Тень над королевством

23. КНОСС

Кносс нежился в теплой ванне, из которой вверх подымался ароматный пар. Запрокинув голову назад, он лежал, закрыв глаза, и размышлял о бренности бытия. Его пухлое лицо сияло от удовольствия, он напоминал жирного кота, объевшегося сметаной и готовившегося погрузиться в приятный сон. Когда вошел Тит, Кносс лишь ненадолго приоткрыл глаза, понимая, что слуга не станет его беспокоить попусту.

— Хозяин, Раковина Связи вызывает вас, — сказал Тит, стоя у двери.

— Хорошо, я сейчас подойду, — ответил Кносс, не торопясь покидать ванну. Какие бы не были дела, они смогут подождать минуту-другую.

Собрав волю в кулак, он все же поднялся. Накинув на себя халат, Кносс не спеша направился в комнату связи. Чтобы до нее добраться, нужно было пройти несколько длинных коридоров и попасть в один из туалетов на первом этаже. В стене за потайной дверью и находилась комната связи. Здесь на столе располагалось несколько резных шкатулок с тонкими деревянными перегородками вместо крышек. В каждой из них лежало по бронзовой раковине, перегородки же служили неким фильтром, чтобы раковины не могли “услышать” друг друга пока находятся внутри. Но звуки в комнату барьер пропускал абсолютно свободно. По протоколу вызывающий повторял условленное слово или имя:

— Один, — раздалось из ракушки.

— Слушаю, — ответил Кносс, открыл крышку шкатулки и взял ракушку в руку.

— Ты заставляешь меня ждать, — послышался раздраженный голос.

— Что ты, у меня и в мыслях не было, — стал оправдываться Кносс. — Как только мне сказали, что меня вызывают, я тут же бросился к раковине.

— Упустим ненужные детали… как продвигается наше дело?

— Уже готова первая партия, человек, которого вы прислали, знает свою работу, гексасы получаются прям как настоящие, внешне даже не отличишь. Если бы я не знал, что это фальшивка, я бы ни за что не догадался.

— Сколько уже сделано?

— Около восьми тысяч.

— Почему так медленно?! — нота раздражительности в голосе заметно повысилась.

— Возникли проблемы с грузом олова и меди. На один из складов, где хранились слитки, каким то образом вышла тайная полиция во главе с Набиром. Потеря сырья сильно сдвинула сроки.

— Что значит «каким—то образом»? Их кто-то навел?!

— Пока не знаю, проверяем. Я установил слежку за всеми причастными к этому делу людьми.

— Этот старик – как кость в горле, все время крутится под ногами. И где ты возьмешь металл?

— Я позаботился об этом, корабль с грузом прибудет через неделю, самое позднее – через десять дней.

— И что, всю эту неделю производство будет простаивать?!

— Я начал скупать лом меди и посуду. Также заключил контракт на поставку олова из рудников на севере, но оно тоже пребудет дней через пять. Это все, что мы можем сделать.

— Старайтесь лучше, вы должны отрабатывать свою долю. Нужно выяснить: каким образом Набир вышел на склад?!

— Я же сказал, мы работаем над этим.

— Когда вы планируете выйти на нужный объем? Вы все надежно организовали?

— Производство мы разместили в подвале моего имения в деревушке недалеко от Эбрука, в сторону Вэй. Само имение я приобрел на подставное лицо, так что никаких ниточек, что ведут ко мне, – нет. Подвала хватит, чтобы там поместились станки и печи, а также люди, необходимые для работы.

— Я не сомневался, что ты достаточно умен, чтобы замести следы, которые могут привести к тебе.

— Если люди короля выйдут на меня, – это никому не принесет прибыли, — ответил Кносс.

— Станки и печи уже готовы?

— С этим проблем нет, учитывая наши ресурсы, лучшее оборудование закуплено и установлено на месте.

— Хорошо, о месте производства ты позаботился, а как же люди?

— Всех работников доставляют на производство с завязанными глазами. По условиям найма они не имеют права покидать территорию. Едят лучшую еду и пьют изысканное вино и пиво. Вместе с ними живет повар, которого я переманил из одного известного заведения. Он им готовит такие блюда, что грех жаловаться! Я даже поселил там несколько смазливых шлюх, чтобы работники никуда не отлучались. К сожалению, в имении нет высокого забора, так что приходится импровизировать и привозить работников только ночью, чтобы не вызвать любопытства у местных. Так что, как видишь, я хорошо позаботился об организации.

— Что с охраной? Ты пристроил моих людей?

— Да, те люди, что вы прислали, выглядят более, чем надежно. Я разместил их на первом этаже имения, как раз над местом производства. Внутри также есть несколько верных мне людей. Еще десяток наблюдает за дорогами и если замечают что-то подозрительное — тут же сообщают мне. Также я разместил наблюдателей на выезде из Эбрука в сторону Вэй.

— Запомни, когда дело касается денег, – верить никому нельзя. А когда замешаны большие деньги…

— Да я все понимаю, поэтому там и находятся только те, кто давно у меня работает. Не будешь же все делать сам!

— Надеюсь, ты прав, и твои люди не подведут! Сколько человек ты нанял?

— Два десятка, для того, чтобы выйти на запланированную мощность нужно где-то еще десять. Думаю, это займет не больше недели, как раз когда прибудет корабль с грузом…

— Хорошо, начинайте понемногу сбывать деньги. Сначала мелкими партиями, чтобы не вызвать подозрений.

— Само собой, — ответил Кносс.

— Нужно сделать не меньше двадцати тысяч золотых к концу этого месяца.

— Мы постараемся сделать все возможное.

— Я думаю, ты понимаешь цену ошибки!

Кносс понимал. Наказание за подделку королевских монет было суровым, и если он попадется, то никакие деньги не смогут его спасти.

Он никогда не видел лица говорившего. И хотя тот назвался Тарсом, Кносс сомневался, что это настоящее имя, да и какая разница! Казалось, что сама судьба их свела вместе. Каким-то образом человек в белой маске вышел на него, и их интересы сошлись. Сошлись также их взгляды на этот прогнивший мир знати Титоса и жизненные ценности в целом. В первую же встречу Кноссу казалось, будто он знает этого человека много лет, хотя никогда не встречал его раньше. Удивительно, но Тарс понимал его с полуслова, это было настолько поразительно, что Кносс проговорил с ним в первую встречу несколько часов. Его давно так никто не понимал. Казалось, что Тарс знал Кносса лучше, чем тот сам себя, хотя это было невероятным!

Но еще более удивительно, насколько их интересы совпадали. И то, что позволят сделать деньги, которые Кносс получит от этого дела. Много денег. Очень много! Настолько, что все состояние Кносса, по сравнению с этим, лишь песчинка в пустыне Магрифа. И когда он поднимется еще выше, тогда придет черед д’Бьяка. Он заставит корчиться того в муках. Его и всех, кто смеялся над ним в тот вечер! Какая же это будет сладкая месть! Кносс никак не мог дождаться дня расплаты.

Он давно начал распространять фальшивки на рынке и в лавках, принадлежащих ему. Сначала мелкими партиями, опасаясь разоблачения. Но убедившись, что подделки никто не способен распознать, уже без стеснения подсовывал их даже при крупных сделках. Поток фальшивых денег растекался по Эбруку, а из столицы он помчится и по всему Титосу. Когда количество поддельных денег перешагнет допустимый предел, они распространят информацию, как отличить фальшивые деньги от настоящих. И тогда наступит настоящий хаос. В этом хаосе Кносс с его деньгами сможет скупить у поддавшихся панике людей самые сочные куски. Сложно даже представить, насколько увеличатся его власть и возможности.

Каждый фальшивый золотой обходился ему в двадцать три раза дешевле настоящего, деньги в буквальном смысле текли к нему рекой. И, что самое приятное, – это лишь начало.

С хорошим настроением Кносс покинул комнату связи и направился в подвал своего дома, где находилась казна и поступления за неделю, предвкушая холод и тяжесть золотых монет при пересчете. Кносс любил процесс подсчета монет даже больше, чем еду или секс. Это настоящее блаженство: выстраивать их на столе в стопочки, записывая сколько он заработал на этой неделе. Что может сравниться с ощущением тяжести монеты на пальцах? Ему даже казалось, будто он чувствует особый, ни с чем не сравнимый, запах золота. Сумма была внушительной, теперь нужно было сверить дебет с кредитом по бумагам. К концу пересчетов Кносс пришел к неутешительному выводу, – кто-то воровал. Количество материала, изготовленных фальшивок и полученных королевских золотых не совпадало. И это точно не могло быть случайностью или браком: не хватало порядка двадцати пяти процентов. Чтобы исключить ошибку, Кносс начал пересчет заново, но результат не изменился, по-прежнему была недостача. Позвонив в колокольчик, он позвал слугу, Тит явился незамедлительно.

— Кто у нас отвечает за производство фальшивок? — спросил Кносс.

— Малик, — ответил Тит.

— А за сбыт?

— Оронт.

— Похоже, у нас появилась крыса, — начал свой разговор Кносс, — нужно понять, кто она, изловить и наказать, чтобы другим неповадно было.

— Хорошо, господин, я займусь этим, — ответил Тит, выходя из комнаты спиной вперед.

***

Найти вора оказалось простой задачей: Оронт начал тратить значительно больше, чем раньше. Он купил себе дорогую лошадь, чистокровного черного скакуна из Магрифа, заказал несколько кафтанов у известных портных города и стал интересоваться покупкой новой недвижимости. Суммы, которые он проигрывал в азартные игры, равнялись его годовому заработку. Воистину, человеческая глупость и жадность не знают границ.

Когда Тит рассказал Кноссу результаты расследования, тот пришел в ярость и приказал собрать всех, кто хоть как—то ответственен за производство фальшивых денег, в подвале имения. Люди Кносса сработали четко и к назначенному часу все были на месте. Большую часть подвала занимали чаны и различные механизмы. Здесь везде что-то кипело или плавилось. В помещении царили духота и запах серы с какими-то химикатами, то тут, то там поднимались разноцветные клубы пара. От этих резких запахов у Кносса слезились глаза. Подобно копошившимся муравьям, люди что-то сыпали в емкости, носили мешки, размешивали кипящий металл. Усилиями нескольких работников раздувались огромные меха. Слитки металла с помощью подъемников и цепей опускались в специальные печи или чаны. Работа вокруг кипела в прямом и переносном смысле.

Когда Кносс с Титом вошли в подвал вместе с охраной, все столпились в центре, и на какое-то время повисла зловещая тишина. Люди перешептывались или же смотрели на вошедших молча, не понимая, зачем их тут собрали.

Кносс мог поклясться, что некоторые из них надеялись получить существенную прибавку к жалованию за свою работу. Глупцы!

— А ведь вы были мне как семья, — сказал Кносс, широко разведя руки в сторону ладонями вперед. — Я дал вам крышу над головой, еду, работу, женщин. Кто из вас в чем-то нуждался? За что я заслужил такое отношение?

Работники продолжали молча слушать начальника.

— И чем вы мне платите? — Кносс указал пальцем на Оронта, и двое крепких мужчин тотчас подхватили его под руки. — Вы воруете у меня! Кусаете руку, которая кормит вас! Этот человек бессовестно обворовывал меня. Хотя все, что у него есть, он получил от меня. От меня! — Кносс перешел на крик и ударил наотмашь Оронта по лицу.

— Нет, нет, я не брал! Нет, — оправдывался Оронт, его лицо побелело, будто на него высыпали мешок дорогой муки, а голос предательски дрожал от волнения. Глаза несчастного выражали отчаяние, он судорожно искал ими хоть какую-то поддержку в собравшейся толпе людей, но ее не было.

— Ах ты, сын собаки, воруешь и смеешь нагло смотреть мне в глаза! – тут последовал второй удар. Кносс упивался этим моментом, ему нравилось, когда перед ним пресмыкаются. — Тебе было все мало! Сколько б тебе не давали, все мало и мало! Ты плюешь мне в лицо и еще смеешь открывать свой поганый рот?! Тит, ты приготовил Оронту достаточную плату?

— Да, господин, — ответил Тит.

Виновника потащили к большому чану, в котором кипела смесь свинца и олова, еще не окрашенная химикатами в желтый цвет. Оранта подвесили за ребро, нанизав его на ржавый крюк, что висел на цепи, словно свиную тушу перед разделкой. Заскрипели колеса механизмов, и крюк вместе с вопящим Орантом подняли над чаном. Металл заполнял котел меньше, чем на треть, но для целей Кносса этого было достаточно.

«Все же не стоит бездумно растрачивать сырье».

— Пусть то, что случится с ним, будет уроком для каждого! Любого, кто попробует воровать у меня, постигнет та же участь!

Тит подошел к барабану и начал медленно опускать висящего на цепи в котел. Несчастный брыкался, старался освободиться, из-за чего цепь издавала лязгающие звуки. Но его судьба была предрешена. Глаза Оронта, казалось, вот-вот вылезут из орбит от ужаса. Так как его ноги не были связаны, поначалу он их поднял, так, чтобы они не касались расплавленного металла. Все наблюдали молча, никто не решался сказать хоть слово.

«Что-то лица рабочих существенно помрачнели, кажется, они начали догадываться, что я их собрал вовсе не ради премии», — подумал Кносс.

Но вечно так продолжаться не могло, силы несчастного были не безграничны, а цепь медленно опускалась все ниже и ниже. В какой—то момент Оронт не выдержал и опустил обе ноги в кипящую массу. Его жуткие вопли раздались на весь подвал. Это напоминало визг лошади, когда ей ставят тавро. Он еще раз поднял покрытые свинцом ноги. Мелкие брызги полетели в стороны и даже попали на чересчур любопытных работников. Штаны Оронта выше колен загорелись и начали дымиться, тогда как все, что ниже колен, покрылось блестящим жидким металлом.

Каким-то чудом или проклятием, на удивление Кносса, подвешенный не терял сознания. Он словно дикий раненый зверь цеплялся за свою жизнь. Хорошо, что груз металла уже прибыл в порт и можно было не экономить на сырье.

«Вот так живешь себе, играешь в карты, ешь дорогую еду, думаешь, что поймал русалку за хвост, а потом кто-то подвешивает тебя за ребро над чаном... Судьба, действительно, – непредсказуемая штука».

— Стоп, Тит, хватит, — сказал Кносс с ухмылкой, — наверное, Оронт предпочел бы, чтобы под ним было кипящее золото, но есть то, что есть. Давай дадим возможность бедняге хорошенько подумать над последствиями своих поступков!

Вопли висящего не прекратились, пламя полностью поглотило штаны, немного захватив и рубашку, оставив на теле страшные ожоги. Оронт кричал и сыпал проклятия в адрес Кносса, всех окружающих и богов. Его крик походил на вопль раненого зверя. Выражение лица висящего изображало всю ту боль, которую он сейчас чувствовал. В воздухе запахло дымом и паленым мясом, на лицах некоторых из присутствующих проступили капельки пота. Кто-то убежал в сторону, чтобы его не стошнило. Наконец Оронт все же потерял сознание и перестал кричать. В помещении повисла гробовая тишина, никто не решался ее нарушить. Окинув взглядом присутствующих, Кносс с удовольствием увидел запечатленный на лицах многих из них ужас.

«Надеюсь, все запомнят это представление надолго, и мне не придется его повторять. Дорога до усадьбы очень утомляет».

— Оставь его там висеть, — продолжил Кносс. — Пусть его крики и страдания послужат уроком тому, кто решит обмануть Кносса. Помните, только благодаря мне у вас есть работа и крыша над головой!

«Судя по дыханию, Оронт еще жив, так что, когда он очнется, лишь вопрос времени Нужно побыстрее убраться отсюда, чтобы не слышать этих ужасных криков».

В животе противно заурчало: Кносс проголодался. Приставив к мученику двух охранников, чтобы никто и не вздумал ему помогать, он со свитой направился в Эбрук.