени мрака, лишь смутное предвкушение.

Свет — это смысл всего.

(Конец шестой части)